Актуальные проблемы оптимизации механизмов противодействия коррупции в судебной системе современной России (на примере исследования опыта зарубежных стран)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОПТИМИЗАЦИИ МЕХАНИЗМОВ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ КОРРУПЦИИ В СУДЕБНОЙ СИСТЕМЕ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ (на примере исследования опыта зарубежных стран)

ИВАНОВ Михаил Георгиевич - кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой уголовного права и судопроизводств

МАКАРУШКОВА Алла Александровна - старший преподаватель

КАРЗАНОВА Людмила Витальевна - аспирант

Чебоксары

Анотация

коррупция судебный система противодействие

Интеграционные процессы российского права с зарубежной правовой системой актуализировали проблему противодействия коррупции в судебной системе современной России. В статье рассматриваются наиболее значимые проблемы, способствующие коррупции, и подходы к совершенствованию механизма противодействия ей. Уделяется внимание анализу положительного опыта противодействия коррупции в судебной системе отдельных зарубежных стран (ЮАР, США, Сингапур, Финляндия, Дания, Нидерланды и др.).

Отмечается, что законодательство зарубежных стран содержит весьма развитую систему мер, направленных на противодействие коррупции (высокие этические стандарты, общественная деятельность, независимая экспертиза резонансных дел и пр.). Делается вывод о фрагментарном использовании опыта зарубежных стран по противодействию коррупции и необходимости его адаптации с целью совершенствования механизма противодействия коррупции в судебной системе современной России.

Ключевые слова: уголовное законодательство; коррупция; коррупционное преступление; механизм противодействия коррупции; судебная система; современная Россия; опыт зарубежных стран.

Annotation

IVANOV, Mikhail Georgiyevich - Candidate of Science (Law), Associate Professor, Head of the Department of Criminal Law and Legal Proceedings. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary

MAKARUSHKOVA, Alla A^androvna - Senior Lecturer of the Department of Criminal Law and Legal Proceedings. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary.

KARZANOVA, Lyudmila Vitalyevna - Postgraduate. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary.

M.G. Ivanov, A.A. Makarushkova, L.V. Karzanova. CURRENT PROBLEMS OF OPTIMIZATION OF CORRUPTION COUNTERACTION MECHANISMS IN THE MODERN RUSSIA JUDICIAL SYSTEM (based on the experience of foreign countries)

Integration processes with a foreign legal system have actualized the problem of combating corruption in the judicial system of modern Russia. The article discusses the most significant issues contributing to corruption, and approaches to improving the mechanism of its counteraction. The attention is paid to the analysis of the positive experience in countering corruption in the judicial system of individual foreign countries (South Africa, USA, Singapore, Finland, Denmark, Netherlands, etc.).

It is noted that the legislation of foreign countries contains a highly developed system of measures aimed at countering corruption (high ethical standards, public activity, independent examination of high-profile cases, etc.). The conclusion about the fragmentary use of foreign countries' experience in countering corruption and the need to adapt it in order to improve the mechanism for countering corruption in the judicial system of modern Russia is made.

Keywords: criminal law; corruption; corruption crime; mechanism of counteraction of corruption; judicial system; modern Russia; experience of foreign countries.

Основная часть

Масштабы и динамика распространения коррупции, усиление внимания к ней со стороны международного сообщества превратили ее в глобальную проблему современности. Серьезную обеспокоенность как в России, так и в зарубежных странах вызывает негативное ее влияние на абсолютно все сферы государственной и общественной жизни, включая судебную систему.

Актуальность выносимой на обсуждение научной общественности проблемы очевидна, поскольку она снижает способность органов государственной власти противостоять преступности, создает препятствия социально-экономическому развитию как на национальном, так и международном уровне, подрывает престиж и доверие к органам судебной власти, наносит существенный вред правам и законным интересам граждан любой страны независимо от формы государственного обустройства.

Дисфункция в служебно-управленческой деятельности налицо: если происходит обезличивание деятельности и ответственности, наблюдается потеря сущностного характера деятельности. Это означает, что управление как социальный инструмент общественного воздействия перестает в этой части функционировать в соответствии с объективными потребностями и реалиями, меняя свои функции в зависимости от интересов и пожеланий отдельных групп лиц. В силу этих обстоятельств служебно-управленческая деятельность все меньше становится направленной на обеспечение реализации конкретной общественной потребности как ее основной функциональной задачи [9]. В своей совокупности дисфункции, присутствующие в системе служебно-управленческой деятельности, привели к таким явлениям, как коррупция, служебно-экономические, должностные злоупотребления и иные нарушения экономического правопорядка, связанные с осуществлением соответствующих служебно-должностных функций [9].

