Экологическая преступность проблемы определения

Размещено на http://www.allbest.ru/

Экологическая преступность: проблемы определения

Случевская Юлия Александровна

Для определения основных закономерностей экологической преступности необходимо выявить общий критерий отнесения преступлений к экологическим. Исследование положений УК РФ показало, что основанием для выделения преступных деяний как экологических являются сущностные особенности основного непосредственного объекта такого рода преступлений, представляющего собой общественные отношения по обеспечению экологической безопасности. Отмечается, что во многих странах понятие «экологическая безопасность» не используется, с учетом этого факта в статье предлагается определение понятия «экологическая преступность». экологическая безопасность преступный безопасность

Ключевые слова: экологическая преступность, объект преступления, экологическое преступление, экологическая безопасность, окружающая среда.

Environmental crime: problems of definition

To determine the environmental crime, it is necessary to identify the general criterion for classifying crimes as environmental. The study of the provisions of the Criminal Code of the Russian Federation showed that the basis for identifying criminal acts as environmental is the essential features of the main direct object of such crimes, which is a social relationship to ensure environmental safety. It is noted that in many countries the concept of «environmental safety» is not used, taking into account this fact, the article proposes a definition of the concept of «environmental crime».

Key words: environmental criminality, object of crime, environmental crime, environmental safety, environment.

Понятие «преступность» является базовым понятием криминологии и образует предмет ее исследования, в то же время единого подхода к его пониманию до сих пор не выработано. Начиная с момента зарождения криминологии как науки (конец XIX в.) вопрос о ее предмете остается дискуссионным. Это утверждение справедливо и в отношении такого направления, как экологическая криминология [1, c. 97-106].

Любая самостоятельная область научного знания должна обладать признаком универсальности. Относительно криминологических исследований это означает, что они не должны быть привязаны к законодательству какой-либо страны. Следует учитывать и те национальные правовые системы, в которых действует общее право и отсутствуют кодифицированные акты. В то же время для уяснения основных закономерностей экологической преступности необходимо выявить общий критерий отнесения преступлений к экологическим. В международном праве, регулирующем вопросы охраны окружающей среды, экологическая преступность рассматривается как новая форма преступности, требующая новаторских подходов и методологии, необходимой для понимания ее эволюции (например, Дохинская декларация о включении вопросов предупреждения преступности и уголовного правосудия в более широкую повестку дня ООН в целях решения социальных и экономических проблем и содействия обеспечению верховенства права на национальном и международном уровнях, а также участию общественности, 2015 г.). Следует рассмотреть с точки зрения уголовного закона те деяния, которые объявляются преступными, и определить принцип формирования перечня преступлений, признаваемых экологическими.

В российском законодательстве исследуемые составы преступлений объединены в гл. 26 «Экологические преступления» Уголовногокодекса РФ. В законодательстве Германии экологические преступления рассматриваются в гл. 29 «Преступления против окружающей среды» Уголовного кодекса ФРГ. В законодательстве Польши гл. 22 Уголовного кодекса Республики Польша посвящена преступлениям против окружающей среды. Примеры из кодифицированных уголовных актов различных стран можно продолжать. Остается открытым вопрос, на основании какого принципа законодатель относит противоправные деяния к категории экологических преступлений.

В отечественной уголовно-правовой доктрине объект преступления признается главным критерием объединения соответствующих противоправных уголовно наказуемых деяний.

