О современном состоянии сокращенной формы дознания

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Факультет подготовки научных и научно-педагогических кадров

Академии управления МВД России

О современном состоянии сокращенной формы дознания

Шпагина Юлия Викторовна, адъюнкт

Современные реалии требуют повышения эффективности уголовно-процессуальной деятельности органов расследования, минимизации срока от момента совершения преступления до момента отправления правосудия, особенно по уголовным делам о преступлениях, совершенных в условиях очевидности, не представляющих большой общественной опасности и сложности в доказывании, при условии соблюдения гарантий прав личности. Статья посвящена исследованию проблемных вопросов правовой регламентации введенной федеральным законом от 04.03.2013 № 23- ФЗ в УПК РФ главы 32¹ «Дознание в сокращенной форме» с точки зрения как эффективности, так и обеспечения прав и законных интересов участников, вовлеченных в сферу действия уголовно-процессуальных правоотношений.

Материалы и методы: при подготовке статьи автором изучена правоприменительная практика (материалы архивных уголовных дел в семи регионах Российской Федерации Центрального, Приволжского и Северо-Кавказского федеральных округов), проанализированы данные официальной статистической информации Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации. Методологическую основу исследования составили общенаучные и частные научные методы, в частности формально-логический, анализ документов, статистический, социологический (в форме опроса респондентов из 33 регионов Российской Федерации).

Результаты исследования: определены критерии эффективности уголовно-процессуальной деятельности органов дознания, проведен анализ правового регулирования дознания в сокращенной форме с точки зрения его эффективности и обеспечения прав и законных интересов участников судопроизводства, а также соответствия обозначенным критериям.

Выводы и заключения: автор пришел к выводу о том, что фактически сокращенное дознание вовсе не является сокращенным и соответственно не достигает процессуальной экономии, как это изначально задумывал законодатель, вводя в УПК РФ главу 32¹, а также не обеспечивает эффективную реализацию органами дознания данного института и соблюдение гарантий прав личности.

Ключевые слова: защита прав и законных интересов участников уголовного процесса, гарантии прав личности, досудебное производство, дознание в сокращенной форме, дознаватель.

ON THE CURRENT STATE OF THE REDUCED FORM OF PRE-TRIAL INVESTIGATION

Shpagina Yulia Viktorovna

Postgraduate, Scientific and Pedagogical Personnel Training Department, The Academy of Management of the Interior Ministry of Russia

Introduction: modern realities require an increase in the efficiency of the criminal procedural activity of the investigating bodies, minimization of the period from the moment of committing a crime to the moment of administration of justice, especially in criminal cases about crimes committed in the conditions of evidence, which do not pose a great public danger and difficulty in proving, provided compliance with guarantees of individual rights. The article is devoted to the study of problematic issues of legal regulation introduced by Federal Law No. 23-FZ of 03/04/2013 in the Criminal Procedure Code of the Russian Federation, chapter 321 «Pre-trial investigation in reduced form», from the point of view of both its effectiveness and ensuring the rights and legitimate interests of participants involved in the scope criminal procedural legal relations.

Materials and Methods: when preparing this study, the author studied law enforcement practice, namely, materials from archival criminal cases in seven regions of the Russian Federation, representing the Central, Volga and North Caucasian federal districts, analyzed the data of official statistical information of the Department of Justice under the Supreme Court of the Russian Federation, the Ministry of Internal affairs of the Russian Federation. The methodological basis of the study is formed by general scientific and private scientific methods, in particular: formal-logical, document analysis, statistical, sociological (in the form of a survey of respondents from 33 regions of the Russian Federation).

Results of the Study: the criteria for the effectiveness of criminal procedural activities of the investigative bodies are determined, the analysis of the legal regulation of pretrial investigation in reduced form is carried out in terms of its effectiveness and ensuring the rights and legitimate interests of participants in the proceedings, as well as compliance with the designated criteria.

Findings and Conclusions: the author came to the conclusion that, in fact, reduced form of preliminary investigation is not reduced at all, and does not achieve procedural efficiency, as the legislator originally intended when introducing Chapter 321 into the Criminal Procedure Code of the Russian Federation, and also does not ensure effective implementation by the preliminary investigative bodies of this institution, as well as the observance of guarantees of individual rights.