На проблему коррупции в судебной системе России и противодействия ей неоднократно обращал внимание Президент РФ В.В. Путин, отмечая, что «проявление коррупции в правоохранительных и судебных органах ощутимо подрывает доверие общества к власти, поэтому необходимо жестко бороться с коррупцией в этих сферах» [20]. Несмотря на отдельные позитивные результаты и успехи в сфере противодействия коррупции в судебной системе России данная проблема остается достаточно острой для нашей страны, а ряд вопросов антикоррупционного законодательства требуют дополнительной проработки с учетом использования положительного опыта зарубежных стран по регламентированию коррупционных преступлений. Реформирование и модернизация судебной системы России кардинально не повлияли на коррупционную составляющую, многие ее проблемы так и остались нерешенными, другие ушли в «тень».

К сожалению, наши опасения подтверждают данные экспертного исследования, проведенного международной антикоррупционной неправительственной организацией Transparency International (TI). Так, в 2018 г Россия занимала одно из последних мест среди зарубежных стран по Индексу восприятия коррупции (138-е место из 180 стран) [21]. Не отрицая присутствия субъективного характера в исследовании, мы тем не менее вынуждены согласиться с позицией, что Россия является одной из стран с наиболее высоким уровнем коррупции. Следовательно, нужно отметить и низкий уровень эффективности государственного управления.

В подтверждение такого предположения приведем данные другого исследования. Так, в 2018 г. Всероссийским центром изучения общественного мнения (далее - ВЦИОМ) был проведен опрос российских граждан о состоянии коррупции в наиболее значимых сферах и институтах жизнедеятельности российского общества. Как показывают мониторинговые исследования, проведенные ВЦИОМ, одной из наиболее незащищенных и привлекательных для коррупции сфер является судебная система. Это мнение 14 % опрощенных [10].

В контексте предыдущих размышлений отметим, что к числу наиболее значимых условий, способствующих присутствию коррупционных проявлений в современной судебной системе России, выступают несовершенство уголовного законодательства о коррупционных преступлениях, проблемы и пробелы в антикоррупционном законодательстве, конфликт интересов, обеспечение и укрепление реальной независимости судей от внешнего воздействия и административно-управленческого ресурса внутри самой судебной системы, неограниченные дискреционные полномочия судей, чрезмерная зависимость от председателей соответствующих судов, отсутствие эффективной системы распределения дел между судьями и т.д.

Обращение к исследованию основных направлений уголовной политики ряда государств в сфере противодействия коррупции позволяет выделить основные тенденции развития законодательства этих стран. В контексте совершенствования уголовного законодательства прежде всего речь идет об установлении легальной дефиниции коррупционных деяний, о разработке их перечня и их дифференциации в отдельных главах (разделах) национальных уголовных законов. В связи с этим применительно к российскому законодательству представляется необходимым в первоочередном порядке сформулировать единую дефиницию коррупционного преступления исходя из признаков должностного преступления, разработать и дифференцировать перечень таких преступлений в отдельной главе российского уголовного закона, как это сделано в Законе Южно-Африканской Республики «О предупреждении коррупционной деятельности и борьбе с ней» 2004 г. [19]. Анализируемый закон закрепил не только общее понятие коррупции как преступления, но и конкретизировал содержание коррупционной деятельности в зависимости от круга лиц и запрещенных деяний, ужесточив ответственность за коррупцию и иные преступления, связанные с коррупционной деятельностью.

Небезынтересно заметить, что уголовное законодательство многих зарубежных стран предусматривает во многом схожие определения коррупции, но при этом имеются и характерные черты, соответствующие социальным, экономическим, правовым и другим особенностям конкретного государства. Между тем коррупционные деяния в отдельных зарубежных странах часто ассоциируются со взяточничеством (Великобритания, Финляндия, Канада), а в некоторых странах коррупция приравнивается к государственной измене (Канада). В России действующий Уголовный кодекс Российской Федерации (далее - УК РФ) не предусматривает перечня коррупционных преступлений. Более того, в уголовном законодательстве РФ до сих пор отсутствует дефиниция коррупции и одноименный состав преступления, а сами коррупционные преступления размещены в различных главах Особенной части УК РФ. При этом отнесение тех или иных составов преступлений к коррупционным по-прежнему носит лишь доктринальный характер, несмотря на существование и действие Федерального закона «О противодействии коррупции».

