Запрет на получение вознаграждений (подарков) в связи с исполнением должностных обязанностей как мера антикоррупционной криминологической безопасности

Противодействие коррупции стало одним из важных направлений государственной политики современной России. Непрерывность развития коррупции и ее высокая общественная опасность обусловливают продолжение ее изучения, а также поиск действенных способов и средств ее предупреждения в отечественной науке и практике. Результаты такой работы всегда отражались в нормативных актах и служили целям совершенствования государственной антикоррупционной политики [1, c. 5]. Как отмечается в специальной литературе, первый этап формирования организационно-правовых основ предупреждения коррупции в Российской Федерацией пройден. Однако на сегодняшний день особенно остро встает вопрос систематизации и актуализации действующего антикоррупционного законодательства [2-8].

В сложившихся условиях перспективным направлением научных исследований является разработка эффективной межотраслевой модели предупреждения коррупции, сочетающей в себе оптимально сбалансированные меры принуждения и стимулирования. Говоря о государственном принуждении, мы подразумеваем не только меры юридической ответственности, но и иные средства правового воздействия, направленные на ограничение противоправного поведения (деятельности) и недопущение их в будущем. Именно превентивная стратегия противодействия коррупции считается приоритетным вектором развития государственной антикоррупционной политики, поскольку карательно-репрессивный подход -- борьба с последствиями, а не с причинами коррупции [9, c. 68].

Значимый потенциал развития системы предупреждения коррупционной преступности содержится в относительно молодом, но весьма перспективном институте антикоррупционных мер безопасности. В трактовке Н.В. Щедрина антикоррупционные меры безопасности -- это «меры принудительного ограничения поведения субъектов коррупции, применяемые при наличии указанных в законе оснований и имеющие целью защиту общественных отношений от вредоносных коррупционных посягательств» [10, c. 242]. Антикоррупционные меры безопасности позволяют через антикоррупционные запреты, обязанности и ограничения на дальних подступах сдерживать различные по степени общественной опасности проявления коррупции. В свою очередь, меры антикоррупционной криминологической безопасности направлены на защиту охраняемых УК РФ отношений от коррупционных преступных посягательств.

Ядро антикоррупционных мер безопасности составляют антикоррупционные стандарты поведения, а именно антикоррупционные требования (запреты, обязанности и ограничения), возлагаемые на представителей публичной сферы. К числу основных антикоррупционных стандартов поведения следует отнести запрет на получение вознаграждений (подарков и иного) в связи с исполнением должностных обязанностей.

Запрет на получение вознаграждений (подарков) в связи с исполнением должностных (служебных) обязанностей широко представлен в российском законодательстве и распространен на многих представителей публичной сферы.

В соответствии с п. 6 ч. 3 ст. 12.1 ФЗ «О противодействии коррупции» лица, замещающие государственные должности РФ, лица, замещающие государственные должности субъектов РФ, муниципальные должности и осуществляющие свои полномочия на постоянной основе, если федеральными конституционными законами или федеральными законами не установлено иное, не вправе получать в связи с выполнением служебных (должностных) обязанностей не предусмотренные законодательством РФ вознаграждения (ссуды, денежное и иное вознаграждение, услуги, оплату развлечений, отдыха, транспортных расходов) и подарки от физических и юридических лиц. Необходимо подчеркнуть, что данный запрет распространяется только на лиц, осуществляющих свои полномочия на постоянной основе. Соответственно, например, на депутатов представительного органа субъекта РФ, работающих на непостоянной основе (не получающих заработную плату за выполнение депутатских функций), данный запрет не распространяется.

Как следует из положений п. 6 ч. 1 ст. 17 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации», государственным гражданским служащим запрещено получать в связи с исполнением должностных обязанностей вознаграждения от физических и юридических лиц (подарки, денежное вознаграждение, ссуды, услуги, оплату развлечений, отдыха, транспортных расходов и иные вознаграждения). Кроме того, положения ст. 17 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации», а значит, и запрет на получение вознаграждений (подарков) в связи с исполнением должностных обязанностей также распространены на военнослужащих (ст. 27.1 ФЗ «О статусе военнослужащих»), прокурорских работников (ст. 40.2 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации»), сотрудников Следственного комитета (ст. 17 ФЗ «О Следственном комитете Российской Федерации»), сотрудников органов внутренних дел (ч. 2 ст. 14 ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»), сотрудников дипломатической службы (ст. 5 ФЗ «Об особенностях прохождения федеральной государственной гражданской службы в системе Министерства иностранных дел Российской Федерации»), сотрудников таможенных органов (ст. 7.1 ФЗ «О службе в таможенных органах Российской Федерации) и др. Аналогичная норма содержится в п. 5 ч. 1 ст. 14 ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации».

