Порядок и процессуальная форма истребования предметов и документов в стадии возбуждения уголовного дела

Размещено на http://www.allbest.ru/

Порядок и процессуальная форма истребования предметов и документов в стадии возбуждения уголовного дела

Косенко Андрей Михайлович, аспирант кафедры

уголовного процесса Московской академии

Следственного комитета Российской Федерации

Аннотация

следователь документ истребование административный

В статье рассматривается правовое регулирование и практическая реализация полномочия следователя истребовать предметы и документы в стадии возбуждения уголовного дела. Автор обосновывает необходимость исключения из ч. 2 ст. 144 уголовно-процессуального закона второго предложения и закрепления порядка истребования предметов и документов, прекращения практики привлечения граждан к административной ответственности по ст. 17.7 КоАП РФ в случаях непредставления предметов и документов по запросам следователей при проверке сообщений о преступлениях.

Ключевые слова: возбуждение уголовного дела, полномочие, истребование, принуждение, ответственность, процессуальная форма.

Annotation

The procedure and procedural form of requesting items and documents at the stage of a criminal case initiation

A.M. Kosenko, Postgraduate of the Chair of Criminal Procedure of the Moscow academy of the Investigative Committee of the Russian Federation

In article legal regulation and implementation of power of the investigator is considered to claim objects and documents in a stage of initiation of legal proceedings. The author proves need of an exception of Part 2 of Article 144 of the criminal procedure law of the second offer and fixing of an order of reclamation of objects and documents, the terminations of practice of involvement of citizens to administrative responsibility according to Article 17.7 of the Code of the Russian Federation on Administrative Offences in cases of non-presentation of objects and documents by inquiries of investigators at verification of messages about crimes.

Key words: criminal case initiation, authority, reclamation, coercion, responsibility, procedural form.

Основная часть

Полномочие следователя истребовать документы и предметы закреплено в ч. 1 ст. 144 и ч. 4 ст. 21 УПК РФ. Системное толкование названных норм позволяет сделать вывод, что истребование предметов и документов осуществляется следователем путем направления запросов. Более подробного правового регулирования рассматриваемого полномочия уголовно-процессуальный закон не содержит, что порождает ряд проблем как в теории, так и в практической деятельности.

основной видится проблема обеспечения исполнения запросов следователя силой государственного принуждения. Ряд авторов полагают, что истребование возможно только в добровольном порядке [1, с. 131]. Другие считают принуждение в этой ситуации оправданным [2, с. 35]. Согласно третьей точке зрения, применять меры процессуального принуждения в стадии возбуждения уголовного дела недопустимо, однако привлечение лиц, отказывающихся предоставлять предметы (документы) по запросу следователя, к административной ответственности по ст. 17.7 КоАП РФ (умышленное невыполнение законных требований следователя) возможно. Последний подход реализуется в рамках судебно-следственной практики [3; 4].

Вместе с тем угроза привлечения к административной ответственности, как и само привлечение к таковой, является формой принуждения, хотя и не уголовно-процессуальной. однако в стадии возбуждения уголовного дела принуждение граждан в какой бы то ни было форме не должно применяться, более того, ч. 4 ст. 21 УПК РФ не дает для этого никаких правовых оснований.

Так, все предписания ст. 21 УПК РФ, в том числе и об обязательности требований следователя, касаются реализации его полномочий в ходе осуществления уголовного преследования, что вытекает из названия и содержания рассматриваемой нормы, расположенной в гл. 3 УПК РФ («Уголовное преследование»). В свою очередь, уголовное преследование возможно лишь начиная со стадии предварительного расследования. Необходимо согласиться с мнением профессора О.Д. Жука о том, что «функция уголовного преследования не реализуется на так называемых проверочных стадиях» [5, с. 57].

