Пути преодоления кризиса антропоцентризма в правовой науке: проблемы и перспективы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Пути преодоления кризиса антропоцентризма в правовой науке: проблемы и перспективы

Е.А. Капитонова

Аннотация

Актуальность и цели. Эволюция научного знания и усложнение социальных взаимодействий в современном мире закономерно приводят к нарастанию кризиса антропоцентрической парадигмы в юридической науке. Цели исследования - изучение причин и признаков данного явления в правовом научном знании, а также рассмотрение возможных альтернатив, способных заменить собой отчасти дискредитировавшую себя концепцию. Материалы и методы. Предметом изучения избраны труды западных теоретиков права, приверженных новому течению - постгуманизму, а также социальные явления, подтверждающие необходимость переосмысления антропоцентрического шаблона. Автор использовал метод системного анализа и формально-юридический подход, задействовал общенаучные методы, позволившие построить собственные выводы на основе обобщения изученной информации. Результаты. В рамках анализа различных дискурсов постгуманизма в теории прав человека рассмотрены апокалипсические, «безобидные» и ситуативно-освободительные воззрения англоязычных исследователей. Автор предлагает уравновесить пошатнувшиеся идеи антропоцентризма посредством введения в понятийный аппарат юридической науки термина «правовой модус личности». Полученные теоретические результаты могут быть использованы в дальнейших научных исследованиях, а также в процессе обучения. Выводы. Предложение о введении новой категории «правовой модус личности» способно стать одним из удачных решений обозначенной в исследовании проблемы. Термин знаменует собой изменение подхода к оценке содержания правового поведения человека, что способно повлиять на механизмы правовой социализации индивида и оценку его действий в окружающем мире.

Ключевые слова: правозащитная концепция, антропоцентризм, постгуманизм, правовой статус личности, правовой модус личности

Abstract

Ways to overcome the crisis of anthropocentrism in legal science: problems and prospects

E.A. Kapitonova

Background. The evolution of scientific knowledge and the increasing complexity of social interactions in the modern world naturally lead to an increase in the crisis of the anthropocentric paradigm in legal science. The purpose of the article is to study the causes and signs of this phenomenon in legal scientific knowledge, as well as to consider possible alternatives that can replace the partially discredited concept. Materials and methods. The subject of the study is the works of Western legal theorists committed to a new trend - posthumanism, as well as social phenomena confirming the need to rethink the anthropocentric template. The author used the method of system analysis and a formal legal approach, used general scientific methods that allowed her to build her own conclusions based on the generalization of the studied information. Results. As part of the analysis of various discourses of posthumanism in the theory of human rights, the apocalyptic, “harmless” and situational-liberating views of English-speaking researchers are considered. The author proposes to balance the shattered ideas of anthropocentrism by introducing the term “legal modus of the individual” into the conceptual apparatus of legal science. The obtained theoretical results can be used in further scientific research, as well as in the learning process. Conclusions. The proposal to introduce a new category of “legal modus of the individual” can become one of the successful solutions to the problem outlined in the article. The term marks a change in the approach to assessing the content of legal behavior of a person, which can affect the mechanisms of legal socialization of an individual and the assessment of his actions in the world around him.

Keywords: human rights concept, anthropocentrism, posthumanism, legal status of the individual, legal modus of the individual

Введение

В современной России непосредственным эмпирико-правовым проявлением антропоцентрической парадигмы следует считать ст. 2 Конституции РФ 1993 г., провозглашающую человека, его права и свободы высшей ценностью. Сформированный данной нормой постулат о месте человека в публично-правовом пространстве выступает в качестве естественной точки отсчета при выстраивании всей системы российского законодательства, которое с момента принятия действующей Конституции значительно активизировало интерес к справедливому и гуманному регулированию личностных и социальных сторон деятельности человека, в сравнении с дореволюционным и советским правом. Именно человек, как в первую очередь конкретный индивид, а не член коллектива либо безликий представитель социума, является в современном законодательстве ключевым субъектом, порождающим сообразные его интересам критерии оценки общественных отношений и правовой реальности.