Отдельные положения, также устанавливающие запрет на получение вознаграждений (подарков) в связи с исполнением должностных обязанностей, содержатся и в иных отраслевых нормативных правовых актах: подп. 10 п. 3 ст. 3 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации», п. 5 ст. 90 ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)», подп. «б» п. 15.1 ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», подп. «б» п. 1 Постановления Правительства РФ «О распространении на отдельные категории граждан ограничений, запретов и обязанностей, установленных Федеральным законом «О противодействии коррупции» и другими федеральными законами в целях противодействия коррупции» и др.

В системе антикоррупционной безопасности данный запрет выполняет функцию предупреждения различных по степени общественной опасности проявлений коррупции, выражающихся в получении представителями публичной сферы незаконных вознаграждений в связи с их должностным (служебным) положением или выполнением трудовых функций. Нарушение запрета на получение подарков может стать основанием как для морального порицания, так и для применения мер юридической ответственности (дисциплинарной, уголовной).

Одну из ключевых ролей данный запрет играет в системе обеспечения антикоррупционной криминологической безопасности, поскольку направлен на предупреждение основных коррупционных преступлений, предусмотренных ст. 290 «Получение взятки» и 291.2 «Мелкое взяточничество» УК РФ. Следует отметить, что субъектом названных преступлений является не любой представитель публичной сферы, на которого распространяется рассматриваемый запрет, а только должностное лицо, понятие которого закреплено в примечании 1 к ст. 285 «Злоупотребление должностными полномочиями» УК РФ.

Должностными лицами в названной статье признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, государственных компаниях, государственных и муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах, контрольный пакет акций которых принадлежит РФ, субъектам РФ или муниципальным образованиям, а также в Вооруженных Силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ. При этом не каждый государственный или муниципальный служащий обладает признаками должностного лица по смыслу примечания 1 к ст. 285 «Злоупотребление должностными полномочиями» УК РФ. Не вдаваясь в содержание дискуссии о необходимости реформирования уголовно-правовой категории «должностное лицо», считаем перспективным предложение Т.Б. Басовой по использованию понятия «публичное должностное лицо» [11, c. 229]. Данное предложение соответствует подходам, применяемым в Конвенции ООН против коррупции, и позволит устранить противоречия [12], в том числе связанные с введением понятия «иностранное должностное лицо».

Охранительная функция рассматриваемой меры антикоррупционной криминологической безопасности существенно снижена по причине отсутствия системности в ее правовом регулировании. Например, как уже было отмечено ранее, запрет на получение подарков распространен только на лиц, замещающих государственные должности субъектов РФ, муниципальные должности, осуществляющих свои полномочия на постоянной основе (п. 6 ч. 3 ст. 12.1 ФЗ «О противодействии коррупции»). Вместе с тем субъектом преступления, предусмотренного ст. 290 «Получение взятки» УК РФ, в равной мере может стать депутат представительного органа, работающий как на постоянной (получающий заработную плату), так и на непостоянной (не получающий заработною плату) основе, судебной практике такие случаи уже известны Приговор Верховного Суда Удмуртской Республи-ки от 28 августа 2012 г. URL: https://sudact.ru/regular/ doc/iUOaMGgkCtoR.. Таким образом, несмотря на отсутствие запрета, депутат, являющийся должностным лицом, может быть привлечен к уголовной ответственности за взяточничество. Не исключено, что, ввиду законодательной дифференциации запрета на получение подарков в связи с исполнением должностных обязанностей, лица, осуществляющие свои полномочия на непостоянной основе, могут добросовестно заблуждаться, считая себя вправе принимать вознаграждения в связи с исполнением должностных обязанностей, поскольку соответствующий запрет на них не распространяется.

Запрет на получение вознаграждений (подарков) в связи с исполнением должностных обязанностей традиционно вызывает большое количество вопросов в научно-практической среде. Сложившаяся ситуация обусловлена с научной точки зрения противоречивостью положений законодательства, а с практической -- сложностью разграничения подарков и завуалированных под них взяток в каждой конкретной ситуации с учетом распространенности в нашей стране традиций дарения (благодарения).

Анализируемый запрет был установлен еще в Положении о федеральной государственной службе, утвержденном указом Президента РФ от 22 декабря 1993 г. № 2267, и в 2004 г. закреплен в ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации». Его содержание применительно к государственной службе вызвало в научной литературе оживленную дискуссию. Так, по мнению Е.В. Глебовой, «не исключается принятие подарков государственными служащими по торжественным случаям в связи с празднованием дня рождения, юбилейной даты и т.п. от близких людей и коллег. Такие отношения по своей природе рассматриваются не как публичные, они относятся к отношениям гражданско-правового характера» [13, c. 32]. Аналогичной позиции придерживаются Н.В. Новоселова и М.В. Грачева, которые отмечают, что закон связывает рассматриваемый запрет с исполнением должностных обязанностей, т.е. он (запрет) не распространяется на дарение подарков гражданским служащим друзьями и близкими [14, с. 108-109].

