Дифференциация уголовной ответственности за совершение развратных действий

Размещено на http://www.allbest.ru/

Дифференциация уголовной ответственности за совершение развратных действий

Е.П. Веснина, Алтайский государственный университет

В статье обосновывается необходимость дифференциации уголовной ответственности за совершение развратных действий в отношении лиц, не достигших 12-летнего возраста. Проведена оценка признака «использование сети Интернет» с учетом критериев дифференциации уголовной ответственности, предлагаемых в юридической литературе (существенное влияние на степень общественной опасности: типичность и относительная распространенность, связь с содеянным). Сравнение с санкциями иных преступлений в отношении малолетних показало непропорциональность и несоразмерность установленного за совершение развратных действий в отношении лиц, не достигших 12-летнего возраста, наказания. Сделан вывод о необходимости выделения привилегированного состава преступления за совершение развратных действий в отношении лиц, не достигших 12-летнего возраста, с использованием сети Интернет в целях реализации принципа справедливости.

Ключевые слова: использование сети Интернет, дифференциация уголовной ответственности, развратные действия сексуального характера, общественная опасность, принцип справедливости.

Differentiation of criminal liability for committing sexual depravity

E.P. Vesnina, Altai State University

The article substantiates the necessity of differentiating criminal liability for committing depraved acts against persons under the age of 12. An assessment of the sign «use of the Internet» was carried out taking into account the criteria for differentiation of criminal liability proposed in the legal literature (significant impact on the degree of public danger: typicality and relative prevalence; connection with the deed). Comparison with sanctions of other crimes in relation to minors showed the disproportionate and disproportionality of the punishment established for committing depraved acts in relation to persons who have not reached the age of 12 of punishment. It is concluded that it is necessary to allocate a privileged corpus delicti for committing depraved acts against persons under the age of 12 using the Internet in order to implement the principle of justice.

Key words: use of the Internet, differentiation of criminal liability, sexual depravity, public danger, principle of justice.

развратный малолетний интернет уголовный

Научно-технический прогресс в XXI в. движется очень стремительно. Практически ни одна сфера нашей жизни сегодня не обходится без использования сети Интернет: работа, обучение, досуг. Пандемия коронавируса COVID-19 и принятые в связи с ней меры по самоизоляции подтолкнули и ускорили процесс перехода жизненных процессов в онлайн- формат. Развитие информационных технологий и увеличение времени, которое человек проводит в интернет-пространстве, хотя и облегчает выполнение многих задач, но не всегда имеет однозначно положительное влияние на социальные отношения. Повсеместная цифровизация общества, резкий переход многих процессов, в которые вовлечены и несовершеннолетние, в телекоммуникационные сети нуждаются в эффективной комплексной оценке, причем не только со стороны правоведов, но и в первую очередь со стороны психологов.

Преступность развивается в обществе и вместе с обществом; способы совершения преступления эволюционируют в соответствии с развитием технологий и научно-техническим прогрессом. Так, в 2019 году согласно официальным статистическим данным было зарегистрировано 294,4 тыс. преступлений, совершенных с использованием информационно-телекоммуникационных технологий, произошел рост на 68,5%. В общем числе зарегистрированных преступлений их удельный вес увеличился с 8,8% в январе-декабре 2018 г. до 14,5%. Примерно половина из них была совершена с использованием сети Интернет (157 тыс.). Подавляющее большинство (более 80%) составляют преступления в сфере экономической деятельности и общественной безопасности [21]. Однако очевидно, что и преступления против личности могут быть совершены с использованием сети Интернет. Например, в 2016-2017 гг. в среде несовершеннолетних появилось модное увлечение так называемыми «группами смерти», в которых несовершеннолетние подвергались кибербуллингу, иногда заканчивавшемуся самоубийствами. Российский законодатель хотя и с опозданием, но все же отреагировал криминализацией подобного поведения. Так, Федеральным законом от 7 июня 2017 г. № 120-ФЗ было установлено уголовное наказание за склонение к совершению самоубийства или содействие совершению самоубийства и за организацию деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства. В настоящее время признак «использование сети Интернет в преступлениях против личности» указан в четырех составах, и во всех составах определяется законодателем в качестве квалифицирующего признака.

