Общеобъектные и специальнообъектные принципы правового регулирования промышленной собственности в трансграничных отношениях

Облигаторный принцип применительно к регистрируемым объектам промышленной собственности лишь имеет свою существенную специфику, которая сводится к заявительному характеру истребования охраны на такие объекты. В силу обозначенного, а также с учетом специфики требований об обязательной регистрации прав на большинство объектов промышленной собственности целесообразно применительно к таким объектам (объектам промышленной собственности, подлежащим регистрации) говорить не о собственно облигаторном принципе, который представляется универсальным для всех объектов промышленной собственности, а о заявительно-доказательственном принципе охраны.

Об истребовании охраны регистрируемого объекта(без возникновения спора о праве) действительно необходимо заявить (что вытекает и из положений международных договоров: Договора о патентной кооперации, Женевского акта Гаагского соглашения о международной регистрации промышленных образцов, Мадридского соглашения и Протокола к нему, если говорить о знаках), а если пользователь ссылается на право преждепользования (п. «Ь» ст. 4 Парижской конвенции), то необходимо доказать правомерность такого права. Доказательственный характер истребуемой охраны, необходимость ее обосновать проявляется иногда и в процессе рассмотрения заявки.

Например, в России в контексте установления такого критерия охраноспособности изобретения, как промышленная применимость, если эксперт в состоянии обосновать, что заявка недостаточно раскрывает возможность осуществления изобретения, то бремя доказывания того, что изобретение может быть осуществлено во всем заявленном объеме, лежит на заявителе Руководство по осуществлению административных процедур и действий в рамках предоставления государственной услуги по государственной регистрации изобретения и выдаче патента на изобретение, его дубликата, утвержденное приказом Роспатента от 27.12.2018 № 236. П. 2.6.11.. Таким образом, первостепенное значение для охраны промышленной собственности имеет не государственная функция по обеспечению такой охраны посредством системы регистрации, а возможность истребовать такую охрану, доказав определенные критерии охраноспособности, а такой возможности уже корреспондирует обязанность государства провести экспертизу заявленного объекта и соответствующие регистрационные действия.

Заявительный характер охраны промышленной собственности, сопряженный с возможностью получить исключительные и личные неимущественные права, мотивирует создателей к созданию и истребованию охраны объектов промышленной собственности. В то время как доказательственная составляющая направлена на обеспечение государственными органами объективных процедур рассмотрения возможности предоставить охрану тому или иному лицу, правильно определив правообладателя.

Следующий принцип, который выделяется применительно к охране патентуемых объектов, -- принцип абсолютного характера прав, удостоверяемых патентом.

Данный принцип предполагает, что указанные права реализуются в отношениях, при реализации которых патентообладателю противостоит неопределенный круг обязанных лиц, т.е. «абсолютно все лица», а исключительному праву патентообладателя корреспондирует обязанность неопределенного круга лиц воздерживаться от нарушения исключительных прав См. об этом: Городов О. А. Право промышленной собственности..

Действительно, абсолютный характер прав на патентуемые объекты подтверждается некоторыми положениями Парижской конвенции. Например, согласно ее ст. 4-quater, если продажа продукта, запатентованного или изготовленного запатентованным способом, подвергнута на основании национального законодательства ограничениям или сокращениям, то это не должно являться основанием отказа в выдаче патента или признания его недействительным. Если продукт ввозится в страну -- участницу Парижской конвенции, в которой действует патент, охраняющий способ производства указанного продукта, патентообладатель имеет в отношении ввезенного продукта все права, какие ему предоставляет законодательство импортирующей страны на основе патента на способ производства в отношении продуктов, изготовленных в данной стране (ст. 5-циаТег).

При этом абсолютный характер все же может ограничиваться, например, срочным характером прав, правом преждепользования, механизмами принудительной лицензии и др. У одного объекта может быть несколько правообладателей. В силу обозначенного абсолютный характер прав на патентуемые объекты предполагает верховенство права правообладателя (правообладателей) патентуемого объекта в конкретной стране над правами иных лиц с учетом тех ограничений прав правообладателя, которые установлены национальным законодательством страны выдачи патента.

