Право на неприкосновенность частной жизни и право на защиту данных: проблемы соотношения

Размещено на http://www.allbest.ru/

Право на неприкосновенность частной жизни и право на защиту данных: проблемы соотношения

Кильдеев Рифат Расимович,

Пензенский государственный университет

Аннотация

В статье рассмотрено содержание права на неприкосновенность частной жизни, его основные признаки. Показан процесс появления данного права в российском и зарубежном конституционализме. Показано, что технологический прогресс обусловливает выделение самостоятельного права - права на защиту данных. Представлен анализ зарубежных актов, а также директив Европейского Союза.

Ключевые слова: права человека; неприкосновенность; частная жизнь; защита данных; конституция. право неприкосновенность частный

The right to privacy and the right to data protection: balance issues

Kildeev Rifat Rasimovich,

Penza State University

The article examines the content of the right to privacy, its main features. The process of the emergence of this right in Russian and foreign constitutionalism is shown. It is shown that technological progress determines the allocation of an independent right - the right to data protection. The analysis of foreign acts, as well as directives of the European Union is presented.

Key words: human rights; inviolability; privacy; data protection; constitution.

Право на неприкосновенность частной жизни выступает устоявшейся категорией, признанной многими конституциями мира, международно-правовыми актами. Российская Конституция не является здесь исключением, предусматривая указанное право в статье 23, одновременно закрепляя смежные правомочия - право на личную и семейную тайну, тайну переписки и некоторые другие.

Интересен генезис права на неприкосновенность частной жизни в американской доктрине, получившей свое дальнейшее воплощение во многих западноевропейских конституциях. Точкой отсчета считается произведение двух американских юристов Сэмюэла Д. Уоррена и Л.Д. Брандейса "Право на неприкосновенность частной жизни"1, опубликованное ¹ Warren Samuel D., Brandeis Louis D. The Right to Privacy [Электронный ресурс] // Harvard Law Review. 1890. Vol. № 5. Pr. 193-220. URL: https://louisville.edu/law/library/ special-collections/the-louis-d.-brandeis-collection/the-right- to-privacy.

в журнале Гарвардского университета в 1890 г. Примечательно, что С.Д. Уоррен был однокурсником Л. Брандейса, ставшего впоследствии судьей Верховного Суда США, отличавшегося своими либеральными взглядами. Посыл американских юристов основывался на постоянном развитии права, где реликтовые права, нашедшие свое закрепление в конституциях и иных актах, служат основой для появления новых прав, обусловленных изменениями в социальной жизни. Таким образом, происходило преобразование права на жизнь - от защиты от физического вмешательства до признания психической стороны каждого человека, выраженного в праве "быть оставленным в покое". Мысли, эмоции и ощущения требовали юридического признания, к тому же, как указывали авторы: "Пресса во всех направлениях переступает очевидные рамки приличия".

Данная линия формирования права на неприкосновенность частной жизни поддерживалась во многих странах. Российский ученый И.А. Покровский, отталкиваясь от исследования актуальных проблем гражданского права, ссылался на появление новых субъективных прав: "...на тайну писем, на собственное изображение и т.д. или более общо - о правах на охранение интимной сферы (''Das Recht auf die eigene Geheimsphare"), или на утверждение индивидуальности (''Das Recht auf Behauptung der Individualitat'')" Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 125.. Здесь следует учитывать особенности влияния на российскую юриспруденцию немецких школ.

Долгое время право на неприкосновенность частной жизни не получало свое нормативное закрепление. Более распространенной стала практика включения в каталог основных прав права на тайну почтовой связи и телефонных переговоров. Статья 128 Конституции СССР 1936 г. закрепляла тайну переписки. Только после Второй мировой войны международные и различные национальные документы расширили объем основных прав и свобод человека и гражданина. Статья 12 Всеобщей Декларации прав человека (принята Генеральной ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) провозгласила запрет на произвольное вмешательство в личную и семейную жизнь, хотя в данном документе ничто не указывает на появление нового права (норма-запрет в большей мере несет в себе характер гарантии). Статья 17 Международного Пакта о гражданских и политических правах (принят 16 декабря 1966 г. Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) продолжила традицию, установив: "Никто не может подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным или незаконным посягательствам на неприкосновенность его жилища или тайну его корреспонденции или незаконным посягательствам на его честь и репутацию". Часть 2 статьи 17 гарантировала соблюдение данного права указанием на "защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств".

Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 4 ноября 1950 г.) в статье 8 предусмотрела право каждого на уважение его личной и семейной жизни. В Конституции США идеи Сэмюэла Д. Уоррена и Л.Д. Брандейса нашли свое отражение в практике Верховного Суда США, выделившего "The Right to Privacy" из IV Поправки к Конституции США, закрепляющей право народа на охрану личности, жилища, бумаг и имущества от необоснованных обысков и арестов. Такой подход обусловлен особенностями американской конституционной системы. Текстуально IV Поправка имеет узкое значение (относясь в большей мере к уголовно-процессуальному аспекту защиты личности), но она получила в решениях высшей судебной инстанции Америки расширительное толкование. В 1965 г. судья У.О. Дуглас, основной автор решения по делу "Грисвольд против штата Коннектикут" (Griswold v. Connecticut), вывел право на неприкосновенность частной жизни из IV Поправки, указав, что именно общее право создало "определённые сферы ("полутени") неприкосновенности частной жизни". Право на неприкосновенность личности, как и иные основные права, предусмотренные в первых пяти Поправках к Конституции США, создают эманации для защиты зон приватности: "Неуказанные чётко в Конституции права из сферы "полутеней" охраняют различные аспекты неприкосновенности частной жизни" Франковски С., Гольдман Р., Лентовска Э. Верховный Суд США о гражданских правах и свободах. Варшава, 1997. С. 36.. В этой части двое судей в Особых мнениях попытались обосновать иную основу для права на неприкосновенность частной жизни (из IX и XIV Поправок). Однако именно позиция У.О. Дугласа нашла свое последующее подтверждение в практике Верховного Суда США Van Alstyne W. W. Closing the Circle of Constitutional Review from Griswold v. Connecticut to Roe v. Wade: An Outline of a Decision Merely Overruling Roe // Duke Law Journal. 1990. Vol. 1989. № 6. Рр. 1677-1688..

Современные конституционные источники сохраняют некоторую противоречивость. Так, в ряде стран отсутствует конституционное закрепление права на неприкосновенность частной жизни (яркий пример - Конституция Франции), в ряде есть указание на тайну почтовой связи и переписки (Конституция Италии и Основной закон ФРГ). Иной момент: европейские страны ориентируются в вопросах защиты прав человека на Европейскую Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, в особенности на смысл, вкладываемый в ее положения Европейским Судом по правам человека. К тому же особое значение на европейском пространстве принимают директивы Европейского Союза, посвященные различным аспектам правовой жизни граждан стран данного континента.

Есть некоторые разночтения в формулировании права. Выше приводилось указание на Европейскую Конвенцию, где статья 8 предусматривает право на уважение частной жизни. В российской и зарубежной юридической науке анализировалось право на частную жизнь, имеющую весьма широкое понимание Цадыкова Э.А. Конституционное право на неприкосновенность частной жизни: сравнительно-правовое исследование: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007.. Хотя здесь следует учесть различия в переводе понятия "Privacy", предлагающего два варианта: 1) неприкосновенность частной жизни; 2) частная жизнь. Предлагалось также вернуться к советской модели, где предусматривалось право на охрану личной жизни Левицкая Е.А. Проблемы соотношения международных стандартов в сфере охраны личной и семейной жизни с публичным правом России // Международное публичное и частное право. 2017. № 6. С. 32-35.. Но и в данном случае - "трудности перевода", поскольку происходят на русский текст (официальный перевод) Европейской Конвенции о правах и свободах человека и гражданина, где статья 8 трактуется сквозь право на "уважение личной жизни" (что в общем-то не соответствует англоязычному тексту). М.Н. Малеина выделяла совокупность прав, обеспечивающих автономию личности, в которую включались как отдельные правомочия право на тайну частной жизни и право на неприкосновенность частной жизни 1. О.Е. Кутафин определял самостоятельный институт неприкосновенности в конституционном праве, в структуру которого входила неприкосновенность частной жизни 2. Г.Б. Романовский указывал на ключевое содержание частной жизни, которая и является первичным элементом неприкосновенности 3.