Действительно, анализ законодательства и решений Конституционного Суда РФ подтверждает вышесказанное. Так, согласно п. 55 ст. 5 УПК РФ уголовное преследование - это процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Для этого необходимо констатировать сам факт его совершения путем вынесения постановления о возбуждении уголовного дела. Если следователь в ходе проверки сообщения о преступлении делает вывод, что преступление совершено, и собирает доказательства вины лица, не придавая ему официального правового статуса подозреваемого или обвиняемого, то необходимо вести речь не об осуществлении уголовного преследования в стадии возбуждения уголовного дела как таковом, а о незаконных действиях следователя, не принявшего процессуальное решение о возбуждении уголовного дела. Об этом же, но применительно к стадии предварительного расследования, пишет профессор О.Д. Жук: «Когда лицо при наличии достаточных оснований все же не было привлечено в качестве обвиняемого, в отношении него так же, как и в отношении лица, не получившего статус подозреваемого, осуществляется незаконное уголовное преследование» [5, с. 51]. В связи с вышеизложенным представляется необходимым направлять усилия не на искусственное расширение границ уголовного преследования, распространяя их на стадию, когда следователь еще не располагает достаточными данными о самом факте преступления, а на искоренение практики незаконного уголовного преследования, в том числе путем незамедлительного возбуждения уголовного дела при наличии достаточных данных, указывающих на признаки преступления, а также признания доказательств, полученных в результате незаконного уголовного преследования, недопустимыми.

В пункте 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, регламентирующем момент допуска защитника к участию в уголовном деле, законодатель говорит не об уголовном преследовании, а об осуществлении процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 этого же кодекса. Действительно, такие действия нельзя приравнивать к уголовному преследованию, в противном случае законодатель включил бы лицо, в отношении которого осуществляется проверка сообщения о преступлении, в ч. 2 ст. 50 УПК РФ, содержащую перечень лиц, по чьей просьбе следователь обеспечивает участие защитника, расходы на оплату труда которого, согласно ч. 5 ст. 50 УПК РФ, компенсируются за счет средств федерального бюджета.

Конституционный Суд РФ выразил свою позицию относительно момента начала уголовного преследования в определении от 17 декабря 2009 г. № 1636-О-О [6], указав, что стадия возбуждения уголовного дела является обязательной. Актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование преступника от имени государства в связи с совершением им преступного деяния, что обусловливает последующие процессуальные действия органов дознания, предварительного следствия, суда и одновременно влечет необходимость обеспечения права на защиту лица, в отношении которого осуществляется обвинительная деятельность.

Таким образом, ч. 4 ст. 21 УПК РФ закрепляет обязательность требований, поручений и запросов следователя, предъявленных в ходе уголовного преследования. Однако поскольку в стадии возбуждения уголовного дела уголовное преследование не осуществляется, то исполнение требований, поручений и запросов следователя на данном этапе, в соответствии с предписаниями уголовно-процессуального закона, не должно быть обеспечено силой государственного принуждения, в том числе путем применения мер административной ответственности. В связи с этим считать обоснованной сложившуюся практику привлечения к административной ответственности лиц, не исполняющих запросы следователей в стадии возбуждения уголовного дела, не представляется возможным. В противном случае придется признать, что требования следователя дать объяснения, предоставить образцы для сравнительного исследования и т. д. являются, в соответствии с ч. 4 ст. 21 УПК РФ, обязательными для граждан, поскольку предъявляются в пределах полномочий, закрепленных в ч. 1 ст. 144 УПК РФ, и отказ от выполнения любого из них влечет административное наказание, а значит, эти действия обеспечены силой государственного принуждения. Такой подход противоречит самой сути стадии возбуждения уголовного дела. В связи с этим сложившуюся правоприменительную практику привлечения к административной ответственности за неисполнение требований следователя в стадии возбуждения уголовного дела необходимо прекратить.