Однако использование сети Интернет в качестве способа совершения преступления не всегда однозначно свидетельствует о повышенной степени общественной опасности. Необходима всесторонняя оценка признака «использование сети Интернет» в совокупности с иными объективными и субъективными признаками конкретного состава преступления.

Особый интерес в этом аспекте представляет совершение развратных действий с использованием сети Интернет. Понятие развратных действий до сих пор отсутствует в законодательстве. С одной стороны, это обширное оценочное понятие и невозможно на законодательном уровне предусмотреть и обозначить всевозможные варианты развратных действий. С другой стороны, отсутствие данного понятия также затрудняет действия правоприменителя и допускает квалификацию по аналогии.

Внести определенность в это понятие попытался Верховный Суд Российской Федерации: в п. 17 Постановления Пленума ВС РФ от 04.12.2014 № 16 «О судебной практике по делам о половой неприкосновенности и половой свободы личности» отмечается, что «развратные действия сексуального характера - это любые действия, кроме полового сношения, мужеложства и лесбиянства, совершенные в отношении лиц, достигших двенадцатилетнего возраста, но не достигших шестнадцатилетнего возраста, которые были направлены на удовлетворение сексуального влечения виновного или на вызывание сексуального возбуждения у потерпевшего лица, или на пробуждение у него интереса к сексуальным отношениям». Верховный Суд также указал на то, что «развратными могут признаваться и такие действия, при которых непосредственный физический контакт с телом потерпевшего лица отсутствовал, включая действия, совершенные с использованием сети Интернет, иных информационно-телекоммуникационных сетей» [12].

В юридической литературе выделяют контактные и бесконтактные развратные действия [3, с. 24]. Бесконтактные развратные действия - это одна из форм психического воздействия на несовершеннолетнего потерпевшего, при которой есть цель удовлетворения сексуальных потребностей либо возбуждения интереса у несовершеннолетнего к сексуальным действиям и вместе с тем нет физического контакта между потерпевшим и виновным.

Таковыми считают «действия сексуального характера в присутствии потерпевшего, его склонение к таким действиям, демонстрацию сексуальных сцен и продукции сексуального содержания, сексуальное общение» [2, с. 161-162]. «Демонстрация сексуальных сцен и картинок, общение на сексуальные темы» другие авторы называют интеллектуальными развратными действиями [15, с. 63]. В различных исследованиях предлагается дифференцировать уголовную ответственность в зависимости от вида развратных действий [2, с. 170; 23, с. 72] и отказаться от перечневого способа описания действий сексуального характера [1, с. 902]. Однако детального анализа использования сети Интернет при совершении развратных действий с позиций критериев дифференциации ответственности не проводилось.

Перечисленные виды развратных действий в настоящее время возможно совершать с помощью информационно-коммуникационных сетей, в т.ч. сети Интернет. По некоторым материалам судебной практики развратные действия совершаются с использованием различных социальных сетей: «Одноклассники», «ВКонтакте» и др. [4, 6, 7, 22]. Безусловно, бесконтактные развратные действий, выраженные в демонстрации порнографических материалов и ведении бесед, являются общественно опасными. Вместе с тем они менее опасны, чем развратные действия с физическим воздействием на тело несовершеннолетнего потерпевшего. Однако в настоящее время на основании примечания к ст. 131 УК РФ, если подобные действия совершены в отношении лица, которому еще нет 12 лет, они приравниваются к насильственным действиям сексуального характера и влекут основное наказание от 12 до 20 лет лишения свободы. В связи с этим необходимо проанализировать факторы, влияющие на дифференциацию уголовной ответственности, и оценить с этих позиций совершение развратных действий в отношении лиц, младше 12-летнего возраста, с использованием сети Интернет.