Развитие информационных технологий обусловило рост числа различных баз данных. Систематизация, обработка, классификация различных сведений позволяют объединить разрозненные источники информации, представляя единую картину о конкретном лице. Этот процесс происходил практически одновременно с появлением автоматической обработки. Это послужило основанием для появления первых международных актов, посвященных защите конфиденциальности в личной сфере человека и гражданина. Конституции зарубежных стран также оценили потенциальные угрозы, предусмотрев некоторые гарантии. Например, ст. 18 Конституции Республики Македония закрепляет: "Гарантируется надежность и тайна личных данных. Гражданам гарантируется защита от посягательств на неприкосновенность личности и нанесения ущерба от собранной информации и обработанных данных". Тайна личных данных гарантируется ст. 38 Конституции Республики Словения. Есть дополнительные гарантии - запрет их использования в противоречии целям сбора. Защита личных данных предусматривается в ст. 37 Конституции Республики Хорватия. Не является исключением и Российская Конституция, предусмотревшая в ст. 24 запрет на сбор информации о личной жизни гражданина без его согласия.

На европейском уровне произошло быстрое осознание потенциальных угроз системе прав человека и конфиденциальности личной жизни гражданина. Это послужило основанием для разработки и принятия Конвенции о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных (заключена в г. Страсбурге 28 января 1981 г.). Российская Федерация присоединилась к этому международному документу, что подтверждено Федеральным законом от 19 декабря 2005 г. № 160-ФЗ, но с некоторыми оговорками. Применительно к борьбе с терроризмом и иными антигосударственными проявлениями обратим внимание на сделанное государством заявление: Российская Федерация "оставляет за собой право устанавливать ограничения права субъекта персональных данных на доступ к персональным данным о себе в целях защиты безопасности государства и общественного порядка".

Европейская практика исходит из того, что правоохранительные органы, осуществлявшие сбор персональных данных, должны ознакомить гражданина с таким фактом после того, как отпала надобность в сборе данных либо уже реализованы цели такого сбора, а уведомление лица не станет препятствием для достижения правоохранительных целей. Рекомендация Комитета министров ЕС, регулирующая использование персональных данных в деятельности полиции (принята 17 сентября 1987 г. № R(87)15), закрепляет, что такое уведомление осуществляется "по возможности". Национальное законодательство ряда стран содержит некоторые исключения, в числе которых обеспечение безопасности государства. Если анализировать законодательство Германии, то такие исключения как раз предусматриваются в нормативных актах, направленных на противодействие терроризму и враждебной деятельности иностранных государств, а именно:

- Закон от 13 августа 1968 г. об ограничении тайны переписки, почтовых отправлений и телекоммуникаций - Gesetz zur Beschrankung des Brief-, Post- und Fernmeldegeheimnisses (Gesetz zu Artikel 10 Grundgesetz, G 10) Gesetz zu Artikel 10 Grundgesetz [Электронный ресурс]. URL: https://dejure.org/BGBl/1968/BGBl._I_S._949.;

- Закон от 20 декабря 1990 г. о Федеральной службе разведки - Gesetz uber den Bundesnachrichtendienst (BND-Gesetz - BNDG) BNDG [Электронный ресурс]. URL: http://www.gesetze-im- intemet.de/bndg/BJNR029790990.html.;

- Закон о совместной работе Федерации и земель в вопросах защиты Конституции и о Федеральном ведомстве по охране Конституции (Закон о защите федеральной конституции) - Bundesverfassungschutzgesetz (BVerfSchG) BVerfSchG [Электронный ресурс]. URL: http://www.gesetze- im-internet.de/bverfschg/BJNR029700990.html..

