О конституционных правах, ограничиваемых при применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении

Размещено на http://www.allbest.ru

Ростовский государственный экономический университет (РИНХ)

Ростовский юридический институт МВД России

О конституционных правах, ограничиваемых при применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении

Капранов Алексей Владимирович доцент кафедры судебной

экспертизы и криминалистики кандидат юридических наук, доцент.

Кудовба Оксана Николаевна старший преподаватель кафедры

административного права кандидат юридических наук.

Авторы проводят анализ конституционных прав личности, ограничение которых сопряжено с применением мер административного обеспечения производства по делу об административном правонарушении. Осуществляемый анализ проводится сквозь призму оценки пределов правомерности и обоснованности ограничений при применении различных мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении. Делается вывод о целях, основных векторах обоснования необходимости соответствующих ограничений при применении мер административного обеспечения производства по делу об административном правонарушении.

Ключевые слова: конституционные права, ограничение прав, меры обеспечения, административное правонарушение, производство.

To the issue of constitutional rights restricted in the application of measures to ensure the proceedings in the case of an administrative offense

Kapranov Alexey Vladimirovich Associate Professor, the Department of Forensic Science and Criminalistics, the Rostov State University of Economics (RSUE), PhD in Law, Associate Professor.

Kudovba Oxana Nikolaevna Senior Lecturer, the Department of Administrative Law, the Rostov Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, PhD in Law.

The authors analyze the constitutional rights of the individual, the restriction of which is associated with the application of administrative security measures in the case of an administrative offense. The analysis is carried out through the prism of assessing the limits of legality and validity of restrictions in the application of various measures to ensure the production of an administrative offense. The conclusion about the goals, the main vectors of justification of the need for appropriate restrictions in the application of administrative security measures in the case of an administrative offense is made.

Key words: constitutional rights, restriction of rights, security measures, administrative offense, proceedings.

Основная часть

Конституция РФ закрепила широкий перечень прав и свобод, предусмотрев невозможность их изменения в главе девятой, что подчеркивает незыблемость, верховенство и значимость прав и свобод в системе ценностей общества и государства. При этом Основной закон закрепил и публично-правовые идеалы, ценности власти, их подчиненное соотношение с ценностями свободы личности, прав человека, а также положения, связанные с поиском баланса в процессе функционирования государственной власти и обеспечения прав личности. В конечном счете, и публично-правовые идеалы, и конституционные идеи свободы, по справедливому замечанию судьи Конституционного Суда РФ Н.С. Бондаря, связаны с взаимоотношениями власти и свободы, государства и личности, а ценностным ориентиром реализации таких взаимоотношений является универсальная категория общего блага [1, с. 30]. Согласно конституционным положениям, допускается возможность ограничения конституционных прав и свобод личности в случае обличения такого ограничения в форму закона, который имеет цель защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства от реально существующих угроз.

При всей неоднозначности и богатстве содержания термина «ограничение прав», наличия споров о его соотношении с категориями «отмена», «отрицание», «умаление», «лишение» прав и свобод, следует согласиться, что последние выступают различными формами или способами их ограничения [2, с. 36] в пределах требований ч. 3 ст. 55 Конституции РФ.

Применение мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении всегда одномоментно сопряжено с ограничением прав граждан. Правовая оценка причиняемого в момент принуждения ограничения прав и свобод выступает одним из критериев, позволяющих оценить законность применения указанных обеспечительных мер [3, с. 56-57].

Определение мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении хотя и не имеет буквального закрепления в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ), вместе с тем имплицитно следует из положений главы 27, под ними понимаются меры административного принуждения, применяемые уполномоченными органами государственной власти (их должностными лицами), в том числе судами (судьями), которые, посредством установления ограничений прав и свобод для личности, способствуют: пресечению административного правонарушения, установлению личности нарушителя, составлению протокола об административном правонарушении при невозможности его составления на месте выявления административного правонарушения, а также своевременному и правильному рассмотрению дела об административном правонарушении и исполнению принятого по делу постановления. Не в каждом деле об административном правонарушении возникает необходимость применения мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, так как цели производства могут быть достигнуты и без ограничения прав граждан. Ограничения прав и свобод в данном случае это инструмент, который позволяет достичь цели административного производства, в случае невозможности их обеспечения без вмешательства в данную сферу.

При применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении ограничиваются следующие конституционные личные и экономические права и свободы: на свободу и неприкосновенность личности (ст. 22), на свободу передвижения (ст. 27), на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34), частной собственности (ст. 35) и др. При применении отдельных мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении в отношении граждан, таких как доставление, административное задержание, личный досмотр, досмотр транспортного средства (далее - ТС), освидетельствование, дополнительно к свободе и личной неприкосновенности лица также могут подвергаться ограничениям и иные личные права: право на достоинство личности (ст. 21), неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна (ст. 23), недопустимость сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни лица без его согласия (ст. 24), так как свобода личности и указанные права неразрывно связаны.

Особое место в системе конституционных прав, ограничиваемых при применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении занимает право на свободу. Конституционное право на свободу многоуровневое [4, с. 9-10], является универсальным, базовым, пронизывает всю систему личных прав и свобод, воплощается в возможностях лица, воспользовавшись конкретными правомочиями в различных сферах личной (свобода действий, свобода передвижения, общения и т.д.), политической (свобода мысли, слова), трудовой (свобода труда, творчества), культурной, образовательной и т.д., всесторонне удовлетворить собственные запросы. Право на свободу и личную неприкосновенность (ст. 22 Конституции РФ) является одним из основных прав, является неотчуждаемым и принадлежащим каждому от рождения, предполагает право личности свободно располагать собой и недопустимость какого бы то ни было вмешательства извне в область индивидуальной жизнедеятельности личности.

Право на свободу и личную неприкосновенность, как указывал Конституционный Суд РФ, может быть ограничено лишь при соблюдении общеправовых принципов и на основе конституционных критериев необходимости, разумности и соразмерности, чтобы не допустить утраты самого смысла данного права [5]. Общеправовые принципы отражены в международных нормативных правовых актах, которые признаются в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ частью российской правовой системы. Так, Конвенция о защите прав человека и основных свобод [6] от 4 ноября 1950 года закрепляет основополагающие в демократическом обществе гарантии данного права, включая гарантии защиты от незаконного лишения свободы. В решениях Европейского Суда по правам человека отражено, что любое лишение свободы должно не только осуществляться в соответствии с основными процессуальными нормами национального права, но и отвечать Конвенции, закрепляющей обстоятельства, при которых человек может быть лишен свободы на законных основаниях [7].

Ограничение лица физической свободы может принимать различные формы, самая тяжкая из которых - лишение свободы по приговору суда - тюремное заключение. Лишение свободы и менее тяжкие формы ограничений свободы и личной неприкосновенности различаются только степенью и мерой ограничения, их природа и сущность как основополагающего права личности в демократическом обществе одинакова, и поэтому отечественный законодатель связывает применение любых мер принуждения, посягающих на нее с обязательными допустимыми пределами их ограничений исходя из требований международного и российского законодательства. Вводимые в отраслевом законодательстве любые ограничения свободы и личной неприкосновенности, выражающиеся в нахождении лица в местах принудительного содержания, исключающие его возможности свободно располагать своими правами и свободами в политической, экономической, трудовой, семейной и иных сферах должны отвечать критериям правомерности, отраженных в статье 22 Конституции РФ и Конвенции. Закрепление физической свободы лица на уровне Основного закона как одной из базовых конституционных ценностей закладывает ее гарантийный потенциал от произвольного нарушения.

При применении таких мер обеспечения производства как административное задержание, привод, доставление, личный досмотр, досмотр вещей, осуществляемое принуждение сопряжено с ограничением свободы и личной неприкосновенности. Так, например, в случае доставления, пусть и кратковременное, но ограничение свободы в виде ограничения передвижения лица присутствует, мера обеспечения преследует в итоге цель по составлению протокола об административном правонарушении при невозможности его составления на месте, а ограничение свободы обусловлено необходимостью должностного лица в конкретном случае, исходя из обстоятельств дела (отсутствие документов удостоверяющих личность) и обстановки (например, дождь, ветер и др.) достичь указанную цель административного производства.