Как отмечают ученые, провозглашение коррупции одной из основных угроз государственной и общественной безопасности предполагает принятие комплекса мер по противодействию данному негативному явлению. Одним из его элементов является совершенствование уголовного законодательства [12]. В связи с указанным полагаем, что немаловажное значение должно придаваться улучшению качества уголовного законодательства и предупреждению коррупции в отдельных органах государственной власти, включая судебные органы. Между тем противодействие коррупции должно осуществляться не только в направлении совершенствования действующего законодательства.

Безусловно, проявления коррупции в судебной системе подрывают авторитет органов судебной власти и ведут к снижению уровня доверия к суду и судебной системе. Недоверие к суду и судебной системе со стороны общества чаще всего формируется на основе негативных примеров. На практике нередки случаи, когда судьи своими решениями искажают волю законодателя [6]. В свете сказанного представляется вполне справедливым мнение Председателя Верховного Суда РФ В.М. Лебедева о том, что «даже единичный случай судебного взяточничества, реальный или предполагаемый, способен надолго очернить репутацию всего судейского корпуса, нанести непоправимый урон престижу всей судебной системы» [5].

Как свидетельствуют результаты социологического исследования АНО «Независимый исследовательский центр», только каждый второй россиянин доверяет органам судебной власти, причем в качестве основной причины недоверия названа коррупция (44 %) [16].

Противодействие коррупции в судебной системе России предполагает применение разнообразных мер, включая правовые меры.

Как отмечают многие ученые, важными инструментами в противодействии коррупции в российской судебной системе являются более жесткий отбор кандидатов на должности судей, модернизация статуса судьи, расширение доступа к правосудию, сужение объема дискреционных полномочий управленческого аппарата судебной системы, установление общественного контроля за органами правосудия и т.д. [5-7].

В последнее десятилетие в России приняты необходимые меры по противодействию коррупции в судебной системе, нашедшие воплощение в Федеральном законе от 25.12.2008 № 274-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии коррупции». В частности, на российских судей были распространены антикоррупционные запреты и ограничения, предусмотренные Федеральным законом от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и конкретизированные в Законе РФ от 26.06.1992 № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации».

Так, в анализируемом законе закрепляются положения о том, что судья не вправе заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной или иной творческой деятельности, получать вознаграждения в любой форме от физических и юридических лиц, выезжать в служебные командировки за границу за их счет; судья обязан декларировать свои доходы, имущество, принадлежащее ему на праве собственности, обязательства имущественного характера и расходы, а также супруга (супруги) и несовершеннолетних детей (ст. 3, 8.1).

Как показывают научные исследования, круг законодательно установленных ограничений в публичной сфере весьма широк [17], в связи с чем одной из эффективных мер воздействия на судей с целью противодействия коррупции выступает юридическая ответственность. Анализ статистических и эмпирических данных по вопросам ответственности судей при отправлении правосудия позволяет прийти к выводу о том, что гораздо чаще судьи подвергаются дисциплинарной ответственности. Факты привлечения судей к уголовной ответственности за совершение преступлений коррупционной направленности единичны. Между тем нельзя отрицать значение уголовной ответственности в сфере противодействия злоупотреблениям полномочиями судейским корпусом. Среди традиционных уголовно наказуемых деяний коррупционной направленности, к которым привлекаются судьи, - получение взятки (ст. 290 УК РФ), вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305 УК РФ) и т.д.

Обратимся к статистическим данным. Так, в 2016 г возбуждены и расследованы уголовные дела о коррупции в отношении 427 лиц с особым правовым статусом, включая 3 судей; в 2017 г. в числе обвиняемых 600 человек, включая 3 судей, в отношении которых в России применяется особый порядок уголовного производства, а в 2018 г. к уголовной ответственности по коррупционным делам привлечено 505 лиц с особым правовым статусом, из которых судей - 4 [8; 11; 22]. Полагаем, что представленные статистические данные не в полном объеме отражают криминологическую обстановку, поскольку касаются только раскрытых уголовных дел. Следовательно, официальная статистика привлечения судей к уголовной ответственности по коррупционным делам в силу высокой латентности этих деяний не столь объективна и не отражает реальную криминологическую ситуацию в судебной системе.

Как нам представляется, одной из востребованных и значимых мер по противодействию коррупции в судебной системе считается общественный контроль за органами правосудия, реализуемый институтами гражданского общества. Между тем отметим, что возможность осуществления общественного контроля закреплена в международных правовых актах и в Конституции Российской Федерации. В частности, участие общественности как наиболее эффективной и действенной меры предупреждения коррупции предусмотрено Конвенцией ООН против коррупции 2003 г. (ст. 13).

