Современные тенденции развития уголовно-экологической политики

Размещено на http://www.allbest.ru/

Современные тенденции развития уголовно-экологической политики

Сергей Федорович Милюков, Наталья Ивановна Кузнецова

Аннотация

Актуальность и цели. Ухудшающееся состояние окружающей среды, недооценка важности вопросов защиты природы, несовершенный механизм ее охраны делают актуальной выработку четких ориентиров в определении уголовно-экологической политики. В настоящее время в Российской Федерации отсутствует теоретическое обоснование уголовно -экологической политики. В исследовании выявлены тенденции современного состояния уголовно - экологической политики. Цель работы - осуществление анализа современного понимания и состояния уголовной политики в Российской Федерации с целью выявления основных ее направлений в сфере обеспечения экологической безопасности. Материалы и методы. Методология работы основывается на применении общенаучных методов (в том числе сопоставления и анализа, включая анализ нормативно-правовых актов). В ходе исследования применялись специальные методы юридической науки, такие как сравнительно-правовой и формальноюридический. Результаты. Проведен анализ современных методов уголовно-экологической политики. Рассмотрена проблема уголовно-правовой политики в сфере экологии. В частности, изучены законодательные проблемы криминализации, пенализации экологических преступлений. Отмечено, что степень общественной опасности экологических преступлений государством и гражданским обществом явно недооценена. Нуждаются в совершенствовании нормы гл. 26 УК РФ «Экологические преступления», значительная их часть должна быть реанимирована, а «мертвые» нормы должны быть заменены на «работающие». Следует перевести часть экологических преступлений в более тяжкие категории. Дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности за совершение экологических преступлений будет способствовать установление в статьях гл. 26 УК РФ поощрительных примечаний, предусматривающих основания освобождения от уголовной ответственности за позитивное постпреступное поведение. Выводы. Предложено свое видение экологической политики, способствующее пониманию природы, содержания и особенностей этого феномена. Дана рекомендация учитывать специфику посягательств на окружающую среду, позволяющую формировать особый вид уголовно - экологической политики, ее содержания и методов.

Ключевые слова: уголовное наказание, экологические преступления, общественная опасность, криминализация, пенализация, дифференциация, индивидуализация

Abstract

CURRENT TRENDS IN THE DEVELOPMENT OF CRIMINAL ENVIRONMENTAL POLICY

Sergey F. Milyukov1, Natalia I. Kuznetsova2

Background. The deteriorating state of the environment, the underestimation of the importance of nature preservation, and the imperfect mechanism of environmental protection make it urgent to develop clear guidelines in determining criminal environmental policy. Currently, there is no theoretical justification of the criminal environmental policy in the Russian Federation. The authors identify the trends in the current state of criminal environmental policy. The aim of the study is to analyze the modern understanding of criminal policy in the Russian Federation in order to identify its main directions in the field of environmental protection. Materials and methods. The methodology of the study is based on the general scientific methods (including comparison and analysis, namely analysis of regulatory legal acts). Within the study, the authors use the special methods of legal sciences such as comparative law and formal law. Results. The article explores the modern methods of criminal environmental policy. The authors address the problem of criminal law policy in the field of ecology. In particular, the legislative problems of criminalization, penalization of environmental crimes are considered. The article points that the degree of public danger of environmental crimes is clearly underestimated by the state and civil society. The norms of Chapter 26 of the Criminal Code of the Russian Federation "Environmental crimes" need to be improved, a significant part of them should be reanimated, and "lacking" norms should be replaced with "working" ones. Some of the environmental crimes should be transferred to more severe categories. The differentiation and individualization of criminal responsibility for the environmental crimes will be facilitated by introducing in the articles of Chapter 26 of the Criminal Code of the Russian Federation of encouraging notes providing grounds for exemption from criminal liability for positive post-criminal behavior. Conclusions. The authors share their vision of environmental policy, contributing to the understanding of the nature, content and features of this phenomenon. The article proposes to take into account the specific features of the offences against the environment, which makes it possible to form a special type of criminal environmental policy, its content and methods.

Keywords: criminal punishment, environmental crimes, public danger, criminalization, penalization, differentiation, individualization

Вопросы экологии и формирования экологической политики приобретают в последние годы особую важность, научную ценность и актуальность. Этому обстоятельству способствуют, во-первых, рост антропогенной нагрузки на окружающую среду и его последствия, во-вторых, климатические изменения, в-третьих, экологические катастрофы и связанные с ними угрозы возможности существования человека как биологического вида. В целом экологические проблемы взаимообусловлены и взаимосвязаны с другими глобальными проблемами современности, такими как бедность, демография, обеспечение продовольствием, энергией, сырьем и др.

