Система формальных источников особенной части уголовного права

Размещено на http://www.allbest.ru/

Система формальных источников особенной части уголовного права

Асланян Руслан Георгиевич

Аннотация

Актуальным вопросом теории уголовного права, в том числе конкретизированным применительно к потребностям познания его особенной части, остается определение круга формальных (юридических) источников отрасли. Базовое противоречие теории источников особенной части уголовного права - между полиисточниковым характером отрасли уголовного права и конституционным правилом ограничения прав и свобод исключительно федеральным законом - может быть эффективно разрешено за счет организации системных связей между уровнями правового регулирования и формами источников права. С учетом этого обстоятельства систему источников особенной части уголовного права образуют правовые акты установления, конкретизации и толкования уголовно-правового предписания об основаниях и пределах ответственности за конкретное преступление.

Ключевые слова: источник права, нормативный правовой акт, конкретизация права, толкование права.

Annotation

The system of formal sources of a special part of criminal law

The definition of the range of formal (legal) sources of the branch remains relevant to the theory of criminal law, including concretized in relation to the needs of cognition of its special part. The basic contradiction of the theory of sources of a special part of criminal law - between the multi-source nature of the branch of criminal law and the constitutional rule of restricting rights and freedoms exclusively by federal law - can be effectively resolved by organizing systemic links between the levels of legal regulation and forms of sources of law. Taking into account this circumstance, the system of sources of a special part of criminal law is formed by legal acts of establishing, specifying and interpreting a criminal law prescription on the grounds and limits of responsibility for a specific crime.

Keywords: source of law, regulatory act, concretization of law, interpretation of law.

Основная часть

Один из наиболее сложных и не теряющих своей актуальности вопрос, генетически наследуемый отраслевыми науками от общей теории права, заключается в определении понятия и системы источников права. Едва ли не весь комплекс проблем отраслевого (в том числе уголовно-правового) регулирования так или иначе связан с пониманием источника права. Не случайно правоведы отмечают, что на основе специфических особенностей тех или иных источников права можно судить о природе и характере самого права [1, с. 15]. Между тем проблема источников права хотя и находится в центре внимания юридической науки с момента ее зарождения, все еще остается остро дискуссионной и не имеющей однозначного решения.

В отечественной литературе идет непрекращающаяся дискуссия относительно того, является ли Уголовный кодекс единственным источником уголовного права [2, с. 35; 3, с. 148] или наряду с ним в правовой системе имеются иные реальные формы выражения уголовно-правовых предписаний [4, с. 22; 5, с. 177-218; 6]. При всех известных и новых аргументах представляется, что идея полиисточникового характера отрасли уголовного права выглядит более убедительной.

Такой подход многократно актуализирует вопрос об идентификационных признаках источников уголовного права. Специалисты верно отмечают, что источником права является система текстов, содержащих предписания, регламентирующие общественные отношения [7, с. 10], в нашем случае - уголовно-правовые отношения. Однако надо согласиться с тем, что «не все правовые документы следует относить к источникам права, а только те, которые связаны с основной характеристикой права как нормативного регулятора общественных отношений. Следовательно, к источникам права могут быть отнесены только те правовые документы, которые имеют нормативное значение, в которых закрепляются общеобязательные правила поведения (правовые нормы)» [8, с. 37].

Вопрос об идентификационных признаках источников уголовного права как самостоятельная проблема был исследован А.Э. Жалинским. В частности, он писал: «Поиск идентичности источников уголовного права должен стремиться выявлять их общие и притом сопоставимые по степени выраженности признаки и основываться на существующих потребностях и реалиях уголовно-правового регулирования», а любые дефиниции отраслевого источника «должны отражать специальные признаки источников именно уголовного права, не игнорируя, разумеется, при этом и общие признаки» [9, с. 157].

К числу таких идентификационных признаков А.Э. Жалинский относил следующие: уголовный право ответственность преступление

релевантность, т.е. соотносимость с уголовным правом, наличие информации, необходимой для принятия уголовно-правовых решений;

нормативность, т.е. авторитетность и правовая возможность применения к неопределенному кругу лиц;

определенность, которая может иметь различную степень и в любом случае предполагает необходимость уяснения смысла и набора значений отраженного в источнике текста.

