Тенденции правового регулирования свободы вероисповедания в современном российском законодательстве

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Алтайский государственный университет

Тенденции правового регулирования свободы вероисповедания в современном российском законодательстве

М.В. Кащаева, канд. ист. наук

Практика противодействия экстремистской деятельности вызвала необходимость пересмотра и внесения дополнений правовых норм, регулирующих вопросы свободы совести и вероисповедания. Принятие в 2017 г. Федерального закона № 374, более известного как «Пакет Озерова-Яровой», вызвало в российском обществе неоднозначную реакцию. Правозащитные организации выступили с заявлением о том, что принятое законодательство нарушает права человека и отдельные нормы Конституции Российской Федерации. Осложнила практику восприятия новых правовых норм негативная оценка этих норм членами Общественной палаты Российской Федерации. Данное обстоятельство обусловлено рядом запретов и новых регламентов миссионерской и вероучительной деятельности религиозных организаций. Сотрудники правоохранительных органов, в сферу деятельности которых включены обязанности профилактики экстремизма, наоборот, склонны к положительным оценкам дополнений, внесенных в законодательство. В статье представлен анализ принятых нововведений. Автор рассматривает нововведения в контексте эволюции законодательства, направленного на предотвращение экстремистской и террористической деятельности. В статье представлена оценка положительных и отрицательных аспектов правовых норм, введенных Федеральным законом № 374.

Ключевые слова: правовой статус личности, свобода вероисповедания, правовое регулирование, тенденции развития законодательства, противодействие экстремизму, «пакет Озерова-Яровой».

M.V. Kaschaeva, PhD. (Candidate of Historical Sciences)

Altai State University

The basic trends in the legal regulation of «freedom of religion» in modern russian legislation

The practice of countering extremist activity has caused the need to revise and expand the legal norms regulating the issues offreedom of conscience and religion. The adoption in 2017 of the Federal Law № 374, better known as the «Ozerov-Yarovaya Package», caused a mixed reactions in Russian society. Human rights organizations made a statement that the adopted legislation violates human rights and certain norms of the Constitution of the Russian Federation. The negative assessment of these norms by members of the Public Chamber of the Russian Federation complicated the practice of perception of new legal norms. This circumstance is caused by a number ofprohibitions and new regulations of missionary and creedal activity of religious organizations. On the contrary, law enforcement officials, whose sphere of activity includes the duties ofpreventing extremism, are prone to positive assessments of the additions made to the legislation. The article presents an analysis of the adopted innovations. The author considers innovations in the context of the legislation evolution aimed at preventing extremist and terrorist activities. The article presents an assessment of the positive and negative aspects of the legal norms introduced by the Federal Law № 374.

Key words: freedom of religion, missionary activity, anti-terrorism legislation, the «Ozerov-Yarovaya Package», implementation of the «Ozerov-Yarovaya Package» and its consequences.

Соблюдение прав и свобод личности, заявленных в Основном Законе, является главной задачей функционирования правовой системы любого цивилизованного государства. «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью», - гласит Конституция Российской Федерации [4], 47 из 137 статей которой закрепляют правовой статус личности. Содержание прав и свобод человека и гражданина отражает степень политической зрелости государственной власти и определяет принципы организации и деятельности ее органов. Конституционно-правовой статус человека и гражданина характеризует взаимоотношения государств и личности в различных сферах жизнедеятельности общества. Одной из таких сфер является духовная, включающая в себя взаимоотношения между личностью, государством и церковью (в широком понимании этого термина). Отношения государства и общества к религии различны на разных этапах исторического развития, однако всегда актуальны проблемы определения места и роли религиозных норм в регулировании общественных отношений, взаимоотношения церкви и государства, личности и церкви, отношения личности к религии. Таким образом, большинство современных конституций не может обойти вниманием вопросы о светском или религиозном характере государства и, соответственно, о взаимодействии личности, религии и права.