Экологическая политика - это система специфических политических, экономических, юридических и иных мер, предпринимаемых государством с целью управления экологической ситуацией и обеспечения рационального использования природных ресурсов на территории страны [1]. Экологическая политика - это система мероприятий, связанных с влиянием общества на природу [2].

Мы придерживаемся самого широкого понимания экологической политики и полагаем, что это системная деятельность, стратегия, концепция, политический курс, а также совокупность мер и мероприятий, осуществляемых различными субъектами экологической политики, направленных на охрану окружающей среды и ее компонентов, устранение накопленного экологического ущерба, минимизацию рисков от хозяйственной и иной деятельности человека, обеспечение экологической безопасности общества и каждого конкретного человека.

Начиная с 70-х гг. ХХ в. отечественная уголовная политика была предметом исследования таких видных ученых, как Н. А. Беляев, А. А. Герцензон, П. С. Дагель, Г. М. Миньков- ский, Э. Ф. Побегайло, А. И. Коробеев, М. М. Бабаев и др. В последние десятилетия данная проблематика также представляет большой интерес для правоведов1. Существует множество подходов к вопросам статуса, роли, места, определения содержания и объема уголовной политики, соотношения уголовной и уголовно-правовой политики и др. См., например: Лесников Г. Ю. Уголовная политика современной России (методологические, правовые и организационные основы) : дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2005 ; Алексеев А. И., Овчинский В. С., Побегайло Э. Ф. Российская уголовная политика: преодоление кризиса. М. : Норма, 2006 ; Лопашенко Н. А. Уголовная политика. М. : Wolters Kluwer Russia, 2009 ; Коробеев А. И. Уголовно-правовая политика России: от генезиса до кризиса : монография. М. : Юрлитинформ, 2019 ; Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Российская уголовная политика XXI века : монография. М. : Юр- литинформ, 2020 и др. О понятии и соотношении уголовной и уголовно-правовой политики см.: Лопашенко Н. А. Размышления об уголовном праве. Уголовное право. Уголовная ответственность. Уголовная политика. Авторский курс : монография. М. : Юрлитинформ, 2019. С. 158-187 ; Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Проблемы российской уголовной политики. М. : Проспект, 2014. С. 8-13 и др.

Методологической основой уголовной политики является криминология [3, с. 28]. Это утверждение оспаривается в научной литературе [4, с. 11]. Действительно, с середины прошлого века предпринимались попытки выделить в уголовно-правовой науке социологию уголовного права. Однако эти попытки заведомо были обречены на неудачу, поскольку социология уголовного права, будучи включенной в рамки этой науки, неизбежно стала бы дублировать криминологию.

Позднее большие надежды возлагали на науку «Уголовная политика». Так, в 1979 г. на базе Академии МВД СССР была создана специальная кафедра уголовной политики, которую возглавил видный криминолог Г. М. Миньковский. Однако эти усилия также не привели к должному результату. Именно поэтому на первый план выходит отечественная криминология, в рамках которой на рубеже веков сформировалось ее самостоятельное направление - криминология уголовного закона [5].

Мы полагаем, что уголовно-правовая политика - нормативное ядро, состоящее в законотворческой и правоприменительной деятельности государства по созданию и реализации уголовно-правовых норм, регламентирующих борьбу с преступностью посредством привлечения виновных к уголовной ответственности и применения к большей части из них уголовного наказания [6, с. 190]. Эта деятельность включает в себя встречные процессы криминализации, декриминализации, пенализации, депенализации, а также дифференциацию уголовной ответственности и индивидуализацию наказания.

Уголовно-экологическая политика представляет собой своеобразный симбиоз уголовной и экологической политики.

В свою очередь, развитие уголовной политики в целом и уголовно-экологической в частности демонстрирует отсутствие четкой научной концепции и системы ее воплощения.

Приходится констатировать, что законодатель нередко игнорирует предложения как криминологии, так, впрочем, и уголовно-правовой науки, в силу чего многие его нормотворческие решения выглядят волюнтаристскими и даже импульсивными.

Этот тезис становится наиболее очевидным при анализе криминализации экологических преступлений, которая нашла свое наибольшее применение в период принятия действующего уголовного закона. Академик В. Н. Кудрявцев справедливо отмечал: «Первая и основная "встреча" преступности с государством и правоохранительной системой происходит тогда, когда создается уголовный закон, т.е. в процессе криминализации общественно опасных деяний» [7, с. 13].

Так, в Уголовном кодексе РФ (далее - УК) 1996 г. впервые появилась отдельная гл. 26 «Экологические преступления». В уголовный закон были включены новые составы преступлений, посягающих на экологические интересы общества1.

