Криминальные риски использования блокчейн-технологий и криптовалюты на территории государств - участников СНГ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Криминальные риски использования блокчейн-технологий и криптовалюты на территории государств - участников СНГ

А.Г. Кузнецов

доктор социологических наук, профессор

полковник полиции, заместитель начальника

2-го Управления Бюро по координации борьбы

с организованной преступностью и

иными опасными видами преступлений

на территории государств -- участников СНГ

Аннотация

блокчейн криптовалюта криминальный риск

Интерпретируются понятия блокчейн-технологий и криптовалюты, исследуются их сущность и содержание. Рассматриваются подходы к регулированию цифровых валют в иностранных юрисдикциях, государствах - участниках СНГ. Представлены результаты комплексного анализа основных криминальных рисков применения различных криптовалют. Систематизируются характерные особенности таких преступных деяний.

Ключевые слова и словосочетания: криптовалюта, блокчейн-технологии, виртуальная валюта, криминальные риски, государства - участники СНГ.

На протяжении последних лет в мире происходит активное развитие цифровых технологий, которые используются в том числе для создания и продвижения виртуальных активов -- так называемых криптовалют.

Торговля криптовалютой осуществляется пользователями в цифровой форме с высокой степенью анонимности. Биткоины могут обмениваться (покупаться или продаваться) на доллары США, евро и другие фиатные (легальные) или виртуальные валюты. Любой виртуальный пользователь может скачать бесплатное открытое программное приложение с вебсайта для отправки, получения и хранения биткоинов, а также для контроля операций в системе Биткоин. Пользователи также могут получить биткоин-адреса, которые функционируют как счета на сайтах провайдеров-услуг по обмену биткоинов или на сайтах служб онлайн-кошельков.

Безопасность, целостность и актуальность реестров операций с криптовалютой обеспечиваются сетью не связанных друг с другом лиц, которые защищают сеть в обмен на возможность получения произвольно распределяемых комиссионных сборов. Электронный платеж между двумя сторонами происходит без посредников и необратим, поскольку не существует механизма отмены подтвержденной операции или принудительного изъятия. При этом средства никто не может заблокировать, даже временно, за исключением самого владельца. Одна из главных особенностей системы криптовалют -- полная децентрализация: у нее нет центрального администратора или какого-либо его аналога. Запущенные на множестве компьютеров программы-клиенты соединяются между собой в одноранговую сеть, каждый узел которой равноправен и самодостаточен. Управление системой, в том числе изменение суммарного количества биткоинов, невозможно [1].

Таким образом, криптовалюты стали новым способом финансового взаимодействия пользователей, с высокой степенью анонимности участников, исключающей какой-то централизованный контроль и наличие центра управления. Кроме того, виртуальные валюты, как правило, функционируют в рамках сложной инфраструктуры, включающей ряд лиц, часто находящихся в разных странах, обеспечивающих переводы денежных средств и совершение платежей. При этом данные и записи об операциях и клиентах могут вестись и храниться у разных лиц, часто находящихся в различных юрисдикциях, что дополнительно затрудняет их доступность для правоохранительных и регулирующих органов.

Трансграничный характер распространения указанных цифровых финансовых активов в сочетании с их уникальными экономическими и техническими возможностями с высокой долей вероятности предполагают возможность применения криптотехнологий в преступных целях. Одним из первых о криминальных рисках использования продуктов технологии блокчейн упомянул Европол. В своем отчете за 2015 г. он проанализировал тренды оборота криптовалюты и заключил, что наибольшую популярность новые финансовые инструменты приобретают в криминальной сфере (коррупционные преступления, торговля наркотиками, психоактивными веществами и порнографией) [2].

Результаты научных исследований [3--5] , осуществленных Научноконсультативным советом при Совете министров внутренних дел государств -- участников СНГ показывают, что основные тренды криминального употребления криптотехнологий сопряжены с их использованием в киберпреступлениях; незаконном обороте оружия и наркотиков; вымогательствах, хищениях, легализацией преступных доходов и финансированием терроризма; иными противоправными действиями.

Согласно представленным данным, чаще всего криптовалюта используется как средство расчета на теневых интернет-рынках. Каждый год в мире проводится около сорока миллионов криминальных сделок с использованием криптоалгоритмов. В настоящее время за криптовалюту можно приобрести широкий спектр нелегальных товаров и услуг. Виртуальные деньги используются в сфере незаконного оборота оружия, персональных данных, в торговле поддельными документами, нелегальными лекарствами, порноиндустрии [3, с. 16--17].

