Уголовно-правовое регулирование ответственности за самоубийство в российском уголовном законодательстве: прошлое и настоящее

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Чеченский государственный университет

Юридический факультет

Кафедра уголовного права и криминологии

В.Б. Хатуев, к.ю.н., доцент

Аннотация

Самоубийство сознательное прекращение человеком своей жизни. В конце XX начале XXI в. Российская Федерация столкнулась с чрезвычайным ростом числа самоубийств.

Жизнь человека важнейшее, бесценное благо, непреходящая общечеловеческая ценность, утрата которой необратима и невосполнима. Это высшая социальная ценность, охраняемая законом. Конституция России в ст. 20 провозглашает: «Каждый имеет право на жизнь». Это право естественно и неотъемлемо, оно сохраняет свое значение вплоть до смерти человека. Однако из наличия у человека конституционного права на жизнь совершенно не следует наличие у него такого права и на смерть. Российская Конституция подобного его права не признает. Самоубийство осуждается социумом, религией и государством. В аспекте этого актуальной является проблема его наказуемости, особенно уголовной, отношение к которой в России исторически было изменчивым.

В статье рассматривается развитие российского уголовного законодательства, регламентирующего ответственность за самоубийство. Подвергаются детальному разбору нормы, устанавливавшие ответственность за это деяние в разные исторические периоды.

Определено, что в России существует столетняя традиция не криминализировать самоубийство, и делается вывод о целесообразности следования ей и в дальнейшем.

Ключевые слова: самоубийство, покушение на самоубийство, уголовное законодательство, история, криминализация, декриминализация.

Abstract

Criminal law regulation of liability for suicide in the russian criminal legislation: the past and present

V.B. Khatuev, Cand. Sci. (Law), Associate Professor of the Department of Criminal Law and Criminology of the Faculty of Law, Chechen State University

A suicide means a deliberate and conscious termination of person's life. At the end of 20th beginning of 21st century, the Russian Federation has experienced an extraordinary increase in the number of suicides.

Human life is the most important, priceless good of permanent universal value, the loss of which is irreversible and irreparable. Human life is the highest social value protected by law. Article 20 of the Constitution of the Russian Federation proclaims: “Everyone has the right to life." This right is natural and inalienable, and it remains valid until the death of a human being.

However, the constitutional right to life does not necessarily mean that a person has the right to death. The Russian Constitution does not recognize the right to death. Suicide is condemned by the society, religion and the State. To this end, the actual problem is the problem of punishability of suicide, particulary the possibility of imposing criminal punishment, the attitude towards which in Russia has historically been changeable.

The paper deals with the development of the Russian criminal legislation regulating responsibility for suicide. The rules establishing responsibility for suicide in different historical periods are subject to detailed scrutiny.

It has been determined that in Russia there is a centuries-old tradition not to criminalize suicide. The author has concluded that it is expedient to research the issue under consideration in the future.

Keywords: suicide, attempted suicide, criminal legislation, history, criminalization, decriminalization.

Самоубийство «намеренное лишение себя жизни». Это чрезвычайный, трагический акт в жизни человека, при котором травмирующие психику обстоятельства по своей силе превосходят самый сильный человеческий инстинкт инстинкт самосохраненияОжегов С.И. Словарь русского языка. М., 1964. С. 687. См.: Еникеев М.И. Юридическая психология. С основами общей и социальной психологии: учебник для вузов. М., 2005. С. 464..

Самолишение жизни невменяемым, а также случайно или по неосторожности не могут быть отнесены к самоубийству.

Проблема самоубийства стала актуальной еще много веков назад. Скорее всего, самоубийство ровесник человечества.

В настоящее время самоубийство в России обрело масштабы национального бедствия. В стране с 1990 г. по 2018 г. за 29 лет покончили жизнь самоубийством 1 239 248 человекЭтот показатель получен путем сложения данных о количестве самоубийств по годам за указанный период (см.: Число умерших по основным классам и отдельным причинам смерти за год // Росстат. Центральная база статистических данных; Смертность населения по основным классам и отдельным причинам смерти. Sheet 12: ТАБ8 // Федеральная служба Государственной статистики РФ. Естественное движение населения РФ за 2017 г. (Статистический бюллетень). М., 2018. С. 20; Смертность населения по основным классам и отдельным причинам смерти. Sheet 12: ТАБ 8 // Федеральная служба Государственной статистики РФ. Естественное движение населения РФ за 2018 г. (Статистический бюллетень). М., 2019. С. 20..

Между тем такую ситуацию с этим явлением нельзя признать характерной для России. Считается, что до революции в ней число самоубийств было относительно невысоко. К концу XIX началу XX в. по уровню самоубийств среди 15 стран Европы, а также США и Японии она занимала предпоследнее место, несколько превосходя Испанию и 8-10 раз уступая занимавшим первое место Дании и ШвейцарииСм.: Миронов Б.Н. Страсти по революции. Нравы в российской историографии в век информации. М., 2013. С. 192, 204..

К сожалению, можно сказать, что сейчас стало явью такое мрачное предсказание Ф.М. Достоевского: «Самоубийцы явятся толпами, а не так, как теперь, по углам»Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1876 г. Январь апрель // ПСС: в 30 т. Л., 1981. Т. 22. С. 34..

Российское уголовное законодательство в своем историческом развитии характеризуется неоднозначным отношением к самоубийству, в разные периоды различно решая вопросы его криминализации или декриминализации, мер ответственности за него в зависимости от происходящих в стране политических, экономических и социальных изменений, господствующих воззрений. «Как и при других видах лишения жизни, встречаемся мы и здесь с таким преступлением, которого исторические судьбы представляют много интересного и служат, между прочим, любопытным подтверждением того, что история права уголовного не знает деяний абсолютно преступных, mala in sie, что не только степень ответственности, но иногда даже сама запрещенность и незапрещенность известного факта зависит от взглядов данной эпохи»Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву: в 2 т. СПб., 1871. Т. 2. С. 402., указывал Н.С. Таганцев.

