Лес и растительный мир: правовые проблемы разграничения

Несмотря на то что отношения по поводу охраны и использования отдельных групп растений регулируются различными нормативными правовыми актами разных отраслей законодательства, есть, по крайней мере, одна отрасль законодательства, относимая в настоящее время к законодательству аграрному (так как изначально возникла и сформировалась применительно к сельскохозяйственным растениям), которая, тем не менее, имеет отношение ко всем без исключения растениям - это законодательство о защите растений.

Защита растений представляет собой систему мероприятий «по борьбе с организмами, наносящими урон посевам и посадкам в открытом или защищенном грунте, окультуренным угодьям и естественной растительности...» ГОСТ 21507-2013. Межгосударственный стандарт. Защита растений. Термины и определения. (Введен в действие приказом Росстандарта от 27.05.2014 № 454-ст). URL: http://docs.cntd.ru/document/1200111134., с которой тесно связано понятие карантина растений. Согласно упоминавшемуся выше Федеральному закону «О карантине растений», это правовой режим, предусматривающий систему мер по охране растений и продукции растительного происхождения на территории Российской Федерации от карантинных объектов (т. е. вредных организмов - растений, животных либо болезнетворных организмов, которые способны нанести вред растениям или продукции растительного происхождения, отсутствуют или ограниченно распространены на территории Российской Федерации и внесены в единый перечень карантинных объектов).

Представляется, что сегодня можно говорить о ряде вопросов в отношении самых разных видов растений, как дикорастущих, так и культивируемых, которые нуждаются в правовом регулировании. Это, в частности, вопросы:

- сохранения, изучения и рационального использования генетических ресурсов растений на территории Российской Федерации с учетом положений международной Конвенции о биологическом разнообразии от 5 июня 1992 г.;

- безопасного проведения селекционных испытаний сортов растений с заданными свойствами, а также обращения с растениями, относящимися к живым измененным организмам (в т. ч. в целях предотвращения спонтанного опыления дикорастущей растительности, которое может вызвать серьезные изменения в генетике такой растительности);

- установления допустимых случаев интродукции, т. е. пересадки отдельных видов растений в местности, где они раньше не росли, и обеспечения акклиматизации таких растений.

Представляется, что можно прогнозировать постепенное формирование законодательства о растительности (флористического законодательства), причем варианты закрепления соответствующих норм в федеральных законах могут быть разными. Собственно, сложность состоит, по большей части, в том, чтобы найти оптимальное соотношение законодательства о растительности с лесным законодательством. Проведенное нами исследование законодательства тех зарубежных стран, где есть специальные законы о растительном мире, показало, что вопрос о разграничении предмета регулирования такого закона с Лесным кодексом решается по-разному: в некоторых государствах закон о растительном мире не содержит норм, регулирующих отношения по поводу лесов, в других такого рода закон включает ряд положений, распространяющихся в равной степени и на лесные отношения [7, с. 108-117].

Следует отметить, что наличие специального закона о растительном мире, наряду с Лесным кодексом, характерно для подавляющего большинства стран постсоветского пространства, что, возможно, объясняется схожей системой законодательства, сама логика построения которого требует «закрыть» неизбежно возникающий пробел в регулировании общественных отношений, не покрываемых лесным законодательством.

Показательно, что в Республике Казахстан - одном из тех государств, где, наряду с Российской Федерацией, пока отсутствует специальное законодательство о растительности, подготовлен законопроект «О растительном мире». Одним из аргументов в пользу его принятия, по сообщению пресс-службы Министерства экологии, геологии и природных ресурсов Республики Казахстан, является то, что вне земель государственного лесного фонда и особо охраняемых природных территорий (которые вместе составляют всего лишь 11 % территории республики) вопросы по обращению с объектами растительного мира законодательством не урегулированы Kazakhstan Today от 07.10.2020. URL: https://www.kt. kz/ras/politics/v_mmekologii_prezentovali_zakonoproekt_o_ rastitelnom 1377905865.htlm..

В принципе, для нашей страны возможен также вариант, когда отношения по поводу охраны и использования растительности будут включены в Лесной кодекс: представляется, что в данном случае отрицательным моментом станут громоздкая структура и большой объем данного законодательного акта. И, конечно, в этом случае необходим будет частичный пересмотр ряда общих положений Кодекса, включая принципы законодательства, а также дополнение его рядом новых понятий: «растение», «группы деревьев», «популяции», «зеленые насаждения», «древесно-кустарниковая растительность».