Согласно ст. 14 Конституции РФ Российская Федерация - светское государство, никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, соответственно, в конституционно-правовом статусе личности отношения к религии закрепляются не как право, а как свобода. Согласно ст. 28 Конституции РФ каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания [4]. Категория «свобода» в конституционно-правовом статусе личности в Российской Федерации отличается от категории «право». Содержание закрепленных в Конституции РФ прав и свобод человека и гражданина конкретизируется в законах и иных нормативных правовых актах, однако право обеспечивается активной деятельностью со стороны государственных органов по созданию условий для его реализации, в то время как свобода гарантируется невмешательством государства в ее осуществление. Это очень тонкий момент в правовом регулировании прав и свобод человека и гражданина, чрезмерная урегулированность свободы так же вредна, как неконкретное регулирование реализации права, в обоих случаях приводит к ущемлению прав человека. Наиболее ярко этот тезис, по нашему мнению, подтверждается современным состоянием нормативного регулирования свободы вероисповедания, тенденции развития законодательства свидетельствуют о возможном нарушении государством границ вмешательства в реализацию свободы вероисповедания.

Содержательная сторона нормативно-правового регулирования свободы вероисповедания раскрыта Федеральным законом от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» (далее - ФЗ-125). Указанный закон, согласно ст. 1, регулирует «правоотношения в области прав человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания, а также правовое положение религиозных объединений, в том числе особенности их гражданско-правового положения», и по своей сути является вполне гуманным, соответствует позиции невмешательства государства в реализацию свобод человека. Однако действует ФЗ-125 в системе с другими нормативными правовыми актами, которые могут как способствовать максимальной реализации буквы и духа закона, так и свести на нет усилия законодателя. В рамках предмета исследования данной статьи нас интересуют законы, так или иначе составляющие правовую основу противодействия религиозному экстремизму, поскольку именно в этой сфере свобода совести и вероисповедания тесно соприкасается с принудительной силой государства в отношении правонарушений в религиозной сфере. Речь идет о законах, в которые внесены изменения Федеральным законом от 06.07.2016 № 374-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О противодействии терроризму" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» (далее - ФЗ-374) в рамках деятельности государства по противодействию экстремизму, в т.ч. и религиозному [8].

Принятие ФЗ-374 вызвало большой общественный резонанс. Российские религиозные организации, наученные горьким советским опытом, как и общество в целом, настороженно отнеслись к изменениям в сфере регулирования вопросов свободы совести и вероисповеданий, таким образом, сложилось мнение, что в результате внесенных изменений, на первый взгляд касающихся конкретных вопросов обеспечения национальной безопасности, изменилась концепция отношения государства к свободе вероисповедания, и это устойчивая тенденция развития системы правового регулирования.

Предпримем попытку анализа, в основу которого положим тезис о том, что любой нормативный правовой акт содержит модели поведения, которые являются результатом удовлетворения потребности общества в урегулировании тех или иных отношений, причем эти модели могут закреплять взгляд отдельных социальных групп на то, как следует себя вести в регулируемой ситуации, или достигнутый между точками зрения социальных групп компромисс. Поэтому прежде чем судить о возможном изменении отношения государства к свободе вероисповедания, необходимо проанализировать общественно-политическую ситуацию, в которой были приняты вышеупомянутые изменения в федеральный закон.

Религиозная и общественно-политическая ситуация начала XXI в. не позволяет государству относиться к проблеме экстремизма и терроризма на конфессиональной почве с либеральным подходом конца 1990-х гг. Взрыв на железнодорожном вокзале г. Волгограда, взрыв в метрополитене г. Санкт-Петербурга, крушение самолета авиакомпании «Когалымавиа» - далеко не полный перечень террористических акций, к которым причастны радикальные исламистские группировки. Таким образом, нет сомнений, что от государства требуется выработка более жестких мер противодействия, в т.ч. религиозному экстремизму, расширение круга полномочий органов государственной власти и местного самоуправления, возможное возложение на непубличных участников правовых отношений дополнительных обязанностей. Однако любое ужесточение требований к реализации свободы вероисповедания воспринимается обществом негативно, как проявление тоталитарных тенденций. На наш взгляд, неоспоримо, что в сфере регулирования реализации свободы вероисповедания в условиях экстремистских угроз необходим компромисс между обществом и государством.