Безусловно, осуществление общественного контроля в национальной судебной системе не противоречит международной практике. Так, за рубежом формами общественного контроля, используемыми для оценки судебной деятельности, являются опросы общественного мнения (например, в США), общественные экспертизы резонансных дел, включая дела с участием судей (например, в Англии) [6].

Как положительный пример можно отметить имеющиеся отдельные положения в российском законодательстве. Они предусматривают такие формы общественного контроля в судебной системе, как общественный мониторинг, предоставление информации о деятельности органов судебной власти, открытый доступ в зал судебного заседания, освещение деятельности судов в средствах массовой информации, возможность фиксации хода судебного заседания и т.д. Вместе с тем, предоставляя широкие возможности участия граждан и институтов гражданского общества в противодействии коррупции, национальное законодательство не устанавливает конкретного содержания такого участия.

В настоящее время многими зарубежными странами (Дания, Финляндия, Швеция, Канада, Сингапур, Швейцария, Германия, Великобритания, США) также создана достаточно упорядоченная система мер по противодействию коррупции в судебной системе, например: создание институтов общественного контроля, определение этических и нравственных запретов и требований в целях противодействия коррупции и т.д., которые позволили снизить уровень коррупции. В связи с этим особенно важен и интересен положительный опыт отдельных зарубежных стран в сфере противодействия коррупции в судебной системе, который, с учетом российских особенностей и традиций, может быть реализован в России. Конечно, не всегда законодательные и иные меры (организационные, криминологические, правовые, экономические) разрешения тех или иных проблем, используемые зарубежными странами, применимы на практике в нашем обществе, так как зарубежные нормативы не всегда оптимальны и совместимы с российскими реалиями в силу различных факторов.

Важным и представляющим особый интерес для российских законодателей может стать успешный опыт Дании, которая традиционно считается страной с самым низким уровнем коррупции, заняв по итогам 2018 г. первое место в мировом рейтинге по уровню коррупции [21]. Как показывает выборочный анализ датского законодательства, здесь выстроена достаточно эффективная система, создающая условия для противодействия коррупции в судебной системе: периодическое ужесточение уголовной ответственности за нарушение законодательства о коррупции (за последние годы срок наказания за коррупционные правонарушения вырос с 3 до 6 лет лишения свободы), высокая степень социальной защиты судей, прозрачность и открытость судебной системы, что существенно уменьшает вероятность коррумпированных действий.

Не менее интересным представляет опыт противодействия коррупции в судебной системе Финляндии. Следует отметить, что Финляндия отличается бескомпромиссной судебной системой. Как отмечают исследователи, от обвинений в коррупции и наказаний не спасают ни высокое положение, ни депутатские мандаты, ни общественная популярность [18]. Важными направлениями антикоррупционной политики в Финляндии являются политическая, финансовая и кадровая независимость системы правосудия; адекватная система контроля за действиями должностных лиц; высокий уровень зарплаты государственных служащих; прозрачность процесса отправления правосудия и принятия судебных решений; серьезные санкции за совершение коррупционных правонарушений судьями.

Одним из показательных примеров успешного противодействия коррупции в судебной системе и возможности его использования в России является сингапурский опыт. Значимыми мерами, направленными на противодействие коррупции в судебной системе Сингапура, были принятие Закона «О предотвращении коррупции» и создание Бюро по расследованию случаев коррупции, полномочия которого сводились к расследованию всех возможных случаев проявления коррупции в государстве, включая систему государственной службы. Не менее значимой мерой в противодействии коррупции стало принятие специальной программы борьбы с коррупцией, в одном из пунктов которой указывалось на реформирование законодательства и судебной системы [14]. Кроме того, программа предусматривала ротацию должностных лиц для предотвращения возникновения коррупционных связей и проведение неожиданных проверок в отношении должностных лиц на местах. Наряду с этими мерами была усилена уголовная ответственность за коррупционные действия, укреплена независимость судебной системы с одновременным увеличением заработной платы, повышением этических и квалификационных требований к судьям, введены серьезные экономические санкции за дачу взятки, конфискация имущества как форма наказания, ликвидация неприкосновенных должностей.

Обобщая вышеизложенное, отметим, что опыт Сингапура может быть полезен при дальнейшем совершенствовании российского законодательства в части профилактики коррупционных проявлений в судебной системе, а также при выработке основных направлений антикоррупционной политики.

