Методика исследования криминальной смертности в условиях пандемии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Методика исследования криминальной смертности в условиях пандемии

Стешич Елена Сергеевна

профессор кафедры уголовного права и криминологии Ростовского юридического института МВД России доктор юридических наук, доцент.

В ходе эмпирического исследования автор обращается к анализу статистических данных смертности от вируса COVID-19. Развивается мысль о предметном криминологическом изучении масштабов и источника пандемии. Обращается внимание на тот факт, что в условиях пандемии, когда оперативность сбора статистических данных традиционными методами снижается, мониторинг избыточной смертности является вспомогательным методом исследования пандемии и уровня ее латентности, что особенно важно для выявления фактов криминальной гибели людей. Подчеркивается, что при установлении связи источника пандемии с виной конкретных лиц, все погибшие, в причине смерти которых установлена связь с COVID-19 (прямая или косвенная), должны быть признаны жертвами преступлений.

Ключевые слова: пандемия, смертность, гибель людей, причинная связь, фактор преступности. избыточная смертность covid заболевание

Methodology for the study of criminal mortality in the context of a pandemic

Steshich Elena Sergeevna

Professor, the Department of Criminal law and Criminology, the Rostov Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Doctor of Law, Associate Professor.

In the course of an empirical study, the author refers to the analysis of statistical data on mortality from the COVID-19 virus. The idea of a substantive criminological study of the pandemic scale and source is being developed. Attention is drawn to the fact that in the context of pandemic, when the efficiency of statistical data collection by traditional methods is reduced, monitoring excess mortality becomes an auxiliary method for studying the pandemic and its latency level, which is especially important for identifying the facts of criminal deaths. It is emphasized that in determination of a link between the pandemic source with the faults of specific individuals, all victims whose deaths are related to COVID-19 (directly or indirectly) should be recognized as victims of crimes.

Keywords: pandemic, mortality, loss of life, causal relation, crime factor.

На исследование источника, масштабов и смертности от пандемии устремлено внимание всего мира. Национальные и международные учреждения здравоохранения регулярно обновляют данные об эпидемиологической ситуации. Но, по мнению экспертов, представляемая странами - участниками ВОЗ статистическая информация, не в полной мере отражает ее истинный характер.

Во-первых, практически ни в одной стране в настоящее время нет сплошного тестирования погибших лиц, тем более сложно выявить, у какого числа людей заболевание проходило бессимптомно. В Африке и Латинской Америке, где тестирований меньше, число случаев считается особенно заниженным. Поэтому по разным оценкам число заболевших в Бразилии в 12 раз превышает статистику, а по мнению советника Международного комитета спасения (IRC) Стейси Мирнс: «Удвоение подтвержденных случаев COVID в июле в африканских странах вызывает тревогу, но мы обеспокоены тем, что это может стать верхушкой айсберга» [1].

Во-вторых, режим самоизоляции мог повлиять на своевременность обращения за свидетельством о смерти, в связи с чем, информация о части умерших появлялась с опозданием.

В-третьих, режим самоизоляции, загруженность лечебных учреждений могли способствовать переходу на самолечение, а затем и смерти от поздней (отсутствующей) квалифицированной медицинской помощи.

И наконец, четвертое, самое главное - технический учет заболеваний осуществляется в каждой стране по-разному, несмотря на то, что разработка статистики по причинам смерти производится согласно Международной классификации болезней Всемирной организации здравоохранения (МКБ-10). Она является стандартным диагностическим инструментом в эпидемиологии, управлении системой здравоохранения и клинической практике. Статистика причин смерти основана на концепции «первоначальной причины смерти», под которой понимается: а) болезнь или травма, вызвавшая цепь болезненных процессов, непосредственно приведших к смерти, или б) обстоятельства несчастного случая или акта насилия, которые вызвали смертельную травму. Это определение продиктовано тем, что, выстроив цепь событий, приведших к смерти, можно в ряде случаев повлиять на нее с целью предотвращения смерти. Именно определение первоначальной причины смерти (ее обособление от непосредственной причины смерти, промежуточной, конкурирующей, сопутствующей и фоновой причины, установление причинноследственных связей между заболеванием и смертью) в деятельности медицинских работников вызывает самые серьезные сложности. Объем таких дефектов достигает 30 %, причем не только в нашей стране [2, с. 17].

