Отказ прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции: коллизии нормативного регулирования, доктрины и практики

Размещено на http://www.allbest.ru/

Отказ прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции: коллизии нормативного регулирования, доктрины и практики

старший инспектор отделения регистрационного учета населения отдела по вопросам миграции УМВД России по г. Кирову; адъюнкт кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД России.

В статье рассматривается вопрос о наличии у прокурора полномочия отказаться от обвинения в суде апелляционной инстанции и от обязанности принять решение, обусловленное позицией государственного обвинителя.

Ключевые слова: принцип состязательности сторон, отказ от обвинения, прокурор, полномочия прокурора, производство в суде апелляционной инстанции, правовые позиции Конституционного Суда РФ.

PROSECUTOR'S DROPPED CHARGE IN THE COURT OFAPPEAL: CONFLICTS IN LEGAL REGULATION, DOCTRINE AND LAW PRACTICE

Sitnikova Irina Leonidovna- Adjunct, the Department of Criminal Procedure, the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of the Interior of Russia. Chief Inspector, the Population Accounting Registration for Migration Issues Department, the Kirov Regional Office of the Ministry of Internal Affairs of Russia.

The article considers the issue of whether the prosecutor has the authority to drop charge in the Court of Appeal and the obligation to make a decision, due to the position of the public prosecutor.

Keywords: the adversarial principle of parties, drop charge, prosecutor, prosecutor s powers, the Court of Appeal proceeding, legal propositions of the Constitutional Court of the RF.

Рождение нового государства в конце прошлого столетия с присущей ему сменой общественно-политического строя и прежней системы ценностей обусловило необходимость внесения корректив в нормы действующего российского законодательства. Провозглашение прав и свобод человека и гражданина в качестве высшей ценности (ст. 2 Конституции РФ) потребовали реформирования многих политических институтов, обращения к демократическим принципам их построения и функционирования.

Законодательное закрепление в Концепции судебной реформы (1991 г.) [1], а затем и нормах Конституции РФ принципов состязательности и равноправия сторон в качестве основополагающих идей построения уголовного судопроизводства выступало как необходимое условие для организации независимого и справедливого правосудия, стоящего на страже защиты прав, свобод и законных интересов граждан. При этом ключевой являлась идея освобождения суда от функций, чуждых органам судебной власти, ограничение розыскных начал в организации и функционировании уголовного судопроизводства России. [2, с. 53]

В соответствии с УПК РФСР 1960 г. деятельность органов судебной власти, равно как и органов следствия (дознания), была пронизана целью быстрого и полного раскрытия преступлений на основании всестороннего и объективного исследования обстоятельств уголовного дела и изобличения лиц, совершивших преступление. Суды обладали безусловными полномочиями возбуждать уголовное дело, в том числе в отношении нового лица, применять к нему меру пресечения, возвращать уголовное дело прокурору для проведения дополнительного расследования. Кроме того, даже при отказе прокурора от предъявленного ранее обвинения законодатель обязывал суд продолжать разбирательство по находящемуся в производстве уголовному делу и на общих основаниях разрешать вопрос о виновности или невиновности подсудимого. В результате на суд фактически возлагалась обязанность по поддержанию государственного обвинения в ходе судебного заседания при отсутствии функции обвинения. Осуществляя деятельность по изобличению виновных в совершении преступления и доказательству их вины, органы судебной власти нередко утрачивали свою незаинтересованность в исходе дела и объективность.

Выполнение, по сути, сходных задач органами, осуществляющими функцию обвинения, и судом, призванным разрешить дело по существу, никак не коррелировало с провозглашенным принципом состязательности уголовного судопроизводства, подразумевающим освобождение суда от каких-либо рудиментов функции уголовного преследования, разграничение функции по разрешению дела от функций обвинения и защиты, возложенных на иных участников процесса.

