Принципы МПП и их современное содержание и значение

Размещено на http://www.allbest.ru/

Принципы МПП и их современное содержание и значение

Современное содержание принципов МПП. «Конкуренция» принципов международного права. Иерархия принципов. Новые подходы к современному содержанию принципов территориальной целостности государства, равноправия и самоопределения народов. Гуманитарная интервенция.

международное право публичное иерархия самоопределение

Современное содержание принципов МПП. Принцип суверенного равенства государств (принцип равноправия государств) отражает основное качество международного права как права равных субъектов (par in parem not habet imperium). Качество суверенитета, уникальное по своему характеру, является основанием для классификации субъектов международного права, определения их юридической природы и объема их правосубъектности для установления только согласительной процедуры международного нормотворчества. В силу этого качества государства равны независимо от времени возникновения, величины территории, количества населения, наконец, от чьего-то признания или непризнания.

Принцип равноправия закреплен в писаной форме в п. 1 ст. 2 Устава ООН 1945 г., однако доктрина, связывающая его возникновение не с осознанием равенства народов государства, а с равенством и божественным происхождением самих государей, относит его возникновение к позднему феодализму, а становление - к периоду упрочения капитализма и появления республик. Именно в этот период произошла подстановка понятий монарх - народ - государство, где равенство народов признавалось первичным для признания равенства государств. Таким образом, до 1945 г., т. е. до принятия Устава ООН, принцип как универсальная норма существовал в обычно-правовой форме.

Закрепляя формально-юридическое равенство участников правоотношений, баланс их взаимных прав и обязанностей, принцип не препятствует достижению фактического равенства. Международное право поощряет создание режимов преференций для развивающихся государств, оказание помощи жертвам катастроф, вооруженных конфликтов, что должно рассматриваться не как дискриминация и нарушение принципа равноправия, а как следование императивам общеправового принципа справедливости. Распространенным выражением принципа равноправия является формула участия в международных организациях - одно государство - один голос, равные составы делегаций и пр.

Принцип невмешательства во внутренние дела государств также тесно связан с наличием качества суверенитета и основывается на одном из его элементов - независимости государства при осуществлении его внутренней функции. Возникновение принципа во времени, как и обычно-правовая форма его выражения, может быть соотнесено с принципом равноправия. Устав ООН сформулировал в писаной форме только часть этого принципа (п. 7 ст. 2), касающуюся невмешательства международной организации в дела, «по существу входящие во внутреннюю компетенцию государства», оставив существенную его часть -взаимоотношения между самими государствами - в форме обычая. Таким образом, в полной формулировке принцип существует все же в обычно-правовой форме. Понимание и тенденции развития принципа просматриваются в договорах государств по различным объектам сотрудничества, а также в морально-политических нормах в виде резолюций и деклараций, например, Декларации Генеральной Ассамблеи ООН о недопустимости интервенции и вмешательства во внутренние дела государств 1982 г. Принцип призван защищать внутреннюю функцию государства, представляющую один из аспектов полной и суверенной власти, осуществляемой им на своей территории и в пределах своих границ.

Государства имеют право в соответствии с принципом самостоятельно, без вмешательства извне и какого-либо давления устанавливать свою политическую, экономическую системы, распоряжаться естественными ресурсами, разрабатывать их самостоятельно или концессионно, вводить налоги и иные сборы, устанавливать таможенные правила, режим пребывания иностранцев на своей территории.

Государство само определяет пределы своей компетенции и само может пойти на ее ограничение в интересах международного сотрудничества - для защиты окружающей среды, общей безопасности, решения других глобальных проблем. Подобные самоограничения необходимы также при реализации взятых на себя международных обязательств, особенно в области защиты прав человека, контроля за ядерным оружием, защиты окружающей среды.

Принцип суверенитета составляют права государства на независимую внешнюю политику: свободное, без давления извне, установление дипломатических и консульских отношений, обмен посольствами и миссиями, решение проблем признания новых государств и правительств, вступление и выход международных организаций.

Особая группа прав, защищаемых принципом, связана с защитой прав на участие государств в универсальных международных договорах, кодифицирующих нормы международного права или регулирующих важнейшие отношения государств. Как нарушение императивов принципа следует вспомнить дискриминационную «приглашающую формулу ООН», в соответствии с которой государства - не члены ООН не могли стать участниками договоров, заключаемых в рамках или под эгидой ООН, хотя объект договоров касался всех государств. Она была включена в Конвенции по морскому праву 1958 г., Венские конвенции о дипломатических и консульских сношениях 1961 и 1963 гг., другие договоры. Обязанности государства состоят во взаимном уважении международной правосубъектности друг друга, сотрудничестве в осуществлении внешней политики, не препятствовании участия в международных организациях, международных договорах и выходе из них. При нарушении принципа возможно применение санкций в виде ответных мер, адекватных нарушению.

Принцип территориальной целостности государств является важнейшим средством обеспечения суверенитета государства. Территория есть основное условие существования государства, сфера действия его суверенитета. Устав ООН запрещает применение силы против территориальной целостности государств в виде вторжения, аннексии, оккупации, любых попыток расчленения государственной территории, если это не связано с международными санкциями. Рассматриваемый принцип существует в обычно-правовой форме, однако косвенные подтверждения его существования и действия содержатся во многих политических договорах; так, преамбула и ст. 2 Хартии Организации африканского единства гласят, что ее целями являются защита территориальной целостности и естественных ресурсов государств Африки; ст. V Пакта Лиги арабских государств также посвящена проблеме защиты территориальной целостности государств - членов Лиги.