С.В. Крутикова утверждает, что «нельзя запретить вручение подарка государственному служащему в связи с юбилеем, выходом на пенсию или в ином традиционно принятом случае, при отсутствии обусловленности вознаграждения какими-либо действиями (бездействием) одаряемого по службе либо иной корыстной заинтересованности дарителя. Данный запрет был бы даже аморален» [15, с. 173]. При этом стоимость подарков от сослуживцев и коллег по службе или работе, дарение которых не связано с исполнением должностных обязанностей, равно как и от родственников, близких людей и друзей государственного служащего, полагают К.В. Корсаков и М.А. Сажаева, вообще не может быть ограничена, поскольку таковые выпадают из плоскости публичных правоотношений и замыкаются отношениями гражданско-правовыми и личными, партикулярными [16].

Таким образом, подарок, преподносимый государственному или муниципальному служащему, а также иному лицу, на которое распространяется рассматриваемый запрет, может быть принят только в случае, если он не связан с исполнением должностных (служебных) обязанностей. Напротив, обусловленность подарка должностным положением одариваемого является несомненным препятствием для его принятия, даже если он преподносится в праздничной обстановке. Полагаем, что при наличии сомнений в безвозмездности преподносимого подарка служащему следует отказаться от его получения в целях обеспечения личной антикоррупционной безопасности.

Согласимся с Н.В. Новоселовой и М.В. Грачевой по вопросу о том, что должностному лицу необходимо учитывать, что дорогостоящий подарок может расцениваться как компенсация услуг, неправомерно оказанных за счет возможностей, которыми обладает должностное лицо [14, с. 108-109]. Как верно отмечает А.А. Травникова, «принятие таких подарков приводит, как правило, к установлению личных контактов государственного служащего с физическими и юридическими лицами, что в дальнейшем может негативно повлиять на исполнение государственным служащим своих должностных обязанностей, а также воздействовать на объективность принимаемых им решений. При этом государственный служащий должен помнить, что он и его действия подвержены повышенному вниманию со стороны общественности. Получение подарков может вызвать у граждан обоснованные сомнения в беспристрастности исполнения государственным служащим своих обязанностей и тем самым нанести ущерб репутации государственного органа и государственной службы в целом» [17, с. 45].

Основные проблемы в определении права лиц, замещающих государственные (муниципальные) должности, государственных (муниципальных) служащих и ряда иных работников публичной сферы принимать подарки в связи с исполнением своих должностных (служебных) обязанностей вызывает правовое регулирование запрета на дарение, установленное ст. 575 ГК РФ. Дарение -- институт гражданского права, регламентируемый гл. 32 ГК РФ. По договору дарения даритель безвозмездно передает или обязуется передать одаряемому вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом (абзац 1 ч. 1 ст. 572 ГК РФ). При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. Такая сделка будет считаться притворной, т.е. сделкой, которая совершена с целью прикрыть другую сделку (абзац 2ч. 1 ст. 572 ГК РФ). Как разъясняется в п. 9 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. № 120, наличие возмездных начал в договорном обязательстве исключает признание соответствующего договора договором дарения.

Исключения из общих правил дарения содержатся в ч. 1 ст. 575 ГК РФ, в соответствии с которой не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает 3 тыс. р.:

- от имени малолетних и граждан, признанных недееспособными, их законными представителями;

-работникам образовательных организаций, медицинских организаций, организаций,

оказывающих социальные услуги, и аналогичных организаций, в том числе организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, гражданами, находящимися в них на лечении, содержании или воспитании, супругами и родственниками этих граждан;

-лицам, замещающим государственные должности РФ, государственные должности субъектов РФ, муниципальные должности, государственным служащим, муниципальным служащим, служащим Банка России в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей;

-в отношениях между коммерческими организациями.

Толкование положений ст. 572 ГК РФ во взаимосвязи с п. 3 ч. 1 ст. 575 ГК РФ позволяет сделать вывод, что ряд представителей публичной сферы вправе принять обычный подарок, стоимостью не более 3 тыс. р. При этом важно, чтобы такой подарок передавался безвозмездно, т.е. даритель, передавая дар, не ожидал при этом каких-либо встречных обязательств. В свою очередь, у одаряемого не должно возникнуть встречных обязательств в отношении дарителя в связи с получением дара.

В научной литературе и на практике анализируемые нормы ГК РФ вызывают вопросы толкования и правоприменения. Во-первых, каково содержание понятия «обычный подарок»? По мнению А.П. Зрелова, под обычными подарками, как правило, понимаются букет цветов, коробка конфет, книга, небольшой сувенир, флакон духов и т.п. При этом обычными могут признаваться и подарки, соответствующие нормам делового этикета, обычаям, традициям, характерным для данной местности [18]. Обычность, отмечает Е.В. Глебова, предполагает ничем не выделяющийся среди других вещей подарок [19, с. 54]. Ю.П. Гармаев полагает, что обычный подарок -- это: «1) то, что подарено в соответствии с обычаем, например в дни рождения, на 8 Марта, в профессиональные и иные праздники и т.п.; 2) является предметом, условно говоря, «договора дарения», т.е. сделки без условий, что никак не подходит под признаки получения/дачи взятки» [20, с. 14].

