Отдельные проблемы квалификации изготовления, хранения, перевозки или сбыта поддельных денег или ценных бумаг

Размещено на http://www.allbest.ru/

Волгоградская академия МВД России

Отдельные проблемы квалификации изготовления, хранения, перевозки или сбыта поддельных денег или ценных бумаг

А.А. Лихолетов, канд. юрид. наук

М.А. Бугера, канд. юрид. наук, доцент

Аннотация

фальшивый деньги преступление

Противодействие фальшивомонетничеству по сей день является одним из актуальных направлений деятельности правоохранительных органов. В статье рассматриваются предложения о внесении изменений в действующую редакцию ст. 186 УК РФ в части расширения перечня альтернативных действий за счет дополнения уголовно наказуемым деянием в виде приобретения, а также включения квалифицирующего признака «совершение преступления группой лиц по предварительному сговору». Кроме того, анализируются вопросы квалификации деяний, связанных с продажей фальшивых денег лицу, которое осведомлено об их поддельности.

С целью минимизации ошибок при квалификации преступления, предусмотренного ст. 186 УК РФ, и формирования единообразной судебной практики предлагается внести изменения в действующее постановление высшей судебной инстанции по вопросам разграничения фальшивомонетничества с мошенничеством по объекту и предмету посягательства.

Ключевые слова: изготовление, квалификация, мошенничество, приобретение, поддельные деньги, группа лиц, сбыт, хранение, фальшивомонетничество, продолжаемое преступление.

Annotation

A.A. Likholetov, Candidate of Juridical Sciences Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia

M.A. Bugera, Candidate of Juridical Sciences, assistant-professor Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia

Separate problems of qualification of manufacture, storage, transportation or sales of fake money or securities

Countering counterfeiting is still one of the most current areas of law enforcement. The article considers proposals for amendments to the current version of article 186 of the Criminal Code of the Russian Federation in part of the expansion of the list of alternative actions due to the addition of a criminal offense in the form of acquisition, the inclusion of a qualifying sign «committing a crime by a group of persons by prior agreement». In addition, the issues of qualifying acts related to the sale of counterfeit money to a person who is aware of their fake are analyzed.

In order to minimize errors in qualifying a crime under article 186 of the Criminal Code of the Russian Federation and the formation of a uniform judicial practice, it is proposed to amend the current decree of the highest judicial instance regarding the distinction between counterfeiting and fraud on the object and subject of encroachment.

Key words: manufacturing, qualification, fraud, acquisition, counterfeit money, group of persons, sale, storage, counterfeiting, continued crime.

Вопросы квалификации фальшивомонетничества, несмотря на наличие разъяснений Верховного Суда России, сложившейся следственной и судебной практики, а также достаточного количества научных работ, до настоящего момента не потеряли своей актуальности.

Так, у правоохранителей может возникнуть вопрос, каким образом необходимо оценивать действия лица, которое передает фальшивую купюру другому, при этом акцентирует внимание получателя на невозможности ее использования в валютно-денежном обороте ввиду ее поддельности.

Х. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 186 УК РФ, в том, что он подарил И. купюру достоинством 1000 рублей, полученную им от неустановленного лица при реализации товара. При передаче купюры Х. предупредил И. о том, что банкнота является фальшивой и не может использоваться в качестве средства платежа. Впоследствии И. неоднократно пытался сбыть указанную купюру в магазинах при оплате за продукты, однако продавцы, установив признаки подделки, возвращали ее. При попытке обмена полученной от Х. поддельной купюры в банке на подлинную И. был задержан [15].

Несмотря на то что обстоятельства совершенного преступления были полностью установлены в рамках предварительного следствия и подтверждены показаниями свидетелей, суд признал Х. виновным в сбыте поддельных банковских билетов.

