К вопросу о законодательной регламентации процессуального положения лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве

Санкт-Петербургский университет МВД России

В статье излагается авторское виденье законодательной регламентации процессуального положения лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве. В статье обосновывается положение о том, что законодательная регламентация процессуального статуса сотрудничающего со следствием лица должна одновременно обеспечивать реализацию прав и интересов, как указанного лица, так и соучастника преступления. В этой связи автором обосновывается необходимость введения в уголовно-процессуальный закон трех правил: 1) о предупреждении сотрудничающего со следствием лица об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний; 2) о невозможности использования данных сотрудничающим со следствием лицом показаний против него самого в случае прекращения соглашения; 3) об обеспечении права соучастника сотрудничающего со следствием лица на конфронтацию с ним.

Ключевые слова: гарантии; баланс прав и интересов; соучастник преступления; лицо, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве; право на справедливое судебное разбирательство; право на конфронтацию.

On the question of legislative regulation of the procedural status of the person with whom a pre-trial cooperation agreement has been concluded

Немногим более десяти лет прошло с момента внедрения в российский уголовный процесс института досудебного соглашения о сотрудничестве. На первый взгляд можно сказать, что большинство дискуссионных вопросов его применения подверглись исследованию в уголовно-процессуальной науке, однако придание сотрудничающему лицу автономного процессуального статуса вновь привлекло к себе внимание.

Вопрос достижения баланса интересов сторон процесса, правовой регламентации прав и свобод участников уголовного судопроизводства на всем протяжении действия уголовно-процессуального законодательства являлся одной из центральных проблем.

Очевидно, что институт досудебного соглашения о сотрудничестве затрагивает проблему обеспечения баланса прав и интересов сотрудничающего лица и его соучастника преступления. При этом внимание как стороны научного сообщества, так и со стороны законодателя оказалось сосредоточенным на обеспечении прав и интересов преимущественно сотрудничающего лица.

Напомним, что относительно недавно система участников уголовного судопроизводства была дополнена новым участником, место для которого было определено в гл. 8 «Иные участники уголовного судопроизводства» в норме, следующей после ст. 56 «Свидетель», в ст. 56.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации¹ (далее - УПК РФ). Такое нововведение вполне естественно привело к научной дискуссии среди ученых и практиков относительно его процессуального положения в уголовном судопроизводстве См.: Федеральный закон от 30 октября 2018 г. № 376-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» //Собрание законодательства Российской Федерации (далее - СЗ РФ). 2018. № 45. Ст. 6831. См., например: Топчиева Т. В. К вопросу о статусе лица, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. 2019. № 1. С. 73; Шадрин

В. С. «Новый» участник уголовного судопроизводства - свидетельствующий соучастник // Российская юстиция. 2020. № 2. С. 34..

В этой связи совершенно справедливо возникает вопрос: какие именно обстоятельства подтолкнули законодателя принять беспрецедентное решение о придании заключившему досудебное соглашение о сотрудничестве лицу, обособленного процессуального статуса? Не углубляясь в подробности истории проблемы, следует отметить, что предшествовала этому возникшая правовая неопределенность процессуального положения сотрудничающего со следствием лица в случае его привлечения для участия в процессуальных действиях по «основному» делу соучастника преступления из выделенного в отношении него уголовного дела в отдельное производство. Вместе с этим следует подчеркнуть, что заинтересованность в разрешении данной проблемы исходила именно от соучастника преступления, против которого использовались доказательства (в основном показания), полученные с участием сотрудничающего лица, не обеспеченные надлежащей гарантией достоверности См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 20 июля. Представляется, что законодательное урегулирование процессуального статуса сотрудничающего лица, носящего формальный характер, не способствовало разрешению указанной проблемы. Иначе, как можно объяснить сходство процессуальных статусов сотрудничающего со следствием лица и свидетеля, за исключением отсутствия у первого уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний.

