Медиация как одна из форм возмещения имущественного вреда, причиненного преступлением

Размещено на http://www.allbest.ru/

Медиация как одна из форм возмещения имущественного вреда, причиненного преступлением

Т.Т. Баязитов

Аннотация

возмещение обвиняемый вред правосудие

Статья посвящена вопросам поиска взаимоприемлемого решения при возмещении обвиняемым (подозреваемым) вреда, причиненного преступлением. Рассматривается зарубежный опыт восстановительного правосудия, который может быть использован в уголовном судопроизводстве. Обосновывается необходимость включения в Федеральный закон от 27 июля 2010 г. № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» и УПК РФ соответствующих правовых норм.

Ключевые слова: восстановительное правосудие; медиация; возмещение причиненного ущерба обвиняемым (подозреваемым); медиатор.

Mediation as one of the Forms of Compensating Property Damage Caused by a Crime

Т.Т. Bayazitov

Abstract

The article dwells on the issues related to the search of the mutually acceptable decision in accused/suspect's compensating the damage caused by the crime. The foreign experience of the restorative justice, which can be applied to the criminal proceedings, is under consideration. The author proves it necessary to include appropriate legal norms into the Federal Law No. 193 "On the Alternative Procedure of Regulating Disputes with Participation of a Mediator (Procedure of Mediation)" of 27 July, 2010 and the Criminal Procedural Code of the Russian Federation.

Keywords: restorative justice; mediation; accused/suspect's compensation of damages; mediator.

Доктрина восстановительного правосудия (медиации) в уголовном судопроизводстве достаточно активно обсуждается специалистами. Вместе с тем нормативной основы уголовно-процессуальной медиации не существует. Соответствующие предложения базируются на положениях Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» 1 (далее -- Федеральный закон № 193-ФЗ), но он не распространяется на отношения, возникающие в уголовно-процессуальной деятельности. В связи с этим в первую очередь следует ответить на вопросы о том, возможны ли вообще медиация или ее отдельные элементы в уголовном судопроизводстве, кто может быть медиатором и каков его процессуальный статус, каковы особенности правового регулирования медиативных процедур в уголовном судопроизводстве.

Международные правовые стандарты и зарубежный опыт предполагают влияние компенсационных элементов, предпринятых виновным в счет возмещения вреда потерпевшему, на суровость санкций [1, с. 25-27; 2, с. 26-45; 3, с. 19-22]. Это не исключается и в уголовном судопроизводстве России, что подтверждает анализ правового статуса потерпевшего, гражданского истца и их представителей, гражданского ответчика и его представителя, обстоятельств, подлежащих доказыванию, мер принуждения имущественного характера, порядка производства отдельных следственных действий.

Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, примирением с потерпевшим, возмещением ущерба, с назначением судебного штрафа также предполагает возмещение ущерба или заглаживание причиненного вреда иным образом. В статье 61 УК РФ обстоятельством, смягчающим наказание, является добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему.

Несмотря на имеющиеся процессуальные и материально-правовые институты, существование в отечественной правовой доктрине проблем, связанных с возмещением вреда, причиненного преступлением, неоспоримо и требует пересмотра подходов к вопросу создания единого механизма регулирования данного направления деятельности [2, с. 3].

На необходимость более эффективного возмещения вреда, причиненного преступлением, обращал внимание Уполномоченный по правам человека в РФ: «Возмещение причиненного вреда потерпевшему -- один из ключевых вопросов гарантий защиты его прав. По данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, за 6 месяцев 2020 г. удовлетворено 31 тыс. исков от потерпевших, в их пользу взыскано 113,2 млрд руб. ... Последствием несовершенства законодательного регулирования возмещения вреда, причиненного преступлением, и правоприменительной практики является низкий уровень реальной компенсации ущерба потерпевшим» Доклад о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2020 год. URL: http://euro-ombudsman.org/reference/annual_reports_of_ombudsmen/doklad-o-deyatelynosti-upolnomochennogo-po-pravam-cheloveka-v-rossiyskoy-federatsii-za-2020-god# (дата обращения: 05.03.2022)..

В этом аспекте важное значение приобретает вопрос о возмещении виновным причиненного преступлением ущерба. Вместе с тем практика свидетельствует о том, что при принятии должностными лицами органов предварительного расследования необходимого комплекса мер могут быть достигнуты достаточно высокие результаты. Так, по итогам исследования, проведенного Д.А. Ивановым, были получены эмпирические данные о добровольном возмещении имущественного вреда, причиненного уголовно наказуемыми деяниями, в 68,9% случаев в ходе досудебного судопроизводства [2, с. 116, 134-135]. Однако уголовно-процессуальный статус, уголовно-правовые предпосылки и практика деятельности правоохранительных органов, направленная на восстановление ущерба, причиненного совершенным преступлением, никак не связаны с медиативной деятельностью.