В то же время вопрос об определении содержания соответствующего понятия является одним из наиболее дискуссионных в науке уголовного права. В рамках подхода, получившего наибольшее распространение, объект преступления рассматривается как общественные отношения, интересы, охраняемые уголовным законом от преступных посягательств [2]. Предлагаемое определение не является бесспорным. Так, А.В. Наумов считает, что в качестве объекта преступления необходимо рассматривать «блага (интересы), на которые посягает преступное деяние и которые охраняются уголовным законом» [3, c. 159]. В то же время, по мнению Л.Д. Гаухмана, с одной стороны, такая позиция ведет к смешению объекта и предмета преступления, с другой стороны, не отвечает системному пониманию уголовного законодательства, так как указание на блага (интересы) соответствует формальному определению преступления, которому присуще включение такого признака, как противоправность, и отсутствие другого признака, каковым является общественная опасность, что противоречит материально-формальному определению преступления, данного в УК РФ [4, c. 69]. На наш взгляд, эти две точки зрения представляют собой разные этапы в понимании объекта преступления. Если в советской правовой доктрине главенствовал метод диалектического материализма, в соответствии с которым все понятия науки уголовного права и его институты изучались как общественные явления, порожденные определенными социально-экономическим условиями жизни общества, то в настоящее время идет поиск новых методологических основ. В правоприменительной практике также складывается определенный подход к пониманию этого вопроса. Так, в судебной практике Верховного Суда РФ, например в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», используются термины «охраняемые уголовным законом социальные ценности», «охраняемые законом интересы общества и государства».

Существует точка зрения, согласно которой общественные отношения - это философская, а не уголовно-правовая категория. Ее структуру образуют такие элементы, как предмет, по поводу которого возникают общественные отношения, а именно конкретные интересы (материальные и нематериальные блага и ценности), субъекты и социальные связи между ними. Именно интерес и является ядром общественных отношений, их предметом, так как субъекты общественных отношений осуществляют деятельность, направленную на удовлетворение конкретных интересов [5, с. 75-77; 6, с. 118]. Такие рассуждения представляются весьма спорными как с позиции отождествления понятия «интересы» с понятиями «блага», «ценности», так и с точки зрения направленности рассмотрения деятельности субъектов общественных отношений, которая, по мнению автора, выражается в удовлетворении конкретных интересов. В то же время в ряде исследований деятельность субъектов общественных отношений рассматривается с точки зрения необходимости реализации их жизненных потребностей (в том числе, потребности в безопасности). Знаменитая теория Маслоу во многом сформировала экономическую теорию и послужила основой формирования других идей, связанных с проблемой функционирования и развития социума. Учитывая это, можно предположить, что предметом общественных отношений могут быть потребности, а не интересы. Но с точки зрения правовых идей представление об охранительной функции права, предметом которой являются потребности индивида (или групп индивидов), выглядит весьма спорным.

Мы считаем, что необходимо основываться на понимании объекта преступления, которое в методологическом плане доказало свою состоятельность, т.е. рассматривать его как общественные отношения, охраняемые уголовным законом от преступных посягательств. Именно на основе этого подхода была выстроена доктрина отечественного уголовного права. Правовые блага, интересы и ценности, а также потребности членов социума являются производной социальных (общественных) отношений, следовательно, они охватываются этим понятием.

В соответствии со структурой действующего УК РФ в теории отечественного уголовного права выделяют общий, родовой, видовой и непосредственный объекты. Значение такой классификации видится в том, чтобы обозначать те или иные общественные отношения, претерпевающие ущерб в результате совершения преступления, но на разной ступени их обобщения [7, с. 198]. Применительно к экологическим преступлениям вопрос о содержательной стороне родового, видового и непосредственного объектов, а также их границах остается дискуссионным. Во многом это связано сосложностью определения и общего понятия «объект преступления», и круга экологических отношений, охраняемых уголовным законом. Также необходимо учитывать исторические особенности формирования уголовных норм, определяющих экологические преступления. В течение длительного времени в отечественном законодательстве они рассматривались в группе деяний, посягающих на интересы народного хозяйства.

В многочисленных работах, посвященных рассмотрению общего объекта преступления, обосновываются авторские подходы к определению соответствующего понятия. В основном они сводятся к пониманию общего объекта преступления как совокупности общественных отношений. В то же время этот подход справедливо критикуется с точки зрения соотношения общего объекта с родовым, видовым и непосредственным объектами. В науке уголовного права также разработан системный подход к пониманию объекта преступления, основателем которого является В.В. Мальцев. Он считает, что «общий объект преступления (охраны) - это охраняемая уголовным законом от всякого преступления иерархическая система социально значимых общественных отношений, отражающих содержание социальных благ, по поводу которых существуют эти отношения» [8, с. 30]. Полагаем, что рассмотрение общего объекта преступления не является абстрактным вопросом, в котором отсутствует практическая значимость. Его определение служит ориентиром, своего рода каркасом при формировании уголовного закона. Представляется важным, что общественные отношения в сфере защиты окружающей среды являются частью общего объекта преступления, охраняемого современным российским уголовным законодательством.