Нашедший выражение в числе основ конституционного строя страны антропоцентризм фактически задал вектор развития всего национального законодательства, а также его оценки с точки зрения теории права. Именно антропоцентризм заложил базовые принципы современного понимания правового статуса человека и гражданина. Однако меняющаяся со временем социальная практика показывает, что эта концепция постепенно утрачивает свою универсальность под воздействием двух взаимодополняющих, но не всегда взаимосвязанных тенденций: эволюции научного знания и усложнения социальных взаимодействий.

Целями настоящей статьи служат выявление признаков кризиса антропоцентризма в современной юриспруденции и анализ возможных путей его преодоления.

Признаки кризиса антропоцентризма

антропоцентризм правовая наука

Усложнение социальных взаимодействий на фоне борьбы за права той или иной группы населения все чаще оборачивается попиранием свобод другой социальной страты. Показателен в этом смысле пример США, где массовые беспорядки в конце мая - начале июня 2020 г., начавшиеся после гибели афроамериканца Джорджа Флойда в результате действий полиции, причинили существенный вред физическим и юридическим лицам, никак не связанным с действиями органов власти или пропагандой расизма. Протесты охватили более чем 2000 городов США и 60 стран мира, из-за чего по меньшей мере в 200 американских городах пришлось на время вводить комендантский час и привлекать более 62 000 сотрудников Национальной гвардии в целях пресечения уличных стычек и мародерства [1]; в наибольшей степени пострадал Миннеаполис, где погиб Флойд, - там были разрушены или ограблены 570 предприятий, в том числе 67 уничтожены пожаром [2].

Развившееся на фоне протестов движение Black Lives Matter («Жизни темнокожих имеют значение») привело к невиданным ранее примерам самоцензуры, существенным образом повлиявшим на массу сторон жизни американского общества - от восприятия произведений искусства (попытка изъять из открытого доступа фильм «Унесенные ветром», якобы романтизирующий рабство [3]) до возможности реализации продукции с давно зарегистрированными товарными знаками. Так, в июне 2020 г. дочерняя компания PepsiCo объявила, что изменит название и логотип сиропа Aunt Jemima. По мнению представителей фирмы, изображение чернокожей женщины на упаковке «ос-новано на расовом стереотипе» (раньше обращение «дядюшка» и «тетушка» к незнакомым темнокожим людям было пренебрежительным; для белых использовали «мистер» и «миссис» соответственно). За PepsiCo последовал другой крупнейший производитель продуктов - Mars Inc. В компании заметили, что упаковку линейки Uncle Ben's также можно посчитать расистской - на ней изображен чернокожий мужчина в галстуке-бабочке, каковой аксессуар носили не предприниматели, а обслуживающий персонал отелей или ресторанов. В 2020 г. концерн Unilever перестал использовать слова «белый» и «светлый» на упаковке своих косметических товаров, а также при их рекламе, чтобы не задеть чувства тех, кто не может отнести себя к «навязываемым светлокожим идеалам красоты» [4], в 2021 г. «в рамках усилий расширить стандарты красоты» он также отказался от слова «нормальный» [5]. Следом настала очередь компаний, использующих другие «националистские» стереотипы: производитель мороженого Dreyer's на всякий случай отказался от названия Eskimo Pie как от оскорбительного для эскимосов [6], пообещав также сменить визуальную составляющую бренда (изображение мальчика в традиционной эскимосской одежде), а придерживавшиеся собственного мнения на протяжении многих лет владельцы футбольного клуба Washington Redskins наконец уступили протестам и сменили название и логотип с изображением индейца [7].

Борьба за права угнетенных в западном мире в условиях небывало активизировавшейся кампании за расовую и социальную справедливость на наших глазах оборачивается культивированием атмосферы нетерпимости, когда любой, чье мнение отличается от того, что находится в тренде борьбы, подвергается остракизму. Спортивный журналист и стадионный диктор клуба NBA Sacramento Kings Грант Нейпир был уволен после того, как в ответ на вопрос в «Твиттере», как он относится к движению Black Lives Matter, ответил: “All lives matter... Every single one!” («Все жизни имеют значение... Каждая!») [8]. Его высказывание было объявлено расистским. Таких примеров в современных Америке и Европе немало.

Слепая моральная уверенность не должна растворять в себе вскрывшиеся сложные проблемы. Ситуации, подобные вышеописанным, дискредитируют правозащитную концепцию, ставя перед обществом вопрос о границах между действительной борьбой за права и свободы и абсурдной реализацией партикулярных интересов в нарушение всяких норм здравого смысла.

