Об особых видах деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Об особых видах деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве

А.В. Спирин, канд. юрид. наук, доцент Уральский юридический институт МВД России

V Spirin, Candidate of Juridical Sciences, assistant-professor Ural Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia

SPECIAL ACTIVITIES OF THE PROSECUTOR IN CRIMINAL PROCEEDINGS

The article deals with the concept of «special activities of the prosecutor». The author considers that the diversity of the prosecutor's criminal procedure is not exhausted by the prosecution and supervision. On the basis of the legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation, the Supreme Court of the Russian Federation, the publication of scientists, the author concludes that the special activity of the prosecutor in criminal proceedings should be considered one that cannot be fully attributed either to indictment activities (criminal prosecution activities) or to supervisory activities. The author identifies and refers to several such special activities in the article. According to the author, an in-depth study of the concept of special activities makes it possible to identify among the powers of the prosecutor in criminal proceedings those that currently remain on the periphery of scientific attention and reflection, as well as to allow for a deeper and more comprehensive construction of the concept of criminal procedure activities of the prosecutor.

Key words: prosecutor, pre-trial proceedings, procedural decisions, special activities of the prosecutor, public interest, criminal trial, legal means, criminal procedure activity.

В части 1 ст. 37 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК) указано, что прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, установленной УПК, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия. В соответствии с ч. 3 ст. 37 УПК в ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность. Деятельность прокурора по поддержанию государственного обвинения в суде можно расценивать как проявление (развитие) функции уголовного преследования в специфических условиях судебного разбирательства.

Функциональный дуализм уголовно-процессуальной деятельности прокурора (при этом лишь одна из названных функций - уголовное преследование - является уголовно-процессуальной, вторая - надзор - государственно-правовая, т.е. функция «иного порядка») порождает научную дискуссию о том, какая из названных функций является главенствующей [2, 6, 9, 15].

Согласно общепринятому в настоящее время в науке подходу, надзор как функция прокуратуры в судебных стадиях отсутствует. Неубедительно, на наш взгляд, утверждение А.О. Машовец, что «прокурор в судебном следствии является не только стороной обвинения, выполняющей функцию обвинения, но и органом надзора за законностью» [10]. Обосновать осуществление прокурором надзора в судебном следствии сложно, т.к. неясно, какие органы и должностные лица «поднадзорны» прокурору на данном этапе производства по уголовному делу, а также как осуществление прокурором надзора в судебном следствии сочетается с руководящей ролью суда и т.п. Неслучайно законодатель употребляет в УПК термин «надзор прокурора» только применительно к досудебным стадиям и лишь в отношении процессуальной деятельности органов, осуществляющих проверку сообщений о преступлениях и предварительное расследование уголовных дел. С другой стороны, деятельность прокурора в судебном разбирательстве невозможно свести только к уголовному преследованию (поддержанию государственного обвинения). Эта деятельность осуществляется и в иных направлениях, на что обращают внимание ученые. Нельзя не согласиться с тем, что на прокурора возложена обязанность реагировать на любой факт нарушения законности в судебном заседании, обращаясь к суду с заявлением об устранении нарушения. В этом отличие процессуального положения прокурора от статуса других участников судебного разбирательства. Верно и то, что деятельность прокурора в судебном разбирательстве имеет многофункциональный характер и ее нельзя свести к односторонней обвинительной деятельности. Поддержание государственного обвинения - основное, но не единственное направление деятельности прокурора. Ученые называют ряд других важных направлений деятельности прокурора в судебном разбирательстве: правозащитное, профилактическое и правовоспитательное» [8, с. 229-231]. Что касается последнего замечания, то следует обратить внимание, что в силу требований ч. 2 ст. 158 УПК обязанность инициировать принятие мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления, лежит в досудебном производстве прежде всего на следователе (дознавателе). Вместе с тем, если в ходе судебного разбирательства будут выявлены такие обстоятельства, а равно нарушения прав и свобод граждан и иные нарушения закона, допущенные в досудебных стадиях, суд вправе вынести частное определение (постановление), в котором обращается внимание соответствующих организаций и должностных лиц на допущенные нарушения (ч. 4 ст. 29 УПК). Безусловно, прокурор обязан активно участвовать в выявлении подобных обстоятельств и просить суд о вынесении частного определения (постановления). Ситуации, когда ошибки и нарушения, допущенные в досудебном производстве, становятся явными именно в ходе судебного разбирательства, далеко не редки. Поэтому в ходе судебного разбирательства прокуроры обязаны обращать внимание на обстоятельства, которые способствовали совершению преступления, и в необходимых случаях предлагать суду вынести частное определение (постановление). Соответствующие положения закреплены в нормативных правовых актах Генерального прокурора РФ. Он требует от подчиненных прокуроров на системной основе анализировать выявленные в судебных стадиях уголовного судопроизводства недостатки в деятельности органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие, информировать о выводах и предложениях руководителей этих органов [13]. прокурор процессуальный уголовный