Впрочем, на исследование уровня пандемии технические ошибки, казалось бы, существенное влияние оказать не могут. Дело в том, что, согласно новым рекомендациям ВОЗ от 20 апреля 2020 года для регистрации смерти, связанной с COVID-19, достаточно установить, что вирус выступил любой, а не только основной причиной смерти [3]. И это, безусловно, позволило несколько «выровнять» статистические погрешности, связанные с уровнем подготовки медицинского персонала и устоявшейся практикой в конкретной стране.

В пунктах 2 «Определение случаев смерти от COVID-19» и 3 «Руководство по удостоверению COVID-19 как причины смерти» методических рекомендаций прямо указано, что:

1. Смерть от коронавирусной инфекции COVID-19 для целей эпиднадзора определяется как смерть, наступившая в результате клинически установленного заболевания, подтвержденного или определенного как вероятное, если нет четко установленной альтернативной причины смерти, которая не может быть связана с заболеванием COVID-19 (например, травма).

2. Причина смерти от COVID-19 должна учитываться независимо от ранее имевшихся заболеваний, которые предположительно могут спровоцировать тяжелое течение COVID-19.

3. Люди с существующими хроническими заболеваниями или ослабленной иммунной системой подвергаются более высокому риску смерти от COVID-19. К хроническим заболеваниям можно отнести неинфекционные заболевания, такие как болезнь коронарных артерий, хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ), диабет или инвалидность.

4. Введены новые коды для COVID-19: U07.1 - вирус идентифицирован; U07.2 - вирус не идентифицирован. Клинически и эпидемиологически диагностированная COVID-19: вероятная COVID-19, подозрение на COVID-19.

5. Страны не должны исправлять то, что сочтут ошибкой, поскольку изменения на национальном уровне приведут к получению данных, которые будут менее сопоставимы с данными из других стран и, следовательно, будут менее полезны для анализа.

Таким образом, запись COVID-19 как причины смерти в медицинском свидетельстве о смерти должна быть для всех умерших, у которых инфекция вызвала, предположительно вызвала смерть или способствовала ее наступлению. Исключение составляют только те события, приведшие к смерти, которые совершенно не связаны с влиянием COVID, например, если человек выздоровел и умер от другой причины (несчастный случай, убийство, самоубийство). Однако, практика кодировки причин смерти и учет погибших продолжает отличаться, что препятствует истинному пониманию масштабов пандемии и смертности от нее.

По этой причине отечественные и зарубежные демографы рекомендуют проводить исследования способом измерения избыточной смертности, которая определяется путем сравнения количества смертей, наступивших в определенный период времени (недели, месяцы, год), с ожидаемым количеством смертей по прошлому опыту. Полученное превышение (снижение) должно коррелировать с новыми обстоятельствами, изменившими структуру смертности и способствовавшими росту (снижению) летальных исходов.

Указанный метод применен зарубежными исследователями в статье под названием «Отслеживание дополнительных смертей от COVID-19 в разных странах». Работа опубликована в журнале «The Economist» (выпуск от 15 июля 2020 года) [4]. Представленные данные о смертности основаны на статистике ВОЗ, Европейского центра профилактики и контроля заболеваний (ECDC) и европейского проекта мониторинга смертности (EuroMOMO). Последний представляет собой алгоритмизированную математическую платформу, на которой измеряется состояние избыточной смертности в 24 странах Европы (Россия не участвует). С 2016 года проект EuroMOMO поддерживается Европейским региональным бюро ВОЗ в качестве вспомогательной аналитической базы данных по оценке и управлению рисками для здоровья населения, такими как пандемия гриппа и другие возникающие инфекции, а также с условиями окружающей среды, влияющими на здоровье населения, например, с периодами сильной жары или похолоданиями.

В качестве вывода авторы отмечают, что с 2016 года в Европе было несколько смертельных сезонов гриппа, но число погибших в этом году от COVID-19 намного больше, при этом в тех странах (или мегаполисах), для которых была сделана оценка, избыточная смертность от всех причин существенно выше, чем смертность от COVID-19. На этой основе ученые выдвигают гипотезу о недостаточном выявлении случаев инфицирования или даже их сокрытии.

