Договор займа: проблемы квалификации отношений

Размещено на http://www.allbest.ru/

ДОГОВОР ЗАЙМА: ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ ОТНОШЕНИЙ

Кравец Виктория Дмитриевна, кандидат юридических наук,

старший преподаватель кафедры гражданского права

Московского государственного юридического

университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

Аннотация

В работе анализируется ст. 807 Гражданского кодекса РФ, согласно которой участники гражданского оборота, заключая договор займа, могут выбрать модель договора, заключив реальный или консенсуальный договор. Требование о реальной модели договора, заимодавцем по которому выступает гражданин, толкуется как императивное, поскольку направлено на защиту слабой стороны. Квалифицируя отношения сторон как договорные, необходимо учитывать, что в реальном договоре займа необходимо установить не только передачу денежных средств заемщику, но и наличие воли сторон, направленной на заключение договора. В этой связи проводится анализ судебной практики по вопросу о том, является ли платежное поручение достаточным доказательством заключения сторонами договора займа. Делается вывод, что в случае установления факта перевода денежных средств со счета плательщика на счет получателя, но недоказанности факта существования между плательщиком и получателем заемных или иных обязательственных отношений отношения сторон следует квалифицировать в качестве внедоговорных отношений, возникших из неосновательного обогащения

Ключевые слова: договор займа; реальный договор; консенсуальный договор; слабая сторона; платежное поручение; неосновательное обогащение.

Abstract

A LOAN AGREEMENT: PROBLEMS OF QUALIFICATION OF RELATIONS

Viktoriya D. Kravets, Cand. Sci. (Law), Senior Lecturer, Department of Civil Law, Kutafin Moscow State Law University (MSAL)

The paper analyzes Article 807 of the Civil Code of the Russian Federation. Under this regulation, participants of civil turnover, entering into a loan agreement, can choose the model of the contract by concluding a unilateral (real) or consensual agreement. The requirement for a real model of a contract, to which a citizen is a creditor, is interpreted as imperative because it is aimed at protecting the weaker party. Qualifying the relations of the parties as contractual, it is necessary to take into account that in the real loan agreement it is necessary to establish not only the transfer of funds to the borrower, but also the presence of the will of the parties aimed at concluding a contract. In this regard, judicial practice is being analysed as to whether the payment order constitutes a sufficient evidence of the conclusion of a loan agreement by the parties. It is concluded that, in case of establishing the fact of transfer of funds from the account of the payer to the account of the recipient rather than the proof of the fact of existence between the payer and the recipient of borrowing or other obligatory relations, the relations between the parties should be classified as non-contractual relations arising out of unjustified enrichment

Keywords: loan agreement, real agreement, consensus agreement, weak side, payment order, unreasonable enrichment.

Основная часть

Федеральным законом от 26.07.2017 № 212-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»¹, вступившим в действие с 1 июня 2018 г., изменено определение договора займа. Согласно новой редакции ст. 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает или обязуется передать в собственность другой стороне (заемщику) деньги, вещи, определенные родовыми признаками, или ценные бумаги, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество полученных им вещей того же рода и качества либо таких же ценных бумаг. Изменение определения договора займа прежде всего ознаменовало отказ законодателя от классического регулирования займа как реального договора.