Выделяется и такой принцип охраны патентуемых объектов, как принцип охраны новых творческих результатов, который предполагает, что патентно-правовая охрана предоставляется не любым творческим результатам, которые могут быть и творческим повторением уже известного результата, но исключительно новым объектам технического, художественно-конструкторского и селекционного творчества См. об этом: Городов О. А. Право промышленной собственности.. Обозначенный принцип является специальным принципом охраны патентуемых объектов, так как критерий новизны является специфическим и общим критерием охраноспособности всех патентуемых объектов.

При этом неважно, воспринимается новизна в мировом (абсолютном) формате или в национальном. Требование новизны, общепринятое для целей охраны патентуемых объектов и вытекающее из международных договоров (например, ст. 27 Соглашения ТРИПС), предполагает охрану на международно-правовом уровне объектов промышленной собственности, являющихся новыми по сравнению с созданными ранее объектами. Новизна способствует развитию научно-технического прогресса, а соответствующий принцип охраны новых творческих результатов демонстрирует самобытность, особую значимость патентуемых объектов промышленной собственности и направлен на охрану, установление исключительности прав на основе объективной новизны впервые созданных патентуемых объектов промышленной собственности.

Из положений ст. 4-Ь^ Парижской конвенции вытекает еще один принцип охраны патентуемых объектов -- принцип независимости патентов, полученных на одно и то же изобретение в различных странах. Отметим, что данный принцип тождественен территориальному принципу охраны интеллектуальной собственности, являющемуся общим для всех объектов интеллектуальной собственности, в частности промышленной собственности. Принцип независимости патентов предполагает с учетом общего понимания территориального принципа, что в каждой стране действует своя система охраны патентуемых объектов, своя процедура истребования охраны на патентуемые объекты и свой патент или иной охранный документ, удостоверяющий право на патентуемый объект именно в пределах территории (юрисдикции) страны, его выдавшей. При этом положения вышеупомянутой статьи Парижской конвенции сформулированы таким образом, что патенты, заявки на которые поданы в разных странах -- участницах Конвенции гражданами таких стран, независимы от патентов, полученных на то же изобретение в других странах, независимо от их участия в Парижской конвенции. Данная формулировка в современных условиях представляется не совсем корректной ввиду того, что заявка, по которой истребуется охрана в разных странах, может быть подана в одной стране (международная заявка, заявка на истребование регионального патента).

Что касается характера такой независимости, то здесь также следует оговориться, что независимыми представляются не заявки на патент в собственном смысле, а права, полученные по заявке (национальной, региональной или международной) в разных странах, удостоверяемые независимыми разными (по стране выдачи) охранными документами. Причем всеобъемлющий характер независимости патентов уточняется в п. 2 ст. 4^^ Парижской конвенции через правило о том, что принцип независимости патентов следует рассматривать без каких- либо ограничений, а именно в том смысле, что патенты, заявки на которые поданы в течение срока приоритета, являются независимыми как с точки зрения оснований признания их недействительными и прекращения действия прав, так и с точки зрения определения нормального срока их действия.

При этом связь между такими объектами все же присутствует. Так, патенты в разных странах могут быть получены при подаче заявки с одной датой приоритета. Иначе возникает риск порока новизны как основополагающего критерия охраноспособности патентуемых объектов. То есть, подавая несколько заявок в разных странах или одну международную заявку с истребованием охраны в различных странах, заявитель получает патенты в разных странах с единой датой приоритета. Таким образом, в большинстве случаев единым будет и срок исчисления охраны патентуемого объекта. Если в законодательстве конкретной страны критерий новизны реализован в абсолютном (мировом) формате, то общими (в контексте оценки критерия новизны) для патентуемого объекта, охрана которого испрашивается в разных странах, будут и любые сведения, ставшие общедоступными в мире до даты приоритета патентуемого объекта.

Таким образом, при общепризнанной и вытекающей из текста Парижской конвенции независимости национальных патентов друг от друга все же присутствуют общие для патентов, выдаваемых на один и тот же объект в разных странах, начала определения критериев охраноспособности таких объектов.

Принципы правового регулирования новых сортов растений

Рассмотрение такого объекта международно-правовой охраны, как новые сорта растений, позволяет судить об особых принципах и в этой сфере охраны промышленной собственности.

