Свобода и права человека в воззрениях Йозефа Ратцингера

Размещено на http://allbest.ru

Юридический институт Белгородского государственного национального исследовательского университета

Костенникова Екатерина Андреевна, соискатель

кафедры теории и истории государства и права

Аннотация

Статья посвящена анализу научных изысканий современного католического мыслителя Йозефа Ратцингера. Предпринята попытка анализа воззрений ученого на проблему свободы, ее сущности и понимания. Особое внимание автор уделяет вопросам соотношения свободы и прав человека. Результатом проведенного исследования является определение и интерпретация концептуальных моментов учения Йозефа Ратцингера о свободе

Ключевые слова: свобода, равенство, права человека, церковь, христианство, христианская доктрина.

Abstract

Liberty and human rights in Joseph Ratzingers views

Kostennikova Ekaterina Andreevna PhD Candidate, the Department of Theory and History of State and Law, the Law Institute of the Belgorod State National Research University.

This article is devoted to analyzing select studies of contemporary Catholic thinker Joseph Ratzinger. In the course of this work attempts are made to analyze Ratzinger's outlook on the problems of liberty, his essential and conceptual characteristics. J. Ratzinger discourses on liberty in line with Christian doctrine and criticizes the approach of treating liberty as a lack of any limits. Special attention is given to the problem of correlation of liberty and human rights. In conclusion, key points of J. Ratzinger's concept of liberty are revealed and interpreted.

Keywords: liberty, equality, human rights, church, Christianity, Christian doctrine.

Размышления о свободе насчитывают тысячелетия. Вначале они находили выражение в мифах, эпосе, народных преданиях, но уже в философии Античности были преобразованы в зрелые теоретические системы политико-философской направленности.

Стремление к свободе составляет главную магистраль развития человеческого общества. В современном мире практическая реализация свободы постоянно актуализируется: общество требует расширения свобод, закрепления их в правовых нормах, требует все больших гарантий для своих прав. Поэтому в современном обществе борьба за свободу не прекращается ни на миг. Мера и объем свободы различаются в зависимости от исторических, культурных, религиозных и иных особенностей как общества в целом, так и каждого конкретного человека. Каждый индивид, каждая общность отстаивают ту меру свободы, в которой они чувствуют необходимость в конкретных условиях. В данной статье речь пойдет о понимании свободы с точки зрения западного христианства.

Как уже говорилось, свобода уже более двух с половиной тысячи лет находится в центре философского дискурса. Христианская доктрина также рассматривала свободу в качестве ключевых основ учения. И сейчас свобода остается одним из краеугольных камней теоретического христианства, и многие христианские теологи обращаются к проблеме ее понимания. Более того, уже более ста лет западное христианство, в том числе представители Римско-католической церкви, значительный объем программных документов, научных работ, различного рода выступлений посвящает правам человека в их соотношении со свободой. Весомый вклад в современное западно-христианское понимание свободы, государства, прав человека сделал немецкий католический богослов и философ Йозеф Ратцингер - папа римский Бенедикт XVI (в настоящее время Й. Ратцингер носит титул «папа на покое»).

Основу взглядов Й. Ратцингера представляет классическая христианская доктрина, базовым положением которой является восприятие отдельного человека как ни с чем не сравнимого, уникального в своем роде воплощения Божьего замысла. Исходя из такой характеристики человека строится христианское учение о свободе. Именно поэтому в христианском мышлении человек рассматривается не просто как существо биологического порядка, но, прежде всего, как творение Бога, созданное Им по Его же подобию. Человек - единственное из видимых творений, кто может называться личностью и обладает соответствующими качествами. Он единственный из живых существ «способен познать себя, владеть собою, свободно дарить себя и вступать в общение с другими личностями, и по благодати он призван к союзу со своим Творцом» [1, с. 95].

