Об основании изменения судом категории преступления

On the basis of change by the court crime categories

The article highlights some of the problems of regulation in the criminal law and the practical implementation of the basis for changing the category of a crime in court. Close attention is paid to the legal uncertainty in resolving this issue in the current Criminal Code of the Russian Federation. The relationship between the concepts "factual circumstances of the case" and "the degree of social danger of the crime" is clarified, the duality of the latter is noted. A close connection is established between the individual degree of social danger of the crime and the mitigating and aggravating circumstances characterizing the crime. The author expresses and substantiates the consideration of the need to establish, for the court to change the category of crime, the discrepancy between the individual degree of public danger of a specific crime and the typical parameters of public danger of types (varieties) of crimes attributed by the legislator to the original category. A new version of Part 6 of Article 15 of the Criminal Code of the Russian Federation, the authors' recommendations are formulated for improving the interpretative acts on the application of this regulation.

Key words: category of crime, categorization of crime, change in the category of crime, individual degree of public danger, actual circumstances of the crime, the basis for changing the category of crime.

Девятилетнее функционирование ч. 6 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее -- УК РФ), к счастью, не свидетельствует о широкой востребованности правоприменителями соответствующей уголовно-правовой нормы. Так, согласно результатам обобщения практики применения судами Волгоградской области ее положений в 2017 г. категория преступлений изменена по пяти уголовным делам, причем одно из решений было признано вышестоящим судом необоснованным [1]. Ситуация не претерпела кардинальных изменений и в 2018 г.: с 1 января по 1 сентября районными (городскими) судами Волгоградской области было принято всего шесть решений об изменении категории преступлений на менее тяжкую в отношении шести лиц. Апелляционной инстанцией Волгоградского областного суда решения такого рода не принимались [2]. Единичность случаев реализации положений ч. 6 ст. 15 УК РФ в практике судебных органов отмечается и в научной литературе [3, с. 4]. Это вселяет надежду на то, что неблагоприятные прогнозы относительно возможности превращения рассматриваемого уголовно-правового положения в мощный коррупциогенный фактор [4, с. 58; 5, с. 26-- 27] все же пока не оправдываются. Отдадим должное представителям судейского корпуса. В силу профессиональной мудрости большинства из них, осторожного отношения к расширению полномочий суда изменение правоприменителем категории не стало массовым явлением, а выглядит исключением из общих правил, вытекающих из законодательной категоризации преступных деяний. Нельзя, думается, не одобрить суждение, высказанное на страницах журнала «Законность» одним из судей Ростовского областного суда В. И. Решетняком: «Лишь исключительные обстоятельства могут быть основанием для изменения категории преступления» [6, с. 41]. Однако есть ли иные, помимо профессионализма правоприменителя, гарантии того, что реализация основания изменения категории преступления, предусмотренного УК РФ, будет всегда осуществляться судами в соответствии с тем смыслом, который заключен в уголовно-правовом законе?

О правовой неопределенности описания в УК РФ фактического состава изменения категории преступления Вряд ли кто-то решится ответить на данный вопрос утвердительно, учитывая неопределенность содержания обстоятельств, с которыми законодатель связывает возможность отнесения преступления не к тому разряду, к какому оно должно быть отнесено в соответствии с чч. 2--5 ст. 15 УК РФ, а к категории менее опасных преступлений. Неслучайно в научной литературе не сложилось единого мнения относительно того, что, собственно, служит основанием для принятия подобного решения и что нужно рассматривать в качестве других обязательных его (решения) условий. Так, А. Ю. Епи- хин отмечает: «Проблематичность ситуации заключается в том, что характер и степень общественной опасности уже закреплены законодателем в санкции статьи (ее части и пункте) уголовного закона. Видимо, основным критерием возможности суда понизить категорию преступления все же будет являться размер назначаемого им уголовного наказания в виде лишения свободы на определенный срок» [7, с. 107]. Иначе представляет себе фактический состав изменения категории преступления Д. С. Дядькин. «Таким образом, -- формулирует он вывод, -- следует считать, что только фактические обстоятельства преступления и степень его общественной опасности являются основаниями для применения ч. 6 ст. 15 УК РФ. При этом они не могут исчерпываться обстоятельствами, смягчающими наказание, так как таковые есть отдельное условие для применения правила ч. 6 ст. 15 УК РФ» [8]. Наряду с этим Д. С. Дядькин отрицает справедливость утверждения, будто реализация ч. 6 ст. 15 УК РФ без назначения осужденному наказания невозможна [8].

