Криминалистическое прогнозирование в правоприменительной деятельности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Волгоградская академия МВД России

Криминалистическое прогнозирование в правоприменительной деятельности

Замылин Евгений Иванович,

доктор юридических наук,

профессор, профессор кафедры криминалистики

Аннотация

Криминалистическое прогнозирование призвано предвидеть возможные пути совершенствования средств и методов, форм и способов противодействия преступности, выявлять и устранять причины, ее порождающие. Точность в любом виде прогноза опосредована полнотой и правильным «использованием» факторов, которые определяют эволюцию и причинно-следственные зависимости исследуемого явления. Успешное решение следователем прогностических задач во многом зависит от полноты, достоверности информации, которая может быть получена в результате грамотного применения различных методов прогнозирования.

Ключевые слова: криминалистическое прогнозирование, информационная неопределенность, ценность прогноза, периоды прогноза, методы прогнозирования, модель, аналогия, следователь, мыслительная деятельность.

Annotation

Forensic forecasting in law enforcement activities

E.I. Zamylin, Doctor of Law, Professor, Professor of the Chair of Criminalistics of the Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia

Forensic forecasting must foresee possible ways to improve the means and methods of crime combating, to identify and eliminate the causes that promotes crimes. The accuracy of any kind of forecast is mediated by the completeness and correct «use» of the factors that determine the evolution and causal relationships of the phenomenon under study. The successful solution of prognostic tasks by the investigator largely depends on the completeness and reliability of the information that can be obtained as a result of the competent application of various forecasting methods.

Key words: forensic forecasting, information uncertainty, the value of forecast, forecast periods, forecasting methods, model, analysis, investigator, mental activity.

Основная часть

криминалистический прогнозирование преступность уголовный

Стремление к познанию действительности, предвидению будущего заложено в самой природе человеческого мышления; целенаправленные расчеты, обоснованные предположения предопределяют успех в любом виде деятельности. Выступая в качестве инструмента практического изменения действительности, предвидение (или прогноз) стимулирует и направляет установку индивида на решение задач, которые перед ним поставлены.

Особая роль данному виду человеческой деятельности отводится в ходе раскрытия и расследования уголовно наказуемых деяний. Теоретические разработки в сфере криминалистического прогнозирования, проведенные на рубеже 60-70-х гг. прошлого века, заложили основу для исследований возможности предвидения (предвосхищения) и использования его результатов в правоохранительной и правоприменительной деятельности. Как вид отраслевого прогнозирования, криминалистическое прогнозирование, выступая в качестве средства устранения неопределенности (сомнений), выполняет обеспечительную функцию по использованию тактического и технического арсенала, состоящего на вооружении тех или иных подразделений правоохранительных органов, в деле борьбы с противоправными проявлениями, оптимизируя при этом правоприменительный процесс в целом.

Научная и практическая ценность прогноза состоит в том, что он позволяет получать информацию, которая опережает время, помогает вырабатывать и обосновывать направления стратегии законодательной, правоприменительной деятельности в борьбе с преступностью. Выступая в качестве базиса для разработки системы целевых и комплексных программ, плановых документов, научно обоснованные прогнозы являются надежным фундаментом для взаимодействующих сторон в ходе поиска, обнаружения и закрепления доказательств [1, с. 4]. Криминалистическое прогнозирование, независимо от направления, в ходе расследования по делу предопределяет использование данных криминалистики, иных смежных с нею наук, статистики, а также результаты, полученные в ходе анализа и обобщения правоприменительной и правоохранительной практики. В то же время трудно отрицать тот факт, что точность в любом виде прогноза опосредована полнотой и правильным «использованием» факторов, которые определяют эволюцию и причинно-следственные зависимости исследуемого явления.

Как следствие, криминалистическое прогнозирование в правоприменительной деятельности, по мнению ряда ученых, определено следующим перечнем закономерностей: 1) потребностью предвидения развития процесса расследования на базе сложившейся на данный момент следственной ситуации; 2) дефицитом исходной информации об обстоятельствах преступления; 3) противодействием расследованию со стороны лиц, заинтересованных в исходе дела; 4) сложностью события преступления, наличием большого числа элементов, требующих познания; 5) длительностью процесса расследования; 6) динамичностью следственных ситуаций; 7) наличием значительного числа неопределенностей, требующих предвидения; 8) потребностью корректировки следственных версий; 9) недопустимостью следственных ошибок [2, с. 98].