Эти качества человека, а также присущее ему врожденное достоинство стали обоснованием библейского тезиса об избранности человека, его подобии Богу, что мы находим уже в первых книгах Ветхого Завета. Так, заключая Завет (то есть договор) с Авраамом, Бог возвышает его практически до своего уровня, поскольку договор возможен только между равными сторонами. В этом договоре-союзе каждая из сторон принимает на себя обязательства: Господь обещает Аврааму несметное потомство и землю, в которой они смогут проживать, Авраам же приносит обеты верности, преданности и послушания за себя и за всех своих потомков. Этим Бог основательно возвеличивает человека, признавая за ним важнейшее качество - свободу, поскольку принятие обязательств по договору возможно только в соответствии со свободной волей, выраженной в волеизъявлении. Принятие обязательств, принесение клятв со стороны человека - это акт его свободного выбора и воли, продиктованной разумом. Именно разум и свобода, согласно учению Ветхого Завета, составляют основу подобия людей Богу.

Сознание собственной богоизбранности и глубокое ощущение заботы всемогущего Бога- покровителя формируют убеждения и социальные порядки древних иудеев: как правило, это люди, превыше всего ценящие свое достоинство и свободу. Подобное мировоззрение находит отражение в организации государственно-властных институтов древних евреев. Так, после исхода из Египта они не хотят иметь царя, а готовы слушать лишь пророков и судей, которых воспринимают как представителей самого Бога. Этот период называют патриархальной теократией.

В дальнейшем перед лицом особых трудностей и испытаний израильский народ желает перемен и обращается к судье и пророку Самуилу с требованием назначить им царя - так у иудеев устанавливается монархия. Но и этот акт - принятие новой общественно-властной структуры, призвание царя, согласно текстам Ветхого Завета, также определяется лишь настоятельным желанием еврейского народа, актом его свободного выбора: «Пусть царь будет над нами, и мы будем как прочие народы: будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши» (1 Цар. 8, 20-21). И Бог, уважая выбор людей, дает им царя.

Особый интерес при исследовании концепции свободы у древних евреев представляет развитие института рабства. Вследствие преданности свободе и убежденности в равенстве всех сынов Израиля, даже в эпоху расцвета рабовладельческих обществ по всему миру, евреи воспринимают рабство лишь как «временное» положение человека. Так, евреи-рабы могли пребывать в рабстве только шесть лет, а на седьмой год они получали свободу: «Если купишь раба еврея, пусть он работает тебе шесть лет, а в седьмой год пусть выйдет на волю даром» (Исх. 21:2). Если же иудей добровольно отдается в рабство вследствие невозможности заплатить долг, то он рассматривается не как раб, а как наемник. Его нельзя продать, а держать в неволе можно лишь до ближайшего юбилейного года (то есть года, завершающего семь семилетних циклов - примерно каждый 50-ый год) (Лев. 25: 39-42). свобода право ратцингер католический

Подобное гуманное отношение обосновывается тем, что каждый человек - вечный слуга одного лишь Бога: «Потому что сыны Израилевы Мои рабы...Я Господь, Бог ваш» (Лев. 25,55). Примечательно, что в других странах древнего Ближнего Востока подобного законодательства относительно рабов не существовало.

Описанные нами положения - лишь отдельные примеры, иллюстрирующие, как много внимания древнеиудейское общество уделяло свободе, достоинству и ценности человека. Принципы, лежащие в основе всей системы ветхозаветных взглядов и составляющие основу иудейского гуманизма, впоследствии становятся фундаментом гуманизма христианского. Так, высказывания о человеческой душе как о величайшей ценности, свободе и ответственности человека дополняются идеей спасения. Христианское учение видит в человеке не только подобие Бога, но творение, спасенное «кровью Христа и Божьей милостью, возвышенное до более высокого строя» и призванное быть чадом Божьим [3, с. 27]. Согласно книгам Нового Завета, старые, проникнутые формализмом законы изжили себя и не в состоянии благотворно повлиять на человека. Критике подвергалась не сущность и содержание иудейских законов, но лишь формализм, с которым они соблюдались. Новый закон Евангелия расширил и углубил ветхозаветное учение о любви и милосердии, поставив во главу угла внутреннюю веру.