В России продолжительное время, вплоть до преобразований Петра I, наказуемость самоубийства была предусмотрена исключительно в церковных законах и подобные дела рассматривались не в светских судах, а духовныхСм.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 407..

В пору язычества в Древней Руси переживание женами своих мужей считалось бесчестием семьи, а потому практиковалось самосожжение вдов вместе с покойными мужьями. По заверению Н.М. Карамзина, «славянки не хотели переживать мужей и добровольно сожигались на костре с их трупами. Вдова живая бесчестила семейство. Думают, что сие варварское обыкновение, истребленное только благодетельным учением христианской веры, введено было славянами (равно как и в Индии) для отвращения тайных мужеубийств...»⁷ Карамзин Н.М. История государства российского: в 4 т. М., 2014. Т. 1 (I-III): От древних славян до начала монгольского нашествия.С. 111..

После введения в 988 г. князем киевским Владимиром христианства на Руси, когда «скоро знамения веры христианской, принятой государем... и народом, явились на развалинах мрачного язычества в России, и жертвенники Бога истинного заступили место идольских требищ»Карамзин Н.М. Указ. соч. С. 133., самоубийство приравнивалось православием к убийству, и по церковным законам совершивший его лишался погребения по христианскому канону, если только «сие им не соделано, будучи вне ума».

Такая официальная позиция православной церкви по отношению к самоубийству корнями восходила к правилам, высказанным в канонических ответах св. Тимофея Александрийского, участника II Вселенского собора в Константинополе (381 г.), обретшим каноническую силу статус церковного законодательства, будучи утвержденными VI Вселенским собором (680681 гг.). Канон 14: «Вопрос: “Аще кто, будучи вне себя, подымет на себя руки или повержет себя с высоты: за такового должно ли быта приношение или нет?” Ответ: “О таковом священнослужитель должен рассудити, подлинно ли, будучи вне ума, соделал сие”»См.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 408; Паперно И. Самоубийство как культурный институт. М., 1999. С. 68. См.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 408-409..

Это правило, как отмечал Н.С. Таганцев, перешло в Иосифскую кормчую книгу (1650 г.), а затем дошло и до действовавшего в русской церкви в 1870 г. требника, где между нужнейшими из Номоканона одного из «практических источников русского канонического права»Введение // Павлов А. Номоканон при Большом требнике, изданный вместе с греческими подлинниками, до сих пор неизвестными, и с объяснениями издателя. Одесса, 1872. С. 3. правилами, помещено под ст. 178: «Аще убиет сам себе человек, ни поют над ним, ниже поминают его, разве аще бяше изумлен сиречь, вне ума своего, по 14 ответу Тимофея Александрийского»Павлов А. Указ. соч. С. 156..

В грамоте митрополита Фотия к псковскому духовенству (1417 г.) указывалось: «А что ми, сынове, пишете:... А который от своих рук погубится, удавится или ножем избодется, или в воду себя ввержет: ино, по святым правилом, тех не велено у церквей хоронити, ни над ними пети, ни поминати, но в пусте месте, в яму вложив, закопати; створить же о душах их Господь, якоже сам весть, по своим неизреченным судьбам, заньже святии Отци именуют тех самоволною жертвою, даема не Богу»Грамота митрополита Фотия от 1417 г. сентября 23 псковскому духовенству с решениями по некоторым вопросам церковной дисциплины // Русская историческая библиотека, издаваемая Археографической комиссией. СПб., 1880. Т. 6: Памятники древнерусского канонического права. Ч. 1: (памятники XI-XV вв.). С. 379.

Это положение с сокращением приводится и А. Чебышевым-Дмитриевым (см.: Чебышев-Дмитриев А.О преступном действии по русскому допетровскому праву. Сочинения. Казань, 1862. С. 230-231).. А «в заказной памяти 1658 г. соборному протопопу понятие самоубийства достигло обширных размеров, так что с человеком, намеренно лишившим себя жизни, сравнивается и тот, кто случайно причинит себе смерть, опившись вина: всех таких людей запрещено погребать у церквей, а велено отсылать в убогий дом. Обязанность разыскивать причины скоропостижной смерти возложена была на священников»Чебышев-Дмитриев А. Указ. соч. 231.. Причем к самоубийцам церковь относилась строже, чем к преступникам. В Инструкции старостам поповским или благочинным смотрителям от патриарха московского Адриана 1697 г. закреплялось: «А который человек... какую смерть сам над собою, своими руками учинить...: тех умерших тел у церкви Божии не погребать и над ними отпевать не велет, а велет их класть в лесу или на поле, кроме кладбища и убогих домов» (ст. 21), тогда как разбойника и вора, приговоренного к смертной казни, надо было исповедовать и причащать, а как он умрет, предписывалось «положить без отпевания в городе, в убогом дому, где такие же воры и разбойники кладутся» (ст.22, 23)См.: Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 407-408; Сергеевский Н.Д. Наказание в русском праве XVII века. СПб., 1888. С. 127..

Освобождение от монголо-татарского ига и создание Русского централизованного государства «не могло не отразиться на развитии всех отраслей права. Уголовное право в данный период претерпело существенные изменения, отражая обострение противоречий феодального общества и усиление классовой борьбы». Это вызвало необходимость создания унифицированного светского законодательства, осуществляющего нормативно-правовое регулирование новых общественных отношений без непосредственного употребления религиозных норм, но в соответствии с ними. Как замечает А.И. Бойко, «религия давно благословила светские власти на управление и на покорение тел преступников, оставив себе в удел лишь души грешников. Разумеется, основной предмет внимания священнослужителя падшие люди, грешники, преступники»Бойко А.И. Нравственно-религиозные основы уголовного права. М., 2010. С. 66..