Цель, достигаемая вследствие реализации института административного задержания, сопряженного с ограничениями прав личности, представляется в виде необходимости обеспечения правильного и своевременного рассмотрения дела об административном правонарушении. Как отмечалось в постановлении Конституционного Суда РФ лицо может быть подвергнуто административному задержанию «.. .в исключительных случаях - только если его необходимость продиктована конкретной правоприменительной ситуацией (обстановкой), объективно подтверждающей, что без применения данной административно-принудительной меры невозможны установление личности правонарушения, выявление обстоятельств совершенного административного правонарушения, правильное и своевременное рассмотрение дела об административном правонарушении и исполнение принятого по его результатам постановления» [8]. В КоАП РФ жестко фиксируется временной промежуток применения данной меры обеспечения - не более 3 часов, в исключительных случаях - 48 часов, согласно ч. 1-3 ст. 27.5 КоАП РФ, тем самым правомерность причиняемого ограничения прямо взаимоувязана со сроком применения принудительной меры. Причем кратковременность выступает сущностным признаком определения данного вида задержания лица и отграничения от иных видов ограничения свободы, что законодатель и зафиксировал в определении административного задержания в статье 27.3 КоАП РФ. Как правило, в рамках КоАП РФ сроки ограничения прав по большинству мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении законодателем не указываются либо указываются достаточно неопределенно - «в возможно короткий срок», как в случае применения доставления (ч. 2 ст. 27.2 КоАП РФ), но ставятся в зависимость от достижения целей административного производства, а также по смыслу КоАП РФ, разумности пределов продолжительности ее применения и максимальных сроков ограничения прав личности в случаях применения той или иной меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении. Таким образом, нормы административного законодательства, регламентируя административное задержание, одновременно устанавливают и временные пределы административного задержания, сопряженного с ним ограничения физической свободы лица, и гарантии от злоупотребления данной мерой принуждения, что очень важно, учитывая смысл и значение данного конституционного права.

При личном досмотре и досмотре вещей, находящемся при физическом лице (ст. 27.7 КоАП РФ) ограничение свободы связано с таким аспектом, как физическая неприкосновенность. Физическая неприкосновенность, которая наряду с психической, является составной частью неприкосновенности личности, ограничивается в рамках административного производства при применении рассматриваемых мер исключительно в соответствии с установленным порядком, в случае установленной законом необходимости, разумно и пропорционально по пределам вмешательства в индивидуальную жизнедеятельность личности исходя из сути и содержания личного досмотра. Смысл досмотра заключается в том, чтобы в случаях, указанных в КоАП РФ произвести обследование лиц и находящимся при нем вещей без нарушения их конструктивной целостности для обнаружения орудий совершения либо предметов административного правонарушения. Причиняемые при обследовании ограничения физической неприкосновенности должны быть пропорционально компенсированы гарантиями прав личности при их проведении: проведение уполномоченным должностным лицом, присутствие двух понятых того же пола, составление протокола, ведение фото- и киносъемки во избежание неточностей и злоупотреблений при его проведении. Кроме того, при личном досмотре, как и при досмотре вещей, досмотре ТС разумно ограничиваются право на достоинство личности, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, недопустимость сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни лица без его согласия, в том числе и на частную собственность.

Закрепленное в ст. 35 Конституции РФ право на частную собственность так же ограничивается при применении отдельных мер обеспечения административного производства. С ограничением права на частную собственность сопряжено, например, применение таких мер как изъятие вещей и документов, отстранение от управления ТС, освидетельствование на состояние алкогольного опьянения и медицинское освидетельствование на состояние опьянения. В рамках административного производства право на собственность ограничивается в части пользоваться (то есть получать пользу от объекта собственности) и распоряжаться (то есть осуществлять куплю-продажу, дарение, сдачу в аренду, или другие сделки по поводу права собственности) ею как единолично, так и совместно с другими лицами. Частью 3 ст. 35 Конституции РФ предусмотрено, что ограничить право частной собственности в части владения, то есть лишить, возможно только по решению суда. Ограничения, накладываемые государством на данное право, вытекают из общих векторов социально-экономической политики государства обусловленной ч. 1 ст. 7, ч. 1 ст. 9, ч. 2 ст. 36, ст. 34, 39 Конституции РФ, положениями иных законов. В случае применения норм о мерах обеспечения производства по делу об административном правонарушении ограничение указанного права осуществляется в части свободного пользования и свободного распоряжения своим имуществом в пределах, в границах требований установленных ч. 3 ст. 55 Конституции РФ и статей КоАП РФ устанавливающих соразмерный порядок их применения.