Принятие веры есть свободный выбор человека, не скованного вековыми ритуалами, и это еще раз подтверждает приверженность христианства идее свободы. Новый Завет не освобождает от каких-либо моральных обязательств, но, наоборот, углубляет и укрепляет их. Христос стремится к формированию в человеке внутренней морали, в которой он, с одной стороны, мог найти себе жизненную опору, а с другой - имел возможность самореализации. С точки зрения евангельского учения, материальный или социальный статус значения не имеют. Неважно, беден человек или богат, имеет ли юридический статус раба или свободного - Евангелие проповедует достоинство человеческой личности и бесспорную ценность каждого человека. Иоанн Павел II писал, что Евангелие - это «глубокое изумление перед высоким назначением, ценностью и достоинством человека» [4].

Иисус Христос ставит перед человеком задачу внутреннего совершенствования: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный» (Мф. 5, 48). Польский социолог Юзеф Майка утверждает, что именно в этом положении заключается суть концепции евангельского освобождения [5, с. 56]. Совершенный человек - это всегда свободный человек, иначе он не может достичь совершенства. Бог сотворил мир по своим законам, которые распространяются и на человека, но человек также получил возможность создавать свои собственные законы, и «божественный закон нисколько не сковывает человеческую волю» [6, с. 381]. Свобода основывается на том, что люди наделены разумом и волей, и потому они могут делать выбор. Свобода и достоинство оказываются тесно связанными друг с другом, ведь именно свобода наделяет человека достоинством и делает личностью.

На формирование современной концепции свободы значительное влияние оказали политико-идеологические течения, призывающие к отказу от старых порядков и формирующие новые аспекты понимания феномена свободы. Это прежде всего идеи Реформации, философские концепции Просвещения, которые получали развитие в XIX-XX веках, как например, либерализм, коммунизм, модернизм, атеизм, экзистенциализм атеистического толка, позже постмодернизм. В каждой из этих доктрин свобода рассматривалась как величайшая фундаментальная ценность, но понимание сущности и предназначения свободы иногда существенно разнится. В работах Йозефа Ратцингера мы встречаем анализ и критику некоторых распространенных учений.

Так, Й. Ратцингер рассматривает деятельность Мартина Лютера, в частности, его работу «О свободе христианина» [6], ознаменовавшую начало эпохи Реформации. Й. Ратцингер отмечает, что труд Лютера стал своего рода импульсом, пробудившим в обществе стремление к «новой» свободе - свободе совести, где авторитет церкви отходил на второй или даже третий план. Церковь воспринималась как «ярмо надындивидуального порядка» [5], которое необходимо было сбросить, дабы обрести истинную личную свободу. По Лютеру, каждый человек совершенно свободен в порывах своей совести, разума и во всем своем внутреннем существе. При этом никакая земная власть - папа римский или светские правители - не должны вторгаться в святилище его совести и ставить под угрозу уверенность в вечной жизни [6, с. 4-20]. Лютер обусловливает свободу исключительно личной верой в Бога: «.. .Поскольку одной лишь веры достаточно для спасения, я не нуждаюсь ни в чем более, кроме веры, проявляющей силу и суверенное право своей собственной свободы. О, это воистину бесценная сила и свобода христиан» [6, с. 39].

Лютеровская концепция освобождения не ограничивает человека религиозной сферой. И поскольку единственным мерилом нравственности признается совесть христианина, то лишь она определяет его мотивацию, поступки и ответственность. Таким образом, Лютер обосновывает нравственную свободу личности следующим образом: человек обладает абсолютным критерием критической оценки всех обстоятельств своей жизни и отвечает за них только перед Богом.

В этом Й. Ратцингер видит новое значение человеческой индивидуальности как доминирующей черты Реформации [5]. При этом он также замечает, что преобразование реформаторских идей освобождения в политическую программу привело к прямо противоположному эффекту: с возникновением национальных и местных церквей и утратой надгосударственного сдерживающего фактора власть мирских правителей окрепла и возросла. В результате свобода была ограничена.

Реформаторская концепция субъективизации веры послужила началом развития новых учений, в основе которых лежали опора на собственный разум, собственные когнитивные способности и отказ от внешних авторитетов. Это идеологическое направление ознаменовало собой начало эпохи Просвещения. Просвещение породило множество философских, социальных и политико-правовых учений и программ. В то же время стремление к свободе, освобождению представляют собой фундаментальную тенденцию всей эпохи.

