Региональная власть и общество в условиях неопределенности и риска: индекс (дез)интеграции как основа модели взаимодействия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Адыгейский государственный университет

Региональная власть и общество в условиях неопределенности и риска: индекс (дез)интеграции как основа модели взаимодействия

З.А. Жаде, А.Ю. Шадже, С.А. Ляушева,

Н.А. Ильинова, Е.С. Куква



Аннотация

В статье исследуется проблема взаимодействия власти и общества в региональных сообществах Республики Адыгея и Краснодарского края в условиях глобальной пандемии. Анализируются результаты социологического опроса, проведенного в октябре 2020 года в Республике Адыгея и Краснодарском крае методом анкетирования (N=1171).

На основе эмпирических данных, отражающих индикаторы, объединенные в следующие блоки: информационно-коммуникационный, компетентность, готовность к сотрудничеству, доверие, публичность региональной политики, рассчитаны индивидуальные, совокупные и интегральный индексы (дез)интеграции общества. Интегральный индекс составил 103,6 в Краснодарском крае и 125,5 в Республике Адыгея.

На основе анализа индексов (дез)интеграции по каждому из регионов предложена дескриптивная (описательная) модель взаимодействия власти и общества в региональных сообществах в условиях неопределенности и риска. Модель позволяет прогнозировать управление непосредственным риском на основе сочетания с процессами самоорганизации с наименьшими издержками для целостности и консолидации региональных социумов.

Исходя из выявленного уровня взаимодействия власти и общества в региональных сообществах периода пандемии, высокой неопределенности непосредственного риска, делается вывод о необходимости активизации взаимодействия горизонтальных связей («объединительных практик») в обществе и вертикальных связей между обществом и властью. С этой целью предлагаются меры по выявлению и использованию возможностей рисков и опасностей, совмещению ресурса социального капитала с «мягким управлением» обществом и направлением риска.

Ключевые слова: общество, власть, Республика Адыгея, Краснодарский край, индикаторы и индекс интеграции, дескриптивная модель, пандемия, (дез) интеграция, ресурс, взаимодействие, управление.

Z.A. Zhade, A.Yu. Shadzhe, S. A. Lyausheva, N.A. Ilyinova, E.S. Kukva

Adyghe State University

REGIONAL POWER AND SOCIETY IN CONDITIONS OF UNCERTAINTY AND RISK: (DES)INTEGRATION INDEX AS THE BASIS OF INTERACTION MODEL

Abstract

The article analyzes the problem of interaction between the authorities and society in the regional communities of the Adyghea Republic and the Krasnodar Territory in the context of a global pandemic. Also, the article analyzes the results of a sociological survey conducted in September-October 2020 in these regions using the questionnaire method (N = 1171).

Based on empirical data reflecting indicators which were combined into the following blocks: information and communication, competence, readiness for cooperation, trust, and publicity of regional policies, the authors calculated individual, aggregate and integral indices of social (des)integration. The integral index was 103.6 in the Krasnodar Territory and 125.5 in the Adyghea Republic.

Based on the analysis of (des)integration indices for each of the regions and taking into account methodological requirements, the authors constructed a descriptive model of interaction between power and society in regional communities in a risk setting. The model makes it possible to predict direct risk management based on a combination with self-organization processes with the lowest expenses for the integrity and consolidation of regional societies.

Based on the identified level of interaction between government and society in regional communities of the pandemic, crisis and high risk period, it is concluded that it is necessary to intensify the interaction of horizontal ties (“unifying practices”) in society and vertical ties between society and power. To this end, measures are proposed to identify and use the possibilities of risks and hazards, and combine the resource of social capital with the “soft management” of society and the direction of risk.

Keywords: society, power, indicators and integration index, descriptive model, pandemic, (des)integration, resource, interaction, management, forecast.



Введение

Актуальность. В последние годы активизировался исследовательский интерес ученых к интеграционным вопросам в обществе. Причина, вызвавшая актуальность поставленной проблемы, - это глобальные вызовы, связанные с изменяющимся миром, которые оказывают дезинтеграционное воздействие на общества, исторически формировавшиеся закономерности и конструктивный опыт интеграционных процессов. В условиях формирующейся новой реальности трудно представить развитие мира по определенному прогнозу или сценарию, поскольку неопределенность и глобальная нестабильность являются одними из важных характеристик глобального мира в условиях современности.

Актуальность поставленной проблемы определяется еще и тем, что в условиях современной пандемии все общества оказались на новой исторической стадии развития. Динамично изменяющаяся социально-экономическая среда нуждается в социальной стабильности и прогнозировании инновационного развития общества. В условиях современной неопределенности влияние глобального риска на мир/ общества однозначно нельзя определить, поэтому важно рассмотрение проблемы управления риском в условиях сложных и противоре - чивых изменений современности; переосмысления возможностей рисков и определения перспектив использования интеграционного потенциала обществ.

В этой связи особую научную и практическую актуальность представляет рассмотрение взаимодействия власти и общества в региональных сообществах в условиях глобального риска.

Цель данной статьи - на основе эмпирического материала, отражающего следующие индикаторы: информационно-коммуникационный, компетентность, готовность к сотрудничеству, доверие, публичность региональной политики - определить особенности протекания интеграционных процессов в региональных сообществах, рассчитать индекс (дез)интеграции и предложить дескриптивную (описательную) модель взаимодействия региональной власти и общества в условиях неопределенности и риска.

Объект исследования - региональные сообщества Республики Адыгея и Краснодарского края. В статье анализируются результаты социологического опроса, проведенного в октябре 2020 года в Республике Адыгея и Краснодарском крае методом анкетирования (N=1171).



Методология исследования

Исследование взаимодействия власти и общества в условиях нового глобального риска осуществлялось на основе междисциплинарного подхода. Изучение полиэтничных региональных сообществ как сложных систем, вступающих во взаимодействие в условиях неопределенности, позволило выявить их основные интеграционно-дезинтеграционные тенденции.

