К вопросу о правовом положении юридического лица в уголовно-процессуальных правоотношениях

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Академия управления МВД России

К вопросу о правовом положении юридического лица в уголовно-процессуальных правоотношениях

Алтынбек Ражабович Токтоматов,

адъюнкт 3 факультета (подготовки научных и научно-педагогических кадров)

Аннотация

юридический административный уголовный ответственность

В статье рассматриваются вопросы правового положения юридических лиц в уголовно-процессуальных правоотношениях Киргизской Республики и Российской Федерации; внимание уделено проблемам теории, законодательства и правоприменительной практики, затронуты вопросы административной и уголовной ответственности юридических лиц.

Ключевые слова и словосочетания: юридические лица; правовое положение; уголовно-процессуальные правоотношения; уголовная ответственность; административная ответственность; принудительные меры уголовно-правового воздействия.

Abstract

On the legal situation of a legal person in the criminal procedural legal relations

Altynbek Razhabovich Toktomatov

Adjunct of the 3rd Faulty (Training of Sdentiffc and Pedagogkal Staff) (Management Aсademy of the Ministry of the Interior of Russia)

The article deals with the legal situation of legal entities in criminal procedural legal relations between the Kyrgyz Republic and the Russian Federation; attention was paid to the problems of theory, legislation and law enforcement practice, the issues of administrative and criminal liability of legal persons were raised.

Keywords and phrases: legal entities; Legal status; Criminal procedure; criminal liability; administrative responsibility; coercive measures of criminal law influence.

Основная часть

Переход от командно-административной системы управления к рыночной экономике повлек бурное развитие малого и среднего бизнеса, сферы услуг, туристического сектора, международных связей, информационных технологий и других областей экономической деятельности, что в свою очередь привело к увеличению количества субъектов экономических отношений, в числе которых особое место занимают юридические лица.

По сведениям Министерства юстиции Киргизской Республики, в настоящее время количество зарегистрированных юридических лиц составляет 142 549 субъектов. Отметим, что если в 2010 г. было зарегистрировано 2769, в 2016 г. - 4278, в 2019 г. - 7396, то в 2020 г. их число составило 5441 (с учетом пандемии, связанной с распространением коронавирусной инфекции)¹.

При этом согласно сведениям Единого реестра Федеральной налоговой службы России количество зарегистрированных юридических лиц на 10 декабря 2020 г. составило 2 362 558 субъектов Официальный сайт Министерства юстиции Киргизской Республики. Электронная база данных юридических лиц, фили-алов (представительств) и СМИ. URL: https://register.minjust.gov. kg/register/SearchAction.seam?firstResult=142400&logic=and&c id=8227873. Официальный сайт Федеральной налоговой службы Российской Федерации. URL: https://ofd.nalog.ru/statistics. html?level=2&fo&ssrf..

С увеличением количества юридических лиц, их активного участия в различных по своей природе социальных отношениях, увеличилось и внимание к их правовому положению в гражданских, административных и уголовно-процессуальных правоотношениях.

В уголовно-процессуальном законе Киргизской Республики и Российской Федерации понятие «юридическое лицо» закреплено и используется довольно обширно. Хотя имеются определенные различия.

Так, согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (далее - УПК РФ) юридические лица могут быть участниками уголовно-процессуальных отношений и выступать в качестве потерпевших (ст. 42 УПК РФ), гражданских истцов и ответчиков (ст. 44, 45, 54 и 55 УПК РФ). В соответствии со статьей 106 УПК РФ они могут внести залог за подозреваемого и обвиняемого. В случае причинения вреда в результате незаконных действий и решений со стороны уполномоченных должностных лиц государства ст. 139 УПК РФ регламентирует, что государство берет на себя обязанность за возмещение такого вреда. Кроме того, предусмотрены гарантии законных интересов юридических лиц в сфере уголовно-процессуальных отношений. Так, в частности, признается недопустимым, необоснованное применение мер, которые могут привести к приостановлению законной деятельности как юридических лиц, так и индивидуальных предпринимателей за определенные уголовно-наказуемые деяния (ст. 164 УПК РФ) и др.

Важно отметить, что ст. 6 УПК РФ в качестве одного из назначений уголовного процесса определяет защиту прав и законных интересов потерпевших от преступлений не только физических лиц, но и юридических, чего, к примеру, нет в Уголовно-процессуальном кодексе Киргизской Республики (далее - УПК КР). Согласно ч. 1 ст. 6 УПК КР в качестве задачи уголовное судопроизводство предусматривает защиту личности, общества и государства от преступлений и проступков.