Н. А. Карпова и Я. С. Калининская полагают, что общими основаниями применения ч. 6 ст. 15 УК РФ являются:

1) учет фактических обстоятельств преступления;

2) учет степени общественной опасности преступления;

3) наличие смягчающих наказание обстоятельств;

4) отсутствие отягчающих наказание обстоятельств;

5) учет фактического срока наказания, назначенного судом за совершение преступления [9, с. 84--85].

Авторским своеобразием обладают и суждения, высказанные по данному вопросу Н. А. Колоколо- вым. Считая, что «ч. 6 ст. 15 УК РФ -- форма долгожданного признания за судом права на усмотрение в тех случаях, когда нормы явно противоречат здравому смыслу», он утверждает: «Для того, чтобы заглушить механизм изменения категории преступления на менее тяжкую (важную), чем это предусмотрено УК РФ, сторона защиты должна доказать:

-- хотя содеянное виновным формально и содержит признаки конкретного -- средней тяжести, тяжкого или особой тяжести -- преступления, предусмотренного УК РФ, однако в силу, во-первых, фактических обстоятельств содеянного, во-вторых, степени его общественной опасности качествами тяжести, предопределенными уголовным законом, не обладает;

-- наличие смягчающих обстоятельств;

-- отсутствие отягчающих наказание обстоятельств» [10].

Назначение осужденному наказания не выше определенного предела Н. А. Колоколов относит к дополнительным условиям применения положения, закрепленного в ч. 6 ст. 15 УК РФ [10]. Он не видит ничего сложного в том, чтобы уточнить, «какие именно обстоятельства преступления следует учитывать суду при решении вопроса об изменении категории преступления», считая, что ответ здесь «лежит на поверхности» [10]. По мнению ученого, «такие проблемы решаются „по месту“ мудрыми судьями, способными расстаться с догмой нормативизма» [10]. Недостаток в регламентации в УК РФ фактического состава изменения категории преступления исследователь усматривает лишь в закреплении в ч. 6 ст. 15 «таких двух обязательных условностей, как то: 1) наличие смягчающих наказание обстоятельств и 2) отсутствие отягчающих наказание обстоятельств» [10]. С точки зрения Н. А. Колоколова, «данная оговорка противоречит общему регламенту определения понятий „преступление“, „категория преступления“ правилам назначения наказания» [10]. Сходное замечание, но лишь относительно указания в ч. 6 ст. 15 УК РФ на отсутствие отягчающих обстоятельств как непременное условие применения рассматриваемой нормы, делает В. В. Питецкий, поясняя, что они «были уже учтены при назначении наказания» [11, с. 49].

Разнообразие приведенных суждений является, на наш взгляд, следствием различного представления ученых о соотношении понятий, которыми оперирует законодатель для обозначения факторов, подлежащих учету при решении вопроса о возможности изменения категории преступлений. Действительно, уяснение смысла ч. 6 ст. 15 УК РФ предполагает определение содержания и связей между такими названными здесь критериями, как «степень общественной опасности преступления», «фактические обстоятельства преступления», «наличие смягчающих обстоятельств», «отсутствие отягчающих обстоятельств». Не менее важным оказывается и освещение другого аспекта: могут ли при реализации этих положений учитываться те обстоятельства, которые уже приняты во внимание судом при назначении наказания?