На основе двух методологических положений осуществлялось исследование общества. В рамках социологической концепции П. Сорокина общество или коллективное единство можно представить «как совокупность взаимодействующих людей, отличная от простой суммы невзаимодействующих индивидов... Общество существует «только как система взаимодействующих единиц, без которых и вне которых оно немыслимо и невозможно, как невозможно всякое явление без всех составляющих его элементов» [1]. Это положение нами будет принято в качестве методологического ориентира в понимании взаимодействия людей на горизонтальном и вертикальном уровнях, а также в формировании диалогичных отношений между членами общества, с одной стороны, с другой - между властью и обществом.

Второй подход связан с концепцией Ф. Фукуямы, который предлагает анализ общества как системы, которая может быть понята лишь при постижении природы и характерных качеств составляющих его личностей [2]. В данной статье « соцц- альный капитал» рассматривается через индикаторы (информационно-коммуникационный, компетентность, публичность региональной политики, доверие, этичность, готовность к сотрудничеству). Эти два методологических положения вза- имодополняют друг друга и дают возможность дальнейшего изучения степени (дез)интеграции региональных сообществ.

В качестве основных факторов интеграции общества отобраны индикаторы, объединенные в следующие блоки: информационно-коммуникационный, компетентность, готовность к сотрудничеству, доверие, публичность региональной политики. И в этом случае возникает потребность в использовании социологических индексов как способа обобщения мнений респондентов и представления их в виде информации, удобной для интерпретации. По каждому индикатору строится индивидуальный индекс, по каждому блоку вопросов - совокупный. Интегральный индекс рассчитывается на основе обобщения совокупных индексов. Специфика расчёта индекса выражается в сжатии полученной в ходе опроса информации по каждому вопросу и сведении ее к единому показателю путем суммирования долей положительных и средних оценок и вычитания доли отрицательных оценок. Чтобы избежать появления отрицательных значений индекса прибавляется 100: А(+) - Б(-) +100

Совокупный индекс рассчитывается как среднее арифметическое из индивидуальных индексов, объединенных в блоки. Значения индекса менее 100 означают преобладание отрицательных оценок в региональном сообществе. Чем выше индекс, тем больше положительных оценок.

Чем ближе к 100, тем равномернее распределены оценки между положительными и отрицательными; чем ближе к 150 и выше, тем более высока доля положительных оценок.

На основе разработанной методологии предложена дескриптивная (описательная) модель взаимодействия власти и общества в условиях неопределенности и риска. Модель основана на эмпирическом материале. К анализу регионального сообщества предлагаемый комплексный подход применяется впервые, что дает возможность понять степень (дез)интеграции в обществе и определить пути воздействия на ресурсы интеграции.

Информационно-коммуникационный индекс. Сказанные когда-то У. Черчиллем слова: «Кто владеет информацией, тот владеет миром», со временем приобретают все большую актуальность. Современные информационные технологии определяющим образом поменяли и продолжают менять сознание людей, поле необходимых навыков и компетенций, экономическую и социальную сферы общества. Мир становится площадкой сетевых сообществ разного порядка и целевого назначения, с одной стороны, снимающей границы для обмена информацией, а с другой - дающей возможность манипулировать людьми и сообществами. В 2020 году перед лицом глобального вызова - пандемии коронавируса - каждый человек на нашей планете в той или иной мере стал объектом информационного воздействия.

В связи с этим представляется важным измерить следующие показатели, из которых складывается информационно-коммуникационный индекс:

- вовлеченность в информационную повестку, связанную с пандемией (1);

- доверие официальной информации (2);

- удовлетворенность полнотой и достоверностью информации о пандемии (3);

- оценка открытости власти (4).

Обобщив показатели, мы получили информационно-коммуникационный индекс по Республике Адыгея - 133,9, по Краснодарскому краю - 105,4. При этом отметим, что приблизительно одинаковые индивидуальные индексы двух регионов (168,9 и 154,1 соответственно) были только по первому показателю - вовлеченность в информационную повестку, связанную с пандемией (вопрос «Следите ли Вы за информацией о пандемии коронавируса?»). Это и ожидаемо, поскольку вряд ли можно было найти человека, равнодушного к сведениям о распространении неизвестного ранее вируса, даже если речь идет о так называемых ковид-диссидентах. По результатам социологического опроса лишь 3,2% опрошенных выбрали ответ «не слежу, поскольку эта проблема меня не интересует».

Известно, что в начале пандемии сведения о коронавирусной инфекции в разных источниках были либо неполными, порой провокационными или фейковыми, что с необходимостью вызвало появление официальных ресурсов о COVID-19, как на федеральном, так и на региональном уровнях [3]. Пользователям предлагалась постоянно обновляемая актуальная информация о новой корона- вирусной инфекции, рекомендации по профилактике заболевания, а также предоставлялась возможность обратной связи. И в Адыгее, и в Краснодарском крае было создано достаточно информационных ресурсов, как на официальных сайтах администраций регионов, так и в социальных сетях. Кстати, по результатам проведенного научным коллективом опроса 69,4% опрошенных указали на социальные сети как основной источник информации о коронавирусной инфекции, 54,1% выбрали телевидение, 40,1% указали на различные источники в Интернете, 37,3% опрошенных отметили «рассказывают знакомые и родные»; при этом газеты и радио выбрали 7,8% и 8,7% респондентов соответственно.

Что касается других результатов, то здесь картина значений информационно-коммуникационного индекса по регионам существенно разнится. Так, по показателю доверия официальной информации Республика Адыгея имеет индекс 122,8, а Краснодарский край - всего лишь 85,9. Это дает нам возможность сделать вывод о большем доверии к власти в целом в Адыгее, где позитивные оценки дали 53,9% опрошенных, в то время как такое доверие официальной информации краевой власти высказали 3-4,2% респондентов из Краснодарского края, что меньше прямо выразивших недоверие.

