Мировые войны и конституционная трансформация

Размещено на http://www.allbest.ru/

Самарский юридический институт ФСИН России

Мировые войны и конституционная трансформация

Чупилкина Айгуль Фаридовна, ВРИО заведующего кафедрой профессиональных дисциплин, кандидат юридических наук

Аннотация

Автор поддерживает замысел В.Е. Чиркина о необходимости развития концепции социального государства, точкой отсчета идей которого стало время после Второй мировой войны. Базируясь на материале В.В. Лазарева о функционировании государства в сфере мемологии, расценивает COVID-19 как мем, приведший к социально-экономическим потрясениям. Формулирует новый конституционный индикатор социального государства.

Ключевые слова: мировые войны; социальное государство; конституционные индикаторы; мемология; мем; вирусология как государственная политика; COVID-19.

Abstract

WORLD WARS AND CONSTITUTIONAL TRANSFORMATION

Aigul F. Chupilkina, Cand. Sci. (Law), Acting Head of the Department of Professional Disciplines, Samara Law Institute, Federal Penitentiary Service of Russia ul. Rylskaya

The author supports V. E. Chirkin idea about the need to develop the concept of a social state. The author refers to the ideas concerning the concept of the social state that originated after the World War II. Based on the Prof. V. Lazarev's doctrine devoted in the field of memology, the author considers COVID-19 as a meme that led to socio-economic upheaval. The author defines a new constitutional indicator of the social state.

Keywords: world wars; social state; constitutional indicators; memology; meme; virology as a state policy; COVID-19.

Конституции западных стран, принятые после Второй мировой войны имеют как особенности, обусловленные историческими, географическими, национальными факторами, так и характерные черты, отражающие общее понимание концепции конституционного построения (отражение либеральных ценностей; уже традиционный для сегодняшнего понимания принцип разделения властей; концепция суверенитета народа и гарантирование личных, социальных, политических, экономических прав и свобод; реализация социальной политики; принципы идеологического и политического плюрализма; закрепление частной, государственной и иных форм собственности; новое понимание соотношения национального и международного права).

В. Е. Чиркин одним из первых в нашей стране начал анализировать зачатки идей о социальных гранях работы публичной власти и социальной деятельности государства -- с древних времен до сегодняшних дней, писал в своих трудах и говорил в своих выступлениях о недостаточной развитости концепции идей социального государства. Правда, с оговоркой о постоянной эволюции концепции, в силу чего она, по всей видимости не сможет считаться завершенной во всех элементах, к тому же на сегодня даже нет окончательной трактовки этого понятия¹. Однако точкой временного отсчета для ее создания и претворения в жизнь в некоторых зарубежных странах стало именно послевоенное время -- с другой психологией развития экономического и социального законодательства. Как на отдельный показатель в концепции развития идеи социального государства В. Е. Чиркин указывает на возникновение идеи государства всеобщего благоденствия (с оговоркой о том, что у государства благоденствия все же иные идеи). И совершенно верно для выяснения природы социального государства предлагает вычленить его основные признаки (индикаторы), прежде всего с учетом их конституционного отражения (закрепления), и далее проанализировать их судьбу на практике.

Итак, первый индикатор, закрепленный в конституциях -- тезис о социальной функции частной собственности. Если касаться самого факта существования (природы появления) частной собственности, то в совсем недавней статье «Государство в свете мемологии» В. В. Лазарев, невероятно убедительно представил научному миру мем в качестве носителя культурной информации, специализированный ресурс сжатой социальной информации (мем может быть и вирусом; в государственно-правовой области вирусология -- это и есть политика, таковые вирусы в политической борьбе целенаправленно используются по воле преуспевающего политического класса). Борьба за существование заложена на генном и меметическом уровнях. На генетическом уровне заложена борьба за выживание и борьба с препятствиями этому существованию. Отсюда -- борьба на уничтожение, как следствие -- поиск ресурсов наиболее результативной борьбы. Рождение и смена мемов государственности происходят как эволюционно, так и революционно. Революции направлены на уничтожение, они уничтожают и старый мем. Рождение мема собственности -- один из таких примеров, «рожденный революцией», он положен в основу государства. «Человек огородил, сказал «это мое» и нашел людей («дураков»), которые в это поверили» Чиркин В. Е. Конституция и социальное государство в сравнительном измерении // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2008. № 6. С. 5. Лазарев В. В. Государство в свете мемологии // Журнал российского права. 2020. № 3. С. 8-9..