Потребность в прогнозах ощущается практически во всех сферах деятельности правоохранительных органов. Необходимой составляющей деятельности следователя при этом являются:

наличие развитого творческого воображения;

способность предвидеть (а значит, предвосхищать) развитие событий, возможность возникновения тех или иных неблагоприятных явлений как в результате конкретных действий, так и независимо от них;

способность предвидеть поведенческую установку участников уголовно-процессуальных отношений как в ходе проведения отдельно взятого следственного действия, так и на период расследования по делу в целом;

возможность выбирать в зависимости от следственной ситуации наиболее эффективные пути раскрытия и расследования преступлений и т.п.

В зависимости от прогностического периода прогнозы в правоприменительной деятельности принято делить на краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные. К краткосрочным принято относить прогнозы на срок до 3 лет включительно, к среднесрочным - 5-летние прогнозы, к долгосрочным же - прогнозы на 15-20 лет. Обращаясь к проблеме долгосрочных прогнозов, следует признать, что они определяют даже не тактику, а, скорее, стратегию в деле борьбы с противоправными проявлениями в целом. Для выработки эффективных мер по противодействию преступности в ближайшей перспективе необходимы, как представляется, относительно краткосрочные прогнозы; они более приемлемы и реальны в практике следователя (так называемые «сверхкраткосрочные», «оперативные прогнозы», применяемые на уровне ОВД сроком на неделю, месяц, квартал и т.д. до одного года [3, с. 173]).

В ходе расследования исключается как возможность, так и необходимость предвидения последствий участия конкретных лиц в судопроизводстве через 10-15 лет; проблемы, возникающие через указанный промежуток времени, не подлежат разрешению на уровне следователя и находятся вне пределов его компетенции. Самая отдаленная перспектива - это, как представляется, момент вступления приговора в законную силу. Прогнозирование на более длительный период - это работа иных служб и вышестоящих инстанций, компетентных в данной области знаний.

Деятельность следователя в ходе раскрытия и расследования уголовно наказуемых деяний во многом обусловлена «вмешательством» в разновекторные направления противоборствующих сторон - интересы стороны обвинения и стороны защиты, где он занимает, если так можно выразиться, сторону «правого арбитра». Как правило, это участники уголовного судопроизводства, способствующие расследованию (которые, как ни странно, нередко в настоящее время «в меньшинстве»), и та категория, которая объединяет не только заинтересованных лиц, активно противодействующих установлению истины по делу, но и индифферентных к правоприменительному процессу (их в последнее время становится все больше и больше). Прогнозируя развитие подобной ситуации, принимая во внимание ее неоднозначность, правоприменитель должен учитывать, что добросовестные участники уголовно-процессуальных отношений будут проявлять деятельное участие в оптимизации правоприменительной деятельности следователя, подсказывая, иногда даже предсказывая как общие, так и частные закономерности проявления последствий деятельности следователя в том или ином направлении. Другая сторона, имеющая прямо противоположные усилиям следователя интересы либо безразличная к конечному результату, будет препятствовать оптимальной деятельности по прогнозированию.

В процессе изысканий Ю.Е. Дьячковой было выявлено, что фактором, который вызывает необходимость прогноза, является недостаточная информационная база. При этом наше внимание акцентируется на трудностях, по ее мнению, препятствующих в построении качественного прогноза поведения участников уголовного процесса, а именно:

1. противодействие расследованию;

2. наличие большого количества разрозненной информации о фигурантах;

3. отсутствие достаточных знаний о психологии данных лиц и пр. [4, с. 12-13].

Таким образом, информация (ее полнота и достоверность) в ходе расследования априори залог успеха в прогностической деятельности следователя. Получение качественной искомой информации по уголовному делу в целом или отдельному эпизоду, а затем использование ее в процессе установления истины является итогом грамотного применения разработанных в теории специальных методов прогнозирования, которые принято делить на три основные группы: 1) методы экстраполяции; 2) методы экспертных оценок; 3) методы моделирования. Их реализация в практической деятельности следователя предопределена сложившейся ситуацией на том или ином этапе расследования, целями и задачами, которые поставлены перед субъектом прогнозирования.