Круг субъектов принципа, как в случае с другими принципами, представлен всеми субъектами международного права. Государства имеют право на целостность своей территории и ее частей; в случае нарушения своих прав они могут применить принудительные меры, допускаемые международным правом, могут обратиться в Генеральную Ассамблею и Совет Безопасности ООН, региональные организации, созданные в соответствии со ст. 52-54 Устава ООН, а также прибегнуть к индивидуальной самообороне.

Понятие территориальной целостности не противоречит правомерным территориальным изменениям, предпринимаемым государствами по договоренности и с согласия населяющего их народа. Международному праву известны случаи нарушения территориальной целостности государства в качестве санкции за совершение международного преступления. Так, в результате Второй мировой войны был установлен особый режим управления Западным Берлином. Территория Германии была разделена на зоны, управляемые от имени держав-победительниц.

В соответствии с данным принципом обязанности государств, других субъектов международного права заключаются в следующем: они не должны посягать прямо или косвенно, при помощи силы или угрозы силой на государственную территорию, ее части или естественные ресурсы. Они должны воздерживаться от любых действий, могущих прямо или косвенно нанести ущерб территории государства или ее частям, а также не оказывать помощь государству-нарушителю или его пособникам.

Принцип нерушимости государственных границ регламентирует отношения государств по поводу установления (делимитации, демаркации, ректификации) и охраны разделяющей их территории границы и решения спорных вопросов в связи с границей. Учитывая всеобщность, единообразие, длительность практики государств по охране государственных границ, следует констатировать наличие в международном праве в качестве руководящей универсальной нормы принципа нерушимости государственных границ. Естественно, что его возникновение связывается с существованием суверенных государств в период разложения феодализма. Обычай находит свое подтверждение в многосторонних и двусторонних союзнических договорах, уставах универсальных и региональных (политических) организаций. Содержание принципа и тенденции его развития можно отследить также по резолюциям, декларациям международных организаций. К ним относятся в первую очередь акты органов ООН, в частности Декларация принципов, касающихся дружественных отношений государств 1970 г., а также Декларация и Документ о мерах доверия Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1975 г.), которые посвящены новому для рассматриваемого принципа институту мер доверия. В соответствии с ним государства обязались давать предварительные уведомления об учениях, которые проводятся в пределах 250 км от их совместных границ, о крупных передвижениях войск в районе границ, а также договорились заключить соглашение о демилитаризованной пограничной зоне в Центральной Европе.

Права государства в соответствии с этим принципом заключаются в требовании абсолютной нерушимости установленных границ, незаконности их изменения без согласования или под давлением, с применением силы и угрозы силой. Государства сами определяют режим пересечения границы, порядок установления или снятия каких-либо ограничений по пересечению границы физическими лицами, товарами, услугами, транспортными средствами государства.

В свете этого определяются и обязанности государств - неукоснительное соблюдение установленных в соответствии с международным правом границ, разделительных или демаркационных линий, включая линии перемирия (на период перемирия, до заключения постоянно действующего договора, в связи с чем такие линии могут рассматриваться как временные границы), разрешение пограничных споров только мирными средствами, неоказание содействия государствам - нарушителям принципа.

Принцип добросовестного выполнения международных обязательств - один из старейших функциональных принципов системы международного права. Устав ООН (п. 5 ст. 2), на который ссылаются как на источник принципа, предписывает государствам соблюдать обязательства, вытекающие из членства в ООН, а для государств, не являющихся членами ООН - только обязательства, обусловленные принципами Устава ООН.

Наиболее полное выражение принцип получил в Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. и в ст. 38 Статута Международного суда ООН, где говорится о равенстве писаных и обычных норм. Объектом защиты принципа добросовестного соблюдения международных обязательств являются отношения государств и других субъектов международного права в связи с созданием, действием и прекращением действия международных как договоров, так и обычаев.

Государства, другие субъекты международного права имеют право требовать соблюдения соответствующих международному праву договоров и обычаев; получать выгоды, вытекающие из участия в них, и защиту, необходимую для реализации заложенных в них предписаний; оказывать помощь государствам, права которых нарушены; в некоторых случаях, обусловленных международным правом, государства могут в одностороннем порядке прекратить или изменить обязательства, вытекающие из договора или обычая.

Обязанности государств, обусловленные данным принципом, заключаются во взаимном уважении правосубъектности друг друга в области международного нормотворчества; в признании приоритета обязательств по международному праву относительно национального права; в приведении национального законодательства в соответствие со взятыми на себя международными обязательствами; в разрешении споров, возникающих в процессе заключения и применения договоров и обычаев, только мирными средствами.