Так, положения Международной конвенции по охране новых сортов растений 1961 г. позволяют судить о самостоятельном, присущем именно новым сортам растений в силу их правовой природы, принципе охраны однородных и стабильных сортов растений. Данный принцип предполагает предоставление охраны лишь таким сортам растений, которые считаются однородными: если с учетом особенностей размножения растения этого сорта достаточно одинаковы по своим основным признакам; а также стабильными: если основные признаки сорта растения остаются неизменными после неоднократного размножения или, в случае особого цикла размножения, в конце каждого такого цикла. При этом, например, такие критерии охраноспособности селекционных достижений, как новизна и отличимость, по сути, идентичны принципу охраны новых творческих результатов, который присущ изобретению и вытекает из таких его критериев охраноспособности, как новизна и изобретательский уровень.

Принципы правового регулирования товарных знаков

Применительно к товарным знакам можно выделить такой специфический принцип охраны, как принцип охраны знаков «такими, как они есть» (telle quelle -- фр.). Данный принцип вытекает из п. A ст. 6-quinquies Парижской конвенции, который устанавливает правило о том, что любой надлежащим образом зарегистрированный в стране происхождения товарный знак может быть заявлен в других странах Парижского союза и охраняется таким, как он есть, с оговорками, указанными в следующих положениях ст. 6. Эти страны могут до окончательного оформления регистрации потребовать представления свидетельства о регистрации в стране происхождения, выданного компетентным учреждением. Никакой легализации такого свидетельства не требуется.

Действительно, логическим пределом современной теории охраны товарных знаков является лишь предел сенсорного восприятия человека; и по мере того, как технологии улучшают способы восприятия, эта границы законодательства о товарных знаках также расширяетсяChange. 1 January 2016. Pp. 173-191.. В то же время крайне важны единые подходы к предоставлению охраны товарному знаку в трансграничных отношениях, при его использовании и необходимости получения охраны в нескольких странах.

Рассматриваемое правило об охране зарегистрированных товарных знаков «такими, как они есть» в других странах -- участницах Парижской конвенции представляется очень важным международным механизмом Парижской конвенции, направленным на расширение охраны товарного знака в странах Парижского союза посредством признания другими странами регистрации товарного знака в стране происхождения. Представляется, что такое правило в своей основе имеет сложившееся понимание природы товарного знака, согласно которому чем сильнее (более узнаваем) товарный знак, тем выше вероятность того, что потребители будут путать с ним аналогичные знаки, и, следовательно, тем шире будет степень защиты, которую должен получать знак См. об этом: BeebeB., HemphillC. S. The Scope of Strong Marks: Should Trademark Law Protect the Strong More than the Weak? (February 2018) // New York University Law Review. 2017. Vol. 92 ; NYU Law and Economics Research Paper No. 18-04.. То есть принцип охраны товарного знака таким, как он есть, конкретизирует, усиливает его возможную охрану в других юрисдикциях. Стоит оговориться, что этот принцип не преодолевает территориальный характер действия прав на товарные знаки. Но в то же время его действие направлено на единство товарного знака, используемого в разных юрисдикциях.

Единое восприятие товарного знака и регистрация тождественных (с зарегистрированным в одной стране -- участнице Парижской конвенции) товарных знаков в разных странах с условной гарантией, предусмотренной Парижской конвенцией, направлено, в свою очередь, на реализацию универсального, общего для всех рынков индивидуализирующего свойства товарного знака. При этом страной происхождения считается страна Парижского союза, в которой заявитель имеет действительное и серьезное промышленное или торговое предприятие, а если у него нет такого предприятия в пределах Союза -- страна Союза, где он имеет местожительство, а если у него нет местожительства в пределах Союза -- страна его гражданства, в случае если он является гражданином страны Союза.

Таким образом, различные вариации правовой связи правообладателей с любой страной -- участницей Парижской конвенции, подтверждающие «страну происхождения знака», направлены на расширение возможностей применения принципа охраны знаков «такими, как они есть» и, по сути, усиливают систему охраны знака на территории стран -- участниц Парижской конвенции. При этом основная проблематика реализации рассматриваемого принципа заключается в его ограничениях, допускаемых Парижской конвенцией. Так, выделяются три основных изъятия из действия принципа охраны товарных знаков такими, как они есть:

если знаки могут затронуть права, приобретенные третьими лицами в стране, где испрашивается охрана;

если знаки лишены каких-либо отличительных признаков или составлены исключительно из знаков или указаний, могущих служить в торговле для обозначения вида, качества, количества, назначения, стоимости, места происхождения продуктов или времени их изготовления либо ставших общепринятыми в обиходном языке или в добросовестных и устоявшихся торговых обычаях страны, где испрашивается охрана;

