Убийство при превышении пределов необходимой обороны: анализ субъективной стороны

кандидат юридических наук, доцент;

доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин Института международного права и правосудия Московского государственного лингвистического университета

В статье на основании анализа различных мнений ученых и материалов судебной практики автором предпринята попытка выявить значение субъективных признаков состава преступления при решении вопроса о квалификации содеянного по ч. 1 ст. 108 УК РФ. Отмечено, что в большинстве случаев убийства при эксцессе обороны совершаются с косвенным умыслом. Неосторожный эксцесс обороны не обладает общественной опасностью с точки зрения уголовного права. Исследовано значение таких субъективных признаков, как цель, мотивы и эмоциональное состояние для убийства при эксцессе обороны. Анализируя судебную практику, автор приходит к выводу, что часто при решении вопроса о наличии или отсутствии признаков эксцесса обороны суды оценивают преимущественно объективные обстоятельства и не уделяют должного внимания психическому отношению лица к своим оборонительным действиям. Данное положение дел обязательно приводит к субъективному вменению. В целях избежания ошибок в судебной практике предлагается более тщательный анализ не только объективных признаков, но и психического отношения лица к содеянному.

Ключевые слова: субъективная сторона; состав преступления; вина; мотив; цель; аффект; неосторожность; умысел; необходимая оборона; превышение пределов необходимой обороны; убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

V. I. Akimochkin

MURDER IN EXCESS OF THE LIMITS OF NECESSARy DEFENSE:

AN ANALySIS OF THE SUBjECTIVE SIDE

убийство преступление эксцесс обороны

Как известно, обязательным признаком субъективной стороны любого состава преступления является вина. Согласно ч. 1 ст. 5 Уголовного кодекса РФ «Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина». Это один из основополагающих принципов российского уголовного права.

Насчет формы вины при превышении пределов необходимой обороны ученые в области уголовного права придерживались различных точек зрения. В частности, В. Ф. Кириченко, И. И. Слуцкий и Н. Н. Паше- Озерский писали, что вина обороняющегося возможна и в форме умысла, и в форме неосторожности [Кириченко 1948; Слуцкий 1956; Паше-Озерский 1962]. М. И. Якубович полагал, что эксцесс обороны, т е. превышение ее пределов, возможен только по неосторожности [Якубович 1976]. С. В. Бородин признает только умышленную форму вины при превышении пределов необходимой обороны [Бородин 1977].

Интересно также то, что согласно уголовному законодательству Италии, например, превышение пределов необходимой обороны возможно только по неосторожности. Деяния в этих случаях квалифицируются как неосторожные преступления. При умышленном эксцессе обороны лицо привлекается к ответственности на общих основаниях, т е. за умышленное преступление [Пипия 1991].

Согласно российскому уголовному законодательству, для рассматриваемого преступления характерна только умышленная форма вины. Во-первых, в соответствии с ч. 1 ст. 105 УК РФ убийством является именно умышленное причинение смерти другому человеку, а во-вторых, определение эксцесса обороны, содержащееся в ч. 2 ст. 37 УК РФ, также прямо указывает на умысел. Следовательно, и при убийстве, совершенном при превышении пределов необходимой обороны, возможен только умысел, прямой или косвенный, тем самым законодатель признает, что ввиду особой социально-правовой природы института необходимой обороны, неосторожный эксцесс обороны не обладает общественной опасностью с точки зрения уголовного права.

На наш взгляд, возможность привлечения к уголовной ответственности за неосторожный эксцесс обороны означала бы приоритетность интересов посягающего, который своим противоправным поведением как раз и провоцирует ситуацию необходимой обороны, перед интересами обороняющегося и общества в целом, а это, в свою очередь, противоречит самой сущности необходимой обороны, поэтому умышленный эксцесс обороны должен существенно смягчать вину.

Убийство, предусмотренное ч. 1 ст. 108, характеризуется, как правило, внезапно возникшим умыслом, поскольку обстановка нападения вынуждает обороняющегося, который, находясь в возбужденном состоянии, не всегда в состоянии адекватно воспринять поведение посягающего действовать безотлагательно.

В большинстве случаев убийства при эксцессе обороны совершаются с косвенным умыслом. Обороняющийся осознает, что использует чрезмерные способы и средства защиты и превышает таким образом допустимые пределы обороны, предвидит реальную возможность наступления смерти посягающего. Такие последствия нежелательны для него, но он сознательно их допускает либо относится к ним безразлично. Причина этому - цель, характерная для данного преступления. Целью обороняющегося является не смерть посягающего, а защита тех или иных правоохраняемых благ, и при достижении этой цели обороняющееся лицо допускает наступление такого последствия. При этом лицо, даже осознавая, что превышает пределы необходимой обороны, редко бывает в состоянии точно определить степень такого превышения ввиду своего психологического и эмоционального состояния в экстремальной ситуации.

Собственно, цель, будучи факультативным признаком субъективной стороны многих других составов преступлений, для убийства при эксцессе обороны является составообразующей. Она не указана в диспозиции ч. 1 ст. 108 УК РФ, однако вытекает из самого определения необходимой обороны и отражена в ч. 1 ст. 37 УК РФ. Именно цель является одним из основных разграничительных критериев между данным видом убийства и, например, убийством, совершенным в состоянии аффекта (ст. 107 УК РФ), или убийством, совершенным при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108 УК РФ), с которыми убийство при эксцессе обороны по многим признакам имеет значительное сходство.

Так, целью убийства, предусмотренного ст. 107 УК РФ, как отмечает Н. П. Подольная, является наказать посягающего за пережитый испуг [Подольная 1986], а задержание лица, совершившего преступление производится «с целью доставить его в органы власти и тем самым пресечь возможность совершения им новых преступления» (п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление»), в то время как убийство при превышении пределов необходимой обороны совершается только лишь с целью защиты тех или иных охраняемых уголовным законом интересов от посягательства.

Мотивом преступлений, совершаемых при эксцессе обороны, по мнению, В. И. Ткаченко, является потребность в устранении возникшей в результате посягательства опасности определенным общественным отношениям при наличии сознания о вредном способе ее удовлетворения [Ткаченко 1979]. Ю. В. Баулин писал, что при превышении пределов необходимой обороны имеют место смешанные мотивы, при этом основным мотивом выступает устранение опасности, грозящей охраняемым законом интересам, и наряду с ним существенное место занимают гнев, месть. Если же мотивом действий обороняющегося является только месть, то ответственность может наступать на общих основаниях [Баулин 1991].

Именно указанные мотивы и цель понижают общественную опасность убийства, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, и делают его привилегированным. Если определяющими мотивами и целями субъекта не являются побуждение и цель защитить охраняемые уголовным законом личные, общественные или государственные интересы, исключается возможность квалификации деяния по указанной статье, что еще раз подчеркивает важность их установления.

При оценке действий обороняющегося необходимо учитывать также его эмоциональное состояние, которое может оказывать существенное влияние на поведение человека. Наиболее значимым видом эмоций с точки зрения уголовного права признается аффект, т е. «состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения», которому нередко подвержены лица, находящиеся в состоянии необходимой обороны. В состоянии аффекта сознание человека сужается - фиксируются лишь явления и цели, непосредственно связанные с испытываемыми в тот момент переживаниями, что ведет к снижению уровня волевого контроля поведения [Еникеев 2008].