Право на применение огнестрельного оружия сотрудниками правоохранительных органов как инструмент защиты жизни и безопасности. Анализ нормативных актов в части оснований применения огнестрельного оружия сотрудниками полиции, Росгвардии и ФСБ России.

O.S. Noskov, Head of the Department of Fire and Tactical and Special Training of the Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Candidate of Law

The right to use firearms by law enforcement officers is one of the tools of law enforcement, solving problems to protect human life and health, as well as a guarantee of personal safety of the employee. At the same time, the analysis of normative legal acts regarding the grounds and procedure for the use of firearms by police officers, the Federal Guard service and the FSB of Russia reveals an ambiguous approach of the legislator to the regulation of this sphere. Despite the fact that police officers most often first appear on the scene, and the character of their tasks in situations involving the use of weapons differs little from similar tasks of employees of the Federal Guard service and the FSB of Russia, the scope of rights of the police officer in terms of the use of weapons is more limited. In this regard, it is proposed to make a number of changes to article 23 of the Federal law of 07.02.2011 No. 3-FZ «Onpolice».

Keywords and phrases: firearms, grounds for the use of weapons, prevention of terrorist acts, law enforcement agencies, comparative legal analysis.

Реализация правоохранительной деятельности может быть связана с выполнением правоохранительных задач в ситуации повышенной опасности для жизни и здоровья. В связи с этим сотрудникам правоохранительных органов законом предоставлено право на применение в необходимых случаях огнестрельного оружия. Предоставленное право налагает и большую ответственность на сотрудников правоохранительных органов по поддержанию высокой профессиональной компетентности в данной сфере (как в плане умения метко стрелять, так и в плане психологической устойчивости, правовой грамотности, развития тактических навыков).

В то же время следует отметить, что на готовность сотрудника правоохранительных органов четко выполнять требования закона, регулирующего порядок и основания применения оружия, самое непосредственное влияние оказывает совершенство указанных правовых положений, уровень их юридической проработанности. Проведенный сравнительно-правовой анализ положений о применении оружия сотрудниками таких правоохранительных органов, как органы внутренних дел, войска национальной гвардии Российской Федерации (далее - Росгвардии), Федеральной службы безопасности России (далее - ФСБ), позволяет выявить некоторые проблемы правовой регламентации применения оружия сотрудниками полиции и различия в регулировании этой сферы, невызванные объективной потребностью.

Согласно п.1 ч.1 ст.23 Федерального закона от 07.02.2011 №3-ФЗ «О полиции» (далее - Закон «О полиции») сотрудник полиции имеет право лично или в составе подразделения (группы) применять огнестрельное оружие для защиты другого лица либо себя от посягательства, если это посягательство сопряжено с насилием, опасным для жизни или здоровья. С учетом требования о минимизации любого ущерба и положений о необходимой обороне применение оружия с причинением гибели нападающему допустимо исключительно в случае применения им насилия, опасного для жизни. В случае применения нападающим насилия, опасного для здоровья, использование оружия допустимо с причинением вреда здоровью нападающему не большего, чем вред предотвращенный.

Таким образом, производство выстрела в область головы или туловища допустимо производить при применении нападающим насилия, опасного для жизни сотрудника полиции или иного лица. При применении насилия, способного причинить тяжкий вред здоровью, выстрел целесообразно производить по конечностям нападающего. При применении насилия, способного причинить вред здоровью легкой или средней тяжести, целесообразно применить иные способы защиты.

Указание на то, что посягательство должно представлять опасность для жизни и здоровья содержится также в аналогичной норме Федерального закона от 03.04.1995 № 40-ФЗ «О федеральной службе безопасности» (п. «а» ч.1 ст.14) (далее - Закон «О ФСБ»). Однако аналогичная норма Федерального закона от 03.07.2016 №226-ФЗ «О войсках национальной гвардии Российской Федерации» (п.1 ч.1 ст.21) (далее - Закон «О Росгвардии») не требует наличия указанного признака, ограничиваясь широким для понимания термином «для защиты», что представляется не вполне обоснованным.

Основание применения оружия, предусмотренное п.2 ч.1 ст.23 Закона «О полиции», не вызывает особых затруднений в правоприменительной деятельности и имеет прямую взаимосвязь с гарантиями личной безопасности вооруженного сотрудника полиции, установленными в ст.24 Закона «О полиции». При сравнении данного положения с аналогичной нормой Закона «О Росгвардии» (п. 2 ч. 1 ст. 21) обращает на себя внимание тот факт, что сотрудникам Росгвардии предоставлено право применения оружия для отражения попытки завладения любым оружием, а сотрудникам полиции - только при попытке завладения оружием, состоящим на вооружении полиции. Иначе говоря, из буквального толкования закона следует, что если сотрудник полиции станет свидетелем попытки завладения оружием, например, вооруженных сил, то возможность применения оружия для пресечения такой попытки у него ограничена.