если знаки противоречат морали или публичному порядку, в особенности если они могут ввести в заблуждение общественность. Подразумевается, что знак не может рассматриваться как противоречащий публичному порядку по той единственной причине, что он не соответствует какому-либо положению законодательства о знаках, за исключением случая, когда само это положение касается публичного порядка. Стоит отметить, что данные ограничения рассматриваемого принципа при установлении соответствующих (одного из вышеперечисленных) обстоятельств могут повлечь отклонение при регистрации или признание недействительными товарных знаков. При использовании обозначенных ограничений в правоприменительной практике государства должны обеспечить защиту против недобросовестной конкуренции (п. В ст. 6^и^и^, а также ст. 10- Ьгё Парижской конвенции). Это правило нацелено на реализацию первого из перечисленных ограничений, когда регистрация знака в таком виде, в котором он зарегистрирован в другой стране, может затронуть права третьих лиц. Подразумевается, что такие третьи лица, используя данные ограничения, не должны нарушать положения о защите конкуренции и злоупотреблять своими правами, совершая акты недобросовестной конкуренции. Как видим, рассматриваемые положения сформулированы с использованием оценочных категорий, к которым должен прибегнуть национальный правоприменитель каждый раз, когда есть заявление третьих лиц о возможных нарушениях их прав при регистрации товарных знаков такими, как они есть.

Кроме того, особую проблематику представляет реализация в положениях Парижской конвенции (пп. 1 п. С ст. 6^и^шез) еще одного ограничения действия рассматриваемого принципа. Так, при решении вопроса о предоставлении охраны товарному знаку необходимо учитывать все фактические обстоятельства, особенно продолжительность применения знака. Так как статья 6-цшпцшез называется «Знаки: охрана знаков, зарегистрированных в одной стране Союза, в других странах Союза (оговорка "Таким, как он есть")», мы не можем сделать вывод о том, что указанные положения п. С рассматриваемой статьи относятся к общей процедуре рассмотрения заявок на регистрацию товарных знаков. Речь идет именно о процедуре предоставления охраны знаку, уже зарегистрированному в какой-либо стране -- участнице Парижской конвенции, таким, как он есть. Подтверждается этот вывод положениями п. D ст. 6^и^ие о том, что никто не может воспользоваться положениями настоящей статьи, если знак, на который испрашивается охрана, не зарегистрирован в стране происхождения.

То есть при регистрации в определенной стране уже зарегистрированного в другой стране Парижского союза товарного знака правоприменитель должен учитывать все фактические обстоятельства использования заявленного обозначения, среди которых отдельно выделена продолжительность применения знака.

При этом в пп. 2 п. С ст. 6-цшпцшез Парижской конвенции сделана оговорка о том, что заявки на регистрацию товарных знаков не подлежат отклонению в других странах Парижского союза на том единственном основании, что они отличаются от знаков, охраняемых в стране происхождения, лишь элементами, не изменяющими отличительный характер знаков и не затрагивающими тождественность знаков в той форме, в которой они были зарегистрированы в упомянутой стране происхождения. То есть в одном пункте сказано и о возможных ограничениях принципа охраны знака таким, как он есть (для решения о регистрации такого знака нужно исследовать все фактические обстоятельства), и о том, что правоприменитель при этом должен оценивать и устанавливать тождественность в целом (даже при незначительных различиях в знаке, не изменяющих его отличительный характер), которая позволит применить принцип в собственном смысле.

Противоречивость положений ст. 6^и^шез приводит к проблемам применения рассматриваемого принципа на национальном уровне. Так, правоприменительная практика в РФ формируется в направлении, по сути, отказа от применения рассматриваемого принципа в пользу основ российского законодательства о предоставлении охраны товарным знакам при учете интересов третьих лиц, всех фактических обстоятельств и других приведенных в ст. 6^и^шез Парижской конвенции оснований ограничения принципа охраны знака таким, как он есть.

Например, в заключении Палаты по патентным спорам от 20.09.2018 (приложение к решению Роспатента от 30.11.2018 по заявке № 0001322708) об отказе в предоставлении правовой охраны на территории Российской Федерации знаку по международной регистрации приведено следующее обоснование такого отказа. Палата по патентным спорам посчитала, что обозначениям, которым несвойственна различительная способность, может быть предоставлена правовая охрана при условии, что заявитель представит материалы, подтверждающие приобретенную обозначением различительную способность в результате его длительного использования на территории Российской Федерации, и что обозначение воспринимается как товарный знак заявителя.