Примером успешного диалога между законодателем и обществом является обсуждение Общественной палатой Российской Федерации законопроектов о внесении изменений в федеральные законы. Например, необходимость законодательного пресечения деятельности религиозных групп, использующих литературу экстремистского содержания, а также применяющих общеопасные средства привлечения новых адептов в свои группировки, была обозначена в 2013 г. В марте 2013 г. Общественная палата РФ с учетом мнения религиозных и иных общественных организаций, а также профессионального сообщества юристов провела экспертизу проекта Федерального закона № 195229-6 «О внесении изменений в Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях"» и ст. 343 Трудового кодекса Российской Федерации и составила заключение [10]. Разделяя позицию авторов законопроекта о необходимости противодействия религиозному экстремизму, Общественная палата между тем не поддержала принятие проекта в том виде, в котором он был представлен. Эксперты отметили, что законопроект нуждается в существенной доработке, по их мнению, при выборе путей решения проблемы религиозного экстремизма законодатели не учли в достаточной степени конституционные принципы свободы совести и вероисповедания. «Принятие мер, направленных на предупреждение и пресечение экстремистских проявлений, не должно нарушать прав и свобод человека и гражданина, закладывать основы сепаратизма в Российской Федерации», - заключили эксперты [3]. Эксперты также посчитали излишним вмешательство государства во внутренние дела религиозных объединений. Внесение изменений в законодательство РФ должно, по мнению членов Общественной палаты, соответствовать принципу светскости государства и невмешательства в дела религиозных организаций. Государственная власть в РФ не налагает на священство религиозных организаций особых государственных функций, например регистрации актов гражданского состояния. В соответствии с этим государство не может регламентировать нормами ТК РФ профессиональные компетенции священнослужителей. Эксперты обратили внимание на то, что норма о недопущении участия и членства в религиозных организациях лиц, в отношении которых имеются сведения о их причастности к экстремистской деятельности или терроризму, является некорректной, поскольку нет точного понимания термина «участие (членство)». Экспертами отмечается, что подобная поправка противоречит ст. 28 и 49 Конституции РФ, гарантирующим право свободы вероисповедания, а также недопущения обвинения подозреваемого в совершении преступления до тех пор, пока его виновность не будет установлена приговором, вступившим в законную силу. Отчасти мнение Общественной палаты было учтено при принятии федеральных законов от 07.06.2013 № 119-ФЗ «О внесении изменений в статьи 4 и 24 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях"» [8], от 02.07.2013 № 180-ФЗ «О внесении изменения в статью 9 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях"».

Вернемся к тенденциям правового регулирования. В современном динамично меняющемся мире внесение многочисленных изменений характерно в целом для российского законодательства и конкретно для противодействия экстремистской и террористической деятельности на религиозной почве. С 2000 по 2018 гг. были приняты только восемь федеральных законов о внесении изменений в Федеральный закон от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» [9], ряд других изменяющих законов, со всеми изменениями и дополнениями насчитывается 21 редакция ФЗ-125. Большая часть изменений связана с необходимостью приведения ФЗ-125 в соответствие с федеральными законами от 07.08.2001 № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму», от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации». Например, после ряда скандальных событий, связанных с попыткой признания экстремистским материалом текста «Бхага- ват гиты», законодательство о противодействии экстремистской деятельности дополнилось запретом отнесения к экстремистской литературе вероучительных текстов мировых конфессий. Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» вводит запрет деятельности организаций, в т.ч. религиозных, признанных террористическими по решению суда.