Проведенный С.А. Киракосян и А.В. Власовой социологический опрос позволил установить, что большинство граждан под обычными подарками подразумевают, к примеру, коробку конфет, букет цветов, алкогольную продукцию, книги, различные сувениры. Именно эти подарки чаще всего делают благодарные пациенты своим врачам и ученики учителям, именно ими обмениваются коммерческие организации. Обычными подарками, по мнению авторов, являются «привычные» объекты материального мира, не изъятые и не ограниченные в обороте и в силу своей несущественности не представляющие собой особой ценности, имеющие «символическое» значение как для дарителя, так и для одаряемого и возможность в дальнейшем использовать такой подарок в личных, бытовых целях» [21].

Н.А. Рябинин в качестве признаков обычного подарка выделяет обычные стороны, основания и цели. В частности, по мнению автора, обычность сторон договора предполагает наличие между ними доверительных, приятельских, дружеских, уважительных и иных подобных отношений. При этом к числу таковых не могут быть отнесены малознакомые или незнакомые ранее даритель и одаряемый. Обычные основания дарения включают как личные и общепринятые, так и служебные праздники. В свою очередь, обычная цель дарения -- безвозмездная передача вещей, имущества и прочего в собственность одаряемому, не связанная со встречным предоставлением от одаряемого дарителю [22, с. 132].

Во-вторых, каковы правила определения стоимости обычного подарка? Следует согласиться с А.В. Кудашкиным, что стоимость обычного подарка не всегда очевидна и понятна. Один и тот же товар может различаться по стоимости в пределах одного населенного пункта, или его стоимость может незначительно колебаться около максимально разрешенного размера стоимости (в районе 3 тыс. р.). Очевидно же, отмечает автор, что подарок вкупе с чеком не является общепринятой нормой поведения [23]. Покупная стоимость подарка может различаться в зависимости от торговой точки, в которой он приобретен, справедливо отмечает А.П. Зрелов. Наконец, возможно умышленное занижение стоимости подарка за счет соответствующей договоренности между покупателем и продавцом. Еще более затруднительна оценка стоимости подарка, сделанного «своими руками», поскольку реальная стоимость таких подарков может существенно отличаться от совокупной стоимости материалов, затраченных на их изготовление [18].

В-третьих, что может выступать предметом обычного подарка? При этом под понятие обычного подарка, по мнению Н.В. Новоселовой, не могут подпадать деньги, ценные бумаги и оказываемые безвозмездно, но подлежащие оплате услуги. Важны в данном случае не стоимость подарка и не сам предмет дарения, а существующие на практике правила, обычаи дарения подарков определенным категориям государственных служащих и т.п. [24, c. 117].

Существующая юридико-лингвистическая неопределенность положений ч. 1 ст. 575 ГК РФ при отсутствии разъяснений уполномоченных органов и сложившейся судебной практики формирует у обывателей и представителей публичной сферы убеждение, что всем указанным в данной статье категориям субъектов (врачам, учителям, государственным и муниципальным служащим и др.) разрешено принимать подарки в связи с исполнением должностных (служебных) обязанностей на сумму до 3 тыс. р.

Вместе с тем рассматриваемые положения ст. 575 ГК РФ вступают в противоречие с п. 6 ч. 1 ст. 17 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и п. 5 ч. 1 ст. 14 ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации», в соответствии с которыми запрещено «получать в связи с исполнением должностных обязанностей вознаграждения от физических и юридических лиц (подарки, денежное вознаграждение, ссуды, услуги, оплату развлечений, отдыха, транспортных расходов и иные вознаграждения)». Соответственно, с одной стороны, ч. 1 ст. 575 ГК РФ не запрещает работникам государственных и муниципальных образовательных организаций, медицинских организаций, организаций, оказывающих социальные услуги, и аналогичных организаций, лицам, замещающим государственные должности РФ, государственные должности субъектов РФ, муниципальные должности, государственным служащим, муниципальным служащим, служащим Банка России принять обычный подарок стоимостью до 3 тыс. р. в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей. С другой стороны, п. 6 ч. 1 ст. 17 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» полностью запрещает получать подарки и иные вознаграждения в связи с исполнением должностных обязанностей от физических и юридических лиц без каких-либо исключений.

В научной литературе сложилось несколько подходов к разрешению сложившейся коллизии. Одни авторы убеждены, что в отношении государственных служащих соответствующий запрет ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» должен соблюдаться лишь в той части, в которой он не противоречит нормам ГК РФ [18]. Другие исследователи полагают, что на государственных и муниципальных служащих нормы ГК РФ об «обычном подарке» не распространяются, а ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» по отношению к ст. 575 ГК РФ является специальным и подлежит приоритетному применению [16; 25, с. 149-150; 26, с. 33]. Также отмечается, что рассматриваемый закон императивно (т.е. однозначно) устанавливает запрет на получение любых подарков независимо от их стоимости, поскольку не содержит указаний относительно максимального размера разрешенного подарка [23].

