Реформа законодательства о противодействии терроризму и экстремизму: борьба со "связанными руками"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реформа законодательства о противодействии терроризму и экстремизму: борьба со «связанными руками»

Н.В. Осипова, кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры уголовного процесса Уфимского юридического института МВД России

Ключевые слова и словосочетания: отмена решения, приобретение гражданства, миссионерская деятельность, экстремизм, терроризм, религиозные организации.

Annotation

The reform of the legislation on counteraction to terrorism and extremism: fighting with «hands tied»

N.V. Osipova, senior lecturer of criminal procedure chair of Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, candidate of law

The article analyzes the legislation on missionary activity in the Russian Federation, discusses changes in the law providing for the procedure of deprivation of citizenship, denotes the controversial provisions of the legal framework. Due to the study of the problem, the author came to the conclusion that the mechanism of combating extremist activity needs further improvement.

Keywords and phrases: decisions, acquisition of citizenship, missionary activity, extremism, terrorism, religious organizations.

миссионерский гражданство экстремистский преступник

Принятие и вступление в законную силу поправок в федеральные законы «О гражданстве Российской Федерации» [1] и «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» [2], а также к ст. 393 УПК РФ обусловили необходимость урегулировать ряд вопросов, связанных с процедурой отмены решения о приобретении гражданства, обращения к исполнению обвинительного приговора суда в отношении лиц, осужденных за экстремизм и терроризм. В соответствии с ч. 3 ст. 6 Конституции РФ гражданин Российской Федерации не может быть лишен своего гражданства или права изменить его. Поэтому отмена решения о приобретении гражданства Российской Федерации возможна исключительно в отношении тех лиц, которые приобрели его в заявительном порядке и фактом своего происхождения не связаны с территорией Российской Федерации.

Отмена решения о приобретении гражданства должна выступать своего рода гарантом, то есть если кандидат имеет какие-либо преступные намерения в отношении новой родины и ее граждан, то государство расстанется с ним навсегда. С точки зрения законодателя, такой механизм должен в большей степени способствовать обеспечению безопасности государства и защиты его конституционного строя на фоне повышенной террористической угрозы и понизить вероятность предоставления заведомо ложных сведений относительно обязательства о соблюдении Конституции и законодательства РФ.

Между тем рассчитывать, что институт отобрания гражданства сам по себе способен заметно повлиять на эффективность борьбы с терроризмом и экстремизмом было бы неправильно. Человека, решившегося на одно из самых гнусных и жестоких преступлений, вряд ли остановит перспектива отобрания паспорта гражданина. Более того, лишением преступника гражданства государство лишь упускает его из поля зрения, и проследить за его преступными действиями за пределами России станет сложнее.

Согласно ч. 5 ст. 24 Федерального закона от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» [3] на федеральные органы в области обеспечения безопасности возложена обязанность вести единый федеральный список организаций, включая иностранные, признанных судом террористическими. Вместо того чтобы депортировать врагов, которые из-за рубежа получат возможность беспрепятственно продолжить свою противозаконную деятельность, а потом добиваться их экстрадиции, это правило необходимо распространить и на новых граждан, действующих во вред интересам Российской Федерации, и, наоборот, контролировать их самым тщательным образом даже после отбытия наказания, что возможно только в пределах государства.

Бороться с терроризмом и экстремизмом можно только комплексными мерами, поэтому лишение гражданства можно рассматривать как превентивную меру, обладающую, скорее, воспитательным воздействием. Рассчитывать, что лишением гражданства можно победить это зло, было бы самонадеянным. С нашей точки зрения, лицо, дерзнувшее хотя бы однажды посягнуть на конституционный строй, общественную безопасность, жизни людей, совершая или планируя акт терроризма, выражая идеи экстремизма, должно оставаться в поле зрения правоохранительных органов даже во время и после отбытия наказания, что может противоречить идее лишения таких субъектов гражданства РФ.

Только в совокупности с ужесточением ответственности за совершение преступлений террористической направленности, на фоне координации действий и консолидации усилий всех правоохранительных органов можно решить эту приоритетную задачу государства. Ведь просчеты в государственной политике в сфере борьбы с терроризмом и экстремизмом обходятся слишком дорого.

В связи с этим с положительной стороны следует отметить принятие Федерального закона от 6 июля 2016 г. № 375 о введение в УК РФ ст. 205.6 «Несообщение о преступлении», которая устанавливает ответственность за несообщение в органы власти, уполномоченные рассматривать сообщения о преступлении, о лице (лицах), которое по достоверно известным сведениям готовит, совершает или совершило хотя бы одно из преступлений террористической направленности [4]. Кроме того, Федеральным законом «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» от 6 июля 2016 г. № 375-ФЗ увеличены сроки и размер наказания по ряду статей террористической и экстремистской направленности, введена уголовная ответственность с 14 лет за участие в террористическом сообществе либо организации.

Указанные новеллы стали продолжением реформы законодательства в области противодействия экстремизму и терроризму, запущенной принятием Федерального закона № 374-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии терроризму» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» [5], который урегулировал порядок осуществления миссионерской деятельности.

С одной стороны, снял многие проблемы, в том числе споры о деятельности сомнительных иностранных организаций, открыто пропагандирующих экстремизм и насилие, с другой - породил еще больше вопросов о допустимости ограничения проповеди тех религиозных организаций, которые действуют на территории РФ на законных основаниях.