Как показывает практика, правоприменитель испытывает немалые трудности при решении перечисленных проблем, которые не утратили своей актуальности даже после принятия 15 мая 2018 г. Пленумом Верховного Суда Российской Федерации постановления № 10 «О практике применений судами положений части 6 статьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации» [12]. Так, в обобщении практики применения судами Волгоградской области положений ч. 6 ст. 15 УК РФ за период с 1 января по 1 сентября 2018 г. отмечается, что судьи далеко не всегда следуют рекомендации высшего судебного органа России указывать в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора конкретные фактические обстоятельства преступления, уменьшающие степень его общественной опасности и дающие основание для изменения категории преступления. В каждом втором судебном решении соответствующая мотивировка носит формальный характер. Принятые во внимание судом фактические обстоятельства нередко вообще не называются, либо указание на них делается без объяснения того, как данные обстоятельства повлияли на степень общественной опасности содеянного [2].

О двойственности термина «степень общественной опасности преступления» и его значении для характеристики основания реализации положений ч. 6 ст. 15 УК РФ

Правильный ответ на освещаемый в настоящей работе вопрос не может быть дан без уяснения того, что было положено законодателем в основу построенной им категоризации преступления.

Необходимостью принятия во внимание и межвидовых, и наиболее важных внутривидовых различий преступлений и объясняется, на наш взгляд, потребность в использовании при их категоризации как относительно стабильного параметра меры общественной опасности преступления -- характера последней, так и подвижной характеристики этой меры -- степени общественной опасности деяния. Однако подвижность степени общественной опасности в качестве одного из параметров критерия рассматриваемой классификации преступных деяний тоже относительна. Ее границы законодательно фиксируются посредством указания на признаки, значимые с точки зрения уголовного закона, квалифицирующие либо привилегирующие признаки, поэтому важно уточнить, что речь в данном случае идет о так называемой типовой степени общественной опасности преступления, являющейся характеристикой не конкретного преступного деяния, а целой разновидности преступлений.

Но в том же ли самом значении употреблен термин «степень общественной опасности преступления» в ч. 6 ст. 15 УК РФ? По нашему мнению, нет. Это логично предположить исходя хотя бы из тех соображений, что суд потому и изменяет категорию преступления, что сталкивается с ситуацией, не типичной для преступления данного вида либо разновидности. Внимание правоприменителя здесь должно быть приковано к так называемой индивидуальной степени общественной опасности преступления, т. е. к уровню общественной опасности конкретного преступного деяния. Индивидуальная степень общественной опасности преступления является собирательным понятием. Его содержание, как утверждается в упомянутом постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 58 от 22 декабря 2015 г., «устанавливается в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного», включая и те смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства (ст. 61 и 63 УК РФ), которые относятся к преступлению [15], а не характеризуют личность виновного. Уже не столь ясно, на наш взгляд, выражается высший судебный орган России о соотношении понятий «фактические обстоятельства дела» и «степень общественной опасности преступления» в постановлении № 10 от 15 мая 2018 г. Так, в абз. 1 п. 2 они указаны в одном ряду с помощью соединительного союза «и», как это сделано и в ч. 6 ст. 15 УК РФ. Лишь следующий абзац позволяет частично сгладить погрешности законодательной формулировки. «Вывод о наличии оснований для применения положений части 6 ст. 15 УК РФ может быть сделан судом, -- говорится здесь, -- если фактические обстоятельства совершенного преступления свидетельствуют о меньшей степени общественной опасности» [12]. Тем самым, во-первых, подчеркнута связь между степенью общественной опасности конкретного преступления и фактическими обстоятельствами дела; во-вторых, сужен круг обстоятельств, которые должны приниматься во внимание при решении вопроса об изменении категории преступления за счет исключения из такого круга данных о личности виновного. Вместе с тем приходится констатировать, что Пленум Верховного Суда Российской Федерации, сформулировав приведенную рекомендацию, тем не менее остановился на полпути к определению основания изменения категории преступления в судебном порядке и не попытался преодолеть другие логические противоречия, обнаруживающиеся в положении ч. 6 ст. 15 УК РФ.