Мотивация рождения этого мема понятна. Но далее, из тезиса о ее неприкосновенности (Декларация прав человека и гражданина 1789 г.), в Веймарской конституции 1919 г. и Основном законе ФРГ 1949 г. появился «институт балансирования» в виде конституционных формулировок «собственность обязывает», «должна служить общим интересам и пользе». Далее это получает развитие в законодательстве стран в виде отчуждения земель сверх установленной нормы, национализации, запрета некоторых видов предпринимательской деятельности, лицензировании, антимонопольного, тарифного регулирования. Таковые «балансировочные» законы -- «для успокоения масс,... чтобы создавалось впечатление народной власти», «государство как общественное формирование должно заботиться и об обществе», «отсюда... теория относительной самостоятельности государства». При этом затруднительно поспорить с аксиомой о том, что «Никогда государственная власть не принадлежала всему народу. Это был самый распространенный симулякр на протяжении всей истории государственности» Лазарев В. В. Государство в свете мемологии. С. 10..

Вторым конституционным индикатором социального государства В. Е. Чиркин называет включение в основные законы социально-экономические права человека и гражданина. Здесь для конституционной послевоенной трансформации ключевая точка отсчета -- 1966 г., дата принятия Международного пакта о правах человека, результат появления которого -- закрепление в большей части конституций различных государств социально-экономических прав (на образование, здравоохранение, труд, отдых, государственные пенсии и пр.). чиркин социальный мемология государство

Ю. А. Тихомиров в одной из последних статей «Право: момент покоя или опережающее воздействие на социальные процессы», ставит на вид важность понимания вопроса: «как система законодательства встраивается в решения стратегических задач»? И далее называет в качестве приоритетных поддержку предпринимательства, демографии, экологии и др. Формулирование новых граней социальноэкономических прав также представляется как стратегическая для государства задача. Поскольку корифей публичного права пишет о необходимости поворота к совместному решению отраслями, правовыми комплексами стратегических задач не одной страны, но и всего мирового сообщества, согласимся с данным тезисом в очевидности условий нашей жизни в многослойности законодательного регулирования, ведь национальное и международное право порой противоречивы, что ведет к институциональным усложнениям, когда структуры и органы работают в системе разных правовых постулатов. И здесь на первый план -- как связующее звено между национальным и международным законодательством, выходят именно конституционные регуляторы стран мира Тихомиров Ю. А. Право: момент покоя или опережающее воздействие на социальные процессы // Журнал российского права. 2020. № 4. С. 7, 12..

Третий конституционный индикатор, вошедший в отдельные конституции в связи с концепцией социального государства, -- социальное партнерство / солидарность (в результате принятых поправок-2020 теперь прямым текстом вошедшие в ст. 75.1 Конституции РФ 1993 г.). Вопрос о социальном партнерстве с точки зрения конституционного права и концепции социального государства включает в себя не только регулирование трудовых отношений. Это соглашения политических партий по ключевым вопросам жизни общества (при подготовке Конституции Испании 1978 г.); о правах политической оппозиции (Политическая конституция Колумбии 1991 г., глава «Об оппозиции»); а в ФРГ две крупнейшие оппозиционные партии в 2006 г. на основе соглашения создали общее правительство и т.д.

Указанный третий конституционный индикатор является критерием социально-политической стороны социального государства и является недостаточно изученным как в нашей стране, так и в конституционном праве других государств.