При этом Палата как раз ссылалась на пп. 1 п. С ст. 6-цитцшз Парижской конвенции. Конкретизировалось такое решение ссылкой на п. 35 Правил Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслужи-, согласно которому для доказательства приобретенной различительной способности могут быть представлены содержащиеся в соответствующих документах фактические сведения: о длительности, об интенсивности использования обозначения, о территории и об объемах реализации товаров, маркированных заявленным обозначением, о затратах на рекламу, ее длительности и интенсивности, о степени информированности потребителей о заявленном обозначении и изготовителе товаров, включая результаты социологических опросов; сведения о публикациях в открытой печати информации о товарах, сопровождаемых заявленным обозначением, и иные сведения.

Документы, представленные заявителем для доказательства приобретения обозначением различительной способности, учитываются при принятии решения о государственной регистрации товарного знака в том случае, если они подтверждают, что заявленное обозначение до даты подачи заявки воспринималось потребителем как обозначение, предназначенное для индивидуализации товаров определенного изготовителя. То есть все эти сведения учитываются, по сути, для решения о предоставлении охраны знаку таким, как он есть.

Кроме того, в науке имеется некоторая дискуссия по этому вопросу. Так, отмечается неоднозначность вопроса о возможности непосредственного применения пп. 1 п. С ст. б^и^ие Парижской конвенции к обозначениям и товарным знакам, регистрируемым не на основе принципа охраны знака таким, как он есть. Делается вывод о том, что подпункт 1 п. С ст. 6^и^и^ имеет ограниченное применение в силу буквального толкования положений всей статьи, которая распространяется на отношения, когда обозначение регистрируется за рубежом и лишь в случае, когда такое же или незначительно отличное обозначение уже зарегистрировано в стране происхождения в качестве товарного знакавания, коллективных знаков, утв. приказом Минэкономразвития России от 20.07.2015 № 482 (ред. от 12.03.2018), зарегистрированным в Минюсте России 18.08.2015 № 38572. Научно-практический комментарий судебной практики в сфере защиты интеллектуальных прав / В. О. Калятин, Д. В. Мурзин, Л. А. Новоселова [и др.] ; под общ. ред. Л. А. Новоселовой. М. : Норма, 2014. 480 с..

При этом приводится и противоположная позиция, согласно которой положения пп. 1 п. С ст. 6-quinquies могут применяться независимо от ст. 6-quinquies Парижской конвенции, т.е. не ограничиваются действием рассматриваемого принципа, т.к. правило пп. 1 п. C ст. 6-quinquies само по себе имеет значение принципа и, следовательно, должно иметь всеобщее применение Цит. по: Научно-практический комментарий судебной практики в сфере защиты интеллектуальных прав.. Данная позиция подтверждается также и российской судебной практикой Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 14.12.2009 № КА-А40/13233- 09 ; постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09.10.2007 № 15006/06., на основании чего в науке сделан вывод о том, что рассматриваемое положение Парижской конвенции применяется как самостоятельное правило (принцип) и может носить независимый от принципа telle quelle характер См. об этом: Научно-практический комментарий судебной практики в сфере защиты интеллектуальных прав..

Такой вывод представляется некорректным ввиду приведенного выше анализа положений ст. 6-quinquies, и прежде всего п. D, которые четко устанавливают невозможность применения этой статьи, если знак, на который испрашивается охрана, не зарегистрирован в стране происхождения. Причем российские суды без ссылки на пп. 1 п. C ст. 6-quinquies совершенно справедливо и законно могут применять тождественное правило, основываясь на универсальных (независимых от регистрации товарного знака в другой стране) положениях п. 1.1 ст. 1483 ГК РФ о том, что общие основания отказа в регистрации товарного знака не применяются, если обозначение приобрело различительную способность.

