Соотношение международного права и внутригосударственного права

Размещено на http://www.allbest.ru/

Соотношение международного права и внутригосударственного права

Содержание

международный национальный право

Монистические и дуалистические концепции взаимодействия международного и национального права

Воздействие внутригосударственного права на международное право

Понятие согласования национально-правовой системы с международной

Стадии согласования внутригосударственного права с международным. Имплементация, рецепция, отсылка, инкорпорация

Приоритет международного права над внутригосударственным правом.

Монистические и дуалистические концепции взаимодействия международного и национального права

Вопрос о соотношении международного и внутригосударственного (национального) права - один из центральных в теории международного права. Особое значение вопрос о соотношении этих двух систем правового регулирования приобрел в наши дни ввиду бурного развития разнообразных форм международного сотрудничества, углубления процесса интернационализации жизни народов. Все эти факторы обусловливают необходимость широкого использования государствами международного права для согласования их действий не только в традиционных областях, но и в таких сферах, которые ранее были предметом их национально-правового регулирования.

Наука в вопросе соотношения международного и внутригосударственного права выработала три основных направления:

- одно дуалистическое;

- два монистических.

Суть дуализма заключается в том, что международное и внутригосударственное право рассматриваются как два различных правопорядка. Основоположником этого направления считается немецкий ученый Г. Трипель. Представителем дуалистической концепции являлся также Д. Анцилотти.

Дуалисты не абсолютизируют независимость двух правопорядков, отмечая определенную связь международного права с внутригосударственным. Они даже подчеркивают, что, для того чтобы международное право могло выполнять свою задачу, оно постоянно должно обращаться за помощью к внутреннему праву.

Суть монистических концепций, как это видно из их названия, состоит в признании единства обеих правовых систем. Международное и внутригосударственное право рассматриваются как части единой системы права. При этом одни из сторонников этих концепций исходят из примата (верховенства) внутригосударственного права, другие - из примата международного права.

Теории примата внутригосударственного права получили распространение во второй половине XIX - начале XX в. главным образом в немецкой юридической литературе. Международное право рассматривалось как сумма внешнегосударственных прав различных государств, как "внешнее государственное право". Так, откровенно нигилистическую позицию по отношению к международному праву занимал А. Лассон, который утверждал, что "государство оставляет за собой свободу решать, соблюдать международное право или нет, в зависимости от того, диктуется ли это его интересами". В основу рассуждений сторонников примата внутригосударственного права были положены взгляды Гегеля.

В настоящее время более распространена другая разновидность монистической концепции - примат международного права над внутригосударственным. Наиболее полно она развита в трудах Г. Кельзена. По его мнению, соотношение между международным правопорядком и национальными правопорядками "напоминает соотношение национального правопорядка и внутренних норм корпорации".

Как сторонники примата внутригосударственного права над международным, так и сторонники верховенства международного права над внутригосударственным противопоставляют международное право государственному суверенитету. Если у сторонников примата внутригосударственного права такое противопоставление ведет к отрицанию международного права, то у сторонников примата международного права оно ведет к отрицанию суверенитета. Сторонники обоих монистических направлений допускают существование государственного суверенитета лишь в его абсолютном смысле, как независимость государств не только друг от друга, но и от норм международного права. В действительности же суверенитет не отрицает взаимозависимости государств, а означает неподчинение одного государства другому.

В последние годы, однако, среди западных юристов-международников можно заметить тенденцию отхода от монистической концепции. Так, Я. Броунли утверждает, что эта "доктрина не соответствует правовым реальностям существования суверенных государств и низводит внутригосударственное право до положения пенсионера международного права".

Получила распространение и теория так называемого умеренного монизма, которая воздерживается от последовательного, т.е. радикального, проведения примата международного права. Согласно этой концепции, во внутригосударственной сфере действует, прежде всего, внутригосударственное право независимо от его возможного противоречия международному праву. Индивид уступает своему государству только первое решение о том, в какой мере его внутригосударственное право согласуется с его международно-правовыми обязанностями.