Вторым важным фактором, свидетельствующим об устарелости отдельных положений антропоцентризма, является эволюция научного знания. Научные достижения постоянно расширяют поле юриспруденции, вынуждая пересматривать даже само понятие субъекта права, которое многие десятилетия представлялось правоведам максимально устойчивым и предельно ясным [9].

В результате подобной атаки с разных флангов незыблемость антропоцентризма как главенствующей парадигмы юриспруденции все чаще ставится под сомнение.

Постгуманизм как новая тенденция философии права

Одним из возможных путей преодоления назревшего кризиса антропоцентризма является постгуманизм (или постантропоцентризм) - сформированное в западной науке направление мысли, актуализирующее гуманитарное знание посредством отказа от признания центрального положения человека в мире. Приверженцы подобных идей ставят под сомнение исторически сложившееся понимание человека и типичные представления о его правосубъектности. Они стремятся выйти за рамки архаичных концепций «человеческой природы» и разработать новые, способные адаптироваться к современному технонаучному знанию и изменившимся этическим воззрениям.

Постгуманизм включает в себя множество различных направлений, последователи которых по-разному определяют его базисные основы и возможные последствия смены парадигмы восприятия места человека в мире.

К примеру, бразильский антрополог Эдуарду Вивейруш де Кастру полагает, что антропоцентризм выступает по большей мере явлением именно западной культуры и призывает прийти к новой антропологии имманентности, которая смотрела бы на предмет своего исследования не «сверху вниз», а с равных позиций одной плоскости [10]. Как замечает Вивейруш де Кастру, это поможет перейти от ограничивающей позиции «воображаемых дикарей» к «воображаемой философии» у реальных дикарей, т.е. поможет признать «других» в роли полноценных участников общих социальных процессов и понять, что «отношения важнее границ». Таким образом, речь идет скорее об отказе от некой общепризнанной доминантности отдельных групп людей в пользу инклюзивности, понимаемой в самом широком смысле слова.

Работающая в сфере междисциплинарных исследований Карен Барад предлагает оценку происходящего с точки зрения так называемого агентного реализма, превращающего человека из «лица, стоящего на пьедестале», во «включенного наблюдателя», агентность которого рассматривается в большом числе разнообразных отношений, в которых он наделяется новым типом ответственности [11]. Тем самым аннулируется доминантность человека как такового, подчеркивается необходимость принятия им на себя обязательств в отношении не только других членов сообщества, но и окружающего мира во всех его проявлениях.

Говоря о различных дискурсах постгуманизма непосредственно в теории прав человека, следует согласиться с мнением британского профессора права Упендра Бакси, который подразделяет их на апокалипсические, «безобидные» и ситуативно-освободительные [12].

Апокалипсические воззрения, предсказывающие худшие сценарии в случае продолжения развития постантропоцентризма, в настоящее время влияют на западную политику в наибольшей степени. Исследователь истории постгуманизма Энди Миа [13] связывает это не только с естественным страхом человечества, но и с активной научной деятельностью Фрэнсиса Фукуямы, который на момент издания своей работы по данной теме был членом Совета по биоэтике при президенте США и в течение следующего года предпринял активный лекционный тур по стране. В действительности постгуманизм Фукуямы поспособствовал превращению идей моральной философии в более приближенные к реальности наблюдения с точки зрения политической экономии (в частности, в предвидение потенциально опасной ситуации, в которой в случае разрешения различного рода усовершенствований человек со временем утратит многие свои исключительные права из-за притязаний химерных, кибернетических или трансгенных видов или из-за споров о праве собственности на ДНК [14, 15]). Однако считать данного ученого единственным ответственным за апокалипсический дискурс вряд ли объективно, поскольку подобные опасения высказывались и до него, и после него, и, что особенно важно, независимо от него.

В правовой практике апокалипсический дискурс находит отражение прежде всего в запретах и ограничениях, накладываемых на тот вид научной деятельности, который представляется законодателю неэтичным (например, клонирование человека и генетическое редактирование эмбриона).