Рассматривая метод экстраполяции или так называемый метод переноса в будущее тенденций прошлого, акцентируем наше внимание на том, что он находит широкое применение именно в условиях относительно небольшого объема информации или ее дефицита. Это часто оказывается решающим при выборе данного метода; здесь проецирование будущего происходит посредством использования основополагающих значений развития уровня и структуры противоправных проявлений в настоящем и прошлом. И хотя мы не можем абстрагироваться от совокупности обстоятельств, которым, как следствие эволюции, присуще «непостоянство» в определенный временной период, метод основан на том, что в ходе поиска элементов будущего «тренд» прошлого и настоящего будет функционировать и в дальнейшем, в будущем. То есть, взяв за основу анализ информации об объекте за конкретный отрезок времени, мы можем представить структуру научного предвидения в виде своеобразной цепочки: «прошлое - настоящее - будущее».

Методы экстраполяции в основном применяются на начальном этапе прогнозирования; как правило, они используются при построении и анализе динамических рядов с целью отыскания основных тенденций того или иного явления. Нельзя при этом не согласиться с мнением С.Е. Вицина и А.И. Москвина, которые обращают внимание на то, что данные методы не могут обеспечить требуемой точности. Для этого больше подходят модели преступности; они учитывают влияние большего числа факторов, параметры, которые можно определить с помощью метода экспертных оценок [5, с. 7].

В результате использования метода экспертных оценок действует четко отработанная система организации коллективного труда по сбору, анализу и учету заключений экспертов различных направлений знаний и уровней профессиональной подготовки. В настоящее время разработана теоретическая основа, которая дает возможность получать результаты прогноза с оптимальным показателем достоверности; специфика его реализации находит свое выражение в так называемом «мозговом штурме» или «мозговой атаке». Данный метод базируется на том, что в ходе производства по уголовному делу не следует брать за основу лишь индивидуальный прогноз, ему, как правило, свойственно маловероятное предположение. Значит, принцип его работы сводится к групповому мышлению, а именно: наиболее оптимальной формой использования метода экспертных оценок является тесное взаимодействие представителей различных служб и подразделений, компетентных лиц, обладающих необходимым запасом знаний и опытом работы; особое место здесь отведено психологам, специализирующимся в области межличностных отношений и конфликтологии. На практике в своей основе это, как правило, групповое мышление следователей и сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскное сопровождение по делу.

На этапе выявления проблемы, прежде чем приступить к прогнозированию с помощью экспертных оценок, должностному лицу, в производстве которого находится уголовное дело, необходимо:

1. сформулировать цели и задачи экспертизы, ее границы, основные этапы;

2. разработать процедуру экспертизы;

3. отобрать экспертов, проверив их компетентность;

4. определить порядок обработки и анализа полученной информации.

Предметом данной деятельности являются умозаключения «экспертов по проблеме», взаимосвязанные и чередующиеся в различной последовательности. Должностное лицо, в производстве которого находится уголовное дело, практикуя совместные совещания, обращается к «коллективной генерации идей». Алгоритм данной деятельности следователя можно мысленно представить себе в виде совокупности взаимосвязанных (иногда взаимоисключающих) и сменяющих друг друга умозаключений «экспертов по проблеме», где каждый из участников обсуждения под началом опытного руководителя, взяв за основу исходные данные, излагает свое мнение относительно сложившейся ситуации, предлагает идеи, выдвигает гипотезы и пр. При этом эксперты соотносят свой предыдущий опыт работы по конкретным делам в сходных обстоятельствах, используют присущие им профессиональные навыки, применяют на практике свои теоретические познания в той или иной сфере (не исключая и смежные области знаний) и т.д.

Прогностика определила принципы реализации рассматриваемого нами метода, а именно: концентрировать внимание на одной четко сформулированной проблеме; подхватывать любую идею, даже если в данную минуту она кажется неуместной или неосуществимой; не допускать преждевременно критики высказанных предложений; не оценивать заранее значение любой мысли; предоставлять слово прежде всего тем, у кого идея возникла по ассоциации с предыдущим высказыванием [6, с. 82-85; 7, с. 9].

Приступая к рассмотрению очередного метода прогнозирования, сразу необходимо определиться, что для метода моделирования свойственна конструкция довольно непростой, последовательно связанной модели объекта прогнозирования, которая предусматривает наличие хотя бы минимума исходных данных о моделируемом объекте. Выступая в качестве субстанции, модель-гипотеза не может, как фотокопия, в каждой мелочи повторять взятый за основу образец, она лишь «заступает на его смену», исключая тождество модели и оригинала. Здесь принятый за основу процесс абстрагирования от второстепенных свойств оригинала решает вопрос обобщения имеющихся в наличии знаний в искомую модельную структуру.