Советская доктрина международного права исходила из того, что международное право и право внутригосударственное представляют собой две относительно самостоятельные правовые системы, не подчиненные одна другой (Э.М. Аметистов, И.П. Блищенко, В.Г. Буткевич, А.С. Гавердовский, В.H.Дурденевский, Г.В. Игнатенко, Ф.И. Кожевников, Е.А. Коровин, А.М. Ладыженский, Д.Б. Левин, Л.А. Лунц, H.М. Минасян, H.В. Миронов, Р.А. Мюллерсон, Г.И. Тункин, Е.Т. Усенко, H.А. Ушаков, С.В. Черниченко, В.М. Шуршалов). Советская концепция международного права, используя положения дуалистической теории, обосновывала возможность согласованности обеих систем права. Такая возможность обусловливалась тем, что государства создают международное право, а не наоборот. Вступая в международные обязательства, государство учитывает свои национальные правовые нормы, возможность в случае необходимости их изменения в целях приспособления к принимаемым государством международным обязательствам.

Если влияние норм внутригосударственного права на международное можно назвать первичным, так как каждое государство, участвующее в создании международного права, исходит из характера и возможностей своего внутреннего права, то в процессе взаимодействия уже существующих норм оно не может не признавать принцип преимущественного значения норм международного права. Этот принцип получил четкое выражение в ст. 27 Венской конвенции о праве международных договоров, согласно которой участник договора "не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора".

Сегодня следование принципу примата норм международного права в процессе взаимодействия уже существующих норм двух различных систем выступает одной из правовых гарантий обеспечения мира, взаимовыгодного и нормального сотрудничества между государствами. Однако это не означает признания единства международного и национального права.

Если международное право налагает обязательство на государство в целом, то национальное право определяет органы государства либо должностные лица, ответственные за обеспечение выполнения международных обязательств государства. Взаимодействие международного и внутригосударственного права происходит в виде их взаимного влияния друг на друга. Внутригосударственное право оказывает двоякое влияние на международное право.

Во-первых, это влияние содержания норм национального права на содержание норм международного права. Такое влияние можно назвать материальным.

Во-вторых, это влияние норм внутригосударственного права, касающихся порядка создания норм международного права (заключения международных договоров), на действительность норм международного права. Так как этот аспект влияния национального права на международное право имеет дело с нормами, касающимися процесса создания норм международного права, его иногда называют процессуальным влиянием.

Это, прежде всего, принципы внешней политики государств, весьма часто закрепленные в их основных законах. Значительное воздействие на международное право оказали правовые принципы Великой французской буржуазной революции конца XVIII - начала XIX в. Под ее влиянием в международное право вошли, например, принципы уважения равноправия наций, невмешательства в их внутренние дела и др. На становление и развитие норм международного права оказывают влияние не только внешнеполитические принципы, но и конкретные нормы внутреннего права, регулирующие различные вопросы осуществления внешнеполитических функций государства.

Наконец, ряд так называемых юридических максим (последующий закон отменяет предыдущий, специальный закон отменяет более общий, никто не может передать другому больше прав, чем имеет сам, и др.), обеспечивающих внутреннюю согласованность правовых систем, появились первоначально во внутреннем праве (в римском праве, откуда они были заимствованы национальным правом буржуазных государств), а затем были восприняты международным правом.

Тесное взаимодействие международного и внутригосударственного права при регулировании процесса заключения международных договоров обусловило возникновение нормы международного права, получившей отражение в ст. 46 Венской конвенции о праве международных договоров, согласно которой нарушение определенных положений внутригосударственного права при известных обстоятельствах может повлечь за собой недействительность таких договоров.