Так, например, при применении такой меры обеспечения как отстранение от управления ТС, освидетельствование на состояние алкогольного опьянения и медицинское освидетельствование на состояние опьянения имеются специфические особенности ее применения в аспектах ограничений прав и свобод личности. Они заключаются в том, что вначале, при отстранении гражданина от управления ТС сотрудник полиции ограничивает право на частную собственность лица, в части реализации пользоваться и распоряжаться ею, с тем, чтобы после устранения осуществить следующую взаимоувязанную с ней меру, подтверждающую правомерность отстранения - освидетельствование сотрудником полиции на состояние опьянения, которая в свою очередь, сопряжена уже с посягательством на свободу и личную неприкосновенность, по результатам которого составляется акт, который и выступает достаточным основанием, чтобы далее сотрудник полиции либо мог допустить лицо к управлению ТС, либо продлить запрет, ограничение на собственность в связи удостоверенным фактом опьянения. В случае если лицо отказывается от освидетельствования, сотрудник полиции должен его направить на медицинское освидетельствование, которое осуществляется медицинскими учреждениями, и таким образом, так же ограничить его свободу и личную неприкосновенность, принудив выполнить указанное действие.

1. Не менее важно и тесно связано с предыдущими правами, право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34 Конституции РФ). Пределы ограничений данной нормы закладываются конституционно, использование собственных способностей и имущества не должно причинять вред окружающим, общему благу. Российским законодательством предусмотрены и иные основания ограничений данного права. В рамках применения норм о мерах обеспечения производства по делу об административном правонарушении ограничение указанного права может усматриваться при применении таких мер как отстранение от управления транспортным средством (ст. 27.12 КоАП РФ), задержание ТС (ст. 27.13 КоАП РФ), задержание судна доставленного в порт РФ (ст. 27.13.1 КоАП РФ), арест товаров, ТС и иных вещей (ст. 27.14 КоАП РФ), временный заперт деятельности (ст. 27.16 КоАП РФ) и др. Ограничения сопряжённые с указанной группой мер принуждения носят кратковременный характер, направлены, как правило, на достижение таких целей административного производства как: выяснение обстоятельств административного правонарушения, пресечение административного правонарушения, своевременного рассмотрения дела. Как разъяснялось в одном из определений Конституционного Суда РФ, право предусмотренное статьей 34 Основного закона может быть разумно ограничено с условием, что не будет нарушен баланс между публичными интересами общества и экономическими правами отдельных индивидов (их объединений), а вводимые ограничения не будут посягать на существо права и приводить к утрате его реального содержания [9]. Вместе с тем ограничения данного права могут обеспечивать и другие конституционные ценности, например жизнь, здоровье граждан, общественную безопасность и др. При временном запрете деятельности (на срок до 90 суток), например, могут быть предотвращены техногенные катастрофы и аварии, распространение заражений, какие-либо иные угрозы жизни и здоровью людей.

Выводы

В заключение хотелось бы отметить, что рассмотрена лишь небольшая часть конституционных прав, ограничиваемых при применении мер обеспечения по делу об административных правонарушениях. Рассмотренные аспекты подчеркивают, ограничение тех или иных конституционных прав при применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении обусловлено необходимостью достижения публичных целей, осуществляется исходя из критериев разумности, необходимости и соразмерности, правовой определенности, в том числе и по срокам вводимых ограничений, оптимального баланса публичных и частных интересов, имеет глобальную цель - достижение общего блага.

конституционный право административный правонарушение

Литература

1. Бондарь Н.С. «Вечные» конституционные идеалы: насколько они неизменны в меняющемся мире? // Государство и право. 2020. № 6.

2. Колосова Н.М. Прямое действие Конституции Российской Федерации и ограничение конституционных прав и свобод человека и гражданина в контексте судебной практики // Журнал российского права. 2019. № 8.

3. Капранова Ю.В., Капранов А.В. Применение мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении: конституционное измерение // Административное право и процесс. 2021. № 5.

4. Капранова Ю.В., Коренюгин В.В., Гриневич Е.Ю. Свобода личности: общефилософский и нормативно-правовой подход // Философия права. 2018. № 4 (87).

5. Постановление Конституционного Суда РФ от 16.06.2009 № 9-П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 24.5, 27.1, 27.3, 27.5, и 30.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, пункта 1 статьи 1070 и абзаца третьего статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан М.Ю. Карелина, В.К. Рогожкина и М.В. Филандрова». СПС «КонсультантПлюс».