Вопросы медиации в уголовном судопроизводстве активно обсуждаются [4, с. 127-135; 5, с. 21; 6, с. 167-179], авторы предлагают различные ее понятия. Так, Л. А. Воскобитова понимает под медиацией законное разрешение конфликта сторон с помощью посредника наиболее приемлемым для них образом [7, с. 65-73]. Л.В. Головко пишет о медиации как о любых процедурах, в результате которых пострадавшему и правонарушителю на основе добровольности предоставляется возможность с помощью беспристрастной третьей стороны принимать активное участие в разрешении возникших в результате совершения преступления проблем [4, с. 127-135]. Ю.В. Деришев и Е.Е. Забуга определяют медиацию как способ разрешения уголовно-правового конфликта, используемый при добровольном согласии пострадавшего и правонарушителя с помощью беспристрастной третьей стороны [8, с. 180].

Обращает на себя внимание устойчивость основных признаков, составляющих содержание медиации: это наличие уголовно-правового конфликта; принятие взаимоприемлемого решения по возмещению причиненного преступлением вреда и другим проблемам на основе добровольного согласия сторон; участие в примирении независимого третьего лица -- медиатора [5, с. 12].

Внедрение процедуры медиации в ювенальное уголовное процессуальное производство России обосновывается Е.В. Марковичевой [9, с. 19]. Медиацию как альтернативную форму уголовного преследования несовершеннолетних выделяют Ю.В. Деришев и Е.Е. Забуга. По их мнению, базисами в создании медиации являются действующие институты примирения сторон и прекращения уголовного преследования с применением принудительной меры воспитательного воздействия (ст. ст. 25, 427 УПК РФ) [8, с. 180-182; 10, с. 12-16]. Данными авторами предпринята попытка сформулировать авторское понятие медиации по уголовным делам в отношении несовершеннолетних [8, с. 185].

Другие ученые (например, В.В. Николюк) не поддерживают предложения по участию медиатора в прекращении уголовного преследования в связи с примирением сторон (ст. 25 УПК РФ) и применением принудительных мер воспитательного воздействия (ст. 427 УПК РФ) в силу их недостаточной обоснованности и незавершенности [11, с. 19-20].

Не вдаваясь в оценку целесообразности и границы применения медиации в области ювенальной юстиции, следует согласиться с мнением А.А. Арутюнян о том, что, несомненно, восстановительная юстиция может выступить в качестве дополнения к уголовному судопроизводству и обогатить его положениями, преследующими достижение социально значимых целей [5, с. 21]. Принятие взаимоприемлемого решения по вопросам возмещения вреда, причиненного в результате совершения преступного деяния, заслуживает, как минимум, обсуждения.

Интересный аналог институту медиации, имеющий уголовно-процессуальную суть, применяется в Германии. Суд может смягчить или отказаться от наказания при определенных условиях, а именно: если лицо, совершившее преступление, полностью или в значительной мере возместило причиненный вред или предприняло соответствующие действия для его возмещения в ближайшем будущем. Могут учитываться и существенные личные затраты виновного [2, с. 34].

В Германии также разработана памятка для жертв преступлений. В ней разъясняются основания, порядок и условия компенсационных выплат. В принятом 18 декабря 1986 г. Законе «Об улучшении положения потерпевшего в уголовном процессе» перечислены виды компенсаций жертвам преступлений [2, с. 34-35].

В статье 85 главы 10 «Иные лица, участвующие в уголовном процессе» Уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан предусмотрен такой участник, как медиатор, которым является независимое физическое лицо, привлекаемое сторонами для проведения медиации в соответствии с требованиями закона. Определены его права и обязанности, а также момент начала и окончания процедуры медиации.

Примечательно, что Закон Республики Казахстан «О медиации» не ушел от подтверждения уголовно-процессуальной формы медиации. В статье 24 законодатель называет особенности медиации, проводимой в ходе уголовного судопроизводства: договор о медиации не приостанавливает производства по уголовному делу; факт участия в медиации не может служить доказательством признания вины; отказ от подписания соглашения об урегулировании конфликта не может ухудшить положение участника; обязательно участвует педагог, психолог или законный представитель несовершеннолетнего, если он представляет одну из сторон; медиация должна быть осуществлена в установленные уголовно-процессуальным законом сроки досудебного и судебного производства; информирование органа, в производстве которого находится уголовное дело, о прекращении медиации должно быть незамедлительным О медиации: закон Республики Казахстан от 28 января 2011 г. № 401-1У URL: https://online.zakon.kz/document/?doc id=30927376 (дата обращения: 14.03.2022)..