Key words: protection of the rights and legitimate interests of participants in criminal proceedings, guarantees of individual rights, pre-trial proceedings, pre-trial investigation in reduced form, interrogator.

В настоящее время в России ведётся динамичная правотворческая работа по дальнейшему развитию уголовного судопроизводства. Существенные изменения затронули и сферу досудебного правового регулирования, связанные с появлением новых правовых институтов. Так, федеральным законом от 04.03.2013 № 23-ФЗ О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 04.03.2013 № 23-ФЗ // СЗ РФ. 2013. № 9. Ст. 875. в УПК РФ была введена глава 32¹ «Дознание в сокращенной форме», что не было спонтанным решением законодателя, а обусловлено как минимум рядом предпосылок экономического, материально-правового и уголовно-процессуального характера. Представители научной общественности на протяжении последних десятилетий ведут активную научную полемику по вопросу дифференциации уголовно-процессуальной формы [4, 13, 14 и др.] и введение в УПК РФ главы 32¹ имело своей целью оптимизацию и повышение эффективности уголовного судопроизводства, а также процессуальную экономию и сокращение процессуальных затрат.

Таким образом, наличие указанного института в российском уголовно-процессуальном законодательстве было предопределено рядом предпосылок, свидетельствующих о естественной потребности в упрощении процессуальных правил судопроизводства.

Однако, несмотря на указанные выше доводы, учеными и правоприменителями нововведение было воспринято неоднозначно, а в ряде случаев и критично.

Так, О.В. Качалова считает, что при производстве дознания в сокращенной форме в должной мере не происходит обеспечения прав и законных интересов не только участников производства, но государства и общества в целом. Отказ от полноценного доказывания автор приравнивает к некому отступлению от норм Конституции Российской Федерации [7, с. 145]. В определенной степени вышеизложенные воззрения поддерживает и А.П. Кругликов [9].

В этой связи достаточно обоснованной представляется позиция О.В. и Г.П. Химичевых, что каждое из вновь введенных особых производств имеет, прежде всего, недостатки в правовой регламентации, препятствующие эффективному применению и влекущие зачастую нарушение прав лиц, вовлеченных в судопроизводство [14, с. 34].

Одновременно среди ученых имеются и сторонники дифференциации процессуальной формы [3 и др.], к которым также относится и автор [16]. Позитивно к упрощению формы расследования по преступлениям, которые очевидны и не представляют сложности в доказывании, относится профессор С.И. Гирько [5].

Среди представителей научной общественности имеются и те, кто занял нейтральную позицию [6].

Что касается практики, то за семь лет функционирования дознания в сокращенной форме правоприменителем так и не найден общий знаменатель в применении положений главы 32¹ УПК РФ, несмотря на, в целом, положительную динамику уголовных дел, расследованных дознавателями полиции в форме сокращенного дознания, представленную на рис. 1.

Рис. 1. Динамика уголовных дел, расследованных в сокращенной форме дознания в 2013-2019 гг. (к общему количеству оконченных дознавателями дел)

С учетом изложенного приходим к выводу о том, что задача повышения эффективности уголовно-процессуальной деятельности органов дознания до настоящего времени не решена в силу ряда причин. К их числу следует отнести и недостатки в правовом регулировании, проявляющиеся в процессе применения отдельных норм главы 32¹ УПК РФ. Данный тезис подтвердили в своих высказываниях 49 % опрошенных в ходе исследования респондентов, которые указали, что на уровень эффективности уголовно-процессуальной деятельности органов дознания оказывает влияние несовершенство отдельных правовых норм. Справедливо и замечание ряда исследователей о том, что в действующем алгоритме производства дознания в сокращенной форме отсутствует логическая последовательность и он достаточно сложен [1].

Говоря об эффективности уголовно-процессуальной деятельности органов дознания, в частности полиции, при производстве дознания в сокращенной форме (а также и других видах деятельности. - Ю.Ш.), считаем необходимым уточнить, что понимаем под данной дефиницией, определяя её как достигнутый посредством минимальных процессуальных средств и затрат времени результат уголовнопроцессуальной деятельности полиции как органа дознания при производстве конкретного вида процессуальной деятельности, призванного в последующем обеспечить надлежащее достижение назначения уголовного судопроизводства. В данном случае устанавливается приоритет определенного результата, полученного с минимальными процессуальными затратами, при безусловном соблюдении прав и законных интересов участников уголовного процесса.