Представляется, что с таким решением правоприменителя согласиться сложно, поскольку в юридической литературе доминирующей является позиция, в соответствии с которой фальшивомонетничество может совершаться только с прямым умыслом [6, с. 518; 17, с. 154; 7, с. 461; 9, с. 600], что подтверждается позицией Пленума Верховного Суда РФ (п. 2 постановления от 28.04.1994 № 2 (далее - ППВС № 2)) [11]. Исходя из обстоятельств совершенного преступления, можно сделать вывод, что Х. не имел прямого умысла на дальнейший ввод в оборот в качестве средства платежа переданной им И. купюры, что подтверждается его показаниями, данными в судебном разбирательстве, согласно которым он, предупредив И. о поддельности переданной им купюры, запретил ему использовать ее при расчетах. В данном случае считаем, что отсутствие у Х. предвидения возможности дальнейшего ввода в оборот поддельной купюры со стороны И. содержит элементы неосторожной формы вины, что не позволяет привлечь Х. к ответственности по ст. 186 УК РФ. Более того, даже при наличии безразличного отношения Х. к последующим действиям И. вопрос об ответственности Х. за сбыт поддельной денежной купюры не может быть поставлен, поскольку в таком случае усматривается косвенный умысел.

На отсутствие состава преступления в ситуации, когда лицо, изготовившее поддельный денежный знак, с намерением демонстрации своего мастерства или в качестве подарка, не предполагая возможность дальнейшего его ввода в оборот приобретателем, передает фальшивку другому лицу, указывают некоторые авторы [30, с. 159; 22, с. 15].

В юридической литературе является дискуссионным вопрос о том, должен ли сбыт обязательно детерминировать ввод поддельных денег в обращение. Иными словами, должны ли они сбываться как подлинные, или возможно, что сбыт имеет место и в случае отчуждения фальшивок, когда лицо не скрывает факт поддельности денег и не желает дальнейшего поступления их в оборот.

В ППВС № 2 сбыт определен как использование поддельных купюр в качестве средства платежа с учетом того, что в таком качестве они выступают не только при оплате товаров и услуг, размене, даче взаймы, но и при продаже или дарении.

П.С. Яни применительно к ценным бумагам, выступающим в качестве предмета рассматриваемого преступления, указывает, что реализация фальшивки (передача в дар и т.п.) их коллекционеру либо другому лицу, когда оба лица знают о действительных свойствах предмета сделки, не образует сбыта. При этом подчеркивается, что такие случаи могут при некоторых условиях расцениваться как подготовительная стадия к сбыту, хотя суды зачастую уже эту стадию включают в объективную сторону анализируемого преступления [27, с. 26; 26].

В.М. Лебедев считает, что, расценивая сбыт как использование подделок именно в качестве надлежащего средства платежа, для наличия состава преступления необходимо, чтобы получающее лицо не знало об их поддельности. Автор также придерживается мнения, что в подобных случаях отсутствует оконченный состав сбыта, и предлагает действия продавца при дальнейшем сбыте подделок покупателю квалифицировать как пособничество в сбыте, а в том случае, когда сбыт не состоялся по независящим от продавца причинам, как приготовление к сбыту [8].

С данной позицией можно согласиться только при установлении наличия у виновных прямого умысла, направленного на ввод поддельных денежных средств в оборот. То есть если лицо передает поддельную денежную купюру другому, при этом, поставив в известность последнего о факте ее поддельности, осознает возможность и желает поступление данной купюры в оборот в качестве средства платежа, то в подобном случае действия первого лица на этом этапе (выделено авт. - Л., Б.) должны квалифицироваться в зависимости от направленности умысла как приготовление к сбыту (если он планирует совместно с другим лицом осуществить ввод фальшивок в оборот) или как пособничество в приготовлении к сбыту (если он только передает фальшивки для дальнейшего сбыта и участвовать во введении их в оборот не планирует). В случае, когда получатель осведомлен о факте поддельности денег и цель дальнейшего сбыта участниками не преследуется, а ввода в обращение данной денежной купюры не осуществляется, как следствие, отсутствует данный состав [6, с. 517].

Вместе с тем Н.А. Лопашенко, не соглашаясь с подобным подходом, указывает, что закон не предполагает ограничительного толкования сбыта. Автор считает, что в такой ситуации следует учитывать то обстоятельство, что виновный осознает факт поддельности денег и не исключает в силу объективных обстоятельств поступление этих «денег» в оборот [9, с. 597]. Представленное высказывание ученого небесспорно, поскольку «неисключение возможности поступления денег в денежное обращение» подразумевает возможность допущения таких событий, что свидетельствует о наличии волевого элемента косвенного умысла. Однако, как было указано выше, рассматриваемое преступление совершается исключительно с прямым умыслом.