Говоря о зарубежном опыте, стоит также отметить проблематику неоднозначного понимания положений пп. 1 п. C ст. 6-quinquies. Так, показательным представляется спор между ЕС и США, рассмотренный Апелляционным органом ВТО. В США в 1998 г. в ответ на конфискационные действия со стороны Правительства Кубы был принят разд. 211 Сводного закона об ассигнованиях, который предусматривал, что права на товарный знак и торговую марку, по существу, не могли быть принудительно осуществлены в отношении товарных знаков и марок, конфискованных Правительством Кубы. Положения разд. 211 были применены в двух решениях суда в США в отношении торговой марки Havana Club См. об этом: Смбатян А. С. Международные торговые споры в ГАТТ/ВТО: избранные решения (1952-- 2005 гг.). М. : Волтерс Клувер, 2006. С. 261.. Раздел 211(a)(2) запрещал судам США признавать, принудительно осуществлять или иным образом придавать юридическую силу любым правопритязаниям на основании общего права или регистрации определенными лицами в отношении конфискованных фирменных наименований и товарных знаков.

Кроме того, запрещалось признавать, принудительно осуществлять или иным образом придавать юридическую силу договорным правам в отношении такой собственности (разд. 211(b)). При этом Европейский Союз указывал на противоречие новых законодательных положений США требованиям пп. 1 п. C ст. 6-quinquies Парижской конвенции (в силу того, что п. 1 ст. 2 Соглашения ТРИПС отсылает к ним), поскольку они препятствуют получению платы иностранным лицом при определенных обстоятельствах, что, в свою очередь, препятствует подаче заявления о регистрации и защите товарного знака «как есть» иностранным владельцем.

США же утверждали, что требование «как есть» относится только к форме защиты товарного знака, но не к степени защиты или правам. По мнению США, раздел 211 не касается вопроса формы товарного знака, но говорит о правах собственности. Апелляционный орган отметил, что ст. 6-quinquies Парижской конвенции сохраняет «значительную степень свободы за странами-членами в вопросах условий подачи заявок и регистрации товарных знаков», и постановил, что статья 6-quinquies не включает в себя вопросы, относящиеся к праву собственности на товарные знаки, и что разд. 211(a)(1) относится к вопросам собственности. Таким образом, раздел 211(a)(1) не нарушает ст. 2.1 Соглашения ТРИПС, ст. 6-quinquies Парижской конвенции. Действительно, решение Апелляционного органа ВТО представляется логичным, интересным и, по сути, вытекающим из ст. 6-quinquies Парижской конвенции. Если допустить абсолютный характер тезиса о том, что принцип охраны товарных знаков такими, как они есть, является формальным, т.е. относится к форме знака, то серьезный вопрос вызывают дополнительные обстоятельства, влияющие на действие данного принципа, исключения, сформулированные в самой статье.

То есть если речь идет исключительным образом о форме знака, которая должна признаваться при последующей подаче заявки на тождественный знак в других странах Парижского союза, то смысл теряет, например, необходимость учитывать все фактические обстоятельства, особенно продолжительность применения знака, вытекающая из положений пп. 1 п. С ст. биие Парижской конвенции. Таким образом, попытка разработчиков Парижской конвенции установить в некотором роде международный режим охраны товарных знаков, зарегистрированных в одной стране -- участнице Парижской конвенции, национальными правоприменителями может сводиться и, как видим, сводится на нет. Приоритет национальный правоприменитель отдает своим национальным правилам определения различительного характера товарного знака, продолжительности его использования, защите прав третьих лиц, возникших на территории страны правоприменителя ранее даты подачи заявки о регистрации знака, и другим национальным основаниям отказа в регистрации товарного знака, корреспондирующим ограничительным положениям ст. 6^и^и^ Парижской конвенции. В то же время идея стабильности знака при его охране в различных юрисдикциях представляется довольно глубокой и направленной в перспективе на формирование международного режима обозначения, используемого в товарном знаке.

Проблематика охраны обозначения, выраженного в товарном знаке и получившего охрану в одной стране, в других странах без изменения отсылает нас к вопросу о том, кто может быть правообладателем и заявителем в других странах и не связано ли такое правило с некой претензией на исключительность первоначального правообладателя. Современное понимание правовой природы товарных знаков не позволяет дать положительный ответ на этот вопрос. Парижская конвенция также не дает четкого указания на единого заявителя, правообладателя, поскольку устанавливает в ст. 6 территориальный принцип охраны товарных знаков. Однако формулировка ст. 6 Парижской конвенции свидетельствует о независимости знаков, надлежащим образом зарегистрированных в какой-либо стране Парижского союза, от знаков, зарегистрированных в других странах.