Таким образом, если законодатель определил полиции как органу дознания определенный объем уголовно-процессуальных полномочий и одновременно установил сроки их реализации, то этим он предопределил критерии эффективности её деятельности. Полагаем, что к ним можно отнести:

- оптимальность и рациональность. Деятельность каждого дознавателя полиции или иного должностного лица органа дознания, осуществляющего уголовно-процессуальную деятельность, не должна осуществляться только ради увеличения показателей. Результаты их деятельности должны быть направлены на защиту прав и законных интересов граждан, вовлеченных в сферу действия уголовно-процессуальных правоотношений;

- соразмерность имеющихся средств. Достижение целей в каждом конкретном случае требует использования определенного объема имеющихся средств. На наш взгляд, чем очевиднее и проще уголовно-правовая ситуация, тем меньше усилий необходимо приложить для ее разрешения и тем самым сэкономить ресурсы и время как должностных лиц органа дознания, так и граждан, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства. Совершенно справедливо замечание, что для разбирательства дел о преступлениях различной степени тяжести и сложности вполне допустимы соразмерные процедуры. Разбирать дело о преступлении, не обладающем значительной степенью тяжести и совершенном в условиях очевидности человеком, добровольно и искренне признающим свою вину - это все равно что «стрелять из пушки по воробьям» Уголовный процесс западных государств / Головко Л.В., Гуценко К.Ф., Филимо-нов Б.А. URL: http://library.nlu.edu.ua/ POLN_TEXT/UP/GUCENKO_20 (дата обращения 25.09.2020).;

- разумность сроков. Законодательное урегулирование процессуальных сроков предварительного расследования сегодня призвано обеспечить гарантии участников уголовного процесса и быстроту производства по уголовным делам.

Представляется целесообразным провести анализ правового регулирования дознания в сокращенной форме с точки зрения его эффективности и обеспечения прав и законных интересов участников судопроизводства. Для этого необходимо рассмотреть как положительные тенденции, так и имеющиеся недостатки с целью их учета в дальнейших научных трудах и при совершенствовании законодательства.

Переходя непосредственно к анализу проблемы, отметим следующее.

1. Законодатель в качестве основания для производства дознания в сокращенной форме предусмотрел ходатайство лица, подозреваемого в совершении преступления, и четко обозначил в уголовно-процессуальном законе процедуру его заявления (ч. 2 ст. 226¹ УПК РФ). Так, дознаватель до начала первого допроса разъясняет подозреваемому право на заявление соответствующего ходатайства, а также порядок и правовые последствия производства дознания в сокращенной форме, о чем делается соответствующая отметка в протоколе его допроса (ч. 1 ст. 226⁴ УПК РФ).

В свою очередь подозреваемый вправе заявить ходатайство об указанном выше производстве не позднее двух суток со дня, когда ему было разъяснено право заявить такое ходатайство (ч. 2 ст. 226⁴ УПК РФ). После чего поступившее от подозреваемого ходатайство о производстве дознания в сокращенной форме подлежит рассмотрению дознавателем в срок не более 24 часов с момента его поступления (ч. 3 ст. 226⁴ УПК РФ). В данном случае решающим фактором для принятия дознавателем решения о производстве дознания в сокращенной форме является соответствующее ходатайство подозреваемого. Однако отношение законодателя к заявленному подозреваемым ходатайству как к безусловному основанию начала производства не является бесспорным. В этой части солидаризируемся с коллективом ученых (В. В. Абрамов, С. Л. Никонович, А. С. Климов, А. Я. Авдалян, А. А. Шаевич [1]), что такое ходатайство целесообразнее рассматривать как повод. Поскольку в уголовном судопроизводстве повод выступает толчком к уголовно-процессуальной деятельности, является побудительным началом, с которым закон связывает возникновение у должностного лица, осуществляющего предварительное расследование по уголовному делу, обязанности принять определенное процессуальное решение. В данном случае указанное выше ходатайство подозреваемого обязывает дознавателя принять решение о производстве дознания в общем порядке или в сокращенной форме.