Удовлетворенность полнотой и достоверностью информации о пандемии выражена практически такими же результатами. Разница в индексе составляет 33,7 пункта. Индекс Краснодарского края свидетельствует о преобладании неудовлетворенности по исследуемому параметру - 122,7 и 89 соответственно.

Для расчета информационно-коммуникационного индекса имеет большое значение показатель открытости власти. Нацеленный на ее измерение вопрос «Как Вы считаете, в условиях пандемии органы власти вашего региона стали более открытыми, менее открытыми или ничего не изменилось?» дает возможность оценить уровень обратной связи населения и власти в регионах. Очевидно, что открытость органов власти напрямую связана с доверием к ним жителей региона, что, в свою очередь, влияет на оценки действий властей, удовлетворенность условиями и качеством жизни, а в целом влияет на уровень взаимодействия власти и населения, что является важнейшим элементом здорового гражданского общества. Надо отметить, что индекс открытости власти в Республике Адыгея положительный также выше, чем в Краснодарском крае, где он имеет отрицательные значения (отрицательные оценки преобладают над положительными) - 121,3 и 93,6 соответственно.

Наглядно это видно на рис. 1, который представляет собой обобщенные результаты расчета информационно-коммуникационного индекса. Как видим, три показателя из четырех по Краснодарскому краю находятся ниже отметки 100, что говорит о пессимистичных настроениях жителей региона по отношению к деятельности краевых властей в сфере информирования населения о коронавирусной инфекции COVID-19.

Таким образом, расчет информационно-коммуникационного индекса по двум регионам (Адыгея - 133,9, Краснодарский край - 105,4) позволяет сделать вывод о том, что власть в Республике Адыгея демонстрирует большую готовность к диалогу, интеграции и обратной связи с населением, что позволяет говорить о возможности выстраивания модели эффективного партнерского взаимодействия власти и общества.



Рисунок 1. Показатели информационно-коммуникационного индекса

Индекс компетентности. Компетентность власти в реализации процессов политического управления обществом выступает в качестве наиболее острого проблемного момента ее современного взаимодействия с социумом. Эффективная и успешная реализация предназначения власти - управление обществом, возможна лишь в том случае, когда представители властных структур обладают необходимым комплексом знаний и умений, позволяющих сохранять равновесие в социуме. Для жителей любого территориального объединения привлекательной будет та власть, которая не ошибается при принятии решений, а создает условия для процветания населения. В связи с чем постоянно изменяющееся в условиях различных вызовов и рисков общество предъявляет особенные требования к профессионализму представителей властных структур.

Исходя из того, что индекс представляет собой сводный числовой показатель, основанный на данных, в структуру индекса компетентности власти мы ввели сведения, полученные в ходе проведенного научным коллективом опроса по следующим показателям:

- оценка достаточности мер региональной власти по предотвращению распространения пандемии (1);

- целостная оценка работы органов власти (2);

- удовлетворенность решениями и действиями властей в период пандемии (3);

- оценка успешности деятельности медицинских учреждений региона (4);

- оценка решений и действий властей как гарантии безопасности и уверенности (5);

- готовность терпеть ограничения, установленные властью (6).

Пандемия предъявила требования выстраивания и систематизации коммуникации власти и общества, развёртывание кампании по предотвращению распространения заболевания актуализировало важность новой, но в то же время проверенной информации о деятельности власти в сложных условиях, которая оказала определяющее воздействие на формирование общественного мнения в области оценки компетентности власти. Поэтому, на наш взгляд, ответы респондентов на комплекс вопросов, заложенных в опросник для отражения данных показателей, смогут охарактеризовать компетентность власти.

Вопрос «На Ваш взгляд, региональные власти принимают достаточные меры для предотвращения распространения коронавируса в вашем регионе?», заданный респондентам, был обусловлен тем, что первые меры по борьбе с коронавирусом, предпринятые в нашей стране, носили централизованный характер, и региональная специфика не учитывалась. Однако уже 2 апреля 2020 года Указом Президента РФ № 239 «О мерах по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения на территории Российской Федерации в связи с распространением новой корона- вирусной инфекции (COVID-19)» за региональными властями были закреплены полномочия по разработке собственных комплексных мер, учитывающих специфику региона и темпы распространения инфекции. Часть российских регионов смягчили федеральные ограничения, а другими были введены более жесткие меры. Жители Республики Адыгея в большей степени одобряют реализуемые в регионе ограничительные меры (131,5), нежели жители Краснодарского края (107,9), мнение которых по этому вопросу разделилось относительно равномерно между одобрением и неодобрением комплекса ограничительных мер.

При оценке работы органов власти региона, проводимой во время пандемии, субъективные положительные оценки респондентов Адыгеи (142,4) позволяют оценить действия власти как одобряемые жителями региона в большей мере, по сравнению с Краснодарским краем (109,1), позитивные и негативные оценки респондентов в котором разделились практически поровну.

Индекс оценки решения и действия властей в период реализации ограничительных мер в связи с пандемией коронавируса в Адыгее имеет тенденцию к стабилизации (119,7), тогда как Краснодарский край демонстрирует преобладание негативных субъективных оценок решений и действий властей региона в сложившейся кризисной ситуации.

Пандемия обнажила существенные проблемы в области оказания медицинской помощи населению различных регионов Российской Федерации. Обобщенные негативные субъективные оценки респондентов Краснодарского края (90,7) отражают снижение доверия к способности медицинских учреждений региона к успешной борьбе с коронавирусом. Тогда как жители Адыгеи настроены более оптимистично по этому вопросу (128,3).