Еще одним направлением реформирования законодательства может стать принятие в Российской Федерации Экологического кодекса, идея создания которого обсуждается научным сообществом на протяжении долгого времени [21, pp. 101-111; 22, S. 190-192]

Проблема правового регулирования охраны зеленых насаждений в городах

В России законодательство о городской растительности (о зеленых насаждениях в городах) развивается, в основном, на уровне субъектов Российской Федерации, причем формируется оно часто не как природоохранительное, а скорее как административное или градостроительное. Основные нормы предусматривают правовое регулирование формирования архитектурного облика городов и сосредоточены в законах и иных нормативных правовых актах по вопросам градостроительства и благоустройства.

Следует заметить, что в режиме принятия нового Лесного кодекса Российской Федерации во многих субъектах Российской Федерации действовали законы, регулировавшие правовой статус лесов и другой растительности на землях городов. Вступление в силу с 1 января 2007 года Лесного кодекса Российской Федерации, во многом изменившего подходы к понятию леса, в частности обозначившего лесные участки как вид земельных участков, что связало, соответственно, право собственности на леса с правом собственности на земли, на которых они расположены, повлекло за собой отмену некоторыми субъектами Российской Федерации ранее существовавших законов о городской растительности. При этом новые законы субъектов Российской Федерации, регулирующие вопросы охраны и использования городской растительности, так и не были приняты, в связи с чем к настоящему времени только в ряде из них имеются специальные законы об охране зеленых насаждений в населенных пунктах¹. Одним из первых нормативных правовых актов на данную тему стал закон г. Москвы от 5 мая 1999 г. № 17 «О защите зеленых насаждений», достаточно детальным регулированием отличается законодательство Санкт-Петербурга О зеленых насаждениях в Санкт-Петербурге: закон г. Санкт-Петербурга от 28 июня 2010 г. № 396-88 и О зеленых насаждениях общего пользования: закон г. Санкт- Петербурга от 8 окт. 2007 г. № 430-85. URL: https://peter- burg-pravo.ru/zakon/. и Краснодарского края Об охране зеленых насаждений в Краснодарском крае: закон Краснодарского края от 23 апр. 2013 г. № 2695-КЗ [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант»..

Региональное законодательство о зеленых насаждениях направлено, в основном, на установление запретов на уничтожение и повреждение таких насаждений, закрепление обязанностей граждан и юридических лиц по содержанию зеленых насаждений, установление перечня допустимых случаев, а также правил вырубки зеленых насаждений, регламентацию порядка осуществления компенсационного озеленения в случаях уничтожения зеленых насаждений.

Необходимо отметить, что во многих зарубежных государствах наблюдается схожая ситуация с регламентацией мер защиты зеленых насаждений. Так, в Австрии подобные меры называются «защитой деревьев», хотя на уровне федерального законодательства данный термин не встречается. Защита деревьев подпадает под действие общих норм параграфа 3 Федерального конституционного закона об устойчивом развитии, благополучии животных, комплексной защите окружающей среды, обеспечении качества воды и продуктов питания и исследованиях 2013 года URL: https://www.ris.bka.gv.at/GeltendeFassung.wxe?Ab-frage=Bundesnormen& Gesetzesnummer =20008504., провозглашающего необходимость комплексной охраны окружающей среды, в состав которой входят и деревья. За пределами застроенной территории (например, в лесах) защита деревьев в первую очередь гарантируется федеральным Законом о лесе (Forstgesetz 1975) URL: https://www.ris.bka.gv.at/GeltendeFassung.wxe?Ab-frage=Bundesnormen&Gesetzesnummer= 10010371..

Кроме того, охрана деревьев обеспечивается соответствующими законами об охране природы федеральных земель. Защита деревьев в рамках природоохранного законодательства осуществляется, прежде всего, путем объявления деревьев памятниками природы. В отношении деревьев, объявленных памятниками природы, законом предусмотрены особые правила ухода. Например, памятники природы не могут быть изменены или повреждены без разрешения с соблюдением специальных требований законодательства.