Взгляд на данную философскую категорию как на дополнительное понятие, которое дает возможность раскрыть особенности работы субъекта с имеющимися у него средствами, позволяет вести речь о функции как роли, назначении субъекта, увидеть, как соответствующий механизм приходит в движение. По мнению ученых, если задачи отвечают на вопрос «Что делать?», то функции - «Как это достигается?».

Функция как одна из основополагающих характеристик деятельности представляет собой обособленную часть работы (направление), которую производит субъект для решения стоящих перед ним задач [5].

Вернемся к прокурору и осуществляемой им в уголовном судопроизводстве деятельности. Представляется, что нужно признать: такая деятельность сложна и многопланова, она в каком-то смысле более сложна и разнообразна, чем деятельность следователя и (даже) суда. Следует вести речь не только о неразделимом единстве прокурорской деятельности в уголовном судопроизводстве, обусловленном едиными задачами, но и о многофункциональном, многоплановом характере такой деятельности, ее полифункциональной направленности [17].

Исходя из изложенного, напрашивается вывод о необходимости обратить пристальное внимание на отдельные направления (виды) деятельности прокурора, «не вписывающиеся» в привычную (и закрепленную в УПК) систему функций прокуратуры (уголовное преследование и надзор). В этом отношении интерес представляют некоторые положения одного из сравнительно недавних решений Конституционного Суда Российской Федерации (далее - КС РФ).

В постановлении от 14.11.2017 № 28-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина М.И. Бондаренко» КС РФ приходит к выводу, что прокурор в рамках предусмотренной законом (главой 18 УПК) процедуры реабилитации не осуществляет уголовное преследование. Деятельность прокурора носит особый характер, КС РФ прямо пишет об особом виде деятельности, связанном с реализацией последствий оправдания подсудимого либо прекращения уголовного дела по реабилитирующим основаниям, представлением суду материалов, касающихся имевшего место ранее уголовного преследования. При этом прокурор не ставится законом в положение стороны, противостоящей реабилитированному (процессуального оппонента или противника реабилитированного), при рассмотрении судом его требования [14]. Но если прокурор не противостоит стороне защиты, то он находится вне рамок «своей» уголовно-процессуальной функции - обвинения (по крайней мере в данной процессуальной ситуации, в данных правоотношениях).

Обратимся к закону и его толкованию Верховным Судом Российской Федерации (далее - ВС РФ). В силу п. 1 ст. 397 УПК вопросы о возмещении вреда реабилитированному, восстановлении его трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав в соответствии с ч. 5 ст. 135 и ч. 1 ст. 138 УПК разрешаются судом в порядке производства по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора. Положения ч. 6 ст. 399 УПК предусматривают право прокурора участвовать в данных судебных заседаниях. ВС РФ обязывает суды извещать о месте и времени судебного заседания по решению данных вопросов не только реабилитированного, его представителя и законного представителя (при их наличии), но и ряд иных лиц, в т.ч. прокурора [12].

Приведенная выше правовая позиция КС РФ получила развитие в научной литературе. В публикациях [4] отмечается, что четко процессуальное положение прокурора в данной ситуации определить сложно. Ссылаясь на конкретные примеры судебных решений, ученые пишут, что прокурор определяется судами как лицо, дающее заключение по делу.

Таким образом, особым видом деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве нужно считать тот, который нельзя всецело отнести ни к обвинительной деятельности (деятельности по осуществлению уголовного преследования), ни к надзорной деятельности. С полным правом можно утверждать, что участие прокурора в решении вопросов, связанных с реабилитацией, - это не единственный вид его особой деятельности в уголовном судопроизводстве.