Принцип запрещения применения силы или угрозы силой в виде универсальной нормы, обязательной через положение п. 6 ст. 2 Устава ООН, сформулирован в п. 4 ст. 2 гл. I Устава ООН, дополняемой системой норм гл. V-VIII. История становления принципа характеризуется такими вехами, как многосторонние договоры Версальской системы и Статут Лиги Наций, а позже - Пакт Бриана-Келлога об отказе от войны в качестве орудия национальной политики 1928 г., а также не вступившей в силу Конвенцией Лондонской конференции 1933 г., в которой была сделана по инициативе СССР попытка дать расширенное определение понятия силы, включая экономическую. Второй этап истории развития принципа связан с неудавшимися попытками принятия юридического документа, определяющего на универсальном уровне понятие агрессии. Однако определенные успехи достигнуты за счет принятия морально-политических норм в виде резолюций и деклараций ООН, таких как Декларации «О принципах международного права, касающихся дружественных отношений государств в соответствии с Уставом ООН» 1970 г., «Об определении понятия агрессии» 1974 г., «Об усилении эффективности принципа отказа от угрозы силой или ее применения в международных отношениях» 1987 г. и др. Отдельные элементы структуры принципа, такие как характер ответственности, категории физических лиц, несущих дополнительную ответственность, содержатся в Уставах Нюрнбергского и Токийского военных трибуналов, завершивших Вторую мировую войну, а также трибуналов, созданных в связи с событиями в Югославии и Руанде в последнем десятилетии XX в., и в Римском статуте Международного уголовного суда, вступившем в силу в 2002 г. после ратификации его 60 государствами. Существенный вклад в разработку содержания принципа внесла Комиссия международного права, приняв проект статей об ответственности государств.

Объектом защиты принципа являются общественные отношения, связанные с правом человека на жизнь в ненасильственном мире, с запретом решения спорных вопросов с применением силы или ее угрозой. Предмет отношений в соответствии с более конкретной формулой п. 4 ст. 2 Устава ООН обозначен как территориальная неприкосновенность или политическая независимость любого государства, а также иные действия, несовместимые с целями ООН.

Круг субъектов принципа идентичен кругу субъектов международного права в целом, но относительно принципа он представлен, с одной стороны, жертвой агрессии и сообществом государств и виновным государством и его пособниками - с другой. Ими считаются, согласно сложившейся практике и позиции доктрины, государства, оказавшие агрессору финансовую помощь, предоставившие ему территорию для размещения военных баз, формирования банд наемников, транзита в военных целях и др.

Обязательства государств в соответствии с принципом состоят в неприменении друг против друга первыми вооруженной силы в нарушение положений Устава ООН независимо от того, выражается ли это во вторжении на территорию государства, или ее оккупации, или бомбардировке, или нападении вооруженными силами на военные сухопутные, морские или воздушные силы вне пределов государства, в формировании и засылке вооруженных банд и т. д.

Все члены сообщества обязаны участвовать в санкциях против агрессора по решению компетентных органов - Совета Безопасности ООН, региональных политических организаций под руководством также Совета Безопасности ООН или в силу двусторонних договоров, а также не оказывать материальной и моральной поддержки агрессору. Применение вооруженной силы против агрессора не является нарушением принципа. Государство - жертва агрессии имеет право на индивидуальную и коллективную самооборону, применение материальных и нематериальных санкций к агрессору и его пособникам, привлечение к ответственности индивидов, виновных в планировании, финансировании, развязывании и ведении военных действий. Любое государство имеет право обратить внимание сообщества на нарушения международного права, выразившиеся в перечисленных или сходных с ними действиях. Особую роль в реализации принципа играет Совет Безопасности ООН. Он определяет наличие факта применения силы, заключает соглашения с государствами - членами ООН о предоставлении в его распоряжение воинских формирований, материальной помощи, техники, осуществляет руководство воинскими контингентами.

Последнее десятилетие в истории развития принципа характеризуется дискуссией о законности превентивного применения силы, о законности гуманитарной интервенции и действий по «принуждению к миру». Побудительным моментом явилась политика и действия США в связи с ситуациями в Югославии, Ираке, Иране, Сирии, КНДР. В Югославии США без санкции Совета Безопасности ООН начали бомбардировку территории, сославшись на нарушение прав человека по религиозным мотивам (гуманитарная интервенция), Ирак был обвинен в нарушении требований Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении 1972 г. и аналогичной Конвенции относительно химического оружия 1993 г.

В 2002 г. США заявили, что имеют претензии к 60 государствам мира, в отношении которых ими могут быть применены превентивные военные меры - нанесение первого удара. В их числе страны, оказывающие помощь террористам и имеющие возможности и намерения применить химическое и ядерное оружие. Для иллюстрации «принуждения к миру» подходит пример КНДР, которой была «обещана» экономическая блокада в ответ на угрозу выхода из Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 г. Вопрос о законности подобных действий может быть решен только на основе существующего права с учетом, следовательно, таких соображений:

1) гуманитарная интервенция, т. е. применение вооруженных сил против страны - нарушительницы прав человека, возможна только при положительном решении Совета Безопасности ООН; сложность проблемы в данном случае заключается в том, что конфликтуют две равноценные нормы - два основных принципа - запрещения применения силы и уважения прав и основных свобод человека; сообществу предлагается решить, какой из них отдать предпочтение. Для решения основной задачи - пресечения преступления против прав человека - Устав ООН предлагает в ст. 5, 6, 33, 40-42 перечень мер, при обращении к которым задача могла быть решена, как она была в свое время решена относительно ЮАР, обвиненной в преступлении апартеида; таким образом, обращение к вооруженной силе - только одна, и к тому же крайняя мера, использования которой разумнее избегать;

2) применение превентивных мер вооруженного характера вообще не может быть оправдано по следующим причинам: во-первых, необходимо, как было отмечено ранее, решение Совета Безопасности ООН, во-вторых, международное право не допускает применения мер ответственности, если они не связаны с уже совершенными противоправными действиями (в случае с Ираком (2003 г.) инспекции ООН и МАГАТЭ должны найти тому доказательства, что все равно не будет являться поводом к применению силы);

3) побуждение или принуждение к миру представляется комплексом мер прежде всего мирного характера, включающим переговоры, посредничество, временное отозвание послов, экономические меры, но никак не применение силы.