Обилие статей отнюдь не свидетельствует об эффективной уголовно-правовой охране окружающей среды. Более того, на практике наблюдается весьма тревожная картина: из всех статей гл. 26 УК применяются в основном те, которые предусматривают ответственность за браконьерство (ст. 256, 258, 258.1, 260). С другой стороны, многие нормы рассматриваемой главы за время своего существования не применялись ни разу либо применялись крайне редко.

В подтверждение сказанного приведем статистические данные по статьям гл. 26 УК РФ. За 2020 г. по ст. 246 осуждено 6 лиц; по ст. 247 - 6; по ст. 248 - 0; по ст. 249 - 0; по ст. 250 - 2; по ст. 251 - 2; по ст. 252 - 0; по ст. 253 - 11; по ст. 254 - 6; по ст. 255 УК - 11; по ст. 257 - 0; по ст. 259 УК - 0; по ст. 261 - 32; по ст. 262 - 72.

Подобное положение, на наш взгляд, свидетельствует о наличии существенных просчетов в криминализации рассматриваемых деяний. Во многом нормы, предусматривающие ответственность за преступления в сфере экологической безопасности, страдают несовершенством диспозиций, изобилуют неточными и неоднозначными формулировками, смысл которых не понятен как многим теоретикам, так и практикам. Кроме того, низкая выявляе- мость экологических преступлений обусловлена огромным количеством нормативных правовых актов природоохранного законодательства; сложностью разграничения некоторых уголовно наказуемых и административных правонарушений в экологической сфере; противоречивыми разъяснениями норм гл. 26 УК, содержащимися в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ [8, с. 83].

На основе проведенного анализа можно сделать вывод о том, что из 18 статей гл. 26 УК 13 статей, призванных обеспечить экологическую безопасность страны, в той или иной степени содержат нормы, которые могут быть определены как «мертвые». Это «искусственно умерщвленные» нормы, которые не используются по причине различных недостатков правоприменительной практики, а также «мертворожденные» нормы, которые с самого начала не могли претендовать на широкое применение [9, с. 161].

Изложенное свидетельствует о том, что глава об экологических преступлениях нуждается в реанимации значительной части малоэффективных или «мертвых» норм, а от некоторых надо отказаться вовсе. Для этого следует воспользоваться рекомендациями ученых, специализирующихся в области уголовно-правовой охраны окружающей среды [10-12].

Следующим дефектом в криминализации экологических преступлений является недооценка законодателем степени общественной опасности этих деяний, что происходит от недопонимания катастрофических, зачастую невосполнимых последствий. Так, гл. 26 УК содержит 47 составов преступлений. Из них к преступлениям небольшой тяжести относятся 24 состава (51 %), к преступлениям средней тяжести - 15 (32 %); к тяжким - 8 (17 %); особо тяжких преступлений не предусмотрено вообще Некоторые ученые категоризацию преступлений относят к дифференциации уголовной ответственности. Например: Кротов С. Е. Дифференциация уголовной ответственности в зависимости от категоризации преступлений, квалифицирующих признаков и обстоятельств, отягчающих наказание : автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. М., 2005. 22 с..

Следовательно, большая часть экологических преступлений относится к категории небольшой тяжести, что вряд ли можно признать оправданным.

Так, уничтожение критических местообитаний для организмов, занесенных в Красную книгу РФ, повлекшее гибель популяций этих организмов (ст. 259 УК), отнесено к преступлениям небольшой тяжести. Это совершенно недопустимо с учетом того, что в результате этого деяния наносится невосполнимый ущерб для окружающей среды и в конечном счете для человека как биологического вида, поскольку подрывает основу его жизнедеятельности, обладает высочайшей общественной опасностью. Уничтожение критического местообитания для организмов можно расценивать, как гибель не только организмов, занесенных в Красную книгу Российской Федерации, но и других популяций. По своей общественной опасности рассматриваемое деяние превосходит преступление, закрепленное в ст. 258.1 УК (ч. 1, 1.1 - преступление средней тяжести; ч. 2, 2.1, 3, 3.1 - тяжкое преступление), поскольку в случае его совершения погибает не отдельное животное, охраняемое Красной книгой РФ, а целая их популяция. Критическое местообитание обладает рядом признаков: а) физическим - представляет собой часть территории или акватории; б) правовым - находится под специальной охраной государства; в) функциональным назначением - сохранения и восстановления редких и находящихся под угрозой исчезновения видов животных, растений и грибов [13, с. 341]. Следовательно, критические местообитания для организмов, занесенных в Красную книгу Российской Федерации, нуждаются в самой серьезной уголовно-правовой охране.

