Межотраслевые связи как правовая категория в праве социального обеспечения: научно-теоретический аспект

Размещено на http://www.allbest.ru/

Межотраслевые связи как правовая категория в праве социального обеспечения: научно-теоретический аспект

Ю.Б. Корсаненкова

В статье на основе системно-структурного подхода предпринята попытка определить понятие межотраслевых связей права социального обеспечения как новой правовой категории, их юридическое значение для систематизации обширного комплексного законодательства о социальном обеспечении.

Ключевые слова: межотраслевые связи права социального обеспечения; структура права; система права; юридическая конструкция.

Актуальность исследования межотраслевых связей как проявления системности в праве, равно как и исследование комплексных отраслей права, комплексности норм права подтверждается рядом исследований, проведенных в последние годы на уровне отраслевых юридических наук [9, 17, 21]. Этот аспект системности в праве с учетом нынешнего состояния российской правовой действительности ученые-юристы признают крайне слабо исследованным в отраслевых правовых науках [22, с. 1].

Вырисовка межотраслевых связей данной отрасли права с другими его отраслями отчетливо прослеживается в рамках исследования правового регулирования системы социальной защиты населения, все больше приобретающего черты феномена социального права (комплексного правового объединения, комплексного законодательства о социальной защите), цель которого заключается в реализации социальной политики российского государства [14].

Интерес к исследованиям социального права продиктован активным развитием социального законодательства как обширного комплекса социально-правовых норм, который, помимо законодательства традиционных отраслей права с социальной функцией (право социального обеспечения, трудовое право), включает в себя законодательство с социально-правовой составляющей. В условиях усложнения современного правового регулирования общественных отношений по социальной защите граждан исследование системной организации межотраслевых связей права социального обеспечения является крайне актуальным и практически значимым.

Специалисты права социального обеспечения, не разделяя учения о комплексных отраслях права, считают продуктивным «научное обоснование целесообразности формирования комплексных системных блоков законодательства, регулирующего отношения в той или иной сфере деятельности государства, поскольку оно позволит “своевременно выявлять сбой” в регулировании конкретного сегмента общественных отношений, влияющего в целом на эффективность деятельности государства в данной сфере» [15, с. 80].

Межотраслевое взаимодействие права социального обеспечения со смежными отраслями права (как в рамках системы социального права, так и в рамках ее подсистемы -- системы социального обеспечения) и необходимость в связи с этим дать научную оценку изменений всей системы -- структуры права отмечается сегодня рядом ученых-юристов -- специалистов по трудовому праву и праву социального обеспечения.

Так, М.Ю. Федорова, обращая внимание на новые тенденции в развитии права социального обеспечения, расширение и усложнение его предмета, изменение метода правового регулирования, отмечает происходящие в российской правовой системе глобальные изменения, которые усиливают межотраслевое взаимодействие, на примере права социального обеспечения и его взаимосвязей со смежными отраслями -- трудовым, гражданским, финансовым, административным, уголовно-исполнительным правом [20, с. 262].

Справедлив вывод Т.К. Мироновой относительно того, что научный интерес представляет собой межотраслевое взаимодействие права социального обеспечения в сложном комплексе общественных отношений, который представляет собой реальная жизнь: отношения по социальному обеспечению развиваются параллельно или на пересечении со сферой действия норм трудового, гражданского, финансового, административного и иных отраслей права. Поэтому «важно видеть и понимать не только предмет права социального обеспечения, но и его включенность в широкий спектр общественных отношений» [13, с. 157].

А.М. и М.В. Лушниковы подчеркивают, что учение о системном межотраслевом взаимодействии трудового права и права социального обеспечения имеет в своей основе общетеоретические положения о структуре права как сложной целостной системе, структурированном системном явлении, где основными подразделениями структуры являются отрасли права. Для наиболее полного рассмотрения предмета и сферы права социального обеспечения необходимо проанализировать «межпредметные пересечения со смежными отраслями права», которые, в свою очередь, оказывают воздействие в том числе и на социально-обеспечительные отношения, связывая это воздействие с субсидиарным применением норм других отраслей права в регулировании названных отношений, использованием юридических конструкций, понятийного аппарата смежных отраслей права [9, с. 5].