Принцип уважения прав и основных свобод человека впервые был закреплен в п. 3 ст. 1 Устава ООН в 1945 г. В 1946 г. Генеральная Ассамблея ООН поручила Комиссии международного права разработать и предложить государствам-членам проект универсального кодифицирующего международного договора, содержащего перечень прав и основных свобод человека, который бы соответствовал требованиям второй половины XX в.

Документы, удовлетворяющие всем признакам источника основного принципа, - Пакты о гражданских, политических и экономических, социальных и культурных правах - были одобрены государствами только в 1966 г. и вступили в силу после сдачи 35 ратификационных грамот в 1976 г. (СССР ратифицировал Пакты в 1973 г.).

Тридцатилетний период от принятия Устава ООН до вступления пактов в силу сопровождался процессом формирования нормативной базы принципа в двух направлениях. Во-первых, формирование обязательств государств по защите важнейших прав человека - права на жизнь, права на равенство в пользовании правами и свободами независимо от расовой, религиозной, политической принадлежности (Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г., Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1966 г., Конвенция о пресечении преступления апартеида и наказании за него 1973 г., Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г.).

Во-вторых, формирование обязательств по защите отдельных категорий так называемых уязвимых слоев - женщин, национальных меньшинств, коренных народов, детей, жертв вооруженных конфликтов (Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г., Конвенция о политических правах женщин 1953 г., Конвенция о гражданстве замужней женщины 1957 г., Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщины 1979 г., Конвенция о правах ребенка 1989 г., Конвенция о защите трудящихся-мигрантов и членов их семей 1990 г. Параллельно МОТ приняла более 300 конвенций о защите отдельных категорий трудящихся. В начале 2003 г.

Принцип мирного разрешения международных споров является процессуальным принципом в системе основных принципов. Он представляет собой совершенный метод, ряд способов и механизмов, обеспечивающих мирное сотрудничество государств во всех областях сотрудничества. Качество принципа он приобрел после включения его в Устав ООН в 1945 г., однако, как норма многосторонняя, он был включен в «право Гааги» (Конвенция о мирном разрешении международных столкновений 1907 г.), в тексты Пакта Бриана-Келлога 1928 г. Ныне он является неотъемлемой частью каждого источника международного права, ибо, даже не будучи его структурным элементом, обязателен для соблюдения как основной принцип международного права. Как и остальные принципы, он развивается через морально-политические нормы деклараций и резолюций органов ООН, региональных организаций - Декларации Генеральной Ассамблеи ООН о принципах международного права, касающихся дружественных отношений государств 1970 г., Манильской декларации о мирном разрешении международных споров 1982 г., Итогового документа совещания.

Права государств, других субъектов международного права, устанавливаемые принципом, состоят в возможности выбора способов разрешения спора; в требовании к сторонам конфликта не уклоняться от поиска приемлемых для всех способов разрешения противоречий; в выполнении принятых решений; в праве на помощь со стороны третьих государств и международных организаций.

Обязанности государств состоят в следующем: они не должны прекращать процесс поиска приемлемого способа решения спора; при разрешении спора должны исходить из интересов обеих сторон спора; в процессе мирного урегулирования должны воздерживаться от любых действий, могущих ухудшить сложившуюся к моменту разбирательства ситуацию или нанести ущерб процессу поиска приемлемого способа; они обязаны добровольно выполнить принятое совместно решение. В случае если спор имеет серьезный характер и если его продолжение может угрожать интересам безопасности и мира, Совет Безопасности ООН уполномочен рекомендовать сторонам конкретную процедуру разрешения спора. При необходимости он может обратиться к сообществу государств с призывом применить уставные санкции по ст. 40-41 Устава ООН, чтобы предотвратить ухудшение ситуации.

Принцип сотрудничества государств является функциональным принципом международного права. Сотрудничество - единственный законный способ реализации государством своих интересов, так как ни одно из них не может выжить в условиях автаркии, экономической и политической изоляции. Напротив, отрешение от сотрудничества является одним из видов суровых санкций в соответствии с Уставом ООН (ст. 5, 6, 40, 41).

Принцип сотрудничества является формой практической реализации всех остальных принципов международного права. Он представляет собой не столько право, сколько обязанность всех государств сотрудничать друг с другом. Устав ООН в преамбуле и ст. 1 обязывает членов ООН «осуществлять международное сотрудничество в разрешении международных проблем экономического, социального, культурного и гуманитарного характера». Сам принцип пронизывает все положения Устава ООН, других правомерных договоров.