«Безобидный», в формулировках У. Бакси, дискурс постгуманизма, напротив, отвергает апокалипсическое восприятие происходящего и предлагает решать проблему биоэтики иным образом - не поддаваться искушению использовать технологию для воспроизведения морально сомнительных ценностей, а напрягать воображение, чтобы увидеть пользу в грядущих неизбежных изменениях. Правовая практика в этом контексте должна меняться в соответствующем ключе: упор следует делать не на запреты как таковые, а на оценку того, какие дополнительные обязательства в связи с новыми достижениями следует принять на себя человечеству, чтобы максимально защитить интересы каждой из сторон. К числу приверженцев подобной точки зрения можно отнести, к примеру, австралийского ученого Джулиана Пепперелла [16], британского политолога Игнаса Калпокаса [17] и др.

В рамках ситуативно-освободительного дискурса постгуманизма исследователи указывают на необходимость расширения пределов понимания субъекта права с учетом достижения новейших технологий. Подобный подход призван не отменить человека как такового, а освободить его от классического гуманистического разделения на «я» и «другое», разум и тело, общество и природу, человека и животное, органическое и технологическое [18, 19]. Это подразумевает переопределение места человечества в мире, где наша форма жизни является лишь одной среди многих, и, как следствие, принятие на себя новых ограничений и обязанностей в целях сохранения экологии и различных биологических проявлений. Некоторые исследователи при этом говорят лишь о формировании нового типа мышления - «экологического» [20], в рамках которого придется признать мириады способов существования в мире, установить их значение для закона и, в свою очередь, значение закона для этих форм жизни [21]. Другие констатируют приход эры экоцентризма - ситуации, когда объективная действительность неблагоприятных экологических изменений подводит человечество к необходимости утвердить новую базовую метафору в науке «мир как сеть» и поместить в центре правовой системы общие блага как основу формирования базового принципа со-существования людей и природы [22]. Третьи начинают задумываться о юридической конструкции личности в приложении к субъектности нематериального интеллекта и машинного мышления [23, 24].

Человечество уже не мыслится единственным и исключительным, на защиту интересов которого должно быть направлено право, а единоличность и индивидуальность правового статуса постепенно уходят в прошлое. Создательница теории критического постгуманизма Рози Брайдотти считает, что происходящее должно привести не просто к радикальному изменению субъ- ектности, но и со временем к ее последовательному полному устранению. На смену общепринятому для права понятию «человек» должен прийти новый коллективный субъект, который может быть обозначен как «мы-все-вместе- но-не-один-и-тот-же-одинаковый-человек» [25, с. 54].

Представляется, что подобные концепции в наибольшей степени обращены в будущее, поскольку представляют собой теории, на настоящий момент не находящие отражение в конкретных нормативных установлениях.

В целом можно констатировать, что все последователи постгуманистической концепции видят в современном мире симптомы дестабилизации устоявшихся политических границ и правовых процессов, что в перспективе непременно должно привести к разрушению фундаментальной парадигмы, лежащей в основе всех основных международных и внутренних инструментов защиты прав человека. В то же время далеко не каждый исследователь этой темы предлагает собственное решение обозначенной проблемы, многие обходятся только ее констатацией и очерчиванием перспектив возможных изменений подходов к регулированию правовых отношений с участием чело-века.

Категория «правовой модус личности» как средство преодоления кризиса антропоцентризма

Со своей стороны, автор настоящей статьи предлагает уравновесить пошатнувшиеся идеи антропоцентризма посредством введения в понятийный аппарат юридической науки термина «правовой модус личности», означающего сочетание предусмотренных законом обязанностей, ответственности и ограничений прав и свобод конкретного человека, посредством которых гарантируется его правомерное поведение. В отличие от общеизвестного в теории права понятия «правовой статус личности», представленная категория акцентуирует иную часть правового положения личности в обществе - не права и свободы и их гарантии, а ограничения, запреты и обязанности. Цель регулирующих их норм изначально видится иной: закрепить место личности в государстве и социуме посредством негативных норм, которые поощряют индивида к правомерному поведению особым способом, под угрозой ответственности за их нарушение. Свобода воли и поступков человека и гражданина тем самым в определенной степени ограничивается, однако делается это с общеполезной целью - в интересах вступающих с ним в отношения лиц и среды, с которой он соприкасается.