Четвертый индикатор, закрепленный в конституциях -- социально-экономическое равноправие и одновременно выравнивание фактического уровня жизни индивидов и общностей (социальных, национальных и др.) вносящих свой вклад в прогрессивное развитие общества. Достижение фактического материального равенства индивидов -- отдельная ячейка в исторической памяти нашего народа, в ретроспективе связываемая с аббревиатурой «СССР», «РСФСР». Невозможно сказать, что значительная часть россиян ассоциирует этот период с нашим лучшим историческим опытом. Предположу, что экономическое равенство труднодостижимо и даже противоестественно -- мы не можем быть равными по умственному развитию, у представителей человечества слишком разные особенности мышления, различные предрасположенности к видам рабочей деятельности, предпринимательской активности и т. д.

Социальные и национальные общности также не могут быть одинаковыми -- вспомним о разности образовательного, историко-культурного развития, различности культурной самобытности, нравственных, эстетических и других ценностей. Но, говоря о социально-экономическом равноправии, подразумевается предоставление со стороны государства равных социально-экономических возможностей индивидам и общностям в соответствии с их статусом в обществе и реальной действительностью.

Пятый индикатор -- социальная справедливость. В настоящее время это выражается в конституционном установлении МРОТ некоторых государств, наборе минимума товаров и услуг, необходимых для жизни человека, установлении справедливых налогов с прогрессивной ставкой обложения, с решением вопросов социальной инфраструктуры (медицинское обслуживание, образование, доступ к культурным достижениям, жилье, вопросы труда, пособия по безработице, пенсионирование). Статья 75 Конституции РФ в результате поправок теперь имеется запись о том, что МРОТ должен быть не менее величины прожиточного минимума (норма, имеющаяся в Трудовом кодексе РФ с 2003 г., но реализуемая на практике лишь с 2018 г.).

Шестой индикатор -- существование социально ориентированной экономики, ее концепция носит сложный и пока не до конца исследованный характер, как один из элементов предполагает государственное планирование и прогнозирование (как в конституциях Италии, Испании, Португалии, Индии и пр.). Об острой необходимости планирования и прогнозирования в праве в выступлениях и печатных материалах часто говорит Ю. А. Тихомиров. Предоставление прогноза -- это «не догадка, а умение анализировать процессы развития» Тихомиров Ю. А. Право: момент покоя или опережающее воздействие на социальные процессы. С. 9.. Умение проанализировать день вчерашний, сегодняшний, для того, чтобы сформулировать новое правовое состояние для дня завтрашнего -- социального, экономического, политического и др., это важный инструмент регулирования комплексов стратегических задач юридическими конструкциями.

Седьмой индикатор -- современное социальное государство как социально-политический арбитр в обществе. Государствам прошлого это свойство также было присуще: в Древнем Риме раба хозяин мог продать, но не убить; в России во времена крепостничества крестьян можно было продать, но только семьями и пр. Государство выступало арбитром, ограничивало всевластие хозяина. В современности развитое социальное государство для удовлетворения социально-экономических требований разных общественных групп законодательно закрепляет способы мирного воздействия на власть, отношения труда и капитала, роль организаций работников и работодателей.

Социальное государство -- не абсолютно беспристрастный арбитр. Обращаясь снова к функциям государства в свете мемологии по В. В. Лазареву, процитируем его вопрос: «как осуществить власть, чтобы ее приумножить и продлить ей жизнь в том мемотипе, который угоден властвующим?» Лазарев В. В. Государство в свете мемологии. С. 9.. Потому что любое государство прежде всего выражает интересы экономической и политической элиты. Природой заложенная дилемма государственности: «все живое цепляется за жизнь и делает все для ее продления... в общественной среде центровую позицию среди известных средств занимает сила», «Власть имеет естественное происхождение. Ее мощь зависит от основополагающего мема, обеспечивающего жизнь и продолжение жизни данного феномена... До сих пор самой могущественной и востребованной остается государственная власть... Но сегодня конституции ставят на первое место человека, его потребности, права (иногда и обязанности), благополучие... Государство и общество в своем развитии взаимоположены. Общество для своего выживания породило государство. Государство питается соками общества. В каком качестве государство служит обществу?» Лазарев В. В. Государство в свете мемологии. С. 9, 10.. Социально-арбитражная роль государства -- это:

— проявление воли преуспевающих политиков. В основании государства заложена психология власти, амбиции личностных качеств, питающиеся, среди прочего, и на выявлении сходств и различий предыдущих правителей, желание остаться в памяти народа, истории государства и права красивой «картинкой»-мемотипом;

— давление, требования общества заботиться о себе. «Для успокоения масс, удержания их от революционных мыслей надо делать все, чтобы создавалось впечатление народной власти» Лазарев В. В. Государство в свете мемологии. С. 10.. Государство -- общественное формирование, с конституционной позиции стало принято рассматривать его как организацию, оказывающую услугу. «Государство всеобщего благоденствия» -- это такая благородная цель, вероятно, обусловленная и желанием продолжения его жизни.

Восьмым индикатором является такое не имеющее четких очертаний понятие, как социальные обязанности и социальная ответственность. Наиболее часто приводимым сюжетом социальной ответственности в нашей стране является моральная обязанность бизнеса поддерживать экономически незащищенные слои населения, способствовать развитию государства (социально-экономический сектор, культура), на предприятиях создавать благоприятные условия для работников и пр. Но социальные обязанности и ответственность имеют куда более широкий характер. Забастовка может причинить огромный ущерб стране и обществу, в связи с чем существуют запреты на проведение забастовок по субъектному составу, видам осуществляемой деятельности и т.д. Как элементы социальной ответственности -- ограничения для увольнения работников предпринимателем-работодателем, отзыв депутатов в связи с «нерешением» социально-экономических вопросов (в некоторых зарубежных странах), импичмент президенту и некоторым должностным лицам -- по большим основаниям, чем совершение тяжких уголовных преступлений (латиноамериканские страны), или даже всем избранным должностным лицам в связи с должностными преступлениями (Доминиканская Республика).

В конституции как нашей, так и зарубежных стран, социальная ответственность индивидов находит свое выражение в обязанностях соблюдать конституцию и законы, платить установленные законом налоги, нести различные виды службы, добросовестно выполнять обязанности по избранной или назначенной должности и пр. Многие такого рода нормы имеют более всего моральный характер, тем не менее в условиях совершенствования социального государства они важны для развития личности. В качестве девятого индикатора в современных условиях прогрессивного инновационного развития следует расценивать острую необходимость подготовки соответствующих данным обстоятельствам государственных и муниципальных «управленцев», развития технологичности государственного аппарата.

В самом начале материала озвучена оговорка В. Е. Чиркина о постоянной эволюции концепции социального государства. Мы видим, что конституции как западных стран, принятые после Второй мировой войны, так и в целом мировая конституционная трансформация, новые вызовы приходящего мира, конечно, обусловливают юридическое и фактическое «лицо» социального государства. И здесь мы подошли как раз к новому вызову современности -- уже новому формату мировых войн -- биологическим потрясениям, нашедшим свое внешнее выражение в 2020 г. в вирусе под названием COVID-19.