Пункт 3 ч.1 ст.23 Закона «О полиции» предоставляет сотруднику полиции право применить огнестрельное оружие для освобождения заложников, аналогичные нормы соответствующих законов для сотрудников Росгвардии и ФСБ России предоставляют возможность применения оружия для пресечения террористических и иных преступных посягательств. В данном случае не ясно, какой объем иных преступных посягательств законодатель имел в виду, включая такую широкую формулировку. Также представляется не вполне обоснованным то, что сотрудникам полиции отказано в применении оружия для пресечения террористических актов. Действительно, контртеррористические операции реализуются в первую очередь именно сотрудниками спецподразделений ФСБ России и Росгвардии, так как именно эти спецподразделения смогут на высоком профессиональном уровне и с минимальными потерями обеспечить решение задачи. Однако наиболее часто на месте происшествия, в том числе террористического характера, оказываются сотрудники органов внутренних дел. И именно от первоначальных действий во многом зависит ход дальнейшего развития событий. Сотрудник полиции в такой ситуации, вероятно, сможет использовать иные основания применения оружия. Однако наличие в законе специального основания, как это предусмотрено в законах «О ФСБ» и «О Росгвардии», значительно облегчит и ускорит процесс принятия решения в критической обстановке.

Значительные сложности могут возникнуть у сотрудника полиции при решении вопроса о допустимости применения оружия для задержания лица, застигнутого при совершении деяния, содержащего признаки тяжкого или особо тяжкого преступления против жизни, здоровья или собственности, и пытающегося скрыться, если иными средствами задержать это лицо не представляется возможным (п.3 ч.1 ст.23 Закона «О полиции»). Прежде всего следует отметить три важных аспекта: лицо должно быть застигнуто в момент совершения указанных преступлений («взято с поличным»); лицо должно быть застигнуто при совершении тяжких или особо тяжких преступлений (деяний, содержащих признаки таких преступлений) только против жизни, здоровья или собственности; иными средствами, кроме применения оружия, если задержать данное лицо не представляется возможным. нормативный правоохранительный огнестрельный оружие

Данный пункт на практике может создавать значительные трудности. Необходимо понимать, что сотрудник полиции фактически в экстремальной ситуации должен моментально оценивать признаки совершенного преступления, произвести его квалификацию, определить, относится ли оно к категории тяжкого или особо тяжкого преступления. При этом ряд преступлений в связи с внесением изменений в УК РФ изменяют степень тяжести, то есть сотрудник полиции не только не хуже любого следователя или судьи должен знать правила квалификации преступлений и все статьи УК РФ, но и в режиме реального времени отслеживать все вносимые в УК РФ изменения.

Так, например, в период с 18 июня по 10 августа 2017 г. преступление, предусмотренное ч.2 ст.110 УК РФ, было отнесено к категории тяжких [1]. Соответственно, при задержании в указанный период лица, застигнутого при совершении деяния, содержащего признаки указанного преступления, и пытающегося скрыться, применение оружия будет правомерным. Однако уже 11 августа 2017 г. применение оружия в аналогичной ситуации будет расцениваться как превышение должностных полномочий. И таких примеров множество. Кроме того, п.4 ч.1 ст.23 Закона «О полиции» предоставляет сотруднику полиции право применить оружие для задержания лица, застигнутого при совершении деяния, содержащего признаки тяжкого или особо тяжкого преступления, но лишь против трех видовых объектов преступления: против жизни, здоровья или собственности. При этом п. «г» ч.1 ст.14 Закона «О ФСБ» помимо названных объектов (жизнь, здоровье и собственность) указывает также: государственную власть, общественную безопасность и общественный порядок.

Таким образом, буквальное толкование и сравнительный анализ позволяют нам сделать вывод о том, что при попытке задержать лицо, деяния которого содержат признаки тяжкого или особо тяжкого преступления против государственной власти, общественной безопасности и общественного порядка (например, лица, создавшего террористическую организацию - ст.205.4 УК РФ), сотрудник полиции применить огнестрельное оружие не может.

Одним из наиболее распространенных оснований применения оружия сотрудниками полиции является необходимость остановки транспортного средства путем его повреждения, если управляющее им лицо отказывается выполнить неоднократные требования сотрудника полиции об остановке и пытается скрыться, создавая угрозу жизни и здоровью граждан. По данному основанию оружие применяется наиболее часто, а сама ситуация довольно понятна. Однако следует обратить внимание на следующие аспекты:

- оружие в данном случае применяется не на поражение управляющего им лица, а для повреждения автомобиля (преимущественно стрельба ведется только по колесам);

- применению оружия должно предшествовать неоднократное требование об остановке;

- движение автомобиля создает угрозу жизни и здоровью граждан;

- при применении оружия в таких условиях необходимо учитывать степень опасности поражения третьих лиц рикошетом или в результате случайного промаха.