Союза, включая страну происхождения. То есть абсолютная независимость устанавливается в отношении уже зарегистрированных в разных странах знаков и их охраны.

В то же время пп. 1 п. С ст. бющ^и^ Парижской конвенции устанавливает определенную зависимость зарегистрированного знака в одной стране от заявки на такой же знак в другой стране. Если при этом учесть основное индивидуализирующее свойство товарных знаков и интересы потребителей, а также глобальную тенденцию к формированию единых рынков товаров и услуг, доступную возможность приобретать товары за рубежом, то идея относительного значения новизны товарного знака, учитывающего исключительный характер права первоначального правообладателя (получившего охрану в стране происхождения) истребовать охрану товарного знака по заявленному классу товаров в других странах, приобретает серьезный смысл. Международный характер товарного знака может быть развит путем соответствующей ориентации и понимания положений ст. б^и^ие Парижской конвенции национальными законодателями и правоприменителями.

Библиография

1. Городов О. А. Особенности перехода результатов интеллектуальной деятельности в режим общественного достояния // Известия высших учебных заведений. Правоведение. -- 2017. -- № 3 (332).

2. Городов О. А. Право промышленной собственности : учебник. -- М. : Статут, 2011. -- 942 с.

3. Иванов Н. В. Исчерпание исключительного права на товарный знак и параллельный импорт // Закон. -- 2019. -- № 2. -- С. 127--137.

4. Научно-практический комментарий судебной практики в сфере защиты интеллектуальных прав / В. О. Калятин, Д. В. Мурзин, Л. А. Новоселова [и др.] ; под общ. ред. Л. А. Новоселовой. -- М. : Норма, 2014. -- 480 с.

5. Пирогова В. В. Исчерпание исключительных прав и параллельный импорт. -- М. : Статут, 2008. -- 155 с.

6. Смбатян А. С. Международные торговые споры в ГАТТ/ВТО: избранные решения (1952--2005 гг.). -- М. : Волтерс Клувер, 2006.

7. Черничкина Г. Н. Исторические аспекты возникновения правовой охраны изобретений // Современное право. -- 2010. -- № 4. -- С. 158--162.

8. Шугурова И. В. Международно-правовая охрана изобретений как объекта промышленной собственности : дис. ... канд. юрид. наук. -- Саратов, 2003.

9. Barraclough E. US Supreme Court rewrites the rules on patent exhaustion

10. Beebe B., Hemphill C. S. The Scope of Strong Marks: Should Trademark Law Protect the Strong More than the Weak? (February 2018) // New York University Law Abstract. -- Vol. 92. -- 2017 ; NYU Law and Economics Research Paper No. 18-04.

11. Gibbons L. J. Non-conventional trademarks under United States law: An unbounded new frontier of branding // Global Governance of Intellectual Property in the 21st Century: Reflecting Policy Through Change. -- 1 January 2016. -- Pp. 173--191.

12. Krauspenhaar D. Liability Rules in Patent Law // A Legal and Economic Analysis. -- 1 January 2015. -- Pp. 1--233. -- DOI: 10.1007/978-3-642-40900-4.

13. Ocalan-OzelS. Invention characteristics and the degree of exclusivity of university licenses // The case of two leading French research universities. -- Vol. 48. -- Iss. 6. -- July 2019. -- Pp. 1445--1457.

14. Okediji R. L. Traditional knowledge and the public domain in intellectual property // Intellectual Property and Development: Understanding the Interfaces: Liber amicorum Pedro Roffe. -- 25 February 2019. -- Pp. 249--275.

15. Perepechko L. N. Trademarks protection and development of industrial production // Proceedings of the 32nd International Business Information Management Association Conference, IBIMA 2018 -- Vision 2020:

16. Sustainable Economic Development and Application of Innovation Management from Regional expansion to Global Growth 2019. - Pp. 231-239.

17. Seth M. Reiss. Commentary on the Paris Convention for the Protection of Industrial Property. -- Oxford University Press and the Center of International Legal Studies, 2008--2010. -- URL: http://www.lex-ip.com/ Paris.pdf.

18. Son K.-B., Bae S., Lee T.-J. Does the Patent Linkage System Prolong Effective Market Exclusivity? Recent Evidence From the Korea-U. S. Free Trade Agreement in Korea // International Journal of Health Services. -- Vol. 49. -- Iss. 2. -- 1 April 2019. -- Pp. 306--321.