«Запись о душегубстве» (1456-1462 гг.)«Запись о душегубстве» // Российское законодательство X-XX веков. Т. 2. С. 187-189.нормативно-правовой документ, учреждавший господствующее положение Москвы как центра формирующегося государстваВведение. «Запись о душегубстве» // Российское законодательство X-XX веков. Т. 2. С. 187.. В нем, заключающем в себя в основном нормы процессуального права, устанавливающие главным образом судопроизводство по убийствам («душегубству»), была предпринята законодательная оценка самоубийства. Документ приравнивал последнее к убийству, понимая под душегубством, наряду с убийством, и его. Так, в ст.1 «перечисляются территории, на которые распространялась судебная власть московского наместника по важнейшим уголовным делам делам о душегубстве. Под душегубством в рассматриваемое время понималось не только убийство, но и самоубийство (от своих рук утеряется), а также внезапная (без покаяния в грехах) смерть в результате несчастного случая»«Запись о душегубстве». Комментарий // Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 2. С. 189.

Той позиции, что Запись понимала под душегубством как убийство, так и самоубийство, придерживаются и другие авторы (см.: Бояров С.А. Теория и практика «простого убийства»: дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2003. С. 22; Байков В.А. Квалифицированные виды убийств: уголовно-правовые и криминологические проблемы: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. C. 10; Кабурнеев Э. В. Дифференциация уголовной ответственности за преступления против жизни по уголовному праву России: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2008; Лунева А. В. Уголовная ответственность за детоубийство: проблемы теории и правоприменения: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013. URL: http://www.vnii-mvd. ru.files/ЛуневойА.В.pdf).. Думается, можно сказать, что законодательное оформление в России самоубийства наметилось с появлением этого документа.

В XV-XVII вв. действовал ряд нормативных правовых актов, отразивших развитие законодательства российского централизованного государства, в каковых формируется система норм о преступлениях против жизни. Судебник

1497 г.Судебник 1497 г. // Российское законодательство X-XX веков. Т. 2. С. 54-62. крупный памятник русского феодального права, соединяющий «местные законы в один общий»Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. СПб.; Киев, 1888. С. 200., первый «письменный кодекс, обнародованный для всей России от имени верховной власти, кодекс в высшей степени примечательный как памятник, основанный на прочном утверждении самодержавия в нашем обществе, как краеугольный камень всего последующего развития письменного законодательства»Качалов Н.В. О Судебнике царя Иоанна Васильевича // Юридические записки, изд. П. Редькиным. М., 1841. Т. 1. С. 52, 55..

Первый в истории России законодательный акт, признанный единым источником права Судебник Ивана IV 1550 г.Судебник 1550 г. // Российское законодательство X-XX веков. Т. 2. С. 97-128., документ, вошедший как «звено, необходимое для уразумения истории русского законодательства»Качалов Н.В. Указ. соч. С. 48..

Судебник 1589 г.Судебник царя Феодора Иоановича 1589 г. (по списку собрания Ф.Ф. Мазурина). М., 1900.; Судебник 1589 г. // Памятники русского права. Вып. 4: Памятники права периода укрепления Русского централизованного государства XV-XVII вв. / под ред. Л. В. Черепнина. М., 1956. С. 413-443. законодательный свод царя Федора Иоанновича. Он представляет собой памятник права, регламентирующий вопросы организации судопроизводства среди населения черносошного Севера. В нем содержатся сведения о земельных отношениях на Севере Русского государства (так называемого Поморья) и также богатый материал по судоустройству и судебному процессу конца XVI в.См.: Введение. Судебник 1589 г. // Памятники русского права. С. 409, 410. Данный документ в соответствии с его ст. 200 вводился во всеобщее употребление изданием царем особого указа. Однако он не был введен в действиеСм.: Богоявленский С. К. Предисловие // Судебник царя Феодора Иоановича 1589 г. С. XXII..

Так называемый Сводный судебник 1606 или 1607 г. правовой памятник, представляющий собой «опыт кодификации русского права в одном из центральных правительственных учреждений»Введение. Сводный судебник // Памятники русского права. С. 479.. В нем сведено воедино русское законодательство второй половины XVI начала XVII в., более усовершенствована юридическая техника систематизации норм права. Особое внимание уделяется нормам уголовного права, развивая закрепленный в Судебнике 1550 г. принцип устрашения. Как и Судебник 1589 г., окончательного утверждения он не получилСм.: Введение. Сводный судебник // Памятники русского права. С. 479, 480, 481..

Заключительным этапом становления единого российского законодательства стало Соборное уложение 1649 г. первый в истории России систематизированный законСм.: Введение. Соборное уложение 1649 г. // Российское законодательство X-XX веков. Т. 3: Акты земских соборов / отв. ред. А.Г. Маньков. М., 1985. С. 76. и «первый из русских законов, напечатанный тотчас по утверждению его»Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч. С. 208.. Это наиболее значительный источник древнерусского периода уголовного законодательства.

Однако в перечисленных документах не имелось никаких положений, прямо закрепляющих ответственность за лишение себя жизни.

В названных судебниках употреблялось понятие «душегубство» («душегубец») (соответственно ст.7, 8, 39; ст.12, 59, 60; ст.17; 2.12, 8.59, 8.60, 10.71). Но ни в текстах, ни в комментариях к ним не сказано, что оно охватывает и самоубийство; последнее вообще и не упоминаетсяСм.: Комментарии к Судебникам 1497 и 1550 гг. // Российское законодательство X-XX веков. Т. 2. С. 6768, 68-69, 82, 134, 148-149; Судебник царя Феодора Иоановича 1589 г. С. III-XXIV, XXV-XXXVIII; Судебник 1589 г. Историко-правовой обзор // Памятники русского права. С. 446.