Под родовым объектом преступления традиционно понимают группу однородных общественных отношений, на которые осуществляются посягательства в ходе совершения преступлений. Отправной точкой для определения родового объекта являются главы Особенной части УК РФ. Глава 26 УК РФ называется весьма лаконично - «Экологические преступления» и не указывает, какую сферу общественных отношений следует рассматривать как объект экологических преступлений. Закрепление в ст. 2 УК РФ охраны окружающей среды в качестве одной из задач УК РФ отсылает нас к положениям соответствующего закона. В ст. 1 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» окружающая среда определяется как совокупность компонентов природной среды, природных и природно-антропогенных объектов, а также антропогенных объектов. В то же время необходимо учитывать, что при совершении экологических преступлений также нарушаются экологические права граждан. Поэтому вопрос об определении объекта такого рода преступлений не должен ограничиваться подходом, базирующимся только на законодательном понятии окружающей среды.

Исследуя вопрос об объекте экологических преступлений, часть авторов не рассматривает отдельно родовой и видовой объекты. Так, О.Л. Дубовик объект экологических преступлений определяет как комплекс фактических общественных отношений, их правовой формы и материальной оболочки, осуществление которых обеспечивает жизнедеятельность человека, использование им окружающей среды как непосредственного базиса существования, удовлетворения разумных социальных потребностей и гарантирует его безопасность [9, с. 304]. А.М. Плешаков рассматривает в качестве объекта экологических преступлений общественные (экологические) отношения, обеспечивающие условия для оптимальной жизнедеятельности человека и общества во взаимосвязи со средой обитания [10, с. 82]. Отметим, что в некоторых работах объект экологических преступлений определяется с помощью таких понятий, как «интегральные отношения», «общественные (экологические) отношения», «комплексные экологические отношения» [10; 11]. На наш взгляд, указанные понятия являются разновидностью общественных отношений в определенной сфере. В связи с этим необоснованно говорить о каком-либо новом подходе к определению объекта экологических преступлений через призму «особого» круга отношений - экологических или интегральных, в противоположном случае происходит неоправданное сужение круга общественных отношений, образующих объект экологических преступлений.

Экологические преступления отнесены российским законодателем к преступлениям против общественной безопасности и общественногопорядка, что учитывается большинством специалистов при рассмотрении вопроса об определении объекта экологических преступлений. Так, Н.А. Лопашенко в качестве родового объекта экологических преступлений называет общественную безопасность, которую определяет как состояние защищенности общественных интересов. Видовым объектом, поее мнению, является экологическая безопасность, которая рассматривается как состояние защищенности природной среды и жизненно важных интересов человека от возможного негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности, чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, их последствий [12, c. 365]. В научной литературе представлены и другие подходы к определению родового и видового объектов экологических преступлений, которые также связаны с рассмотрением понятия «экологическая безопасность». На наш взгляд, если исходить из структуры Уголовного кодекса РФ, позицию Н.А. Лопашенко можно считать обоснованной. В то же время отметим, что специфика объекта экологических преступлений выражается в непосредственном индивидуальном объекте.

Часть экологических преступлений относится к такому роду преступлений, которые посягают сразу на несколько непосредственных объектов. В связи с этим целесообразно рассмотреть вопрос об их классификации, разработанной в доктрине уголовного права. Н.И. Коржанский, В.Я. Таций, Е.А. Фролов рассматривают основной, дополнительный и факультативный объекты [13, c. 81; 14, c. 100; 7, c. 213]. Л.Д. Гаухман выделял обязательный, альтернативный и дополнительный (факультативный) непосредственные объекты [4, c. 83]. В.В. Мальцев, обобщив приведенные точки зрения по вопросу классификации непосредственного индивидуального объекта преступления, предложил рассматривать основной, дополнительный, факультативный и специальный непосредственные объекты преступления [15, c. 58-64].