Необходимо сделать акцент на том, что применительно к процедуре возмещения ущерба нами не предлагается альтернативный уголовному преследованию порядок урегулирования имущественного вреда, причиненного преступлением. Это не медиация в чистом виде, которая осуществляется вне уголовного процесса и действия уголовно-процессуальных норм [6, с. 169-170]. В юридической литературе справедливо отмечалось, что появляющихся вместо следователя новых, не указанных в законе участников, проводящих несвойственные медиационные мероприятия, трудно признать уголовно-процессуальными в классическом понимании этого термина [11, с. 20]. Публичный характер уголовного судопроизводства должен предполагать процессуальную форму медиации.

Указание на создание правовых условий для применения медиации в уголовном судопроизводстве должно найти отражение в Федеральном законе № 193-ФЗ. Для этого в ст. 1 о предмете регулирования в сфере его действия необходимо предусмотреть и «споры», возникающие из уголовно-процессуальных отношений, а в чч. 4 и 5 внести соответствующие изменения. В законе также должны быть отражены особенности медиации в уголовном судопроизводстве. К ним следует отнести: уведомление лиц, проводящих расследование, о начавшейся процедуре медиации; документальное оформление результатов медиации; усиление процессуальных гарантий для несовершеннолетних; приоритет уголовно-процессуальных сроков при проведении медиации; обстоятельства, исключающие участие медиатора при проведении процедуры медиации, и др.

Одним из участников медиативного процесса является медиатор. В юридической литературе высказываются различные мнения о том, кто может выступать в данном качестве. Н.А. Соловьева полагает, что возникла необходимость рассмотрения вопроса о возможности и перспективах участия в качестве медиатора мирового судьи [12, с. 20-22]. Обсуждается также введение в рамках уголовного судопроизводства примирительных процедур и примирительного производства у мирового судьи [13].

Е.Е. Забуга считает состоятельной идею передачи полномочий по проведению медиативной процедуры в отношении несовершеннолетних прокурору [10, с. 24]. Это подтверждается апробированным опытом континентальных европейских стран -- Франции и Бельгии, а также доступностью, достаточной штатной численностью и федеральным бюджетным финансированием прокуратуры [10, с. 23-24]. В совместной с Ю.В. Деришевым монографии кроме «прокурорской медиации» он выделяет так называемую делегированную медиацию, которую осуществляет определенное прокурором или полицией лицо в странах англосаксонской (Великобритания) и континентальной (Франция, Бельгия) системы права [8, с. 180; 6, с. 170-171].

Вряд ли можно признать удачным предложение о закреплении полномочий по проведению медиации за органами прокуратуры России. Осуществляя от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, надзор за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования, прокурор не может участвовать в урегулировании конфликта, являющегося последствием совершенного преступления.

Практика свидетельствует, что более приемлемой фигурой на роль медиатора видится адвокат-защитник, хотя и он преимущественно действует односторонне, отстаивая интересы доверителя, что не согласуется с сущностью медиатора как независимого, беспристрастного третьего участника переговоров [6, с. 175-177].

Не исключается ситуация, когда пострадавший и преследуемое лицо могут самостоятельно возместить причиненный преступлением ущерб. Однако более классическим вариантом является независимый посредник. Он нейтрален, так как не связан ни с одной из сторон, а его участие представляет результат достигнутого соглашения. Л.М. Карнозова, несомненно, права в том, что медиатор должен выступать гарантом порядочности и законности, препятствовать давлению со стороны обвиняемого [14, с. 34-46]. В связи с этим в юридической литературе обсуждаются предложения о необходимости подготовки медиаторов для работы с несовершеннолетними, специальных судей-медиаторов [9, с. 19; 12, с. 20-22].

Имеются и другие предложения. Так, О.В. Корягина считает, что медиатором должно быть лицо, пользующееся общественным признанием и уважением, имеющее высокий профессиональный и образовательный уровень, безупречную репутацию и заслуги перед обществом и государством [15, с. 66-68].

В зарубежной практике встречаются случаи применения медиации по инициативе различных организаций, например, представителей церкви; имеется частная служба медиации; распространена очная медиации между потерпевшим и правонарушителем [6, с. 168-171].