В теории также в числе преступлений против жизни по Судебнику 1497 г. не указывается самоубийство (см.: Авдеев В.А., Авдеева Е.В. Механизм уголовно-правового регулирования преступлений против жизни и здоровья в истории российского права // Lex russica. 2018. №10. С. 160)..

Соборное уложение отличало в зависимости от формы вины «убийство неумышленное, бесхитростное, от умышленного»Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть Общая. Тула, 2001. Т. 1. С. 168.. Кроме «известных ранее умышленных и неумышленных действий, Уложение подразделяет их на хитростные и бесхитростные. Под хитростным понималось виновное убийство, а под бесхитростным случайное. Убийство бесхитростное наказанию не подлежало (ст.18, 20). Однако точной границы между неосторожностью и случайностью в тот период не проводится»См.: Соборное уложение. Комментарий // Российское законодательство X-XX веков. Т. 3. С. 435..

Отдельные авторы полагают, что устранение Соборным уложением наказуемости случайного (невиновного) причинения смерти «отменяло положение, предусмотренное “Записью о душегубстве”, относившее любое лишение жизни человека к преступлениям»Актуальные проблемы уголовного права: учебник для магистров / отв. ред. И.А. Подройкина. М., 2015; Кабурнеев Э.В. Развитие законодательства об ответственности за убийство // Журнал российского права. 2008. №7. С. 100; Он же. Дифференциация уголовной ответственности за преступления против жизни по уголовному праву России., «привело к изъятию из понятия уголовно наказуемого душегубства таких его разновидностей, как самоубийство и внезапная смерть от несчастного случая без покаяния в грехах»Полный курс уголовного права: в 5 т. / под ред. А.И. Коробеева. СПб., 2008. Т. 2: Преступления против личности. С. 133..

Тем не менее представляется, что это обстоятельство не следует толковать расширительно, оно подлежит ограничительному интерпретированию. Уложение отменяло уголовную наказуемость случайного убийства, и только. В нем термины «душегубство» (в отличие от упомянутых судебников) и «самоубийство» вообще не употреблялись. В его гл. 22 (26 статей), посвященной преступлениям против личности, где преимущественно говорится об убийстве, используется понятие «смертное убийство» и под ним самоубийство не понимаетсяСм.: Соборное уложение. Комментарий // Российское законодательство X-XX веков. Т. 3. С. 432-436..

Поэтому видится правильным полагать, что Соборное уложение не изъяло из понятия уголовно наказуемого по «Записи» душегубства его разновидности самоубийства, а оно не криминализировало самоубийство.

В противоположность западноевропейским государствам, в которых наметилась тенденция к постепенному изъятию наказуемости самоубийства из законодательства, Россия ужесточала ее.

В первый раз светское уголовное наказание за самоубийство и покушение на него на Руси зародилось лишь во времена правления Петра I. Оно содержалось в его первом кодексе Артикуле воинском от 26 апреля 1715 г.Воинский артикул 26 апреля 1715 г. // Российское законодательство X-XX веков. Т. 4: Законодательство периода становления абсолютизма / отв. ред. А.Г. Маньков. М., 1986. С. 327-365. Н.С. Таганцев об этом писал: «В области посягательств частных в первый раз являются светские взыскания за самоубийство, как оконченное, так и неоконченное»Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 175. См. также: Он же. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 409.. В названном Артикуле была сосредоточена особая глава 19 «О смертном убийстве», по которой наказуемым признавалось самоубийство, а также попытка его совершения. В артикуле 164 устанавливалось: «Ежели кто сам себя убьет, то надлежит палачу тело его в бесчестное место отволочь и закопать, волоча прежде по улицам или обозу». А толкование к нему гласило: «А ежели кто учинил в беспамятстве, болезни, в меланхолии, то оное тело в особливом, но не в бесчестном месте похоронить. И того ради должно, что пока такой самоубийца погребен будет, чтоб судьи наперед о обстоятельстве и причинах подлинно уведомились, и чрез приговор определили б, каким образом его погребсти.

Ежели салдат поиман будет в самом деле, что хотел себя сам убить, и в том ему помешали, и того исполнить не мог, а учинит то от мучения и досады, чтоб более не жить, или в безпамятстве и за стыдом, оный по мнению учителей прав с безчестием от полку отогнан быть имеет. А ежели ж кроме вышепомянутых притчин сие учинил, онаго казнить смертию».

Наименование главы, где размещается разбираемый артикул, удостоверяет, что самоубийство приравнивалось к убийству.

Общими судами этот уголовно-правовой документ применялся до издания Свода законов Российской империи 1832 г.

Другой значимый законодательный акт Петра I, повторивший постановления Воинского уставаУстав воинский. 30 марта 1716 г. // Законодательство Петра I / отв. ред. А.А. Преображенский, Т.Е. Новицкая. М., 1997. С. 155-231. (а равно и входившего в его структуру Артикула воинского), но только в несколько измененном видеСм.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 176., Морской устав 13 января 1720 г.Устав морской. 13 января 1720 г. // Законодательство Петра I. С. 232-384. Данный акт также приравнивал самоубийство к убийству. Он ужесточил ответственность за самоубийство и в этом отношении шел, по словам Н.С. Таганцева, «еще далее»Таганцев Н. С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 409-410.. В статье 117 «Кто сам себя убьет» Устава (гл. XV «О смертном убивстве») говорилось: «Кто захочет сам себя убить и его в том застанут: того повесить на райне; а ежели кто сам себя уже убьет, тот и мертвой за ноги повешен быти имеет».

Однако наряду с этим, в отличие от Воинского артикула, он расширил перечень условий, исключающих ответственность за покушение на свою жизнь и самоубийство. Норма, содержащая положение об этих обстоятельствах, определена в толковании к рассматриваемой ст. 117 Устава. В данном истолковании заявлено: «Ежели сие убийство намерено было, или учинено от какого себе мучения, или несносной налоги, или себя в безпамятстве как-то случится, в огневых и в меланхолических болезнях: то те, которые в том найдутся, вышеписанным казням не подлежат».