Представляется целесообразным рассматриваемое деяние отнести к категории особо тяжких преступлений, с самой суровой санкцией, включая смертную казнь [14].

Здесь следует заметить, что зачастую именно адекватность санкций является одним из главных факторов, который влияет на общественное сознание, способствует предупреждению преступлений.

Важен и другой аспект. В ч. 1 ст. 2 УК законодатель, закрепляя задачи и основные направления уголовно-правовой охраны, выделяет в качестве одного из объектов охрану окружающей среды отдельно от охраны других наиболее значимых объектов. уголовный экологический безопасность

Известно, что в данной норме содержится перечень родовых объектов, что подтверждается структурой Особенной части УК. Все разделы расположены в соответствии с указанным перечнем, закрепленным в ч. 1 ст. 2 УК, за исключением преступлений против окружающей среды. Такое положение свидетельствует об отсутствии у законодателя четкого представления о специфике охраняемых экологических отношений, их месте и роли в жизнедеятельности человека. Специфика экологических преступлений все более очевидна. Они многообъектны, затрагивают все сферы жизнедеятельности человека. При совершении отдельного вида экологических преступлений (например, посягающих на животный мир) причиняется вред окружающей среде в целом вследствие грубого вмешательства в происходящие в природной среде процессы. Эти преступления имеют гораздо более широкий по сравнению с другими преступлениями круг потерпевших, длящийся и отложенный характер негативных последствий, зависимость от территориального месторасположения и природных условий различных субъектов Российской Федерации, наносят существенный экономический вред государству.

С течением времени экологические преступления начинают обладать большей общественной опасностью в связи с повсеместным ухудшением экологической обстановки, увеличением антропогенной нагрузки, перманентным загрязнением воздуха, почв, вод, истощением ресурсов живой и неживой природы, ухудшением генофонда человека, изменением климата и другими негативными экологическими процессами. Примером необратимого изменения природы, связанного с деятельностью человека, является гибель Аральского моря 1960-2007 гг. Соленое бессточное озеро было четвертым по площади среди озер мира. В результате сельскохозяйственной деятельности оно высохло за 40 лет на три четверти [15, с. 51].

20 апреля 2010 г. на морской нефтяной платформе «Deepwater Horizon» в Мексиканском заливе в 80 км от побережья Луизианы (США) на месторождении Макондо произошел взрыв. За 152 дня из поврежденной трубы скважины в воды залива попало более 5 млн баррелей нефти, что эквивалентно содержимому ста танкеров. Нефтяное пятно достигло площади 75 тыс. км2, что составляет около 5 % площади Мексиканского залива. К моменту, когда путем распыления около 7 млн л токсичного диспергента разлив был остановлен, нефтью было покрыто более 2 тыс. км побережья. В результате этой аварии произошло потепление температуры более чем на 2 °С. Были запущены неуправляемые процессы глобального масштаба, такие как аномальное повышение температуры и солености верхнего слоя течения Гольфстрим [16]. Данные процессы не только пагубно влияют на окружающую среду, но порождают другие негативные процессы, например, экологическую миграцию [17].

Сказанное позволяет выступить за выделение экологических преступлений в самостоятельный раздел Особенной части УК РФ. Тем самым будет подчеркнуто приоритетное направление уголовно-правовой политики.

Сегодня негативная тенденция при криминализации экологических преступлений проявляется в том, что законодатель в процессе разработки и принятия изменений и дополнений в действующий Уголовный кодекс РФ допускает нарушение системности построения Особенной части.

В частности, в 2014 г. уголовное законодательство дополнено ст. 191.1 «Приобретение, хранение, перевозка, переработка в целях сбыта или сбыт заведомо незаконно заготовленной древесины». Несмотря на то, что это деяние является предикатным по отношению к преступному деянию, предусмотренному ст. 260 УК «Незаконная рубка лесных насаждений», и причиняет вред прежде всего экологическим отношениям, оно помещено в гл. 22 УК «Преступления в сфере экономической деятельности». Полагаем, что ответственность за преступный оборот древесины должна быть предусмотрена в главе об экологических преступлениях подобно ответственности за оборот особо ценных животных и водных биологических ресурсов, предусмотренной в ст. 258.1 УК.

Аналогичное нарушение системности Особенной части УК РФ было допущено при включении такого весьма специфического предмета, как «особо ценные дикие животные и водные биологические ресурсы, принадлежащие к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации, их части и производные»1, в и без того чрезмерно широкий перечень предметов преступления, предусмотренного ст. 226.1 УК, устанавливающего ответственность за контрабанду. В этом случае также необходима отдельная уголовно-правовая норма, предусматривающая ответственность за контрабанду природных ресурсов, помещенная в главе об экологических преступлениях.