Таким образом, о признаках состава преступления можно вести речь при наличии одновременно следующих субъективных признаков передающего и получателя: желание последнего использовать их в дальнейшем в качестве средства платежа и осознание этого факта передающим.

На необходимость наличия у виновного прямого умысла, направленного на введение в оборот поддельных денежных средств, для решения вопроса о привлечении по ст. 186 УК РФ указывает и правоприменитель.

Так, А. была осуждена по ч. 1 ст. 186 УК РФ. А., являясь главным кассиром магазина «Райт», хранила с целью сбыта 7 поддельных банковских билетов достоинством 1000 рублей каждая. 15.10.2017 при формировании инкассаторской сумки А. заменила 7 подлинных банковских билетов на имеющиеся при ней поддельные денежные знаки в таком же количестве. После этого передала инкассаторскую сумку инкассатору, тем самым выпустив поддельные купюры в денежное обращение, а изъятые из выручки 7 000 рублей обратила в свою пользу.

Судебная коллегия переквалифицировала действия А. с ч. 1 ст. 186 на ч. 1 ст. 160 УК РФ. В судебном заседании на основе анализа собранных по делу доказательств было установлено, что согласно действующим в магазине «Райт» правилам кассир, который принял поддельную купюру от покупателя, обязан возместить ущерб из своих собственных средств, вложив вместо поддельной купюры подлинную, а если не удается установить, кто из кассиров принял поддельную купюру, то главный кассир должен возместить ущерб из своих денежных средств. В конце сентября 2017 г. при пересчете выручки А. обнаружила 7 поддельных купюр достоинством 1000 рублей каждая. Из какой кассы поступили указанные денежные средства, она определить не смогла. На следующий день она вложила в выручку магазина вместо изъятых ею поддельных купюр свои денежные средства, т.к. при проверке и обнаружении по кассе недостачи в 7000 рублей ее могли уволить, о чем ей сообщал начальник.

15 октября 2017 г. при формировании инкассаторской сумки она взяла себе из выручки магазина подлинные 7 купюр достоинством по 1000 рублей и вложила в инкассаторскую сумку хранящиеся у нее фальшивки. При этом она не имела умысла на введение поддельных купюр в оборот, т.к. была уверена, что НКО «ИНКАХРАН» неизбежно выявит поддельные купюры.

В обоснование принятого решения суд указал, что сбытом поддельных денег должны признаваться действия, направленные на введение этих купюр в оборот. При этом поскольку преступление совершается с прямым умыслом, виновный должен осознавать, что деньги попадут в оборот и желать этого, а не просто допускать, что они могут попасть в обращение [1].

Таким образом, для привлечения к ответственности по ст. 186 УК РФ необходимо установление наличия у лица прямого умысла, направленного на введение поддельной денежной купюры в оборот в качестве средства платежа.

Сложно согласиться с п. 7 ППВС № 2, согласно которому незаконное приобретение имущества в результате оплаты поддельными денежными средствами охватывается составом фальшивомонетничества и не подлежит квалификации по совокупности с нормами о хищении.

В теории также отсутствует единообразный подход к изложенной Верховным Судом позиции. Так, ряд ученых соглашаются с мнением высшей судебной инстанции, ссылаясь на то, что общественные отношения в сфере собственности являются дополнительным объектом ст. 186 УК РФ [5, с. 14; 20, с. 137].

Вместе с тем с подобным мнением согласиться сложно. Выделение дополнительного объекта связано с особенностью способа посягательства на основной объект, когда ему причиняется вред путем воздействия на дополнительный (например, разбой) [18, с. 26]. Более того, необходимо учитывать, что дополнительный объект должен быть прямо указан в тексте диспозиции ст. 186 УК РФ и оказывать влияние на квалификацию [12, с. 16]. Однако в настоящее время рассматриваемая норма подобных положений не содержит.