Одной из фундаментальных потребностей в пирамиде А. Маслоу выступает потребность в безопасности, а пандемия не позволяет уровню тревожности снизиться, заставляя людей заботиться о своей безопасности. Усредненный индекс оценки действия властей региона в период пандемии в области сохранения личной безопасности респондентов позволяет охарактеризовать Краснодарский край как «тревожный» (83,5), тогда как действия властей Адыгеи в большей степени способствуют ощущению гарантии безопасности жителей республики (123,9).

Весной 2020 года образ жизни россиян резко изменился в связи с введением ограничительных мер, установленных властью для борьбы с распространением пандемии. Это нашло выражение в свободе передвижения, прекращении работы некоторых учреждений, обязательном ношении масок и др. Общественное мнение оценило неоднозначно данные меры властей, но преобладающее большинство соглашается с необходимостью введения ограничительных мер в случае, если эпидемиологическая ситуация будет ухудшаться. В связи с чем оценка действий региональных властей по принимаемым ограничительным мерам способна отразить компетентность принятых решений. Респонденты из Краснодарского края были более скептично настроены к повторному введению ограничительных мер (105,8), хотя число положительных оценок данной меры преобладает над отрицательными. Опрошенные из Адыгеи в большей степени осознают необходимость повторного введения ограничительных мер (134,8) в случае ухудшения эпидемиологической обстановки.

Отношение населения исследуемых регионов к действиям властей в период пандемии коронавируса COVID-19 (рис. 2) позволяет сделать вывод об уровне компетентности, профессионализма региональных властей в условиях ковидной реальности. Показатели индекса ниже отметки 100 отражают пессимистические настроения респондентов в оценке компетентности принятия властью решений. На рис. 2 видно, что три из шести показателей, изученных в Краснодарском крае, выражают массовое несогласие опрошенных с рядом принятых решений и осуществленных действий властями в период пандемии. Показатели, отражающие позицию респондентов Адыгеи, более оптимистичны.

Представленный анализ показателей, включенных в структуру такого обобщенного индекса, как компетентность власти, позволяет сделать следующий вывод. Разрыв в оценках решений и действий региональных властей респондентами Адыгеи и Краснодарского края значительный. В качестве предположения выскажем тезис о результатах политики, направленной на поддержку населения в период ограничительных мер (выплаты различным категориям граждан), что оказало большее влияние на расположение и к региональной власти менее обеспеченных жителей Адыгеи (24 место в рейтинге регионов России по качеству жизни, РИА Новости [4]) в сравнении с населением Краснодарского края (6 место). Респонденты Республики Адыгея показали относительную стабильность в положительных оценках решений и действий региональных властей, в связи с чем индекс компетентности власти в Республике Адыгея высокий (127,9). В Краснодарском крае индекс компетентности власти (98,0) относительно низкий, что отражает пессимистические настроения жителей края по отношению к компетентности региональных властей в период пандемии коронавируса.

Рисунок 2. Показатели (1-6) индекса компетентности региональной власти

региональная власть интеграция пандемия

Индекс публичности региональной политики. Публичная сфера выполняет четыре функции взаимодействия власти и общества в формировании политики, выражающей публичный интерес: артикуляция общественных интересов; публичный контроль деятельности власти и состояния дел в обществе, в государстве, в экономике, в социокультурной сфере; влияние на формирование государственной политики; политическое просвещение граждан [5; с. 9-10].

В российской социогуманитар- ной науке разработана система индексов оценки состояния публичной политики в регионах. За основу предпринятого нами анализа взят разработанный Л.И. Никовской и В.Н. Якимец подход к оценке и мониторингу публичной политики, который строится на основе показателей, характеризующих состояние субъектов публичной сферы и степень развитости механизмов публичной политики [6].

В систему показателей по данному индексу, актуальных, на наш взгляд, для периода пандемии, были включены следующие:

- личная и коллективная активность населения во взаимодействии с властью (коммуникация);

- готовность к инициативным действиям (гражданская инициатива);

- удовлетворенность результатами взаимодействия с властью;

- учет общественного мнения при принятии решений властью.

Результаты исследования позволили рассчитать индекс публичности региональной политики для каждого региона: Республика Адыгея - 114,3; Краснодарский край - 93,7. Кардинальный разрыв в индексах сравниваемых регионов внес показатель учета общественного мнения при принятии региональными властями решений - 101,4 (положительные и отрицательные оценки этого показателя совпадают) и 60,2 (доминируют отрицательные оценки) соответственно. В оставшихся индивидуальных индексах по вышеназванным показателям в обоих регионах преобладают положительные оценки и настроения, однако в Краснодарском крае они выражены несколько слабее.

В рамках рассматриваемой проблемы интерес представляют результаты эмпирического опроса, в котором выявлены пять типов публичной политики в регионах: регионы с консолидированными низкими оценками; центрированные регионы; регионы с разрывами оценок; регионы с партнерскими отношениями; регионы с неконсолидированными оценками публичной политики [7; с. 83]. Судя по этой классификации, Республика Адыгея, вероятнее всего, относится ко второму типу, а Краснодарский край - к третьему типу.

Чем меньше развиты институты и субъекты публичной политики, тем больше степень социальной напряженности и конфликтности в регионе, недовольства эффективностью государственного и муниципального управления, тем хуже показатели социального взаимодействия с основными активными группами региона и, соответственно, использования их потенциала для решения социально значимых проблем регионального сообщества в условиях кризиса [7; с. 82].

По нашему представлению, такие оценки могут оказаться полезными при разработке и реализации региональной публичной политики в условиях непосредственного риска.

Индекс доверия. Одним из основных факторов интеграции общества является доверие. Доверие - это условие жизнеспособности любой социальной и политической системы. Этот ключевой фактор определяет уровень интеграции общества, характер и направление взаимодействия общества и власти. Будучи сложным многоуровневым феноменом, он пронизывает вертикальные и горизонтальные социальные связи и позволяет разрабатывать стратегии и технологии управления обществом.

Наряду с экономическим и иными факторами, выступавшими ранее в качестве определяющих развитие общества, Ф. Фукуяма рассматривает доверие как вид социального капитала, а реальные различия между обществами связывает с «радиусом доверия».

