Принцип неприкосновенности собственности и прекращение прав собственника на бесхозяйственно содержимое жилое помещение

The focus of the author is such a basis for the termination of property rights, as the mismanagement of living quarters. Theoretical analysis of the disposition of art. 293 of the Civil Code of the Russian Federation, an appeal to the judicial practice of its application leads the author to the conclusion that it is necessary to exclude this reason because of the established system (art. 235 of the Civil Code of the Russian Federation). The compulsory termination of the right of ownership to the mismanagement of the contents of a dwelling, the author argues, is possible only in a society with a high level of culture, sense of justice and the well-being of the people. In addition, for the theoretical justification of its existence in terms of the principle of inviolability of property in the content of property regulation, a new principle should be introduced establishing the requirement for participants of property relations to carefully use their right and respect the rights of another owner. собственность жилой судебный

Key words: civil law, subjective property right, inviolability of property, living quarters, termination of property rights.

Основополагающим принципом вещноправового регулирования является принцип неприкосновенности собственности. По сути, в действующем гражданском законодательстве он является единственным специализированным основным началом для подотрасли вещного права. Хотя эффективность реализации данного основного начала и зависит формально от всей совокупности вещно-правовых норм, однако есть, как представляется, и центральная, так сказать, краеугольная норма, обеспечивающая успех его реализации, - это ст. 235 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Именно от системы оснований прекращения права собственности, особенно помимо воли собственника, зависит его исполнение. Можно утверждать, что принцип неприкосновенности собственности работает только в том случае, если система оснований прекращения этого права является научно обоснованной с позиций уровня развития отношений собственности. Поэтому ст. 235 ГК РФ не может быть консервативной, так как реальная практика вещно-правовых отношений обязательно вносит коррективы в достаточно сложное взаимодействие двух призывов: "не трогать" - "изъять". С учетом сказанного несколько удивляет вывод Концепции развития законодательства о вещном праве [1, c. 363] (в дальнейшем - Концепция), заключающийся в том, что нормы гл. 15 ГК РФ об основаниях прекращения права собственности регулируют соответствующие отношения достаточно подробно и не требуют корректировки. Разработчики проекта разд. 2 ГК РФ "Вещное право" отнеслись к призыву Концепции своеобразно, с одной стороны, собрав в ст. 261 расположенные в разных разделах нормы о прекращении данного права, с другой - без всякой аргументации исключив из списка оснований изъятие в доход государства имущества, добытого незаконным путем в нарушение законодательства о противодействии коррупции и терроризму (пп. 8, 9 ст. 235 ГК РФ). Данные нормы были введены в гражданское законодательство сравнительно недавно и оправдали свое появление значимыми примерами из судебной практики.

Следует констатировать, что в систему оснований прекращения права собственности вновь включена статья, предусматривающая лишение этого права в случае бесхозяйственного содержания жилого помещения. В действующей редакции это ст. 293 ГК РФ, в новом проекте - ст. 298.7. Именно на этой норме - основании лишения собственника права на жилое помещение - и остановим свое внимание в данной публикации.

Статью 293 ГК РФ можно назвать "крепкой нормой", поскольку она не испытала на себе редакционных поправок за все время действия ГК РФ. Между тем вопросы к ней были, причем очевидные, так и не получившие ответов. Во-первых, вызывало сомнение название, не охватывающее все перечисленные в самой статье противоправные действия собственника. Использование жилых помещений не по назначению отнюдь не свидетельствует о бесхозяйственном содержании. Да и громкая музыка, нарушающая интересы соседей, может раздаваться даже из образцово отремонтированного объекта субъективного права собственности. Таким образом, не только и не столько бесхозяйственность может привести к его утрате. Во-вторых, грамматическое толкование приведенного в статье перечня нарушений всегда вызывало сомнение в их количестве. В частности, комментаторы расходились во мнении, можно ли рассматривать нарушение прав и интересов соседей в отрыве от возможных "разрушительных" последствий, влияющих на общее состояние жилого помещения. В-третьих, возникал вопрос и по поводу органов, уполномоченных законодателем как предупреждать собственника о прекращении нарушений, так и обращаться в суд с иском о принудительном прекращении права собственности. Органы местного самоуправления, наделяемые данным правом, по существу удалены и не могут непосредственно наблюдать и адекватно оценить ту реальную обстановку, которая складывается в каждом конкретном случае. Об этом писала в Конституционный Суд РФ и заявительница Т.А. Смирнова, однако ей было отказано в принятии жалобы к рассмотрению [2]. А ведь именно особенности соседских взаимоотношений как раз и влияют на окончательное решение суда по поводу права собственности конкретного лица на принадлежащее ему жилое помещение. Иначе говоря, ст. 293 ГК РФ нуждалась в модернизации, которая, однако, никак не отразилась и, судя по проекту закона, не отразится на нормативном содержании данной нормы. Но обратиться именно к основанию прекращения права собственности по ст. 293 ГК РФ заставляет не только теоретическая дискуссия в гражданско-правовой литературе. Повод к беспокойству дает реальная судебная практика применения этой нормы в последние годы.