Другие ученые усматривают в данной ситуации два вида конкуренции норм: 1) общей (ст. 159 УК РФ) и специальной (ст. 186 УК РФ как особый вид мошеннического обмана в предмете) [3, с. 138]; 2) нормы-части (ст. 159 УК РФ) и нормы-целого (ст. 186 УК РФ) [24, с. 142; 10, с. 74].

Представляется, что конкуренция первого вида в таком случае не будет иметь место, т.к. составы ст. 159 и ст. 186 УК РФ являются самостоятельными, имеющими различные объективные и субъективные признаки, и не соотносятся между собой по признакам видового объекта [21, с. 48]. Если рассматривать наличие конкуренции анализируемых норм по объекту преступления, то следует руководствоваться правилом, в соответствии с которым должна применяться именно та уголовно-правовая норма, которая в большем объеме включает в себя признаки объекта данного уголовно наказуемого деяния [18, с. 59]. Фальшивомонетничество не обеспечивает охрану общественных отношений в сфере собственности.

Представляется, что второй вид конкуренции в данной ситуации также отсутствует, поскольку в конкуренции целого и части «состоят нормы о составном преступлении и другом преступлении, вошедшем в это составное преступление» [23, с. 147]. Однако фальшивомонетничество не относится к составному преступлению и тем более не содержит в своей диспозиции признаки мошенничества.

Наиболее предпочтительной по вопросу квалификации деяний лица при обстоятельствах, указанных в п. 7 ППС № 2, является точка зрения ученых, оценивающих подобную ситуацию как совокупность преступлений (ст. 186 и ст. 159 УК РФ), поскольку причиняется вред двум разным объектам [2, с. 9; 28, с. 136; 6, с. 521; 25, с. 14; 9, с. 600].

Пленум Верховного Суда не позволяет однозначно оценить случаи, когда сбыт фальшивок связан с реализацией умысла, направленного на хищение чужого имущества путем обмана. Например, лицо приобретает имущество (например, недвижимость, автомобиль и др.) и предоставляет в качестве оплаты за него заведомо поддельные деньги.

При таких обстоятельствах, по нашему мнению, действия необходимо квалифицировать исходя из качественных свойств и признаков предмета преступления. Так, в случаях явного несоответствия фальшивой денежной купюры (грубого обмана) действия виновного подлежат квалификации как мошенничество, поскольку исключают объективную возможность попадания в оборот поддельных денежных средств и, как следствие, причинение вреда объекту, охраняемому в рамках главы 22 УК РФ.

Если же при наличии аналогичного умысла лицо с целью завладения чужим имуществом использует поддельные деньги, имеющие существенное сходство по форме, размеру, цвету и другим основным реквизитам с находящимися в обращении подлинными денежными знаками, то в данном случае причиняется вред не только общественным отношениям в сфере собственности, но и экономической (кредитно-финансовой) системе страны. Таким образом, действия лица во второй ситуации должны квалифицироваться по совокупности ст. 159 и ст. 186 УК РФ.

Представляется, что подобные разъяснения необходимо внести в действующее ППВС № 2.

Встречаются случаи, когда суды оценивают как множественность преступлений действия лица, которое в рамках единого умысла в несколько приемов сбывает определенное количество единиц поддельных купюр.

Так, В. изготовил в целях сбыта поддельные банковские билеты достоинством 1000 рублей в количестве 60 штук, двенадцать из которых он впоследствии сбыл при различных обстоятельствах на территории г. Хабаровска. Судом В. был признан виновным в совершении двенадцати отдельных преступлений (ч. 1 ст. 186 УК РФ) [16].

Данное решение представляется спорным, поскольку в приговоре не нашел отражения тот факт, что виновный каждый раз при сбыте поддельных денег действовал в соответствии с вновь возникшим умыслом, а вопрос о наличии признаков единичного продолжаемого преступления судом не исследовался.

В науке уголовного права при анализе рассматриваемого преступления не раз акцентировалось внимание на то, что изготовление в целях сбыта, сбыт поддельных денег или ценных бумаг в большинстве случаев имеют признаки продолжаемого преступления, характеризующегося рядом действий, объединенных единым умыслом [19, с. 129].