Воинский и Морской уставы, хотя по назначению своему и относились до людей военных, однако специальным Указом от 10 апреля 1716 г.Указ Петра I Сенату от 10 апреля 1716 г. о напечатании Устава воинского и рассылке печатных экземпляров по военным корпусам, а также, ввиду распространения его действия на гражданские власти, по губерниям и канцеляриям // Воскресенский Н.А. Законодательные акты Петра I: Акты о высших государственных установлениях: Редакции и проекты законов, заметки, доклады, доношения, челобитья и иностранные источники. Т. 1 / под ред. Б.И. Сыромятникова. М., Л., 1945. С. 52. были распространены и на гражданское население, причем Воинский устав не отменял Соборного уложения, а должен был применяться наряду с нимСм.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 174; Он же. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 410.. Вместе с тем указание об отогнании от полка лиц, пытавшихся совершить самоубийство, все-таки «по общему правилу должно было быть заменено соответствующим наказанием, исключением из службы и т.п.»См.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 410.

Установление уголовной наказуемости самоубийства в России в этот период было обусловлено процессом сближения канонического и светского права и внедрением Петром I в свои законодательные акты положений немецкого законодательства, основанного на римском праве. «Таким образом, отмечал Н.С. Таганцев, путем саксонской практики перешли к нам постановления римского права о наказуемости самоубийства между солдатами»Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 410.. уголовный криминализация общество религия самоубийство

Данные положения петровского законодательства действовали в течение 120 лет. Они «продержались, по крайней мере в законе, и во все позднейшие царствования; даже философия XVIII в., так резко восставшая против наказуемости самоубийства, не произвела в этом отношении никакого заметного влияния на наше право»Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 410..

Старания модернизировать уголовное законодательство России осуществлялись непрестанно. Несколько подобных тщетных усилий, итогом своим имеющих только законопроект, были предприняты во второй половине XVIII и в начале XIX столетия. А вот что же до самоубийства, то исходя из сформировавшегося в тот период воззрения на него наказуемость его предусматривали все предлагаемые такие проекты. Только она была не столь суровая. В частности, в период правления Елизаветы I в марте 1754 г. для составления нового Уложения была учреждена законодательная комиссия, продолжавшая свое существование и в начале царствования Екатерины II до 1767 г.См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 173-174. Ею были выработаны два проекта Уголовного уложения, которое так и не стало действующим. Так, по проекту 1754 г. предусматривалось заменить смертную казнь телесным наказанием (наказанием плетьми) или двухмесячным тюремным заключением тем, кто пытался лишить себя жизни со злости, досады или по другой причине, а в случае же покушения на самоубийство вследствие мучения, досады или беспамятства назначить не наказание, а лечениеСм.: Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч. С. 310-311; Кони А.Ф. Самоубийство в законе и жизни // Кони А.Ф. Избранные труды и речи. Тула, 2000..

Проект же 1766 г. проявлял большую лояльность к самоубийцам и покушавшимся на самоубийство. По нему надлежало «мертвое тело первых при церквах по чину церковного положения не погребать, а отвезть в убогий дом, а вторых, если они в классах состоят, понижать одним чином впредь до выслуги; дворян не служащих и первой гильдии купцов подвергать церковному покаянию на полгода»Кони А.Ф. Указ. соч..

Проект Уголовного уложения Российской империи 1813 г.Проект Уголовного уложения Российской империи 1813 г. // А.Г. Безверхов, В.С. Коростелёв. Проект Уголовного уложения Российской империи 1813 года. Самара, 2013., в котором впервые в истории российского уголовного законодательства появляется раздел так называемых Общих положений (111 статей)Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 184. (Общая часть), предусматривал следующие законоположения: §392 «Кто, вознамерясь лишить себя жизни, не довершил сего предприятия или был в том воспрепятствован, такового, как помешавшегося в разуме, по излечении в больнице, предавать церковному покаянию»; §393 «В рассуждении тела самоубийцы надлежит поступать по церковным правилам и полицейским постановлениям».

Однако данный либеральный проект также не был принят и указанные положения, передававшие душу и тело самоубийцы в ведение медицины и церкви, не стали законом в РоссииСм.: Паперно И. Указ. соч. С. 74..

Феноменальное достижение русской правовой мысли первой половины XIX в. Свод законов Российской империи в 15 томахСвод законов Российской империи, повелением Государя Императора Николая Павловича составленный: в 15 т. СПб., 1832; Свод законов Российской империи: в 16 т. // СПС «КонсультантПлюс»., впервые изданный в 1832 г., вступивший в действие с 1 января 1835 г. и с этого момента ставший единственным непосредственным источником российского праваСм.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 187.. Российское уголовное законодательство в нем было отнесено в последний, XV том Свод законов уголовных.

В Свод законов уголовныхСвод законов уголовных // Свод законов Российской империи, повелением Государя Императора Николая Павловича составленный. Т. 15: Законы уголовные. Кн. 1 «О преступлениях и наказаниях вообще». СПб., 1833., в гл. 2 «О смертоубийстве» раздела VI «О преступлениях против безопасности жизни и против прав общественнаго состояния лиц» книги 1 «О преступлениях и наказаниях вообще» было внедрено отделение 4 «О самоубийстве», в котором содержались нормы (ст. 347, 348), устанавливающие ответственность за причинение смерти самому себе или попытку сделать это. Данный документ позаимствовал их из петровского Воинского артикула, но при этом изъял положение о поругании тела самоубийцы. Согласно ему, самоубийство оконченное каралось исключительно лишением христианского погребения, и то только в случае недоказанности, что самоубийца совершил это в состоянии невменяемости. Это положение было сосредоточено в ст.347: «Самоубийца лишается христианского погребения, если доказано будет, что он лишил себя жизни не в безумии и не в беспамятстве». Иные уголовно-правовые последствия оно не влеклоСм.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 410-411; Кони А.Ф. Указ. соч.; Паперно И. Указ. соч. С. 74..