О месте смягчающих и отягчающих обстоятельств в фактическом составе изменения категории преступления судом Прежде всего недостаток интерпретации названного положения высшим судебным органом России усматривается в том, что не вполне корректно определяется роль обстоятельств, характеризуемых в ст. 16 и 63 УК РФ, при установлении основания для реализации положения ч. 6 ст. 15 УК РФ. Создается впечатление, что эти обстоятельства Пленум Верховного Суда Российской Федерации считает лишь формальными предпосылками для постановки вопроса о наличии такого основания, а не фактами, способными повлиять на степень общественной опасности преступления и тем самым на его решение. Кроме того, содержание анализируемого интерпретационного акта не позволяет преодолеть заблуждение, будто на определение категории преступления могут повлиять и такие смягчающие обстоятельства, которые не находятся в непосредственной связи с преступлением, а служат для характеристики лица, его совершившего. К сожалению, подобного рода заблуждения встречаются на практике. Например, при применении ч. 6 ст. 15 УК РФ суды иногда придают значение таким обстоятельствам, как молодой возраст осужденного, состояние его здоровья, наличие на иждивении осужденного несовершеннолетних детей и др. [16]. Между тем никакие свойства личности виновного, если они не проявились в преступлении, не могут вывести преступление за рамки того разряда, к которому его отнес законодатель.

В то же время ошибочно было бы судить о степени общественной опасности конкретного преступления вообще без учета смягчающих и отягчающих обстоятельств. Если они характеризуют преступление либо одновременно и личность виновного, и преступное деяние, то, несомненно, способны оказать влияние на индивидуальный уровень общественной опасности конкретного преступления, причем сила этого влияния со стороны каждого из подобного рода обстоятельств гораздо ощутимее, чем сила влияния иных отдельных обстоятельств дела, которые не могут быть признаны обстоятельствами, смягчающими или отягчающими наказание.

Доводом для отрицания необходимости учета при принятии решения о наличии основания для изменения судом категории преступления смягчающих и отягчающих обстоятельств не может служить, на наш взгляд, то, что таковые уже учтены судом при назначении уголовного наказания, ведь и другие обстоятельства, характеризующие степень общественной опасности преступления, согласно ч. 3 ст. 60 УК РФ должны быть приняты во внимание при определении подсудимому вида и размера наказания. Однако мы склонны согласиться с тем, что ни отсутствие смягчающих обстоятельств, ни наличие обстоятельств, отягчающих наказание, не должны сами по себе служить препятствием для изменения категории преступления. В конце концов отягчающее обстоятельство может быть уравновешено каким-либо смягчающим обстоятельством либо совокупностью других, снижающих степень общественной опасности преступлений обстоятельств. В то же время множественность последних способна компенсировать отсутствие смягчающих обстоятельств.