Считаем, что разрешению вышеуказанной проблемы способствует разработанная нами авторская идея законодательной регламентации процессуального положения лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, теоретические положения которой ранее были освещены в научной литературе2016 г. №17-П «По делу о проверке конституционности положений частей второй и восьмой статьи 56, части второй статьи 278 и главы 40.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Д.В. Усенко» // СПС КонсультантПлюс..

Итак, по нашему мнению, одним из существенных вопросов является момент появления в уголовном процессе нового участника - лица, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения о сотрудничестве. К сожалению, закон не дает четкого ответа на него. Очевидно, что его появление законодатель связывает с применением в отношении него процедуры выделения уголовного дела в отдельное от остальных соучастников преступления производство.

Практика показывает, что вопросу придания подозреваемому (обвиняемому), заключившему досудебное соглашение о сотрудничестве, нового процессуального статуса, предусмотренного ст. 56.1 УПК РФ, уделяется второстепенное значение, поскольку указанная процедура выделения уголовного дела преимущественно рассматривается как мера поощрения, применяемая к сотрудничающему лицу при соблюдении условий соглашения.

Основанием возникновения процессуального положения лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, является момент заключения данного соглашения, в который по логике и должно происходить выделение уголовного дела в отношении него в отдельное производство. Однако законодатель так четко момент выделения уголовного дела в отношении заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве лица в отдельное производство не устанавливает, оставляя его определение на усмотрение правоприменителя и препятствуя единообразию складывающейся практики. В этой связи предлагаем ч. 3 ст. 317.3 УПК РФ дополнить следующим положением: «После заключения досудебного соглашения о сотрудничестве следователем принимается решение о выделении в отдельное производство уголовного дела в отношении лица, его заключившего, в предусмотренном законом порядке, в соответствии со ст. 154 УПК РФ».

Представляется, что именно трансформация процессуального интереса лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, предопределила его место в системе участников уголовного судопроизводства и содержание его процессуального статуса. Следует отметить, что процессуальный интерес лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, состоит в достижении минимального наказания либо освобождении от него, а также в том, чтобы его показания в случае прекращения соглашения не были использованы против него самого как обвинительные доказательства.

Из этого следует, что предупреждение сотрудничающего лица об уголовной ответственности за сообщение заведомо недостоверных сведений наряду с невозможностью их использования против него самого в случае перехода к обычному порядку производства («иммунитет по сделке») вовсе не противоречит его преобразованному процессуальному интересу. Предупреждение сотрудничающего со следствием лица об уголовной ответственности за лжесвидетельство - это гарантия достоверности его показаний и, следовательно, интересов его соучастника.

В науке уголовно-процессуального права высказывались различные мнения относительно обеспечения гарантией достоверности показаний лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, посредством привлечения к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Однако не все ученые-процессуалисты поддержали такую идею, опираясь на фактическое положение сотрудничающего лица, приравнивая его к обвиняемому и соответственно сохраняя за ним право на защиту¹.

Законом предусмотрен механизм пересмотра приговора, вынесенного в отношении сотрудничающего со следствием лица, в случае последующего выявления факта лжесвидетельствования или сокрытия от следствия каких-либо существенных сведений, или прекращения досудебного соглашения о сотрудничестве (ст. 317.8 УПК РФ). Однако анализ следственно-судебной практики показывает, что обеспечить достоверность показаний лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, посредством применения предусмотренного законом механизма не всегда представляется возможным.