Если говорить о формулировке социального государства Конституции РФ 1993 г., то она закладывает таковой фундамент в ст. 7: достойная жизнь и свободное развитие человека, в ст. 75.1 «...гарантируются защита достоинства граждан...». Но достойную жизнь и свободное развитие затруднительно обеспечивать в состоянии войны, биологической осады и т.д. Достойная жизнь может сложиться лишь у человека с достоинством. К таковой теме имеет отношение глубокий и жизненный материал профессора И. А. Кравца, в которой он пишет о биосоциальной природе человека, связанной с интересами и потребностями, реализуемыми в различных сферах человеческой деятельности. Многие из таких сфер чувствительны к человеческому достоинству, корни которого и концепция вовлекают в процесс осмысления социальной деятельности государства, определения регуляторов в социальной сфере, и в международной юриспруденции берут начало во Всеобщей декларации прав человека 1948 г. Социальная сфера -- значимая область влияния достоинства, она создается под влиянием следующих факторов: международно-правовые регуляторы; установление внутригосударственных социально-экономических стандартов деятельности, обслуживания и обеспечения; личные усилия человека; признание социального благополучия в качестве конституционной и юридической ценности Кравец И. А. Конституционализация достоинства личности и перспективы права на социальное благополучие // Государство и право. 2020. № 1. С. 42-43..

Говоря о социальном благополучии необходимо напомнить, что социум переводится как «общество». Люди объединяются в группы для общения, решения общих задач. Общение -- это человеческие контакты, оно имеет колоссальное значение в развитии как отдельной личности, так и общества в целом. Напомню, что одним из самых суровых испытаний для человека является размещение его в одиночной камере.

В условиях распространения COVID-19 в результате вынужденной самоизоляции, социального дистанцирования, самым острым стал дефицит общения. На этом фоне у людей стали наблюдаться такие симптомы, как депрессии, снижение иммунитета, появление беспокойства и фобий. Одной из востребованных стала профессия психолога. При отсутствии фактических коммуникаций возникают препятствия для самореализации, сохранения внутреннего стержня, достоинства. Между тем через общение, «выход пара» происходит и снятие социальной напряженности в государстве.

Мысленно обращаясь к постулатам В. В. Лазарева, приходит убеждение, что COVID-19 -- это тоже мем. Мем, приведший к обвалам фондовых рынков, спекуляциям на рынках определенных медицинских товаров, перераспределению актуальности видов ресурсов (как человеческих, так и материальных, природных), изменению приоритетов потребления, спорта, развлечений и отдыха, снижению или даже полной остановки работы крупных мировых автопроизводителей, закрытию границ и пр. «Вирусология в государственно-правовой сфере есть политика» Лазарев В. В. Государство в свете мемологии. С. 5. Тихомиров Ю. А. Право: момент покоя или опережающее воздействие на социальные процессы. С. 7.. Даже не вдаваясь в подробности выяснения источника распространения COVID-19 (лабораторная утечка или целенаправленная биоатака), налицо социально-экономические последствия применения био-метаморфоз на землепланетное мироустройство. И если даже вспомнить о самых масштабных пандемиях в новой истории: бубонной чуме 1665 г., «испанке» 1918-1919 гг., «азиатском гриппе» 1957 г., «гонконском гриппе» 1968 г., ВИЧ/СПИД с конца 1970-х гг., «свином гриппе» 2009 г., то следует учесть тот факт, что такая научно-технологическая платформа, как генная инженерия родилась в 1972 г. (дата создания первой рекомбинантной ДНК). Автор вполне допускает мысль о том, что перечисленные до XXI в. пандемии (при том уровне и соответствующей растерянности медицины) были знаком свыше (болезни приводят людей к раскаянию и делают их менее агрессивными). После же начала XXI в. -- при довольно развитой степени медицины и одновременном достижении высот и массовости генетических трансформаций, пугающими становятся непредсказуемость поведения клеток после введения в них рекомбинантных молекул, опасность таковых экспериментов и социальные последствия генно-инженерных опытов (в виде употребления трансгенных продуктов, генетической паспортизацией будущего, изобретения генно- модифицированных вирусов).

Ю. А. Тихомиров отмечает, что наука зарубежных стран за последние 3-4 десятка лет особый акцент делает не лишь на материальный субстрат развития общества, но и во многом на интеллектуальные грани, человеческую психику, поведение человека, на проблемы поведенческой экономики: «при этом необходимо уловить закономерность, которая связана с существованием человека и сообществ»¹¹.