В результате проведенного исследования и анализа фактора доверия на двух уровнях - межличностном и институциональном - определяется индекс доверия в Краснодарском крае и Республике Адыгея.

Доверие является условием взаимодействия людей друг с другом, человека с обществом. Именно в этом и проявляется регулятивная функция доверия. Чем больше уровень доверия между людьми в обществе, тем выше уровень социальных интеграционных процессов, развития «интеграционного потенциала общества» [8].

Кроме того, ответ на новые вызовы глобальных рисков накладывает на доверие новые функции. В сложной нелинейной системе «человек - общество - власть» доверие может выступить в качестве ведущего параметра, определяющего успешное развитие общества, обеспечивающего его целостность и стабильность.

Межличностное (генерализованное) доверие. В ходе нашего исследования установлено, что индекс генерализованного доверия низкий в обоих регионах, однако в Краснодарском крае он почти на 15 пунктов ниже и составляет 53,4 в крае и 68,7 в Адыгее (индикатором показателя был вопрос «Если говорить в целом, Вы считаете, что большинству людей можно доверять или нужно быть очень осторожным в отношениях с людьми?»). Мы сравнили эти результаты с последними данными, полученными в ходе седьмой волны Всемирного исследования ценностей (WVS), уже много лет использующего данную формулировку вопроса при изучении межличностного (обобществленного или генерализованного) доверия. Исследование этой волны по России пришлось на допандемийный период и демонстрирует схожую структуру мнений: 22,9% большинству людей доверяют, 74,4% полагают, что с людьми нужно быть осторожными [9]. В пересчете на наш индекс это даст 48,5.

Индекс доверия, рассчитанный по вышеописанному методу, в региональных сообществах составил: по Краснодарскому краю - 103,2; по Республике Адыгея - 118,8.

Нами также были получены результаты, дифференцированные по группам - объектам межличностного доверия: родные, соседи, коллеги, знакомые, работники сферы обслуживания и торговли, люди другой национальности и иной религии и люди, с которыми встретился впервые. Показательно, что индексы межличностного доверия с конкретизацией на круги общения в обоих регионах близки к идентичным, тем не менее, существующая небольшая разница обнаруживается в пользу чуть более высоких показателей в Адыгее.

Таблица 1 Индекс межличностного доверия окружающим людям (рассчитан на основе ответов респондентов на вопрос: «Оцените степень доверия людям в Вашем окружении»)

Объекты межличностного доверия	Краснодарский край	Республика Адыгея
Родным	191,9	197,4
Соседям	133,1	139,0
Коллегам по работе	153,3	163,7
Знакомым	133,7	139,6
Работникам организаций обслуживания и торговли, в которые я обращаюсь	109,2	125,6
Людям, с которыми встретился впервые	67,6	66,1
Людям другой религии	116,5	130,0
Людям другой национальности	119,0	136,0
Совокупный индекс	128	137

Следует сказать, что за период пандемии люди не стали меньше доверять друг другу, а ситуация неопределенности не стала катализатором снижения доверия (хотя нельзя отрицать наличие некоторого отчуждения среди людей на начальном этапе пандемии). В целом с уверенностью можно сказать, что одним из необходимых условий и основой повышения степени интеграции общества в условиях риска и неопределенности является межличностное доверие.

Индекс институционального доверия. Доверие представляет собой всеобщий феномен, пронизывает не только горизонтальные, но и вертикальные связи в обществе. Рассмотрим структуру доверия институтам власти и управления, которая сложилась в условиях пандемии в исследуемых регионах.

Анализ совокупных индексов институционального доверия демонстрирует большой разрыв между исследуемыми региональными сообществами. В Краснодарском крае преобладает равное распределение между оптимистами и скептиками в вопросах до - верия институтам; в Республике Адыгея доверие институтам весьма существенно. Выявлено, что «персонифицированным институтам» - Президенту и главе региона - оказывают доверие наибольшее число респондентов Адыгеи, и по - казатели индекса доверия наиболее высокие. В Краснодарском крае в лидерах по доверию - общественные организации. В исследуемых регионах самый низкий индекс институционального доверия у СМИ, которые рассматривались как один из источников официальной информации. Также самые высокие показатели, схожие с общероссийскими цифрами, - у организаций здравоохранения и эпидемических служб, что является индикатором, отражающим запрос на снижение тревожности населения в условиях неопределенности. Данные опроса почти в точности повторяют общероссийские данные исследования, проведенного Фондом общественного мнения 4 сентября 2020 г.: доверяющих и не доверяющих официальной информации о ситуации с коронавирусом в стране почти поровну: 46 и 47% [10].

Таблица 2

Индекс институционального доверия (рассчитан на основе ответов респондентов на вопрос: «Оцените степень доверия следующим органам, структурам, институтам в условиях пандемии»)

Институты власти, управления и социальные институты	Краснодарский край	Республика Адыгея
Президент	109,6	136,3
Глава вашего региона	96,4	155,5
Органы власти вашего региона	93,8	140,5
Администрация вашего города/села	91,7	139,8
Правоохранительные органы	96,1	134,4
Организации здравоохранения и эпидимиилигические службы	107,8	138,2
Общественные организации	115,9	129,8
СМИ	86,7	108,6
Совокупный индекс	99,8	135,4

Проведенный анализ доверия на межличностном и институциональном уровнях позволил выявить несколько более высокий совокупный индекс доверия в Республике Адыгея. Эти индексы составили по Республике Адыгея - 118,8 и по Краснодарскому краю - 103,2. При схожести индексов в сфере межличностного доверия снижение совокупного индекса происходит за счет низких индексов доверия (с преобладанием недоверия) различным институтам.