Специфика единичного продолжаемого преступления заключается в том, что оно совершается в результате разрозненных по времени действий, которые представляют собой лишь отдельные элементы достижения лицом общей цели. К таковым можно отнести такие действия лица, которое в целях дальнейшего сбыта изготовило поддельные деньги, но реализовало их только частично, а другая часть подделок была, например, изъята сотрудниками полиции по месту жительства лица.

Считаем, что разграничение совокупности от продолжаемого преступления должно производиться с учетом того, что все неустранимые сомнения о наличии у лица единого умысла на сбыт поддельных денежных знаков должны обращаться в пользу квалификации деяния как продолжаемого преступления [4].

Помимо приведенных выше проблем квалификации фальшивомонетничества, в теории неоднократно поднимался вопрос о внесении изменений в действующую редакцию ст. 186 УК РФ.

Так, часть первую рассматриваемой статьи, наряду с уже существующими, предлагается дополнить еще одной формой деяния - приобретение в целях сбыта [29, с. 10; 14, с. 9; 31, с. 160]. Такая необходимость актуализирована тем, что в разъяснениях ППВС № 2 такие действия упоминаются и оцениваются со ссылкой на ст. 30 УК РФ, причем вид неоконченного преступления не уточняется.

В теории уголовного права существует мнение о том, что приобретение заведомо поддельных денег или ценных бумаг в целях их последующего сбыта в качестве подлинных следует квалифицировать как приготовление к сбыту [8; 6, с. 516]. При криминализации подобных деяний необходимо исходить из того, что последующие хранение (перевозка) в целях сбыта или сбыт поддельных денежных знаков в принципе не возможны без первоначального их приобретения (за исключением случаев изготовления).

Среди других инициатив по модернизации ст. 186 УК РФ следует отметить предложение некоторых авторов о необходимости дополнения нормы квалифицирующим признаком «совершение преступления группой лиц по предварительному сговору» [13, с. 185; 29, с. 9; 14, с. 9].

Действительно, анализ судебной практики позволяет резюмировать, что подавляющее большинство анализируемых преступлений совершается в соучастии, причем в форме группы лиц по предварительному сговору. Однако действующая редакция статьи не позволяет дать надлежащую юридическую оценку подобным деяниям с учетом особой общественной опасности ввиду отсутствия соответствующего квалифицирующего признака, а факт соучастия учитывается лишь при назначении наказания.

Более того, при недоказанности признаков организованной группы лица, фактически совершающие преступление в соучастии, подлежат наказанию в рамках предусмотренной в ч. 1 ст. 186 УК РФ санкции.

Проведенный анализ позволяет прийти к следующим выводам:

при решении вопроса о наличии признаков состава преступления, предусмотренного ст. 186 УК РФ, в действиях лица, которое передает фальшивую денежную купюру другому, при этом ставит в известность получателя о невозможности ее использования в валютно-денежном обороте ввиду ее поддельности, следует исходить из наличия одновременно следующих субъективных признаков, относящихся к передающему и получателю: желание последнего использовать их в дальнейшем в качестве средства платежа и осознание этого факта передающим;

с целью минимизации ошибок при квалификации фальшивомонетничества и формирования единообразной судебной практики предлагается внести изменения в действующее ППВС № 2 следующего содержания (редакция примерная): «В случаях явного несоответствия фальшивой денежной купюры (грубого обмана) действия виновного подлежат квалификации как мошенничество, поскольку исключают объективную возможность попадания в оборот поддельных денежных средств. Если же при наличии аналогичного умысла лицо с целью завладения чужим имуществом использует поддельные купюры, имеющие существенное сходство по форме, размеру, цвету и другим основным реквизитам с находящимися в обращении подлинными денежными знаками, то в данном случае действия лица должны квалифицироваться по совокупности ст. 159 и ст. 186 УК РФ»;

предлагается внести изменения в действующую редакцию ст. 186 УК РФ, расширив перечень альтернативных действий, указанных в части первой рассматриваемой статьи, за счет дополнения уголовно наказуемым деянием в виде приобретения. В часть вторую включить квалифицирующий признак «совершение преступления группой лиц по предварительному сговору».

Литература

1. Апелляционный приговор Судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 06.09.2018 по делу № 22-6582/2018. URL: http:// bsr.sudrf.ru (дата обращения: 04.03.2019).