В юридической литературе имеются исследования, обосновывающие необходимость выделения квалифицирующих и привилегирующих признаков. При выделении в качестве отягчающего обстоятельства, как отмечает Т.А. Плаксина, «должна быть учтена в первую очередь степень общественной опасности. Наиболее важным криминологическим условием возникновения и реализации социальной потребности в более строгой уголовно-правовой охране общественных отношений как непосредственного социального основания квалифицирующих преступление обстоятельств выступает распространенность проявлений особенностей преступления и личности преступника, повышающих степень их общественной опасности. Эта распространенность имеет минимально необходимые и максимально допустимые для дифференциации ответственности пределы» [16, с. 11]. По мнению Т.А. Лесниевски-Костаревой, «при отборе признака в качестве смягчающего или отягчающего необходимо провести криминологический отбор, учитывая в процессе отбора ряд критериев:

1. обязательное существенное влияние обстоятельства на степень общественной опасности содеянного;

2. типичность и относительную распространенность (хотя и нехарактерность для большинства преступлений определенного вида);

3. связь с содеянным или одновременно с содеянным и личностью виновного» [9, c. 247].

Оценим совершение развратных действий с использованием сети Интернет с позиций названных критериев отбора. Первым критерием для отбора обстоятельства, претендующего на признание в качестве смягчающего или отягчающего, является то, что действие должно существенно и значимо влиять на степень общественной опасности [9, c. 254]. Говоря об общественной опасности, Л.М. Прозументов отмечает, что общественная опасность как свойство всегда динамична и её содержание зависит от конкретного исторического периода в развитии общества, указывая также, что здравый смысл при определении ее содержания всегда необходим [19, с. 24-25].

Степень общественной опасности - это количественное выражение вреда, который причиняется общественным отношениям. Признак является оценочным, и Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» называет критерии, позволяющие измерить степень общественной опасности, в частности предлагает обращать внимание на «учет характера и размера наступивших последствий, способ совершения преступления, роль подсудимого в преступлении, совершенном в соучастии, вид умысла (прямой или косвенный) либо неосторожности (легкомыслие или небрежность)» [11]. В указанном постановлении Пленума Верховный Суд предлагает давать оценку степени общественной опасности на этапе назначения наказания, т.е. при индивидуализации уголовной ответственности. Полагаем, что и законодатель при дифференциации ответственности путем конструирования квалифицированных или привилегированных составов также должен учитывать степень общественной опасности деяния.

Степень общественной опасности определяется видом развратных действий и способом их совершения. В юридической литературе предлагают по-разному оценивать использование сети Интернет при совершении развратных действий. Так, Е.В. Никульченкова считает, что исследуемый признак должен стать квалифицирующим, однако предлагает это сделать, «после того как будет дифференцирована ответственность за действия сексуального характера с проникновением в тело потерпевшего и развратные действия без проникновения» [10, с. 187-188]. А.А. Бимбинов отмечает, что «демонстрация действий сексуального характера пусть даже с использованием сети Интернет вряд ли представляет большую общественную опасность, чем непосредственное совершение указанных действий с несовершеннолетним» [2, c. 170].

Полагаем, что механизм причинения вреда потерпевшему при совершении действий сексуального характера, соединенных с насилием, и бесконтактных развратных действий неодинаков, и вред, который причиняется ребенку при совершении в отношении него насильственных действий сексуального характера, нельзя отождествлять с тем вредом, который причиняется бесконтактными развратными действиями. Д.М. Ефременко приводит данные зарубежных исследований, согласно которым «результаты выборочных и клинических исследований часто дают искаженные представления, а именно преувеличивают отрицательные психологические последствия сексуального совращения в раннем возрасте.

В соответствии с результатами исследований, проведенных в США, Великобритании, Канаде и Испании, установлено, что в основном такой опыт не имеет долгосрочного вредного влияния на психическое здоровье и психосексуальное развитие ребенка...», однако «в отдельных случаях сексуальное совращение ребенка, особенно сопряженное с применением насилия или происходящее в семье, может привести к серьезным психологическим последствиям в более позднем возрасте» [8, с. 276].