Что касается статуса потерпевшего, то следует отметить, что в УПК РФ, в отличие от УПК РСФСР 1960 г., еще в 2012 г. было закреплено положение о том, что потерпевшим в уголовном судопроизводстве вправе выступать не только физическое лицо, но и юридическое (ст. 42 УПК РФ). В Киргизской Республике юридические лица были наделены статусом потерпевшего лишь с 1 января 2019 г. с вступлением в силу нового УПК КР (ст. 41 УПК КР). Ранее действовавший УПК КР 1999 г. юридических лиц в качестве потерпевших не признавало.

Таким образом, можно утверждать, что уголовно-процессуальное законодательство Киргизской Республики и Российской Федерации в целом нацелено на законодательное урегулирование общественных отношений с участием юридических лиц. Однако проблемы в законодательстве и правоприменительной практике в данной сфере имеются у обоих государств. Поиск путей разрешения указанных проблем неоднократно становился предметом научных исследований. Так, рассматривая вопросы, связанные с обеспечением защитных механизмов имущественных и личных неимущественных прав потерпевших юридических лиц в уголовном процессе, В.И. Баловнева в своей работе отмечает наличие большого количества нерешенных задач, в число которых входят и вопросы, связанные с обеспечением и защитой их прав [2, с. 3].

В частности, даже относительно законодательного определения рассматриваемого круга субъектов уголовно-процессуальных отношений в науке сложились различные мнения. Так, М.Р. Сафаралеев в своей работе подвергает критике положение ч. 1 ст. 6 УПК РФ, считая, что понятия «юридическое лицо» и «организация» являются не тождественными, и следует в УПК РФ вместо слова «организация» использовать слово «юридическое лицо». Развивая свою мысль, он предлагает исключить из УПК РФ термины «учреждение», «предприятие» и «организация» [5, с. 5]. Однако это мнение не разделяет А.О. Шаршенбиев, который, напротив, утверждает, что использование только термина «юридическое лицо» в УПК РФ и УПК КР может привести к нарушению юридической техники [7, с. 10].

Следует отметить, что обеспечение успешного функционирования юридических лиц, создание для них благоприятных условий, как уже было отмечено выше, считается одним из приоритетных направлений политики правового государства, т.к. от этого зависит рост экономики страны и благосостояние всего общества. Понимая это, государство старается поддерживать и создавать комфортные условия для развития бизнеса, улучшения инвестиционного климата, оказания поддержки экономической деятельности субъектов предпринимательства, обеспечения их правовой защиты, устранения необоснованного и излишнего вмешательства в их деятельность уполномоченных органов, издавая различные нормативные правовые акты Например, Федеральный закон от 26 декабря 2008 г. № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предприни-мателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля»; Постановление Правительства Рос-сийской Федерации от 2 апреля 2020 г. № 409 (в ред. от 07.11.2020).

Вместе с тем очевидным представляется, что создание условий для успешной деятельности юридических лиц, действенных гарантий защиты их прав и законных интересов - это лишь один аспект, в котором они рассматриваются как субъекты уголовного процесса. Небезынтересными представляются и вопросы участия юридических лиц в качестве участников со стороны защиты. Данное обстоятельство требует от государства усилий, направленных на установление норм и разработку эффективных механизмов, направленных на предотвращение и пресечение их преступной деятельности. В этой связи актуальным представляется интерес к теоретическому осмыслению правового положения рассматриваемого круга субъектов и вопросам, связанным с их ответственностью, в частности уголовной и уголовной-процессуальной.

Институт уголовной ответственности юридических лиц выступает одним из средств борьбы с преступной деятельностью организаций. Отметим, что в настоящее время он реализован в законодательстве Киргизской Республики. В России же, несмотря на предпринимаемые попытки его внедрения, до настоящего времени вопрос об уголовной ответственности юридических лиц остается открытым. Отметим некоторые страны, где обсуждаемый нами институт законодательно уже закреплен: Австрия, Бельгия, Босния и Герцеговина, Голландия, Грузия, Дания, Исландия, Литва, Люксембург, Македония, Молдова, Норвегия, Польша, Португалия, Румыния, Финляндия, Франция, Хорватия, Черногория, Швейцария и др. Следует отметить, что данный институт существует и в КНР (как социалистической стране с рыночной экономикой), в некоторых мусульманских государствах (Албании, Иордании, Ливане), в Израиле (со смешанной системой уголовного права). В этой связи представляется обоснованной точка зрения, согласно которой данный институт в определенном смысле можно назвать универсальным и независящим от формы государственного устройства [3, с. 245]. Коротко остановимся на ситуации, связанной с внедрением данного института в Киргизской Республике.