Конкретизация принципа сотрудничества дана в нормах декларации Генеральной Ассамблеи ООН, в частности в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений государств 1970 г., Декларации принципов Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г., Хельсинки. Первая уделяет внимание объектам сотрудничества, охватывая достаточно широкий круг отношений, вторая - процедуре и методам сотрудничества.

Государства обязаны сотрудничать с учетом всех принципов международного права, т. е. равноправно, справедливо, без давления и попыток вмешательства в осуществление внешней или внутренней функции государства; выгода от сотрудничества должна быть взаимной, но при этом сотрудничество должно служить благу всех государств. Сотрудничество должно содействовать взаимопониманию, доверию, укреплению добрососедских отношений и всеобщего мира.

Принцип равноправия и самоопределения народов и наций предназначен для регулирования отношений государств в одной из важнейших сфер развития цивилизации в целом и бесконфликтного существования этносов, находящихся на разных стадиях развития. Народ, нация являются первоосновой, с которой связывается суверенитет государства и сам факт его существования.

Данный принцип в краткой форме был сформулирован в Уставе ООН в 1945 г., затем - в универсальном кодифицирующем договоре - Пактах о правах человека 1966 г. Статья 1, содержащая перечень прав нации как самоопределяющейся единицы, выделена в особую часть. В период перед принятием пактов содержание принципа совершенствовалось в форме международно-правового обычая. Часть принципа, связанная с предоставлением независимости колониальным странам и народам, в своем развитии опиралась на морально-политические нормы Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 г. и Декларации о принципах международного права 1970 г.

На первом этапе применения принципа упор делался на регламентацию статуса колонизуемого и колонизатора, определялись их взаимные права и обязанности, среди которых наиболее важным было право колонизуемого применить против колонизатора вооруженную силу, что, как известно, разрешается в особом порядке и в исключительных случаях. При этом подразумевалось, что народ имеет орган:

1) возглавляющий такую борьбу,

2) поддерживаемый значительной частью населения,

3) эффективно контролирующий значительную часть национальной территории.

По достижении независимости и в период военных действий народ и нация должны были подчиняться всем требованиям международного права. Активная деколонизация привела к появлению нового субъекта международного права - народа и нации, находящихся в стадии борьбы за свое самоопределение, следствием чего было право испрашивать и получать помощь со стороны сообщества.

Под влиянием существования этого принципа сформировался наряду с колониализмом новый состав международного преступления - неоколониализм, понимаемый как применение иных, кроме политических и военных, методов удержания в подчинении бывшей колонии.

В стадии становления находятся два новейших принципа - всеобщего и полного разоружения под эффективным международным контролем и принцип международной защиты окружающей среды.

Новые подходы к современному содержанию принципов территориальной целостности государства, равноправия и самоопределения народов. Особенность принципа самоопределения состоит в том, что он, как и принцип уважения прав человека, посвящен правам не государства, а иных образований - народа, нации. Пакты о правах человека закрепили связь права народа на самоопределение с правами человека (ст. 1). В результате в международном праве закреплены права тех, кто не является субъектом международного права, а на государства возложена обязанность уважать и обеспечивать их права.

Принцип самоопределения сыграл важную роль в истории, помог освободиться от колониальной зависимости десяткам народов. Вместе с тем многовековой опыт говорит о том, что национальный эгоизм принес бесчисленные беды. Сегодня во многих странах полыхают вооруженные конфликты на национальной, этнической, религиозной почве. Многочисленные случаи злоупотребления принципом самоопределения, а также недостаточная определенность некоторых его аспектов породили скептицизм в отношении этого принципа, в том числе и среди юристов из развивающихся стран. Поэтому столь важно выяснить содержание этого особенно сложного принципа.

Выступая в Комиссии международного права, сенегальский юрист Д. Тиам заявил, что нет позитивного права на самоопределение. Аналогичное мнение высказал и греческий юрист Яковидес.

Включенный в Устав ООН по инициативе СССР принцип самоопределения с самого начала связывался с сотрудничеством и всеобщим миром. В качестве одной из целей указано: "Развивать дружественные отношения между нациями на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов, а также принимать другие соответствующие меры для укрепления всеобщего мира" (ч. 2 ст. 1). Этот принципиальный момент подчеркивался и комитетом Конференции в Сан-Франциско, разрабатывавшим соответствующий раздел Устава.

В наше время проблема субъекта права на самоопределение приобрела большое значение. Законное стремление национальных, этнических, религиозных общин сохранить свою идентичность используется в целях разрушения единства народа, нации, государства. При этом грубо и в массовом порядке нарушаются права человека. Подобные действия обращают историю вспять, реставрируют феодализм и даже племенной строй. В практике ООН принцип самоопределения, включающий право на создание независимого государства, понимается как право колониальных народов на независимость от метрополий. Такое понимание было закреплено Декларацией о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 г. Правом на самоопределение обладают также народы, находящиеся под иностранной оккупацией или под гнетом расистских режимов. В Декларации тысячелетия ООН 2000 г. говорится о праве "на самоопределение народов, которые остаются под колониальным господством и иностранной оккупацией".