Закон G 10 был обжалован в Европейском Суде по правам человека (хотя обжалование в большей мере носило политический характер, поскольку заявителями выступали лица, которые не подвергались уголовному преследованию или оперативной разработке). Итогом разбирательства в европейской инстанции стало Постановление от 6 сентября 1978 г. "По делу Класс и другие против Германии". В числе самостоятельных претензий выступала необязательность уведомления гражданина о сборе его персональных данных правоохранительными органами. Отчасти их требование было поддержано в Федеральном конституционном суде Германии, допустившим такое уведомление, но при отсутствии противоречия целям расследования: "Если таковое уведомление произошло, то лицо может обратиться в суд с требованием о проверке законности проведенных мероприятий (в порядке административного судопроизводства), а может потребовать взыскания вреда в гражданском судопроизводстве"1. Европейский Суд по правам человека согласился с мнением Федерального конституционного суда, допустив отсутствие уведомления, признав национальные правила соответствующими базовым принципам защиты прав человека Романовский Г.Б. Ограничения прав человека в целях противодействия терроризму в Германии // Гражданин и право. 2018. № 3. С. 18-29. Безрукова О.В., Капитонова Е.А., Кулешова Г.П. Терроризм, права человека и демократические ценности в России и за рубежом. М., 2019..

Конвенция о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных не стала закреплять самостоятельное право человека на защиту данных. В преамбуле Конвенции и ст. 1 (определяющей ее предмет и цели) указывается на приверженность соблюдения права на неприкосновенность частной жизни. Защита данных обозначена как гарантия неприкосновенности частной жизни, что нашло свое последующее подтверждение в практике Европейского Суда по правам человека. В частности, в Постановлении от 4 декабря 2008 г. по делу "С. и Марпер (S. and Marper) против Соединенного Королевства" (жалобы № 30562/04, 30566/04) была сделана прямая ссылка на Конвенцию 1981 г. с указанием необходимости закрепления в национальном законодательстве гарантий "эффективной защиты хранящихся персональных данных от ненадлежащего использования и злоупотреблений" Информация о постановлении ЕСПЧ от 4 декабря 2008 г. по делу "S. и Марпер (S. and Marper) против Соединенного Королевства" // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2009. № 4.. Гарантии защиты данных рассматриваются и в российской юридической литературе (причем достаточно широко, применительно ко многим информационным ресурсам Амелин Р.В. Правовой режим государственных информационных систем: моногр. / под ред. С.Е. Чаннова. М., 2016.).

Распространение информационных технологий привело к тому, что многими учеными статус Конвенции 1981 г. оценивается весьма скептически. К.В. Нам признает ее устаревшей и не отвечающей реалиям новых достижений в области техники передачи и обработки данных Нам К.В. Особенности развития правового регулирования оборота и защиты персональных данных // Вестник гражданского права. 2020. № 5. С. 73-89.. Действительно, в рамках Европейского Союза действует Общий регламент защиты персональных данных (General Data Protection Regulation; GDPR Regulation (EU) 2016/679 of the European Parliament and), вступивший в силу в 2016 г. Именно этот документ отвечает современному состоянию цифровых технологий, но его применение возможно только в пределах Евросоюза. Российская Федерация, не являясь участником этой международной организации, не может ни участвовать, ни имплементировать Общий регламент в свою правовую систему.