По данным международной организации Transparency International за 2018 г., наряду с Финляндией и Сингапуром в первую тройку стран с самым низким уровнем коррупции в мире вошла Швеция [21]. Антикоррупционное законодательство Швеции представлено Уголовным кодексом и иными актами, в частности Кодексом о судопроизводстве, Актом об аудите, и ориентировано на независимость судебной системы, изменение процедуры подбора лиц на должность судьи, установление высоких этических правил для судей, повышение их заработной платы [7].

В Нидерландах сформирована действенная правовая база, направленная на противодействие коррупции, уделяется внимание мерам по противодействию коррупции в судебной системе, создана эффективная система контроля за деятельностью представителей судейского корпуса. В системе контроля важную роль играет институт добровольных информаторов, сообщающих в правоохранительные органы о ставших им известных случаях подкупа судей. В соответствии с законодательством Нидерландов установлены жесткие меры ответственности в отношении лиц, занимающихся подкупом судей (крупный денежный штраф или тюремное заключение на срок до 6 лет). Эти же действия, направленные на лоббирование конкретного решения по уголовному делу, караются лишением свободы на срок до 9 лет. Судья, получивший взятку, навсегда лишается работы в судебных органах, а также преследуется в уголовном порядке [13].

Лидирующие позиции в первой десятке коррупционно благополучных стран занимает Канада. В ней применяется хорошо разработанная и продуманная система мер против коррупции парламентариев и государственных чиновников [2]. В целом система противодействия коррупции в Канаде строится на законодательной базе, превентивных мерах (профилактике) и мерах реагирования и контроля. Особое значение имеет Закон «Об ответственности», закрепляющий основные меры по предотвращению коррупции на различных уровнях государственной власти и управления.

Базовым звеном системы превентивного противодействия в государственном аппарате являются специальные антикоррупционные подразделения. Среди мер по противодействию коррупции в судебной системе приоритетом пользуются морально-этические средства предотвращения коррупции. Так, Этический кодекс государственной службы содержит предписания и правила поведения, которыми следует руководствоваться государственным служащим и за нарушение норм которого предусмотрены меры дисциплинарной ответственности вплоть до увольнения с государственной службы. Сказанное в полной мере актуально и в отношении судейского корпуса.

Особенностью канадской антикоррупционной системы является активное участие в ней гражданского общества через СМИ. Примечателен тот факт, что опыт противодействия коррупции в сфере государственной службы Канады имеет много общего с государственной службой Российской Федерации.

В Германии действует «Положение о борьбе с коррупцией в системе государственного управления», в соответствии с которым администрации государственных органов вменяется в обязанность вести на регулярной основе мониторинг ситуации, выявлять наиболее уязвимые в коррупционном плане должности и принимать своевременные меры по предупреждению возможных коррупционных правонарушений. В частности, предусматривается набор на такие должности специально подготовленных сотрудников, установлена их ротация по истечении пятилетнего срока работы на одной должности [13].

Важным и представляющим интерес для российских законодателей может стать подход, продемонстрированный законодателями США и Великобритании в отношении противодействия коррупции в судебной системе. Система противодействия коррупции, в том числе в судейском корпусе США, охватывает большой массив законодательных актов и предусматривает необходимые условия и меры для противодействия ей. Однако и эти усилия не оказали заметного влияния на борьбу с коррупцией в стране, не позволили в полной мере добиться значимых успехов и занять лидирующее место в рейтинге стран с самым низким уровнем коррупции, в связи с чем, по данным Transparency International за 2018 г., США занимают лишь 22-е место [21].

Стоит обратить внимание на довольно жесткий и системный характер антикоррупционного законодательства США, который заключается в развернутой системе норм, направленных на борьбу с коррупцией, содержащихся в уголовном законодательстве США на федеральном уровне (гл. 11 и 93 раздела 18 Свода законов США, Закон о борьбе с коррупцией 1989 г.) и уголовных кодексах отдельных штатов; жестких мерах наказания за нарушение антикоррупционного законодательства (за различные виды коррупции предусмотрены штрафы в тройном размере взятки или тюремное заключение от 15 лет, либо одновременно применяется то и другое наказание, а при отягчающих обстоятельствах - лишение свободы до 20 лет); отсутствии иммунитетов у судей; потере судьями гарантированных льгот и должностей вплоть до смены профессии.

Достаточно эффективная система, создающая условия для действенной борьбы с коррупцией, включая органы судебной власти, выстроена в Великобритании. Основу уголовного законодательства о взяточничестве (коррупции) здесь составляет Закон о взяточничестве 2010 г., ужесточивший ранее действовавшее британское антикоррупционное законодательство, в том числе в части отсутствия срока давности привлечения к уголовной ответственности и каких-либо предписаний для судей об иммунитете от уголовного преследования. В качестве самостоятельного преступления британское законодательство рассматривает подкуп судей и судебных чиновников, наказуемое штрафом или лишением свободы до 2 лет [15].