Все вышеприведенные научные позиции позволяют сделать два вывода: 1) ученые-юристы употребляют термины межотраслевое взаимодействие и системное межотраслевое взаимодействие, которые являются, по существу, синонимами термина межотраслевые связи; 2) говоря о межотраслевых связях, неизменно затрагивается вопрос о системе и структуре права, юридических конструкциях.

Следовательно, для того чтобы попытаться сформулировать определение и значение межотраслевых связей права социального обеспечения, необходимо обратиться к общей теории права, которая, к сожалению, пока не выработала определение данной правовой категории.

Обращаясь к научным разработкам ученых по общей теории права (в основном к трудам по теории права разных лет выдающегося отечественного ученого -- теоретика права С.С. Алексеева) исключительно в порядке постановки научной проблемы межотраслевых связей, рассмотрим соотношение следующих категорий в теории права: «межотраслевые связи», «система права», «структура права», «юридические конструкции».

Исследование межотраслевых связей как правовой категории в теории права невозможно без исследования признака системности права, которое основывается на системном подходе к праву (здесь и далее в цитатах курсив мой. -- К. Ю.).

С одной стороны, основываясь на системном подходе, право социального обеспечения как отрасль права, представляя отдельную правовую систему, одновременно является частью метасистемы -- системы права. С.С. Алексеев говорит о такой структуре, свойственной праву, которая состоит из определенных компонентов -- отраслей, институтов, норм, образующих элементы «единой упорядоченной закономерной организации содержания, единую композицию, систему строения элементов (что составляет структуру права -- каркас (скелет) его содержания)» [2, с. 5]. Отталкиваясь от понятия структуры как закона связи элементов, который выражает упорядоченность, устойчивость отношений между элементами, при таком подходе нетрудно заметить, что связи отраслей внутри самой системы права представляют собой элемент ее структурного содержания, однако данные связи являются своего рода линейными связями.

С другой стороны, право как любая система, согласно теории систем, является открытой системой, взаимодействующей с внешней средой. Поэтому проявление системности права при его исследовании выражается в том, что само право, обладая свойством системности, является в то же время подсистемой системы более высокого порядка -- системы социального регулирования, которая направлена на упорядочение общественных отношений. При этом право стоит в одном ряду с другими социальными регуляторами (экономическими, политическими, общесоциальными) и зависит от их состояния и действия. В этом смысле право является лишь одной из социальных систем, регулирующих общественную жизнь [10, с. 5-7].

Данный системный подход к праву предлагает рассматривать право под иным углом зрения -- не только исключительно под углом зрения догмы права (узконормативной характеристики права), но гораздо шире, т. е. в качестве правового средства, что, в свою очередь, открывает возможность выяснения более обширного комплекса характерных для права связей и закономерностей, формирующих в целом структуру права [1, с. 208].

На современном этапе исследования новое видение механизма правового регулирования трактуется в качестве «объемного явления, которое имеет несколько срезов, уровней и в котором средства правового регулирования выстраиваются не только линейно (что характерно для главных звеньев), но и в нескольких плоскостях. Данные правовые средства (общие дозволения и запреты) принадлежат к глубинному пласту структуры права и механизма правового регулирования, к той его плоскости, которая расположена ближе всего к факторам социальной жизни. Передаваемые от них “импульсы” вместе с принципами права расходятся во все подразделения и сектора правовой материи» [3, с. 238].

С этой точки зрения право существует в виде системы институтов -- «опредмеченных» им социальных явлений, которые в результате отчуждения обрели собственное бытие и воплощены «во внешне очерченные, структурно определенные, твердые и устойчивые формы существования и функционирования» (нормативные предписания) [1, с. 195].

Если попытаться перенести данные общеправовые теоретические выводы на почву конкретной отрасли права (в рассматриваемом нами случае -- права социального обеспечения и иных отраслей с социально-правовой составляющей), то таким социальным институтом, который «опредмечен» правом, окажется институт социального обеспечения. История данного института восходит еще к Древней Греции (там существовали пенсии для ветеранов воинской службы) [5, с. 1]. В результате многовекового развития законодательство о социальном обеспечении предстает перед нами как многоуровневая система [5, с. 36], структура которой может быть рассмотрена как «в отраслевой (горизонтальной), так и в иерархической (вертикальной) плоскостях» [4, с. 5].