Индекс готовности к сотрудничеству. Пандемия выдвинула на один из первых планов такое значимое для общества в условиях неопределенности качество, как сплоченность, готовность к сотрудничеству. Это свойство проявляется как в горизонтальном - между индивидами и социальными группами, так и в вертикальном - между обществом и властью, аспектах.

Анализ индекса готовности к сотрудничеству показан как результирующая ряда индикаторов, фиксирующих «объединительные» тенденции в исследуемых регионах в условиях пандемии. В целом при сравнении регионов готовность к сотрудничеству, как и прочие блоки, выделенные нами как индикатор (дез)интеграции, имеет более высокие совокупные индексы в Адыгее (132,8), чем в Краснодарском крае (117,7). Среди индикаторов, из которых сформирован данный индекс:

- оценки степени сплоченности - на уровне рггинна, страны, человечества;

- оценки эффективности оказания помощи нуждающимся в ней в условиях пандемии;

- оценка пандемии как вызова сплоченности общества;

- оценки уровня эмпатии в условиях пандемии.

Самыми низкими индивидуальными индексами обладают оценки сплоченности людей перед внешней неконтролируемой угрозой, как на уровне региона, так страны и человечества в целом. Данные идентичны в обоих региональных сообществах. В соответствии с ними доли оценивающих сплоченность позитивно и негативно примерно одинаковы, а мнения об отсутствии связи между усилением пандемии, борьбы с ней и ростом сплоченности весьма распространены.

Самым высоким индивидуальным индексом обладает оценка эффективности оказания помощи нуждающимся в условиях пандемии (вопрос был сформулирован следующим образом: «Знаете ли Вы о случаях, когда во время пандемии коронавируса люди, нуждающиеся в помощи, ее получили?»). При этом в Республике Адыгея индекс на 24 пункта выше (165,1 - в Адыгее и 141,7 -в крае). Данный индекс дает возможность судить о процессе интеграции власти и общества под углом зрения конкретных ожиданий от общества и ответных практик от власти. Корреляция ожиданий от власти и ее «ответов» позволяет измерить вертикальную сплоченность. В данном случае очевидны тенденции к ней в обоих регионах, в Адыгее - они более выражены.

Высоким оказался и уровень эмпатии к представителям стран, наиболее тяжело перенесших пандемию. Так же, как и признание того, что пандемия стала неким вызовом, проверкой на человечность и солидарность, в ответ на который люди готовы в трудные моменты помогать друг другу (индексы 118 и 128 соответственно для края и республики). По мнению К. Ларсена, социальная сплоченность - вера граждан данного национального государства в то, что они принадлежат единой моральной общности, и это позволяет им доверять друг другу [11].

Как нам представляется, это свидетельствует о том, что негативные переживания, связанные с последствиями пандемии, запускают разнонаправленные процессы: с одной стороны, повышают сплоченность людей перед лицом общей опасности, с другой - способствуют их разобщенности. Отметим все же, что данный индекс для рассматриваемых регионов в большей степени свидетельствует о наличии объединительного потенциала для его населения на фоне пандемии COVID-19.



Выводы

На наш взгляд, важнейшим условием, детерминирующим состояние общественного мнения по исследуемой проблеме, является эпидемиологическая ситуация на момент опроса - первая декада октября (с 30.09 по 10.10). По данным сервиса Яндекса «Коронавирус: статистика», после летнего плато в России с начала октября начался отчетливо фиксируемый прирост зараженных COVID-19 (за время опроса он составил 60%). Именно в первую декаду октября кривая заболеваемости заметно поползла вверх и ознаменовала собой начало так называемой второй волны, пик которой пришелся на конец декабря. В исследуемых регионах общероссийская тенденция была зафиксирована в большей мере в Адыгее: в даты опроса количество заболевших выросло с 30 до 44 (прирост составил 46,7 %), в Краснодарском крае - с 96 до 105 (прирост - 9,4%). Ситуация в мире характеризовалась тоже постоянным, но плавным приростом (за этот промежуток времени - примерно 11%).

Еще одним статистическим показателем, дающим дополнительные основания для понимания ситуации, является показатель заболеваемости на 100 тыс. населения. На момент опроса этот показатель в Адыгее превышал подобный же показатель в Краснодарском крае в 5 раз [12]. Сложившаяся в регионах эпидемиологическая ситуация на момент опроса свидетельствует, что она была более благоприятной в Краснодарском крае, нежели в Республике Адыгея. Нарастание эпидемиологической напряженности в исследуемый период было более очевидным именно в Адыгее, что, несомненно, могло оказать влияние на характер субъективных оценок респондентов. Отчасти этим можно объяснить заметные расхождения в оценках жителей обоих регионов.

Визуализация данных по совокупным индексам по блокам дает возможность сравнения регионов и моделирования взаимодействия региональной власти и общества на основе построенных индексов (рис. 3).

Рисунок 3. Значения совокупных индексов в разрезе регионов

Так, наибольшие разрывы между двумя регионами (почти 30 пунктов) обнаруживаются по индексам компетентности и информационно-коммуникационному. При этом индекс компетентности в Краснодарском крае ниже 100, это означает, что оценка компетентности региональной власти показала преобладание отрицательных показателей в общественном мнении кубанцев. Самые меньшие разрывы - по индексам доверия и готовности к сотрудничеству. Наименьшие значения среди прочих индексов имеет в обоих регионах индекс публичности региональной политики. При этом в Краснодарском крае он попал в зону отрицательных индексов.

Наиболее высокими в Адыгее являются информационно-коммуникационный индекс и индекс готовности к сотрудничеству. В Краснодарском крае отчетливым лидером является индекс готовности к сотрудничеству.

Интегральный индекс составил 103,6 в Краснодарском крае и 125,5 в Республике Адыгея.