Й. Ратцингер выделяет два основных направления эпохи Просвещения. Первое - англосаксонское, в центре социально-правовых концепций которого лежит учение о естественных правах человека. Данное направление представлено прежде всего Дж. Локком. Эти права предшествуют всякому законному порядку, являются его мерой и основой. Ратцингер отмечает, что «исследования естественного права критически прилагают критерий человеческих врожденных прав по отношению к позитивному праву и к конкретным формам правления» [5]. Иными словами, права, естественным образом присущие человеку, превалируют над всеми внешними ограничениями: свобода не может быть дарована человеку извне, так как он, будучи носителем прав в силу своей природы, свободен изначально. «Природа, - пишет ученый, - содержит дух, характер и достоинство и, таким образом, выражает правовое требование нашего освобождения» [5]. В этом смысле идея естественных прав противостоит авторитаризму власти и изменчивости позитивного права.

Ко второму направлению эпохи Просвещения Ратцингер относит руссоизм. Его особенность заключается в бескомпромиссности подхода и стремлении к автаркии (в данном случае термин употребляется в античном этическом значении: полная самодостаточность индивидуума, удовлетворение достаточным и независимым текущим состоянием). У Руссо фундаментальная идея Просвещения - призыв к свободе - звучит в более радикальной форме. Согласно его учению, свобода - неотъемлемая часть природы человека. Свобода означает наличие сформированных субъективных критериев нравственности, а также ничем не ограниченную возможность руководствоваться ими в своем поведении. Все общественные институты и все, что обязано своим происхождением воле и разуму, направлено на подавление этой природной человеческой свободы. При этом Руссо верит в абсолютную благость человеческой природы. Снятие общественных и государственных оков вернет человека в первозданное природное состояние, которое мыслится им как совершенное. Так, противоестественное состояние сменится на естественное, и наступит истинная свобода [12].

Данную концепцию свободы личности Ратцингер называет «анархической» и в этом смысле считает ее враждебной Просвещению в собственном смысле слова, поскольку в радикальной политике подобная тенденция неоднократно была использована против демократических форм свободы. В качестве примера он упоминает Французскую революцию, которая, начавшись «с идеи конституционной демократии, вскоре отбросила эти узы и встала на путь Руссо и анархической концепции свободы. Неизбежным следствием этого становится кровавая диктатура» [5].

Таким образом, радикальное направление Просвещения показало воочию, что демократические общества не способны дать людям истинной свободы. Логичным продолжением этого учения стал марксизм, согласно которому демократическая свобода воспринимается, по мнению Й. Ратцингера, как подделка. По словам мыслителя, «очарование» марксизма проистекает из обещания истинной свободы - «величественной и дерзновенной», которую люди никогда не знали. В связи с этим он выделяет два аспекта марксистской концепции свободы, которые являют собой отражение современных проблем свободы человека.

Первый аспект заключается в том, что достижение истинной свободы личности возможно только в случае, если ею обладают в равной степени все члены общества. Равенство - условие существования свободы, а значит всегда ей предшествует. Следовательно, солидарность и поддержка борющихся за равенство превалируют над интересами и свободой одной конкретной личности.

Второй аспект может быть изложен в следующей форме: свобода личности зависит от мироустройства в целом, поэтому борьба за свободу заключается, прежде всего, в попытке изменения миропорядка. Защита прав и свобод отдельного человека не рассматривается вовсе, поскольку в новой структуре общества в этом просто не будет необходимости. Подлинная свобода, по Марксу, будет достигнута, благодаря созданию «целостного человека», духовно эмансипированного и освобожденного от уз экономической зависимости.