Приведенные выше коллизии норм гражданского и административного права имеют важное уголовное-правовое и криминологическое значение, поскольку краеугольным камнем современной научно-практической дискуссии, в том числе зарубежной [27-30], по исследуемой теме являются критерии разграничения обычных подарков и взяток, а также вопросы малозначительности взяточничества. Введение в действие ч. 2 ГК РФ в 1996 г. вызвало волну критики, основанной на предположении о легализации мелких бытовых взяток. Как отмечал на рубеже веков А.М. Эрделевский, включение в перечень субъектов дарения «обычных подарков» государственных и муниципальных служащих является одним из наиболее одиозных нововведений гражданского законодательства: «Это декриминализирует предусмотренные ст. 290 и 291 УК РФ деяния -- получение и дачу взятки-вознаграждения, если ею является обычный подарок, поскольку ст. 575 ГК РФ определяет дарение такого подарка госслужащему (причем не из личных симпатий, а в связи с исполнением последним служебных обязанностей) в качестве правомерного действия, что исключает его преступность» [31].

Несмотря на то что данное утверждение не получило поддержки в уголовно-правовой доктрине, следует признать, что положения ч. 1 ст. 575 ГК РФ негативно сказались на обыденном правосознании граждан. Хитросплетения гражданского, административного и уголовного законодательства, в которых не всегда успешно могут разобраться даже теоретики и работники правоохранительных органов, на практике вылились в один из самых распространенных кор- рупциогенных стереотипов По нашему мнению, коррупциогенным стерео-типом является «устойчивое бытовое представление о коррупции и мерах противодействия ей, в значитель-ной степени способствующее совершению коррупци-онных правонарушений представителями некоторой социальной группы» [32, с. 74].: любой подарок на сумму до 3 тыс. р. не является взяткой. Анализ приговоров по ст. 290 «Получение взятки» УК РФ и ст. 291 «Дача взятки» УК РФ свидетельствует о том, что предметом бытовых взяток могут выступать подарочные сертификаты Приговор Октябрьского районного суда г. Ар-хангельска от 20 октября 2015 г. URL: https://sudact.ru/ regular/doc/BkxqZzSJh5YR., продуктовые наборы Приговор Правобережного районного суда г. Магнитогорска от 27 ноября 2015 г. URL: https:// sudact.ru/regular/doc/bX19jyYqUabt., готовые блюда (две порции шашлыка Приговор Правобережного районного суда г. Магнитогорска от 11 декабря 2015 г. URL: https:// sudact.ru/regular/doc/WaMovSJz8iHm.), алкоголь Приговор Аткарского городского суда Саратов-ской области от 7 апреля 2016 г. URL: https://sudact.ru/ regular/doc/9mSbwNnT2dbh., иные материальные ценности (машина колотых дров и их доставка Приговор Лениногорского городского суда Респу-блики Татарстан от 13 мая 2011 г. URL: https://sudact.ru/ regular/doc/pXChbvhnqxNT., упаковка мази для лыж Приговор Первомайского районного суда г. Ом-ска от 20 января 2012 г. URL: https://sudact.ru/regular/ doc/KCPSMrqcb9oc., туалетная вода Versace Приговор Ленинского районного суда г. Курска от 5 марта 2012 г. URL: https://sudact.ru/regular/doc/ R4HP0Gp0yQL1., несколько пачек бумаги «Снегурочка» Приговор Балезинского районного суда Респу-блики Удмуртия от 24 июня 2013 г. URL: https://sudact. ru/regular/doc/f8uh8DEyiaWv. Приговор Панинского районного суда Воронеж-ской области от 25 июня 2015 г. URL: https://sudact.ru/ regular/doc/gjl9sJZEkmoC., набор бильярдных шаров¹¹ и др.), а также домашние животные (щенок породы джек-рассел-терьер Приговор Мурманского гарнизонного военного суда Мурманской области от 8 мая 2019 г. URL: https:// sudact.ru/regular/doc/bZ8S3PvDCngW.). Вместе с тем мы поддерживаем позицию, согласно которой понятия «взятка» и «подарок» (независимо от размера первой и стоимости второго) не пересекаются [33].

Как уже отмечалось выше, дарение -- это односторонняя сделка, которая не порождает никаких обязательств у одаряемого лица. Ее атрибутивным признаком является безвозмездность. Взятка же передается за какое-то обещанное или уже исполненное обязательство со стороны должностного лица -- ее получателя. Как верно пишет А.Г. Безверхов, «взятка детерминирована должностным действием (бездействием), зависима от последнего, вызывает в виде подкупа соответствующее, в том числе и правомерное, поведение должностного лица либо является платой за уже совершенные действия (бездействие) по службе независимо от наличия или отсутствия предварительной договоренности об этом с должностным лицом. <...> Дарение, в свою очередь, отрицает такую причинную обусловленность, оно совершается в самых различных целях (общеполезных, из сострадания, желания оказать помощь, из личных симпатий, любви, благодарности, дружбы, по случаю юбилея и др.), для которых нетипично ожидание встречных обязательств» [34]. Следовательно, разница между подарком и взяткой заключается не в их стоимости, а в мотивах, которыми руководствуются даритель и одаряемый в процессе совершения сделки [35, c. 51].