Аналогичные примеры приводятся и российскими авторами. По данным Ю.В. Деришева и Е.Е. Забуги, инициатором фактической медиации является российский Общественный центр «Судебно-правовая реформа». Практику по внедрению элементов ювенальной юстиции имеют суды Ростовской, Ленинградской, Самарской областей, Пермского края. В качестве экспериментальных площадок по внедрению программ примирения между лицом, совершившим преступление, и потерпевшим несовершеннолетним утверждены муниципальные образования, представленные организациями различной организационно-правовой формы, связанными с защитой и реабилитацией несовершеннолетних. В субъектах Российской Федерации созданы и действуют школьные и территориальные службы примирения [8, с. 102-112].

По нашему мнению, более предпочтительной является точка зрения о нейтральном, независимом статусе медиатора. Она в большей мере соответствует законодательным представлениям о требованиях к медиатору, которые изложены в ст. 15 Федерального закона № 193-ФЗ. В соответствии с ними последний может осуществлять свою деятельность на профессиональной и на непрофессиональной основе. Несомненно, что использование посредников в уголовном судопроизводстве должно иметь определенную специфику. Она может сводиться к привлечению медиаторов на профессиональной основе, в качестве которых могут выступать лица, достигшие возраста двадцати пяти лет, имеющие высшее образование и получившие дополнительное профессиональное образование в области реализации медиативной процедуры.

В УПК РФ в раздел об участниках уголовного судопроизводства в главу «Иные участники» следует ввести статью о медиаторе, в которой сформулировать его понятие, а также определить права и обязанности.

Таким образом, медиативные процедуры в уголовном судопроизводстве возможны. Они частично и постепенно могут проникать в отдельные аспекты процессуальной деятельности. Имеются правовые предпосылки для использования элементов медиации в ювенальной юстиции, при окончании предварительного расследования, возмещении ущерба жертве преступления. Эти случаи не могут рассматриваться как медиация в чистом виде, как параллельная деятельность, независимая от суда и органов расследования.

Наличие публичных интересов предопределяет урегулирование в нормах права особенностей проведения процедур медиации в уголовном процессе. Это представляется возможным путем внесения в ст. 1 Федерального закона № 193-ФЗ изменений о предмете регулирования и сфере его действия, а также формулирования в нем отдельной правовой нормы, связанной со спецификой возникающих правоотношений. Главу 8 УПК РФ об иных участниках уголовного судопроизводства следует дополнить статьей о медиаторе.

Список литературы

1. Иванов Д.А. Досудебный порядок возмещения вреда, причиненного преступлением: теоретические и правовые основы, проблемы правоприменения: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2018.

2. Иванов Д.А. Актуальные вопросы теории и практики возмещения причиненного преступлением вреда (в деятельности органов предварительного расследования): монография. М., 2018.

3. Иванов Д.А. Возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением, в досудебном производстве по уголовным делам: монография. М., 2016.

4. Головко Л.В. Институт уголовно-правовой медиации и его перспективы в Российской Федерации // Закон. 2009. № 4.

5. Арутюнян А.А. Медиация в уголовном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2012.

6. Давлетов А.А., Братчиков Д.А. Проблема применения медиации в уголовном процессе России // Российский юридический журнал. 2014. № 5.

7. Воскобитова Л.А. Модельный закон субъекта РФ «О службе примирения» // Вестник восстановительного правосудия. 2006. Вып. 6.

8. Деришев Ю.В., Забуга Е.Е. Медиация как альтернативная форма уголовного преследования несовершеннолетних: монография. М., 2016.

9. Марковичева Е.В. Концептуальные основы ювенального уголовного судопроизводства: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2011.

10. Забуга Е.Е. Медиация как альтернативная форма уголовного преследования несовершеннолетних: автореф. дис. канд. юрид. наук. Омск, 2014.

11. Николюк В.В. Опыт законодательной регламентации в УПК Российской Федерации производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних // Законы России: опыт, анализ, практика. 2021. № 6.

12. Соловьева М.А. Интеграция медиации в мировое судопроизводство: проблемы и перспективы // Мировой судья. 2012. № 3.

13. Быков В.М. Новые законы о порядке производства по делам частного обвинения // Российский судья. 2008. № 1.

14. Карнозова Л.М. Восстановительное правосудие в российской правовой системе // Адвокат. 2012. № 12.

15. Корягина О.В. Перспективы медиации в российском уголовном процессе: зарубежный опыт примирительных процедур // Российская юстиция. 2011. № 6.

Размещено на Allbest.ru