По-видимому, изменения в цифровом пространстве повлияли на содержание Хартии Европейского Союза об основных правах, закрепившей в статье 8 самостоятельное право на защиту данных (помимо права на уважение частной и семейной жизни, предусмотренного статьей 7). В зарубежной научной литературе такой подход признается прогрессивным и обеспечивающим максимальную защиту от возможных злоупотреблений при работе с личными даннымиof the Council of 27 April 2016 on the Protection of Natural Persons with Regard to the Processing of Personal Data and. К тому же специально подчеркивается, что право на защиту данных приобрело межотраслевой характер и получило связи с иными правами: право на свободу выражения мнений, право на безопасность, право на международный обменon the Free Movement of Such Data, and Repealing Directive 95/46/EC (General Data Protection Regulation) [Электронный ресурс]. URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/. Действительно, в проблеме защиты данных произошла концентрация многих аспектов, получивших в последнее время максимальную актуальность. Перечислим только некоторые из них:

1. Глобализация информационного пространства. В настоящее время максимальное распространение получили облачные технологии, при которых размещение баз данных происходит на удаленных серверах, нередко находящихся на территории иных государств (по отношению к пользователям).

2. Кибербезопасность. Уже сейчас получает активное распространение кибертерроризм. Кстати, во многих странах подобные деяния криминализируются в виде специального состава уголовного преступления (статья 421-2-5-2 Уголовного кодекса Франции, статья 270-quinquies Уголовного кодекса Италии (в редакции 2015 г.), Закон Пакистана 2016 г. о предотвращении электронных преступленийTXT/?uri=CELEX:32016R0679. и др.). Государства, различные компании тратят огромные средства на обеспечение безопасности своих информационных ресурсов, хранящихся на цифровых носителях. Появляется такой вид мошенничества как кража личности (подмена лица в электронном обороте при получении различных финансовых выгод).

3. Монетизация информационных ресурсов. Приведем простой пример - доход блогеров зависит напрямую от числа подписчиков. Точно также владелец электронных площадок, на базе которых происходит информационный обмен, капитализирует свой актив с ростом числа участников. Так, капитализация "Uber Technologies Inc." (не имеющей в собственности ни одной машины такси) составляет более 100 миллиардов долларов США, а капитализация ПАО "Газпром" - около 70 миллиардов долларов США.

Появление нового права - права на защиту данных - поддерживается многими российскими учены- ми-юристами. Так, А.С. Федосин предлагает собственное видение права на защиту данных, основанное на исключении возможности каких-либо действий с персональными данными без согласия субъекта персональных данных, а также обеспечении возможности субъектов персональных данных контролировать действия операторов обработки с их персональными данными. Автор также выделяет право на конфиденциальность персональных данных, обусловленное, в свою очередь, конституционным правом на защиту персональных данных 1. Автор отчасти использовал логику судей Верховного Суда США, применивших логику эманации общих прав. Н.А. Дмитрик добавляет: "Переход от защиты неприкосновенности частной жизни к защите данных о человеке (персональных данных) обычно обосновывается развитием компьютерных технологий, позволившим обрабатывать большие массивы информации, обогащая ее" См.: Федосин А.С. Защита конституционного права человека и гражданина на неприкосновенность частной жизни при автоматизированной обработке персональных данных в Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 2009. Дмитрик Н.А. История, смысл и перспективы института персональных данных // Вестник гражданского права. 2020. № 3. С. 43-82..

Таким образом, подведем итоги. История возникновения права на неприкосновенность частной жизни связана с выделением его из устоявшихся на тот исторический момент прав (в частности, права на жизнь). Технический прогресс показывал, что вторжение в интимное пространство личности усиливалось с появлением новых изобретений. Как ответная реакция произошло формулирование права на тайну телефонных переговоров и тайну связи. Сейчас наблюдается схожая ситуация, когда развитие цифровых технологий, глобализация информационного пространства диктуют усиление защитных мер в вопросах обеспечения конфиденциальности. Технические особенности передачи и обработки электронных файлов нередко разрывают связь с их обладателем и субъектом данных, что снижает возможности использования только права на неприкосновенность частной жизни в вопросах эффективной защиты. Именно поэтому в отечественной и зарубежной юридической литературе активно внедряется необходимость появления нового права человека - права на защиту данных, нуждающегося в своем конституционном закреплении и отраслевой конкретизации.