К иным видам особой деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве следует, например, отнести:

- участие прокурора в рассмотрении иных вопросов, связанных с исполнением приговора (ч. 6 ст. 399 УПК);

- предъявление и поддержание прокурором гражданского иска в защиту интересов несовершеннолетних, лиц, признанных недееспособными либо ограниченно дееспособными в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством, лиц, которые по иным причинам не могут сами защищать свои права и законные интересы, а также в защиту интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, государственных и муниципальных унитарных предприятий (ч. 3 ст. 44, ч. 6 ст. 246 УПК) [11];

- принесение прокурором от имени государства официальных извинений реабилитированному лицу за причиненный ему вред и иные действия по возмещению морального вреда (ст. 136 УПК);

участие прокурора в рассмотрении дела частного обвинения в случае, когда мировой судья после принятия заявления к производству, установив, что потерпевший в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы, признает такое участие обязательным (ч. 8 ст. 318 УПК).

Н.В. Буланова использует несколько иную терминологию и выделяет особые виды участия прокурора в рассмотрении уголовных дел судами. Особыми данные виды участия являются потому, что деятельность прокурора при их осуществлении не определяется функцией уголовного преследования. К названным особым видам участия прокурора в рассмотрении уголовных дел судами Н.В. Буланова относит:

- участие в рассмотрении уголовных дел частного обвинения (глава 41 УПК);

- участие в производстве по применению принудительных мер воспитательного воздействия в отношении несовершеннолетних (ст. 427 УПК);

- участие при производстве по применению принудительных мер медицинского характера (глава 51 УПК) [3, с. 41].

Следуя логике Н.В. Булановой, в настоящее время к особым видам участия прокурора в рассмотрении дел судами нужно отнести участие прокурора в производстве о назначении меры уголовно-правового характера при освобождении от уголовной ответственности (глава 51 В статье 37 УПК надзор не называется функцией. УПК).

В чем «особость» названных нами видов деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве? Почему, например, деятельность прокурора при рассмотрении дела частного обвинения, когда мировой судья признает участие прокурора обязательным, нельзя по ее правовой природе отнести к поддержанию государственного обвинения? Это происходит прежде всего потому, что государственное обвинение в данном случае отсутствует. Авторы «Настольной книги прокурора» придерживаются именно такой точки зрения, утверждая, что прокурор лишь участвует в исследовании доказательств, выражает свое мнение по поставленным вопросам и содействует суду в принятии законного решения [1]. Аналогичной логикой руководствуется Н.В. Буланова, которая полагает, что прокурор (именно прокурор, а не государственный обвинитель!), участвуя в рассмотрении уголовных дел, в данной ситуации не является государственным обвинителем, поскольку предварительное расследование по делу не проводилось и обвинение лицу в установленном законом порядке не предъявлялось. Прокурор способствует суду в принятии законного, обоснованного и справедливого решения [3, с. 13, 39]. П.М. Титов обращает внимание на то, что привлечение к участию в деле прокурора в рассматриваемой ситуации привносит в осуществляющееся в частном порядке производство по делу элементы публичности [16]. Данное замечание является верным.

Нельзя не подчеркнуть огромное значение рассматриваемых видов деятельности прокурора. Например, предъявление прокурорами гражданских исков в рамках производства по уголовным делам, последующее совместное рассмотрение судом уголовных дел и гражданских исков способствуют наиболее полному, всестороннему и объективному исследованию обстоятельств дела, устраняют дублирование в работе судов, отвечают законным интересам участников соответствующих правоотношений, а также направлены на защиту публичного интереса в его широком смысле [11].

Без сомнения, вышеперечисленные особые виды деятельности прокурора тесно связаны с его деятельностью по уголовному преследованию и (или) надзору, но не сливаются с ней, если не трактовать надзор и уголовное преследование предельно расширительно, включая, например, в поддержание государственного обвинения все действия и решения прокурора в судебном производстве. Стоит отметить, что все данные рассуждения основаны на действующем законодательстве, которое, как известно, называет три уголовно-процессуальные функции: обвинение, защиту и разрешение уголовного дела. В научной литературе подходы к системе уголовно-процессуальных функций значительно более разнообразны. Например, З.З. Зинатуллин и С.Ю. Туров видят в реабилитации подозреваемых, обвиняемых, подсудимых, осужденных и лиц, к которым были применены принудительные меры медицинского характера, одну из частных функций, входящих в рамки уголовно-процессуальной функции охраны прав и законных интересов участников уголовного процесса. В концепции данных авторов деятельность по возмещению причиненного преступлением вреда носит межфункциональный характер [7].