Объективные границы международного права отделяют сферу возможного действия международного права от сферы возможного действия внутригосударственного права. Они неизменны, пока существуют межгосударственные отношения как определенная категория общественных отношений. Разумеется, возможны, например, ситуации, когда развитие отношений между какими-либо государствами постепенно приводит к созданию федерации. В этих случаях на каком-то этапе данного процесса, еще до официального оформления создания федерации, мы можем столкнуться с довольно сложным переплетением межгосударственных и внутригосударственных отношений, причем практически отличать их друг от друга будет трудно.

Государство, чтобы не допустить нарушения обязанностей, вытекающих для него из норм международного права или индивидуальных международно-правовых установок, либо реализовать свои права, вытекающие из таких норм или установок, должно либо принять новые нормы внутригосударственного права, либо изменить существующие, либо отменить их, либо, наконец, быть уверенным в том, что его внутреннее право вполне отвечает упомянутым нормам и что деятельность внутригосударственных органов, должностных лиц, организаций, граждан в порядке реализации соответствующих внутригосударственных норм будет находиться в русле реализации соответствующих международно-правовых норм, будет рассматриваться на международной арене как деятельность самого государства по реализации международно-правовых норм.

Воздействие внутригосударственного права на международное право

Международное право и внутреннее право любого государства - это две различные системы права. Разными бывают интенсивность и формы взаимодействия международного права с национально-правовыми системами различных государств, способы национально-правовой имплементации норм международного права.

В помощи норм внутригосударственного права нуждаются даже нормы международного права, регулирующие чисто межгосударственные отношения и не требующие для своего осуществления каких бы то ни было действий со стороны физических либо юридических лиц. Нормы национального права, определяющие компетенцию органов государства, его должностных лиц, в таком случае как бы трансформируют межгосударственное обязательство в обязательство конкретного органа (должностного лица) обеспечить выполнение требований международного права. В этом случае начинает действовать определенная часть механизма государства, функционирование которой урегулировано нормами национального права, но которая необходима, чтобы обеспечивать исполнение норм международного права. Например, п. 2 ст. 100 Конституции ФРГ определяет: «Если в связи с судебным делом возникает сомнение, является ли какая-либо норма международного права частью федерального права и создает ли она непосредственно права и обязанности для отдельных лиц (ст. 25), суд должен прибегнуть к решению Федерального конституционного суда». В силу названной конституционной нормы суды ФРГ должны в соответствующих случаях обратиться в Конституционный суд, а последний - принять решение.

Если же реализация нормы международного права требует определенных действий со стороны субъектов внутригосударственного права, то, как показывает практика, возможны два основных варианта помощи национального права. Первый вариант. Государство может включить в свое право норму (либо ряд норм), отсылающую к международному праву и санкционирующую тем самым применение правил международного договора или обычая для регулирования общественных отношений, сторонами которых являются физические либо юридические лица. Этот способ исполнения требований международного права принято называть отсылкой. Однако отсылка подходит для исполнения не всех норм международного права. Второй и более универсальный вариант - принятие государством норм внутреннего права (принятие новых норм, изменение действующих либо отмена уже существующих), способствующих исполнению предписаний международного права. Эти нормы могут повторять текстуально некоторые правила международного права (такой способ часто называют рецепцией), конкретизировать и адаптировать их к особенностям правовой системы государства. Следует подчеркнуть, что изданные во исполнение норм международного права нормы национального права всегда являются другими нормами по своей как юридической, так и часто социальной природе.

Нередко государство перед тем, как стать участником договора, в предвидении такого участия и во избежание конфликтов договора с нормами национального права вносит в свое право соответствующие изменения и дополнения. Например, сенат Соединенных Штатов Америки 10 февраля 1986 г., соглашаясь на ратификацию Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания за него от 9 декабря 1948 г., обусловил такую ратификацию предварительным изданием соответствующего имплементационного законодательства.

Отсылка к международному праву может быть различной по форме. Например, конституции ряда государств (России, США, Испании) объявляют международное право частью права страны. В Конституции РФ сказано, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора (ст. 15)». «Договоры, которые заключены или будут заключены Соединенными Штатами, являются высшими законами страны», - гласит ст. VI Конституции США. Статья 96 Конституции Испании определяет, что «законно заключенные и официально опубликованные в Испании международные договоры составляют часть ее внутреннего законодательства».