Данное явление социальной жизни сегодня регулируется не только нормами отрасли права социального обеспечения, но и нормами других отраслей права (финансового, административного, трудового, гражданского процессуального и др.), взаимодействие которых в рамках правового регулирования рассматриваемого явления социальной жизни, «опредмеченного» правом, порождает комплекс межотраслевых связей, отличающихся определенной правовой целостностью.

В рамках такого межотраслевого взаимодействия нормы права социального обеспечения (как отрасли, имеющей предметообразующее значение в общей системе законодательства о социальном обеспечении) совместно с другими отраслями права на основе различных системообразующих признаков -- особенностей (признаков) социального обеспечения (цели регулирования, функции отрасли, источник финансирования, виды социального обеспечения, организационно-правовые формы социального обеспечения и др.) -- осуществляют одновременное правовое регулирование различных подсистем многоуровневой системы социального обеспечения (управления, финансирования, предоставления различных видов социального обеспечения в рамках государственной и негосударственной его подсистем, защиты прав на социальное обеспечение).

В данном случае взаимосвязи (закономерности, взаимозависимости) между отраслями в рамках системы социального обеспечения выступают именно как структурные элементы права, выражая интегративные свойства правовой материи, объединяющейся вокруг такого объекта социального регулирования, как система социального обеспечения.

Юридические нормы, регулирующие отношения в рамках многоплоскостной, многоуровневой категории «система социального обеспечения», представляют собой, в частности, нормы по управлению социальным обеспечением (административное право), финансированию социального обеспечения (финансовое право), предоставлению различных видов социального обеспечения (право социального обеспечения), защите прав на социальное обеспечение (гражданско-процессуальное, административно-процессуальное право), предоставлению негосударственных видов социального обеспечения (трудовое, гражданское право, муниципальное право), а также нормы, содержащие международно-правовые стандарты в области социального обеспечения (международное публичное право). Данные нормы, оставаясь в пределах главных структурных отраслей (вышеперечисленных основных отраслей права), одновременно входят во вторичную структуру права -- комплексное правовое образование норм, регулирующих систему социального обеспечения в целом (в ее широком понимании). В результате происходит то самое удвоение (а в некоторых случаях и утроение, и т д.) структуры права, о котором писал С.С. Алексеев и которое согласуется с философскими представлениями о возможности объективирования того или иного явления в нескольких перекрещивающихся структурах (так называемая иерархия структур) [3, с. 198].

В рассматриваемом нами случае на примере правового регулирования общественных отношений по социальному обеспечению можно видеть, что многомерность правового регулирования системы социального обеспечения представляет собой органическое соединение норм различных основных отраслей, не нарушая при этом традиционной системы права, построенной на отраслевом подходе, но объединяя эти нормы в единую динамичную правовую общность (правовой организм, правовое образование). При этом межотраслевые связи в данной единой многоотраслевой структуре права играют роль интегрирующих элементов различных отраслей права, характеризуя их целостное взаимодействие в рамках определенной правовой общности.

При этом следует отметить, что межотраслевые связи не могут разрушить существующую систему права, и в частности систему отрасли права социального обеспечения. Как справедливо полагает И.Р Маматказин, межотраслевые связи не отрицают существования отраслей права, в частности права социального обеспечения, но они указывают на наличие иных правовых систем, с иными системообразующими факторами [12, с. 242-244].

Резюмируя сказанное: проблема структуры права, по замечанию С.С. Алексеева, в отличие от традиционного для советской науки понятия системы права, сравнительно новая для теории права, она выражает современное философское видение правовых явлений и есть вовсе «не дань модной терминологии», а изменение угла зрения, обусловленное современной философской разработкой теории систем [2, с. 7].

Таким образом, взяв за основу философские идеи системно-структурного подхода, приходим к важному для данного исследования выводу: связи между такими внутренними элементами права, как отрасли права (межотраслевые связи), представляют собой структурно-интегративные элементы правовой материи, направленные на взаимодействие отраслей в рамках определенного комплексного правового образования (в рассматриваемом случае -- правового регулирования системы социального обеспечения).