Самым распространенным сегментом рынка нелегальных товаров является незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ. По разным оценкам, он составляет 80% общего объема. В 95% случаев средством расчетов здесь выступает криптовалюта. При этом масштабы наркоторговли в Интернете с использованием криптовалюты продолжают увеличиваться. Новым трендом является растущее предложение так называемых химических конструкторов, позволяющих пользователю самостоятельно изготавливать наркотики. Согласно имеющимся фактам, оплата этих конструкторов в 100% случаев осуществлялась с использованием криптовалюты [6].

Одним из направлений криминального использования криптовалют является отмывание преступных доходов. Если четыре года назад этот сегмент составлял 5--7% от общего объема криптопреступности, то к настоящему времени он увеличился в восемь раз. По мере расширения потребительского рынка криптовалюты возрастает и количество мошеннических схем и компаний, финансовых пирамид, криптофондов, собирающих с потерпевших средства в виртуальной валюте. В настоящее время криптовалютное мошенничество (фишинг) только начинает развиваться, но, по существующим прогнозам, может увеличиться в ближайшее время более чем в два раза [7; 2].

Согласно авторитетным экспертным оценкам [8], криптопреступность в целом демонстрирует негативную качественную и количественную динамику в корреляции с высокой латентностью преступлений, совершаемых с использованием блокчейн-технологий и криптовалюты.

Вместе с тем до настоящего времени в законодательстве большинства стран мира не выработаны четкие юридические параметры криптовалюты и не установлены границы безопасного обращения различных форм цифровых финансовых активов. Например, в Европейском союзе подход к криптовалютам дифференцирован. Так, если Франция склоняется к ужесточению политики в данной сфере, то в Германии используются формулировки «единица учета», «частные деньги» и «способ оплаты, принятый некоторыми участниками экономики», и криптовалюты признаны возможным платежным средством. Из всех стран Европы самым либеральным подходом отличается Швейцария, где декларируется создание «криптовалютной нации» [3, с. 11].

В Японии на основании Акта о платежных услугах криптовалюты можно использовать для оплаты услуг и товаров, лицензии выданы десяткам криптобирж. В Гонконге деятельность в сфере криптовалют требует обязательного лицензирования. В эмирате Абу-Даби криптовалюты признаны товаром, ICO считаются инвестициями. Некоторые муфтии Египта и Палестины выступили с заявлением, что криптовалюты относятся к категории «харам», то есть религиозного запрета в исламе, так как имеют признаки элементов азартной игры. В Иране официальные лица высказались о возможности использования криптовалют для обхода наложенных на страну санкций. Венесуэла в 2018 г. продекларировала выпуск криптовалюты El Petro, обеспеченной расположенными на ее территории месторождениями нефти. В Непале, Боливии, Эквадоре, Исландии, Ливане покупка и продажа криптовалюты запрещена [3, с. 11].

В странах БРИКС ситуация складывается следующим образом. В Бразилии в конце 2017 г. начато обсуждение закона, регулирующего сферу криптовалют, однако до настоящего времени закон не принят, регулирование осуществляется путем разъяснений Центробанка и Налоговой службы. В Индии межведомственной рабочей группой при Министерстве финансов разработан законопроект, регулирующий сферу криптовалют, представленный министру финансов в феврале 2019 г. Законопроект предполагает разрешение использования криптовалют, но под жестким контролем. Однако в марте 2020 г. директива Резервного банка Индии (RBI) о запрете подотчетным организациям оказывать банковские услуги криптовалютным компаниям была отменена [3, с. 12].

В Китае закон о регулировании сферы криптовалют вступил в силу 1 октября 2017 г. Законом внесены изменения в Общие принципы гражданского права Китайской Народной Республики. В ноябре 2018 г. суд международного арбитража в городе Шэньчжэне признал, что, несмотря на запрет Центрального банка КНР на торговлю криптовалютами, биткоин должен быть юридически защищен как собственность, имеющая экономическую ценность [3, с. 11].

В Южно-Африканской Республике Резервный банк выпустил справочный документ, подготовленный межправительственной рабочей группой и содержащий рекомендации относительно политики регулирования сферы криптовалют. В 2019 г. документ открыт для публичного обсуждения [5, с. 5].

В США Комиссия по торговле товарными фьючерсами («Commodity Futures Trading Commission») признала криптовалюту товаром, а Министерство финансов (United States Department of the Treasury) признало криптовалюту децентрализованной виртуальной валютой, поэтому сделки по обмену криптовалют облагаются налогами. Необходимо также отметить, что отношение законодателя к криптовалютам существенно различается в разных штатах. Инициированное в декабре 2018 г. рассмотрение двух законопроектов («Закон о защите прав потребителей для виртуальных валют» и «Закон США о конкурентоспособности рынка виртуальных валют и нормативного регулирования») в настоящее время не завершено. Совет по финансовой стабильности, координирующий финансовое регулирование в рамках группы стран G20, в 2018 г. не счел необходимым организовывать регулирование криптовалют, поскольку «криптовалютные активы в настоящее время не представляют угрозы для глобальной финансовой стабильности», тем не менее ряд рисков, связанных с использованием этого вида валюты в преступных целях, остается [3, с. 12--13].