На сегодняшний день участники отношений могут выбрать удобную для себя модель договора займа и заключить как реальный, так и консенсуальный договор. В целом ситуация, когда законодатель допускает усмотрение сторон в согласовании модели договора, не является для гражданского законодательства новой. Так, например, договоры дарения и безвозмездного пользования имуществом могут заключаться как по модели реального, так и консенсуального договора. Вместе с тем для займа усмотрение сторон в вопросе согласования модели договора получило законодательное ограничение. В соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 807 ГК РФ, если займодавцем в договоре займа является гражданин, договор считается заключенным с момента передачи предмета договора займа заемщику или указанному им лицу. Таким образом, договор займа, займодавцем по которому выступает гражданин, должен быть сконструирован по модели реального договора. Интересным представляется вопрос о модальности рассматриваемой нормы. Правило абз. 2 п. 1 ст. 807 ГК РФ сформулировано как императивное. Вместе с тем гражданскому законодательству известны нормы, которые, несмотря на отсутствие в них указания на возможность согласования сторонами иного, отличного от закрепленного в норме правила, в судебной практике получали толкование в качестве норм диспозитивного характера. Так, например, нормы ст. 475, 782, 410 ГК применяются как диспозитивные, допускающие усмотрение сторон в согласовании соответствующих условий договоров О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации: Федеральный закон от 26.07.2017 № 212-ФЗ // СЗ РФ. 2017. № 31 (ч. I). Ст. 4761. Постановление Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» // Вестник ВАС РФ. 2014. № 5.. Поскольку рассматриваемая нами норма абз. 2 п. 1 ст. 807 ГК не содержит явно выраженного запрета на установление соглашением сторон иного правила, чем закрепленное в ней, то есть запрета на согласование консенсуальной модели договора займа, займодавцем по которому выступает гражданин, для признания ее императивной необходимо установить соответствие данной нормы критериям императивности, выработанным судебной практикой. Согласно п. 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14.03.2016 № 16 «О свободе договора и ее пределах» при отсутствии в норме, регулирующей права и обязанности сторон по договору, явно выраженного запрета установить иное, норма считается императивной, если исходя из целей законодательного регулирования это необходимо для защиты особо значимых охраняемых законом интересов (интересов слабой стороны договора, третьих лиц, публичных интересов и т.д.), недопущения грубого нарушения баланса интересов сторон либо императивность нормы вытекает из существа законодательного регулирования данного вида договора.

Модель реального договора призвана защитить сторону, передающую имущество, которая в реальном договоре не может быть понуждена к передаче имущества, так как такая передача составляет элемент заключения, а не исполнения договора. В связи с этим в литературе неоднократно отмечалось, что в реальных договорах сторона, передающая имущество, считается слабой стороной Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга вторая. Договоры о передаче имущества. М., 2006. С. 619.. Таким образом, модель реального договора используется законодателем для защиты интересов слабой стороны, что делает нормы, устанавливающие реальную модель договора, в том числе норму абз. 2 п. 1 ст. 807 ГК, императивными, не допускающими усмотрения сторон. Следует сделать вывод, что договор займа, заимодавцем по которому выступает гражданин, может заключаться по модели реального, но не консенсуального договора. В отличие от договора займа, по которому займодавцем выступает юридическое лицо: в этом случае модель договора определяется сторонами и может быть как реальной, так и консенсуальной.

Договор займа, независимо от своей модели, является двусторонней сделкой, для заключения которой необходимо согласованное волеизъявление сторон. На конституирующее значение волеизъявления в структуре сделки не раз обращалось внимание в судебной практике. Так, например, в постановлении Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений разд. I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. № 8. указывается, что по смыслу ст. 153 ГК РФ сделкой является волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (например, гражданско-правовой договор, выдача доверенности и др.). Поскольку консенсуальный договор признается заключенным с момента достижения сторонами соглашения по всем существенным условиям, следует признать, что для установления факта заключения сторонами договора займа по консенсуальной модели достаточно определить, что сторонами было согласовано встречное волеизъявление.

В реальных договорах наряду с волеизъявлением сторон элементом заключения договора является передача вещи. Таким образом, для установления факта заключения между сторонами договора, который законодателем отнесен к числу реальных, необходимо определить, состоялась ли между сторонами передача вещи. Вместе с тем следует учитывать, что установление как такового факта передачи вещи не исключает необходимости выявления взаимного волеизъявления сторон, направленного на заключение договора. Таким образом, для ответа на вопрос, заключен ли между сторонами реальный договор займа, необходимо установить наличие волеизъявления сторон на заключение договора займа, а также факт передачи вещи. Сам по себе факт передачи имущества -- денег, вещей, определенных родовыми признаками, ценных бумаг -- не доказывает существования между сторонами заемных отношений, пока не установлено волеизъявление сторон, направленное на заключение договора займа.