Введение законодателем этого наказания объяснялось А.В. Лохвицким следующим образом: «Так как погибших от самоубийства нельзя было подвергать обыкновенным наказаниям, и это именно такое преступление, против которого бессильны обыкновенные наказания, потому что оно имеет целью лишение себя жизни, то придуманы были такого рода особенные наказания, мысль о которых еще при жизни должна была терзать решившегося на самоубийство, именно лишение христианского погребения. Для людей с религиозным чувством мысль, что они будут лежать не на кладбище, среди своих родных, а будут зарыты вместе с падалью, что их безвестная могила не будет предметом культа для их детей и родственников, составляет тяжкое страдание»Лохвицкий А.В. Курс русского уголовного права. СПб., 1871. С. 545..

Сохранение в российском законодательстве церковных наказаний было обусловлено «значением национальной церкви православной, ее характером политическим, ее тесным союзом и подчинением государству, которому она должна была содействовать в деле правосудия своим влиянием нравственным на преступников, внушая им раскаяние и располагая их к исправлению»Спасович В.Д. Учебник уголовного права. СПб., 1863. Т. 1. Вып. 1. С. 391..

Ответственность за покушение на самоубийство Свод оставил почти без трансформации: посягнувшего на свою жизнь во вменяемом состоянии надлежало наказать как смертоубийцу и подобало сослать в каторжные работы. При этом наказуемо это действие было, только если самоубийству помешали внешние обстоятельства. Он закреплял (ст. 348): «Кто на самом деле изобличен в намерении лишить себя жизни и в том воспрепятствован был токмо внешним обстоятельством: того наказывать, если сие намерение было предпринято не от мучения, несносной налоги, досады, стыда или в беспамятстве огневых и меланхолических болезней, как за покушение к смертоубийству».

Если же пытавшийся лишить себя жизни сам добровольно отказался доводить до конца это свое намерение, то покушение никакому наказанию не подвергалосьСм.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 411; Кони А. Ф. Указ. соч..

Составители проекта Уложения 1843 г. заменили для покушавшегося каторжные работы тюрьмою сроком от 6 месяцев до 1 года, предоставили духовному начальству самому в каждом случае решать, следует ли самоубийцу лишать христианского погребения, постановив о безусловном церковном покаянии покушавшегося как «о возможном случае для его вразумления, а может быть и для утешения святым учением религии»См.: Кони А.Ф. Указ. соч..

Устав медицинской полиции Свода законов Российской империиУстав медицинской полиции // Свод учреждений и уставов врачебных по гражданской части. Кн. 2 // Свод законов Российской империи. Т. 13: Уставы о народном продовольствии, общественном призрении и врачебные. СПб., 1857. URL: http://www.runivers.ru. включал ст.923 (разд. II «О общих мерах к охранению здравия народнаго», гл.5 «Полицейские правила о погребении мертвых», отд. 2 «О погребении»), предусматривавшую, что тело умышленного (сознательного) самоубийцы подобает палачу в бесчестное место направить и там закопатьСм.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 422-423 (сноска №18); Кони А.Ф. Указ. соч. А.В. Лохвицкий указывал, что «это постановление никогда не было исполняемо» (Лохвицкий А.В. Указ. соч. С. 545)..

Что же понимать под бесчестными местами, закон не указывал; тем не менее было очевидно, что нельзя разуметь под ними места для сваливания мусора, падали или других нечистот; выражение «бесчестное» означало просто не на кладбище; поэтому для похорон самоубийц должны были быть отведены особые местаСм.: Неклюдов Н.А. Руководство к Особенной части русского уголовного права. СПб., 1876. Т. I: Преступления и проступки против личности. С. 254..

При всем том обсуждаемый Свод законов уголовных был несовершенен он страдал сравнительно невысокой законодательной техникой и казуистичностью. И ввиду этого вскоре после его утверждения началась работа над новым проектом уголовного законодательства.

Уложение «О наказаниях уголовных и исправительных» 1845 г.Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. // Российское законодательство X-XX вв. Т. 6: Законодательство первой половины XIX в. / отв. ред. О.И. Чистяков. М., 1988. С. 174-310; Свод законов Российской империи. Т. 15.

В 1885 г. состоялось четвертое издание данного Уложения, второе его издание вышло в 1857 г., а третье в 1866 г. (см.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 189-190). первый уголовный кодекс Российской империи, крупнейший кодифицированный нормативный акт, содержавший нормы уголовного права. Настоящее Уложение, следуя прежде функционировавшему положению о наказуемости самолишения жизни и покушения на это, в первую очередь возвело это деяние в статус самостоятельной разновидности преступлений против жизни, сконцентрировав соответствующую группу норм в отдельной главе «О самоубийстве» раздела X «О преступлениях против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц». «Но, указывал Н.С. Таганцев, иначе относится к самоубийству наше Уложение, создающее для него даже особенную главу в X разделе...»Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 416. В ней предусматривалась ответственность за самоубийство, покушение на него и пособничество ему.

Ответственность за оконченное самоубийство закреплялась в ст.1472, согласно которой тот, кто причинил себе смерть с намерением и не в безрассудстве, терял право на завещание; а если он принадлежал к одному из христианских вероисповеданий также лишался христианского погребения.

Вопрос о том, кто вправе был отказать в погребении: администрация, суд или духовное начальство, не был разрешен закономСм.: Неклюдов Н.А. Указ. соч. С. 254..

Статья 1473 устанавливала наказуемость покушения на самоубийство. В соответствии с ней изобличенный в покушении лишить себя жизни также не в безумии, сумасшествии или временном от какой-либо болезни припадке беспамятства, когда исполнение его намерения остановлено было посторонними, не зависящими от него обстоятельствами, предавался, если он христианин, церковному покаянию по распоряжению своего духовного начальства.