Несколько иная формулировка содержится в ст. 55 Конституции Франции: «Договоры или соглашения, должным образом ратифицированные и одобренные, имеют силу, превышающую силу внутренних законов, с момента опубликования, при условии применения каждого соглашения или договора другой стороной».

Отсылку к международному праву подобного рода можно назвать общей или генеральной отсылкой. В данном случае норма национального права санкционирует применение положений международного договора к сфере действия государственного суверенитета.

В тех случаях, когда внутригосударственное право допускает применение правил международных договоров для регулирования общественных отношений, сторонами которых могут быть физические либо юридические лица, возникает проблема так называемых самоисполнимых и несамоисполнимых договоров.

Самоисполнимыйдоговор (вернее, нормы договора, так как в одном и том же договоре могут содержаться различные по характеру положения) - это договор, нормы которого в силу их конкретности и завершенности могут применяться для регулирования соответствующих общественных отношений без каких-либо конкретизирующих и дополняющих их внутригосударственных норм.

Несамоисполнимыйдоговор, даже если государство разрешает применение его правил внутри страны, требует для своего исполнения конкретизирующего внутригосударственного нормотворчества.

Следует отметить, что говорить о самоисполнимых или несамоисполнимых договорах, как правило, можно тогда, когда положения договора имеют целью достижение определенного урегулирования либо внутригосударственных отношений, либо международных отношений немежгосударственного характера. В параметрах обозначенного случая исполнение положений договора требует их «переадресовки» субъектам внутригосударственного права. При этом здесь может возникать проблема: применимо ли то или иное правило без изменения своего нормативного содержания, его дополнения или иного обеспечения для регулирования общественных отношений, сторонами которых являются физические либо юридические лица.

Примером несамоисполнимой нормы может служить ст. 2 Гаагской конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов 1970 г., которая предусматривает, что каждое договаривающееся государство обязуется применять в отношении лиц, захвативших воздушное судно либо являющихся соучастниками этого преступления, суровые меры наказания. Во-первых, уже в самой статье говорится об обязанности государств. Во-вторых, эта обязанность касается наказания физических лиц - субъектов внутригосударственного права. В-третьих, хотя в норме речь идет о физических лицах, она сама не применима к ним, даже если бы государство санкционировало ее применение. Для ее исполнения вУголовный кодекс РФ в свое время была включена специальная статья - 21, предусматривающая конкретный состав преступления и определяющая меру наказания для лиц, совершивших угон воздушного судна. К тому же применение этой статьи возможно лишь в совокупности с другими статьями Уголовного кодекса, а также соответствующими внутригосударственными нормами.

Понятие согласования национально-правовой системы с международной

Развитие и эффективное осуществление права достигается только тогда, когда есть внутренняя согласованность его составных элементов, в том числе и прежде всего самих норм права. Противоречивость и несогласованность правовых норм ведет к нарушению системности правового регулирования и тем самым снижает его эффективность как в масштабе страны, так и в международном правопорядке. Во внутригосударственном праве необходимо, чтобы все нормы права соответствовали конституции. И эта система норм права должна быть стройной, внутренне согласованной и непротиворечивой для их существования и успешного функционирования. Без такой согласованной системы невозможно успешное осуществление функций права, обеспечение регулирующего воздействия его норм на общественные отношения.

Данное положение, будучи общим для всех правовых систем, касается также и международно-правовой системы, часть норм которой осуществляется во внутригосударственной сфере. Успешное правовое регулирование внутригосударственных отношений в настоящее время становится все в большей мере зависимым от согласованности норм национального права с международным правом, что, в свою очередь, также диктуется целым рядом глобальных факторов:

1) осознанием приоритетности общечеловеческих ценностей, уважением прав человека и основных свобод, необходимостью поддержания международного мира, безопасности и справедливости, стабильности и демократии;

2) интернационализацией производства, науки и обмена техникой;

3) задачей сохранения окружающей среды;

4) культурным сотрудничеством;

5) задачей выживания человеческой цивилизации.