Следует отметить, что структурно-системный подход дает нам представление, что определяющее значение в материи права имеют отдельные, изолированно взятые, правовые средства (весьма разнообразные, но в основе своей содержащие дозволение, запрет, позитивное обязывание), которые в материи права существуют в особых построениях, в цепочке, в связях, демонстрирующих структурные особенности права.

Однако «многослойная архитектоника правовой материи» весьма сложна и только трехзвенной структурой не исчерпывается. Есть еще один «с содержательной стороны главный, наиболее развитый, <.. .> совершенный слой правовой материи» -- нечто более высокое и значимое, чем просто связи между «частицами» правовой материи -- юридические конструкции [1, с. 210].

В данном случае межотраслевые связи в этих особых построениях правовых средств регулирования являются элементом конструкции юридической регуляции права, т. е., иными словами, элементом, связующим, интегрирующим правовые средства в виде юридических конструкций.

А.Ф. Черданцев справедливо отмечает, что «лишь с возникновением профессии юристов в правовой науке постепенно осмысливается характер системного изложения норм права, осознается их конструктивная связь, и наука вырабатывает юридические конструкции, которые становятся важным ориентиром, методом познания права» [23, с. 151].

Обобщая вышеизложенное, можно сказать, что межотраслевые связи на примере рассматриваемой нами системы многоотраслевого правового регулирования отношений по социальному обеспечению формируют каркас базовой конструкции, координирующей вокруг себя необходимые правовые средства, которая именуется социальным обеспечением.

Однако здесь следует отметить справедливость утверждения Е.А. Силкиной, верно отмечающей, что терминологически система права социального обеспечения находится в процессе непрерывного развития и изменения, обусловленных развитием естественного языка и науки права социального обеспечения [18, с. 16]. При этом под терминологией автор понимает не просто понятия, а терминологические конструкции, которые, сохраняя свою лексическую форму с момента становления науки и отрасли права социального обеспечения, с развитием отрасли и науки могут получить иное правовое значение [18, с. 14].

В настоящее время понятие «социальное обеспечение» в его широком понимании неоднозначно определяется разными представителями науки права социального обеспечения и в этом смысле является «неоднозначным, сложным и многогранным явлением» [4, с. 13]. Социальное обеспечение состоит из ряда подсистем и из-за своего многопланового характера может быть описано через разные признаки: как правовая и экономическая категория; как форма выражения социальной политики государства; как многоуровневое системное образование, которое составляет государственные и негосударственный элементы системы. Все эти взгляды представлены в учебной литературе по праву социального обеспечения [8, с. 461-467].

Противоречивость и отсутствие единства в науке в понимании данной базовой конструкции отрасли права социального обеспечения свидетельствует о несовпадении предмета правового регулирования отрасли права социального обеспечения с системой общественных отношений, являющихся объектом юридической регуляции всей системы общественных отношений по социальному обеспечению.

Возвращаясь к рассмотрению межотраслевых связей права социального обеспечения как элемента целостной юридической конструкции «социальное обеспечение», носящей межотраслевой характер, приведем понимание А.Ф. Черданцевым рассмотрения юридической конструкции в трех ипостасях: 1) как средства построения нормативного материала; 2) метода познания права; 3) средства толкования и установления значимых фактов в процессе реализации норм права [23, с. 131]. Следовательно, межотраслевые связи права социального обеспечения как элемент юридических конструкций также должны выполнять функции: 1) средства построения нормативного материала; 2) метода познания права; 3) средства толкования права.

Для понимания межотраслевых связей как средства построения нормативного материала важны следующие выводы по теории права, касающиеся известной спаенности внутренней структуры права с ее внешней формой выражения -- системой правовых норм.

Н.Н. Тарасов утверждает, что «юридические конструкции, впечатанные в ткань позитивного права» можно рассматривать как его первооснову, а их систему -- как несущую конструкцию позитивного права. Юридические конструкции, частью которых являются и межотраслевые связи, имеют текстуальное (нормативное) выражение, которое обусловлено характером применения юридических конструкций (как модели решения юридической задачи) и несут в себе содержательно-социальную нормативность [19, с. 35].