Рассматривая ситуации, при которых получение должностным лицом и передачу ему подарка в связи с его должностным положением или в связи с исполнением им служебных обязанностей необходимо расценивать как взяточничество независимо от размера вознаграждения, Б.В. Волженкин называл следующие случаи:

-если имело место вымогательство вознаграждения;

-если вознаграждение (соглашение о нем) обусловливало соответствующее, в том числе правомерное, служебное поведение должностного лица;

-если вознаграждение передавалось должностному лицу за незаконные действия (бездействие);

-если имело место систематическое получение материальных ценностей или выгод от одних и тех же взяткодателей за общее покровительство или попустительство по службе [36].

Таким образом, если правомерное действие (бездействие) в пользу «дарителя» было обусловлено корыстной заинтересованностью должностного лица, то передача ему вознаграждения в сумме до 3 тыс. р., даже при отсутствии о том предварительной договоренности, образует составы получения и, соответственно, дачи взятки. При наличии в совершенном деянии признаков состава преступления, предусмотренного ст. 290 «Получение взятки» УК РФ или ст. 291.2 «Мелкое взяточничество» УК РФ, будь то взятка-подкуп или взятка-вознаграждение за конкретное действие (бездействие) по службе либо за общее благоприятствование в пользу взяткодателя (представляемых им лиц), уголовная ответственность может наступить независимо от размера полученного вознаграждения. В связи с чем в литературе высказывается обоснованное мнение о том, что целесообразно не разграничивать обычный подарок и взятку, а «исходить из возможности признания дачи взятки, получения взятки, посредничества во взяточничестве малозначительными деяниями, тем более что критерии малозначительности разработаны в теории уголовного права и применяются на практике» [37].

Как известно, в соответствии с ч. 2 ст. 14 «Понятие преступления» УК РФ не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки уголовно наказуемого деяния, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. Данная категория является оценочной в уголовном праве, поэтому в случае отнесения деяния к числу малозначительных «должны быть учтены такие факторы (области оценки), как конкретно-историческая обстановка, состояние борьбы с преступностью, потребности уголовной политики» [38, c. 205]. Несмотря на это, проблема малозначительности взяточничества нередко сводится авторами к поиску наименьшего размера взятки, при котором ее получение неминуемо повлечет за собой уголовную ответственность Например, интересной представляется позиция

В.Н. Боркова, который предлагает определять мини-мальный размер взятки-вознаграждения исходя из пропорции к среднемесячному денежному содержа-нию должностного лица в объеме одной двадцатой [39].. Вместе с тем корреляция размера взятки и общественной опасности взяточничества возможна, но не безусловна. При определении малозначительности деяния следует исходить не столько из характеристик предмета взятки, сколько из того, причинило ли деяние существенный вред охраняемым общественным отношениям или поставило их под угрозу причинения такого вреда [40, с. 72-75]. Если за бутылку коньяка или продуктовый набор инспектор до- рожно-патрульной службы отпустит водителя, находящегося в очевидном состоянии алкогольного опьянения, вряд ли можно говорить о малозначительности деяния. Об отсутствии существенного вреда или угрозы его причинения охраняемым общественным отношениям помимо суммы незаконного вознаграждения могут свидетельствовать иные юридически значимые признаки совершенного деяния.

Рассмотрим пример из немногочисленной судебной практики. В 2002 г. оперуполномоченный отдела милиции по борьбе с хищениями и угонами автотранспорта Г. получил от гражданки Т. в порядке вознаграждения подарок в виде спиртного, фруктов и денег, всего на общую сумму 1 тыс. р., за действия, входившие в его служебные полномочия, а именно за осуществление розыска принадлежащего Т. автомобиля, установление его местонахождения, изъятие и возврат владельцу. Районный суд признал оперуполномоченного виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 290 «Получение взятки» УК РФ. Кассационная инстанция оставила приговор без изменений. Вместе с тем Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в порядке надзорного производства пришла к выводу о малозначительности содеянного и отменила приговор. Принимая во внимание действия Г. по доставке автомашины Т. из одного города в другой, конкретные обстоятельства возврата им Т. угнанной у нее автомашины, обстоятельства перегона и постановки данной автомашины Т. в гараж с помощью сотрудников милиции отдела, в котором работал Г., учитывая общую стоимость переданных ему 20 ноября 2002 г. Т. продуктов и денег в качестве благодарности за проделанную работу, а также отсутствие в действиях Г. каких-либо признаков вымогательства полученного вознаграждения, Судебная коллегия решила, что содеянное Г. не может быть квалифицировано как уголовно наказуемое деяние Определение Верховного Суда РФ от 12 апреля 2007 г. по делу № 51-Д06-58 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс»..