В этой связи представляется интересной судебная практика по вопросу о том, подтверждает ли платежное поручение существование между сторонами заемных отношений. Проведенный анализ позволяет нам выделить три позиции судов по данному вопросу. В соответствии с первой позицией суды принимают платежное поручение как доказательство наличия между сторонами отношений, возникших из договора займа. Вместе с тем имеются постановления, в которых указывается, что платежное поручение не свидетельствует о наличии между сторонами правоотношений по договору займа (вторая позиция). Следует учитывать, что выявленное противоречие в судебной практике является формальным, а не сущностным. В действительности же в первой группе дел платежное поручение принималось как доказательство передачи денежных средств наряду с другими доказательствами, которые подтверждают наличие взаимного волеизъявления сторон, направленного на заключение договора займа. Такими доказательствами могут выступать оригиналы или копии договора займа, переписка сторон, доказательства, подтверждающие факты признания долга, его частичного погашения или оплату процентов, начисленных на сумму займа и др. Так, например, в определении от 06.03.2012 № вАс-2046/12 по делу № А40-929/1198-8 Высший Арбитражный Суд РФ (далее -- ВАС РФ) указал, что принятие судами платежного поручения в качестве доказательства заемных отношений возможно с учетом факта частичного погашения долга заемщиком Аналогичную практику см.: постановление Президиума ВАС РФ от 05.04.2011 № 16324/10 (платежное поручение принято в качестве доказательства наряду с копиями договора займа); определение ВАС РФ от 21.10.2011 № ВАС-13581/11 (платежное поручение принято в качестве доказательства наряду с доказательствами оплаты процентов по договору займа).. Таким образом, не платежное поручение, а именно совокупность доказательств, часть из которых подтверждала наличие встречного волеизъявления, а другие -- факт передачи денежных средств, позволяла судам сделать вывод о существовании между сторонами заемных отношений, возникших из реального договора займа.

Верховный Суд РФ в своей практике также неоднократно указывал на возможность принятия платежного поручения в качестве доказательства договора займа только наряду с другими доказательствами, подтверждающими волеизъявление сторон. Так, в Обзоре практики Верховного Суда РФ при ответе на вопрос, может ли факт заключения договора займа при отсутствии оригинала договора или исключении его из числа доказательств, подтверждаться иными доказательствами, в частности платежными поручениями, отмечается, что «указание в одностороннем порядке плательщиком в платежном поручении договора займа в качестве основания платежа само по себе не является безусловным и исключительным доказательством факта заключения сторонами соглашения о займе и подлежит оценке в совокупности с иными обстоятельствами дела» Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 3 (2015): утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.11.2015 // Бюллетень ВС РФ. 2016. № 3, 4..

Что касается второй группы решений, в которых суды не принимали платежное поручение в качестве доказательства существования между сторонами заемных отношений, то сформулированная в них позиция судов является закономерным продолжением позиции, изложенной выше, применительно к первой группе дел, поскольку в данной группе решений платежное поручение с указанием цели платежа «предоставление процентного (Х %) займа по договору» было единственным доказательством, фигурирующим в деле. договор заем платежный поручение

Анализ данной судебной практики позволяет сделать вывод, что суды не считают достаточным для доказательства существования заемных отношений предоставления платежного поручения. В частности, в определении Верховного Суда РФ от 23.09.2014 № 5-КГ14-63 отмечается, что платежные поручения подтверждают лишь факт перечисления денежных средств и не могут свидетельствовать о заключении сторонами договора займа, поскольку оформляются только одной стороной Аналогичную практику см.: определение Верховного Суда РФ от 20.09.2016 № 309ЭС16-8144 // СПС «КонсультантПлюс»; определение ВАС РФ от 16.08.2013 № ВАС10619/13 по делу № А57-12913/2012 // СПС «КонсультантПлюс»; определение ВАС РФ от 30.11.2011 № ВАС-15250/11 по делу № А56-6091/2010 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 11.04.2016 по делу № А27-8685/2015 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление ФАС Северо-Западного округа от 21.09.2007 по делу № А56-44572/2005 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление Арбитражного суда Уральского округа от 22.03.2016 № Ф09-11592/15 по делу № А60-21733/2015 // СПС «КонсультантПлюс»..

Наряду с анализируемыми позициями, существует и третья позиция судов, которые считают платежное поручение, оформленное с указанием договора займа в качестве основания платежа, достаточным доказательством существования между истцом и ответчиком заемных отношений. Так, в постановлении Арбитражного суда Московской области от 03.09.2018 № Ф05-12765/2018 по делу № А41-70062/17 Постановление Арбитражного суда Московского округа от 03.09.2018 № Ф0512765/2018 по делу № А41-70062/17 // СПС «КонсультантПлюс». применительно к договору займа указывается, что «для подтверждения наличия воли сторон на его заключение может быть достаточно совершения активных конклюдентных действий по перечислению (передаче) денежных средств», которые в данном деле подтверждаются платежным поручением. При этом суд не дал оценку доводам ответчика относительно содержания переписки сторон и ее фальсификации, посчитав платежное поручение достаточным доказательством существования между сторонами заемных отношений.