В обозначенных «постановлениях более всего выразилось различие Свода и Уложения. Свод считал это деяние покушением на убийство и облагал каторгою, а Уложение не только отвергло это наказание, но изменило и самый взгляд на него, так как действительно самоубийство и убийство отличаются друг от друга не только по их внутреннему значению, но даже и по юридическому составу»Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 434..

Безрассудный от рождения или сумасшедший, покусившийся на свою собственную жизнь, заключался в дом умалишенных, даже и при изъявлении его родителями или родственниками желания взять на себя обязанности присматривать за ним и лечить его у себя (ст. 95).

И еще. Уложение установило «специальные обстоятельства, извиняющие самоубийство»Набоков В.Д. Элементарный учебник Особенной части русского уголовного права. СПб., 1903. Вып. 1. Кн. 1-2. С. 13., зафиксировав в ст.1474: «Постановления, в предыдущих (1472 и 1473) статьях означенные, не относятся к случаям, когда кто-либо по великодушному патриотизму подвергнет себя очевидной опасности или прямо верной смерти для сохранения государственной тайны или в других подобных случаях, а равно, если женщина лишит или покусится лишить себя жизни для спасения целомудрия и чести своей от грозившего ей и никакими другими средствами неотвратимого насилия».

Очевидно, российское уголовное законодательство с 1845 г., учреждая за самоубийство духовные и гражданские, однако не криминальные в собственном смысле меры ответственности, с одной стороны, фактически устранило наказуемость самоубийства, а с другой сохраняло норму о нем в уголовном законе. Справедливо было замечено Н.С. Таганцевым, что с 1845 г. наше право смотрит на самоубийство «преимущественно с религиозной точки зрения, хотя и проводит свой взгляд далеко непоследовательно»Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 423..

Уложение 1845 г., несмотря на внесенные законодательные корректировки, связанные с либеральными экономическими, политическими, судебными и другими реформами, явно не отвечало новым вызовам времени и давно уже требовало заменыНа это указывал и Н.С. Таганцев, как никто другой досконально изучивший «грехи» этого акта. Подробно об этом см.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 193-197..

Николай II 22 марта 1903 г. утвердил проект нового, выделявшегося высоким научным уровнем и техническим совершенством Уголовного уложенияУголовное уложение 1903 г. Приложение к «Собранию узаконений и распоряжений Правительства за 1903 г.». Отд. 1, ст. 416 // Российское законодательство X-XX веков. Т. 9 / отв. ред. О.И. Чистяков. М., 1994. С. 271-320., фундаментального нормативного акта России в области материального уголовного права. С его принятием завершился эволюционный этап развития уголовного законодательства России.

Названный документ представлял собой компромисс между помещиками и буржуазией, он во многом выражал идеи и принципы буржуазного права. Известный российский правовед Н.Н. Полянский подчеркивал: «Уложение 1903 года было вполне благопристойным по форме, европейским по проявленной в нем законодательной технике и в то же время не только не уступало Уложению о наказаниях 1845 г., но, напротив, превосходило его широтой охвата всех возможных форм обнаружения враждебного правительству настроения»Полянский Н.Н. Царские военные суды в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1958. С. 9..

В XVIII в начале XX в. в России проблема самоубийств вызывала значительный социальный, политический, философский и юридический резонанс. Многие дореволюционные криминалисты России выступили против наказуемости самоубийства, полагали неправильным и несправедливым преследование самоубийц.

Например, П.Д. Калмыков утверждал, что все меры, принимаемые после смерти самоубийцы, касаются только его близких, которые в этом поступке невинны, а «поэтому репрессивные в сем отношении постановления уголовных законодательств можно оправдать только намерением устрашить других, чтобы другие лица не следовали примеру самоубийцы»Калмыков П.Д. Учебник уголовного права. Части Общая и Особенная. СПб., 1866. С. 460..

В.Д. Набоков считал, что «самоубийство не есть преступное деяние... наказание мертвого юридический абсурд»Набоков В.Д. Указ. соч. С. 14..

Противниками наказуемости самоубийства были и другие юристыСм.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. С. 42; Неклюдов А.Н. Указ. соч. С. 250-251..

В 1877 г. высшая судебная инстанция России определяет, что поскольку «судить самоубийство в уголовном порядке нельзя, то и вопрос о действительности или недействительности оставленного самоубийцей духовного завещания должен подлежать обсуждению суда гражданского, а не уголовного»Набоков В.Д. Указ. соч. С. 13-14..

Обстоятельная критика со стороны названных и других исследователей, в результате стараний которыхН.С. Таганцев входил в состав Особого совещания, образованного в июне 1898 г. в Государственном совете для рассмотрения проекта Уложения 1903 г., и был председателем созданной в ноябре того же года Особой комиссии для составления дополнительных к этому проекту узаконений, то есть согласования с ним всех прочих частей Свода законов (см.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. С. 199).

Следует отметить также, что постановке данного вопроса немало поспособствовал своим положением и авторитетом в России и выдающийся русский юрист А.Ф. Кони (см.: Моховиков А.Н. Введение к историко-философскому разделу // Суицидология. Прошлое и настоящее. Проблема самоубийства в трудах философов, социологов, психотерапевтов и в художественных текстах. М., 2001. С. 25). и был поставлен вопрос о декриминализации самоубийства, возымела свое действие. Уложение 1903 г. не придало криминального значения самоубийству и покушению на него.

Однако данный уголовный закон только в небольшой своей части вступил в силу, в 1904-1911 гг. в действие были введены лишь его главы об ответственности за государственные и религиозные преступления и свыше 20 статей других глав. По этой причине он оказался «в своих существенных постановлениях лишь “бескрылым желанием” для юристов, жаждавших коренного обновления карательных постановлений. Мысль его составителей о признании самоубийства и покушения на него ненаказуемыми “отцвела, не успевши расцвесть”, и суровые меры, подтвержденные Уложением 1885 года, продолжали подлежать осуществлению до последней революции»Кони А.Ф. Указ. соч..