С целью ограничения активности суда рамками предъявленного обвинения Конституционный Суд РФ в Постановлении от 20 апреля 1999 г. № 7-П фактически определил обязанность органов судебной власти в случае полного либо частичного отказа прокурора от поддержания предъявленного обвинения в ходе судебного разбирательства выносить в отношении обвиняемого оправдательный либо обвинительный приговор, указывающий на виновность лица в совершении менее тяжкого преступления. [3, с. 100]

Указанная правовая позиция высшего органа конституционного правосудия, соответствующая вектору проводимых преобразований уголовного судопроизводства, была адекватно воспринята законодателем и нашла свое отражение в одной из глав УПК РФ 2001 г., регламентирующей производство в суде первой инстанции. Вынесение судом решения, обусловленного соответствующей позицией государственного обвинителя, признавалось возможным лишь по завершении исследования значимых для этого материалов дела и заслушивания мнений участников судебного заседания со стороны обвинения и защиты [4]. Оставив за рамками мнение ряда представителей российской правовой доктрины относительно умаления независимости суда при принятии решения, обусловленного позицией государственного обвинителя [3, с. 99], отметим, что указанное веление закона нивелировало возможность выполнения несвойственных для органов судебной власти полномочий по осуществлению государственного обвинения в ходе отправления правосудия.

Если правовые последствия отказа прокурора от обвинения в суде первой инстанции были определены изначально, а затем нашли отражение в нормах действующего УПК РФ, то вопрос о возможности отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции и наступающих в результате этого правовых последствиях все еще является дискуссионным.

Представители российской доктрины, говоря о возможности отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции и наступлении соответствующих правовых последствий (для суда), выражали различные мнения относительно данного вопроса. Плюрализм мнений обусловлен отсутствием правовой определенности в нормах уголовнопроцессуального законодательства, различным отношением представителей правовой доктрины к предмету и сущности производства в суде апелляционной инстанции.

Так, Л. Воскобитова, рассматривая в качестве предмета судебного разбирательства вынесенный приговор, говорила об отсутствии возможности отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции в связи с разрешением вопроса об обвинении в суде первой инстанции. При этом автор указывала на право прокурора (как стороны) просить суд об отмене вынесенного приговора и прекращении производства по делу в случае выявления неправильного применения уголовного закона [5, с. 39].

Аналогичной позиции придерживается В.И. Качалов, усматривающий в отказе прокурора от обвинения в апелляционном производстве противоречие - как предмету судебного разбирательства, так и ревизионным полномочиям суда апелляционной инстанции [6, с. 97-98].

Обосновывая свою позицию на основании анализа норм УПК РФ, А.К. Аниканов, напротив, указывал на отсутствие в гл. 45.1 УПК РФ каких-либо изъятий, касающихся полномочий прокурора в суде апелляционной инстанции. В итоге автор говорит о наличии у прокурора права отказаться от обвинения либо изменить его в сторону смягчения. При этом отказ от обвинения должен влечь прекращение судом апелляционной инстанции уголовного дела и отмену ранее постановленного приговора, поскольку вступить в законную силу он в данных обстоятельствах не может. В свою очередь изменение обвинения должно влечь изменение приговора суда первой инстанции или его отмену с вынесением нового апелляционного приговора. [7, с. 15]

А.М. Панокин также указывал на обязанность суда апелляционной инстанции при отказе государственного обвинителя от обвинения прекратить дело или уголовное преследование полностью или в соответствующей его части, аргументировав это отсутствием у суда правомочий поддерживать обвинение при соблюдении равноправия сторон и состязательности процесса [8, с. 30-33].

Ряд представителей российской правовой доктрины, придерживаясь позиции о возможности отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции, указывали на возникающие при этом сложности. В.С. Балакшин и Н.А. Жумаканова, к примеру, указывали, что в этом случае положение государственного обвинителя не располагает к отказу от обвинения, так как предметом судебного разбирательства становится обвинительный приговор, постановленный судом первой инстанции и поддержанный участвующим в деле государственным обвинителем. Кроме того, отказ прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции влечет за собой иные последствия и приводит к отмене или изменению приговора, а уже потом к прекращению уголовного дела [9, с. 122].