Глубоко изучив Маркса, Ратцингер не только не обвиняет его в материализме и отрицании духовных ценностей, как поступают многие интерпретаторы, отождествляя критику религии с бездуховностью, но даже говорит об изначальной нравственности учения. В то же время Йозеф Ратцингер резко осуждает марксистскую идею «нового человека», полностью отличного от того, что представляет собой человек в настоящее время. По этому поводу ученый пишет, что человек как таковой остается одним и тем же: «Человечество начинается заново в каждом человеке» [7, с. 25]. Марксизм и иные учения, в центре которых находится прокламация нового человека, нового общества или мироустройства, Ратцингер обвиняет в умышленной мифологизации: «Частичная истина сродни лжи, - пишет он, - и это обстоятельство рушит все: любая ложь о свободе нейтрализует малейшие крупицы истины, связанные с ней, а свобода без истины - это совсем не свобода» [5].

В качестве еще одного примера ошибочного понимания свободы Йозеф Ратцингер приводит радикальную философию свободы нашего времени - философию экзистенциализма. Так, один из главных представителей экзистенциализма Жан-Поль Сартр провозглашает человека «приговоренным» к свободе: «.. .Я осужден быть свободным. Это означает, что нельзя найти других границ моей свободе, чем она сама, или, если хотите, мы не свободны перестать быть свободными» [8, с. 324]. В отличие от животного, человек не наделен никакой природой, он - чистейшая свобода. Так, животное реализует свое бытие в соответствии с законами, которые определяют его существование, ему не нужно думать, как распорядиться собственной жизнью. Но человеческая сущность не детерминирована и находится во власти каждого субъекта. Человек властен освободить себя от любых ограничений и быть исполненным единственно лишь свободы. По Сартру, человек, рассчитывая лишь на себя, через свою свободу может возвыситься над этим миром и над собой: «Как только человек постигает себя в качестве свободного и хочет использовать свою свободу, какой бы, впрочем, ни была его тревога, его деятельность становится игрой; он в ней, по сути, первый принцип, он избегает естественной природы; он устанавливает сам ценность и правила своих действий, подчиняясь только установленным и определенным им самим правилам» [8, с. 420]. Ратцингер полагает, что в изложении Сартра свобода предстает как некое абсолютно анархическое состояние: свобода не имеет меры, цели и направления развития. Свобода полностью отделена от истины. Личность, которая ищет именно такой свободы, по мысли Ратцингера, обнаруживает себя пустой, разочарованной в жизни и чувствует всю бессмысленность своего существования [5].

Современная концепция свободы видится мыслителю неясной и однобокой. Это связано с тем, что определение свободы все чаще рассматривается исключительно в контексте прав и свобод личности, а любые ограничения воспринимаются как установление барьеров, мешающих индивиду делать то, что он способен делать. Вопрос о наличии морального сдерживающего фактора поднимается крайне редко.

Таким образом, обращаясь к некоторым историческим событиям и идеологическим доктринам, Йозеф Ратцингер стремится найти истоки и выявить глубинные тенденции, заложившие основы современного понимания свободы. Изучив ряд работ, мы можем выделить следующие концептуальные моменты его учения о свободе.

Главная ошибка восприятия и интерпретации феномена свободы, по мнению ученого, состоит в том, что само понятие «свобода» рассматривается изолированно, в отрыве от иных благ человечества - моральных норм, ответственности, правопорядка и др. Ратцингер отвергает идею свободы как самостоятельной сущностной характеристики человеческого бытия, как ничем не обусловленной ценности. Он отмечает, что отсутствие какой бы то ни было морали и метафизического сдерживающего фактора порождает не истинную, а иллюзорную свободу. Попытка радикально освободиться от какого бы то ни было внешнего влияния - это восстание против самой человеческой сущности, поскольку человек изначально призван к сосуществованию с себе подобными, а значит, не может просто игнорировать свободы других. В одном из выступлений Ратцингер высказывает следующую мысль: «Освобождение Израиля из плена египетского не закончилось исходом - им оно только начиналось» [9]. По мысли ученого, истинное освобождение израильского народа произошло только тогда, когда он получил от Бога законодательные наставления. Именно закон, урегулировавший отношения с Богом, отношения внутри сообщества и с иноверцами, стал залогом свободы израильтян. «Всеобщий закон, - говорит Й. Рат- цингер, - и есть условие человеческой свободы» [9]. Таким образом, истинная свобода, по Ратцингеру, есть свобода, разделенная с другими, свобода в сосуществовании прав. Законность и правопорядок - это не концептуальная антитеза свободы, а ее условие и основополагающий элемент. Право не только не препятствует свободе, но формирует ее. Отсутствие права означает отсутствие свободы [10].