Выдвигая заявленный ранее тезис, мы убеждены, что выделение преступлений экологической направленности в самостоятельную главу призвано обеспечить правильное понимание сути подобных деяний, стабилизировать правоприменительную практику по их фактическому «обособлению» от других деликтов, поэтому рассмотренные преступления должны быть размещены в обозначенной главе по видовому признаку.

Что касается декриминализации, то ее частично можно было наблюдать в 2016 г., когда редакция ст. 256 УК подверглась значительным изменениям2. Статья была дополнена примечанием, согласно которому крупным признается ущерб, причиненный водным биологическим ресурсам, исчисленный по утвержденным Правительством РФ таксам, превышающий О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : федер. закон от 2 июля 2013 г. № 150-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2013. № 27. Ст. 3442. О внесении изменения в статью 256 Уголовного кодекса Российской Федерации : федер. закон от 3 июля 2016 г. № 330-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2016. № 27 (часть II). Ст. 4263. сто тысяч рублей, особо крупным - двести пятьдесят тысяч рублей. Примечание, с одной стороны, облегчило правоприменение, с другой - декриминализировало незаконную добычу биоресурсов без квалифицирующих признаков при ущербе на сумму до ста тысяч рублей. Это негативно сказалось на практике привлечения браконьеров к уголовной ответственности. Большая их часть теперь привлекается к административной ответственности либо с учетом высочайшей латентности не привлекается вообще. Особенностью экологических преступлений является то, что их фактическая декриминализация может произойти в связи с изменением не уголовного, а позитивного законодательства, поскольку рассматриваемые нормы имеют бланкетные диспозиции.

Недооценка общественной опасности экологических преступлений проявляется в том числе в их пенализации.

Содержание системы наказаний в определенной мере зависит от состояния объекта, на который она призвана воздействовать, т.е. от преступности, а поэтому при исследовании этой системы необходимо выяснить так называемые корреляционные связи функциональной зависимости между системой наказаний и состоянием преступности [18, с. 70]. В этой связи представляется необходимым изучение системы наказаний за совершение экологических преступлений.

Среди основных видов наказаний, предусмотренных за совершение рассматриваемых преступлений, превалирует штраф, считающийся наиболее мягким видом наказания. Из всех обозначенных составов преступлений названная мера не предусмотрена лишь в 10 случаях, в остальных - штраф может быть назначен в качестве основного наказания.

Санкции рассматриваемых составов достаточно разнообразны, они содержат практически все виды наказаний кроме пожизненного лишения свободы и смертной казни. По смыслу это должно способствовать назначению справедливого уголовного наказания с учетом личности виновного [19, с. 753]. Однако, как верно указывает профессор Н. А. Лопашенко, «в некоторых случаях вариативность из блага превращается в свою противоположность... коррупционная составляющая таких санкций высока, поскольку создает искусственные стимулы и для виновных, и для судей в назначении более мягкого из этого списка наказания, при этом в полном соответствии с законом» [20, с. 87]. На наш взгляд, одно и то же деяние нельзя рассматривать с позиций широкой альтернативы применения различных (в ряде случаев трудно сопоставимых) санкций, например штрафа и лишения свободы.

Отметим, что из 47 составов экологических преступлений, содержащихся в гл. 26 УК, восемь не предусматривают санкцию в виде лишения свободы. Между тем среди них отражены достаточно серьезные деяния. Например, в ч. 1 ст. 254 УК, несмотря на то, что в результате порчи земли причиняется вред здоровью человека или окружающей среде по неосторожности, санкция не предполагает лишения свободы. В ст. 257 УК, предусматривающей ответственность за нарушение правил охраны водных биологических ресурсов, повлекших массовую гибель рыбы или других водных биологических ресурсов, уничтожение в значительных размерах кормовых запасов либо иные тяжкие последствия, наказания в виде лишения свободы также не содержится.

Следующим пороком законодательной пенализации экологических преступлений является разбалансированность санкций, их явное несоответствие различным категориям преступлений. Так, в ст. 246 и 249 УК содержатся одинаковые наказания в виде штрафа до ста двадцати тысяч рублей. Однако в первом случае деяние отнесено к преступлениям средней тяжести, а во втором случае - небольшой тяжести.

В ч. 1 ст. 247 УК (преступление небольшой тяжести) предусмотрен штраф до двухсот тысяч рублей, в то время, как уже было подчеркнуто, в ст. 246 УК (преступление средней тяжести) предусмотрен штраф до 120 тыс. руб.