Второй критерий отбора заключается в относительной распространенности признака. В.С. Соловьев отмечает, что «масштабы криминальных проявлений в социальных сетях Интернет сложно оценить», учитывая несовершенство системы статистической отчетности, а также «трудности в выявлении, расследовании и раскрытии преступлений, совершаемых с использованием информационно-технологических средств» [20, с. 62]. На наш взгляд, истинное количество фактов совершения развратных действий в отношении лиц, не достигших 12-летнего возраста, совершенных с использованием сети Интернет, установить сложно в связи с высоким уровнем латентности (обнаружение фактов происходит благодаря родителям, но не всегда родители вмешиваются в цифровое пространство ребенка; кроме того, расследование предполагает вторжение в интимную сферу жизни ребенка, не каждый родитель готов к этому). Считаем, что указанные обстоятельства, а также тенденция к переходу социальных коммуникаций в виртуальную среду и рост общего числа преступлений, совершаемых с использованием сети Интернет [21], подтверждают относительную распространенность совершения развратных действий с использованием сети Интернет.

Следующий критерий отбора - обстоятельство должно характеризовать «одновременно преступление и личность виновного, иными словами - обстоятельства, проявившиеся в содеянном» [9, с. 269]. Механизм воздействия на психику несовершеннолетнего при совершении интеллектуальных развратных действий с использованием сети Интернет значительно отличается от воздействия при реальном контакте, это обусловлено особенностями восприятия и развития человеческой психики. При этом в настоящее время отсутствуют комплексные исследования, посвященные восприятию несовершеннолетних именно в цифровой реальности, однако педагоги и психологи отмечают феномен клипового мышления. Кроме того, психологи указывают на то, что по таким делам необходим учет психологических особенностей как преступника, так и потерпевшего. В частности, имеет значение «правильное отражение потерпевшими содержательной стороны совершаемых с ними действий и понимание значения этих действий» [5, с. 111-112].

Недостижение 12-летнего возраста признается законодателем априори беспомощным состоянием, при котором потерпевший не мог понимать характер и значение совершаемых с ним действий. В связи с этим встает вопрос - насколько серьезный вред причиняется половой неприкосновенности в случае демонстрации картинок порнографического характера посредством использования социальной сети на расстоянии в ситуации непонимания действий, совершаемых в отношении него?

Задача уголовного законодательства заключается не только в определении границ преступного и непреступного. Закон должен определять размер наказания, который был бы справедливым по отношению к деянию, т.е. соответствовал характеру и степени общественной опасности содеянного. На это обстоятельство обращает внимание и Конституционный Суд, отмечая, что законодатель при выборе санкции «должен руководствоваться конституционными требованиями необходимости и пропорциональности, обязывающими его дифференцировать их в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных факторов, влияющих на индивидуализацию уголовного принуждения» [18], кроме того, в вопросах пенализации «обязан соблюдать конституционные принципы необходимости, пропорциональности, соразмерности, справедливости и правовой безопасности» [18].

Санкции как квалифицированных, так и привилегированных составов должны быть логически непротиворечивыми и социально справедливыми. Говоря о справедливости наказания, необходимо отметить, что, помимо соответствия содеянному, справедливая санкция должна быть согласована с другими санкциями как схожих преступлений, так и преступлений иных видов. Напомним, что на данный момент основное наказание за совершение интеллектуальных развратных действий дистанционно в отношении детей, не достигших 12-летнего возраста, даже с использованием сети Интернет может составлять от 12 до 20 лет лишения свободы. Кроме того, согласно п. «а» ч. 1 ст. 73 УК РФ за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших 14-летнего возраста, не может быть применено условное осуждение. Для сравнения отметим: за простое убийство (без отягчающих и смягчающих обстоятельств) санкция ч. 1 ст. 105 УК РФ в качестве основного наказания включает лишение свободы на срок от 6 до 15 лет с теоретической возможностью применения условного осуждения, в случае назначения наказания ниже 8 лет лишения свободы по крайне мере формальных препятствий для этого нет. За убийство малолетнего лица, согласно п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, виновный может быть лишен свободы на срок от 8 до 20 лет либо пожизненно. Можно ли считать логичным, справедливым и отвечающим требованиям пропорциональности и соразмерности такое решение законодателя? Чрезмерную строгость санкции по сравнению со смежными составами преступлений осужденные пытались оспорить в Конституционном Суде РФ [14]. «Разрешение вопроса о размере санкций за предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации преступления является прерогативой федерального законодателя» [17], - неоднократно подтверждал Конституционный Суд такой подход к дифференциации ответственности [13, 14].