Современный мировой порядок мыслим лишь как система организованных в государства народов. Субъектом права на самоопределение является именно народ, нация, а не любая социальная, этническая или религиозная общность. Касаясь этого вопроса, Генеральный секретарь ООН Б. Бутрос Гали говорил: "Нация не является племенем: в реальности одно противоположно другому. Нация - это обязательно выход за рамки базовых обществ, это объединение нескольких из них... Задача нации как раз и заключается в том, чтобы преобразовать примитивные антагонизмы и создать пространство солидарности, благодаря чему она и является очень современным понятием, которое мы находим в Уставе Организации Объединенных Наций".

Следовательно, правом на самоопределение обладает народ, нация, т.е. достаточно крупная и целостная общность. Этнические, религиозные, языковые меньшинства обладают правом на культурную автономию, на уважение их интересов в рамках демократического государства. Соответствующие права меньшинств закреплены международным правом. Вместе с тем меньшинства несут и определенные обязанности в отношении государства, в котором они находятся. В демократических государствах в рамках законности должны действовать и политические меньшинства. Порождаемые ими вооруженные конфликты, будь то гражданские войны или революции, влекут за собой массовые нарушения прав человека и создают угрозу миру.

Подтвердив право народов на самоопределение, Декларация о предоставлении независимости колониальным странам и народам одновременно подчеркнула, что "всякая попытка, направленная на то, чтобы частично или полностью разрушить национальное единство и территориальную целостность страны, несовместима с целями и принципами Устава Организации Объединенных Наций". Как видим, возможность злоупотребления принципом самоопределения была ограничена принципом территориальной целостности. Значение связи двух принципов подчеркивалось и новыми независимыми государствами. Эта связь нашла отражение в практике Международного Суда. Декларация о принципах международного права 1970 г. подтвердила отмеченные положения Декларации 1960 г. При этом она выделила связь принципа самоопределения с принципом территориальной целостности. Воспроизведено соответствующее положение Декларации 1960 г., но при этом сделано весьма существенное уточнение. При осуществлении принципа самоопределения принимается во внимание территориальная целостность не любых суверенных государств, а лишь "действующих с соблюдением принципа равноправия и самоопределения народов... и вследствие этого имеющих правительства, представляющие весь народ, принадлежащий к данной территории, без различия расы, вероисповедания или цвета кожи".

Следовательно, в демократических государствах, отвечающих приведенным выше критериям, право на самоопределение должно осуществляться демократическим путем, в рамках закона. Такое понимание принципа широко признано. Комиссия ООН по правам человека отрицает, что принцип самоопределения включает право на разрушение демократического государства путем отделения от него. Аналогичную позицию занимают и другие международные органы, а также многие авторитетные ученые в области международного права.

В доктрине и практике принцип самоопределения зачастую понимается как принцип одноразового действия, как право избрать форму своего государственного существования. Однако из содержания принципа следует, что речь идет о постоянно действующем праве народа свободно определять свой политический статус. Главная цель права на самоопределение состоит в обеспечении народу возможности демократическим путем, без вмешательства извне определять характер общества и государства, основные направления его внутренней и внешней политики.

Сказанное нашло отражение в Заключительном акте СБСЕ 1975 г. В нем говорится о принципе равноправия и права народов распоряжаться своей судьбой. В соответствии с этим принципом "все народы имеют право в условиях полной свободы определять, когда и как они желают, свой внутренний и внешний политический статус без вмешательства извне и осуществлять по своему усмотрению свое политическое, экономическое, социальное и культурное развитие". Таково современное понимание принципа самоопределения во взаимоотношениях демократических государств.

Гуманитарная интервенция. Гуманитарная интервенция и право на защиту являются одной из наиболее актуальных научных и практических проблем международного права. Ливия, Сирия, Абхазия и Осетия - эти и многие другие недавние вооруженные конфликты дали юристам-международникам основания активно обсуждать правомерность применения государством вооруженной силы для защиты как своих граждан, находящихся за рубежом, так и для оказания гуманитарной помощи гражданам другого государства, права которых грубо нарушаются.

Вне зависимости от позиции юристов-международников, одно становится все более очевидно - гуманитарную интервенцию нельзя игнорировать, объявляя ее несуществующей и неправомерной, поскольку государства продолжают использовать вооруженные методы для защиты прав человека в других государствах и постепенно обосновывают свои действия гуманитарными целями, соответствующими принципам международного права. Можно сколько угодно рассуждать от нелигитимности гуманитарной интервенции, но факт остается фактом - вооруженная сила для спасения жизни людей применялась, применяется и, скорее всего, будет применяться как отдельными государствами, так и международными организациями.

Если правомерность применения вооруженной силы ООН не ставится под сомнение, то главные аргументы против гуманитарной интервенции, осуществляемой государствами в одностороннем порядке, хорошо известны: принципы запрещения применения силы, невмешательства во внутренние дела другого государства, государственного суверенитета и возможность злоупотребления. Каждый из этих аргументов ясен и логичен, равно как ясны, очевидны и убедительны аргументы в пользу возможности ограниченного применения силы для защиты находящегося в опасности гражданского населения.