В заключение сформулируем свое видение тех возможностей, которые дает выделение «отдельных видов деятельности» прокурора в теории уголовного процесса. Представляется, что это, во-первых, позволяет выделить в «общей массе» правомочий прокурора в уголовном судопроизводстве те, которые в настоящее время остаются на периферии научного внимания и осмысления. Возможно, это происходит как раз потому, что соответствующие правомочия не обладают яркими признаками, свойственными уголовному преследованию и надзору. С другой стороны, отмеченная тесная связь каждого из «иных видов деятельности» с уголовным преследованием и надзором также должна быть проанализирована, что даст возможность более глубокого и всестороннего построения концепции уголовно-процессуальной деятельности прокурора.

1. Аберхаев А.Р., Александрова Л.И., Андреев Б.В. и др. Настольная книга прокурора: в 2 ч. / под общ. ред. д.ю.н., проф., проф. РАН О.С. Капинус, С.Г. Кехлерова; научн. ред. д.ю.н., проф. А.Ю. Винокуров. 5-е изд., перераб. и доп.. М.: Изд-во «Юрайт», 2019. Ч. 2 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

2. Бажанов С.В. Прокурор как участник досудебных стадий уголовного судопроизводства: монография. М., 2017.

3. Буланова Н.В. Участие прокурора в рассмотрении уголовных дел судами: монография. М., 2016.

4. Головко И.И., Дытченко Г.В. Проблемы реализации права на реабилитацию // Ученые записки Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского. Юридические науки. 2018. Т. 4 (70). № 4. С. 171180.

5. Давлетов А.А., Азаренок Н.В., Асанов Р.Ш. Проблема функций следователя в уголовном процессе // Российский юридический журнал. 2019. № 4. С. 56-68.

6. Дикарев И.С. Спорные вопросы организации досудебного производства по уголовным делам // Российская юстиция. 2016. № 5. С. 27-30.

7. Зинатуллин З.З., Туров С.Ю. Эволюция учения об уголовно-процессуальных функциях // Вестник Удмуртского университета. Экономика и право. 2012. Вып. 1. С. 91-97.

8. Кашаев К.А. Прокурор - гарант соблюдения прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве России. М.: Издательский Дом «Городец», 2008.

9. Лазарева В.А. Прокурор в уголовном процессе: учебное пособие. М., 2011.

10. Машовец А.О. Изменение обвинения, полный или частичный отказ от него государственным обвинителем в ходе судебного разбирательства // Вестник Краснодарского университета МВД России. 2017. № 2 (36). С. 93-96.

11. Мирошниченко М.Н., Спирин А.В. Публичный интерес как основа процессуального статуса прокурора в уголовном судопроизводстве // Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации. 2019. № 3 (71). С. 24-31.

12. О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 № 17. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс».

13. Об организации работы органов прокуратуры Российской Федерации по противодействию преступности [Электронный ресурс]: приказ Генеральной прокуратуры РФ от 16.01.2012 № 7. Доступ из справ.- правовой системы «Консультант-Плюс».

14. По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина М.И. Бондаренко: постановление Конституционного Суда РФ от 14.11.2017 № 28-П // Собрание законодательства РФ. 2017. № 48. Ст. 7299.

15. Победкин А.В. Модель взаимоотношений прокурора, руководителя следственного органа и следователя (с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации) // Труды Академии управления МВД России. 2018. № 2. С. 117-122.

16. Титов П.М. Некоторые проблемы уголовного судопроизводства по делам частного обвинения // Российский юридический журнал. 2019. № 4. С. 69-77.

17. Ястребов В.Б., Ястребов В.В. Системный принцип в судопроизводстве: сущность и роль прокурора в его реализации // Законодательство. 2018. № 11. С. 45-53.