Следует отметить, что тенденция приведения в соответствие и согласования действия ряда законов не вызвала в обществе открытого противостояния, поскольку конкретизация норм четко соответствовала содержанию свободы вероисповедания и не вводила новаций в саму структуру ФЗ-125. Однако поправки в ФЗ-125, которые были внесены в связи с вступлением в ФЗ-374 так называемого «пакета Яровой-Озерова», выбиваются из общей, оцененной нами как положительной тенденции. ФЗ-374 расширил предмет правового регулирования ФЗ-125 за счет введения понятия «миссионерская деятельность» и введения главы III.1, ее регламентирующей. Кроме того, закон вызвал изменения в Гражданском, Жилищном кодексах, Кодексе об административных правонарушениях Российской Федерации (изменения, касающиеся маркировки литературы, аудио- и видеоматериалов, распространяемых или выпускаемых религиозной организацией в рамках миссионерской деятельности, штрафов за нарушение требований законодательства относительно миссионерской деятельности и этих же нарушений, совершённых иностранными гражданами, запрета на осуществление миссионерской деятельности в жилом помещении и запрета на перевод жилого помещения в нежилое с целью осуществления религиозной деятельности и др.). Принятие «пакета Озерова-Яровой» вызвало большие протесты и возмущения в обществе, т.к., кроме регламентации миссионерской деятельности, закон ужесточил наказание за терроризм и экстремизм, снизил возраст уголовной ответственности за преступления экстремистской направленности до 14 лет, обязал операторов связи хранить данные о переписке и звонках пользователей и предоставлять их без решения суда правоохранительным органам для дешифровки. Следует отметить, что конструктивного диалога между законодателем и обществом в поисках компромисса на стадии обсуждения «пакета» не получилось, несмотря на то, что во избежание практики несоответствия данного нормативного акта системе действующего законодательства глава президентского Совета по правам человека и Советник Президента Михаил Федотов предложили Совету Федерации отклонить принятый Госдумой «анти- террористический пакет Озерова-Яровой». В заключении экспертизы, подписанной большинством членов Совета, отмечалось, что законопроект не должен быть принят в данной редакции, т.к. он противоречит Конституции Российской Федерации и нарушает права граждан, кроме того, ещё и не выполняет декларируемую задачу противодействия терроризму [7]. Совет посчитал, что предлагаемые изменения являются прямым нарушением ч. 2 ст. 55 Конституции Российской Федерации, которая запрещает принятие законов, умаляющих или отменяющих права и свободы человека и гражданина. Правозащитники Совета по правам человека отметили, что достигнутый уровень гарантий не может снижаться, а «ограничения, допустимые по федеральному закону, не могут преследовать цель избежать судебного контроля за соблюдением прав и свобод» [2]. За день до принятия законопроекта Государственной Думой РФ, 23 июня 2016 г., глава движения «За права человека» Лев Пономарев и правозащитник, член Московской Хельсинкской Группы Валерий Борщёв выходили на одиночные пикеты к зданию Госдумы. В своём интервью изданию «The New Times» Валерий Борщёв заявил о том, что подписание В.В. Путиным этих законопроектов может спровоцировать репрессии, т.к. «поправки закладывают основу для произвольного толкования понятия "экстремизм", и в связи с этим позволят привлекать к уголовной ответственности любого человека, которого посчитают неугодным». В. Борщёв высказал свое удивление тем, что власти, принимая репрессивные меры, проигнорировали проблему нарушения Конституции РФ.

Глава правозащитного центра «Мемориал» Александр Черкасов в интервью газете «Аргументы.ру» отметил опасность соблазна использовать эти поправки не по назначению: для того, чтобы защищать политический режим, а не граждан и общественную безопасность [3]. Генри Резник, вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ, также говорил о «репрессивном тренде», имея в виду «пакет Озерова- Яровой». Демонстрация отношений к новому закону ярко представлена на портале «Российская общественная инициатива», где более 100 тысяч человек за отмену уже принятого «пакета Яровой» оставили свои подписи [6].