По мнению С.В. Лаврухина, продуктивность структурирования модели в деятельности следователя в немалой степени зависит от способности последнего интерпретировать полученные результаты; обусловленное предметом исследования множество промежуточных мо- делей Разработка и исследование промежуточных моделей предполагает применение комплекса методов: анализа, синтеза, индукции, дедукции, аналогии, абстрагирования, математических и статистических методов и др. При том, что математические методы и моделирование содержат в себе огромные возможности, они, по справедливому замечанию С.Е. Вицина, могут быть реализованы в истории, социологии и праве лишь при условии, что даже самые совершенные математические модели общественных явлений и процессов будут насыщены вполне конкретным историческим, социологическим, юридическим материалом (см.: Вицин С.Е. Системный подход и преступность. М., 1980. С. 52). образует в итоге завершенную (конечную) синтетическую модель объекта. Жизнеспособность (действенность) такой модели проверяется опытным путем в практической деятельности следователя [8, с. 140].

Сущность моделирования проявляется в том, что оно, выступая инструментом познания действительности, помогает субъекту прогнозирования в постижении неизвестного ему до этого («неизведанного», «таинственного»). Используя метод умозаключения по аналогии (или метод переноса свойств с одних объектов на другие, если они отчасти тождественны), индивид осуществляет своеобразное конструирование, где запас знаний о конкретном, познанном уже ранее выступает своеобразной моделью-образом объекта, знания о котором у него незначительны или абсолютно отсутствуют. Искомая информация здесь может быть получена не обязательно как следствие изучения самого объекта, его «материального отражения» в действительности, а посредством творческого воображения индивида-исследо- вателя, который «прорабатывает» сходный феномен на модели.

Предвидение по аналогии как следствие поведенческих установок индивида в аналогичных или схожих условиях предоставляет нам возможность построения схемы (модели) возможного поведения участника уголовного судопроизводства, иных лиц, «проникновения» в их планы, мысли, поведенческие установки и пр. Во многом это определено личностной установкой фигуранта по делу, его уголовнопроцессуальным статусом, возможностью варьирования доказательственной информации в ходе расследования и пр. Так, умозаключение по аналогии позволяет нам, в частности, вычленить так называемых «угрозоносителей» (или субъектов посткриминального воздействия), в отношении кого их противоправные действия направлены, каковы способы физического и/или психического насилия, насколько они реальны в осуществлении, вовремя их диагностировать и предупреждать.

Отличительная черта моделирования заключается в том, что между субъектом прогнозирования (следователем) и объектом исследования (фигурантом по делу) находится переходная составляющая - модель, которую можно свести к своеобразному «симбиозу» исходных данных, получаемых из разнообразных (порой довольно противоречивых) источников. Выстраивание мысленной модели поведения конкретного интересующего нас участника уголовно-процессуальных отношений возможно в результате использования информации о поведении его в аналогичных ситуациях, а именно: во-первых, как следствие непосредственного восприятия должностным лицом, в производстве которого находится уголовное дело, отдельных жизненных ситуаций с участием объекта, наблюдения за его поведением как в процессе официальной обстановки (например, в ходе процессуальных действий), так и неофициальной (отношение к родственникам в ходе свиданий, высказывания в отношении жертв преступной деятельности и т.д.);

во-вторых, как следствие опосредованного восприятия следователем отдельных эпизодов по делу с участием объекта изучения. Означенное реализуется в процессе ознакомления с отдельными документами по делу, данными, характеризующими потенциального субъекта посткриминального воздействия и (или) его жертву, полученными как в ходе проведения следственных действий, так и в результате оперативно-розыскных мероприятий, где, в том числе, содержатся информация об объекте, данные, его характеризующие, и т.д. Более подробно об этом см.: Замылин Е.И. Теоретические основы, организационно-правовые и тактико-психологические проблемы обеспечения безопасности лиц, подлежащих государственной защите. Волгоград: ВА МВД России, 2012. С.251-252.