Сегодня нет единого подхода к законодательному регулированию обращения криптовалют и в странах Содружества Независимых Государств (СНГ). Так, в Азербайджанской Республике, республиках Армения, Молдова, Таджикистан и Узбекистан закон, регулирующий данную сферу, не принят. Республика Беларусь декларирует себя свободной зоной для оборота криптовалют и использования технологии блокчейн, в стране вступил в силу Декрет Президента РБ от 21 декабря 2017 г. N° 8 «О развитии цифровой экономики», регулирующий сферу деятельности блокчейн и криптовалют. В Республике Казахстан использование криптовалют в финансовом секторе признается нарушением действующего законодательства, поскольку прямое регулирование криптовалют отсутствует, а информация о разработке проекта закона официальными лицами не распространялась. Аналогичная ситуация, связанная с отсутствием нормативно-правового регулирования оборота криптовалюты, сложилась и в Кыргызской Республике [5, с. 11--12].

В Российской Федерации в рамках реализации соответствующих задач в 2019 г. в Гражданский кодекс РФ введен институт цифровых прав, под которыми понимаются обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам (ст. 141.1). Осуществление, распоряжение, в том числе передача, залог, обременение цифрового права другими способами или ограничение распоряжения цифровым правом, возможны только в информационной системе без обращения к третьему лицу [9].

В 2020 г. в целях формирования механизма регулирования обращения цифровых валют в России принят Федеральный закон от 31 июля 2020 г. № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [10]. В ст. 1 данного Закона сформулировано понятие цифровой валюты, под которой признается совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения), содержащихся в информационной системе, которые предлагаются и (или) могут быть приняты в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей Российской Федерации, денежной единицей иностранного государства и (или) международной денежной или расчетной единицей, и (или) в качестве инвестиций и в отношении которых отсутствует лицо, обязанное перед каждым обладателем таких электронных данных, за исключением оператора и (или) узлов информационной системы, обязанных только обеспечивать соответствие порядка выпуска этих электронных данных и осуществления в их отношении действий по внесению (изменению) записей в такую информационную систему ее правилам.

В Законе не дается определение таким неотъемлемым элементам криптовалютного обращения, как криптовалюта, майнинг, токен, смарт-контракт, цифровой кошелек. Тем не менее, исходя из свойства цифровой валюты (это совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения) в системе; в отношении цифровой валюты нет лица, обязанного перед каждым обладателем таких электронных данных; она может быть принята в качестве инвестиции или средства платежа, не являющегося денежной единицей), можно утверждать, что в указанном Законе вместо термина криптовалюта используется «цифровая валюта».

Законом установлен запрет на прием товаров, работ и услуг цифровой валютой и на распространение информации о предложении и (или) приеме цифровой валюты как способе оплаты товаров, работ и услуг (ст. 14). Сделки с цифровыми финансовыми активами следует заключать через оператора, включенного Банком России в реестр операторов обмена цифровых финансовых активов.

Российская Федерация как участник Международной организации по стандартизации (ISO) осуществляет деятельность по построению стандартов для использования технологии блокчейн и смарт-контрактов в рамках технического комитета комиссии ТС 307 (Standardisation of blockchain technologies and distributed ledger technologies).

Таким образом, отношение законодателей к данному явлению в различных странах варьируется от разрешительного и признанного до запретительного и неурегулированного. Есть основания полагать, что в условиях отсутствия правового статуса цифровых финансовых активов и действенной системы их административного контроля, будет возрастать и количество противоправных деяний, совершаемых с использованием блокчейн-технологий и криптовалюты. Правовой вакуум, наряду с популярностью виртуальной валюты, обусловливает увеличение числа рисков применения криптотехнологий как в механизме совершения преступления, так и в сокрытии следов преступной деятельности.