Действительно, нормы УПК РФ, равно как и правовые позиции, сформулированные в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 ноября 2012 г. № 26 «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса РФ, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции», не регламентируют вопрос о возможности отказа прокурора от обвинения, ограничиваясь упоминанием в ст. 389.13 УПК РФ об осуществлении производства по уголовному делу в случае пересмотра решений, не вступивших в законную силу, в общем порядке, с изъятиями, установленными гл. 45.1 указанного кодекса. Ответ на вопрос о наличии у прокурора данного правомочия возможен только лишь посредством системного анализа норм уголовно-процессуального законодательства.

В отличие от существовавшего до 1 января 2013 г. кассационного порядка проверки решений суда, не вступивших в законную силу, суды апелляционной инстанции осуществляют проверку правосудности вынесенного решения по всему спектру правовых и фактических вопросов. Законодатель наделил эти суды полномочиями по исследованию как имеющихся в материалах уголовного дела доказательств, так и предусмотрел возможность предоставления сторонам дополнительных материалов, подтверждающих или опровергающих доводы апелляционной жалобы (представления). В результате суд, сформировав собственную позицию по рассматриваемому делу на основании оценки имеющихся в деле и представленных сторонами доказательств, правомочен принять решение, отличное от вынесенного судом первой инстанции. Наличие указанных полномочий не позволяет говорить об ограничении деятельности судов апелляционной инстанции только проверкой ранее вынесенного решения [7, с. 15].

Кроме того, фактическое совпадение порядка рассмотрения уголовных дел в судах первой и второй инстанций, отсутствие доказанности вины подсудимого вступившим в законную силу решением суда подразумевает активное участие сторон защиты и обвинения в ходе судебного разбирательства. На наш взгляд, именно необходимость возложения бремени доказывания вины подсудимого обусловила указание на обязательное участие государственного обвинителя в судебном заседании, возлагая на него функцию поддержания государственного обвинения, обеспечения его законности и обоснованности. При этом правовые позиции Верховного Суда РФ указывают на возможность изменения государственным обвинителем и (или) прокурором обвинения в суде апелляционной инстанции в пределах полномочий, предусмотренных ч. 8 ст. 246 УПК РФ. В итоге следует полагать, что прокурор, являясь обязательным участником судебного заседания в апелляционной инстанции, обладает всем арсеналом полномочий, как и в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции, в том числе правом полного либо частичного отказа от обвинения со всеми вытекающими правовыми последствиями.

Отсутствие правовой определенности относительно возможности отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции порождает неопределенность среди прокурорских работников в связи с применением исследуемых полномочий. В результате, даже придя к убеждению о невиновности подсудимого в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, сотрудники прокуратуры не используют свое право на отказ от обвинения, предусмотренное ст. 246 УПК РФ, а занимают выжидательную позицию [10, с. 105]. прокурор полномочие уголовный обвинение

В практической деятельности можно встретить ряд примеров (отметим, немногочисленных), когда суд применял правовые последствия, предусмотренные ч. 7 ст. 246 УПК РФ в случае отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции. Рассмотрим некоторые из них.

Судебной коллегией по уголовным делам Амурского областного суда 7 октября 2014 года рассмотрена апелляционная жалоба гражданина N., признанного виновным и осужденного за незаконные приобретение и хранение без цели сбыта наркотического средства - каннабиса (марихуаны), массой 200 граммов, в крупном размере. В ходе судебного заседания прокурор, придя к выводу об отсутствии в деянии, совершенном N., состава преступления, в соответствии с ч. 7 ст. 246 УПК РФ просил прекратить в отношении него уголовное дело и освободить от уголовной ответственности в соответствии с п. 1 примечаний к ст. 228 УК РФ. После исследования судом всей совокупности доказательств производство по делу было прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления

Аналогично в ходе рассмотрения жалобы адвокатов гр. Ф., осужденной за покушение на незаконный сбыт наркотического средства в значительном размере, судебной коллегией Верховного суда Республики Хакасия прокурор, признав доводы апелляционной жалобы об отмене приговора обоснованными, просил приговор суда отменить с прекращением уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления. По окончании исследования представленных доказательств суд, согласившись с выводами прокурора, прекратил производство на основании п. 2 ч.1 ст. 24 УПК РФ [12].