Чтобы предотвратить необратимое повреждение деревьев из-за изменения почвы при проведении строительных мероприятий, законы о пространственном планировании и строительные нормы и правила отдельных федеральных земель содержат особые положения в отношении защиты деревьев. В этом отношении опережающую роль играет Федеральная земля Зальцбург. Например, параграф 61 Закона Зальцбурга о региональном планировании (Sbg ROG) URL: https://www.ris.bka.gv.at/GeltendeFassung.wxe?Abfra- ge=LrSbg& Gesetzesnummer=20000615. содержит обязанность по содержанию деревьев, кустов или зеленых насаждений, а также обязательство сажать деревья и кусты.

В таких федеральных землях, как Фо- рарльберг и Каринтия, защита деревьев прямо гарантируется на уровне градостроительного законодательства.

В Австрии существуют лишь несколько региональных законов или постановлений, полностью посвященных защите деревьев. Так, Закон Федеральной земли Вена об охране де- ревьев Wiener Baumschutzgesetz, Fassung vom 08.12.2020. URL: https://www.ris.bka.gv.at/GeltendeFassung.wxe?Abfrage=Lr W&Gesetzesnummer=20000294#:~:text=(1 )%20Zur%20Er- haltung%20einer%20gesunden,%C3%B6ffentbchem%20 oder%20privatem%20Grund%20befmdet. в целях сохранения здоровой окружающей среды для населения Вены определяет, что деревья охраняются в соответствии с положениями этого закона, независимо от того, находятся ли они на государственной или на частной земле. Популяция охраняемых деревьев, в понимании этого закона, включает все деревья, лиственные и хвойные, с окружностью ствола не менее 40 см, измеренной на высоте 1 м от начала корневой ветви, включая их надземную и подземную части.

Однако этот Закон не распространяется на: 1) леса в том смысле, который придается этому термину лесным законодательством; 2) деревья, которые произрастают в древесных питомниках или садовых центрах для достижения деловых целей; 3) фруктовые деревья; 4) деревья, вывозимые на основании приказов органов управления водными ресурсами для содержания водоемов и поймы, для защиты систем водоснабжения и в ходе утвержденных гидротехнических проектов; 5) деревья, вырубка которых необходима для целей сельскохозяйственного производства; 6) деревья, растущие на дачных участках.

В ботанике под деревом понимается жизненная форма деревянистых растений с единственной, отчетливо выраженной, многолетней, в разной степени одревесневшей, сохраняющейся в течение всей жизни, разветвленной (кроме пальм) главной осью - стволом [10, с. 87-98].

При этом попытка легального определения термина «дерево», основанного на ботаническом его понимании [24, S. 4], предпринята, например, в проекте Закона о защите деревьев Федеральной земли Верхняя Австрия (разд. 1 (2): «Дерево - это многолетнее растение, которое укореняется в верхнем слое почвы и имеет четко узнаваемый вертикальный древесный ствол, который поднимается от корня и на котором есть надземные ветви, которые, в свою очередь, образуют ветки. Ветви каждый год удлиняются за счет прорастания концевых бутонов, одревесневают и постоянно увеличиваются в толщине и окружности. Дерево отличается от куста тем, что на стволе на определенной высоте образуется крона, состоящая из лиственных ветвей» [23, S. 4].

В России используемый в аналогичных целях термин «зеленые насаждения» в федеральном законодательстве не определен; поэтому имеет смысл обратиться к вопросу о том, какого рода растительность признается зелеными насаждениями в субъектах Российской Федерации.

Практически во всех из них упоминаются два вида растительности: древесно-кустарниковая и травянистая растительность (в Санкт- Петербурге названы, через запятую, древесные, кустарниковые, травянистые растения), при этом подчеркивается, что речь идет о растительности как естественного, так и искусственного происхождения.

Представляется рациональным подход Краснодарского края, в законе которого даны определения дерева, кустарника, травяного покрова, цветника, зарослей.

Во многих законах подчеркивается, что речь идет о растительности именно в населенных пунктах. Однако указание на то, что зеленые насаждения - это древесно-кустарниковая и травянистая растительность на территории населенного пункта, представляется недостаточным, так как получается, что в одинаковой степени охране подлежат и вековые деревья, и «клочки» травы, выросшие на пустыре, и сорняки на культурном газоне.

С задачей отграничить сорную, вредную, не представляющую ценности растительность от зеленых насаждений, подлежащих охране, региональные законодательные акты справляются по-разному. В некоторых из них (Алтайский край, Волгоградская область) указывается на то, что зеленые насаждения - это растительность, «выполняющая архитектурно-планировочные и санитарно-гигиенические функции», однако такое указание довольно расплывчато: не содержит определения критериев отнесения к растительности, не выполняющей таких функций.