Следует отметить, что взгляды философов различных исторических эпох на право (Анаксагор говорил, что явление есть видение невидимого. Демокрит утверждал: «Невидимое мы видим через видимое» [11, с. 67]) также согласуются с пониманием того, что само право (как форма) имеет свою материю -- материю права, выраженную главным образом в его структурных характеристиках. И отсюда же следует, что сила права как формы (по выражению современного философа М. Мамардашвили, форма -- это «возможность структуры») -- это сила собственной материи права, когда право слито с ее внутренней организацией, структурой [1, с. 198]. При этом форма рассматривается современным философом в соответствии с учением И. Канта как нечто, что лежит в области полноты, т. е. форма -- это такое образование, от свойств которого зависит все остальное в мире, в том числе и социальные проблемы, и социальное благо человека [1, с. 197].

В своей ранней работе, посвященной структуре советского права, С.С. Алексеев говорит о том, что нормативное предписание -- «первичное подразделение» советской правовой системы, и все составные части правовой системы, равно как и она сама, состоят из разнообразных нормативных предписаний. При этом понятие нормативного предписания не следует противопоставлять понятию правовой нормы: первое -- это первичная, элементарная частица самой правовой материи, с которой совпадает сходная единица правового текста [2, с. 83].

В более поздних работах та же самая мысль теоретика права изложена несколько иначе, в большей степени с позиции философии права. Право имеет незримую составляющую -- то, что относится к его внутренней форме и составляет его структуру (структурированность), юридическую организацию соответствующих положений. Юридическая норма как наиболее наглядное звено позитивного права, его догмы одновременно предполагает существование незримых, невидимых компонентов -- разнообразных связей и соотношений, включающих в нечто логически целое иные компоненты, также входящие в правовую материю и лишь в своей совокупности, единстве образующие юридическую норму. Предписание в полной мере проявляет все свои качества, в том числе нормативные, государственно-властные свойства, через связи, включающие его в единый правовой организм [1, с. 195-196].

С.С. Алексеев говорит о необходимости и возможности во всех случаях различать, с одной стороны, юридические категории (правовую материю), а с другой -- конкретный фактический материал, что представляет право «вовне», а главное -- организует содержание права, воплощает его в юридических структурах [1, с. 196].

Из приведенных суждений следует вывод о том, что межотраслевые связи права как «частицы» правовой материи, которые посредством логики права вместе с другими элементами права образуют правовые механизмы, являются носителями юридических конструкций, обладающих, в свою очередь, содержательно-социальной составляющей права. Межотраслевые связи являются средством содержательного нормирования права, в то время как правовые нормы представляют собой нормативно-текстуальное выражение юридических конструкций.

Теперь становится понятным утверждение С.С. Алексеева, который, описывая право с точки зрения социального регулятора, говорит о юридической норме как категории, характеризующей структуру высшего порядка, особом нормативно-юридическом построении социального регулирования [1, с. 209]. При этом другие элементы правовой материи могут быть закреплены в той или иной мере в юридических нормах, а в действительности они имеют самостоятельное бытие и значение.

Данный научный вывод согласуется с выводом о межотраслевых связях права социального обеспечения как об элементах юридических конструкций, присущих внутренней форме содержания права социального обеспечения, помогающих соединить внутреннюю материю права социального обеспечения с его внешней формой -- нормативным содержанием.

По существу, данный тезис может быть подкреплен рассуждениями Д.А. Керимова, который, проводя углубленный анализ правовой структуры, обнаруживает необходимость различать внутреннюю и внешнюю структуру правовых явлений. И если внутренняя структура отрасли права выявляет определенную связь между его компонентами -- институтами права, то внешняя -- обнаруживает определенную связь с другими отраслями права, входящими в состав единой системы права того или иного исторического типа. Все эти многочисленные правовые структуры находятся между собой в разнообразных сочетаниях, отношениях, координации и субординации, образуя тем самым (подобно системным образованиям) целостные многоструктурные правовые образования различных уровней [7, c. 325].