Таким образом, системный анализ норм УПК РФ, правовых позиций Верховного Суда РФ и практики судов общей юрисдикции позволяют сделать вывод как о возможности полного или частичного отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции, так и принятии судом решения, обусловленного позицией государственного обвинителя. Иное бы наделяло суд полномочиями по поддержанию обвинения в уголовном процессе и противоречило соблюдению принципа состязательности и равноправия сторон.

В сложившейся системе взглядов относительно рассматриваемого вопроса некую неопределенность вносят решения Конституционного Суда РФ, затрагивающие вопрос о возможности отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции. При этом правовые позиции, сформулированные высшим органом конституционного правосудия, эволюционировали как в результате изменения действующего законодательства, так и посредством интерпретации судьями норм уголовно-процессуального закона в процессе осуществления конституционного правосудия. Следует отметить противоречивый характер указанных позиций относительно возможности применения прокурором исследуемого полномочия.

Учитывая ограниченные возможности по исследованию фактических обстоятельств уголовного дела судов кассационной инстанции [123-128], пересматривающих до 1 января 2013 г. не вступившие в законную силу решения суда, Конституционный Суд РФ придерживался мнения о возможности отказа прокурора от обвинения только при производстве в суде первой инстанции до постановления судом итогового решения по делу. Прокурор, не являясь обязательным участником судебного разбирательства, имел лишь возможность оспаривать в вышестоящей судебной инстанции законность и обоснованность вынесенного решения, в том числе по реабилитирующим лицо основаниям. При этом в указанных случаях позиция прокурора не имела для суда обязательный характер [14].

Введение нового порядка пересмотра решений суда, не вступивших в законную силу, наделение судов апелляционной инстанции широкими полномочиями по исследованию имеющихся в деле или вновь представленных доказательств, возможность формирования собственной позиции по делу с последующим вынесением нового решения, закрепление прокурора в качестве обязательного участника судебного разбирательства с присущими ему полномочиями, как и в суде первой инстанции, обусловили изменение позиции Конституционного Суда РФ.

Так, высший орган конституционного правосудия, осуществляя проверку на соответствие Конституции РФ положений ч. 7 ст. 246 УПК РФ, регламентирующей участие обвинителя в судебном разбирательстве, и ст. 254 УПК РФ, предусматривающей случаи прекращения уголовного дела в судебном заседании, признал наличие полномочий государственного обвинителя отказаться от обвинения как в суде первой инстанции, так и в силу ч. 1 ст. 389.13 УПК РФ - в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции [15]. В результате Конституционный Суд выразил своего рода согласие на возможность отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции и на наступление соответствующих правовых последствий, как и в суде первой инстанции.

Впоследствии высший орган конституционного правосудия также констатировал наличие у государственного обвинителя в суде апелляционной инстанции аналогичных полномочий, как и в суде первой инстанции, в том числе и возможность отказа от обвинения. Указанное полномочие было связано с тем, что до вступления приговора в законную силу лицо не признано виновным в совершении преступления в силу ст. 49 Конституции РФ, а значит, обвинительная деятельность продолжалась и при производстве в суде второй инстанции. Однако, учитывая, что предметом апелляционного обжалования является обвинительный приговор, который, хотя и не вступил в законную силу, был принят по итогам непосредственного исследования и оценки доказательств актом правосудия самостоятельного и независимого суда, высший орган конституционного правосудия пришел к выводу, что позиция прокурора в апелляционной инстанции об отмене приговора и оправдании лица за отсутствием состава преступления не является для суда обязательной. В итоге она не влечет таких же последствий, как отказ прокурора от обвинения в суде первой инстанции [16]. Посредством данного решения Конституционный Суд РФ фактически поставил точку в споре о возможности отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции [17, с. 76].