6. «Конвенция о защите прав человека и основных свобод» (Заключена в г. Риме 04.11.1950) (вместе с «Протоколом № 1» (Подписан в г. Париже 20.03.1952), «Протоколом № 4 об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый Протокол к ней» (Подписан в г. Страсбурге 16.09.1963), «Протоколом № 7» (Подписан в г. Страсбурге 22.11.1984)). СПС «КонсультантПлюс».

7. Пункт 42 Постановления от 22 марта 1995 года по делу «Кинн (Quinn) против Франции», пункты 57 и 61 Постановления от 27 ноября 1997 года по делу «K.-F. против Германии», пункт 122 Постановления от 25 мая 1998 года по делу «Курт (Kurt) против Турции». СПС «КонсультантПлюс».

8. Постановление Конституционного Суда РФ от 17.11.2016 № 25-П «По делу о проверке конституционности части 4 статьи 27.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой гражданина Е.С. Сизикова». СПС «КонсультантПлюс».

9. Определение Конституционного Суда РФ от 16.01.2018 № 10-О «По жалобе граждан Лебедик Зои Олеговны, Мельникова Дмитрия Алексеевича и Шатшнайдера Владимира Олеговича на нарушение их конституционных прав статьями 2 и 10 Федерального закона “Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации” и пунктом 4 Указа Президента Российской Федерации “О свободе торговли”». СПС «КонсультантПлюс».

Bibliography

1. Bondar N.S. «Eternal» constitutional ideals: how unchangeable are they in a changing world? // State and law. 2020. № 6.

2. Kolosova N.M. Direct effect of the Constitution of the Russian Federation and restriction of constitutional rights and freedoms of man and citizen in the context of judicial practice // Journal of Russian Law. 2019. № 8.

3. Kapranova Yu.V., Kapranov A.V. Application of measures to ensure production in the case of an administrative offense: constitutional dimension // Administrative Law and Process. 2021. № 5.

2. Kapranova Yu.V., Korenyugin V.V., Grinevich E.Yu. Freedom of the individual: a general philosophical and normative-legal approach // Philosophy of law. 2018. № 4 (87).

3. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation № 9-P of 16.06.2009 «On the case of Checking the Constitutionality of a number of provisions of Articles 24.5, 27.1, 27.3, 27.5, and 30.7 of the Code of Administrative Offences of the Russian Federation, paragraph 1 of Article 1070 and paragraph Three of Article 1100 of the Civil Code of the Russian Federation and Article 60 of the Civil Procedure Code of the Russian Federation in connection with complaints of citizens M.Yu. Karelin, V.K. Rogozhkin and M.V. Filandrov». LRS «ConsultantPlus».

4. «Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms» (Concluded in Rome on 04.11.1950) (together with «Protocol № 1» (Signed in Paris on 20.03.1952), «Protocol № 4 on ensuring Certain Rights and Freedoms in addition to those already included in the Convention and the First Protocol thereto» (Signed in Strasbourg on 16.09.1963), «Protocol № 7» (Signed in Strasbourg on 22.11.1984)). LRS «ConsultantPlus».

5. Paragraph 42 of the Judgment of 22 March 1995 in the case of Quinn v. France, paragraphs 57 and 61 of the Judgment of 27 November 1997 in the case of K.-F. v. Germany, paragraph 122 of the Judgment of 25 May 1998 in the case of Kurt v. Turkey. LRS «ConsultantPlus».

6. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation of 17.11.2016 № 25-P «On the case of checking the constitutionality of Part 4 of Article 27.5 of the Code of Administrative Offences of the Russian Federation in connection with the complaint of a citizen E.S. Sizikov». LRS «ConsultantPlus».

7. Ruling of the Constitutional Court of the Russian Federation № 10-O of 16.01.2018 «On the complaint of citizens Lebedik Zoya Olegovna, Melnikov Dmitry Alekseevich and Shatshnaider Vladimir Olegovich on the violation of their constitutional rights by Articles 2 and 10 of the Federal Law “On the Basics of State Regulation of Trade Activities in the Russian Federation” and paragraph 4 of the Decree of the President of the Russian Federation “On Freedom of Trade”». LRS «ConsultantPlus».

Размещено на Allbest.ru