Поскольку криптовалюты, по сути, являются новым способом фиксации перехода прав на какие-либо блага от одного лица к другому, они представляют собой инструмент для конструирования новых способов совершения преступлений. Продолжается переход целого спектра «традиционных» преступлений в виртуальное пространство. Правонарушения, каким-либо образом связанные с криптовалютами и блокчейн-технологией, целесообразно разделять по предмету и способам совершения на три группы. Первая -- так называемые традиционные имущественные преступления (разбой, грабеж, мошенничество и др.). При совершении таких деяний будущая сделка купли-продажи криптовалюты либо майнингового оборудования на выгодных для потерпевшего условиях используется в качестве предлога для завлечения жертвы. Майнинг -- эмиссия криптовалют, основанная на предоставлении пользователю вознаграждения [11]. Эту группу условно можно разделить на три вида деяний:

предложение к продаже криптовалюты или майнингового оборудования с последующим завладением денежными средствами либо иным имуществом потерпевшего;

предложение к покупке у потерпевшего, принадлежащих ему криптовалюты или майнингового оборудования с последующим завладением данным оборудованием либо единицами криптовалюты;

мошеннические действия путем создания фальшивых электронных кошельков, предназначенных лишь для сбора и последующего присвоения средств потерпевших.

Вторая группа охватывает преступления в сфере компьютерной информации, совершаемые с целью незаконного завладения непосредственно единицами криптовалют. В таких случаях виновные используют вредоносное программное обеспечение для неправомерного доступа к устройствам и персональным данным потерпевших, что в последующем позволяет осуществить транзакцию криптовалюты на ресурсы, подконтрольные правонарушителю [5, с. 5--8].

К третьей группе следует относить причинение имущественного ущерба потерпевшим вследствие незаконного использования принадлежащих потерпевшему вычислительных или электрических мощностей в целях майнинга криптовалют. В таких случаях, поскольку процесс майнинга требует существенных энергозатрат, злоумышленники несанкционированно подключаются либо к электрическим сетям, причиняя ущерб собственникам и эксплуатантам электрических сетей, либо к вычислительному оборудованию. Подключение осуществляется как физически (простое подключение), так и посредством внедрения вредоносного программного обеспечения на устройства или сетевые ресурсы потерпевших с целью использования соответствующих технических мощностей для добычи криптовалюты [12].

Наряду с этим возможность бесконтрольного трансграничного перевода денежных средств определяет высокий потенциал вовлечения криптовалют в схемы финансирования терроризма и легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем. Появление криптотехнологий в денежном обороте, наряду с созданием условий непосредственно для преступной деятельности, несет в себе ряд угроз экономической безопасности, связанных с возможной утратой барьеров для проникновения преступного капитала в национальную экономику с последующим выводом денег в недоступные для фискального контроля юрисдикции. Серьезную экономическую угрозу данный вид правонарушений может представлять в перспективе, если развитие криптовалют сохранит свой темп. В связи с этим все больше актуализируется вопрос о перспективах правового регулирования оборота цифровых финансовых активов и международного сотрудничества правоохранительных органов в этой сфере.

Библиографический список

1. Колчевский И.Б., Кузнецов А.Г. Криминальные риски использования цифровых валют // Содружество. 2018. № 3. С. 40-45.

2. Доклад Группы правительственных экспертов ООН по достижениям в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности. URL: www.un.org.

3. Криминологические риски использования криптовалюты на территории стран Содружества и пути их нейтрализации: аналитический обзор с предложениями / И.Б. Колчевский, А.Г Кузнецов [и др.]. М., 2020.

4. Криптовалюты на территории стран Содружества: оценка вероятных криминальных рисков и угроз / И.Б. Колчевский, А.Г Кузнецов. М., 2018.

5. Новые способы совершения преступлений в сфере информационных технологий на территории государств - участников СНГ / И.Б. Колчевский, А.Г. Кузнецов [и др.]. М., 2018.

6. Сидоренко Э.Л. Наркопреступность в сети «Интернет»: современные криминологические тренды // Наркоконтроль. 2018. № 4. С. 13-18.

7. Архипов В.В. Виртуальная собственность: системные правовые проблемы в контексте развития индустрии компьютерных игр // Закон. 2014. № 9. С. 69-90.

8. Иванцов С.В., Сидоренко Э.Л., Спасенников Б.А. [и др.]. Преступления, связанные с использованием криптовалюты: основные криминологические тенденции // Научный журнал Байкальского государственного университета. 2019. Т 13, № 4. С. 85-93.

9. О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации: Федер. закон от 18 марта 2019 г № 34-ФЗ // СЗ РФ. 2019. № 12. Ст. 1224.

10. О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации: Федер. закон от 31 июля 2020 г. № 259-ФЗ // СЗ РФ. 2020. № 31 (ч.1). Ст. 5018.

11. Словари и энциклопедии на Академике. URL: dic. Academic. Ru.

12. О результатах борьбы с преступностью, в том числе организованной, на территории государств - участников СНГ в 2019 г: аналитический обзор / А.В. Евсеев, А.Г Кузнецов [и др.]. М., 2020.

Размещено на Allbest.ru