1. Таким образом, в случае отказа прокурора от обвинения функция поддержания государственного обвинения фактически переходитк суду. В результате, как и в советском уголовном процессе, суд фактически становится стороной обвинения, принимая на себя соответствующие полномочия. Здесь следует отметить явное нарушение принципа состязательности сторон, не допускающего выступление суда на стороне обвинения или защиты.

В свете сформулированных высшим органом конституционного правосудия правовых позиций отказ прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции потерял смысл, так как более не влечет наступление соответствующих правовых последствий. Теряют свою актуальность и предложения ряда представителей российской правовой доктрины, направленные на законодательное закрепление данного полномочия прокурора и обязанности суда принять решение, обусловленное позицией государственного обвинителя [10, с. 106].

Надо отметить, что в последнее десятилетие реализация правовых позиций высшего органа конституционного правосудия, в том числе и касающихся возможности отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции, все более свидетельствует о нивелировании значения основных принципов уголовного судопроизводства, возвращении в сторону публичности уголовного процесса с присущими ему активной ролью суда, наделением его функцией осуществления уголовного преследования, умалением прав и свобод участников процесса.

Литература

2. Концепция судебной реформы РСФСР, утвержденная постановлением Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 г. № 1801-1 // СПС «КонсультантПлюс».

3. Ветрова Г.Н. Содержание принципа состязательности в контексте правовых позиций Конституционного Суда РФ // Государство и право. 2016. № 4.

4. Дикарев И.С. Уголовный процесс: «тихая революция» сменилась реакцией // Вестник Волгоградского госууниверситета. Серия 5, юриспруденция. 2013. № 3 (20).

5. Постановление Конституционного суда от 08.12.2003 №1 8-П «По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК РФ в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан» // СПС «КонсультантПлюс».

Воскобитова Л.А. Апелляция - принципиально новый институт в уголовном судопроизводстве // Апелляция: реалии, тенденции и перспективы. М., 2013.

6. Качалов В.И. Кто участвует в суде апелляционной инстанции по уголовным делам: прокурор и (или) государственный обвинитель? // Российское правосудие. 2014. № 9 (101).

7. Аниканов А.К. К вопросу об определении предмета апелляционного рассмотрения // Апелляция: реалии, тенденции и перспективы. М., 2013.

8. Панокин А.М. Отказ государственного обвинителя от обвинения // Законность. 2014. № 11.

9. Балакшин В.С., Жумаканова Н.А. Возможен ли отказ государственного обвинителя от обвинения в суде апелляционной инстанции // Вестник Удмуртского университета. Экономика и право. 2012. Вып. 2.

10. Верхотурова С.В., Лосев С.Г. Отказ государственного обвинителя (прокурора) от обвинения в суде апелляционной инстанции: за и против // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2019. № 1 (47).

11. Апелляционное определение Амурского областного суда от 07.10.2014 по делу № 22-1472/14 // СПС «КонсультантПлюс».

12. Апелляционное определение Верховного Суда республики Хакасия от 03.02.2015 по делу № 22-72/АП/2015 // СПС «Консуль-тантПлюс».

13. Панокин А.М. Право прокурора на отказ от обвинения в суде апелляционной инстанции // Уголовное право. 2018. № 2.

14. Определение Конституционного Суда РФ от 21.12.2000 № 295-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Красильникова Сергея Евгеньевича на нарушение его конституционных прав ч. 1 ст. 378, ч. 1 ст. 379 и ч. 1 ст. 380 УПК РСФСР» // СПС «КонсультантПлюс».

15. Определение Конституционного Суда РФ от 23.06.2016 № 1260-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина АнтонянаДживанаЖораевича на нарушение его конституционных прав ч. 7 ст. 246 и ст. 254 УПК РФ» // СПС «КонсультантПлюс».