Библиографический список

1. Lynskey O. Deconstructing data protection: the "Added-value" of a right to data protection in the EU legal order / O. Lynskey // International and Comparative Law Quarterly. - 2014. - Vol. 63. - № 3. - Pp 569-597.

2. McCarty-Snead S. S. Research Guide to European Data Protection Law / S. S. McCarty-Snead, A. T. Hilby // International Journal of Legal Information. - 2014. - Vol. 42. - № 2. - Рр. 348-417.

3. Van Alstyne W.W. Closing the Circle of Constitutional Review from Griswold v. Connecticut to Roe v. Wade: An Outline of a Decision Merely Overruling Roe / W. W. Van Alstyne // Duke Law Journal. - 1990. - Vol. 1989. - № 6. - Рр. 1677-1688.

4. Warren Samuel D. The Right to Privacy [Электронный ресурс] / Samuel D. Warren, Louis D. Brandeis // Harvard Law Review. - 1890. - Vol. IV. - № 5. - Рр. 193220. - URL: https://louisville.edu/law/library/special- collections/the-louis-d.-brandeis-collection/the-right- to-privacy.

5. Амелин P. В. Правовой режим государственных информационных систем: моногр. / Р.В. Амелин; под ред. С.Е. Чаннова. - М.: ГроссМедиа, 2016. - 338 с.

6. Безрукова О.В. Терроризм, права человека и демократические ценности в России и за рубежом / О.В. Безрукова, Е.А. Капитонова, Г.П. Кулешова и др. - М.: Юрлитинформ, 2019. - 232 с.

7. Дмитрик Н.А. История, смысл и перспективы института персональных данных / Н.А. Дмитрик // Вестник гражданского права. - 2020. - № 3. - С. 43-82.

8. Кутафин О.Е. Неприкосновенность в конституционном праве Российской Федерации / О.Е. Кутафин. - М.: Юристъ, 2004. - 407 c.

9. Левицкая Е.А. Проблемы соотношения международных стандартов в сфере охраны личной и семейной жизни с публичным правом России / Е.А. Левицкая // Международное публичное и частное право. - 2017. - № 6. - С. 32-35.

10. Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление, защита / М.Н. Малеина. - М.: МЗ Пресс, 2001. - 242 с.

11. Нам К.В. Особенности развития правового регулирования оборота и защиты персональных данных / К.В. Нам // Вестник гражданского права. - 2020.

- № 5. - С. 73-89.

12. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права / И.А. Покровский. - М.: Статут, 1998.

- 353 с.

13. Романовский Г.Б. Ограничения прав человека в целях противодействия терроризму в Германии / Г.Б. Романовский // Гражданин и право. - 2018. - № 3. - С. 18-29.

14. Романовский Г.Б. Право на неприкосновенность частной жизни в конституциях, законе и юридической науке / Г.Б. Романовский // Гражданин и право.

- 2016. - № 4. - С. 15-27.

15. Федосин А.С. Защита конституционного права человека и гражданина на неприкосновенность частной жизни при автоматизированной обработке персональных данных в Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук / А.С. Федосин. - Саранск, 2009. - 27 с.

16. Франковски С. Верховный Суд США о гражданских правах и свободах / С. Франковски, Р. Гольдман,

Э. Лентовска. - Варшава: Бега, 1997. - 254 с.

17. Цадыкова Э.А. Конституционное право на неприкосновенность частной жизни: сравнительноправовое исследование: автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Э.А. Цадыкова - М., 2007. - 24 с.

Bibliograficheskij spisok

1. Lynskey O. Deconstructing data protection: the "Added-value" of a right to data protection in the EU legal order / O. Lynskey // International and Comparative Law Quarterly. - 2014. - Vol. 63. - № 3. - Rp 569-597.