Нередко информационная неопределенность является «спутником» прогнозирования по развитию той или иной ситуации, поэтому в правоприменительной практике имеет место «разработка прогнозных сценариев». Здесь следователь, оперируя имеющейся в его распоряжении информацией, с определенной долей вероятности моделирует явления действительности относительно расследования уголовно наказуемого деяния, место и роль процессуальных действий в складывающейся ситуации, ответную реакцию на них фигурантов, вовлеченных в процесс производства по уголовному делу, и пр. «Прогнозные сценарии» могут быть представлены как в виде устной речи (например, посредством обоснований, высказываний вслух своих доводов, мыслей), так и на бумажном или электронном носителе.

Сразу же считаем необходимым оговориться, что деятельность следователя в этом направлении формируется как следствие рефлексивных рассуждений, умозаключений по аналогии. В то же время нельзя «увлекаться» шаблонами, когда за основу берутся те или иные проявления индивида, уже имевшие место в сходных условиях, и осуществляется их перенос в ситуацию, которую мы анализируем. Надо признать, что аналогия (особенно если мы исходим из поведения индивида в экстремальных условиях) далеко не всегда гарантирует верный прогноз, а значит, и соответствующее направление расследования по делу. Отчасти это объяснимо индивидуальным складом характера каждого из нас (коммуникабельность, интеллект, уверенность, самостоятельность, профессионализм и др.), который сказывается на «разнонаправленности» поступков в аналогичных ситуациях, различающихся лишь временным периодом. В целом же уяснение в сознании правоприменителя полученной информации обусловлено общим уровнем развития и интеллектуальными способностями, в том числе жизненным и практическим опытом.

Потребность в криминалистическом прогнозировании особенно ярко проявляется в условиях дефицита информации, ее противоречивости, когда следователь испытывает трудности относительно выводов о достоверности доказательств по уголовному делу, виновности конкретных фигурантов в совершении уголовно наказуемого деяния. В подобной ситуации должностное лицо посредством мыслительной (познавательной) деятельности, оценивая сложившуюся совокупность обстоятельств по делу, обращается к опыту расследования преступлений, имевших место в его практической деятельности и практике его коллег, в иной следственно-судебной практике; используя метод аналогии («включая» творческое воображение), соотносит сходные ситуации. Залогом успешной прогностической деятельности являются интеллект и организационная активность субъекта прогнозирования (следователя), где в неделимый процесс сведены анализ прошлого, диагностика настоящего и предвидение будущего.

Литература

1. Дементьев А.Ю. Криминалистическое прогнозирование в процессе собирания и фиксации доказательств по уголовному делу: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003.

2. Криминалистика: учеб. /под ред. А.Ф. Волынского, В.П. Лаврова. 2-е изд., перераб. и доп. М, 2009.

3. Аванесов Г.А. Криминология. Прогностика. Управление: учеб. пособие. Горький, 1975.

4. Дьячкова Ю.Е. Психологический прогноз поведения участников следственных действий: автореф. дис.. канд. психол. наук. М., 2004.

5. Вицин С.Е., Москвин А. И. Методологические основы прогнозирования в управленческой деятельности в сфере обеспечения правопорядка: лекция. М., 1982.

6. Белявский А.В., Лисичкин В. А. Тайны предвидения (прогностика и будущее). М., 1977.

7. Сотников К. И. Прогнозирование в деятельности следователя: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Свердловск, 1987.

8. Лаврухин С. В. Криминалистическое моделирование поведения преступника в стадии возбуждения уголовного дела // Правоведение. 2001. № 4. С. 139-147.

References

1. Dementiev A.Yu. Forensic forecasting in the process of gathering and fixing evidence in criminal case: summary of PhD thesis. Ekaterinburg, 2003.

2. Forensic science: textbook / ed. by A.F. Volynsky, V.P. Lavrov. 2nded., rev. andaugm. Moscow, 2009.

3. Avanesov G.A. Criminology. Prognostic. Management: study aid. Gorky, 1975.

4. Dyachkova Yu.E. Psychological prediction of the behaviour of participants in investigative actions: summary of PhD thesis. Moscow, 2004.

5. Vitsin S.E., Moskvin A. I. Methodological foundations of forecasting in management activities in the field of law enforcement: lecture. Moscow, 1982.

6. Belyavsky A.V., Lisichkin V.A. Secrets of foresight (prediction and future). Moscow, 1977.

7. Sotnikov K.I. Forecasting in the activities of the investigator: summary of PhD thesis. Sverdlovsk, 1987.

8. Lavrukhin S.V Forensic modeling of a criminal's behaviour at the stage of initiating a criminal case //Law. 2001. № 4. P. 139-147.

Размещено на Allbest.ru