С первым, третьим и пятым из этих факторов связаны защита этнической, культурной, языковой и религиозной самобытности национальных меньшинств, создание условий для их стабильного развития. Проблемы национальных меньшинств могут решаться удовлетворительно только в странах с демократическим политическим режимом. При этом права личности являются главным критерием при определении прав любой социальной общности. Каждый человек, независимо от его принадлежности к той или иной социальной группе, классу, этнической общности, должен пользоваться доступом к эффективным средствам правовой защиты, национальным или международным, против любого нарушения его естественных прав и свобод. Второй фактор - интеграционные процессы - особенно значим для стран с рыночной экономикой или двигающихся в этом направлении, а также стремящихся установить демократические политические институты. Демократические институты и экономическая свобода стимулируют экономический, научно-технический и социальный прогресс, который невозможен без тесного общения народов и стран, что влечет за собой его правовое регулирование.

Следует подчеркнуть, что есть заметная взаимосвязь между развитостью института прав человека и научно-техническим прогрессом, уровнем благосостояния народа. Сотрудничество в области науки и техники играет существенную роль в экономическом развитии. На этой основе возникает необходимость более глубокой интеграции государств в международную экономическую и финансовую систему, взаимообогащения в области культуры. Рыночная экономика требует от каждой страны согласования своего национального права с международным, как и сотрудничество в области экономики, науки и техники. Правомочия субъектов права, участвующих в этих процессах, выходят далеко за рамки национального права и государства.

Стадии согласования внутригосударственного права с международным

Согласование внутригосударственных правовых актов (норм) осуществляется со всеми источниками международного права. В первую очередь это согласование национального законодательства с основными принципами международного права. Такие принципы -- нормы высшие и императивные. Их называют нормами, имеющими характер juscogens. Они содержатся в Уставе Организации Объединенных Наций, в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. Подобные принципы формулируют коренные начала правовой системы вообще. Согласование с ними национальных правовых актов является обязанностью государства.

Во-вторых, это согласование национальных правовых актов с нормами международного права. На стадии нормотворчества внутригосударственные правовые акты согласуются как с нормативными предписаниями системы международного права в целом, так и с конкретной нормой или группой норм. Национально-правовые акты согласовываются с международными договорами, с международными обычаями, а также с актами международных организаций. В свою очередь, внутригосударственные акты (источники права) должны согласовываться с решениями Международного Суда и его судебной практикой. Это касается прежде всего прав человека и общественной безопасности. Наша судебная практика уже пыталась воспринимать идею согласования внутригосударственного права с международным, о чем свидетельствует деятельность бывшего Комитета конституционного надзора (ККН) СССР по защите прав и свобод человека.

В юридической литературе существует мнение, что опубликование государством международного договора придает этому акту силу национального закона. «На наш взгляд, -- пишет И. П. Блищенко, -- международно-правовая норма не утрачивает этой своей природы и, действуя на территории государства, не становится нормой внутригосударственного права. Опубликование договора есть его санкционирование законодательным органом государства, акт опубликования, как и предшествующие ему ратификация и одобрение законодательным органом, придает международному договору силу национального закона».

Следует считать, что акт опубликования может придать международному договору юридическую силу, если это оговорено в самом договоре или во внутригосударственном законе. Так, в Конституции Франции (ст. 55) прямо говорится о необходимости опубликования международного договора в официальном издании данного государства для того, чтобы положения договора могли применяться внутри страны.