По результатам рассмотрения указанного ходатайства дознаватель при отсутствии обстоятельств, препятствующих производству дознания в сокращенной форме, выносит постановление об его удовлетворении и о производстве дознания в сокращенной форме. Срок такого дознания не должен превышать 15 суток и может быть продлен прокурором дополнительно до 5 суток. При этом исчисление указанного срока начинается не с момента возбуждения уголовного дела, а со дня вынесения дознавателем постановления о производстве дознания в сокращенной форме. Отсюда справедливо замечание Ю.В. Францифорова о том, что уменьшение срока производства дознания в сокращенной форме, заявленное законодателем, на практике не совсем соответствует действительности [15, с. 149]. Но основной недостаток, по нашему мнению, в том, что законодатель не установил, в какой период должно быть принято указанное решение.

Анализ материалов архивных уголовных дел, расследованных дознавателями полиции в форме сокращенного дознания, показал, что с момента регистрация заявления (сообщения) о преступления до момента принятия итогового решения судом нередко проходит 2-3 месяца, а в ряде случаев этот срок доходит и до 5-6 месяцев.

Так, уголовное дело № 11901560046000227 было возбуждено 12 апреля 2019 г. по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ дознавателем отдела полиции № 4 Управления МВД России по г. Пенза в отношении М. по факту причинения легкого вреда здоровью гражданке Н. С момента регистрации сообщения о преступлении и до принятии дознавателем решения о возбуждении уголовного дела прошло 38 суток, поскольку по данному факту неоднократно выносилось процессуальное решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Почти через месяц после начала расследования 9 мая 2019 г. дознавателем в связи с заявлением подозреваемым М. ходатайства вынесено процессуальное решение о его удовлетворении и производстве дознания в сокращённой форме. 12 мая 2019 г. указанное уголовное дело по обвинению М. в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ, вместе с обвинительным постановлением направлено прокурору Первомайского района г. Пензы. Судебное разбирательство по уголовному делу завершилось 11 июня 2019 г. примирением сторон Дело № 11901560046000227 // Архив мирового судебного участка № 1 Первомайско-го района г. Пензы за 2019 г.. Таким образом, с момента регистрация заявления о преступлении и до момента вынесения судебного решения прошло более 3 месяцев.

С учетом изложенного, приходим к выводу о том, что срок дознания в сокращенной форме при определенных обстоятельствах фактически может быть равен и даже превышать срок дознания, производимого в общем порядке (а в отдельных случаях и предварительного следствия), что явно не отвечает требованию эффективности уголовного судопроизводства и обеспечению права потерпевшего на доступ к правосудию в минимальные сроки по преступлениям, носящим очевидный характер и не представляющим сложности в доказывании. В этой связи справедливым видится замечание Г.Б. Петровой о том, что для обеспечения реального, а не «мифического», как в приведенном выше уголовном деле, влияния процессуальных сроков на эффективность уголовно-процессуальной деятельности при производстве дознания (по мнению автора и предварительного следствия), законодателю необходимо в нормах права зафиксировать промежутки времени, которые бы соответствовали объему работы, выполняемому дознавателем в течение указанного времени [12, с. 115].

2. К числу недостатков в правовом регулировании уголовно-процессуальной деятельности при производстве дознания в сокращенной форме автор относит и положение ч. 3 ст. 2263 УПК РФ, представляющее право заинтересованным невластным участникам уголовного процесса заявить ходатайство о прекращении производства по уголовному делу в сокращенной форме дознания и продолжении дознания в общем порядке. Подозреваемый, обвиняемый, потерпевший или его представитель имеют право заявить указанное ходатайство как в ходе расследования, так и судебного разбирательства (до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора), которое подлежит безусловному удовлетворению.

И даже если у суда не возникает сомнений в качестве проведенного расследования, уголовное дело должно быть возвращено прокурору в порядке ч. 4 ст. 226⁹ УПК РФ для производства дознания в общем порядке. Данная практика приводит к затягиванию процесса, а последующее собирание и исследование доказательств усложняется. Примеров возвращения уголовных дел прокурору в порядке ч. 4 ст. 226⁹ УПК РФ сегодня в судебной практике предостаточно и это является одной из причин, во-первых, значительного увеличения сроков расследования, что фактически отдаляет момент отправления правосудия, а, во-вторых, не побуждает дознавателя осуществлять производство дознания в сокращенной форме в силу возможности возвращения ему уголовного дела на дополнительное расследование по обстоятельствам, от него не зависящим.