Стратегической и приоритетной задачей государства, стремящегося не только победить терроризм и экстремизм, но и сохранить свою целостность, суверенитет, культуру, должно стать формирование альтернативной культу денег общественной идеи, основанной на идеалах добра, справедливости, милосердия, человеколюбия, гуманизма. Эти идеи в той или иной форме содержатся во всех мировых религиях, и Россия, как никакая другая страна, на протяжении сотен лет объединяет и примиряет их. Вместо того чтобы установить запрет в отношении действительно террористических и экстремистских религиозных организаций, новая редакция Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» [5] фактически заблокировала любые, включая легальные, вероучения.

Если следовать буквальному смыслу указанного Закона, появление в общественном месте в обрядовой одежде и даже в платке можно расценить как незаконное занятие миссионерской деятельностью, направленной на распространение информации о своем вероучении в целях вовлечения других лиц в состав участников религиозного объединения (ношение такой одежды в ряде случаев является одним из основных положений религиозного обряда).

Не случайно идея введения понятия «миссионерская деятельность» в Законе «О свободе совести и о религиозных объединениях» встретила недоверие со стороны глав религиозных конфессий, многих политических деятелей и общественности, которые опасались, что это чревато неслыханным со времен СССР ограничением проповеднической деятельности как законных религиозных организаций, так и отдельно взятых последователей.

Очевидным упущением этого нормативного правового акта является и отсутствие в нем конкретных признаков миссионерской деятельности. При этом положения вышеуказанного Закона применимы исключительно к религиозным объединениям, организациям и группам. Личное право гражданина, гарантированное ст. 28 Конституции РФ, на распространение своих личных убеждений, в том числе запрещенных, данный Закон формально не ограничивает.

В соответствии с ч. 2 ст. 24.2 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» граждане и юридические лица вправе осуществлять миссионерскую деятельность от имени религиозной организации при наличии у них документа, выданного руководящим органом религиозной организации и подтверждающего полномочие на осуществление миссионерской деятельности от имени религиозной организации. В данном документе должны быть указаны реквизиты документа, подтверждающего факт внесения записи о религиозной организации в единый государственный реестр юридических лиц и выданного федеральным органом государственной регистрации или его территориальным органом. При такой формулировке любой адепт, даже самой радикальной организации, будучи пойман с поличным, может легко уйти от ответственности, всего лишь заявив, что действует не от имени религиозной организации, а распространяет собственные взгляды.

Не совсем удачной представляется норма ч. 1 ст. 24.1 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», запрещающая проповедовать экстремистские идеи лишь «в целях вовлечения в состав участников (членов, последователей) религиозного объединения». Следуя букве Закона, внушать людям любые радикальные идеи можно, при этом запрещено включать их в состав участников религиозного объединения.

Таким образом, одними запретами и ограничениями эту проблему не решить. Еще труднее бороться с экстремизмом, отдаляясь от проблемы, избавляясь от преступников, лишая их гражданства. Кроме того, вводя процедуру лишения гражданства для лиц, осужденных за преступления террористической направленности, законодатель упустил из виду порядок возврата к прежнему положению тех, кто был осужден за данные преступления незаконно.

В соответствии со ст. 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. В соответствии с п. 34 ч. 5 ст. 53 УПК РФ реабилитация представляет собой порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда.

Согласно ч. 1 ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Право на гражданство относится к числу прав, которые закреплены в Основном Законе государства, и является основным, конституционным правом человека и гражданина, которое не уместно относить к числу «иных» прав реабилитированного. Более того, это может вызвать споры в процессе правоприменительной деятельности.

Учитывая, что уголовно-процессуальным законом для реабилитированных установлен упрощенный, по сравнению с исковым порядком, режим правовой защиты, освобождающий их от бремени доказывания оснований и размера возмещения имущественного вреда, возвращение таким лицам гражданства следует предусмотреть в качестве самостоятельного положения. В связи с этим предлагаем дополнить ст. 138 УПК РФ «Восстановление иных прав реабилитированного» ч. 3 следующего содержания: «Реабилитированным, в отношении которых решение о приобретении гражданства Российской Федерации было отменено на основании сообщения заявителем заведомо ложных сведений в отношении обязательства соблюдать Конституцию Российской Федерации и законодательство Российской Федерации, гражданство Российской Федерации восстанавливается».

Таким образом, новеллы Закона, по сути, установили запрет для законопослушных граждан и организаций, которые предпочли не провоцировать возможные обвинения в миссионерской деятельности и остановили законную проповедь, столь дефицитную в современных условиях. Между тем борьба с экстремизмом немыслима без социального, национального, межрелигиозного согласия в стране, которые обеспечиваются не только насильственными методами, но и примером жизни в мире, любви и согласии, формированием качеств возвышенной личности, привитием вкуса к достойной и счастливой жизни, которые воспитывает истинный духовный учитель.

Литература

1. О внесении изменений в Федеральный закон «О гражданстве Российской Федерации» и статьи 8 и 14 Федерального закона «О правовом положении иностранных граждан в РФ»: федеральный закон от 29.07.2017 № 243-ФЗ // Собрание законодательства РФ. № 22. Ст. 2031.

2. О внесении изменений в статьи 31 и 32.2 Федерального закона «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации»: федеральный закон от 27.06.2018 № 168-ФЗ // Российская газета. 2002. № 140.

3. О противодействии терроризму: федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ // Российская газета. 2006. № 48.

4. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно - процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности: федеральный закон от 06.07.2016 № 375-ФЗ // Российская газета. 2016. № 150.

5. О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии терроризму и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности»: федеральный закон от 06.07.2016 № 374-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2016. № 28. Ст. 4558.

Размещено на Allbest.ru