В свете проводимой судебно-правовой реформы в Киргизской Республике с учетом международных обязательств был разработан и принят ряд совершенно новых кодексов и законов уголовно-правового направления, которые вступили в действие с 1 января 2019 г. С 1 января 2019 г. в Киргизской Республике вступили в дей-ствие Уголовный кодекс, Уголовно-процессуальный кодекс, Кодекс о проступках, Кодекс о нарушениях, Уголовно-исполнительный кодекс, закон КР «Об основах амнистии и порядке ее применения», закон КР «О пробации», закон КР «О гарантированной государством юридической помощи», закон КР «О медиации». Изменения уголовного и уголовно-процессуального законодательства Киргизской Республики коснулись и юридических лиц. Одной из наиболее значимых новелл стало введение межотраслевого института принудительных мер уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц. Он одновременно был закреплен в уголовном Уголовный кодекс Киргизской Республики от 2 февраля 2017 г. № 19. Гл. 20 «Принудительные меры уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц»., уголовно-процессуальном Уголовно-процессуальный кодекс Киргизской Республики от 2 февраля 2017 г. № 20. Гл. 57 «Особенности производства по применению мер уголовно-правового воздействия к юриди-ческому лицу». и уголовно-исполнительном Уголовно-исполнительный кодекс Киргизской Республики от 31 января 2017 г. № 17. Гл. № 23 «Исполнение принудительных мер уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц». кодексах. В качестве таких мер выступают штраф, ограничение прав, ликвидация юридического лица и конфискация имущества. При этом данные меры могут быть применены только по 24 составам преступлений (торговля людьми, лжепредпринимательство, организация финансовых пирамид, легализация (отмывание) преступных доходов, акт терроризма, финансирование террористической деятельности, загрязнение атмосферы, дача взятки и др.). Подследственны данные дела Государственной службе по борьбе с экономическими преступлениями (ГСБЭП КР), Государственному комитету национальной безопасности (ГКНБ КР) и органам внутренних дел КР. По некоторым составам преступлений предусмотрена альтернативная подследственность.

Следует заметить, что процесс внедрения данного производства проходит не столь гладко, о чем свидетельствуют проблемы в правоприменительной и судебной практике.

Так, в целях анализа правоприменительной практики уголовного и уголовно-процессуального законодательства КР были изучены приговоры судов за 2019 и 2020 гг., размещенные на официальном сайте Верховного суда Киргизской Республики Официальный сайт Верховного суда Киргизской Республи-ки. URL: http://act.sot.kg/ru/search?caseno=&judge=all&side1=& side2=&from=&to=&actType=all&submit-case=%D0%94%D0% B5%D0%BB%D0%B0&caseType=2.. Анализ показал, что приговоры с решением о применении мер уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц не выносились. Данное обстоятельство указывает на наличие определенных проблем, связанных с практической реализацией материальных норм. Однако уже на этом этапе исследования можно предположить, что одной из причин слабой практической реализации данных норм, объективными обстоятельствами, обусловливающими определенную сложность практической реализации любого вновь принятого нормативного правового акта, стала и слабая организационная работа по их внедрению, а также небольшое количество имеющихся методических материалов, инструкций и т.п. В настоящее время, к сожалению, при - ходтся констатировать их декларативный характер и надеяться на то, что они все-таки найдут свое применение.

Рассматривая ответственность юридических лиц в сфере уголовных правоотношений, следует отметить, что в соответствии со ст. 26 УК КР юридическое лицо не является субъектом преступления, уголовной ответственности и наказания. Субъектом преступления по-прежнему остаются исключительно физические лица. Юридическое лицо не может нести уголовную ответственность, но к нему могут быть применены определенные санкции, обозначенные в уголовном законе как меры уголовно-правового воздействия. Подчеркнем, что данное обстоятельство является предметом острых дискуссий, связанных с неопределенностью правовой природы и последствий применения рассматриваемого круга мер уголовно-правового воздействия.

Как уже отмечалось, научная разработка проблем участия юридических лиц в уголовных и уголовно-процессуальных отношениях активно ведется и учеными Российской Федерации. По мнению В.Н. Сизовой, в российской уголовно-правовой теории относительно уголовной ответственности юридических лиц сформировалось две модели. Одна основана на признании юридического лица субъектом преступления, а вторая - на признании юридического лица субъектом уголовной ответственности, но не субъектом преступления [6, с. 68].

В России юридические лица несут ответственность в рамках административного и гражданского законодательства. Вопрос о внедрении института уголовной ответственности в отношении юридических лиц обсуждается довольно часто и имеет как своих сторонников (А.В. Наумов, В.В. Качалов, Н.С. Рогов., В.Н. Сизова, А.А. Комоско, Л.А. Абашина, С.Г. Демин, Г.К. Смирнов и др.), так и противников (Г.М. Резник, А.Ф. Бернер, Н.Д. Сергиевский, И.С. Власов, С.С. Арбузов, С.П. Кубанцев, Н.Ф. Кузнецова и др.). Кроме того, интерес, на наш взгляд, представляет и позиция Т.А. Абрмян, согласно которой необходимо найти компромиссный вариант между двумя сторонами [1, с. 336].