Более удачной, полагаем, является формулировка, принятая в законе г. Москвы и законах ряда других субъектов о том, что зеленые насаждения включают растительность в парках, скверах, садах и т.п., а также отдельно стоящие деревья и кустарники.

Здесь сделана попытка разделить объекты: 1) на которых зеленые насаждения выступают в своей совокупности - в садах, парках, городских лесах и т. п. и, соответственно, подлежат охране как единый комплекс деревьев, кустарников, травянистых растений; 2) которые являются рукотворными и выполняют декоративные и экологические функции в городе - цветники, газоны и т. п.; 3) отдельно стоящие деревья и кустарники. Таким образом, стихийно и обособленно возникшие участки травянистой растительности из перечня объектов, подпадающих под понятие «зеленые насаждения», исключаются.

Особняком занимает место закон Санкт- Петербурга, в котором зеленые насаждения определены как совокупность древесных, кустарниковых, травянистых растений и цветников на определенной территории. Буквальное толкование этой нормы говорит о том, что зелеными насаждениями не признаются отдельно стоящие деревья и кустарники, участки травянистых растений, а только их совокупность на отдельно взятой территории. При этом в Санкт-

Петербурге специальным законом утверждается перечень территорий зеленых насаждений общего пользования, включающий карты (схемы) территорий зеленых насаждений общего пользования с указанием их местоположения и границ.

Как и в Москве, в закон Санкт-Петербурга в состав зеленых насаждений включены все виды растительности, в т. ч. городские леса. Однако в отличие от московского законодательства законодательство Санкт-Петербурга содержит конкретный перечень видов озелененных территорий и нормативы качества зеленых насаждений в соответствии с биологическими показателями состояния окружающей среды и устойчивости природных комплексов. Закон устанавливает и минимальные нормативы обеспеченности населения Санкт-Петербурга территориями зеленых насаждений по районам города.

В соответствии с названным законом все зеленые насаждения на территории города подлежат учету, результаты которого содержатся в паспортах объектов зеленых насаждений. Обобщенные данные учета территорий зеленых насаждений являются общедоступными и ежегодно размещаются Правительством Санкт- Петербурга на официальном сайте Правительства Санкт-Петербурга в сети Интернет.

Кроме того, в Санкт-Петербурге действует специальный закон от 8 октября 2007 г. № 43085 «О зеленых насаждениях общего пользования», устанавливающий перечень территорий зеленых насаждений общего пользования и границы территорий зеленых насаждений общего пользования.

В других законах, например в законе Еврейской автономной области от 27 июня 2007 г. № 164-ОЗ «О составе и содержании проектов планировки территории в Еврейской автономной области», городские озелененные территории (скверы, бульвары и т.п.) рассматриваются только как часть территорий общего пользования. Аналогично данные вопросы урегулированы, например, в Курской области - закон Курской области от 31 октября 2006 № 76-ЗКО «О градостроительной деятельности в Курской области», в Омской области - закон Омской области от 9 марта 2007 г. № 874-ОЗ «О регулировании градостроительной деятельности в Омской области» и др.

Данная позиция в целом соответствует требованиям Земельного кодекса Российской Федерации, относящего к территориям общего пользования земельные участки, занятые скверами, бульварами и другими объектами. Однако далеко не все озелененные городские территории относятся к территориям общего пользования. Поэтому в данном случае часть территорий, на которых расположена городская растительность, выпадает из сферы правового регулирования.

Представляется, что необходимо исключить из числа охраняемых законом о зеленых насаждениях сельскохозяйственные растения, которые, в частности, выращиваются на приусадебных, дачных, садовых, огородных участках граждан, земельных участков, наход я- щихся в черте города сельскохозяйственных организаций.

Ряд субъектов Российской Федерации исключают из числа городских зеленых насаждений леса и лесные насаждения. Так, в Республиках Бурятия и Ингушетия, а также Брянской области в разряд городских зеленых насаждений входят «отдельно стоящие деревья и кустарники, не отнесенные к лесным насаждениям»; в Алтайском крае и Костромской области - «древесно-кустарниковая и травянистая растительность естественного и искусственного происхождения в населенных пунктах, кроме городских лесов». Очевидно, такие решения обусловлены тем, что для городских лесов предусмотрен особый правовой режим - они признаются, в соответствии с Лесным кодексом Российской Федерации, защитными лесами, и на порядок их использования и охраны распространяются нормы данного Кодекса.