Следует отметить, что в антикоррупционной стратегии Великобритании была реализована программа утверждения принципов честности и неподкупности во всех сферах жизни общества, в том числе на государственной службе. Данные принципы рассматривались как нарушение Кодекса чести и не влекли каких-либо правовых последствий. Однако благодаря СМИ и общественному мнению они сыграли роль сдерживающего фактора в борьбе с коррупцией [4].

Итак, в контексте проведенного исследования российского и зарубежного антикоррупционного законодательства можно сформулировать ряд выводов и предложений, направленных на совершенствование механизма противодействия коррупции в судебной системе современной России. В нашей стране крайне слабо или весьма фрагментарно используется опыт зарубежных стран по противодействию коррупции в судебной системе. Между тем вопросы правового регулирования противодействия коррупции в судебной системе зарубежных стран отражены полнее и глубже, чем в российском законодательстве, а уровень правовой регламентации данной проблемы в ряде зарубежных стран, таких как Дания, Швеция, Канада, США, Сингапур и др., заметно выше, чем в России. Определенный интерес представляют некоторые положения антикоррупционного законодательства зарубежных стран, которые можно было бы использовать для оптимизации правовых мер противодействия коррупции в судебной системе.

Таким образом, на основе проведенного исследования полагаем, что в качестве вывода следует указать на организацию и проведение следующих мероприятий, которые, на наш взгляд, могут существенно повлиять на состояние противодействия коррупционной преступности:

1. рассмотреть вопрос об упразднении института иммунитета от уголовного преследования в отношении судей. Если действующие правовые механизмы защищают каждого гражданина, то данные механизмы вполне могут защитить и судей. Заимствование аналогичной практики зарубежных стран, в частности США, Великобритании, Сингапура, в российское антикоррупционное законодательство представляется весьма перспективным;

2. ввести ротацию судей по истечении пятилетнего срока пребывания в должности судьи. Как показывает опыт зарубежных стран, ротация кадров во всех органах власти, например в Германии, является одной из эффективных мер противодействия коррупции, оправдавшей себя на практике;

3. создать систему общественного контроля за осуществлением правосудия. Одной из форм контроля за осуществлением правосудия в России могла бы стать общественная экспертиза по резонансным делам в случае определения правового регламента ее осуществления, которая широко применяется в Англии;

4. в УК РФ четко обозначить общее понятие коррупции и системы данных видов преступления.

Безусловно, реализация названных предложений по противодействию коррупции в судебной системе современной России возможна путем внесения изменений и дополнений в соответствующие нормативные правовые акты в части формирования судейского корпуса и организации судебной деятельности, расширения доступа к правосудию, установления общественного контроля за правосудием.

Список литературы

1. Андрианов В.Д. Коррупция как глобальная проблема: история и современность. М.: Экономика, 2011. 301 с.

2. Артамонова Ю.Д., Демчук А.Л., Котельников И.С. Современный опыт противодействия коррупции в Канаде // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2018. № 1 (92). С. 132-134.

3. Бушкарев А.Н. Ограничения и запреты, связанные с осуществлением полномочий судьи // Известия Саратовского университета. Серия «Экономика. Управление. Право». 2018. Т 18. № 1. С. 117-121.

4. Государственная антикоррупционная политика: учебник / Р.А. Абрамов [и др.]; под ред. Р.А. Абрамова и Р.Т. Мухаева. М.: ИНФРА-М, 2019. 429 с.

5. Гравина А.А. Противодействие коррупции в деятельности полиции и суда: опыт российского и зарубежного регулирования // Журнал российского права. 2013. № 5. С. 79-89.

6. Гущина Н.А. Независимость судей как предпосылка справедливого и беспристрастного правосудия // Журнал российского права. 2016. № 5 (233). С. 151-159.

7. Журавлев Р.А., Нечевин Д.К., Толстухи- на Т.В., Стандзонь Л.В. Имплементация норм международного права в сфере борьбы с коррупцией в российском законодательстве // Известия Тульского гос. ун-та. Экономические и юридические науки. 2013. № 3-2. С. 10-27.

8. За 2017 год СКР возбудил уголовные дела против трех судей и 60 адвокатов. URL: http:// www.19rus.info (дата обращения: 04.05.2019).