Такие ситуации следует отличать от ситуаций, когда из уходящего от преследования автомобиля начинает вестись огонь по сотрудникам полиции; управляющее автомобилем лицо пытается совершить наезд на сотрудников полиции или иных лиц; получена информация, что управляющее автомобилем лицо было застигнуто при совершении тяжкого или особо тяжкого преступления или совершило побег из-под стражи.

В этом случае применению подлежат соответствующие пункты ч.1 ст.23 Закона «О полиции». Следует отметить, что при движении преступников на автомобиле применение пунктов ч.1 ст.23 Закона «О полиции» встречается крайне редко. Регулярно проводимые на занятиях опросы и представляемые для решения задачи, где преступник использует автомобиль как орудие нападения, иллюстрируют, что действующие сотрудники полиции готовы в подобных ситуациях использовать огнестрельное оружие для остановки транспортного средства, однако забывают о предоставленном законом праве применения оружия для поражения управляющего автомобилем лица (конечно, при соблюдении принципа минимизации ущерба и запрета на применение оружия в ситуации, когда могут пострадать посторонние лица, например, пассажиры данного автомобиля).

Раскрывая содержание и порядок применения оружия в ситуациях, связанных с передвижением нарушителя закона на автотранспорте, целесообразно вспомнить об уголовном деле в отношении старшего лейтенанта полиции

Игоря Антонова, который был осужден за превышение должностных полномочий, выразившееся в смертельном ранении 26 августа 2012 г. ранее судимого, находившегося в нетрезвом состоянии гражданина Узбекистана Ашота Малинцева. Применению оружия предшествовало то, что водитель преследуемого Антоновым автомобиля не выполнил неоднократные требования об остановке, опасно маневрировал, создавая угрозу другим участникам дорожного движения. Данные обстоятельства однозначно давали основание на применение оружия в соответствии с п.1 ч.3 ст.23 Закона «О полиции» для остановки транспортного средства. Однако кроме названных обстоятельств имели место факты неоднозначных ситуаций, когда жизнь и здоровье окружающих ставились в реальную опасность. Так, был совершен наезд на остановочный комплекс, где находились люди, которые не пострадали лишь по счастливой случайности. После совершения наезда на остановочный комплекс водитель, продолжая опасно маневрировать, на большой скорости стал двигаться в сторону центра Москвы. Из совокупности событий ясно, что в момент преследования сотруднику полиции не было известно, пострадали ли люди на той остановке, куда был совершен наезд нарушителем и, соответственно, имеются ли признаки тяжкого преступления, предусмотренного ч.6 ст.264 УК РФ; был ли этот наезд совершен по неосторожности или умышленно; был ли за рулем этого автомобиля террорист, стремящийся совершить преступление, подобное теракту в Ницце, и т.д. Все перечисленные обстоятельства дают основание на применение оружия в соответствии с ч.1 ст.23 Закона «О полиции», то есть на поражение водителя. На наш взгляд, применение оружия для поражения водителя в данном случае соответствовало принципу минимизации ущерба, так как это позволило спасти множество жизней.

Раскрывая порядок применения оружия сотрудниками правоохранительных органов, следует обратить внимание на следующий аспект. Согласно ч.6 ст.23 Закона «О полиции» сотрудник полиции не имеет права применять огнестрельное оружие при значительном скоплении граждан, если в результате его применения могут пострадать случайные лица. В то же время аналогичные нормы законов «О ФСБ» и «О Росгвардии» предусматривают исключения из этого правила. В частности, исключение составляют случаи применения огнестрельного оружия в целях предотвращения (пресечения) террористического акта, освобождения заложников, отражения группового вооруженного нападения на критически важные и потенциально опасные объекты или объекты, здания, помещения, сооружения органов государственной власти, а также отражения группового или вооруженного нападения на специальные грузы, сооружения на коммуникациях, охраняемые войсками национальной гвардии, и на собственные объекты войск национальной гвардии. Лишение сотрудника полиции возможности применить оружие при скоплении граждан для пресечения теракта, освобождения заложников, отражения группового вооруженного нападения на критически важные и потенциально опасные объекты способно привести к серьезным негативным последствиям, в связи с чем представляется нам необоснованным.