По указанным основаниям видится неоправданной норма ч. 2 ст. 144 УПК РФ, в соответствии с которой редакция средства массовой информации обязана передать по требованию следователя имеющиеся в ее распоряжении документы и материалы, подтверждающие сообщение о преступлении, а также данные о лице, предоставившем указанную информацию, за исключением случаев, когда оно попросило сохранить в тайне источник информации.

Кроме того, вызывает сомнение целесообразность анализируемой нормы. Так, если редакция добровольно согласится предоставить запрошенные документы, она сделает это и без специальной уголовно-процессуальной нормы. однако если она не пожелает сотрудничать со следствием, то вряд ли стоит ожидать, что ее заставит это сделать обязанность, предусмотренная ч. 2 ст. 144 УПК РФ. Логичнее ожидать, что редакция откажется предоставить материалы, сославшись на условие о сохранении в тайне источника информации, предусмотренное в качестве исключения указанной нормой, а также ст. 41 закона РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации» [7].

Следовательно, анализируемая норма противоречит принципу свободы от принуждения в стадии возбуждения уголовного дела, а также является бесполезной с практической точки зрения. В связи с этим представляется необходимым исключить предложение второе ч. 2 ст. 144 УПК РФ из уголовно-процессуального закона.

Еще одной широко обсуждаемой проблемой, связанной с реализацией полномочия истребовать предметы (документы), является форма этого процессуального действия.

Большинство авторов сходятся во мнении, что истребование возможно как в устной, так и письменной формах. Под письменной формой истребования понимается направление запросов, а под устной - составление протоколов [8, с. 177]. Согласиться с такой постановкой вопроса довольно сложно. Составление запроса и протокола либо справок, актов и т. д. представляет собой письменную фиксацию истребования. Глагол «истребовать» означает «потребовать, потребовав, получить» [9, т. 1, с. 692]. В свою очередь, слово «потребовать» в словарях толкуется как «просить чего-либо или предлагать сделать что-либо в настойчивой, категорической форме» [9, т. 4, с. 402]. Как видится, отражение просьбы или предложения в запросе либо протоколе не меняет письменного характера истребования.

В практической деятельности применяется истребование в устной форме, которое заключается в высказывании просьбы передать следователю предмет или документ, после чего он, не составляя никаких процессуальных документов, получает истребованный документ и приобщает его к материалу проверки сообщения о преступлении либо изготавливает вне процессуальной составляющей (свето-, фото-, видео- и др.) копию полученного предмета, которую также приобщает к материалу проверки сообщения о преступлении. Об использовании описанного способа получения документов в практической деятельности заявили свыше 90% опрошенных следователей. Такая практика не порождает доказательств по уголовному делу, однако и не препятствует оперативному получению данных, указывающих на наличие либо отсутствие признаков преступления, в связи с чем ее можно признать обоснованной.

На наш взгляд, для того чтобы предметы (документы) можно было в последующем признать доказательствами, необходимо соблюдать письменную форму истребования. Как отметила П.А. Лупинская, в доказательственной деятельности уголовного процесса проявляется единство познавательной и удостоверительной сторон [10, с. 85-86]. Удостоверительный характер письменности является средством отражения порядка предварительного расследования [11, с. 32] и проверки сообщения о преступлении. Таким образом, наличие копии письменного запроса в материале проверки или в уголовном деле объясняет путь появления доказательства, что является одним из условий его допустимости [12, с. 350].

Уголовно-процессуальный закон не содержит каких-либо правил составления и направления запросов. Из этого обстоятельства А.Г. Калугин заключает, что истребование предметов и документов априори не предусматривает уголовно-процессуальную форму, поскольку заключается в использовании общепринятых стандартных правил документооборота и деловой переписки (по схеме «официальный запрос - официальный ответ в форме сопроводительного письма к запрашиваемому документу, предмету») [13, с. 16-17]. Отчасти соглашаясь с данным утверждением, необходимо заметить, что оно справедливо только для получения данных, указывающих на наличие либо отсутствие признаков преступления. Однако если истребование преследует цель получение предметов (документов), которые могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, необходимо соблюдать принцип процессуального формализма, посредством которого реализуется принцип законности.