16. Определение Конституционного Суда РФ от 07.12.2017 № 2800-О «По запросу суда Ямало-Ненецкого автономного округа о проверке конституционности положений части 4 статьи 37, части седьмой статьи 246 и части 1 статьи 389.13 УПК РФ» // СПС «КонсультантПлюс».

17. Червоткин А.С. Полномочия прокурора в апелляционном рассмотрении уголовных дел // Уголовный процесс. 2019. № 5.

Bibliography

1. Conception of the RSFSR judicial reform approved by the Supreme Soviet of the RSFSR resolution from October 24, 1991 № 1801-1 // LRS «ConsultantPlus».

2. Vetrova G.N. The principle of adversary in the context of legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation // State and Law. 2016. №4.

3. Dikarev I.S. Criminal procedure “quiet revolution” is changed by reaction // Science Journal of Volgograd State University. Jurisprudence. 2013. № 3 (20).

4. Judgment of the Constitutional Court from December 08, 2003 No. 18-P «On charges of verification of constitutionality as per the provisions of 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 and 408 Articles and also Chapters 35 and 39 of the RF Code of Criminal Procedure concerning general jurisdiction courts' inquires and public appeals» // LRS «ConsultantPlus».

5. Voskobitova L.A. Appeal as a principally new

institute in criminal procedure // Appeal: realities, trends and prospects. M., 2013.

6. Kachalov V.I. Who participates in the Court of Appeal in criminal cases: an attorney and (or) a public prosecutor? // Russian justice. 2014. № 9 (101).

7. Anikanov A.K. On the question of subject definition of the appeal proceedings // Appeal: realities, trends and prospects. M., 2013.

8. Panokin A.M. Withdrawal of charges by a public prosecutor in the court of appeal // Zakonn- ost. 2014. № 11.

9. Balakshin V.S., Zhumakanova N.A. On the possibility of a public prosecutor's dropping the charge on appeal // Bulletin of Udmurt university. Series Economics and Law. 2012. Is. 2.

10. Verkhoturova S.V., Losev S.G. Dropping the charges by the public prosecutor (prosecutor) in appellate court: for and against // Legal science and law enforcement practice. 2019. № 1 (47).

11. Ruling on appeal of Amur regional court from 07.10.2014 with regard to case № 22-1472/14 // LRS «ConsultantPlus».

12. Ruling on appeal of the Supreme Court of the Khakass Republic from 03.02.2015 with regard to case № 22-72/AP/2015 // LRS «Consul tant- Plus».

13. Panokin A.M. The power of a public prosecutor to withdraw charges in a court of appeal // Law of crime. 2018. № 2.

14. Determination of the Constitutional Court of the RF from 21.12.2000 № 295 - О«About dismissal of the request for a hearing of public appeal from Krasilnikov Sergey Evgenievich about violations of his constitutional rights under art. 378, p. 1, under art. 379, p. 1 and under art. 380, p. 1 of the RSFSR Code of Criminal Procedure» // LRS «Con- sultantPlus».

15. Determination of the Constitutional Court of the RF from June 23, 2016 № 1260 - О«About dismissal of the request for a hearing of public appeal from AntonyanJivanZhoraevich about violations of his constitutional rights under art. 246, p. 7 and under art. 254 of the Russian Federation Code of Criminal Procedure» // LRS «ConsultantPlus».

16. Determination of the Constitutional Court of the RF from December 07, 2017 № 2800 - О«According to the court-ordered request of Yamalo- Nenets Autonomous Okrug on charges of verification of constitutionality under article 37, paragraph 4, under art. 246, p. 7 and under art. 389.13, p. 1 of the RF Code of Criminal Procedure» // LRS «ConsultantPlus».

17. Chervotkin A.S. Powers of prosecutor in appeal proceedings of criminal cases // Criminal procedure. 2019. № 5.

Размещено на Allbest.ru