Созвучие с такими закономерностями видны и в тезисах В. В. Лазарева о том, что мем социально-психологического свойства имеет большие претензии на самостоятельную жизнь. И в принципе «государство появляется как феномен психики... психические процессы в том или ином виде либо содержании и форме сопровождают все социальные коммуникации» Лазарев В. В. Государство в свете мемологии. С. 14.. А поскольку государство и общество взаимоположены, массовые истерии, недоверие общества к государственной власти, ее политическом доктринам и, в конце концов, к одному из главных ее предназначений -- созданию государственной защищенности, защищенности социума от внешних воздействий, подтачивают государственную жизнь и в закономерно-эволюционном ракурсе даже приводят к его гибели. Если у социума отсутствует возможность свободно общаться, следовательно, государство не справляется со своим предназначением.

В связи с вышеизложенным формулирую десятый конституционный индикатор социального государства, на первый взгляд обескураживающий в своей очевидности, но наполняемый содержательными препятствиями в условиях пережитого в 2020 г. -- обеспечение свободного межличностного общения. Закрепление этого индикатора в основном законе любого государства автоматически будет являться сдерживающим фактором для организации кластеров (как в Уханьском институте вирусологии) для производства генно-модифицированных вирусов. Джинн, преднамеренно либо непреднамеренно, имеет обыкновение «выходить из бутылки», и для человечества этот сценарий -- уже не источник обновления и развития. И что-то подсказывает о живучести и растущих возможностях этого сценария в эпохе грядущего. Но, к примеру, выращивая какую-либо культуру на земельном участке, вероятно, человек отдает себе отчет в том, что семена со зрелого растения могут быть унесены ветром или стать объектом «добычи» для недобросовестного гражданина, что приведет к одному результату -- появлению этой культуры на другой земле. Вот и государство (далека от мысли, что подобные кластеры появляются без его ведома) должно действовать с оглядкой -- культивирование генно-модифицированных вирусов может привести к закрытию окон и дверей граждан в первую очередь на его, государственной территории. Во вторую очередь -- может привести к закрытию окон и дверей граждан других, подхвативших вирус, государств, задачей властей которых будет являться борьба за существование, со всеми препятствиями, снижающими возможность достойной жизни. При этом в первую очередь будет гореть красным конституционным цветом индикатор обеспечения свободного межличностного общения.

Библиография

1. Кравец И. А. Конституционализация достоинства личности и перспективы права на социальное благополучие // Государство и право. -- 2020. -- № 1. -- С. 41-53.

2. Лазарев В. В. Государство в свете мемологии // Журнал российского права. -- 2020. -- № 4. -- С. 5-18.

3. Тихомиров Ю. А. Право: момент покоя или опережающее воздействие на социальные процессы // Журнал российского права. -- 2020. -- № 4. -- С. 5-16.

4. Чиркин В. Е. Конституция и социальное государство в сравнительном измерении // Труды Института государства и права Российской академии наук. -- 2008. -- № 6. -- С. 5-36.

References

1. Kravets IA. Konstitutsionalizatsiia dostoinstva lichnosti i perspektivy prava na sotsialnoe blagopoluchie [Constitutionalization of human dignity and prospects for the right to social well-being]. State and Law. 2020;1:41-53 (In Russ.).

2. Lazarev VV. Gosudarstvo v svete memologii [State in the Light of Memology]. Journal of Russian Law. 2020;4:5-18 (In Russ.).

3. Tikhomirov Yu A. Pravo: moment pokoia ili operezhaiushchee vozdeistvie na sotsialnye protsessy [Law: A Moment of Stillness or Anticipatory Impact on Social Processes]. Journal of Russian Law. 2020;4:5-16 (In Russ.).

4. Chirkin VE. Konstitutsiia i sotsialnoe gosudarstvo v sravnitelnom izmerenii [Constitution and social state in comparative dimension]. Proceedings of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences. 2008;6:5-36 (In Russ.).

Размещено на Allbest.ru