Давая целостную характеристику предлагаемым индексам и учитывая эпидемиологическую обстановку, существующую на момент замера, а также состояние общественного мнения, наблюдаемого в регионах, отметим следующее:

- в ситуации обострения обстановки, связанной с повышением неопределенности и риска, региональное сообщество демонстрирует достаточно высокие показатели интеграции общества и власти, а также горизонтальной интеграции, проявляющейся в относительно высоком уровне межличностного доверия и готовности к сотрудничеству, высоких оценках компетентности власти (Республика Адыгея);

- региональное сообщество, находящееся в умеренных условиях длящейся неопределенности, демонстрирует весьма сдержанное отношение к региональной власти, показывая достаточно низкий индекс интеграции (Краснодарский край).

При этом, учитывая общий эпидемиологический контекст, можно отметить, какие из индексов в меньшей степени зависят от обострения эпидемиологической ситуации. Очевидно, что это готовность к сотрудничеству как отражение состояния сплоченности регионального сообщества, оценок возможности власти реагировать на запрос на сплоченность и объединение. Готовность к сотрудничеству следует рассматривать также как проявление тенденции к самоорганизации регионального сообщества, являющейся ответом на ситуацию неопределенности. Само- организационные тенденции, с одной стороны, могут являться прямым следствием невысокого доверия и низкой оценки уровня компетентности власти (в Краснодарском крае), с другой - не зависят от данных показателей. Можно сделать вывод о том, что в сравниваемых регионах тенденции к самоорганизации детерминируются, прежде всего, самой ситуацией неопределенности и непосредственного риска и являются ответом на нее.

Таким образом, важно отметить, что каждое региональное сообщество является сложной системой, в которой имеется внутренняя взаимосвязь уровней и элементов, вступающих во взаимодействие. Механизм обоснования этой сложной взаимосвязи с помощью индикаторов на горизонтальном и вертикальном уровнях позволяет выявить интеграционный потенциал региональных сообществ и выстроить модель эффективного партнерского взаимодействия власти и общества.

Рекомендации для органов региональной власти в условиях возможных глобальных рисков. Пандемия новой коронавирусной инфекции, последствия и проявления которой не преодолены и сегодня, явилась глобальным вызовом не только для социально-экономической сферы российского общества, но и для органов власти, как на федеральном уровне, так и на уровне регионов.

Как отмечается в Докладе Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека: «...данные о смертности от заболеваний, вызванных новой коронавирусной инфекцией, позволяют сделать вывод, что Россия относится к числу стран, избежавших катастрофических последствий. Несмотря на 3-е место в мире по числу выявленных случаев заболеваний, Россия занимает лишь 13-е место в мире по числу умерших от коронавирусной инфекции. Из 20 стран с наибольшим числом выявленных случаев заболеваний Россия занимает 17-е место по количеству смертей среди выявленных носителей COVID-19» [13].

Анализ работы региональных механизмов власти в условиях пандемии, данные социологического исследования позволяют выработать ряд рекомендаций для органов власти как в сфере оптимизации взаимодействия с социальными группами и институтами, так и с целью повышения вертикальной интеграции региональных сообществ.

В области правовой защиты населения:

Органам власти, вводя режимы самоизоляции, дистанционного взаимодействия и т.п., следует провести глубокий анализ правовой основы действий в условиях пандемии или иных глобальных вызовов, чтобы иметь возможность обоснованно и аргументировано разъяснять населению суть вводимых мер.

К данной работе необходимо привлекать квалифицированных сотрудников различных областей - медицины, образования, экономики, социальной защиты и т.д., чтобы максимально учесть в своей работе возможные риски и нежелательные последствия.

В области дистанционных технологий:

Необходима детальная проработка механизмов перехода в режим дистанционного взаимодействия в условиях чрезвычайных ситуаций. Это должно касаться как образовательных учреждений всех уровней, так и экономических и социально значимых предприятий.

Поскольку вопрос о развитии дистанционных форм получения образования сохранит свою актуальность и в дальнейшем, руководителям образовательных учреждений в тесном взаимодействии с региональными министерствами продолжить работу по повышению компетенций работников в области дистанционных технологий и возможностей их применения.

В области информации:

Положительный эффект для управления в условиях пандемии может принести использование всех региональных ресурсов, способных мониторить ситуацию не только с точки зрения цифровых показателей заболеваемости и смертности, но и с позиций психологического состояния, тревог, ожиданий и запросов населения. В этом могут помочь уже существующие социологические организации в регионах, экспертные и социологические лаборатории и центры в вузах и научных учреждениях, а также специально организованные региональные экспертные площадки с привлечением ученых и специалистов.

Соответствующим министерствам и ведомствам регионов совместно со средствами массовой информации следует обратить внимание на качество и содержание информации, своевременную и объективную наполняемость информационных ресурсов необходимыми и востребованными сведениями и фактами. Здесь очень важна обратная связь с организациями и предприятиями, сотрудниками и обучающимися образовательных учреждений, неработающими и пенсионерами и т.п.

В полной мере полезно использовать возможности социальных сетей и иных интернет-ресурсов, через которые широко представлять населению данные мониторинговых исследований по всем вопросам, волнующим граждан. Следует принять во внимание, что оценивая качество информации о COVID-19, «...наибольшее число россиян считали, что ради и телевидение рассказывали о событиях в соответствии с реально происходящими событиями» [14]. При этом высокую степень неопределенности мнений респонденты высказывали по отношению к информации СМИ, в социальных сетях, интернет-блогах.

В области взаимодействия с общественными организациями, волонтерами и бизнес-сообществами:

В ситуациях глобальных вызовов и рисков органам региональной власти следует широко использовать механизмы взаимодействия с общественными организациями, НКО и т.п., поскольку последние имеют непосредственную связь с соответствующими социальными группами и категориями населения, что может быть крайне полезно и эффективно.