Таким образом, для решения вопроса о том, было совершено преступление или деяние, которое в силу малозначительности преступным не является, необходимо учитывать всю совокупность конкретных обстоятельств уголовного дела, которые были выявлены на предварительном или судебном следствии. В частности, малозначительность деяния, предусмотренного ст. 290 «Получение взятки» УК РФ или ст. 291.2 «Мелкое взяточничество» УК РФ, возможна, «если сумма вознаграждения незначительна, его получение не было оговорено заранее и оно было передано после и за совершение законных действий должностного лица» [41, c. 80]. Считаем, что малозначительность деяния наряду с указанными выше обстоятельствами также возможна в случае, если должностное лицо в силу отсутствия надлежащих антикоррупционных компетенций полагало, что принимает подарок в соответствии с положениями ст. 575 ГК РФ, а не взятку. При этом необходимо подчеркнуть, что указанные критерии не предрешают вывод о малозначительности взяточничества, «но могут сориентировать правоприменителя при определении степени общественной опасности содеянного» [42, c. 166].

В литературе высказывается мнение о том, что «наличие всех признаков обычного подарка исключает основание юридической ответственности за его получение, и, напротив, отсутствие хотя бы одного из признаков законного подарка переводит содеянное в разряд служебных правонарушений» [43, c. 74]. Не оспаривая данную точку зрения, заметим, что исчерпывающий перечень признаков обычного подарка, как было указано выше, на сегодняшний день отсутствует и в доктрине, и в гражданском законодательстве. Поэтому юридическая квалификация ситуации дарения (взяточничества) со стороны ее участников, которыми зачастую являются должностные лица и граждане, не имеющие высшего юридического образования, может быть существенно затруднена.

Представляется, что в целях обеспечения антикоррупционной криминологической безопасности рассматриваемый запрет должен быть сформулирован однозначно. Однако в существующем виде положения ст. 575 ГК РФ, подкрепленные многовековыми традициями благодарения представителей власти, обусловливают формирование коррупционной модели поведения и способствуют самодетермина- ции коррупционной преступности на бытовом уровне. Эмоционально и верно на этот счет высказываются Ю.П. Гармаев и В.А. Фалилеев: «Получается, что государство объявило войну с коррупцией, но мало кто из граждан понимает условия и правила ведения этой войны, а потому ответ на вопрос: кто будет ее «жертвами»? -- не вызывает сомнений: не только, а может и не столько, матерые мздоимцы и расхитители, а практически каждый может либо сознательно, либо невольно стать коррупционером» [44]. Указанная проблема является настолько актуальной, что в качестве самостоятельного научного направления получила развитие виктимо- логия коррупции [45, c. 9].

Предложения об устранении коллизии между п. 6 ч. 1 ст. 17 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (п. 5 ч. 1 ст. 14 ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации») и п. 3 ч. 1 ст. 575 ГК РФ путем исключения последнего регулярно появляются в научной литературе [25; 26; 46-51]. В недавнем прошлом также была предпринята попытка законодательного урегулирования рассматриваемого вопроса. В частности, 5 декабря 2018 г. Правительство РФ внесло в Государственную Думу РФ проект ФЗ № 601012-7, предусматривающий исключение п. 3 ч. 1 ст. 575 ГК РФ, а также изложение ч. 2 данной статьи в следующей редакции: «Особенности дарения в связи с исполнением должностных (служебных, трудовых) обязанностей (осуществлением полномочий) отдельными категориями лиц могут устанавливаться законом». Несмотря на в целом положительное заключение Комитета Государственной Думы РФ по государственному строительству и законодательству, проект ФЗ № 601012-7 не был рассмотрен в первом чтении и в конечном счете был отозван субъектом законодательной инициативы 19 июня 2020 г.

Полагаем, что к обсуждению данного вопроса необходимо вернуться в ближайшей перспективе и устранить коллизию между п. 3 ч. 1 ст. 575 ГК РФ и п. 6 ч. 1 ст. 17 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (п. 5 ч. 1 ст. 14 ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации»). Подарок как знак благодарности, не предполагающий никаких встречных обязательств от одаряемого, урегулирован ст. 572 ГК РФ и вполне может быть принят лицами, замещающими государственные (муниципальные) должности, государственными (муниципальными) служащими и иными работниками публичной сферы, на которых распространяется соответствующий запрет в рамках частноправовых отношений (подарки между родственниками, близкими друзьями и др.). В свою очередь, любое не установленное законом вознаграждение в связи с исполнением должностных (служебных) обязанностей является недопустимым, поскольку противоречит публично-правовому принципу оплаты служебной деятельности должностных лиц. Единственным исключением в данном случае может быть подарок, полученный в связи с протокольными мероприятиями, со служебными командировками и с другими официальными мероприятиями, процедура обращения в собственность которого регламентирована нормативными правовыми актами РФ в сфере противодействия коррупции. В рамках указанного подхода может быть достигнуто «смысловое единообразие в толковании текста соответствующей статьи Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации», которая однозначно запрещает получение государственным служащим любого вознаграждения от физических и юридических лиц в связи с исполнением должностных обязанностей» [25, c. 150].