Так, в городе Кисловодске суд лишил права собственности на квартиру женщину, которая держала много собак и кошек [3]. Случай в общем-то типичный. Современный писатель Е. Водолазкин в романе "Брисбен" мастерски нарисовал портрет одинокой Лены из Питера. Она молодая и красивая, преподает в вузе, но в ее квартире много милых, с ее точки зрения, животных. Она не замечает запаха, который исходит даже от ее юбки. Какой будет судьба этой героини в старости, если ст. 293 ГК РФ продолжит свое действие? Очевидно, что и Лена, как гражданка из Кисловодска, пополнит армию бездомных, будучи выселенной и получив такую сумму денег, на которую невозможно будет купить хоть какое-нибудь достойное жилье.

В городе Ставрополе администрация предъявила иск о выселении из жилого помещения в связи с бесхозяйственным обращением с ним к 92-летнему гражданину [4]. Он собирал бытовые отходы с контейнерных площадок, в квартире и подъезде стало грязно. Но ведь не от хорошей жизни человек ходил по свалкам. Да и сил на качественную уборку в силу возраста у него уже не было. Помогли соседи, подключился Краевой центр социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов. Вывезли мусор, сделали в квартире уборку, помогли продуктами питания. А что было бы без этого человеческого участия? Ведь все формальные основания для применения ст. 293 ГК РФ в данном случае имели место.

В Мурманской области администрация муниципального образования городское поселение Кандалакша Кандалакшского района предъявила иск к гражданину В.Д. Юдину о продаже с публичных торгов принадлежащего ему жилого помещения. Согласно акту обследования квартира гражданина Юдина находилась в бесхозяйном состоянии. Окна заколочены, сантехническое оборудование нерабочее, электричество отключено, на внутриквартирных отводах горячего и холодного водоснабжения установлены заглушки. Сам собственник в судебное заседание не явился, однако пришли его соседи и знакомые. Оказалось, что он давно живет на городской свалке. Соседи его охарактеризовали с положительной стороны, жалоб на него не было, прав и законных интересов соседей он не нарушал. Хорошо, что люди в данном случае оказались неравнодушными и пришли в судебное заседание. А ведь его могли лишить квартиры по совокупности формальных оснований, руководствуясь ст. 293 ГК РФ, и у человека не осталось бы шанса вернуться домой [5].

По нашему мнению, бесхозяйственное содержание жилого помещения как основание прекращения права собственности должно быть исключено из перечня возможных оснований прекращения права собственности на жилище. В сложившихся экономических реалиях нельзя лишать гражданина субъективного права собственности на жилое помещение, если он оказался в числе социально незащищенных граждан. Здесь должны быть использованы все меры правового воздействия, включая принудительное лечение. Пожилым людям должна оказываться помощь со стороны органов социальной защиты. Важно помнить, что на вырученные от продажи с публичных торгов деньги человек уже не сможет купить себе жилье, значит, окажется лицом без определенного места жительства. Подчеркнем, что страны, совершенствующие свое гражданское законодательство на постсоветском пространстве, такие как Белоруссия и Казахстан, исключили бесхозяйственное содержание жилья из перечня оснований прекращения права собственности. И это не случайно. Для того чтобы подобного рода основание и его судебное применение не вызывали серьезных негативных социальных последствий, в стране должен быть достаточно высоким как уровень культуры народа, так и уровень его благосостояния. Например, такие страны, как Германия, Швейцария, Австрия, предусматривают в своем законодательстве подобного рода санкции. Однако гражданско-правовое регулирование их применения является иным, значительно отличающимся от отечественного образца. И самым главным в регулировании оказывается новый вещно-правовой принцип, который предусматривается специальным законодательством и составляет как бы противовес принципу неприкосновенности собственности. В Швейцарии его сформулировали как принцип внимательного использования права и уважения права другого собственника [6, с. 49-55]. В отношениях c сособственниками-соседями он преломляется в требовании внимательного отношения друг к другу, словам другого, запрета провоцирования споров и концентрирования внимания на своих эгоистических интересах. В итоге в европейских станах появились специальные нормы, закрепившие неразрывную связь, с одной стороны, права жить с хорошими, правомерно ведущими себя людьми и, с другой стороны, обязанности воздерживаться от чрезмерного влияния на собственность соседей. Чрезмерность как категория также раскрывается в законодательном порядке и включает в себя невозможность не только шуметь, но и портить репутацию дома, его внешний вид и т.д.

Подводя итоги, можно заключить, что система оснований прекращения права собственности должна быть гибкой, соответствовать социально-экономическим реалиям и обеспечивать действие принципа неприкосновенности собственности. Для включения в гражданское законодательство такого основания прекращения права собственности, как бесхозяйственное содержание жилых помещений, должны существовать экономические и культурные предпосылки. Уровень правовой культуры и сознания народа должен быть высоким, и только в этом случае прекращение права собственности на жилище по причине бесхозяйственного его содержания не сможет породить серьезных негативных последствий социального характера. Кроме того, чтобы данное основание не нарушало принцип неприкосновенности собственности и право на жилище, важно сформулировать и ввести в гражданское законодательство принцип-противовес, нарушение которого также будет являться значимым для имущественных отношений в жилищной сфере. Таким принципом может быть апробированный в Европе принцип внимательного использования и уважения права другого собственника. И в этом отношении у России есть перспективы как социально-экономического роста, так и включения в действующее гражданское законодательство нового принципа вещно-правового регулирования [7].