Логическое противоречие наблюдается и в отнесении деяний со схожей объективной стороной, повлекших причинение по неосторожности смерти человеку в одном случае к тяжкому преступлению с моносанкцией в виде лишения свободы на срок до восьми лет (ч. 3 ст. 247), а в другом - к преступлению средней тяжести с весьма вариативной санкцией, предусматривающей и обязательные работы, и исправительные работы, и принудительные работы, и лишение свободы (ч. 2 ст. 248). Кроме того, ч. 2 ст. 248 УК предусматривает наказание в виде обязательных работ на срок до 480 ч или исправительных работ до 2 лет. Идентичная мера установлена в ч. 1 ст. 254 УК за преступление небольшой тяжести, которая вовсе не содержит наказания в виде лишения свободы.

Представляется, что указанные изъяны противоречат многим принципам уголовного законодательства, прежде всего принципу справедливости. У преступлений различной степени тяжести не может быть одинаковой степени общественной опасности, и санкции должны быть различными. Подобные противоречия недопустимы и должны быть устранены.

Выход из сложившейся ситуации видится в проработке и закреплении в ст. 15 УК «Категории преступлений» не только указания на сроки лишения свободы, но и сведений о том, какие размеры штрафов соответствуют определенной категории преступлений, четком установлении их минимальных и максимальных размеров. Кроме того, необходимо законодательно регламентировать, какие сроки обязательных, принудительных, исправительных работ и других видов наказаний относятся к той или иной категории преступлений, с соответствующей корректировкой норм гл. 9 УК.

Представляется спорным установление разных санкций за совершение загрязнения вод, повлекшее по неосторожности смерть человека (ч. 3 ст. 250), и загрязнение атмосферы, повлекшее те же последствия (ч. 3 ст. 251). В первом случае содеянное наказывается принудительными работами на срок до пяти лет либо лишением свободы на тот же срок, а во втором случае принудительными работами на срок от двух до пяти лет либо лишением свободы на срок до пяти лет. По нашему мнению, за преступные загрязнения различных компонентов природной среды (почва, воды, атмосферный воздух) логичнее установить тождественные санкции.

К комплексу проблем законодательной пенализации рассматриваемых преступлений следует отнести следующее обстоятельство. В некоторых нормах, например относящихся к различным категориям тяжести, в частях ст. 261 УК отсутствует обозначение низшего предела назначения лишения свободы. Этот предел установлен положением ч. 2 ст. 56 УК, где указано, что лишение свободы назначается от двух месяцев. Следовательно, в суде за преступления с различной степенью общественной опасности может быть назначено одинаковое наказание от двух месяцев лишения свободы.

Кроме того, в некоторых статьях гл. 26 УК установлен весьма широкий диапазон между низшим и высшим пределами наказания в виде лишения свободы. Например, санкция в ч. 3 ст. 252 УК предусматривает лишение свободы до пяти лет. Таким образом, суд может назначить наказание в диапазоне от двух месяцев до пяти лет, что вряд ли можно считать обоснованным.

На наш взгляд, целесообразно и оправданно включение в систему наказаний таких их видов, не связанных с изоляцией от общества, как ссылка и высылка [21]. Для экологических преступлений эти виды наказаний приобретают особую актуальность в связи с тем, что многие из них совершаются в определенной географической местности. Речь идет в первую очередь о разновидностях браконьерства, предусмотренных ст. 256, 258, 258.1, 260 УК. Ссылка и высылка будут иметь колоссальный предупредительный эффект, поскольку браконьеры в случае их удаления из мест, богатых природными ресурсами (рыба, птица, животные, лес, редкие растения и т.п.), утратят возможность совершения указанных преступлений.

Полагаем, что в систему наказаний также следует вернуть конфискацию имущества, которую следует широко применять к лицам, совершившим экологические преступления.

При этом должно быть реализовано относительно новое (если не принимать во внимание ст. 24.2 и 53.2 УК РСФСР 1960 г.) наказание в виде принудительных работ (его лучше именовать «направление в исправительный центр»). В настоящее время создание специальных исправительных центров именно для экологических преступников видится весьма актуальным. Дело в том, что эти лица обладают рядом особенностей, позволяющих их обособить от других видов преступников. К ним в первую очередь относятся явная переоценка возможностей человека, его якобы способности оптимально воздействовать на окружающую среду; ложное мнение о том, что природные ресурсы никому не принадлежат, о неисчерпаемости природных ресурсов; нереальные оценки способности природы к самовосстановлению (регенерации); явное неуважение к экологическому законодательству; потребительское отношение к природе [22]. Полагаем, что наказания для этой категории должны быть нацелены на искоренение перечисленных деформаций, повышение экологической культуры. Для этого специалистами различных отраслей знания (экологами, психологами, социологами, юристами) должны быть совместно разработаны специальные программы.