Ранее в своих работах автор уже упоминал, что выбор лингвистического оформления для предложенной категории не является случайным [26]. С одной стороны, слово «модус» задействует его известные значения: оно происходит от латинского «modus», означающего в том числе «меру» [26, с. 399] (что способно подчеркнуть вкладываемое в новый термин семантическое значение - меры надлежащего поведения лица), и отсылает к философскому термину «модус», используемому для обозначения свойства предмета, присущего ему лишь в некоторых состояниях (что полностью соответствует выводу автора о том, что содержательное наполнение нового понятия существенно различается в зависимости от качеств каждой отдельно взятой личности). С другой стороны, «модус» не является для юридической науки узуальным понятием. Случаи его использования отдельными исследователями чрезвычайно редки и в основном сводятся либо к приданию ему значения, во многом схожего со специальным правовым статусом личности (В. А. Патюлин [27], Н. В. Витрук [28], В. В. Ровный [29]), либо к его рассмотрению как некой искусственно выделенной «сердцевины» юридической конструкции общего правового статуса личности (В. Я. Неказаков [30]). Ни один из рассмотренных случаев словоупотребления не является фронтальным в правовой науке, что фактически открывает возможность для придания этому понятию нового значения, не характерного для него ранее.

Непосредственное содержательное наполнение правового модуса конкретной личности зависит в первую очередь от социокультурных качеств данного индивида. Каждый человек существует в обществе и государстве не в вакууме, не сам по себе, а в соотношении с другими людьми и образо-ванными взаимосвязями, позволяющими включить его в те или иные социальные группы, имеющие четко закрепленное в законе юридическое значение (например, родители и дети, пенсионеры, государственные служащие, обучающиеся в ВУЗе и т.д.). Принадлежность к каждой из упомянутых групп определяет набор социальных ролей отдельно взятой личности, каждая из которых подразумевает существование соответствующих ей обязанностей, ответственности и ограничений прав и свобод личности. Так, обучающийся в ВУЗе обязан, к примеру, соблюдать правила внутреннего распорядка соответствующего учебного заведения, а госслужащий ограничен в праве распоряжаться собственным имуществом и свободы предпринимательства, поскольку ему запрещено извлекать доход иными способами, кроме разрешенных законом.

Важно понимать, что правильно организованное подчинение ограничительным нормам и справедливо установленные обязанности не отменяют, а поддерживают идеи господства права и гражданского общества, поскольку в правовом государстве они в конечном итоге направлены на обеспечение интересов всех и каждого.

Заключение

Подводя итог анализу различных возможных путей преодоления кризиса антропоцентризма в современной правовой науке, можно сделать вывод, что внесенное автором настоящей статьи предложение о введении в понятийный аппарат юриспруденции новой категории «правовой модус личности» способно стать одним из удачных решений наметившейся проблемы. С одной стороны, этот термин знаменует собой изменение подхода к оценке содержания правового поведения человека, что способно повлиять на механизмы правовой социализации индивида и оценку его действий в окружающем мире, задав тем самым новый вектор отношения к происходящему в условиях меняющейся социальной среды. С другой стороны, включение в понятийный аппарат нового понятия играет в том числе и эвристическую функцию, поскольку позволяет заложить основу нового подхода к оценке правовой действительности и наметить нетрадиционные пути формирования научных представлений о давно известных правовых явлениях. Подобные выводы позволяют констатировать не только новизну и значимость, но и универсальность предложенной автором категории для современной правовой науки.

Список литературы

1. Sternlicht A. Over 4,400 Arrests, 62,000 National Guard Troops Deployed: George Floyd Protests By The Numbers // Forbes. URL: https://www.forbes.com/sites/ alexandrasternlicht/2020/06/02/over-4400-arrests-62000-natio-nal-guard-troops-deplo- yed-george-floyd-protests-by-the-numbers (дата обращения: 23.08.2022).

2. Penrod J., Sinner C. J., Webster M. J. Buildings damaged in Minneapolis, St. Paul after riots // StarTribune. URL: https://www.startribune.com/minneapohs-st-paul-buildings- are-damaged-looted-after-george-floyd-protests-riots/569930671 (дата обращения: 23.08.2022)

3. Kilkenny K. “Gone With the Wind” Returns to HBO Max, With Context // The Hollywood Reporter. URL: https://www.hollywoodreporter.com/news/gone-wind-returns- hbo-max-context-1300250 (дата обращения: 23.08.2022).