То же можно сказать и в отношении иных находящихся в границах города особо охраняемых природных территорий (ООПТ), на которых расположены зеленые насаждения. На охрану таких зеленых насаждений распространяются правила, установленные для ООПТ. Поэтому, например, в законе Краснодарского края отмечено, что он не распространяется на зеленые насаждения, расположенные в границах ООПТ.

Представляется, что в данном случае, в зависимости от усмотрения субъекта Российской Федерации, допустимы оба варианта законодательного урегулирования. При включении зеленых насаждений, произрастающих на ООПТ и городских лесов, в круг объектов регулирования законов о защите зеленых насаждений возникает опасность дублирования в этих законах норм лесного законодательства и законодательства о ООПТ; в то же время детализация таких норм применительно именно к зеленым насаждениям, с учетом специфики условий города, в условиях, когда, например, федеральное законодательство о городских лесах отличается крайней скудностью, должна, на наш взгляд, рассматриваться как положительное явление.

В этой связи необходимо подчеркнуть, что на порядок использования и охраны зеленых насаждений в любом случае самое непосредственное влияние оказывает правовой режим земельных участков и территорий, на которых они расположены. Поэтому представляется, что верно поступают те субъекты Российской Федерации, которые связывают правовой режим зеленых насаждений с установленными территориальными зонами и назначением земельных участков.

При этом в условиях города в любом случае первостепенной задачей является охрана зеленых насаждений именно на землях общего пользования, тем более что земельные участки, занятые площадями, улицами, проездами, автомобильными дорогами, набережными, скверами, бульварами, водными объектами, пляжами и другими объектами, составляющими земли общего пользования, согласно статье 85 Земельного кодекса Российской Федерации, не подлежат приватизации. Установление же каких-либо правил в отношении сохранения тех зеленых насаждений, которые расположены на земельных участках, находящихся в частной собственности, представляется проблематичным в силу статьи 261 Гражданского кодекса Российской Федерации, распространившей право собственности на земельный участок на находящиеся в границах этого участка растения (при условии, что иное не установлено законом).

Очевидно, что собственники земельных участков имеют право определять судьбу зеленых насаждений, произрастающих на их участке. Поэтому отдельные субъекты Россий- ской Федерации (например, Дагестан, Ингушетия, Краснодарский край) вполне справедливо исключают из действия своих законов об охране зеленых насаждений отношения по охране зеленых насаждений на земельных участках, занятых индивидуальной жилой застройкой, на садовых, огородных, дачных и приусадебных земельных участках, а зеленые зоны определяют как участки земель общего пользования, на которых расположены зеленые насаждения. В Краснодарском крае, однако, установлено, что действие регионального закона может в отдельных случаях распространяться на отношения в сфере охраны зеленых насаждений, расположенных на участках, предоставленных гражданам для индивидуального жилищного строительства, и участках, предоставленных садоводческим, огородническим или дачным некоммерческим объединениям граждан, если на них расположены зеленые насаждения, включенные местными администрациями поселений, городских округов в отдельный перечень древесных пород, требующих особой охраны.

В этой связи одной из наиболее оптимальных представляется формулировка закона «О зеленых насаждениях в Санкт-Петербурге» о том, что под его действие не подпадают правоотношения по созданию, содержанию, использованию, учету, охране и восстановлению зеленых насаждений в границах особо охраняемых природных территорий, зеленых насаждений, находящихся на землях сельскохозяйственного использования, зеленых насаждений, расположенных на земельных участках, находящихся в федеральной или частной собственности, а также защитных лесов и лесопарков.

Однако региональное законодательство о защите зеленых насаждений было бы гораздо более эффективным, если бы опиралось на положения федеральных норм об использовании и охране растительности, но такие положения еще только предстоит сформировать.

Заключение

Проведенное исследование показывает, что в действующем законодательстве понятие леса не определено с достаточной четкостью и полнотой; кроме того, негативно сказывается преобладание «земельного» подхода к регулированию лесных отношений, при котором ключевое значение для установления правового режима лесов является правовой режим земель, на которых они расположены. При этом законодатель не рассматривает лес как определенную совокупность деревьев и иной растительности. Уточнение понятия леса, как полагаем, наиболее целесообразно проводить путем установления перечня таких совокупностей деревьев и иной растительности, которые не могут быть отнесены к лесам.