Общественный резонанс по поводу принятого проекта характеризуют средства массовой информации. Так, «Новая газета» сообщила, что к работе над поправками даже не привлекли глав профильных думских комитетов, религиозных лидеров также не привлекли к обсуждению этого законопроекта. Ранее существовавшая практика показывала, что законопроекты, которые ограничивают права, должны обсуждаться 1-1,5 года экспертными сообществами, Государственной Думой и обществом [1].

Реакцию профессионального юридического сообщества на ФЗ-374 нельзя считать однозначной. Акцентируя внимание на проблемах реализации данного законодательства, возникающих в связи с некомпетентностью правоохранительных органов, И.В. Загребина отмечает, что в настоящий момент в РФ отсутствуют гарантии того, что религиозные убеждения будут рассматриваться как и любые другие убеждения без специальных ограничений. Основа проблемы, по мнению адвоката И.В. Загребиной, состоит в правовой неграмотности должностных лиц органов государственной власти, призванных осуществлять вновь принятые нормы [6].

Несмотря на остро негативную общественную реакцию, «пакет Озерова-Яровой» был принят практически без учета высказанных замечаний, ФЗ-374 с 01.07.218 вступил в силу в полном объеме, таким образом, укрепив позиции государства в сфере противодействия экстремизму.

Подводя итог исследованию тенденций правового регулирования свободы вероисповеданий в современном российском законодательстве, можно сделать ряд выводов: нормы, регулирующие свободу вероисповедания, являются частью ядра правового статуса личности, в связи с чем любые изменения в их содержании вызывают живую реакцию в обществе; реализация свободы вероисповедания тесно связана с другими общественными отношениями, следовательно, ее нормативное регулирование подвержено изменениям вслед за изменениями в регулировании сопряженных сфер; тенденции естественного приведения в соответствие законодательства о свободе вероисповедания и законодательства в иных сферах жизнедеятельности общества в настоящее время под воздействием угрозы экстремизма сменились тенденцией ужесточения норм, регулирующих свободу вероисповедания.

правовой свобода вероисповедание

Литература

1. В Совете по правам человека убеждены, что «закон Яровой» заставит священников нарушать тайну исповеди // Информационно-аналитический портал. URL: http://afmedia.ru/novosti/v-sovete-po-pravam- cheloveka-zakon-yarovoy.

2. ГД рассмотрит антитеррористический пакет законопроектов в феврале // Электронное периодическое издание «Суть событий». URL: http://argumentiru.com/society/2014/01/312370.

3. Заключение Общественной палаты Российской Федерации по результатам общественной экспертизы проекта федерального закона № 195229-6 «О внесении изменений в Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" и статью 343 Трудового кодекса Российской Федерации» // Официальный сайт Общественной палаты РФ. URL: www.http://195229.aeis.oprf.ru/35842.

4. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

5. Кузнецова А.В. Новые тенденции в российском антитеррористическом законодательстве // Управление устойчивым развитием. 2017. № 3. С. 52-57.

6. Лункин Р.Н., Загребина И.В. Религия и право в современной России / под ред. Р.Н. Лункина. М.: ИД «Юриспруденция», 2017. 256 с.

7. Методические рекомендации религиозным объединениям и верующим гражданам в связи с исполнением положений № 374-ФЗ // Славянский правовой центр. URL: http://www.sclj.ru.

8. О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии терроризму» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности: федеральный закон от 06.07.2016 № 374-ФЗ. URL: http://www. parvo.gov.ru (дата обращения: 17.09.2018).

9. О свободе совести и о религиозных объединениях: федеральный закон от 26.09.1997 № 125-ФЗ. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 17.09.2018).

10. Шигуров А.В. Нарушение конституционных прав граждан России «антитеррористическим пакетом» И. Яровой // Мир науки и образования. 2016. № 4. С. 2-8.

Размещено на Allbest.ru