В подтверждение вышеуказанному следует привести уголовное дело №1-324/2020, оконченное производством Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Калининградской области по признакам составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210 УК РФ и ч. 3 ст. 171.2 УК РФ в отношении членов преступного сообщества Б., Д., М., Р., Н., С. В рамках расследования обвиняемые Н. и С. заключили досудебные соглашения о сотрудничестве, с последующим выделением в отношении последних уголовных дел в отдельное производство. В дальнейшем уголовное дело №1-530/2019 в отношении С. и уголовное дело №1-46/2020 в отношении Н. были рассмотрены Ленинградским районным судом г. Калининграда, приговор в отношении каждого из них вступил в законную силуСм.: Тисен О. Н. Теоретические и практические проблемы института досудебного соглашения о сотрудничестве в российском уголовном судопроизводстве. дис. ... д-ра юрид. наук. Оренбург, 2017. С. 285. Уголовное дело № 1-530/2019 в отношении С., уголовное. По истечении 6 месяцев уголовное дело №1-324/2020 в отношении остальных участников преступного сообщества поступило в Ленинградский районный суд г. Калининграда для рассмотрения по существу³. Решающее значение для привлечения лиц, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, к предусмотренным законом «репрессивным» мерам зависит от того, насколько своевременно будет выявлен факт лжесвидетельствования. В случае выявления данного факта позднее срока в 1 год, предусмотренного ст. 401.6 УПК РФ, их применение будет невозможно. При этом орган конституционного контроля считает, что непредупреждение лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний компенсируется за счет наступления неблагоприятных последствий, которые влечет дача им не соответствующих действительности показаний в рамках досудебного соглашения о сотрудничестве, обязывающего это лицо давать правдивые показания об известных ему обстоятельствах.

В этой связи полагаем, что баланс интересов лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, и его соучастника возможно обеспечить за счет предупреждения сотрудничающего лица об уголовной ответственности в случае выявления факта лжесвидетельствования и невозможности использования показаний указанного лица против него в случае рассмотрения его уголовного дела в общем порядке.

Как видно, заключение досудебного соглашения о сотрудничестве существенно отразилось на реализации прав и интересов соучастника преступления, для обеспечения которых, по нашему мнению, необходим более действенный механизм. В качестве его основы предлагаем ч. 7 ст. 56.1 УПК РФ изложить в иной редакции: «Лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения о сотрудничестве, предупреждается об ответственности за дачу заведомо ложных показаний в соответствии со статьей 307 Уголовного кодекса Российской Федерации». При этом в целях обеспечения прав и интересов сотрудничающего со следствием лица предлагаем нормы ч. 5 ст. 317.4 и ч. 3 ст. 317.6 УПК РФ дополнить положением следующего содержания: «Показания обвиняемого, данные в рамках досудебного соглашения о сотрудничестве, не могут быть использованы в качестве доказательств, в случае рассмотрения в отношении него уголовного дела в общем порядке».

Реализация интересов соучастника преступления сотрудничающего со следствием лица наряду с гарантиями от возможного оговора состоит и в обеспе- дело № 1-46/2020 в отношении Н. // Архив Ленинградского районного суда г. Калининграда. чении его права на справедливое разбирательство. Обеспечение данного права обвиняемого является одной из актуальных задач не только для правовой системы России, но и для многих других государств, международных правозащитных судебных инстанций. В контексте института досудебного соглашения о сотрудничестве оно обретает свою специфику и особое значение.

Институт досудебного соглашения о сотрудничестве предполагает разрешение уголовного дела в отношении сотрудничающего со следствием лица отдельно от остальных соучастников. Оно зачастую рассматривается в первую очередь, что и порождает проблему обеспечения права соучастника на конфронтацию со свидетелем обвинения как элемента его права на справедливое судебное разбирательство, гарантированного Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (ст. 6) См.: Конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 4 ноября 1950 г.) (с изм. от 13.05.2004) (вместе с Протоколом № 1 (подписан в Париже 20 марта 1952 г.), Протоколом № 4 «Об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый протокол к ней» (подписан в г. Страсбурге 16 сентября 1963 г.), Протоколом № 7 (подписан в г. Страсбурге 22 ноября 1984 г.)) // СЗ РФ. 2001. № 2. Ст. 163..

В научном сообществе подавляющее большинство ученых высказываются в пользу обеспечения реализации конвенционного права соучастника преступления на справедливое судебное разбирательство посредством определения очередности рассмотрения уголовных дел в отношении сотрудничающего лица и соучастника преступления на законодательном уровне, при этом отдается предпочтение преимущественно рассмотрению уголовного дела в отношении соучастника преступления в первоочередном порядке. Вместе с тем изменить сложившуюся практику рассмотрения вышеуказанных уголовных дел вряд ли возможно, поскольку она обусловлена наличием юридических оснований (дискреционное полномочие следователя, самостоятельно определять ход расследования уголовного дела) и фактических оснований (количество участников преступления и их защитников, потерпевших, их процессуальная позиция, объем материалов уголовного дела).