С учетом этих замечаний под источником уголовного права он понимал «все текстуально существующие способы выражения уголовно релевантной информации, содержанием которой действительно или предположительно являются связывающие адресата уголовно-правовые нормативные предписания». «Все, на что в конечном счете опираются уголовно-правовые решения, - заключал автор, - содержится в источниках уголовного права» [9, с. 159].

Всецело разделяя стремление А.Э. Жалинского определить набор идентификационных признаков источника уголовного права, считаем, что предложенное им определение является крайне широким, позволяющим включить в круг таких источников самые разнообразные авторитетные уголовно-правовые тексты, в том числе решения судов низовых звеньев судебной системы и доктринальные комментарии к уголовному закону. Причина столь широкого и в силу этого не вполне удовлетворительного подхода состоит в исходной посылке автора - признавать источником любой текст, значимый для принятия уголовно-правового решения. Полагаем очевидным, что это должен быть не любой, а именно нормативный текст, т.е. прежде всего текст, источником которого выступает государство и который выражает в себе государственную волю. Источник права - это всегда правовой текст по признакам своего субъекта и нормативности, т.е. он должен содержать рассчитанные на всеобщее и обязательное употребление государственные акты.

Это обстоятельство учтено в определении источника уголовного права, которое предложил К.В. Ображиев. Формальные (юридические) источники уголовного права, с его точки зрения, можно определить как правовые акты, содержащие уголовно-правовые нормы (учредительные, основные, дополнительные; первичные и производные) и (или) нормативные предписания, которые образуют бланкетную часть уголовно-правовых норм [10, с. 71].

Однако в этой дефиниции серьезные возражения вызывает попытка автора включить в круг источников уголовного права так называемое бланкетное законодательство. Полагаем весьма противоречивым его суждение о том, что правовые акты, содержащие «бланкетную часть уголовно-правовых норм», хотя и не предназначены для регулирования уголовно-правовых отношений, все-таки участвуют в регулировании этих отношений. Предписания бланкетной части уголовного закона не могут входить в содержание уголовно-правовой нормы. Безусловно, они образуют системное единство с уголовно-правовой нормой, но тем самым отражают системные межотраслевые связи уголовного права [11; 12, с. 458-469], не трансформируясь в источник регулирования уголовно-правовых отношений. Как верно отмечает Д.В. Кайсин, «нормативные правовые акты иных отраслей права, в нормах которых конкретизируются отдельные признаки состава преступления при бланкетной диспозиции логической уголовно-правовой нормы, не являются источниками уголовного права, применяемого в России, поскольку не содержат дополнительных признаков, а лишь раскрывают содержание переменных признаков состава преступления, исчерпывающе представленных в уголовном законе» [13, с. 9].

Способность и специальная предназначенность для регулирования уголовно-правовых отношений («уголовно-правовая релевантность») выступают главным содержательным признаком источника.

Представляется, что отмеченные недочеты и упущения учтены в определении источника уголовного права, предложенном О.Н. Бибиком, который пишет: «Под источником норм уголовного права следует понимать явление правовой действительности, облеченное в определенную форму, признаваемое государством, содержащее уголовно-правовые нормы либо их элементы, регулирующие уголовно-правовые отношения в Российской Федерации и относящиеся к ее правовой системе» [14, с. 5].

Полагаем, что данное определение вполне можно взять за основу дальнейших рассуждений и адаптировать в целях понимания источников особенной части уголовного права.

Специфика информации, отраженной в нормативных предписаниях особенной части уголовного права, состоит в том, что ею описывается содержание уголовно-правового запрета и устанавливаются пределы наказания в случае его нарушения. Это очевидное обстоятельство подчеркивал М.Д. Шаргородский. Он писал: «Рассматривая вопрос об источниках уголовного права, следует различать источники норм, не создающие новых составов (в этом отношении нет никакого отличия между источником уголовного права и источником любой другой отрасли права), и источники уголовного права, предусматривающие новые составы преступлений (нормы уголовного права в узком смысле этого слова), которые имеют специфические черты». И далее: «Нормой уголовного права в узком смысле является только статья, формулирующая состав и устанавливающая наказание (статья особенной части)» [4, с. 22, 23].