4. Unilever evolves skin care portfolio to embrace a more inclusive vision of beauty // Unilever. URL: https://www.unilever.com/news/press-releases/2020/unilever-evolves-skin- care-portfolio-to-embrace-a-more-inclu-sive-vision-of-beauty.html (дата обращения: 23.08.2022) .

5. Unilever says no to “normal” with new positive beauty vision // Unilever. URL: https://www.unilever.com/news/press-releases/2021/unilever-says-no-to-normal-with-new- positive-beauty-visionhtml (дата обращения: 23.08.2022).

6. Acknowledging derogatory term, Eskimo Pie owner says to change ice cream's name // Reuters. URL: https://www.reuters.com/article/us-dreyers-eskimopie/acknowledging- derogatory-term-eskimo-pie-owner-says-to-change-ice-creams-name-idUSKBN23Q346 (дата обращения: 23.08.2022).

7. Washington Redskins' Name Review Follows Years of Protest // The New York Times. URL: https://www.nytimes.com/2020/07/03/sports/football/washington-redskins-nick- name-history.html (дата обращения: 23.08.2022).

8. Sacramento Kings broadcaster Grant Napear fired after “all lives matter” tweet // The Detroit News. URL: https://www.detroitnews.com/story/sports/nba/pistons/2020/06/03/

sacramento-kings-broadcaster-grant-napear-out-after-all-lives-matter-tweet/3132629001 (дата обращения: 23.08.2022).

9. Капитонова Е. А. Место человека в публично-правовом пространстве в контексте кризиса антропоцентризма // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. 2021. № 2. С. 28-35. doi: 10.21685/2072-3016-20212-3

10. Viveiros de Castro E. B. Cannibal Metaphysics: For a Post-Structural Anthropology. Minneapolis : Univocal Publishing, 2014. 229 p.

11. Barad K. Meeting the Universe Halfway: Quantum Physics and the Entanglement of Matter and Meaning. Durham. London : Duke University Press, 2007. 524 p.

12. Baxi U. The Posthuman and Human Rights. Oxford : Oxford University Press, 2007. 249 р. URL: https://doi.org/10.1093/acprof:oso/9780198061762.003.0006

13. Miah A. A. Critical History of Posthumanism // Medical Enhancement and Posthumanity. The International Library of Ethics, Law and Technology / ed. by B. Gordign, R. Chadwick. Vol 2. Dordrecht : Springer, 2008. Р. 71-94. URL: https://doi.org/ 10.1007/978-1-4020-8852-0_6

14. Fukuyama F. Our Posthuman Future: Consequences of the Biotechnology Revolution. New York : Farrar, Straus & Giroux, 2002. 272 p.

15. Fukuyama F. Transhumanism: The World's Most Dangerous Ideas // Foreign Policy. 2004. № 144. Р. 42-43. URL: https://doi.org/10.2307/4152980

16. Pepperell J. The Posthuman Condition. Bristol : Intellect Books, 2003. 208 р.

17. Kalpokas I. Algorithmic Governance. Politics and Law in the Post-Human Era. London : Palgrave Pivot, Cham, 2019. 120 p. URL: https://doi.org/10.1007/978-3-030-31922-9_5

18. Wolfe C. What Is Posthumanism? Minneapolis : University of Minnesota Press, 2009. 392 p.

19. Ferrando F. Philosophical Posthumanism. New York : Bloomsbury Academic, 2019. 296 р.

20. Morton T. Being ecological. Cambridge, Massachusetts : The MIT Press, 2018. 216 р.

21. Braverman I. Law's Underdog: A Call for More-than-Human Legalities // Annual Review of Law and Social Science. 2018. Vol. 14. Р. 127-144. URL: https:// doi.org/10.1146/annurev-lawsocsci-101317-030820

22. Capra F., Mattei U. The Ecology of Law. Toward a Legal System in Tune with Nature and Community. Oakland : Berrett-Koehler Publishers, 2015. 240 р.