В этой связи Б.Я. Гаврилов справедливо указывает на то, что решение о производстве расследования в сокращенной форме должно быть за уголовно-процессуальным законом и лицом, производящим расследование [2, с. 21]. В свою очередь М.В. Лопатников и А.С. Александров считают, что публичное уголовное судопроизводство поставлено в зависимость от воли лица, совершившего уголовно наказуемое деяние (подозреваемого), так и частного лица. Дополнительно они отмечают, что стоит вообще отказаться от согласования с потерпевшим производства дознания в сокращенной форме (п. 6 ч. 1 ст. 226² УПК РФ), оставив за ним право обжалования данного решения в порядке ст. 125 УПК РФ [11, с. 26]. С последним мнением мы согласны лишь частично, поскольку полный отказ от согласовательной процедуры по принятию решения о производстве дознания в сокращенной форме с участниками, чьи права и законные интересы призваны защищать правоохранительные органы, может не привести к желаемому результату.

Одновременно отметим, что уголовно-процессуальный закон сегодня прямо не обусловливает получение согласия потерпевшего на принятие должностным лицом решения о производстве дознания в сокращенной форме, поскольку в его адрес направляется лишь уведомление о уже принятом дознавателем решении в отношении заявленного подозреваемым ходатайства с разъяснением порядка и правовых последствий производства дознания в сокращенной форме, а также право возражать против такого производства по уголовному делу (ч. 5 ст. 226⁴ УПК РФ). Возникает парадокс - должностное лицо информирует потерпевшего о том, что фактически производство в сокращённой форме уже началось и уведомляет его о праве возражать против такого порядка. В то время как возражение последнего согласно ч. 2 ст. 226² УПК РФ императивно блокирует постановление должностного лица, на что обращает внимание Н.Н. Ковтун [8]. Налицо очевидная противоречивость правового регулирования. Логичнее представляется получение должностным лицом согласия потерпевшего до принятия решения о производстве дознания в сокращенной форме.

Необходимо также учитывать и то обстоятельство, что российский уголовный процесс принадлежит к континентальной правовой семье и имеет публичную правовую природу, а значит исключение волеизъявления сторон обвинения и защиты из норм УПК РФ именно (как основополагающего условия. - Ю.Ш.) выбора сокращенной формы дознания будет способствовать расширению правоприменительной практики расследования преступлений в данной форме.

Разрешение сложившейся правовой ситуации видится в превалировании дискреционных полномочий должностного лица органа дознания, что позволит исключить возвращение из суда уголовных дел прокурору для производства по нему дознания в общем порядке лишь по причине изменения, зачастую без достаточных оснований, позиции подозреваемого, обвиняемого, подсудимого и (или) потерпевшего, его представителя относительно примененного порядка судопроизводства.

3. Исследуя проблемы современного сокращенного досудебного производства, следует указать на то обстоятельство, что дознаватель не обладает в полной мере процессуальной самостоятельностью в сборе, проверке и оценке доказательств, что предопределено регламентированными УПК РФ правами отдельных участников уголовного процесса. Так, положения уголовно-процессуального закона предписывают указанному должностному лицу проверять доказательства лишь при их оспаривании заинтересованными лицами, например, допросить лицо, от которого было получено объяснение в ходе доследственной проверки сообщения о преступлении, или назначить повторную или дополнительную судебную экспертизу в случае, если у одной из сторон имеются сомнения в достоверности выводов специалиста.

Указанное предписание закона вступает в противоречие с теорией доказывания и принципами уголовного судопроизводства, в соответствии с которыми никакие доказательства не имеют установленной заранее силы, а компетентные должностные лица согласно положениям ст. 17 УПК РФ должны оценивать имеющиеся в уголовном деле доказательства по их совокупности, по своему внутреннему убеждению, руководствуясь при этом законом и совестью.