Данный тезис дает импульс к рассуждениям о соотношении правового образования социального обеспечения, его внутренней структуры с его внешней формой -- системой законодательства о социальном обеспечении, которая, будучи разноотраслевой, носит комплексный характер. Эта попытка смыкания двух составляющих данного сегмента права в системе права возможна в определенной степени через установление межотраслевых связей -- структурных элементов правовой регуляции, которые выражают данную взаимосвязь внутренней и внешней форм правовой регуляции отношений по социальному обеспечению.

Системность права -- объективное основание, но со своим основанием законодательная система полностью не совпадает [6, с. 76], так как структура нормативного акта определенным образом вплетается в структуру соответствующей отрасли действующего законодательства, а иногда -- нескольких отраслей. Вместе с тем структуры отраслей законодательства оказывают известное влияние как друг на друга, так и на становление и развитие структуры соответствующих отраслей права и структуру системы права в целом, а равно и наоборот [7, с. 326].

В свою очередь, пишет Д.А. Керимов, структурная упорядоченность действующего законодательства позволяет привести его к строгому целостному единству, внутренней и внешней согласованности, логической последовательности связей между его частями и их гармоничному развитию [7, с. 326].

Обобщая сказанное, можно сделать вывод, что основное юридическое предназначение межотраслевых связей как метода построения нормативного материала и одновременно метода познания права -- установить и показать взаимосвязь внутренней структуры и внешней формы права, его отраслей.

Проецируя рассуждения о влиянии внутренней и внешней формы права на правовое регулирование общности отношений по социальному обеспечению, приходим к следующим выводам.

Система общественных отношений по социальному обеспечению представляет собой полисистему общественных отношений различной отраслевой принадлежности и не тождественна системе общественных отношений, составляющих предмет права социального обеспечения. При этом нормы отрасли права социального обеспечения, регулирующей социально-обеспечительные отношения распределительного характера, являются предметообразующими (своеобразным ядром) системы законодательства о социальном обеспечении.

Поэтому главное назначение межотраслевых связей права социального обеспечения как метода познания данной отрасли -- уловить, показать взаимосвязь внешней формы выражения правого образования «социальное обеспечение» (законодательства о социальном обеспечении) с ее внутренней составляющей (системой отрасли права социального обеспечения, которая до сих пор не кодифицирована) через категорию «межотраслевые связи».

Л.А. Благодир, исследуя систему права социального обеспечения как отрасль, в данном контексте отмечает, что выяснение взаимосвязей при рассмотрении соотношения между системой права и системой законодательства о социальном обеспечении позволяет найти предпосылки для оптимального решения теоретических и практических проблем, связанных со структурным упорядочиванием законодательства о социальном обеспечении в собственную, единую и достаточно сложную систему, без анализа которой невозможно раскрыть и систему отрасли права социального обеспечения [4, с. 19].

Однако даже в кодифицированных отраслях права (трудовом, гражданском и др.) не происходит полного тождества системы отрасли и системы законодательства, при этом правовое регулирование осуществляется в пределах определенной сферы отношений, и здесь сферы не разделены, а соприкасаются и взаимодействуют [16, с. 236].

Изучение общетеоретических правовых положений о межотраслевых связях нуждается в более подробном анализе в каждой отраслевой юридической науке, в частности в праве социального обеспечения. Это приведет к более глубокому пониманию соотношения системы отрасли права социального обеспечения (к сожалению, отрасли, до сих пор не имеющей единого кодифицированного акта) с системой ее законодательства, что будет способствовать в конечном итоге ее кодификации. Ибо, по верному замечанию Д.А. Керимова, чем выше вид систематизации законодательства, тем в большей мере она соответствует системе права: кодификация законодательства обычно ближе подходит к системе права или даже совпадает с ней. Только в этом случае структурные организации системы права и систематики законодательства могут достигнуть тождества [7, с. 344].

Таким образом, из приведенных взглядов теоретиков права можно вывести следующее определение и юридическое значение межотраслевых связей права социального обеспечения.

Будучи явлением высокого структурного порядка в строении материи права социального обеспечения межотраслевые связи данной отрасли являются одним из элементов, который связывает вместе с другими правовыми средствами -- элементами юридической конструкции «социальное обеспечение» -- внутреннюю форму права социального обеспечения как отрасли права (систему права социального обеспечения) с его внешней формой (соответствующей системой законодательства). Выявление межотраслевых структурных взаимосвязей права социального обеспечения позволит решить не только теоретические проблемы формирования системы законодательства о социальном обеспечении, но будет способствовать и его кодификации.