Иерархия охраняемых уголовным законом ценностей позволяет сделать вывод о несоблюдении принципов пропорциональности и соразмерности при построении санкций за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших 12-летнего возраста, в сравнении с санкциями иных составов преступлений против личности, совершенных в отношении малолетних. Полагаем, что законодателю необходимо пересмотреть систему санкций за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших 12-летнего возраста, выделив в качестве привилегирующего обстоятельства использование сети Интернет для того, чтобы правоприменитель мог индивидуализировать уголовную ответственность при совершении развратных действий, воздействующих исключительно на психику несовершеннолетнего. Представляется, что в рамках санкции и с учетом общих и специальных правил назначения наказания сделать этого невозможно.

Литература

1. Бимбинов А.А. Изнасилование и насильственные действия сексуального характера: качество закона и вопросы квалификации // Всероссийский криминологический журнал. 2018. Т. 12. № 6. С. 896-904.

2. Бимбинов А.А. Ненасильственные половые преступления: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2015. 227 с.

3. Бимбинов А.А. Ненасильственные половые преступления: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2015.

4. В г. Курске суд вынес приговор курянину, который через Интернет совершил преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних // Сайт Прокуратуры Курской области.

5. Вартанян Г.А., Пащина С.М. Реализация принципа дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности с учётом психосексуального развития несовершеннолетних потерпевших // Петербургский психологический журнал. 2019. № 26. С. 102-115.

6. Воскресенский суд рассмотрел уголовное дело о развратных действиях в сети Интернет // Сайт Прокуратуры Московской области.

7. Вступил в законную силу приговор, вынесенный жителю Пензы за совершение развратных действий и насильственных действий сексуального характера в отношении несовершеннолетних // Официальный сайт Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Пензенской области.

8. Ефременко Д.М. Достоверность, восприятие и последствия преступлений сексуального характера в отношении малолетних // Актуальные проблемы уголовной и уголовно-процессуальной политики Российской Федерации: мат-лы международной научно-практ. конф-ции / под ред. И.Г. Рагозиной, Ю.В. Деришева. Омск, 2017. С. 271-278.

9. Лесниевски-Костарева Т.А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. 2-е изд., перераб и доп. М.: Норма, 2000. 400 с.

10. Никульченкова Е.В. Квалификации преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних: теоретические и практические аспекты // Ученые записки Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского. Юридические науки. 2019. Т 5 (71). № 2. С. 185-191.

11. О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 58. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

12. О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2014 г. № 16. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

13. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Куликова Дмитрия Леонидовича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда РФ от 17 июня 2013 г. № 998-О. Доступ из справ-правовой системы «Гарант».

14. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шарафутдинова Игоря Мустакимовича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 10, статьей 22, примечанием к статье 131 и статьей 132 Уголовного кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда РФ от 29 сентября 2015 г. № 1969-О. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

15. Островецкая Ю.А. Развратные действия: проблемы квалификации // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Право. 2010. Вып. 24. 221 с.

16. Плаксина Т.А. Социальные основания квалифицирующих убийство обстоятельств и их юридическое выражение в признаках состава преступления: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Томск, 2006. 48 с.

17. По делу о проверке конституционности положений статьи 159.4 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с запросом Салехардского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа: постановление Конституционного Суда РФ от 11 декабря 2014 г. № 32-П. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

18. По делу о проверке конституционности положений статьи 212.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.И. Дадина: постановление Конституционного Суда РФ от 10 февраля 2017 г. № 2-П. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

19. Прозументов Л.М. Криминализация и декриминализация деяний. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2012. 142 с.

20. Соловьев В.С. Преступность в социальных сетях интернета (криминологическое исследование по материалам судебной практики) // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2016. Т. 10. № 1. C. 60-72.

21. Состояние преступности в России за январь-декабрь 2019 г. // Сайт Министерства внутренних дел Российской Федерации.

22. Суд приговорил воронежца к 13 годам строгого режима за совращение через интернет 30 малолетних // Сайт газеты «Коммерсантъ».

23. Тыдыкова Н.В. О проблеме дифференциации уголовной ответственности за ненасильственные преступления против половой неприкосновенности лиц, не достигших 16-летнего возраста // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2018. № 3 (45). С. 68-74.

Размещено на Allbest.ru