23. Kapica S. “I don't feel like a copy”: posthuman legal personhood and Caprica // Griffith Law Review. 2014. Vol. 23, № 4. Р. 612-633. URL: https://doi.org/ 10.1080/10383441.2014.1014454

24. Braman S. Posthuman Law: Information Policy and the Machinic World. First Monday. 2002. Vol. 7, № 12. URL: https://doi.org/10.5210/fm.v7i12.1011

25. Braidotti R. Posthuman Knowledge. Cambridge : Polity, 2019. 210 p.

26. Капитонова Е. А. Концепция правового модуса личности: значение и функции новой научной категории // Гуманитарные чтения в Политехническом университете : сб. тр. Всерос. науч.-практ. конф. (г. Санкт-Петербург, 16 мая 2020 г.). :

в 2 ч. СПб. : ПОЛИТЕХ-ПРЕСС, 2020. Ч. 2. С. 164-169.

27. Петрученко О. А. Латинско-русский словарь : в 2 ч. Ч. 1. От A до M. М. : Юрайт, 2019. 410 с. URL: https://biblio-online.ru/bcode/441238 (дата обращения:

23.08.2022) .

28. Патюлин В. А. Государство и личность в СССР (Правовые аспекты взаимоотношений). М. : Наука, 1974. 246 с.

29. Витрук Н. В. Правовой модус личности: содержание и виды // Проблемы государства и права. Труды научных сотрудников и аспирантов. Вып. 9 / отв. ред. А. Е. Лунев. М. : Институт государства и права АН СССР, 1974. С. 43-50.

30. Ровный В. В. О категории «правовой модус» и ее содержании // Государство и право. 1998. № 4. С. 86-88.

References

1. Sternlicht A. Over 4,400 Arrests, 62,000 National Guard Troops Deployed: George Floyd Protests By The Numbers. Forbes. Available at: https://www.forbes.com/ sites/alexandrasternlicht/2020/06/02/over-4400-arrests-62000-natio-nal-guard-troops- deplo-yed-george-floyd-protests-by-the-numbers (accessed 23.08.2022).

2. Penrod J., Sinner C.J., Webster M.J. Buildings damaged in Minneapolis, St. Paul after riots. StarTribune. Available at: https://www.startribune.com/minneapolis-st-paul- buildings-are-damaged-looted-after-george-floyd-protests-riots/569930671 (accessed 23.08.2022) .

3. Kilkenny K. “Gone With the Wind” Returns to HBO Max, With Context. The Hollywood Reporter. Available at: https://www.hollywoodreporter.com/news/gone-wind- returns-hbo-max-context-1300250 (accessed 23.08.2022).

4. Unilever evolves skin care portfolio to embrace a more inclusive vision of beauty. Unilever. Available at: https://www.unilever.com/news/press-releases/2020/unilever-evolves-skin-care-portfolio-to-embrace-a-more-inclu-sive-vision-of-beauty.html (accessed 23.08.2022).

5. Unilever says no to “normal” with new positive beauty vision. Unilever. Available at: https://www.unilever.com/news/press-releases/2021/unilever-says-no-to-normal-with- new-positive-beauty-vision.html (accessed 23.08.2022).

6. Acknowledging derogatory term, Eskimo Pie owner says to change ice cream's name. Reuters. Available at: https://www.reuters.com/article/us-dreyers-eskimopie/acknow- ledging-derogatory-term-eskimo-pie-owner-says-to-change-ice-creams-name-idUSKB N23Q346 (accessed 23.08.2022).

7. Washington Redskins' Name Review Follows Years of Protest. The New York Times. Available at: https://www.nytimes.com/2020/07/03/sports/football/washington-reds-

kins-nick-name-history.html (accessed 23.08.2022).

8. Sacramento Kings broadcaster Grant Napear fired after “all lives matter” tweet. The Detroit News. Available at: https://www.detroitnews.com/story/sports/nba/pistons/2020/ 06/03/sacramento-kings-broadcaster-grant-napear-out-after-all-hves-mat-ter-tweet/3132 629001 (accessed 23.08.2022).

9. Kapitonova E.A. The place of man in the public law space in the context of the crisis of anthropocentrism. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Povolzhskiy region. Ob- shchestvennye nauki = University proceedings. Volga region. Social sciences. 2021;(2):28-35. (In Russ.). doi:10.21685/2072-3016-2021-2-3

10. Viveiros de Castro E.B. Cannibal Metaphysics: For a Post-Structural Anthropology. Minneapolis: Univocal Publishing, 2014:229.