9. Иванов М.Г. О роли уголовного наказания в предупреждении служебно-экономической преступности и коррупции в современной России // Юридическая наука и практика. Вестник Нижегородской академии МВД России. 2017. № 3 (39). С. 243-248.

10. Коррупция в России: мониторинг. URL: https://wciom.ru (дата обращения: 04.05.2019).

11. Коррупция в цифрах адвокатов. URL: http://gosvopros.ru (дата обращения: 04.05.2019).

12. Крылова Е.С. Усиление уголовной ответственности за преступления коррупционной направленности: обзор и комментарии // Ученые записки Казанского юридического института МВД России. 2017. Т 2. № 4. С. 58-64.

13. Мировой опыт борьбы с коррупцией и российские реалии: специальный доклад. М., 2018. URL: http://polit-info.ru (дата обращения: 04.05.2019).

14. Можно ли победить коррупцию в России на основе опыта Сингапура? URL: http://maxpark. com (дата обращения: 04.05. 2019).

15. Моисеев В.В. Международный опыт противодействия коррупции // Среднерусский вестник общественных наук. 2013. № 3. С. 175-179.

16. Отношение россиян к судебной системе (итоги всероссийского опроса) // АНО «Независимый исследовательский центр»: официальный сайт. URL: http://исследовательский-центр.рф (дата обращения: 04.05.2019).

17. Петухов Н.А., Рябцева Е.В. Организация противодействия коррупции и предупреждения конфликта интересов в судебной деятельности // Всероссийский криминологический журнал. 2018. Т 12. № 5. С. 651-661.

18. Поляков М.М. Европейский опыт борьбы с коррупцией органами исполнительной власти и прокуратуры // Известия Тульского гос. ун-та. Экономические и юридические науки. 2013. № 2. Ч. II. С. 160-171.

19. Противодействие коррупции: новые вызовы: монография / С.Б. Иванов [и др.]; отв. ред. Т.Я. Хабриева. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации; ИНФРА-М, 2017. 384 с.

20. Путин: надо жестче преследовать коррупцию среди правоохранителей и в судах. URL: http://rapsinews.ru (дата обращения: 04.05.2019).

21. Рейтинг стран по уровню коррупции. URL: https://nonews.co (дата обращения: 04.05.2019).

22. СКР в 2018 году отдал под суд 4 судей, 12 прокуроров, 59 следователей и 75 адвокатов. URL: http://новости-россии.m-an.info (дата обращения: 04.05.2019).

References

1. Andrianov V.D. Korrnptsiya kak global'naya problema: istoriya i sovremennost' [Corruption as a global problem: history and modernity]. M.: E'konomika, 2011. 301 s.

2. Artamonova Yu.D., Demchuk A.L., Kotel'ni- kov I.S. Sovremenny'j opy't protivodejstviya kor- ruptsii v Kanade [Modern experience in countering corruption in Canada] // Nauka i obrazovanie: kho- zyajstvo i e'konomika; predprinimatel'stvo; pravo i upravlenie. 2018. № 1 (92). S. 132-134.

3. Bushkarev A.N. Ogranicheniya i zaprety', svyazanny'e s osushchestvleniem polnomochij sud'I [Restrictions and prohibitions related to the exercise of the powers of a judge] // Izvestiya Saratovskogo universiteta. Seriya «E'konomika. Upravlenie. Pravo». 2018. T. 18. № 1. S. 117-121.

4. Gosudarstvennaya antikorruptsionnaya politika [State anti-corruption policy]: uchebnik / R.A. Abramov [i dr.]; pod red. R.A. Abramova i R.T. Mu- khaeva. M.: INFRA-M, 2019. 429 s.

5. Gravina A.A. Protivodejstvie korruptsii v deyatel'nosti politsii i suda: opy't rossijskogo i zaru- bezhnogo regulirovaniya [Anti-corruption in the police and the court: the experience of Russian and foreign regulation] // Zhurnal rossijskogo prava. 2013. № 5. S. 79-89.

6. Gushchina N.A. Nezavisimost' sudej kak predposy'lka spravedlivogo i bespristrastnogo pra- vosudiya [Judicial independence as a prerequisite for fair and impartial justice] // Zhurnal rossijskogo prava. 2016. № 5 (233). S. 151-159.

7. Zhuravlev R.A., Nechevin D.K., Tolstukhi- na T. V., Standzon' L.V Implementaciya norm mezh- dunarodnogo prava v sfere bor'by' s korruptsiej v rossijskom zakonodatel'stve [Implementation of international law in the fight against corruption in the Russian legislation] // Izvestiya Tul'skogo gos. un-ta. E'konomicheskie i yuridicheskie nauki. 2013. № 3-2. S. 10-27.