Неправомерное применение вооруженной силы, злоупотребления гуманитарными целями неоднократно имели место в истории международных отношений. Это не исключает необходимости поиска оптимальных и правомерных способов защиты и обеспечения прав человека и международного правопорядка. Известны примеры обоснованного применения вооруженной силы для защиты человеческой жизни. Достаточно задать простые вопросы: лучше сохранять преступный режим геноцида, установленный в Кампучии Пол Потом, или допустить правомерность ограниченного применения силы для спасения миллионов мирных и невинных граждан? Лучше принудить Грузию к миру в 2008 году или дать возможность уничтожить невинных людей в Абхазии и Южной Осетии? Поэтому утверждения о гуманитарной интервенции как предпосылке для злоупотреблений и вооруженных действиях в значительной степени не обоснованы. Любым правом можно злоупотреблять, но не отрицающего существование, если оно предусмотрено действующим законодательством.

Многолетние призывы к укреплению миротворческих полномочий Организации Объединенных Наций и объявление гуманитарной интервенции незаконной и противоречащей принципам международного права не остановят массовые нарушения прав человека, геноцид и дискриминации, вопиющего беззакония и произвола в международных отношениях, и не позволят разработать адекватные меры борьбы против этих преступлений. Поэтому, на основе практики государства и opinio juris, чрезвычайно важно сформулировать критерии правомерного применения вооруженной силы для предотвращения массовых нарушений прав человека, поскольку нужна «жесткая регламентация целей и способов проведения гуманитарной интервенции, выход за которые означал бы возникновение международной ответственности».

Разработка критериев и регламентация действия позволит анализировать правомерность применения вооруженной силы для защиты прав человека, может стать действенным препятствием против массовых нарушений прав человека и провести черту между правомерными и обоснованными действиями по защите прав человека и очевидными злоупотреблениями и нарушениями международного права. Иначе говоря, необходимо найти четкий баланс, золотую середину между правомерностью применения силы, в международных отношениях и обеспечением и защитой прав человека, как одной из целей Устава ООН.

Анализируя нормативные документы, практику государств и opinio juris, можно предложить следующие критерии правомерности применения вооруженной силы для предотвращения массовых нарушений прав человека:

а) массовые грубейшие нарушения прав человека,

б) необходимость,

в) гуманитарные цели вооруженных действий,

д) пропорциональность.

А. Массовые Грубейшие Нарушения Прав Человека. Важнейшим и абсолютно необходимым условием гуманитарной интервенции являются массовые и грубые нарушения прав человека. Собственно говоря, в этом и есть причина применения вооруженной силы. В противном случае она совершенно бессмысленна и следует говорить о чем угодно, но не о гуманитарной интервенции. В стране должны происходить массовые убийства, пытки, невыносимые для жизни условия, то есть такие преступления, которые однозначно являются грубейшими нарушениями прав человека и которые дают право использовать как мирные средства, так и вооруженную силу. Мирные средства, безусловно, предпочтительны, но в ряде случаев у государств просто нет иного выхода, как применить силу.

В каждом конкретном случае решение должно приниматься на основе тщательного анализа всей совокупности фактических обстоятельств. Особое значение имеет вопрос о массовости нарушений прав человека, хотя не обязательно должны нарушаться права миллионов. Убийство одного человека, безусловно, не является достаточным основанием для применения вооруженной силы, но крупная группа людей, против которой совершаются грубые нарушения, является очевидным аргументом в пользу правомерности и обоснованности применения силы.

Следует также учитывать характер совершаемых нарушений. Некоторые из них не требуют массовых уничтожений людей или массовых нарушений прав человека. Важен факт преступного деяния, например, геноцид, согласно Конвенции о геноциде 1948 года, отнюдь не предполагает уничтожение миллионов. Для установления геноцида важен факт совершения преступлений геноцида.

Важнейшей проблемой является наличие факта совершенных массовых и грубых нарушений. Как известно, в международном праве идут многолетние споры о применении силы государством для защиты своих граждан за рубежом. Поскольку вооруженные действия по оказанию помощи при массовых и грубых нарушений прав человека обычно рассматриваются как самооборона, в доктрине международного права допускается применение силы при угрозе жизни людей. На наш взгляд, право на самооборону может возникнуть даже тогда, когда непосредственных жертв еще нет, но налицо очевидная опасность уничтожения людей. Однако гуманитарная интервенция не является видом самообороны и не может применяться при угрозе нарушений прав человека. Должны быть реальные и массовые нарушения, а не попытки их совершить. В противном случае действительно могут существовать слишком явные возможности для злоупотреблений, а государства фактически могут превращаться в международных контролеров. В этом случае, на наш взгляд, будет происходить очевидное отклонение от принципов международного права.

Б. Необходимость. Как и в других случаях применения вооруженной силы в международных отношениях, вооруженная сила должна использоваться только при крайней необходимости, как последнее средство решения конфликта. Необходимость, в свою очередь, включает как минимум два основных элемента:

1) существование, определенность и реальность массовых, угрожающих жизни нарушений прав человека;

2) отсутствие мирных средств разрешения ситуации.

На первый взгляд, требование об определенности и реальности массовых, грубых и угрожающих жизни нарушений очевидно. Если происходят массовые уничтожения крупных групп людей и их жизнь находится под угрозой, имеют место акты геноцида, то необходимость как элемент возможного применения вооруженной силы, казалось бы, очевидна. Однако конкретные случаи всегда гораздо сложнее теории и, как отмечалось, требуют всестороннего анализа с учетом всех известных факторов.