Основным непосредственным объектом преступления является «предусмотренное уголовным законом социально значимое, конкретное, отражающее содержание родового объекта преступления общественное отношение, которое специально охраняется уголовным законом от отдельных видов преступных посягательств, выраженных в уголовно-правовых нормах посредством конкретных составов преступлений» [15, c. 60]. В.Е. Мельникова отмечает, что основной непосредственный объект «находится в одной плоскости с родовым объектом и совпадает с ним по содержанию» [16, c. 119]. Непосредственный индивидуальный объект, в котором проявляется специфика объекта экологических преступлений, представляет собой общественные отношения по обеспечению экологической безопасности при осуществлении экологически значимой деятельности в какой-либо сфере, которая конкретизируется в зависимости от конкретного состава преступления.

Дополнительный непосредственный объект неразрывно связан с основным непосредственным объектом. Единственным средством нанесения ущерба основному объекту выступает причинение вреда дополнительному объекту или поставление его в опасность причинения вреда [15, c. 60]. Учитывая это, считаем, что в качестве дополнительного непосредственного объекта в конкретных составах экологических преступлений выступают общественные отношения по обеспечению: здоровья населения, нормы радиационного фона, сохранности биологических ресурсов (ст. 246 УК РФ); здоровья населения и охраны окружающей среды (ст. 247 УК РФ); здоровья населения, сохранности биологических ресурсов, санитарно-биологического и ветеринарного благополучия (ст. 248 УК РФ); сохранности ресурсов растительного и животного мира, а также охраны санитарнобиологического, ветеринарного и фитосанитарного благополучия (ст. 249 УК РФ); охраны водных объектов, сохранности ресурсов растительного и животного мира, надлежащего состояния лесного и сельского хозяйства (ст. 250 УК РФ); надлежащего уровня атмосферного воздуха (ст. 251 УК РФ); здоровья населения, сохранности водных биологических ресурсов и правомерного использования морской среды (ст. 252 УК РФ); суверенного права Российской Федерации на континентальный шельф и исключительную экономическую зону Российской Федерации, безопасности морского судоходства (ст. 253 УК РФ); здоровья населения, охраны земли как компонента природной среды (ст. 254 УК РФ); охраны недр как компонента природной среды (ст. 255 УК РФ); рационального использования и охраны водных биологических ресурсов (ст. 256, 257 УК РФ); рационального использования и охраны диких животных (ст. 258 УК РФ); охраны ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу РФ и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации (ст. 258.1 УК РФ); охраны организмов, занесенных в Красную книгу РФ (ст. 259 УК РФ); рационального использования и охраны лесных насаждений и нелесной древесно-кустарниковой растительности (ст. 260, 261 УК РФ); охраны особо ценных природных территорий и природных объектов (ст. 262 УК РФ).

Главное отличие факультативного объекта от дополнительного состоит в том, что он охраняется средствами уголовного права как самостоятельно, так и вместе с ним [15, c. 62]. Факультативными непосредственными объектами экологических преступлений являются общественные отношения по обеспечению природно-ресурсного потенциала, стабильности окружающей среды.

Специальным непосредственным объектом преступления является «предусмотренное уголовным законом конкретное, социально более значимое по сравнению с основным непосредственным объектом и связанное с ним общественное отношение, которое в силу этого в отдельных случаях охраняется уголовным законом вместе с основным непосредственным объектом от нанесения ему вреда по неосторожности и выражается в уголовно-правовых нормах посредством конкретных (квалифицированных или особо квалифицированных) составов преступлений» [15, с. 62-63]. Специальными непосредственными объектами экологических преступлений являются жизнь (ч. 2 ст. 248, ч. 3 ст. 250, ч. 3 ст. 254 УК РФ) и здоровье человека (ст. 246-248, ч. 2 ст. 250,ч.2 ст. 251, ст. 254 УК РФ).