Ввиду сказанного не совсем точно утверждение, что «Россия начиная с Уголовного уложения 1903 г. не считала самоубийство преступлением»Харабет К.В. Некоторые вопросы отклоняющегося (правонарушающего) поведения в книгах Ветхого и Нового Заветов // Российская юстиция. 2008. №3..

Так, еще в 1915 г. можно было найти, как свидетельствовал 70 лет назад М.Д. Шаргородский, такого рода сообщение: «Вследствие неоднократно уже возникавших недоразумений при погребении самоубийц по православному обряду святейший синод разъяснил, что если самоубийство совершено вследствие известного уже помешательства, то в таком случае духовенство должно удовлетворяться документом, выданным полицией о неимении с ее стороны препятствий к погребению, в прочих же случаях необходимо предварительное судебно-медицинское освидетельствование, через которое было бы удостоверено ненормальное психическое состояние самоубийцы. После судебно-медицинского осмотра, удостоверяющего ненормальность самоубийцы, священники не имеют права отказываться от совершения христианского погребения над самоубийцами и в случае крайнего сомнения должны испрашивать указаний от своего епископа»Шаргородский М.Д. Преступления против жизни и здоровья. М., 1947. С. 64..

Действие указанных норм продолжалось и после смены общественно-политического строя в октябре 1917 г. в России и установления советской власти. Вплоть до принятия в 1918 г. советских законов в вопросах борьбы с преступностью в уголовном праве разрешалось руководствоваться Уложением в редакции 1885 г., в той его части, в которой оно не было отменено революцией. Оно прекратило свое действие с изданием 30 ноября 1918 г. Декрета (Положения) о народном суде РСФСРДекрет ВЦИК от 30 ноября 1918 г. «О Народном суде Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (Положение)» // СУ РСФСР. 1918. №85. Ст. 889..

В первые годы советского периода проблема борьбы с самоубийством разрешалась выпускаемыми советскими органами власти отдельными актами нормативно-правового характера. К примеру, изданный 2 июля 1920 г. по отделу Центра розыска главного управления рабоче-крестьянской милиции приказ требовал от сотрудников милиции о любом отдельном случае самоубийства немедленно уведомлять ближайший следственный или розыскной орган, который и рассматривал происшедшееЦит. по: Худяков С.С. Указ. соч. С. 172..

Начиная с 1922 г. отношение к самоубийству в России меняется и ему не придается статус преступления.

В УК РСФСР 1922 г.Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. // СУ РСФСР. 1922. №15. Ст. 153. первый в мире социалистический уголовный кодексСм.: Швеков Г.В. История создания первого советского Уголовного кодекса (УК РСФСР 1922 г.): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1967. С. 3. советский законодатель не счел нужным включать ответственность за самоубийство, предусмотрев ее в ст. 148 лишь за содействие или подговор к самоубийству несовершеннолетнего или заведомо невменяемого лица. Такую позицию закона положительно воспринял А.Ф. Кони, приветствовавший указанную статьюСм.: Кони А.Ф. Указ. соч..

«Советское уголовное право хотя и рассматривало самоубийство как действие, противоречащее социалистической нравственности и морали, заметил И.Я. Козаченко, однако исключало уголовное преследование за него, о чем было прямо указано в ст. 148 УК РСФСР 1922 г.»Козаченко И.Я. Санкции за преступления против жизни и здоровья. Томск, 1987. С. 121.

Не возвели в ранг преступления самоубийство и последующие два других советских УК РСФСР 1926 г.Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. // СУ РСФСР. 1926. №80. Ст. 600. и 1960 г.Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. №40. Ст. 591.

Современное воплощение эта тенденция некриминализации самоубийства получила и в УК РФ 1996 г.Уголовный кодекс РФ 1996 г. // СЗ РФ. 1996. №25. Ст. 2954.

То, что уголовное законодательство России отказалось от преследования самоубийства, отнюдь не значит, что оно позитивное деяние и что наука уголовного права считает его таковым. Советская и современная российская теория уголовного права последовательно осуждающе относилась и относится к этому зловещему явлению. Так, в свое время А.А. Пионтковский подчеркивал: «Советское уголовное право не считает самоубийство и покушение на самоубийство преступлением. Тем не менее самоубийство с точки зрения социалистической морали поступок глубоко отрицательный. Оно заслуживает порицания как акт малодушия и трусости»Пионтковский А.А. Уголовное право. Особенная часть. Преступления против личности. М., 1938. С. 36. См. также: Шаргородский М.Д. Указ. соч. С. 66; Советское уголовное право. Часть Особенная / под ред. Н.И. Загородникова, М.И. Якубовича, В.А. Владимирова. М., 1965. С. 168; Уголовное право. Часть Особенная / под ред. Б.В. Здравомыслова, С.Г. Келиной, Ш.С. Рашковской, М.А. Шнейдера. М., 1966. С. 161; Загородников Н.И. Преступления против жизни по советскому уголовному праву. М., 1961. С. 233; Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб., 2003. С. 21..

В то же время мы не считаем необходимым криминализировать это деяние и находим неприемлемым предложение о введении правового запрета на него, предусмотрев юридическую ответственность за его попыткуСм.: Лапшин В.Е. Смерть как правовое явление: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Владимир, 2005. С. 9..

Библиография

1. Авдеев В.А., Авдеева Е.В. Механизм уголовно-правового регулирования преступлений против жизни и здоровья в истории российского права // Lex russica. 2018. №10. С. 157-164.

2. Байков В.А. Квалифицированные виды убийств: уголовно-правовые и криминологические проблемы: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2003. 24 с.

3. Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб., 2003. 467 с.