О необходимости сопоставления индивидуальной степени общественной опасности преступления с типовыми характеристиками преступных деяний при реализации положений ч. 6 ст. 15 УК РФ В дополнение к сказанному нужно отметить, что в описании Пленумом Верховного Суда Российской Федерации основания изменения судом категории преступления видна некоторая недоговоренность. Рассуждая о том, что фактические обстоятельства должны служить подтверждением меньшей степени общественной опасности преступления, Пленум почему-то не указывает объект для сравнения. Между тем следовало бы подчеркнуть, что она ниже в сравнении с тем уровнем общественной опасности, который присущ подавляющему большинству преступлений того вида (той разновидности), к которому (к которой) принадлежит совершенное осужденным преступление, а равно и других видов (разновидностей) преступных деяний, отнесенных законодателем к той же категории. Соответственно, на правоприменителя возлагается обязанность при выяснении наличия (отсутствия) основания для изменения категории подвергать тщательному сравнению индивидуальные свойства конкретного преступления с его типовыми характеристиками -- характером и типовой степенью общественной опасности преступлений определенного вида (разновидности) и, можно также предположить, характером и типовой степенью общественной опасности преступлений, отнесенных уголовным законом к той или иной категории преступлений. В свете сказанного нам представляется не вполне корректным утверждение, будто «за рамками факторов, принимаемых во внимание при изменении категории преступления... должны располагаться данные о характере общественной опасности содеянного» [3, с. 8]. Полагаем, невозможно сопоставить индивидуальные свойства конкретного преступного деяния с признаками, заложенными в его законодательной модели, без учета последних. Кроме того, без этого нереально установить, относится ли категория, к которой, по общему правилу, должно принадлежать конкретное преступление, к числу тех, какие могут быть понижены. Другое дело, что не все обстоятельства, подлежащие учету при решении вопроса о применении положения ч. 6 ст. 15 УК РФ, образуют основание для изменения судом категории преступления. По нашему мнению, сложности, с которыми сталкивается правоприменитель при установлении основания для реализации рассматриваемого законоположения, как раз и объясняются тем, что акцент в последнем сделан не на описании такого основания, а на перечислении обстоятельств, подлежащих учету при его констатации, причем такое перечисление осуществлено, как мы выяснили, с нарушением логических правил и является неполным. Представляется, что подобный подход к регламентации фактического состава для принятия столь исключительного решения неприемлем. На наш взгляд, характеризуя в законе основание для понижения категории преступления, осуществляемого судом, важно подчеркнуть несоответствие индивидуальной степени общественной опасности конкретного преступного деяния, определяемой совокупностью всех фактических обстоятельств его совершения, типовым характеристикам видов (разновидностей) преступлений, относимых законодателем к той или иной их категории.

Особого внимания, думается, заслуживает и вопрос, какие именно фактические обстоятельства подлежат учету при выяснении индивидуальной степени общественной опасности преступного деяния помимо смягчающих и отягчающих обстоятельств, имеющих отношение к конкретному преступлению. Полагаем, что речь может идти о двух группах характеристик преступного деяния.

Во-первых, должны учитываться факты, указывающие на конкретное содержание, прежде всего степень выраженности признаков состава преступления, причем как основного, так и квалифицированного либо привилегированного.

Во-вторых, необходимо принимать во внимание обстоятельства, характеризующие преступление, но не имеющие отношения к признакам его состава, находящиеся за пределами последнего.

Обстоятельства же, указывающие лишь на наличие признаков состава преступления, должны интересовать правоприменителя при определении характера и типовой степени общественной опасности преступления, соответственно, при определении той категории, к которой оцениваемое преступление могло бы быть отнесено на основании общих правил. Как представляется, этот нюанс не в полной мере учтен Пленумом Верховного Суда Российской Федерации при разъяснении им положения ч. 6 ст. 15 УК РФ. Так, рекомендуя судам обратить внимание при выяснении фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности на способ совершения преступления, его мотив и цель, характер и размер наступивших последствий (абз. 2 п. 2 постановления № 10 от 15 мая 2018 г.), Пленум упускает из виду, что все эти признаки в отдельных составах преступления могут иметь значение конструктивных либо квалифицирующих признаков, соответственно, не всегда могут определять своеобразие общественной опасности конкретного преступления, да и учет степени осуществления преступных намерений, вида умысла либо вида неосторожности, также рекомендуемый Пленумом Верховного Суда Российской Федерации, вовсе не всегда будет означать принятие во внимание индивидуальной степени общественной опасности преступления. Скажем, законодателем уже учтена пониженная типовая степень общественной опасности неоконченных преступлений (ст. 66 УК РФ), а некоторые преступления могут быть совершены лишь с одним видом умысла либо неосторожной формы вины. На основании сказанного считаем, что разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации относительно основания применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ и тех обстоятельств, которые подлежат учету при установлении такого основания, нуждаются в совершенствовании. Хотелось бы, чтобы к подготовке соответствующих рекомендаций подключилось как можно больше представителей научной общественности и практиков.