При этом мы не можем согласиться с позицией о том, что требуется установление дополнительного критерия для разграничения взятки и обычного подарка в контексте межотраслевых связей гражданского и уголовного права [52, c. 91]. Как уже отмечалось выше, понятия «подарок» и «взятка» в идеале логически не пересекаются. Квалификация содеянного в каждом отдельном случае будет осуществляться следственными и судебными органами исходя из конкретных обстоятельств уголовного дела. Поэтому «императивный запрет на подарки государственным и муниципальным служащим наиболее соответствует интересам публичной (государственной и муниципальной) службы» [23] и может рассматриваться как превентивная мера, направленная на обеспечение антикоррупционной криминологической безопасности. В свою очередь, нормы гражданского, административного и уголовного законодательства, направленные на предупреждение коррупционного поведения, должны обладать юридико-лингвистической определенностью, исключающей их коллизионность, а также выполнять социально-интегративную функцию, т.е. сигнализировать гражданам об объектах, имеющих исключительную ценность для российского общества [53, с. 118-134]. Иными словами, субъекты правоотношений должны понимать, что именно и по какой причине запрещено.

Необходимо также оговориться, что введение абсолютного запрета на получение вознаграждений (подарков и иного) в связи с исполнением должностных (служебных) обязанностей лицами, замещающими государственные (муниципальные) должности, государственными (муниципальными) служащими и иными работниками публичной сферы является вынужденной мерой, которая обусловлена низкой антикоррупционной культурой нашего общества, а также неразвитостью антикоррупционных механизмов во многих сферах общественной жизни. Невозможно отрицать, что подарок чиновнику, врачу или учителю может быть только актом чистосердечной и искренней признательности за добросовестную службу, который никак не связан с положением одариваемого в публичной сфере. Вместе с тем, как верно замечает С. Роуз-Аккерман, «трудность провести грань между подарком и взяткой коренится в их фундаментальной схожести» [54, с. 121]. Полагаем, что на практике отличить взятку от подарка могут лишь те, у кого сформированы базовые антикоррупционные компетенции (знание о запрете на получение подарков в связи с исполнением должностных (служебных) обязанностей, умение выбора модели правомерного поведения и навыки идентификации коррупциогенных ситуаций) [55]. До момента формирования в российском обществе устойчивого массового антикоррупционного сознания абсолютный запрет на дарение подарков публичным служащим представляется вполне оправданным, поскольку он признается более действенным для предупреждения коррупционных проявлений именно на бытовом уровне [56, р. 272].

Подводя итог, необходимо отметить, что повышение антикоррупционной культуры субъектов общественных отношений как средство обеспечения антикоррупционной криминологической безопасности неразрывно связано с формированием целостной и непротиворечивой системы запретов, обязанностей и ограничений (антикоррупционных стандартов поведения). При этом основные антикоррупционные стандарты поведения, к числу которых относится запрет на получение вознаграждений (подарков и иного) в связи с исполнением должностных (служебных) обязанностей, должны быть однозначны и понятны широкому кругу лиц, в том числе за рамками публичной сферы общественных отношений. Полагаем, что унификация рассматриваемого запрета в гражданском и административном законодательстве будет способствовать повышению эффективности предупреждения коррупционных преступлений, связанных с подкупом и продажностью должностных лиц. Вместе с тем помимо устранения нормативных коллизий также требуется активная социально-профилактическая работа, направленная на доведение положений антикоррупционного законодательства до сведения общественности. Здесь полезными окажутся разъяснения и методические рекомендации уполномоченных субъектов по вопросам надлежащего соблюдения данного правила в целях обеспечения антикоррупционной криминологической безопасности.

вознаграждение подарок антикоррупционный криминологический

Список использованной литературы

1. Астанин В.В. Антикоррупционная политика России. Криминологические аспекты / В.В. Астанин. -- Москва: Юнити- Дана, 2012. -- 255 с.

2. Номоконов В.А. Российская политика в сфере противодействия коррупции: скорее коррупциогенна, чем оптимальна? / В.А. Номоконов // Преступность, уголовная политика, закон: материалы Всерос. науч.-практ. конф. -- Москва, 2016. -- С. 314-320.

3. Цирин А.М. Предупреждение коррупции: проблемы и перспективы / А.М. Цирин. -- DOI: 10.12737/22727 // Журнал российского права. -- 2016. -- № 12. -- С. 106-115.

4. Братановский С.Н. Необходимость системного подхода к противодействию коррупции на государственной и муниципальной службе / С.Н. Братановский, М.Ф. Зеленов // Государство и право. -- 2017. -- № 1. -- С. 103-108.