Несоблюдение процессуальной формы лишает процессуальное действие легитимности и влечет недопустимость полученных доказательств. Вследствие этого в практической деятельности сложилась феноменальная ситуация: уголовно-процессуальный закон

проигнорировал закрепление формы запроса следователя, но это сделала сама практика. Так, изучение запросов по уголовным делам и материалов проверок сообщений о преступлениях из разных регионов России позволило сделать вывод, что, несмотря на множественность способов их оформления, все они содержат общие элементы: реквизит «адресат»; фактическое и юридическое обоснование производства процессуального действия; номер уголовного дела или материала проверки сообщения о преступлении; адрес органа предварительного расследования; должность следователя, в чьем производстве находится уголовное дело или материал проверки сообщения о преступлении; его подпись. И если указание в запросе таких реквизитов, как «адресат», «подпись адресанта», можно назвать «общепринятыми стандартными правилами документооборота и деловой переписки», то остальные элементы - это не что иное, как установленная и признанная практикой процессуальная форма истребования, которая нашла отражение в инструкциях по делопроизводству различных органов предварительного расследования.

Однако заметим, что инструкции по делопроизводству не должны подменять собой уголовно-процессуальные нормы, в связи с этим необходимо внести изменения в УПК РФ, закрепляющие формальные правила истребования, к которым целесообразно отнести правила составления процессуального документа, его направления (вручения), а также сроки исполнения. В частности, в настоящее время срок исполнения запросов следователя Следственного комитета России регулируется ч. 2 ст. 7 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. № 403-ФЗ «О Следственном комитете Российской Федерации» [14], в соответствии с которой требования (запросы, поручения) обязательны для исполнения незамедлительно или в указанный в них срок. Установление названных сроков должно относиться к сфере действия уголовно-процессуального законодательства, в котором, в частности, необходимо предусмотреть максимальный срок исполнения запроса об истребовании предметов (документов) - 5 рабочих дней, поскольку исполнение запросов организациями, учреждениями, должностными лицами связано с осуществлением ими профессиональной деятельности). В данный срок не включается время, потраченное на пересылку ответа.

Кроме того, закрепление уголовно-процессуальной формы истребования должно сопровождаться внесением изменений в иные федеральные законы и нормативные правовые акты, предъявляющие не предусмотренные УПК РФ требования к форме запросов.

Например, п. 1 ч. 1 ст. 63 Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» [15] предписывается, что сведения, содержащиеся в Едином государственном реестре недвижимости, предоставляются бесплатно по запросам правоохранительных органов по находящимся у них в производстве уголовным делам. Рассматриваемый закон не должен ограничивать полномочия следователя истребовать документы в ходе проверки сообщения о преступлении. Форма запроса о предоставлении сведений, установленная приказом Минэкономразвития России от 23 декабря 2015 г. № 968 «Об установлении порядка предоставления сведений, содержащихся в Едином государственном реестре недвижимости, и порядка уведомления заявителей о ходе оказания услуги по предоставлению сведений, содержащихся в Едином государственном реестре недвижимости» [16], не соответствует требованиям инструкций по делопроизводству различных органов предварительного расследования, а также правилам оформления запросов следователя Следственного комитета России, включенным в раздел 3.12 приказа Следственного комитета Российской Федерации от 18 июля 2012 г. № 40 «Об утверждении Инструкции по делопроизводству Следственного комитета Российской Федерации» [17].

Также ч. 4 ст. 26 Федерального закона от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности» [18] предусматривает правила предоставления справок по счетам и вкладам физических лиц органам предварительного следствия по делам, находящимся в их производстве, и лишь при наличии согласия руководителя следственного органа. Данный закон также содержит ограничения процессуальных полномочий следователя.