В исследовательских целях страны (мегаполисы), о которых идет речь в указанной работе, были дифференцированы нами по признаку соотношения избыточной смертности и случаев COVID-19 на 4 группы: 1) с избыточной смертностью практически равной зарегистрированным случаям COVID-19 («1:1»);

2) с избыточной смертностью 2/3 которой приходится на зарегистрированные случаи «2/3»;

3) с избыточной смертностью 1/2 которой приходится на зарегистрированные случаи «1/2»;

4) с избыточной смертностью, где 1/3 и менее приходится на зарегистрированные случаи COVID-19 «1/3». Полученная таблица, действительно, дает контрастную картину масштабов заболевания как причины смерти, обращая внимание на регионы, где удельный вес случаев COVID-19 оказался менее 50 %.

Как видно, авторы в том числе, оперируют данными по Москве, где в период с апреля по июнь текущего года избыточная смертность, не связанная с COVID-19, составила 7,3 тыс. человек. Эта публикация обострила сомнения в полноте и открытости информации о состоянии пандемии. С критикой в адрес декларируемых масштабов пандемии выступал, в частности, демограф Алексей Ракша. По его оценкам всего в России за время пандемии от причин, непосредственно связанных с COVID-19, умерли от 30 до 40 тысяч человек, в то время как по официальным данным в три раза меньше (11 тыс.). Ученый выразил опасения, что по итогам 2020 года избыточная смертность в России может составить до 100 тысяч человек, что отодвинет Россию далеко назад по показателю средней продолжительности жизни [5].

Таблица 1

Соотношение избыточной смертности и случаев COVID-19

Мы постарались разобраться в ситуации. Для этого, прежде всего, запросили в Росстат РФ сведения об умерших по причинам смерти за 2018-2020 гг. по месяцам. Соответствующая детализация нужна для того, чтобы видеть динамику смертности по отдельным естественным (болезни), а также внешним причинам смерти (убийство, самоубийство, несчастный случай) для установления взаимосвязи с общественными изменениями, оказывающими влияние на динамику смертности (социальные, демографические, экологические и пр.).

Нам были представлены искомые сведения за 2018 и 2019 годы. Одновременно Росстат РФ сообщил о том, что с апреля текущего года ежемесячная информация за 2020 год не предоставляется, поскольку «в связи с новой коронавирус- ной инфекцией в территориальные органы Росстата объем окончательных медицинских свидетельств о смерти значительно увеличился и, после завершения ввода окончательных диагнозов будет сформирована оперативная статистика по причинам смерти за 2020 год. Формирование ее на основе большого количества предварительных медицинских свидетельств о смерти приведет к искусственному деформированию структуры причин смерти и введению в заблуждение пользователей демографической информации». То есть с апреля 2020 года мы располагаем только общими показателями смертности.

Для анализа показателей смертности в Москве мы обратились к данным сайта Департамента здравоохранения Москвы (mosgorzdrav.ru). Согласно полученным сведениям, избыточная смертность в Москве в апреле-июне 2020 года составила 11,5 тыс. человек, число умерших от COVID-19 - 11,5 тыс. человек (COVID-19 как основная причина смерти - 6,1 тыс., COVID-19 установлен, но не является основной причиной смерти - 5, 3 тыс. человек).

Таблица 2

Показатель смертности в Москве

Сопоставив наш результат с размещенным в «The Economist» видно, что последний на 7,6 тыс. меньше. Предположим, что имеет место запаздывание получения (обновления) данных международными источниками, вследствие чего искажается и сам статистический анализ, ведь исследователи за рубежом обычно пользуются информацией ВОЗ. Между тем, разница слишком велика, да и ВОЗ размещает данные на сайте только после их согласования со странами-участниками.

Мы задумались о причине и нашли ее в том, что статистика смертности от COVID-19 в нашей стране формируется правильно, с учетом международных рекомендаций, однако представляется не в полном виде, а только по основной причине смерти.