Полагаем, что обеспечение интересов соучастника преступления должно достигаться за счет обеспечения реализации права обвиняемого возражать против свидетеля обвинения (право на конфронтацию). Несмотря на положительную тенденцию внедрения указанного конвенционного права в отечественное уголовно-процессуальное законодательство, его реализация свидетельствует о несовершенстве правового регулирования. Указанный пробел выражается в том, что соучастник преступления и его защитник обладают правом на непосредственный допрос в суде лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. Однако существующая практика показывает, что явившееся в суд сотрудничающее лицо дает показания или отказывается от их дачи, соответственно отказывается отвечать на вопросы стороны защиты. Таким образом, его показания, ранее данные в ходе предварительного расследования, оглашаются в суде независимо от того, была ли соучастнику преступления на предыдущей стадии обеспечена возможность оспорить показания указанного лица. Представляется, что правило оглашения показаний лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, должно распространяться не только на случаи неявки, исчерпывающий перечень которых определен законом (ч. 2 ст. 281 УПК РФ) при условии обеспечения возможности оспорить ранее данные показания, но и на случаи отказа от дачи показаний.

Несмотря на то, что общие правила допроса и оглашение показаний свидетелей и потерпевших предусмотрены УПК РФ для данных участников, однако, указанные правила распространяются и на лицо, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. В связи с этим предлагаем ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ в существующей редакции исключить и ввести часть 4.1 в следующей редакции: «В случаях, предусмотренных пунктами 2-5 части 2-4 настоящей статьи, решение об оглашении показаний потерпевшего или свидетеля, а равно о воспроизведении видеозаписи или киносъемки процессуальных действий, производимых с участием указанных лиц, принимается судом при условии предоставления возможности обвиняемому (подсудимому) в предыдущих стадиях производства по делу оспорить эти доказательства».

Отсутствие объективной возможности (в силу принципа разумного срока уголовного судопроизводства) установить строгую очередность рассмотрения дела сначала в отношении соучастника сотрудничающего со следствием лица, а уже после в отношении него самого порождает проблему в случаях оправдания соучастника в связи с отсутствием события преступления. Полагаем, что судебное решение, вынесенное по делу соучастника, относится к новым обстоятельствам для отмены вступившего в законную силу приговора и возобновления производства по делу, поскольку на момент вынесения по делу сотрудничающего лица решение по делу соучастников преступления отсутствовало.

В этой связи реализация интереса лица, ранее заключившего соглашение о сотрудничестве и осужденного за совершение преступления, по которому в основном деле соучастники преступления были оправданы в связи с отсутствием события преступления, должна обеспечиваться посредством отмены постановленного в отношении него приговора. Для достижения единообразной судебной практики это должно найти отражение в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. №16 «О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дела при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве», которое необходимо дополнить пунктом 28.1 следующего содержания: «Вынесенный в отношении соучастников преступления оправдательный приговор в связи с отсутствием события преступления является иным новым обстоятельством, предусмотренным п. 3 ч. 4 ст. 413 УПК РФ, то есть является основанием для возобновления производства по уголовному делу в отношении лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве».

Библиографический список

1. Стацюк Д.Н. К вопросу о процессуальном интересе лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве / Д. Н. Стацюк // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2020. - № 4 (88). - С. 142 -151.

2. Тисен О.Н. Теоретические и практические проблемы института досудебного соглашения о сотрудничестве в российском уголовном судопроизводстве. дис д-ра юрид. наук / О.Н. Тисен. - Оренбург, 2017.

3. Топчиева Т.В. К вопросу о статусе лица, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве / Т.В. Топчиева // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. - 2019. - № 1.

4. Шадрин В.С. «Новый» участник уголовного судопроизводства - свидетельствующий соучастник / В.С. Шадрин // Российская юстиция. - 2020. - № 2. - С.33-36.

Размещено на Allbest.ru