Данное юридическое значение межотраслевых связей права социального обеспечения проявляется как метод построения нормативного материала отрасли и одновременно как метод ее познания.

право социальное обеспечение межотраслевой

Литература

1. Алексеев С.С. Линия права. М.: Статут, 2006. 461 с.

2. Алексеев С.С. Структура советского права. М.: Юридическая литература, 1975. 264 с.

3. Алексеев С.С. Теория права. М: БЕК, 1995. 320 с.

4. Благодир А.Л. Система права социального обеспечения: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2014. 50 с.

5. Захаров М.Л., Тучкова Э.Г. Право социального обеспечения: учебник. М.: Волтерс Клувер, 2004. 608.

6. Керимов Д.А. Законодательная техника: научно-методическое и учебное пособие. М.: НОРМА - ИНФРА-М, 2019. 128 с.

7. Керимов Д.А. Философские проблемы права. М.: НОРМА - ИНФРА-М, 2019. 472 с.

8. Лушниковы А.М. и М.В. Курс права социального обеспечения. М.: Юстицинформ, 2008. 600 с.

9. Лушниковы А.М. и М.В. Учение о системном межотраслевом взаимодействии трудового права, права социального обеспечения: вводные положения // Вестник трудового права и права социального обеспечения. Вып. 5. Оптимизация межотраслевых связей трудового права и права социального обеспечения / под ред. А.М. и М.В. Лушниковых. Ярославль: ЯрГУ, 2010. С. 5-18.

10. Мальцев В.Г Социальные основания права. М.: НОРМА - ИНФРА-М, 2014. 800 с.

11. Мамардашвили М. Лекции по античной философии. СПб.: Азбука, Азбука- Аттикус, 2018. 304 с.

12. Маматказин И.Р. Системность и межсистемные связи в праве социального обеспечения // Системный характер трудового права и права социального обеспечения как отрасли и законодательства (Первые Гусовские чтения): материалы Международной научно-практической конференции / под общ. ред. Н.Л. Лютова, Ф.О. Сулеймановой; сост. Н.Л. Лютов, Ф.О. Сулейманова. М.: Проспект, 2016. 512 c.

13. Миронова Т.К. Межотраслевое взаимодействие права социального обеспечения с другими отраслями права // Вестник Университета им. О.Е. Кутафина. 2017. № 10 (38). С. 156-161.

14. От социальных прав к социальному праву: сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции (VII Пашковские чтения, 25-26 февраля 2016 г., СПбГУ) / под ред. А.В. Кузьменко. СПб.: Центр социальных и правовых технологий, 2017. 248 с.

15. Проблемы Общей части права социального обеспечения: монография / под ред. Э.Г. Тучковой. М.: Проспект, 2017. 416 с.

16. Рассолов М.М. и др. Актуальные проблемы теории государства и права: учеб. пособие / под ред. А.И. Бастрыкина. 3-е изд. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2014. 471 с.

17. Сафиуллина Д.Р. Межотраслевые связи договорного права: дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2015. 199 с.

18. СилкинаЕ.А. Вопросы терминологии в праве социального обеспечения: авто- реф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2013. 26 с.

19. Тарасов Н.Н. Юридические конструкции в праве и научном исследовании (методологические проблемы) // Российский юридический журнал. 2000. № 3. С. 26-27.

20. Федорова М.Ю. Социальное страхование как организационно-правовая форма социальной защиты населения: проблемы правового регулирования: монография. Омск: ОмГУ, 2000. 496 с.

21. Филиппова К.И. Уголовная ответственность за налоговые преступления: межотраслевые связи: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2017. 30 с.

22. Челышев М.Ю. Система межотраслевых связей гражданского права: цивилистическое исследование: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Казань, 2009. 40 с.

23. Черданцев А.Ф. Логико-языковые феномены в праве, юридической науке и практике. Екатеринбург: Наука, 1993. 189 с.

Размещено на Allbest.ru