Согласно данным Росстат (предварительные, без учета окончательных свидетельств о смерти) за январь-май 2020 года разность общих показателей смертности по сравнению с аналогичным периодом прошлого года составила 2 тыс. 515 человек, но уже в январе-июне 2020 года прирост составил 28 036 человек. Фактически только за июнь 2020 года умерло на 25 521 человек больше (162 758), чем в июне 2019 года (137 237), прирост составил 118,6 %. Таким образом, избыточная смертность в первом полугодии 2020 года составила 26 тыс. 631 человек (прирост 102,9 %). При этом число умерших зарегистрировано даже на 2,8 % больше - 27 411, что можно объяснить разной периодичность обновления информации (при посмертном выявлении COVID-19 происходит уточнение свидетельства о смерти, направляемого в орган регистрации).

Для того чтобы дать предварительную оценку изменению структуры см ертно сти в связи с COVID-19, проанализируем имеющиеся данные за март 2020 года.

Сразу следует отметить, что в марте фиксируется снижение смертности от всех внешних причин по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 6,7 % (707 случаев). Всего от внешних причин, то есть транспортных несчастных случаев, отравлений, утоплений, самоубийств, убийств, случайных травм и падений умерло 9 797 человек. В апреле-мае, вероятно, в связи с режимом самоизоляции, число погибших от ДТП было меньше, хотя, не исключен рост самоубийств и несчастных случаев в быту. Исходим из того, что показатель общей смертности от внешних причин в апреле-июне сохранился.

Таблица 3

Изменение показателей смертности в связи с пандемией COVID-19

Между тем, одновременно наблюдается рост смертности от болезней органов пищеварения (480, за январь-март - 839), нервной системы (1 311, за январь март 2933), эндокринной системы, расстройства питания и нарушения обмена веществ (670, за январь-март - 1 878), иных классов болезней (1 654, за январь-март - 3 632). Таким образом, вероятно, что обозначенная тенденция смертности от естественных причин сохранилась последующие месяцы, чему способствовало не только сезонное обострение хронических болезней, но и снижение возможностей иммунной системы на фоне неопределенности, фрустрации и страхов, обусловленной возникновением пандемии.

За рубежом, в частности, на сайте Национального центра статистики Министерства здравоохранения и социальных служб США в настоящее время размещены не только подробные статданные о ситуации с пандемией, но и описан метод измерения избыточной смертности именно для выявления возможных незарегистрированных случаев заражения. Алгоритм несколько отличается от общих подходов, в связи с уточнениями о том, что:

Во-первых, в связи с исследованием незарегистрированных случаев COVID-19 принимаются во внимание те коды болезней МКБ-10, на развитие которых может оказать влияние инфицирование гриппом: респираторные заболевания (грипп и пневмония (J09 - J18), хронические заболевания нижних дыхательных путей (J40 - J47), другие заболевания дыхательной системы (J00 - J06, J20 - J39, J60 - J70, J80 - J86, J90 - J96, J97 - J99, R09.2, U04);болезни кровообращения (гипертонические заболевания (I10 - I15), ишемическая болезнь сердца (I20 - I25), сердечная недостаточность (I50), цереброваскулярные заболевания (I60 - I69), другие заболевания системы кровообращения (I00 - I09, I26 - I49, I51, I52, I70 - I99); Злокачественные новообразования (C00 - C97), болезнь Альцгеймера и деменция (G30, G31, F01, F03), другие избранные причины смерти (диабет (E10 - E14), почечная недостаточность (N17 - N19), сепсис (A40 - A41);

Во-вторых, исключаются случаи смерти от всех других естественных причин, которые не могли быть отягощены COVID-19, в частности коды ICD-10: A00 - A39, A42 - B99, D00 - E07, E15 - E68, E70 - E90, F00, F02, F04 - G26, G31 - H95, K00 - K93 , L00 - M99, N00 - N16, N20 - N98, O00 - O99, P00 - P96, Q00 - Q99.

В-третьих, из числа избыточных смертей исключаются не только внешние причины смерти (то есть травмы), но и те, где причина смерти не установлена, поскольку это может снизить точность получаемых данных.