Проводя сравнительно-правовой анализ норм об основаниях и порядке применения оружия, представляет интерес изучение зарубежного опыта в данной сфере. При этом внимание следует обратить на близкие нашей стране по правовой культуре, ментальности, историческому опыту страны, в частности, такие как Белоруссия, Казахстан, Кыргызстан.

Так, например, ст.29 Закона Республики Беларусь 17 июля 2007 г. №263-З «Об органах внутренних дел Республики Беларусь» (далее - закона Республики

Беларусь «Об ОВД») закрепляет право сотрудника органов внутренних дел на применение оружия, то есть на производство выстрела (выстрелов) из него, в отношении лица, совершающего нападение, сопряженное с использованием транспортных средств, машин или механизмов. То есть законодатель в данном случае прямо указывает на возможность применения оружия не для остановки транспортного средства (хотя такое право также предусмотрено), а именно для поражения лица, совершающего нападение с помощью транспортного средства. На практике может возникнуть проблема определения того, совершает ли водитель нападение с помощью автомобиля либо аварийно-опасно маневрирует, пытаясь уйти от преследования. На наш взгляд, этот вопрос должен решаться исходя из конкретной обстановки и совокупности данных. При этом все сомнения должны трактоваться в пользу обеспечения безопасности широкого круга лиц, а не того лица, которое находится за рулем источника повышенной опасности.

Абзац 5 ч.1 ст.29 Закона Республики Беларусь «Об ОВД» в отличие от российского законодательства сужает возможность применения оружия для задержания лица, застигнутого при совершении преступления. Так, указанная норма предоставляет возможность применения оружия только в том случае, если для того, чтобы скрыться лицо применяет оружие (угрожает применением), взрывчатое вещество, взрывное устройство или другие предметы, представляющие опасность для жизни или здоровья сотрудника органов внутренних дел или иных граждан. Последнее подпадает под основания применения оружия, предусмотренные в абзацах 2 и 3 ч.1 указанной статьи. В связи с этим в данной части российский закон представляется более удачным.

В части гарантий личной безопасности сотрудника органов внутренних дел ст.29 Закона Республики Беларусь «Об ОВД» предусматривает в качестве основания для применения оружия действия лица, направленные на то, чтобы достать что-либо из одежды или ручной клади либо иные действия, которые могут быть истолкованы сотрудником органов внутренних дел как угроза применения насилия, опасного для жизни или здоровья. Подобная формулировка усиливает защищенность сотрудника, что представляется нам обоснованным.

Позитивным представляется опыт Республики Казахстан и Республики Кыргызстан, где приняты единые законы для всех структур правоохранительной направленности. Так, в Республике Кыргызстан это Закон от 25 июля 2019 г. №102 «О прохождении службы в правоохранительных органах Кыргызской Республики», а в Республике Казахстан - Закон от 6 января 2011 г. №380-IV «О правоохранительной службе». Законодатель указанных стран, учитывая схожесть реализуемых функций и решаемых задач в сфере охраны правопорядка и борьбы с преступностью, установил единые требования для разных служб правоохранительной направленности.

Представляет интерес п.6 ч.1 ст.46 указанного закона Республики Кыргызстан, который в качестве самостоятельного основания для применения оружия предусмотрел необходимость отражения нападения на лиц, охрана которых поручена сотрудникам, когда их жизнь или здоровье подвергаются опасности. Учитывая специфику несения службы сотрудниками подразделений по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, данный шаг законодателя Республики Кыргызстан стоит приветствовать.

Как видно из проведенного сравнительно-правового анализа, для сотрудников правоохранительных органов, выполняющих во многом схожие функции по охране общественного порядка и безопасности, обеспечению прав граждан, установлены различные, необоснованные объективной потребностью основания и порядок применения оружия. В связи с изложенным имеется необходимость внесения изменений в ст.23 Федерального закона от 07.02.2011 №3-ФЗ «О полиции» в части исключения дискриминационных положений, необоснованно ограничивающих право на применение оружия сотрудниками полиции. В частности, предлагается внести следующие изменения в ст. 23 Закона «О полиции»:

- в п.2 ч.1 слова «состоящими на вооружении (обеспечении)» исключить;

- п.3 ч.1 дополнить словами: «пресечения террористических актов»;

- п.4 после слова «собственности» дополнить словами «государственной власти, общественной безопасности и общественного порядка»;

- ч.6 дополнить словами «за исключением случаев применения огнестрельного оружия в целях предотвращения (пресечения) террористического акта, освобождения заложников, отражения группового вооруженного нападения на критически важные и потенциально опасные объекты или объекты, здания, помещения, сооружения органов государственной власти».

Полагаем, что внесение указанных изменений будет способствовать повышению эффективности решения стоящих перед органами внутренних дел задач и усилению гарантий личной безопасности сотрудников полиции.