Следует обратить внимание еще на ряд противоречий в части установления правил доказывания при производстве дознания в сокращенной форме. Так, исходя из смысла нормы, предусмотренной ч. 2 ст. 74 УПК РФ, в качестве доказательств признаются показания участников уголовного судопроизводства, полученные в ходе допроса. Допрос - это следственное действие, а при проведении дознания в сокращенной форме лицо, его осуществляющее, имеет право «не допрашивать лиц, от которых в ходе проверки сообщения о преступлении были получены объяснения» (п. 2 ч. 3 ст. 226⁵ УПК РФ). Из этого следует, что доказательством по уголовному делу, расследуемому в указанной форме, признаются объяснения, однако в перечень доказательств они не включены.

По мнению профессора В.А. Лазаревой [10], соединив процессуальное доказывание с так называемой доследственной проверкой, сокращенное дознание фактически оказалось приближенным к ней в большей степени, чем к самостоятельной форме предварительного расследования, каковым сегодня является дознание.

Из изложенного выше следует, что фактически сокращенное дознание вовсе не является сокращенным и соответственно не достигает процессуальной экономии, как это изначально задумывал законодатель, вводя в УПК РФ главу 32 Отчет по форме № 1-ЕМ «Сведения об основных показателях следственной работы и дознания» (книга № 25) // ГИАЦ МВД России. 2020., а также не обеспечивает эффективную реализацию органами дознания данного института.

Изложенная позиция подтверждается также:

- результатами проведенного анкетирования практических работников системы МВД России в части их отношения к существующей сокращенной форме дознания, по результатам которого две трети (67 %) респондентов отметили, что сокращенная форма дознания себя не оправдала;

- статистическими сведениями, из анализа которых прослеживается тенденция роста количества возвращенных судом уголовных дел для передачи по подследственности и производства дознания в общем порядке, из которых порядка 70 % возвращаются по причине заявления обвиняемым, подсудимым, потерпевшим или его представителем ходатайства о производстве дознания в общем порядке, что отражено на рис. 2¹.

Рис. 2. Статистические сведения о возвращенных уголовных делах судом прокурору для передачи по подследственности и производства дознания в общем порядке

уголовный процессуальный дознание сокращенный

Таким образом, правоприменительная практика подтвердила опасения специалистов в части наличия в сокращенной форме дознания процессуальных правил, противоречащих букве и духу упрощенного судопроизводства, и которые соответственно выступают сдерживающим фактором, препятствующим полноценной реализации замысла законодателя и требуют безусловного пересмотра положений главы 32¹.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ

1. Абрамов В. А., Никонович С. Л., Климов А. С. [и др.]. Проблемные аспекты правового регулирования сокращенной формы дознания // Вестник ВосточноСибирского института МВД России. - 2018. - № 1 (84). - С. 9-14.

2. Гаврилов Б. Я. Дознание в сокращенной форме: законодательные мифы и реалии правоприменения // Известия Иркутской государственной экономической академии. - 2014. - № 6. - С. 57-63.

3. Гаврилов Б. Я. Досудебное производство по УПК РФ: концепция совершенствования // Труды Академии управления МВД России. - 2016. - № 1 (37). - С. 18-25.

4. Гаврилов Б. Я., Милехин В. А. Перспективы совершенствования форм расследования преступлений подследственных органам дознания системы МВД России // Вестник экономической безопасности. - 2018. - № 2. - С. 92-96.

5. Гирько С. И. Практика ускоренного дознания: организационные и теоретические проблемы // Труды Академии управления МВД России. - 2019. - № 2. - С. 5157.

6. Долгих Т. Н. Особенности судебного производства по уголовному делу, дознание по которому производилось в сокращенной форме // Российский судья. - 2015. - № 9. - С. 25-28.

7. Качалова О. В. Ускоренные производства в уголовном процессе: есть ли предел дифференциации уголовного судопроизводства? // Актуальные проблемы российского права. - 2016. - № 1 (62). - С. 141-149.

8. Ковтун Н. Н. Дознание в сокращенной форме: коллизии и лакуны нормативного регулирования // Российская юстиция. - 2013. - № 12. - С. 47-49.

9. Кругликов А. П. Дифференциация уголовного судопроизводства и уголовная ответственность // Правовая парадигма. - 2017. - Т. 16. - № 3. - С. 33-37.

10. Лазарева В. А. Порядок и проблемы рассмотрения судом уголовного дела, поступившего с обвинительным постановлением // Юридический вестник Самарского университета. - 2016. - Т. 2. - № 3. - С. 72-76.