Исследование положений УК РФ показало, что основанием для выделения преступных деяний как экологических являются сущностные особенности основного непосредствен- ного объекта такого рода преступлений, представляющего собой общественные отношения по обеспечению экологической безопасности. Общественные отношения по обеспечению таких жизненно важных интересов человека, как его жизнь и здоровье, которые являются социально более значимыми, могут дополнять в некоторых составах основной непосредственный объект экологического преступления, но не заменять его, оставаясь в тесной связи с основным непосредственным объектом. Такое понимание основывается на доктринальных положениях отечественного уголовного права, выступивших основой для формирования УК РФ. В то же время с точки зрения криминологии остается открытым вопрос, является ли такой подход универсальным. Во многих странах, имеющих кодифицированное законодательство, понятие «экологическая безопасность» не используется. Отметим, что среди российских специалистов до сих пор нет единогомнения о том, что понимать под соответствующей категорией. Учитывая изложенное, предлагаем следующее определение понятия «экологическая преступность»: это совокупность преступлений, которые рассматриваются в национальных законодательствах как уголовно наказуемые деяния, наносящие вред окружающей среде и ее компонентам.

Литература

1. Квашис В.Е., Случевская Ю.А. Экологическая криминология: методология, проблемы и перспективы //Журн. рос. права. 2019. № 3.

2. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб. / под ред. А. В. Брилллиан- това. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть: курс лекций. 2-е, изд. перераб. и доп. М., 2000.

4. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2005.

5. Хилюта В. В. Предмет преступления в науке уголовного права: проблемы и противоречия //Журн. рос. права. 2016. № 7.

6. Винокуров В.Н. Три аспекта понимания объекта преступления // Правоведение. 2010. № 3.

7. Фролов Е.А. Спорные вопросы общего учения об объектах преступления // Ученые труды Свердловского юрид. ин-та. Свердловск, 1969. Вып. 10.

8. Мальцев В. Понятие общего объекта преступления // Уголовное право. 2012. № 4.

9. Уголовное право России. Особенная часть / под ред. В.Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. М., 1999.

10. Плешаков А.М. Уголовно-правовая борьба с экологическими преступлениями (теоретические и прикладные аспекты исследования): дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1994.

11. Жевлаков Э.Н. Экологические преступления: понятие, виды, проблемы ответственности: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1991.

12. Лопашенко Н.А. Экологические преступления // Полный курс уголовного права: в 5 т. / под ред. А.И. Коробеева. Т IV: Преступления против общественной безопасности. СПб., 2008.

13. Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980.

14. Таций В.Я. Объект и предмет преступления в советском уголовном праве. Харьков, 1988.

15. Мальцев В. Виды непосредственного индивидуального объекта преступления // Уголовное право. 2012. № 1.

16. Мельникова В.Е. Объект преступления // Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / под ред. Б. В. Здравомыслова. М., 1996.

9. Criminal law of Russia. Special part / ed. by V.N. Kudryavtsev, A.V. Naumov. Moscow, 1999.

10. Pleshakov A.M. Criminal fight against environmental crimes (theoretical and applied aspects of a research): diss. ... Dr of Law. Moscow, 1994.

11. Zevlakov E.N. Environmental crimes: concept, types, responsibility problems: diss. . Dr of Law. Moscow, 1991.

12. Lopashenko N.A. Environmental crimes // Complete course of criminal law: in 5 vol. / ed. by A.I. Korobeev. Vol. IV: Crimes against public safety. St. Petersburg, 2008.

13. Korzhansky N.I. Object and subject of criminal law protection. Moscow, 1980.

14. Tatsy V.Ya. An object and a subject of crime in the Soviet criminal law. Kharkov, 1988.

15. Maltsev V. Types of direct individual object of crime // Criminal law. 2012. № 1.

16. Melnikova V.E. Object of crime // Criminal law of the Russian Federation. General part / ed. byB.V. Zdravomyslov. Moscow, 1996.

Размещено на Allbest.ru