Данный вопрос можно решить и изолированно, однако, по нашему мнению, важно сначала определиться с более общими понятиями - «растительность», «растительный мир», «растение».

Отдельные элементы законодательства о растительном мире, в частности о защите растений от болезней и вредителей, об охране редких и исчезающих растений, о семеноводстве сельскохозяйственных и лесных растений, о защите зеленых насаждений в городах и др., к настоящему времени уже складываются в определенный массив, который в последующем может быть выделен в качестве одного из подразделов природоресурсного законодательства. Представляется несомненным, что это должно найти свое отражение и в законодательном акте федерального уровня - возможно, в специальном, по типу имеющихся в странах ближнего зарубежья и некоторых субъектах Российской Федерации законе о растительном мире, либо в новых дополнительных статьях и разделах одного из действующих законов, например Лесного кодекса Российской Федерации. При этом особое значение, на наш взгляд, имеет формирование понятийного аппарата и принципов использования и охраны растительного мира в нашей стране.

Библиографический список

1. Бар К. фон. Для чего нужно понятие земельного участка (Grnndstuck) и что это такое? О сложностях установления содержания понятия «вещь» в европейском вещном праве // Вестник гражданского права. 2018. № 5. С. 113-138.

2. Вид (в биологии) / Н. В. Тимофеев- Ресовский, Н.В. Глотов, В.И. Иванов // Большая советская энциклопедия / гл. ред. А. М. Прохоров. 3-е изд. М.: Сов. энцикл., 1969-1978. Т. 5.

3. Ерофеев Б. В. Советское лесное право: учеб. пособие. М.: ВЮЗИ, 1983. 156 c.

4. Игнатьева И. А. Экологическое право: вопросы теории. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2020. 272 c.

5. Каверин А. М., Краснов Н. И., Неми- ровский Е. И., СыродоевН. А. Законодательство о лесах. М.: Юрид. лит., 1978. 111 c.

6. Крассов О. И. Правовой режим земель государственного лесного фонда: автореф. дис.... канд. юрид. наук / АН СССР. Ин-т государства и права. М., 1978. 18 с.

7. Минина Е. Л. Тенденции развития законодательства о растительном мире // Журнал российского права. 2016. № 5. С. 108-117.

8. Полянская Г. Н. Понятие лесных отношений в общесоюзном и республиканском лесном законодательстве // Ученые записки ВНИ- ИСЗ. 1972. Вып. 27. С. 36-51.

9. Полянская Г. Н. Право государственной собственности на леса в СССР. М.: Госюриздат, 1959. 407 с.

10. Серебрякова Т. И. Жизненные формы растений // Жизнь растений: в 6 т. / гл. ред. Ал. А. Фёдоров. М.: Просвещение, 1974. Т. 1: Введение. Бактерии и актиномицеты / под ред. Н. А. Красильникова, А. А. Уранова. С. 87-98.

11. Соколова А. К. Законодательные предпосылки формирования правовой охраны объектов растительного мира // Проблемы законности. 2014. № 125. С. 129-137.

12. Шуплецова Ю. И. Правовое регулирование лесных отношений в Российской Федерации: монография. М.: ИЗиСП: КОНТРАКТ, 2018. 216 с.

13. Шуплецова Ю. И. Правовой режим земель лесного фонда // Аграрное и земельное право. 2009. № 10. С. 119-122.

14. Bennett B. What is a forest? On the Vagueness of Certain Geographic Concepts // Topoi. 2001. Vol. 20. Pp. 189-201.

15. Putz F. E., Redford K. H. The Importance of Defining «Forest»: Tropical Forest Degradation, Deforestation, Long-term Phase Shifts, and Further Transitions // Biotropica. 2010. Vol. 42, № 1. Pp. 10-20. Doi: 10.1111/j.1744-7429.2009. 00567.x

16. Lund H. G. When is a forest not a forest? // Journal of Forestry. 2002. Vol. 100, № 8. Pp.21-27.

17. Lund H. G. Accounting for the word's rangelands // Rangelands. 2007. Vol. 29, № 1. Pp. 3-10.

18. Koh L. P., Wilcove D. S. Is oil palm agriculture really destroying tropical biodiversity? // Conservation Letters. 2008. Vol. 1, № 2. Pp. 6064. Blackwell Publishing, Inc. DOI: 10.1111 / j.1755-263X.2008. 00011.x.