11. Лопатников М. В., Александров А. С. Старые проблемы доказательственного права в новой уголовно-процессуальной упаковке «Сокращенного дознания» // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2013. - № 22. - С. 23-28.

12. Петрова Г. Б. Сроки как элемент правового регулирования в уголовном судопроизводстве: дис.... канд. юрид. наук. - Саратов, 2004. - 222 с.

13. Победкин А. В. О ценности процессуальной формы в условиях правового нигилизма в России // Вестник Московского университета МВД России. - 2012. - № 2. - С. 46-48.

14. Химичева О. В., Химичева Г. П. Дифференциация как основной тренд современного уголовного судопроизводства // Вестник Московского университета МВД России. - 2018. - № 1. - С. 33-36.

15. Францифоров Ю. В. Обеспечение прав и законных интересов участников процесса при производстве дознания в сокращенной форме // Судебная власть и уголовный процесс. - 2015. - № 4. - С. 146-150.

16. Шпагина Ю. В. Нуждается ли современный российский уголовный процесс в ускоренном досудебном производстве? // Труды Академии управления МВД России. - 2019. - № 3 (51). - С. 145-152.

BIBLIOGRAPHIC REFERENCES

1. Abramov V. A., Nikonovich S. L., Klimov A. S., Avdalyan A. Ya., Shaevich A. A. Problematic aspects of legal regulation of the abbreviated form of inquiry // Bulletin of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2018. - No. 1 (84). - P. 9-14.

2. Gavrilov B. Ya. Inquiry in an abbreviated form: legislative myths and realities of law enforcement // News of the Irkutsk State Economic Academy. - 2014. - No. 6. - P. 5763.

3. Gavrilov B. Ya. Pre-trial proceedings under the Criminal Procedure Code of the Russian Federation: the concept of improvement // Transactions of the Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2016. - No. 1 (37). - P. 18-25.

4. Gavrilov B. Ya., Milekhin V. A. Prospects for improving the forms of investigation of crimes under investigation by the bodies of inquiry of the system of the Ministry of Internal Affairs of Russia // Bulletin of economic security. - 2018. - No. 2. - P. 92-96.

5. Girko S. I. Practice of accelerated inquiry: organizational and theoretical problems // Proceedings of the Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2019. - No. 2. - P. 51-57.

6. Dolgikh T. N. Peculiarities of judicial proceedings in a criminal case, the inquiry on which was carried out in an abbreviated form // Russian judge. - 2015. - No. 9. - P. 2528.

7. Kachalova O. V. Accelerated proceedings in criminal proceedings: is there a limit to the differentiation of criminal proceedings? // Actual problems of Russian law. - 2016. - No. 1 (62). - P. 141-149.

8. Kovtun N. N. Inquiry in an abbreviated form: collisions and gaps of regulatory regulation // Russian justice. - 2013. - No. 12. - P. 47-49.

9. Kruglikov A. P. Differentiation of criminal proceedings and criminal responsibility // Legal paradigm. - 2017. - Vol. 16. - No. 3. - P. 33-37.

10. Lazareva V. A. Procedure and problems of the court's consideration of a criminal case received with an indictment // Legal Bulletin of Samara University. - 2016. - Vol. 2. - No. 3. - P. 72-76.

11. Lopatnikov M. V., Aleksandrov A. S. Old problems of evidence in the new criminal procedural packaging of the "Abbreviated Inquiry" // Legal Science and Practice: Bulletin of the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2013. - No. 22. - P. 23-28.

12. Petrova G. B. Terms as an element of legal regulation in criminal proceedings: diss.... Cand. jurid. sciences. - Saratov, 2004. - 222 p.

13. Pobedkin A. V. On the value of the procedural form in the context of legal nihilism in Russia // Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2012. - No. 2. - P. 46-48.

14. Khimicheva O. V., Khimicheva G. P. Differentiation as the main trend of modern criminal justice // Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2018. - No. 1. - P. 33-36.

15. Frantsiforov Yu. V. Ensuring the rights and legitimate interests of the participants in the process in the production of inquiry in an abbreviated form // Judicial power and criminal procedure. - 2015. - No. 4. - P.146-150.

16. Shpagina Yu. V. Does modern Russian criminal procedure need accelerated pretrial proceedings? // Proceedings of the Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2019. - No. 3 (51). - P. 145-152.

Размещено на Allbest.ru