Отсутствие возможности разрешения конфликтной ситуации мирными средства является еще одним важным элементом необходимости. Мирные средства разрешения споров всегда предпочтительны, но международное право не требует отказа от применения силы и обязательного обращения только к мирным средствам решения. Государство само решает вопрос о применении мирных или вооруженных средств, особенно если мирные средства становятся бесполезны. Очевидно стремление мирового сообщества разрешать конкретные проблемы путем обращения к институционным процедурам, прежде всего к ООН и региональным организациям, в том числе для коллективной интервенции. «Коллективная интервенция, таким образом, в целом обладает легитимностью, которая отсутствует у индивидуальной интервенции».

С другой стороны, эффективность международных организаций относительно низка в области поддержания международного мира, не говоря уже о массовых нарушениях прав человека. Поэтому в современном мире государства будут продолжать использовать односторонние гуманитарные интервенции или, в крайнем случае, использовать региональные организации или специальные объединения государств, эффективность которых также зачастую сомнительна или которые являются слишком политизированными.

В. Гуманитарные цели. Мотивы военных действий имеют важнейшее значение. Государство, безусловно, не должно использовать надуманные предлоги для свержения неугодного правительства в другой стране или создания гражданских беспорядков. В противном случае будут нарушены такие основополагающие принципы международного права как принципы невмешательства и неприменения силы. Следует напомнить формулировку статья 2(4) Устава ООН: «Все Члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций».

Хотя внешнеполитические действия государств всегда основываются на целом ряде обстоятельств, единственной и основной целью военных действий в данных обстоятельствах должно быть прекращение массовых нарушений прав человека или, как отмечал, Маурс Макдугал, обеспечение минимального уровня стандартов прав человека. В самом деле, если вооруженная миссия направлена только на спасение человеческих жизней, то вряд ли можно говорить о нарушении территориальность целостности или политической независимости, а ее цель может соответствовать целям ООН, которые состоят «в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка и религии».

В ряде случаев гуманитарные цели очень четко оговариваются. Государственный департамент США сделал специальное заявление во время операции в Конго: «Эта, прежде всего, операция гуманитарная, а не военная. Она предпринята, чтобы избежать кровопролития, а не вовлекать стороны в дальнейшие военные действия. Ее цель состоит не в захвате и удержании территории, а в том, чтобы как можно скорее выполнить свою миссию и вернуться обратно». По мнению Энтони Оста, юридического советника Министерства иностранных дел Великобритании, в Северном Ираке в 1991 году оказание гуманитарное помощи и защита курдов осуществлялись государствами «в соответствии с обычным принципом международного права о гуманитарной интервенции».

Обосновывая в Международном суде ООН легитимность своих вооруженных действий применительно к территориальной целостности, Бельгия утверждала, что действия НАГО в Косово «не были интервенцией против территориальной целостности или независимости бывшей Республики Югославия». Целью интервенции НАГО было спасение находящихся в опасности, в пропасти людей. Поэтому Королевство Бельгия считает данную вооруженную гуманитарную интервенцию совместимой с п. 4 ст. 2 Устава, которая касается действий против территориальной целостности или политической независимости государства». Это заявление в Международном суде ООН свидетельствует о признании Бельгией права государств на одностороннюю гуманитарную интервенцию для спасения находящихся в опасности граждан другого государства. Таким образом, государства могут специально оговаривать цели вооруженных действий, их направленность на обеспечение гуманитарных целей Устава ООН, а не на нарушение территориальной целостности и политической независимости другого государства. Их заявления подтверждают изменение позиции и признание нормы о гуманитарной интервенции как обычной нормы международного права.

Г. Пропорциональность. Пропорциональность традиционно является важнейшим критерием определения правомерности применения вооруженной силы в международных отношениях, хотя этот термин и не упоминается в тексте Устава ООН. Это - один из фактических вопросов, требующий всестороннего анализа всех обстоятельств применения силы, хотя, как признал Международный суд ООН, даже строгое соответствие принципам необходимости и пропорциональности, не делает применение силы правомерным. В то же время, если применение силы не является необходимым и пропорциональным, «это представляет собой дополнительный элемент неправомерности».

Классическим примером пропорциональности гуманитарной интервенции считается операция в Конго, которая, несмотря на многочисленную критику, разрабатывалась в строгом соответствии с принципом пропорциональности: «Военному персоналу было приказано применять силу только для своей защиты, а также защиты конголезцев. Военные незамедлительно покинут страну после завершения эвакуации гражданского населения».

Пропорциональность имеет важное значение для отграничения истинно гуманитарной интервенции от злоупотребления интервенцией. Гуманитарная интервенция должна быть ограничена тем, что разумно и необходимо для достижения поставленной цели, т.е. прекращения нарушения прав человека. Если, например, вооруженные силы интервентов остаются на территории государства даже после устранения массовых нарушений прав человека, то, скорее всего, данная гуманитарная интервенция будет поставлена международным сообществом под сомнение. Именно это было одним из оснований критики действий Вьетнама по устранению массовых явлений геноцида в Кампучии, хотя вьетнамские вооруженные силы, безусловно, прекратили геноцид и, тем самым, действовали в рамках концепции гуманитарной интервенции.