19. Shanahan М. Q: When is a forest not a forest? A: When no-one knows. URL: https: //www.iied.org/q-when-forest-not-fore st- when-no-one-knows#:~:text=As%20the%20UN' s%20Food%20and,reach%20these%20thresholds %20in%20situ.%22.

20. Burschel P., Huss J. GrundriB des Wald- baus. Ein Leitfaden fur Studium und Praxis. 2., neubearbeitete und erweiterte Auflage. Parey; Berlin, 1999.487 S.

21. Shupletsova Yu. I. § 1 Chapter 5 «The main trends of the modern environmental legislation development in Russia» // Preservation of the Environment: the Possibilities of Society and Law: monograph / V. R. Avkhadeev, S. R. Bagautdinova, S. A. Bogolyubov etc.; ed. board: A. Ya. Kapustin, Yu. N. Kashevarova, I.I. Chur- sina, S. V. Shulga, Yu. I. Shupletsova. М.: The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, 2019.160 p.

22. Shupletsova Yu. Rechtsprobleme der Kodi- fizierung der Umweltgesetzgebung Russlands // Recht der Umwelt. № 6. S. 190-192.

23. Schutt P., Aas G., Schuck H. J., Stimm B. Lexikon der Baum- und Straucharten: das Stan- dardwerk der Forstbotanik; Morphologie, Patholo- gie, Okologie und Systematik wichtiger Baum- und Straucharten. Verlag: Hamburg: Nikol, 2011. 581 S.

24. Wagner E.; Jandl C.; Sautner L. & Halbig M. Umweltrechtliche Haftungsfragen. Bei Bau- men, Pflanzen und Wegen / Institut fur Umwel- trecht, Johannes Kepler Universitat Linz. 2016. 207 S.

References

1. Bar C. von. Dlya chego nuzhno ponyatie zemel'nogo uchastka (Grundstuck) i chto eto ta- koe? O slozhnostyakh ustanovleniya soderzhaniya ponyatiya «veshh '» v evropeyskom veshhnom prave [Why Do We Need the Concept of Land Plot (Grundstuck) and What Is It? On the Difficulties of Establishing the Content of the Concept `Thing' in European Property Law]. Vestnik grazhdanskogo prava -- Civil Law Review. 2018. Issue 5. Pp. 113-- 138. (In Russ.).

2. Vid (v biologii) / Timofeev-Resov-skiy N. V., Glotov N. V., Ivanov V. I. [Type (in biology); N. V. Timofeev-Resovskiy, N. V. Glotov, V. I. Ivanov]. Bol'shaya sovetskaya entsiklopediya / gl. red. A. M. Prokhorov. 3-e izd. [The Great Soviet Encyclopedia; ed. by A. M. Prokhorov; 3rd ed.]. Moscow, 1969--1978. Vol. 5. (In Russ.).

3. Erofeev B. V. Sovetskoe lesnoe pravo: Ucheb. posobie [Soviet Forest Law: textbook]. Moscow, 1983. 156 p. (In Russ.).

4. Ignat'eva I. A. Ekologicheskoe pravo: vo- prosy teorii [Environmental Law: Theoretical Questions]. Moscow, 2020. 272 p. (In Russ.).

5. Kaverin A. M., Krasnov N. I., Nemirovs-kiy E. I., Syrodoev N. A. Zakonodatel'stvo o lesakh [Forest Legislation]. Moscow, 1978. 111 p. (In Russ.).

6. Krassov O. I. Pravovoy rezhim zemel' go- sudarstvennogo lesnogo fonda: Avtoref dis.... kand. yurid. nauk [Legal Regime of the State Forest Fund Lands: Synopsis of Cand jurid. sci. diss.]. Moscow, 1978. 18 p. (In Russ.).

7. Minina E. L. Tendentsii razvitiya zakono- datel'stva o rastitel'nom mire [Trends in the Development of Legislation on the Plant World]. Zhurnal rossiyskogo prava -- Journal of Russian Law. 2016. Issue 5. Pp. 108--117. (In Russ.).