Еще одна мысль ученого состоит в том, что свобода не должна восприниматься индивидуалистично: все равны в свободе, а стремление к свободе - непреходящая цель человечества. Бессодержательная индивидуальная свобода всегда превращается в насилие против других, поэтому нельзя обрести свободу только для самого себя, нельзя обрести ее без жертв и самоограничений [7, с. 47]. Следовательно, частная свобода может существовать лишь в иерархии свобод, где на первом месте - свобода общества, состоящего из равных индивидов. Только в таком обществе человек может быть свободным.

Третье положение заключается в том, что свобода нуждается в надежной опоре и обосновании. По мысли Ратцингера, свобода не всегда воспринималась обществом как непреложная, сущностная ценность. К примеру, институт рабства в течение столетий считался нормой. Также история тоталитарных государств XX века явственно демонстрирует, как быстро люди предают забвению формируемые веками общечеловеческие ценности, в том числе и свободу. В связи с этим Ратцингер отмечает, что интуиция человека имеет свои границы. Разум человека слаб, и он вполне может утратить видение сущностных ценностей. Не существует такой «объективной очевидности», которая могла бы служить надежной основой всякой свободы [7, с. 48-49]. Отсюда следует, что свободу необходимо защищать и отстаивать. У Йозефа Ратцингера мы выделили два направления такой защиты - рациональное и идеологическое. Рациональное направление включает в себя определенные модели социально-политиче ского взаимодействия: правовую систему, форму государственного правления, политический режим. Так, к примеру, одним из способов защиты свободы Йозеф Ратцингер называет демократию как форму государственно-политического устройства. По его мнению, демократия, хотя и не создает идеального общества, является единственной приемлемой системой управления. Демократия, создавая условия общественного контроля над властью, предоставляет защиту от произвола и угнетения. Тем самым создаются определенные гарантии свободы каждого индивида и соблюдения его прав. Ратцингер отмечает, что подлинно свободными граждане государства являются, только будучи причастными власти. В демократических странах власть, как правило, делегируется. Но даже в период между выборами определяющей должна оставаться воля граждан, которые эту власть делегировали, и недопустимо, чтобы воля тех, кто власть осуществляет, могла утвердиться вместо нее [7, с. 52]. Таким образом, институты народовластия являются одним из наиболее очевидных и действенных способов защиты свободы граждан.

В то же время, как полагает Ратцингер, благополучие общества невозможно обеспечить исключительно с помощью государственноинституциональных структур, сколь бы действенными они не были. Даже лучшие структуры функционируют лишь при условии, что в обществе существуют убеждения, способные мотивировать людей к свободе. «Свобода нуждается в убежденности, - пишет Рат- цингер, - в такой убежденности, которая существует не сама по себе, но должна каждый раз заново завоевываться всем сообществом» [11, с. 30]. В связи с этим возникает необходимость развивать идеологическое направление защиты. Дело в том, что свобода сама по себе уязвима и беззащитна перед угрозой насилия властных структур. Это же касается и других благ и ценностей. Поэтому сила свободы базируется на внутренней убежденности каждого члена общества, хотя бы и по долгу профессии защищающего государственно-властный интерес. Государство должно принять самоограничение и признать незыблемость и даже сакральность правовых норм, закрепляющих ограничение власти государства. Сама по себе свобода, как и другие нравственные блага и ценности, бессильна и беззащитна. В связи с этим необходимо, чтобы за ними признавалась собственная сила: чтобы правители и все, кто облечен властью, склонялись перед тем, что само по себе беззащитно и не может никого ни к чему принуждать. Свободу недостаточно рассматривать просто как одну из ценностей - она должна восприниматься как высшее благо для каждого человека.