В заключение подведем итоги нашего исследования. В регламентации основания изменения судом категории преступления обнаруживается некоторая неопределенность, связанная с двойственностью используемой законодателем терминологии, нарушением правил логики при перечислении обстоятельств, подлежащих учету при принятии соответствующего решения, неполнотой перечня данных обстоятельств, а также неверным определением значения некоторых из них. Имеющиеся же по данному вопросу разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации не позволяют преодолеть в должной мере указанную неопределенность. В связи с этим мы предлагаем российскому законодателю следующее содержание ч. 6 ст. 15 УК РФ: «Если совокупность фактических обстоятельств совершенного лицом преступления, включая характеризующие последнее смягчающие и отягчающие обстоятельства, свидетельствует о значительно меньшей степени общественной опасности данного деяния по сравнению с уровнем общественной опасности видов преступлений, отнесенных настоящим Кодексом к определенной категории, то суд вправе (далее по тексту)». Пленуму же Верховного Суда Российской Федерации при уточнении круга обстоятельств, учитываемых правоприменителем при установлении индивидуальной степени общественной опасности преступления, целесообразно, думается, подчеркнуть их отличие от фактов, подтверждающих наличие признаков деяния, принимаемых во внимание при квалификации преступления.

изменение категория преступление судебный

Литература

1. Обобщение практики применения судами Волгоградской области положений ч. 6 ст. 15 УК РФ при рассмотрении уголовных дел в 2017 году (утв. постановлением президиума Волгоградского областного суда от 14 марта 2018 г.). URL: http://oblsud.vol.sudrf.ru/modules.php? id=931&name=docum_sud (дата обращения: 30.06.2020).

2. Обобщение СП применения ч. 6 ст. 15 УК РФ -- Волгоградский областной суд. URL: http://oblsud.vol.sudrf.ru/modules.php?id=957&na me=docum_sud (дата обращения: 30.06.2020).

3. Пудовочкин Е. Ю., Генрих Н. В. Изменение категории преступления судом: теоретикоприкладной анализ // Научный вестник Омской академии МВД России. 2019. № 2 (73). С. 3--10.

4. Ларина Л. Ю. К вопросу об изменении судом категории преступления // Юридическая наука. 2013. № 2. С. 56--59.

5. Трофимова Г. А. Расширение границ принципа судейского усмотрения // Российский судья. 2014. № 1. С. 25--27.

6. Решетняк В. И. Принятие судами решений об изменении категории преступления на менее тяжкую // Законность. 2016. № 9. С. 38--41.

7. Епихин А. Ю. Расширение полномочий суда на понижение категории преступления: уголовноправовой и уголовно-процессуальный аспекты // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2012. № 1 (19). С. 105--108.

8. Дядькин Д. С. Уголовно-правовые проблемы применения ч. 6 ст. 15 УК РФ // Уголовное право. 2015. № 2. С. 22--29.

9. Карпова Н. А., Калининская Я. С. Изменение категории преступления на менее тяжкую: теория и практика применения // Современное право. 2016. № 11. С. 84--90.

10. Колоколов Н. А. Категории преступления - величина переменная? URL: https: //wiselawyer.ru/ poleznoe/60636-kategoriya-prestupleniya-velechina- peremennaya (дата обращения 30.06.2020).

11. Питецкий В. В. Новые правила установления категории преступлений и принцип справедливости // Российская юстиция. 2012. № 3. С. 47--49.