Список литературы

1. Шуленина Н. В. К вопросу об определении понятия «экологическая политика» // Вестник Российского университета дружбы народов. Сер.: Политология. 2006. № 8. С. 51-63.

2. Сайкова Е. А. Экологическая безопасность и экологическая политика : монография. Челябинск : Изд-во Челяб. гос. ун-та, 2021. 201 с.

3. Милюков С. Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа : монография. СПб. : Знание : СПбИВЭСЭП, 2000. 279 с.

4. Коробеев А. И. Уголовно-правовая политика России: от генезиса до кризиса : монография. М. : Юрлитинформ, 2019. 352 с.

5. Шестаков Д. А. Введение в криминологию закона. СПб. : Юридический центр Пресс, 2011. 73 с.

6. Милюков С. Ф. О некоторых параметрах современной уголовно -правовой политики // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Сер.: Право. 2001. № 2. С. 190-196.

7. Кудрявцев В. Н. Стратегия борьбы с преступностью : монография. М. : Норма : Инфа-М, 2017. 368 с.

8. Сверчков В. В. Экологическая безопасность Российской Федерации: актуальные вопросы реализации уголовно-правовой политики // Государство и право. 2018. № 7. С. 81-90.

9. Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Проблемы российской уголовной политики : монография. М. : Проспект, 2014. 296 с.

10. Андреева Л. С. Уголовная ответственность за нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами : автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. М., 2014. 28 с.

11. Кузнецова Н. И., Шкеле М. В. Экологические преступления: теория и практика правоприменения. СПб. : С.-Петерб. ун-т МВД России, 2020. 172 с.

12. Тимошенко Ю. А. Конструирование уголовно-правовых норм об ответственности за экологические преступления: проблемы теории и практики : дис. ... д-ра юрид. наук : 12.00.08. М., 2019. 537 с.

13. Голубев С. И. Критические местообитания как предмет преступления // Вестник Алтайской академии экономики и права. 2020. № 8-2. С. 335-341.

14. Милюков С. Ф. Смертная казнь: дискуссия должна быть продолжена // Юридическая орбита. 2021. № 1. С. 285-299.

15. Братанова А. А., Кожевникова Н. Ю. Гибель Аральского моря как следствие развития сельского хозяйства // Молодежь и наука. 2018. № 3. С. 51-53.

16. Першин С. М. Механизм аномального смещения Гольфстрима в 2011 году // Оптика атмосферы и океана. 2016. Т. 29, № 3. С. 192-197.

17. Кузнецова Н. И., Урда М. Н. Экологическая миграция: криминологический аспект // Всероссийский криминологический журнал. 2022. Т. 16, № 1. С. 30-38.

18. Осипов П. П. Теоретические основы построения и применения уголовно -правовых санкций (Аксиологические аспекты). Ленинград : Изд-во ЛГУ, 1976. 135 с.

19. Кузнецов А. И., Улитина У. А. Актуальные проблемы, возникающие при осуществлении контроля за условно осужденными // Вестник Пермского института ФСИН России. 2019. № 1 (32). С. 27-32.

20. Панасенко В. Н. Эффективность условного осуждения // Гуманитарные, социально - экономические и общественные науки. 2014. № 7. С. 181-183.

21. Попова М. Е. Обязательные работы как вид уголовного наказания: проблемы назначения // Марийский юридический вестник. 2017. № 2 (21). С. 14-20.

22. Криминология : учебник / под ред. В. Н. Кудрявцева, В. Е. Эминова. М. : Норма : ИНФРА-М, 2022. 800 с.

References

1. Shulenina N.V. On the Definition of the Concept "Environmental Policy". VestnikRossiyskogo uni- versiteta druzhby narodov. Ser.: Politologiya = Bulletin of Peoples' Friendship University of Russia. Series: Political Sciences. 2006;(8):51--63. (In Russ.)

2. Saykova E.A. Ekologicheskaya bezopasnost i ekologicheskaya politika: monografiya = Environmental Protection and Environmental Policy: Monograph. Chelyabinsk: Izd-vo Chelyab. gos. un-ta, 2021:201. (In Russ.)

3. Milyukov S.F. Rossiyskoe ugolovnoe zakonodatelstvo: opyt kriticheskogo analiza: monografiya = Russian Criminal Law: Practice of Critical Analysis: Monograph. Saint Petersburg: Znanie: SPbIVESEP, 2000:279. (In Russ.)