19. Ullrich H. Technologieschutz nach TRIPS: Prinzipen und Probleme. -- GRUR Int. 1995.

References

1. Gorodov OA. Osobennosti perekhoda rezultatov intellektualnoy deyatelnosti v rezhim obshchestvennogo dostoyaniya [Peculiarities of transfering intellectual activity results into public domain]. Proceedings of Higher Educational Institutions. Pravovedenie. 2017;3(332). (In Russ.)

2. Gorodov OA. Pravo promyshlennoy sobstvennosti : uchebnik [Law of Industrial Property: A textbook]. Moscow: Statute Publ.; 2011. (In Russ.)

3. Ivanov NV. Ischerpanie isklyuchitelnogo prava na tovarnyy znak i parallelnyy import [Exhaustion of the exclusive right to trademark and parallel import]. Zakon. 2019;2:127--137. (In Russ.)

4. Kalyatin VO, Murzin DV, Novoselova LA. Novoselova NA, editor. nauchno-prakticheskiy Kommentariy sudebnoy praktiki v sfere zashchity intellektualnykh prav [Scientific and practical commentary on judicial practice in the sphere of protection of intellectual rights]. Moscow: Norma Publ.; 2014. (In Russ.)

5. Pirogova VV. Ischerpanie isklyuchitelnykh prav i parallelnyy import [Exhaustion of exclusive rights and parallel import]. Moscow: Statute Publ.; 2008. (In Russ.)

6. Smbatyan AS. Mezhdunarodnye torgovye spory v GATT/VTO: izbrannye resheniya (1952--2005 gg.) [International trade disputes in GATT/WTO: Selected |Decisions (1952--2005)]. Moscow: Volters Kluver; 2006. (In Russ.)

7. Chernichkina GN. Istoricheskie aspekty vozniknoveniya pravovoy okhrany izobreteniy [Historical Aspects of the Emergence of Legal Protection of Inventions]. Sovremennoe pravo. 2010(4):158--162. (In Russ.)

8. Shugurova IV. Mezhdunarodno-pravovaya okhrana izobreteniy kak obekta promyshlennoy sobstvennosti : dis. ... kand. yurid. nauk [International legal protection of inventions as an object of industrial property: Can. Sci. (Law) Thesis]. Saratov; 2003. (In Russ.)

9. Barraclough E. US Supreme Court rewrites the rules on patent exhaustion.

10. Beebe B, Hemphill CS. The Scope of Strong Marks: Should Trademark Law Protect the Strong More than the Weak? (February 2018). New York University Law Abstract. 2017;92; 18-04; NYU Law and Economics Research Paper.

11. Gibbons L. J. Non-conventional trademarks under United States law: An unbounded new frontier of branding: Global Governance of Intellectual Property in the 21st Century: Reflecting Policy Through Change 1 January 2016:173--191.

12. Krauspenhaar D. Liability Rules in Patent Law. A Legal and Economic Analysis. 1 January 2015:1--233.

13. Ocalan-Ozel S. Invention characteristics and the degree of exclusivity of university licenses: The case of two leading French research universities. 2019;48(6):1445--1457.

14. Okediji RL. Traditional knowledge and the public domain in intellectual property: Intellectual Property and Development: Understanding the Interfaces: Liber amicorum Pedro Roffe. 2019:249--275.

15. Perepechko LN. Trademarks protection and development of industrial production. Proceedings of the 32nd International Business Information Management Association Conference, IBIMA 2018 -- Vision 2020: Sustainable Economic Development and Application of Innovation Management from Regional expansion to Global Growth 2019. 2019:231--239.

16. Seth M. Reiss. Commentary on the Paris Convention for the Protection of Industrial Property. Oxford University Press and the Center of International Legal Studies, 2008--2010. Available from: http://www.lex- ip.com/Paris.pdf.

17. Son KB, Bae S, Lee TJ. Does the Patent Linkage System Prolong Effective Market Exclusivity? Recent Evidence From the Korea-U. S. Free Trade Agreement in Korea. International Journal of Health Services. 2019:49(2):306-- 321.

18. Ullrich H. Technologieschutz nach TRIPS: Prinzipen und Probleme. GRUR Int. 1995.

Размещено на Allbest.ru