1. Summary of the practice of applying the provisions of part 6 of article 15 of the Criminal code of the Russian Federation by the courts of the Volgograd region when considering criminal cases in 2017 (approved by the decree of the Presidium of the Volgograd regional court on 14 March 2018). Available from: http://oblsud.vol.sudrf.ru/modules.php?id=931 & name=docum_sud. Accessed: 30 June 2020.

2. Summary of the application of part 6 of article 15 of the criminal code of the Russian Federation -- Volgograd regional court. Available from: http://oblsud.vol.sudrf.ru/modules.php?id=957&na me=docum_sud. Accessed: 30 June 2020.

3. Pudovochkin E. Yu., Genrikh N. V. Changing the category of crime by the court: theoretical and applied analysis. Scientific Bulletin of the Omsk Academy of the Ministry of internal Affairs of Russia. 2019; 73 (2): 3--10.

4. Larina L. Yu. On the issue of changing the category of crime by the court. Legal science. 2013; 2: 56--59.

5. Trofimova G. A. Expanding the boundaries of the principle of judicial discretion. Russian judge. 2014; 1: 25--27.

6. Reshetnyak V. I. Decision-making by courts on changing the category of crime to a less serious one. Legality. 2016; 9: 38--41.

7. Yepikhin A. Yu. Expanding the powers of the court to lower the category of crime: criminal law and criminal procedure aspects. Legal science and law enforcement practice. 2012; 19 (1): 105--108.

8. Dyadkin D. S. Criminal law problems of application of part 6 of article 15 of the Criminal code of the Russian Federation. Criminal law. 2015; 2: 22--29

9. Karpova N. A., Kalininskaya Ya. S. Changing the category of crime to a less serious one: theory and practice of application. Modern law. 2016; 11: 84--90.

10. Kolokolov N. A. Categories of crime-variable value? Available from: https: //wiselawyer.ru/ poleznoe/60636-kategoriya-prestupleniya-velechina- peremennaya. Accessed: 30 June 2020.

11. Pitetsky V. V. New rules for establishing the category of crimes and the principle of justice. Russian justice. 2012; 3: 47--49.

12.

13. О практике применения судами положений части 6 статьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации: постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации от 15 мая 2018 г. № 10. Доступ с информ.-правового портала «Гарант».

14. Сотсков Ф. М. Общественная опасность деяния в уголовном праве России: автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2009. 27 с.

15. Кругликов Л. Л. Проблемы теории уголовного права: избранные статьи, 2000--2009. Ярославль: Изд-во ЯрГУ, 2010. 591 с.

16. О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 г. № 58. Доступ с информ.-правового портала «Гарант».

17. Обобщение судебной практики по применению судами Свердловской области положений ч. 6 ст. 15 УК РФ, регулирующей изменение категории преступлений. URL: http://oblsud.svd.sudrf.ru/ modules.php?name=docum_sud&id=211 (дата обращения: 30.06.2020).

12. On the practice of applying the provisions of part 6 of article 15 of the Criminal code of the Russian Federation by courts. Resolution of the Plenum of the Supreme court of the Russian Federation No. 10 on 15 May 2018. Available from: legal information portal "Garant".

13. Sotskov F. M. Public danger of an act in the criminal law of Russia. Abstract of dissertation of the candidate of juridical sciences. Moscow; 2009: 27.

14. Kruglikov L. L. Problems of the theory of criminal law: Selected articles, 2000--2009. Yaroslavl: Publishing house of Yaroslavl State University; 2010: 591.

15. On the practice of assigning criminal penalties by the courts of the Russian Federation. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation No. 58 on 22 December 2015. Available from: legal information portal "Garant".

16. Summary of judicial practice on the application by courts of the Sverdlovsk region of the provisions of part 6 of article 15 of the Criminal code of the Russian Federation, regulating the change in the category of crimes. Available from: http://oblsud.svd. sudrf.ru/modules.php?name=docum_sud&id=211. Accessed: 30 June 2020.

Размещено на Allbest.ru