В настоящей статье мы не будем приводить все аргументы сторонников и противников данного института. Но хотелось бы обозначить и свою позицию относительно аргумента противников, которые считают, что необходимости в его внедрении в России нет, т.к. существует институт административной ответственности. В этом вопросе автор занимает противоположную точку зрения, присоединяясь к мнению Н.С. Рогова и В.Н. Сизовой, а также других авторов, которые считают, что гарантии и права лиц, привлекаемых в рамках административного процесса, гораздо уже, чем те, которые предоставляются подозреваемым и обвиняемым в рамках уголовного судопроизводства [4, с. 82-86; 6, с. 107]. Так, в рамках административного процесса не предусмотрено международное сотрудничество, нельзя провести оперативно-розыскные мероприятия, отсутствует такая стадия, как предварительное следствие, где на основе состязательности достигается более полное и объективное установление обстоятельств дела и др.

Активная разработка теоретических проблем уголовной ответственности юридических лиц отразилась и на проявлении определенного интереса со стороны научного сообщества относительно участия юридических лиц в уголовно-процессуальных правоотношениях. Доказательством тому являются проведенные в последние годы научные исследования в этой области. Так, комплексное научное исследование правового положения юридического лица в уголовном процессе России было проведено М.Р. Сафаралеевым (2009 г.), а предметом диссертационных исследований Д.А. Иванова (2007 г.), М.Х. Абдрахманова (2008 г.), B. В. Афисова (2008 г.), С.П. Олефиренко (2009 г.), Т.И. Ширяева (2008 г.), П.Г. Сычева (2008 г.), В.И. Баловневой (2018 г.) и др. становились отдельные аспекты участия юридических лиц в уголовно-процессуальных правоотношениях России. Указанные авторы отмечали актуальность разрешения существующих проблем в теории, законодательстве, а также в правоприменительной практике, подчеркивая, что данная область уголовно-процессуальной науки нуждается в дальнейшем научном исследовании.

Подводя итог вышеизложенному, можно отметить, что вопросов, связанных с правовым положением юридических лиц, которые предстоит решить, еще очень много. Особое место в числе наиболее обсуждаемых тем занимает вопрос, связанный с внедрением института уголовной ответственности в законодательство России. Научные труды, высказывания видных ученных и практиков свидетельствуют о том, что число сторонников продолжает расти, а их выводы и аргументы представляются весьма убедительными.

В этой связи при разработке вопроса о внедрении в российское уголовное право института уголовной ответственности юридических лиц представляется логичным и необходимым учесть опыт государств, где данный институт уже существует. Такой подход позволит избежать ошибок, которые имели место в законотворческой деятельности и правоприменительной практике этих государств. Введение данного института достаточно серьезный шаг, который должен быть взвешен и продуман. Введение обсуждаемого института подразумевает комплексное системное изменение законодательства. Механическая имплементация статей в уголовный, уголовно-процессуальный, уголовно-исполнительный кодексы не гарантирует их эффективную реализацию. Учитывая, что указанная сфера общественных отношений характеризуется наиболее жесткими мерами государственного принуждения, создание действенной системы правовых гарантий законности и обоснованности уголовно-процессуальной деятельности в отношении таких специфичных субъектов, как юридические лица, представляется достаточно важной и актуальной задачей для обоих государств.

Список литературы

1. Абрамян Т.А. Юридическая ответственность юридических лиц: аргументы за и против. Балтийский гуманитарный журнал. 2017. Т. 6 №3 (20).

2. Баловнева В.И. Обеспечение защиты имущественных и неимущественных прав потерпевшего - юридического лица в уголовном судопроизводстве: автореф. дис…. канд. юрид. наук. Томск. 2018.

3. Наумов А.В. Избранные труды о реформе уголовного кодекса Российской Федерации (публикации 2009-2019 гг.). Москва, 2019.

4. Рогов Н.С. К вопросу уголовной ответственности юридических лиц // Евразийская адвокатура. 2016.

5. Сафаралеев М.Р. Правовое положение юридического лица в уголовном процессе России: автореф. дис. канд. юрид. наук. Омск, 2009.

6. Сизова В.Н. Прогнозные тенденции развития российского уголовного законодательства: монография. Москва, 2020.

7. Шаршембиев А.О. Участие юридических лиц в уголовном судопроизводстве Киргизской Республики и Российской Федерации: дис. канд. юрид. наук. Омск. 2013.

Размещено на Allbest.ru