Заметим, что нивелирование «волевого элемента» в возникновение отношений по договору займа, а также в согласовании его условий (в том числе условий о процентах), не соответствует правовой природе реального договора. Совершение одной стороной действий по передаче вещи не может свидетельствовать о согласованном волеизъявлении сторон. Для доказательства существования между сторонами заемных отношений, возникших из реального договора займа необходимо представить совокупность доказательств, подтверждающих наличие встречного волеизъявления сторон, направленного на заключение рассматриваемого договора, а также факт передачи объекта договора займа (денег; вещей, определенных родовыми признаками; ценных бумаг).

В отличие от реального договора в консенсуальном договоре займа достаточным будет предоставление доказательств, подтверждающих встречное волеизъявление сторон, поскольку факт передачи объекта договора займа будет составлять элемент исполнения договора. При этом следует учитывать, что факт принятия денег (вещей, определенных родовыми признаками; ценных бумаг) не может рассматриваться как выражение согласия принимающей стороны на заключение договора займа.

В консенсуальном договоре факт принятия денег (вещей, определенных родовыми признаками; ценных бумаг) может быть обусловлен исполнением сторонами иного (не заемного) обязательства, в связи с чем отношения, в рамках которых осуществляется передача-принятие имущества, требуют самостоятельной квалификации. В реальном же договоре займа передача-принятие денег (вещей, определенных родовыми признаками; ценных бумаг) составляет элемент заключения договора. В соответствии с п. 2 ст. 438 ГК РФ молчание не является акцептом, если иное не вытекает из закона, соглашения сторон, обычая или прежних деловых отношений сторон Данное положение законодательства не раз подтверждалось судебной практикой: определение Верховного Суда РФ от 27.05.2016 по делу № А40-49256/15 // СПС «КонсультантПлюс»; определение Верховного Суда РФ от 12.03.2013 № 18-КГ12-90 // СПС «КонсультантПлюс»; определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 08.07.2013 № ВАС-8832/13 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 12.05.2017 № 02АП-2539/2017 // СПС «КонсультантПлюс».. Глава 42 ГК РФ не содержит норм, позволяющих сделать вывод о наличии воли законодателя признать применительно к договору займа молчание заемщика акцептом.

Таким образом, факт принятия денежных средств субъектом гражданского права сам по себе не может означать согласия на заключение договора займа как такового, в том числе и договора займа на условиях, обозначенных, например, в платежном поручении. Данный вывод подтверждается положениями судебной практики. Так, Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа в постановлении от 23.10.2008 № Ф04-6464/2008 (14578-А02-11) не признал факт принятия денежных средств получателем акцептом оферты по договору займа. Аналогично Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в постановлении от 30.05.2005 по делу № А19-9480/03-12-Ф02-2445/05-С2 со ссылкой на п. 2 ст. 438 ГК РФ указал, что сам по себе факт принятия денежных средств получателем, подтвержденный платежным поручением, не свидетельствует о заключении сторонами договора займа или иной сделки.