Добровольческие и волонтерские организации, имеющиеся в регионах, обладают большим потенциалом в поддержке социальных мер, предлагаемых органами власти, в том числе и в чрезвычайных ситуациях. В условиях пандемии COVID-19 привлечение волонтеров в период самоизоляции для обеспечения пенсионеров, людей с ограниченными возможностями, малоимущих и многодетных семей, отельных категорий мигрантов, в том числе иностранных студентов, не сумевших вернуться на родину, продуктами и предметами первой необходимости оказалось крайне своевременным и эффективным. Эти механизмы следует развивать и в постпандемийное время.

Также следует обратить внимание и на механизмы развития спонсорской помощи со стороны бизнес- сообществ. Отдельные проявления поддержки со стороны бизнесменов и предпринимателей в период пандемии, безусловно, имели место. Однако необходимость тесного взаимодействия этих и других субъектов экономической деятельности с соответствующими органами региональной власти, выработка долгосрочных региональных стратегий спонсорской помощи - это одно из важных направлений на пути укрепления тесной связи общества и государства.

Социальные, экономические, культурные и моральные последствия пандемии являются, на наш взгляд, долговременными. Игнорировать этот факт невозможно ни социальным институтам, ни органам государственной власти, в связи с чем для решения возникших проблем жизни людей в различных сферах общественной и повседневной жизни и преодоления негативных последствий пандемии необходимо в своей деятельности учитывать все уроки пандемии COVID-19.



Примечания

1. Сорокин П. Социальная аналитика. Анализ элементов взаимодействия // Теоретическая социология: Антология: В 2 ч. / Сост. и общий ред. С.П. Баньков- ский. М.: Книжный дом «Университет», 2002. Ч. 2.

2. Фукуяма Ф. Доверие: социальные добродетели и путь к процветанию. М.: ООО «Издательство АСТ»: ЗАО НПП «Ермак», 2004. 730 с.

3. Стопкоронавирус. РФ; covid19.rosminzdrav.ru (Министерство здравоохранения России); rospotrebnadzor.ru (Роспотребнадзор); government.ru/department/556/ events (Оперативный штаб по предупреждению завоза и распространения новой коронавирусной инфекции на территории Российской Федерации)

4. Рейтинг регионов России по качеству жизни 2021. [Электронный ресурс]. URL: https://top-rf.ru/places/110-rejting-regionov.html (дата обращения: 15.02.2021).

5. Красин Ю.А. Публичная сфера и публичная политика в российском измерении // Полития. 2004. № 3. С. 5-23.

6. Никовская Л.И., Якимец В.Н. Индексный подход к оценке публичной политики // Публичная политика: Институты, цифровизация, развитие / Под ред. Л.В. Сморгунова. М.: Издательство «Аспект Пресс», 2018. С. 73-102.

7. Никовская Л.И., Якимец В.Н. Публичная политика в регионах России: состояние и современные вызовы // Человек. Сообщество. Управление. 2010. № 2. С. 78-93.

8. Константинова Л.В. Интеграционный потенциал общества: опыт концептуализации // Социологические исследования. 2019. № 8.

9. Haerpfer C., Inglehart R., Moreno A., Welzel C., Kizilova K., Diez-Medrano

J., Lagos M., Norris P., Ponarin E., Puranen B. World Values Survey: Round Seven - Country-Pooled Datafile. Madrid, Spain & Vienna, Austria: JD Systems Institute & WVSA Secretariat, 2020. Available at: https://www.worldvaluessurvey.org/ WVSDocumentationWV7.jsp.10 (дата обращения: 15.02.2021).

10. Коронавирус: доверие информации и опасения заболеть. 2020. Режим доступа: https://fom.ru/Zdorove-i-sport/14449 (дата обращения: 15.02.2021).

11. Larsen C.A. Social cohesion: Definition, measurement and developments.

2014. [Электронныйресурс]. URL: https://www.un.org/esa/socdev/egms/docs/2014 / LarsenDevelopmentinsocialcohesion.pdf (дата обращения: 15.02.2021).

12. Коронавирус: статистика [Электронный ресурс]. URL: https://yandex.ru/ covid19/stat#statistics-table) (дата обращения: 15.02.2021).

13. Доклад Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека [Электронный ресурс]. URL: http://president- sovet.ru/documents/read/687 (дата обращения: 15.02.2021).

14. Российское общество и государство в условиях пандемии: социально-политическое положение и демографическое развитие Российской Федерации в 2020 году: [Коллективная монография] / Осипов Г.В. и др.; под ред. Г. В. Осипова, С.В. Рязанцева, В.К. Левашова, Т.К. Ростовской; отв. ред. В.К. Левашов. М.: ИТД «ПЕРСПЕКТИВА», 2020. С. 44.



References

1. Sorokin P. (2002). Social Analytics. Analysis of interaction elements // Theoretical sociology: an anthology: In 2 parts / Comp. and Ed. S.P. Bankovsky. M.: Book House “University”, Part 2. (in Russian).

2. Fukuyama F. (2004). Trust: social virtues and the path to prosperity. M.: LLC “AST Publishing House”: CJSC NPP “Ermak”,730 p. (in Russian).

3. Stop coronavirus. Russian Federation; covid19.rosminzdrav.ru (Ministry of Health of Russia); rospotrebnadzor.ru (Rospotrebnadzor); government.ru/ department/556/events (Operational Headquarters for Prevention of New Coronavirus Infection in the Russian Federation)

4. Rating of regions of Russia by quality of life 2021. URL: https://top-rf.ru/ places/110-rejting-regionov.html (case date: 15.02.2021).

5. Krasin Yu.A. (2004). Public sphere and public policy in the Russian dimension // Politics. No. 3. P. 5-23.

6. Nikovskaya L.I., Yakimets V.N. (2018). Index approach to assessing public policy // Public Policy: Institutions, Digitalization, Development / Ed. L.V. Smorgunov. M.: Aspect Press Publishing House. P. 73-102.

7. Nikovskaya L.I., Yakimets V.N. (2010). Public policy in the regions of Russia: state and modern challenges // Man. Community. Management. No. 2. P. 78-93.

...