Последнее, четвертое положение состоит в утверждении корреляции свободы с правами человека. Содержание и наполнение свободы, по мнению Йозефа Ратцингера, составляют нерушимые права человека. Они создают необходимый баланс в отношениях «инди вид - общество» и «индивид - государство». Права человека представляют собой формальное выражение свободы индивида: это основа выстраивания отношений «человек - общество - государство» и призма, через которую они взаимодействуют и общаются. Как утверждает Й. Ратцингер, права человека обусловливают целостное восприятие свободы через оптимальное сочетание и иерархию общечеловеческих ценностей. Это не навязанная обществу истина, которая создает угрозу плюрализму и толерантности, они и есть содержание плюрализма, толерантности и свободы. Они истинны, потому что отвечают подлинным требованиям человеческого бытия. Этим положением и следует обосновывать их непреложность и неприкосновенность [10, с. 196].

Подводя итог, следует сказать, что свобода как некое чувство и внутреннее стремление представляет собой естественное право. Это признает и позиционирует христианская доктрина, блестящим теоретиком которой является Й. Ратцингер. Мыслитель делает вывод о внешних гарантах свободы, к которым относится демократия как государственный строй и признанные, уважаемые и защищаемые государством права человека. Он отрицает современное западное понимание свободы как абсолютизированный индивидуализм, отсутствие преград и разрушение авторитетов, справедливо считая, что это ведет к внутреннему вырождению и возможному разрушению современного общества, которое живет в условиях постоянных вызовов и угроз. Поэтому Й. Ратцингер и говорит о естественном моральном законе, который является свойством настоящей свободы. В противном случае мы сталкиваемся со вседозволенностью и произволом, которые со свободой не имеют ничего общего.

Литературы

1. Катехизис Католической церкви. М., 2001.

2. Хеффнер Й. Христианское социальное учение. М., 2001.

3. Иоанн Павел II. Энциклика «Redemptor hominis». URL: http://www.vatican.va/content/ john-paul-ii/en/encyclicals/documents/hf_jp- ii_enc_04031979_redemptor-hominis.html.

4. Жильсон Э. Дух средневековой философии. М., 2011.

5. Ратцингер Й. О сущности человеческой свободы. URL: http://papst.pro/ru/1421/.

6. Лютер М. О свободе христианина. Уфа, 2013.

7. Ратцингер Й. Ценности в эпоху перемен. М., 2007.

8. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. М., 2000.

9. Ратцингер Й. Кризис закона (доклад, представленный по случаю присуждения ему степени почетного доктора факультета юриспруденции университета LUMSA в Риме, 10 ноября 1999 года). URL: http://www. benediktxvi.ru/ index.php?option=com_content&task=view &id=2906&Ttemid=68.

10. Ratzinger J. Church, Ecumenism, and Politics: New Endeavors in Ecclesiology. Сан- Франциско, 2008.

11. Бенедикт XVT. Энциклика «Spe Salvi». М., 2008.

12. Руссо Ж.-Ж. Рассуждение о начале и основании неравенства между людьми. М., 1782.

Bibliography

1. Catechism of the Catholic Church. M., 2001.

2. Heffner Y. Christian social teaching. M., 2001.

3. John Paul II. Encyclical «Redemptor hominis». URL: http://www.vatican.va/content/john- paul-ii/en/encyclicals/documents/hf_jp-ii_enc_ 04031979_redemptor-hominis.html.

4. Gilson E. The spirit of medieval Philosophy. M., 2011.

5. Ratzinger Y. About the essence of human freedom. URL: http://papst.pro/ru/1421/.

6. Luther M. About the freedom of the Christian. Ufa, 2013.

7. Ratzinger J. Values in the era of change. M., 2007.

8. Sartre Zh.-P. Being and nothing. M., 2000.

9. Ratzinger Y. Crisis of the law (report presented on the occasion of the award of an honorary doctorate from the faculty of law of the University of LUMSA in Rome, 10 November 1999). URL: http://www. benediktxvi. ru/inde x. php? option=com_content&task=view&id=2906& Ttemid=68.

10. Ratzinger J. Church, Ecumenism, and Politics: New Endeavors in Ecclesiology. San Francisco, 2008.

11. Benedict XVT. Encyclica «Spe Salvi». M., 2008.

12. Rousseau Zh.-Zh. Reasoning about the beginning and basis of inequality between people. M., 1782.

Размещено на Allbest.ru