2. Бессчасный С.А. Изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (уголовно-правовые и криминологические аспекты): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2004.

3. Борзенков Г.Н. Ответственность за мошенничество (вопросы квалификации). М., 1971.

4. Бугера Н.Н. Продолжаемое преступление: понятие, признаки: учебное пособие. Волгоград: ВА МВД России, 2011.

5. Ватутин А.Н. Подделка денег, ценных бумаг и иных платежных документов: уголовно-правовые и криминологические аспекты: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2006.

6. Волженкин Б.В. Преступление в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2007.

7. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Ю.В. Грачева и др.; отв. ред. А.И. Рарог. 9-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2013.

8. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: в 4 т. (постатейный). Т 2: Особенная часть / А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова, В.А. Давыдов и др.; отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт, 2017. Разделы VII-VIII. 371 с. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

9. Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности: теоретический и прикладной анализ: монография: в 2 ч. М.: Юрлитинформ, 2015. Ч. 2.

10. Ляскало А.Н. Разграничение хищения и фальшивомонетничества // Уголовное право. 2017. № 1. С. 6775.

11. О судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег или ценных бумаг [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.1994 № 2 (ред. от 06.02.2007). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

12. Объект преступления: учебное пособие / А.Н. Попов, Л.С. Аистова. СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 2014.

13. Петрянин А.В. Ответственность за изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг: дис. ... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2003.

14. Пономарева Н.С. Уголовно-правовые меры борьбы с изготовлением и сбытом поддельных денег (фальшивомонетничеством): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007.

15. Приговор Енотаевского районного суда Астраханской области от 16.03.2011. URL: http://sudact.ru (дата обращения: 04.03.2019).

16. Приговор Индустриального районного суда г. Хабаровска от 17.12.2012 по делу № 1-1116/2012. URL: http://sudact.ru (дата обращения: 22.03.2019).

17. Русанов Г.А. Преступления в сфере экономической деятельности: учебное пособие. М.: Проспект, 2013.

18. Савельева В.С. Основы квалификации преступлений: учебное пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2016.

19. Семернёва Н.К. Квалификация преступлений (части Общая и Особенная): научно-практическое пособие. М.: Проспект; Екатеринбург: Издательский дом «Уральская государственная юридическая академия», 2011.

20. Сергеев В.А. Изготовление и сбыт поддельных денег, ценных бумаг, пластиковых карт и иных платежных документов (уголовно-правовые и криминологические аспекты): дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2004.

21. Скляров С. Как квалифицировать последствия сбыта поддельных денег или ценных бумаг // Российская юстиция. 2002. № 10. С. 47-48.

22. Смирнов Р.Ю. Анализ субъективных признаков неправомерного оборота поддельных денег, ценных бумаг или иных средств платежей (ст. 186-187 УК РФ) // Актуальные вопросы борьбы с преступлениями. 2017. № 1. С. 13-15.

23. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учебник для бакалавров / отв. ред. А.И. Рарог. М.: Проспект, 2015.

24. Феоктистов М.В. Совокупности нет, гражданский иск подлежит удовлетворению // Уголовное право. 2005. № 4. С. 140-144.

25. Черкашин Е.Ф. Проблемы квалификации изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2008.

26. Яни П.С. Вопросы квалификации фальшивомонетничества // Законность. 2015. № 2 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

27. Яни П.С. Поддельная ценная бумага как предмет фальшивомонетничества // Законность. 2016. № 8. С. 25-29.

28. Яни П.С. Ущерб собственнику при фальшивомонетничестве: совокупность с мошенничеством, гражданский иск // Уголовное право. 2005. № 4. С. 135-139.

29. Ясинов О.Ю. Уголовная ответственность за изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (фальшивомонетничество): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.

30. Яшина О.Д., Лупенко И.Ю. Содержание субъективной стороны составов преступлений, предусмотренных статьями 186 и 187 УК РФ // Вестник ЗабГУ. 2014. № 10 (113). C. 156-162.

31. Яшина О.Д., Лупенко И.Ю., Дондоков Т.Ц. Содержание объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 186 УК РФ // Вестник ЗабГУ 2014. № 7 (110). С. 150-162.

Размещено на Allbest.ru