В соответствии с Итоговым документом Венской встречи (1989 год) государства-участники должны «эффективно обеспечивать право лиц знать свои права и обязанности... и поступать в соответствии с ними, с этой целью публиковать и делать доступными все законы, административные правила и процедуры, относящиеся к правам человека и основным свободам».[12] Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ (1990 год) гласит, что «законы, принятые по завершении соответствующей гласной процедуры, и административные положения публикуются, что является условием их применения. Эти тексты будут доступны для всех». Указанные положения подтверждены Парижской хартией для новой Европы (1990 год).

Имплементация, рецепция, отсылка, инкорпорация

Способы согласования внутригосударственного и международного права различны и зависят от права конкретного государства. При этом государства могут договориться об использовании определенных способов согласования. Но сущность этого процесса всегда одинакова: приведение государством своего внутреннего права в соответствие с международным с целью обеспечить выполнение предписаний, дозволений и запретов, установленных последним. Наименование указанного процесса в юридической литературе вызывает значительные разногласия. Пожалуй, наиболее распространенным термином для его обозначения является "трансформация", хотя иногда его употребляют в качестве наименования лишь одного из способов согласования международного и внутригосударственного права. Предлагаются также такие термины, как "рецепция", "национально-правовая имплементация" (Р.А. Мюллерсон). Каждый из этих терминов имеет свои недостатки.

Термин "трансформация" может породить представление о том, что нормы международного права претерпевают какие-либо изменения и превращаются в нормы внутригосударственного права, хотя в действительности это не так: нормы международного права с момента их принятия действуют только в сфере межгосударственных отношений и ни во что не преобразуются; свою природу не меняют и изменить не могут, но во их исполнение, точнее, с целью обеспечить их осуществление государства, которые этими нормами связаны, принимают, если это необходимо, соответствующие внутригосударственные правовые нормы.

Термин "рецепция", означающий заимствование, восприятие, также не совсем точен. Норма международного права, как таковая, не может быть воспринята внутригосударственным правом, стать его частью из-за различия объекта правового регулирования и круга субъектов, которым адресованы нормы международного и внутригосударственного права.

Термин "имплементация" ассоциируется, прежде всего, с реализацией права, деятельностью, представляющей собой его осуществление. Когда говорят о национально-правовой имплементации международного права, это также в первую очередь наводит на мысль о том, что речь идет именно об осуществлении международного права. Однако в международно-правовой литературе об имплементации норм международного права нередко говорили в ином смысле, относя к ней не только реализацию этих норм, но и деятельность по созданию условий для их реализации (Э.М. Аметистов, А.С. Гавердовский, Р.А. Мюллерсон).

Термин "национально-правовая имплементация" (Р.А. Мюллерсон) вряд ли адекватно отражает существо процесса согласования внутригосударственного и международного права с целью обеспечения осуществления последнего. В любом случае он охватывает и осуществление международного права, в то время как упомянутый процесс согласования никак нельзя отнести к собственно осуществлению международного права.

Рассматривая проблему трансформации, нельзя обойти вниманием и такое довольно распространенное понятие, как обратная трансформация. Под ней принято понимать повторение в международных договорах формулировок, встречающихся во внутригосударственных актах. Если "прямая" трансформация, т.е. трансформация международного права во внутригосударственное, служит обеспечением осуществления международного права, то "обратная" трансформация служит обычно средством внедрения в международное право новых прогрессивных принципов и норм.

С точки зрения формы, следует различать официальную трансформацию, юридически оформленную, происходящую в порядке, установленном законодательством соответствующего государства, и неофициальную, adhoc, происходящую явочным порядком, по усмотрению каких-либо государственных органов.

С точки зрения способа осуществления, можно различать автоматическую трансформацию и неавтоматическую, требующую принятия специального решения. Так, если законодательство государства предусматривает, что все международные договоры, в которых оно участвует, являются частью его внутреннего права, то нормы любого международного договора, как только он вступает для данного государства в силу, автоматически трансформируются. Если же законодательство требует для придания договору силы закона, например, принятия специального парламентского акта, это будет уже неавтоматическая трансформация.