4. Korobeev A.I. Ugolovno-pravovaya politika Rossii: ot genezisa do krizisa: monografiya = Criminal Law Policy in Russia: from Genesis to Crisis: Monograph. Moscow: Yurlitinform, 2019:352. (In Russ.)

5. Shestakov D.A. Vvedenie v kriminologiyu zakona = Introduction to the Criminology of the Law. Saint Petersburg: Yuridicheskiy tsentr Press, 2011:73. (In Russ.)

6. Milyukov S.F. On Some Parameters of Modern Criminal Law Policy. Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo. Ser.: Pravo = Bulletin of N.I. Lobachevsky Nizhny Novgorod University. Series: Law. 2001;(2):190-196. (In Russ.)

7. Kudryavtsev V.N. Strategiya borby s prestupnostiyu: monografiya = Crime Control Strategy: Monograph. Moscow: Norma: Infa-M, 2017:368. (In Russ.)

8. Sverchkov V.V. Ecological Safety of the Russian Federation: Topical Issues of Implementing Criminal Law Policy. Gosudarstvo i pravo = State and Law. 2018;(7):81-90. (In Russ.)

9. Babaev M.M., Pudovochkin Yu.E. Problemy rossiyskoy ugolovnoypolitiki: monografiya = Problems of Russian Criminal Policy: Monograph. Moscow: Prospekt, 2014:296. (In Russ.)

10. Andreeva L.S. Criminal Liability for Violation of Safety Rules When Handling Microbiological or Other Biological Agents or Toxins. PhD abstract. Moscow, 2014:28. (In Russ.)

11. Kuznetsova N.I., Shkele M.V. Ekologicheskie prestupleniya: teoriya i praktika pravoprimeneniya = Environmental Crimes: Theory and Practice of Law Enforcement. Saint Petersburg: S.-Peterb. un-t MVD Rossii, 2020:172. (In Russ.)

12. Timoshenko Yu.A. Construction of Criminal Law on Responsibility for Environmental Crimes: Problems of Theory and Practice. DSc dissertation. Moscow, 2019:537. (In Russ.)

13. Golubev S.I. Critical Habitats as a Subject of Crime. Vestnik Altayskoy akademii ekonomiki iprava = Bulletin of Altai Academy of Economics and Law. 2020;(8-2):335-341. (In Russ.)

14. Milyukov S.F. Death Penalty: the Discussion Should Be Continued. Yuridicheskaya orbita = Legal Orbit. 2021;(1):285-299. (In Russ.)

15. Bratanova A.A., Kozhevnikova N.Yu. Death of the Aral Sea as a Consequence of Agriculture Development. Molodezh i nauka = Youth and Science. 2018;(3):51--53. (In Russ.)

16. Pershin S.M. Mechanism of the Anomaly Shift of the Gulf Stream in 2011. Optika atmosfery i okeana = Optics of the Atmosphere and the Ocean. 2016;29(3):192-197. (In Russ.)

17. Kuznetsova N.I., Urda M.N. Ecological Migration: Criminological Aspect. Vserossiyskiy krimino- logicheskiy zhurnal = All-Russian Criminology Journal. 2022;16(1):30-38. (In Russ.)

18. Osipov P.P. Teoreticheskie osnovy postroeniya iprimeneniya ugolovno-pravovykh sanktsiy (Aksio- logicheskie aspekty) = Theoretical Foundations for the Construction and Application of Criminal Law Sanctions (AxiologicalAspects). Leningrad: Izd-vo LGU, 1976:135. (In Russ.)

19. Kuznetsov A.I., Ulitina U.A. Challenges Arising in the Exercise of Control over Probationers. Vestnik Permskogo instituta FSIN Rossii = Bulletin of Perm Institute of the Russian Federal Penitentiary Service. 2019;(1):27-32. (In Russ.)

20. Panasenko V.N. Effectiveness of Probation. Gumanitarnye, sotsialno-ekonomicheskie i obshche- stvennye nauki = Humanities, Social-Economic and Social Sciences. 2014;(7): 181-183. (In Russ.)

21. Popova M.E. Compulsory Community Service as a Form of Criminal Punishment: Problems of Imposition. Mariyskiy yuridicheskiy vestnik = Mari El Juridical Bulletin. 2017;(2):14-20. (In Russ.)

22. Kudryavtseva V.N., Eminova V.E. Kriminologiya: uchebnik = Criminology: Textbook. Moscow: Norma: INFRA-M, 2022:800. (In Russ.)

Размещено на Allbest.ru