11. Barad K. Meeting the Universe Halfway: Quantum Physics and the Entanglement of Matter and Meaning. Durham. London: Duke University Press, 2007:524.

12. Baxi U. The Posthuman and Human Rights. Oxford: Oxford University Press, 2007:249. Available at: https://doi.org/10.1093/acprofoso/9780198061762.003.0006

13. Miah A.A. Critical History of Posthumanism. Medical Enhancement and Posthumanity. The International Library of Ethics, Law and Technology. Vol 2. Dordrecht: Springer, 2008:71-94. Available at: https://doi.org/10.1007/978-1-4020-8852-0_6

14. Fukuyama F. Our Posthuman Future: Consequences of the Biotechnology Revolution. New York: Farrar, Straus & Giroux, 2002:272.

15. Fukuyama F. Transhumanism: The World's Most Dangerous Ideas. Foreign Policy. 2004;(144):42-43. Available at: https://doi.org/10.2307/4152980

16. Pepperell J. The Posthuman Condition. Bristol: Intellect Books, 2003:208.

17. Kalpokas I. Algorithmic Governance. Politics and Law in the Post-Human Era. London: Palgrave Pivot, Cham, 2019:120. Available at: https://doi.org/10.1007/978-3- 030-31922-9_5

18. Wolfe C. What Is Posthumanism? Minneapolis: University of Minnesota Press, 2009:392.

19. Ferrando F. Philosophical Posthumanism. New York: Bloomsbury Academic, 2019:296.

20. Morton T. Being ecological. Cambridge, Massachusetts: The MIT Press, 2018:216.

21. Braverman I. Law's Underdog: A Call for More-than-Human Legalities. Annual Review of Law and Social Science. 2018;14:127-144. Available at: https://

doi.org/10.1146/annurev-lawsocsci-101317-030820

22. Capra F., Mattei U. The Ecology of Law. Toward a Legal System in Tune with Nature and Community. Oakland: Berrett-Koehler Publishers, 2015:240.

23. Kapica S. “I don't feel like a copy”: posthuman legal personhood and Caprica. Griffith Law Review. 2014;23(4):612-633. Available at: https://doi.org/10.1080/10383441.2014.1014454

24. Braman S. Posthuman Law: Information Policy and the Machinic World. First Monday. 2002;7(12). Available at: https://doi.org/10.5210/fm.v7i12.1011

25. Braidotti R. Posthuman Knowledge. Cambridge: Polity, 2019:210.

26. Kapitonova E.A. The concept of the legal modus of personality: the meaning and functions of a new scientific category. Gumanitarnye chteniya v Politekhnicheskom universi- tete: sb. tr. Vseros. nauch.-prakt. konf. (g. Sankt-Peterburg, 16 maya 2020 g.): v 2 ch. = Humanitarian readings of Polytechnical University: proceedings of the All-Russian scientific and practical conference (Saint-Petersburg, May 16, 2020): in 2 parts. Saint Petersburg: POLITEKh-PRESS, 2020;2:164-169. (In Russ.)

27. Petruchenko O.A. Latinsko-russkiy slovar': v 2 ch. Ch. 1. Ot A do M. = Latin-Russian Dictionary: ib 2 parts. Part 1. From A to M. Moscow: Yurayt, 2019:410. (In Russ.). Available at: https://biblio-online.ru/bcode/441238 (accessed 23.08.2022).

28. Patyulin V.A. Gosudarstvo i lichnost' v SSSR (Pravovye aspekty vzaimootnosheniy) = State and personality in the USSR (Legal aspects of relations). Moscow: Nauka, 1974:246. (In Russ.)

29. Vitruk N.V. Legal modus of personality: content and types. Problemy gosudarstva i prava. Trudy nauchnykh sotrudnikov i aspirantov. Vyp. 9 = Problems of state and law. Proceedings of researchers and graduate students. Edition 9. Moscow: Institut gosu- darstva i prava AN SSSR, 1974:43-50. (In Russ.)

30. Rovnyy V.V. On the category of “legal modus” and its content. Gosudarstvo i parvo = State and law. 1998:(4):86-88. (In Russ.)

Размещено на Allbest.ru