Наконец, с точки зрения юридической техники, можно выделить следующие виды трансформации:

- инкорпорацию;

- легитимацию;

- отсылку.

Инкорпорация - формальное "включение" норм международного договора во внутреннее право государства посредством "включения" самого договора в его законодательство. По существу, принимается новый закон или подзаконный акт, полностью внешне идентичный международному договору: повторяющий его название, структуру, формулировки и т.д.

Легитимация - принятие особого внутригосударственного акта с целью обеспечения выполнения государством норм международного права. Такой внутригосударственный акт не повторяет все внешние признаки соответствующего международно-правового акта. Легитимация, в отличие от инкорпорации, представляет собой обычный процесс принятия внутригосударственного акта того или иного уровня, такой же, как в тех случаях, когда не требуется обеспечить выполнение каких-либо международно-правовых норм.

Наибольшие сложности вызывает такой вид трансформации, как отсылка. Если какая-либо норма непосредственно адресуется государством участникам внутригосударственного отношения (или международного отношения немежгосударственного характера), она объективно не может быть международно-правовой: субъекты соответствующего отношения не являются участниками межгосударственного общения, и само это отношение не может стать межгосударственным.

Отсылка составляет содержание трансформационной нормы, согласно которой правила и установки, являющиеся международно-правовыми, в определенных случаях начинают рассматриваться и как внутригосударственные. Внешне те же самые предписания, дозволения и запреты адресуются уже участникам других по своей природе отношений, становятся частью внутригосударственного права без инкорпорации в законодательство данного государства международно-правового акта, в котором они зафиксированы (если они содержатся и в таком акте), или без внесения каких-либо иных изменений в законодательство государства (если речь идет о международном обычае). Внутреннее право государства с помощью такого рода приема, как отсылка, обогащается новыми нормами, а законодательство остается без изменений. Разумеется, для того, чтобы это произошло, необходимо принятие внутригосударственного правового акта (чаще всего на уровне закона), содержащего отсылочную норму.

Приоритет международного права над внутригосударственным

Проблема примата международного права над внутригосударственным начала остро дискутироваться в юридической литературе международного права с начала 20-х годов XX века. Идея примата международного права над внутригосударственным содержалась в работах русских юристов-международников, написанных в конце ХIХ и в начале XX веков (Коркунов, Казанский, Комаронский, Ященко). «Понятно,-- пишет Казанский, -- что постановления права международного и постановления права внутригосударственного должны находиться в согласии между собою. Внутригосударственное право не может противоречить международному. Если же подобные противоречия окажутся почему-либо, государство обязано не только нравственно, но и юридически согласовывать свои внутренние порядки с принятыми им на себя обязательствами. Международное право должно быть выполняемо. Находится или не находится с ним в согласии внутреннее право страны, это с международно-правовой точки зрения безразлично. Если не находится, оно должно быть изменено. Это юридически обязательно для государства, но фактически международное право влияет при этом не только на так называемое внешнее государственное право, но и вообще на внутренние порядки страны, заставляя государства принимать в свои законы новые начала, -- например, относительно своих подданных, -- подобные тем, которые они обязались признавать в международных отношениях».Казанский проводит правильную мысль о том, что нормы внутригосударственного права не могут нарушать нормы международного и что в случае их несоответствия первые надо изменить.

Наиболее полная разработка концепции примата международного права над внутригосударственным правом при рассмотрении вопросов соотношения этих правовых систем представлена в работах видного австрийского правоведа Ганса Кельзена «Чистая теория права» (1934) и «Принципы международного права» (1952). Исследование этих проблем Кельзен проводит с позиции понимания права только как системы норм, не учитывая природу и сущность как международного, так и внутригосударственного права.

Нельзя, однако, отрицать большой вклад, который внес Кельзен в развитие теории права, в частности в вопрос о соотношении международного и внутригосударственного права. Разработанная им концепция примата международного права над внутригосударственным явилась большим достижением в развитии правовой науки. Многие положения разработанной им концепции успешно применяются в юридической практике и международной жизни.