Вышеописанные правила оформления запросов определяют порядок истребования предметов (документов), что противоречит ч. 1 ст. 1 УПК РФ, согласно которой уголовное судопроизводство на территории России осуществляется в соответствии с УПК РФ, в связи с чем они подлежат исключению.

Таким образом, полномочие истребовать предметы и документы должно обрести порядок его реализации и процессуальную форму исключительно в уголовно-процессуальном законе.

Литература

1. Семенцов В.А. Концептуальные основы системы следственных действий в досудебном производстве: дис.... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2006.

2. Белозеров Ю.Н., Рябоконь В. В. Законность и обоснованность возбуждения уголовных дел органами внутренних дел. М., 1988.

3. Решение Пермского краевого суда от 15 ноября 2017 г. по делу № 7-2202-2017 (12841/2017) // Официальный сайт Пермского краевого суда. URL: https://oblsud--perm. sudrf.ru (дата обращения: 09.04.2019).

4. Решение Калининского районного суда г. Чебоксары от 1 ноября 2016 г. по делу № 12-902/2016 // Официальный сайт Калининского районного суда г.Чебоксары. URL: https://kalininsky--chv.sudrf.ru (дата обращения: 09.04.2019).

5. Жук О.Д. Уголовное преследование по уголовным делам об организации преступных сообществ (преступных организаций), участии в них и о преступлениях, совершенных этими сообществами: современные проблемы теории и практики: дис.... д-ра юрид. наук. М., 2004.

6. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс» (документ официально не опубликован).

7. Рос. газ. 1992. 8 февр.

8. Дермучев Л. Г. Общие проблемы истребования доказательств на стадии возбуждения уголовного дела // Общество и право. 2011. № 1.

9. Словарь русского языка: в 4 т. / под общ. ред. А.П. Евгеньевой. М., 1985. Т 1.

10. Лупинская П.А. Решения в уголовном судопроизводстве. Их виды, содержание и формы. М., 1976.

11. Николаева Н.М. Письменность предварительного расследования: дис.. канд. юрид. наук. Омск, 2002.

References

1. Sementsov V.A. The conceptual basis of the system of investigative actions in pre-trial proceedings: diss.... Dr of Law. Yekaterinburg, 2006.

2. Belozerov Yu.N., Ryabokon V.V. The legality and validity of the institution of criminal cases by internal affairs bodies. Moscow, 1988.

3. Session of the Perm Regional Court of11/15/2017 in case № 7-2202-2017 (12-841/ 2017) // The official website of the Perm Regional Court. URL: https://oblsud--perm.sudrf.ru (date of access: 09.04.2019).

4. The decision of the Kalininsky District Court of Cheboksary dated Nov. 1, 2016 in case № 12-902/2016 // The official website of the Kalininsky District Court of Cheboksary. URL: https://kalininsky--chv.sudrf.ru (date of access: .

5. Zhuk O.D. Criminal prosecution in criminal cases on the organization of criminal communities (criminal organizations), participation in them and on the crimes committed by these communities: Current problems of theory and practice: diss.... Dr of Law. Moscow, 2004.

6. Access from the legal reference system «ConsultantPlus» (the document has not been officially published).

7. Rus. newsp.1992. Febr. 8.

8. Dermuchev L.G. General problems of obtaining evidence at the stage of initiating a criminal case // Society and law. 2011. № 1.

9. Dictionary of the Russian language: in 4 vols. / gen. ed. by A.P Evgenieva. Moscow, 1985. Vol. 1.

10. Lupinskaya P.A. Decisions in criminal proceedings. Their types, content and forms. Moscow, 1976.

11. Nikolaeva N.M. The writing of the preliminary investigation: diss.... Candidate of Law. Omsk, 2002.

12. Criminal procedure: textbook / V.N. Grigoriev, A.V. Pobedkin, V.N. Yashin Moscow, 2008.

Размещено на Allbest.ru