Таким образом, факт передачи-принятия денег (вещей, определенных родовыми признаками; ценных бумаг) сам по себе не доказывает существования между сторонами договорных отношений, в том числе возникающих из договора займа. В целом вопрос квалификации отношений при установлении исключительно факта передачи-принятия имущества получил в судебной практике последовательное разрешение. В частности, в случае установления факта перевода денежных средств со счета плательщика на счет получателя, но недоказанности факта существования между плательщиком и получателем заемных или иных обязательственных отношений отношения сторон квалифицируются в качестве внедоговорных отношений, возникших из неосновательного обогащения. Так, ВАС РФ в определении от 16.08.2013 № ВАС-10619/13 указал, что, поскольку суды установили, факт перевода денежных средств со счета плательщика на счет получателя, что подтверждается платежным поручением, но истцом не представлено доказательств возникновения между сторонами заемных отношений, суды верно применили к отношениям сторон нормы гл. 60 ГК РФ об обязательствах вследствие неосновательного обогащения Аналогичная судебная практика см.: постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 11.04.2016 по делу № А27-8685/2015 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление ФАС Поволжского округа от 21.03.2013 по делу № А57-12913/2012 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление ФАС Северо-Западного округа от 29.08.2011 по делу № А56-6091/2010 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 11.04.2016 № Ф04-325/2016 по делу № А27-8685/2015 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление ФАС Центрального округа от 23.08.2010 по делу № А54-5032/2009С9 // СПС «КонсультантПлюс». См., например: Телюкина М. В. Кондикционные обязательства (теория и практика неосновательного обогащения) // Законодательство. 2002. № 3. С. 8 ; Мировой судья в гражданском судопроизводстве: научно-практическое пособие / под ред. А. Ф. Ефимова, И. К. Писарева. М., 2004..

В соответствии с п. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 -ГК РФ. При этом следует учитывать, что правила гл. 60 ГК РФ применяются к отношениям сторон независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли. Как указывается в юридической литературе, целью обязательств из неосновательного обогащения является восстановление имущественной сферы потерпевшего путем возврата неосновательно полученного или сбереженного за счет него другим лицом -- приобретателем -- имущества¹¹. Нормы гл. 60 ГК РФ носят восполняющий характер и выполняют функцию универсального института защиты гражданских прав См. подробнее: Корнилова Н. В. Понятие и условия возникновения обязательств вследствие неосновательного обогащения // Юрист. 2004. № 7. С. 21., в связи с чем их применение к отношениям сторон возможно во всяком случае, когда установлено, что один участник гражданского оборота приобрел или сберег имущество за счет другого участника гражданского оборота без законных к тому оснований.

В связи с изложенным следует отметить, что установление факта заключения договора займа будет зависеть от модели договора, выбранной сторонами или предписанной законодателем. В зависимости от нее будет различаться и совокупность доказательств, предоставление которой необходимо для подтверждения факта заключения сторонами договора. В любом случае для подтверждения заключения сторонами договора займа необходимо установить наличие волеизъявления сторон на заключение рассматриваемого договора, которое не может подтверждаться исключительно документами, составленными в одностороннем порядке. В случае отсутствия доказательств наличия встречного волеизъявления сторон на заключение договора отношения, возникшие между сторонами, в том числе из факта передачи-принятия денег (вещей, определенных родовыми признаками; ценных бумаг), не могут быть квалифицированы в качестве заемных.

Библиография

1. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга вторая. Договоры о передаче имущества. М.: Статут, 2006. 778 с.

2. Корнилова Н. В. Понятие и условия возникновения обязательств вследствие неосновательного обогащения // Юрист. 2004. № 7.

3. Мировой судья в гражданском судопроизводстве: научно-практическое пособие / под ред. А. Ф. Ефимова, И. К. Писарева. М.: Городец, 2004. 816 с.

4. Телюкина М. В. Кондикционные обязательства (теория и практика неосновательного обогащения) // Законодательство. 2002. № 3.

References

1. Braginsky M.I., Vitryanskiy V.V. Dogovornoe pravo. Kniga vtoraya. Dogovory o peredache imushchestva [Contract law. Book two. Contracts on the transfer of property]. Moscow: Statut Publ.; 2006. (In Russ.)

2. Kornilova N.V. Ponyatie i usloviya vozniknoveniya obyazatelstv vsledstvie neosnovatelnogo obogashcheniya [The concept and conditions of occurrence of obligations due to unjustified enrichment]. Jurist. 2004; 7. (In Russ.)

3. Efimov A.F., Pisarev I.K., editors. Mirovoy sudya v grazhdanskom sudoproizvodstve: nauchno-prakticheskoe posobie [Justice of the Peace in civil proceedings: Scientific-practical studyguide]. Moscow: Gorodets Publ.; 2004. (In Russ.)

4. Telyukina M.V. Kondiktsionnye obyazatelstva (teoriya i praktika neosnovatelnogo obogashcheniya) [Unjust enrichment obligations (theory and practice of unjust enrichment)]. Zakonodatelstvo [Legislation]. 2002; 3. (In Russ.)

Размещено на Allbest.ru