Кроме того, на сайте можно получить развернутые демографические сведения о естественном движении населения по каждому штату, включая общее количество избыточных смертей с начала февраля 2020 года; еженедельный прогноз количества смертей от всех причин и порог ожидаемого количества смертей; еженедельный прогноз смертей от всех причин и еженедельное количество смертей от всех причин, за исключением COVID-19; еженедельные показатели смертности по возрастным группам, по расе и латиноамериканскому происхождению, показатели смертности по отдельным группам причин смерти (респираторные заболевания, сердечно-сосудистые заболевания, злокачественные новообразования, болезнь Альцгеймера и деменция), в том числе с возможностью сравнения с 2015-2019 годами [6]. Вне сомнений, полнота и возможность самостоятельного анализа данных о важнейших показателях жизнедеятельности человека способствует укреплению доверия к правительству со стороны населения [7, с. 123-131; 8, с. 20-29].

Таким образом, в основе исследования смертности от пандемии находится комплексный подход и системный анализ с опорой на следующие теоретические предпосылки:

Пандемию в криминологии следует рассматривать в качестве фактора преступности, то есть явления, оказывающего прямое и косвенное негативное воздействие на все сферы жизнедеятельности человека, а также, при установ-лении вины конкретных лиц в ее происхождении, как широкомасштабное общественно опасное последствие преступной деятельности.

1. В условиях пандемии, когда оперативность сбора статистических данных традиционными методами снижается, мониторинг избыточной смертности является вспомогательным методом исследования пандемии и уровня ее латентности.

2. Статистика смертности от COVID-19 представляется в усеченном виде (по основной причине смерти). Вряд ли такая ситуация допустима, поскольку, во-первых, сглаживаются истинные масштабы пандемии; во- вторых, вольно или невольно, происходит вуалирование потенциальных преступлений, ведь если расследованием будет установлено искусственное происхождение вируса, то все погибшие, в причине смерти которых установлена связь с COVID-19 (прямая или косвенная), должны быть признаны жертвами преступлений.

Литература

1. Джеймс Ю. Коронавирус: как Бразилия стала новым эпицентром пандемии. URL: https:// www.bbc.com/russian/features-52870093.

2. Кучук С.А., Максимов А.В. Проблемы формирования достоверной статистической отчетности причин смерти // Судебная медицина. Т 2. № 3. 2016.

3. Методические рекомендации ВОЗ от 20.04.2020 г. «Международные методические рекомендации по удостоверению и кодированию COVID-19 в качестве причины смерти. Основаны на международной статистической классификации болезней и проблем, связанных со здоровьем (МКБ)». СПС «КонсультантПлюс».

4. Tracking COVID-19 excess deaths across countries. URL: https://www.economist.com/ graphic-detail/2020/07/15/tracking-covid-19-ex- cess-deaths-across-countries.

5. Интервью с А. Ракшой «600 смертей в день». URL: https://www.svoboda.org/a/307 16193.html.

6. Национальный центр статистики Министерства здравоохранения и социальных служб США. URL: https://www.cdc.gov/nchs/index.htm.

7. Корецкий Д.А. Терминологические новеллы «новой нормальности» и их юридические последствия // Уральский журнал правовых исследований. № 4 (11). 2020.

8. Номоконов В.А., Судакова Т.М. Позитивная криминология в борьбе за человека // Всероссийский криминологический журнал. Т. 14. № 1. 2020.

Bibliography

1. James Y. Coronavirus: how Brazil became the new epicenter of the pandemic. URL: https:// www.bbc.com/russian/features-52870093.

2. Kuchuk S.A., Maksimov A.V. Problems of forming reliable statistical reporting of causes of death. Forensic medicine. Vol. 2. № 3. 2016.

3. Who guidelines from 20.04.2020 «International guidelines for identifying and encoding COVID-19 as a cause of death. Based on the international statistical classification of diseases and related health problems (ICD)». LRS «Con- sultantPlus».

4. Tracking COVID-19 excess deaths across countries. URL: https://www.economist.com/ graphic-detail/2020/07/15/tracking-covid-19-ex- cess-deaths-across-countries.

5. Interview with A. Raksha «600 deaths a day». URL: https://www.svoboda.org/a/307 16193.html.

6. National center for statistics of the U.S. Department of health and human services. URL: https://www.cdc.gov/nchs/index.htm.

7. Koretsky D.A. Terminological novelties of «new normality» and their legal consequences. Ural journal of legal research. № 4 (11). 2020.

8. Nomokonov V.A., Sudakova T.M. Positive criminology in the struggle for human rights. AllRussian journal of criminology. V. 14. №. 1. 2020.

Размещено на Allbest.ru