8. Polyanskaya G. N. Ponyatie lesnykh otno- sheniy v obshhesoyuznom i respublikanskom les- nom zakonodatel 'stve [The Concept of Forest Relations in the All-Union and Republican Forest Legislation]. Uchenye zapiski VNIISZ -- Proceedings of the All-Union Scientific Research Institute of Soviet Legislation. 1972. Issue 27. Pp. 36--51. (In Russ.).

9. Polyanskaya G. N. Pravo gosudarstven- noy sobstvennosti na lesa v SSSR [State Ownership of Forests in the USSR]. Moscow, 1959. 407 p. (In Russ.).

10. Serebryakova T. I. Zhiznennye formy ras- teniy [Life Forms of Plants]. Zhizn ' rasteniy: V 6-ti tomakh / gl. red. Al. A. Fedorov [Plant Life: In 6 vols.; ed. by A. A. Fedorov]. Vol. 1. Vvedenie. Bakterii i aktinomitsety / pod red. N. A. Krasil'nikova, A. A. Uranova [Introduction. Bacteria and Actinomycetes; ed. by N. A. Krasil'nikov, A. A. Uranov]. Moscow, 1974. Pp. 87--98. (In Russ.).

11. Sokolova A. K. Zakonodatel 'nye predpo- sylki formirovaniya pravovoy okhrany ob”ektov rastitel'nogo mira [Legislative Prerequisites for the Formation of the Legal Protection of Flora Objects]. Problemy zakonnosti -- Problems of Legality. 2014. Issue 125. Pp. 129--137. (In Ukr.).

12. Shupletsova Yu. I. Pravovoe regulirovanie lesnykh otnosheniy v Rossiyskoy Federatsii: mono- grafiya [Legal Regulation of Forest Relations in the Russian Federation: monograph]. Moscow, 2018. 216 p. (In Russ.).

13. Shupletsova Yu. I. Pravovoy rezhim zemel' lesnogo fonda [Legal Regime of Forest Lands]. Agrarnoe i zemel'noe pravo -- Agrarian and Land Law. 2009. Issue 10. Pp. 119--122. (In Russ.).

14. Bennett B. What Is a Forest? On the Vagueness of Certain Geographic Concepts. Topoi. 2001. Vol. 20 (2). Pp. 189--201. (In Eng.).

15. Putz F. E., Redford K. H. The Importance of Defining `Forest': Tropical Forest Degradation, Deforestation, Long-Term Phase Shifts, and Further Transitions. Biotropica. 2010. Vol. 42. Issue 1. Pp. 10--20. DOI: 10.1111/j.1744-7429.2009. 00567.x. (In Eng.).

16. Lund H. G. When Is a Forest not a Forest? Journal of Forestry. 2002. Vol. 100. Issue 8. Pp. 21--27. (In Eng.).

17. Lund H. G. Accounting for the Word's Rangelands. Rangelands. 2007. Vol. 29. Issue 1. Pp. 3--10. (In Eng.).

18. Koh L. P., Wilcove D. S. Is Oil Palm Agriculture Really Destroying Tropical Biodiversity? Conservation Letters. 2008. Vol. 1. Issue 2. Pp. 60--64. DOI: 10.1111/j.1755-263X.2008. 00011.x. (In Eng.).

19. Shanahan M. Q: When Is a Forest not a Forest? A: When No-One Knows. Available at: https: //www.iied.org/q-when-forest-not-fore st- when-no-one-knows#:~:text=As%20the%20UN's %20Food%20and,reach%20these%20thresholds% 20in%20situ.%22. (In Eng.).

20. Burschel P., Huss J. GrundriB des Wald- baus. Ein Leitfaden fur Studium und Praxis; 2nd ed., revised and expanded. Parey, Berlin, 1999. 487 p. (In Germ.).

21. Shupletsova Yu. I. § 1 Chapter 5. The Main Trends of the Modern Environmental Legislation Development in Russia. Preservation of the Environment: the Possibilities of Society and Law: monograph; V. R. Avkhadeev, S. R. Bagautdinova, S. A. Bogolyubov etc.; editorial board: A. Ya. Kapustin, Yu. N. Kashevarova, I. I. Chursina, S. V. Shulga, Yu. I. Shupletsova. Moscow: Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, 2019. 160 p. (In Eng.).

22. Shupletsova Yu. Rechtsprobleme der Ko- difizierung der Umweltgesetzgebung Russlands. Recht der Umwelt. Issue 6. Pp. 190-192. (In Germ.).

Размещено на Allbest.ru