8. Za 2017 god SKR vozbudil ugolovny'e dela protiv trekh sudej i 60 advokatov [For 2017, the TFR opened criminal cases against three judges and 60 lawyers]. URL: http://www.19rus.info (data obra- shcheniya: 04.05.2019).

9. Ivanov M.G. O roli ugolovnogo nakazaniya v preduprezhdenii sluzhebno-e'konomicheskoj pres- tupnosti i korruptsii v sovremennoj Rossii [On the role of criminal punishment in the prevention of office-economic crime and corruption in modern Russia] // Yuridicheskaya nauka i praktika. Vest- nik Nizhegorodskoj akademii MVD Rossii. 2017. № 3 (39). S. 243-248.

10. Korruptsiya v Rossii: monitoring [Corruption in Russia: monitoring]. URL: https://wciom.ru (data obrashcheniya: 04.05.2019).

11. Korruptsiya v tsifrakh advokatov [Corruption in the numbers of lawyers]. URL: http://gos- vopros.ru (data obrashcheniya: 04.05.2019).

12. Kry'lova E.S. Usilenie ugolovnoj otvetst- vennosti za prestupleniya korruptsionnoj napravlen- nosti: obzor i kommentarii [Strengthening of criminal responsibility for crimes of corruption: review and comments] // Ucheny'e zapiski Kazanskogo yuridicheskogo instituta MVD Rossii. 2017. T. 2. № 4. S. 58-64.

13. Mirovoj opy't bor'by' s korruptsiej i ros-sijskie realii [World experience in the fight against corruption and Russian realities]: spetsial'ny'j doklad. M., 2018. URL: http://polit-info.ru (data obrashcheniya: 04.05.2019).

14. Mozhno li pobedit' korruptsiyu v Rossii na osnove opy'ta Singapura? [Is it possible to defeat corruption in Russia based on the experience of Singapore?]. URL: http://maxpark.com (data obrashcheniya: 04.05. 2019).

15. Moiseyev V.V Mezhdunarodny'j opy't protivodejstviya korruptsii [International Experience in Countering Corruption] // Srednerusskij vestnik obshchestvenny'kh nauk. 2013. № 3. S. 175-179.

16. Otnoshenie rossiyan k sudebnoj sisteme (itogi vserossijskogo oprosa) [Attitude of Russians to the judicial system (the results of the All-Russian poll)] // ANO «Nezavisimy'j issledovatel'skij centr»: ofitsial'ny'j sajt. URL: http://issledovatel'skij-centr. rf (data obrashcheniya: 04.05.2019).

17. Petukhov N.A., Ryabtseva E.V Organizatsiya protivodejstviya korruptsii i preduprezhdeniya kon- flikta interesov v sudebnoj deyatel'nosti [Organization of Countering Corruption and Preventing Conflict of Interest in Judicial Activity] // Vserossijskij krimi- nologicheskij zhurnal. 2018. T. 12. № 5. S. 651-661.

18. Polyakov M.M. Evropejskij opy't bor'by' s korruptsiej organami ispolnitel'noj vlasti i proku- ratury' [European experience in the fight against corruption by the executive branch and the prosecutor's office] // Izvestiya Tul'skogo gos. un-ta. E'konomicheskie i yuridicheskie nauki. 2013. № 2. Ch. II. S. 160-171.

19. Protivodejstvie korruptsii: novy'e vy'zovy' [Anti-corruption: new challenges]: monografiya / S.B. Ivanov [i dr.]; otv. red. T.Ya. Khabrieva. M.: Institut zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravo- vedeniya pri Pravitel'stve Rossijskoj Federatsii; INFRA-M, 2017. 384 s.

20. Putin: nado zhestche presledovat' korrup- tsiyu sredi pravookhranitelej i v sudakh [Putin: it is necessary to pursue harsher corruption among law enforcement and in the courts]. URL: http://rapsin- ews.ru (data obrashcheniya: 04.05.2019).

21. Rejting stran po urovnyu korruptsii [Rating of countries in terms of corruption]. URL: https:// nonews.co (data obrashcheniya: 04.05.2019).

22. SKR v 2018 godu otdal pod sud 4 sudej, 12 prokurorov, 59 sledovatelej i 75 advokatov [In 2013, the TFR brought to trial 4 judges, 12 prosecutors, 59 investigators and 75 lawyers]. URL: http://novosti-rossii.ru-an.info (data obrashcheniya: 04.05.2019).

Размещено на Allbest.ru