Впоследствии теория примата международного права получила широкое распространение в западной науке международного права. Наиболее известными последователями этой теории являются ЛеФюр, Ш. Руссо (Франция), Гугенгейм (Швейцария) Фердросс и Брандвейнер (Австрия), Д. Гунст и Е. Зауэр (Германия). Однако наибольшее распространение рассматриваемая теория получила в Англии и США. В Англии видными представителями теории примата международного права являются, в частности, Лаутерпахт и Шварценбергер. В США почти все юристы-международники выступают сторонниками теории примата международного права.

В области международных отношений примат должен иметь ценностный подход, а не критерии силового характера. Право само содержит социальные ценности, которые дополнительно поддерживаются силой. А в международном праве этот ценностный характер права выражен еще сильнее.

Основными факторами, определяющими приоритет международного права над внутригосударственным, являются: во-первых, ценностный фактор, т. е. приоритет общечеловеческих ценностей над всеми другими ценностями; во-вторых, фактор экономического характера -- интернационализация производства, международное разделение труда, образование мирового рынка; в-третьих, фактор политического характера -- наличие средств массового уничтожения, которые представляют опасность для всего человечества.

В советской юридической науке и особенно в правовой практике до последнего времени не признавали приоритет общечеловеческих ценностей и соответственно примат международного права над внутригосударственным. Правда, в последнее время появилось несколько работ, где говорится о примате международного права.⁶ В таком понимании ощущается ограниченность исследований проблемы примата международного права над внутригосударственным. Необходимо подойти к исследованию проблемы с позиции примата международно-правовой системы над внутригосударственной. В этом случае под правовой системой понимаются правоотношения, правосознание и правовые нормы. Отсюда первый момент-- примат международных правовых отношений, второй -- примат международного правосознания, третий -- примат международно-правовых норм.

Приоритет международных правоотношений над внутригосударственными вытекает из того, что в современном мире, во-первых, происходит процесс интернационализации материального производства; во-вторых, углубляется международное общественное разделение труда, что вызывает необходимость активизации обмена продукцией; в-третьих, на этой основе происходит установление фактических экономических, торговых отношений. Именно необходимость сложившегося экономического обмена вызывает юридическую необходимость в его правовом оформлении.

В современном мире происходит глобальная научно-техническая революция (НТР), распространяющаяся в разной степени на сферу материального производства, его инфраструктуру. Тем самым углубляется процесс интеграции, развиваются средства информации и связи, укрепляются международные финансово-кредитные отношения. «В условиях НТР возрастают процессы мировой интеграции материального производства, культуры и образованности людей, взаимной информированности регионов, обмена социальными достижениями, возрастает роль общечеловеческих нравственных ориентиров». Эти обстоятельства вызывают к жизни возникновение фактических юридических отношений, независимо от того, признаны они государством или нет. Вот в чем заключается глубинный исток роста значимости международно-правовой системы в целом. Именно эта экономическая сфера вызывает к жизни фактические правовые отношения, которые требуют признания со стороны государства и заключения им определенных международных соглашений.

Поэтому в современном взаимосвязанном и взаимозависимом мире было бы неправильным считать, что международные производственные отношения имеют «вторичный» характер по отношению к национальным производственным отношениям, как это утверждал Р. Л. Бобров, ссылаясь на К. Маркса. Еслиэто и было правильно для XIX в., то в настоящее время международные производственные отношения первичны по отношению к внутригосударственным производственным отношениям. Соответственно обусловливаемые этими факторами международные правоотношении приоритетны перед внутригосударственными.

Ни у одной страны нет иного выбора, иной альтернативы, кроме как участвовать в сохранении человечества, в решении глобальных проблем, в демократическом переустройстве внутригосударственного, национального и мирового общественного и правового порядков, в укреплении гарантий прав и свобод личности, в активном предупреждении тоталитаризма и милитаризма.

Размещено на Allbest.ru