2. McCarty-Snead S. S. Research Guide to European Data Protection Law / S. S. McCarty-Snead, A. T. Hilby // International Journal of Legal Information. - 2014. - Vol. 42. - № 2. - Rr. 348-417.

3. Van Alstyne W. W. Closing the Circle of Constitutional Review from Griswold v. Connecticut to Roe v. Wade: An Outline of a Decision Merely Overruling Roe / W. W. Van Alstyne // Duke Law Journal. - 1990. - Vol. 1989. - № 6. - Rr. 1677-1688.

4. Warren Samuel D. The Right to Privacy [Elektronnyj resurs] / Samuel D. Warren, Louis D. Brandeis // Harvard Law Review. - 1890. - Vol. IV. - № 5. - Pr. 193-220. - URL: https://louisville.edu/law/library/special-collections/ the-louis-d.-brandeis-collection/the-right-to-privacy.

5. Amelin R. V. Pravovoj rezhim gosudarstvennyh informacionnyh sistem: monogr. / R. V. Amelin; pod red. S. E. CHannova. - M.: GrossMedia, 2016. - 338 s.

6. Bezrukova O. V. Terrorizm, prava cheloveka i demokraticheskie cennosti v Rossii i za rubezhom / O. V. Bezrukova, E. A. Kapitonova, G. P. Kuleshova i dr. - M.: YUrlitinform, 2019. - 232 s.

7. Dmitrik N. A. Istoriya, smysl i perspektivy instituta personal'nyh dannyh / N. A. Dmitrik // Vestnik grazhdanskogo prava. - 2020. - № 3. - S. 43-82.

8. Kutafin O. E. Neprikosnovennost' v konstitucionnom prave Rossijskoj Federacii / O. E. Kutafin. - M.: YUrist", 2004. - 407 c.

9. Levickaya E. A. Problemy sootnosheniya mezhdunarodnyh standartov v sfere ohrany lichnoj i semejnoj zhizni s publichnym pravom Rossii / E. A. Levickaya // Mezhdunarodnoe publichnoe i chastnoe pravo. - 2017. - № 6. - S. 32-35.

10. Maleina M. N. Lichnye neimushchestvennye prava grazhdan: ponyatie, osushchestvlenie, zashchita / M. N. Maleina. - M.: MZ Press, 2001. - 242 s.

11. Nam K. V. Osobennosti razvitiya pravovogo regulirovaniya oborota i zashchity personal'nyh dannyh / K. V. Nam // Vestnik grazhdanskogo prava. - 2020. - № 5. - S. 73-89.

12. Pokrovskij I. A. Osnovnye problemy grazhdanskogo prava / I. A. Pokrovskij. - M.: Statut, 1998. - 353 s.

13. Romanovskij G. B. Ogranicheniya prav cheloveka v celyah protivodejstviya terrorizmu v Germanii / G. B. Romanovskij // Grazhdanin i pravo. - 2018. - № 3. - S. 18-29.

14. Romanovskij G. B. Pravo na neprikosnovennost' chastnoj zhizni v konstituciyah, zakone i yuridicheskoj nauke / G. B. Romanovskij // Grazhdanin i pravo. - 2016. - № 4. - S. 15-27.

15. Fedosin A. S. Zashchita konstitucionnogo prava cheloveka i grazhdanina na neprikosnovennost' chastnoj zhizni pri avtomatizirovannoj obrabotke personal'nyh dannyh v Rossijskoj Federacii: avtoref. dis kand. yurid. nauk / A. S. Fedosin. - Saransk, 2009. - 27 s.

16. Frankovski S. Verhovnyj Sud SSHA o grazhdanskih pravah i svobodah / S. Frankovski, R. Gol'dman, E. Lentovska. - Varshava: Bega, 1997. - 254 s.

17. Cadykova E.A. Konstitucionnoe pravo na neprikosnovennost' chastnoj zhizni: sravnitel'no-pravovoe issledovanie: avtoref. dis kand. yurid. nauk / E. A. Cadykova - M., 2007. - 24 s.

Размещено на Allbest.ru