Отчасти эта мысль воспроизведена сегодня в ч. 1 ст. 1 УК РФ: «Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в настоящий Кодекс». Здесь важно обратить внимание на два момента. Во-первых, устанавливать уголовную ответственность могут только законы. И во-вторых, все такие законы подлежат включению в Уголовный кодекс.

На этом основании можно сделать закономерный вывод: поскольку установление уголовной ответственности предполагает формулирование основания ответственности (конкретного состава преступления) и конструирование санкции, источником нормативных предписаний особенной части уголовного права может выступать исключительно УК РФ, а точнее - Особенная часть УК РФ. Этот вывод основывается также на предписаниях ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, согласно которым «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом».

Специфика уголовно-правовых отношений как публично-правовой связи между государством и лицом, нарушившим уголовно-правовой запрет, в рамках которой предполагается возможность ограничения прав человека, задает форму выражения нормативных предписаний - закон.

Однако надо учесть как минимум два значимых обстоятельства.

Во-первых, как отмечал Д.А. Керимов, «в отличие от содержания права воздействие общественных факторов на форму права носит опосредованный, косвенный характер, происходит через изменение направленности и функций содержания права»; более того, одно и то же содержание может иметь весьма различающиеся формы своего выражения, в силу чего «определяющую роль содержания права по отношению к его форме не следует абсолютизировать», так как на развитие той или иной формы права влияют и многие иные факторы природной и социальной действительности (особенности исторической обстановки, национальные традиции, обычаи и т.д.) [15, с. 181182, 174-175].

Во-вторых, вслед за А.Э. Жалинским следует признать, что «любой случай обращения к уголовному праву наглядно доказывает, что необходимая адресату информация, как правило, выходит за пределы уголовного закона» [16, с. 287], в связи с чем уголовно-правовая норма никогда полностью не выражается в той или иной конкретной статье уголовного закона, а предписание особенной части уголовного закона никогда не содержит исчерпывающей информации, необходимой и достаточной для уголовно-правовой оценки того или иного деяния.

Эта противоречивая реальность, когда, с одной стороны, источником ограничения прав человека может быть только и исключительно закон, а с другой стороны, ни один закон не содержит в себе достаточной информации для принятия решения об ограничении прав человека, требует упорядочения представлений о специфике уголовно-правового регулирования и о взаимной связи содержания уголовно-правового предписания и формы его выражения.

Важный шаг в этом направлении был сделан М.С. Жуком. Автор обоснованно отмечает, что институт уголовного права включает в себя предписания самого разного вида, и при этом указывает, что «иерархия нормативных предписаний института уголовного права должна находиться в корреляционной связи с системой источников отрасли, с их юридической силой». Отсюда им сформулированы два правила: а) чем выше уровень предписания, составляющего институт уголовного права, тем выше в иерархии место источника его выражения и закрепления; б) чем выше уровень источника права, тем больше разновидностей предписаний он может содержать [17, с. 139-140].

Эти тезисы могут быть экстраполированы как на уровень понимания форм выражения нормативных предписаний, составляющих уголовно-правовую норму, так и на уровень выражения отдельных суждений и понятий, составляющих нормативное предписание.

Центральный элемент нормативного предписания особенной части уголовного права - взаимосвязанное описание состава преступления и санкции - содержится только в федеральном уголовном кодексе. Однако дополнительная информация, необходимая для раскрытия смысла этого предписания, может содержаться в иных источниках.

Исходя из содержания этой информации, субъектов ее представления и роли в механизме уголовно-правового регулирования иные, дополнительные источники могут быть представлены: а) источниками конкретизации уголовно-правового предписания особенной части уголовного права; б) источниками толкования уголовно-правового предписания особенной части уголовного права [18, с. 107-109].

Такой подход к пониманию источников особенной части уголовного права позволяет, на наш взгляд, совместить несколько принципиально значимых идей: наличие правообразующего, правоконкретизирующего и правотолковательного уровней правового регулирования, признание полиисточникового характера отрасли уголовного права, допустимость ограничения прав и свобод исключительно федеральным законом, наличие иерархических связей между источниками уголовного права, наличие корреляции между видом, содержанием нормативного предписания и формой его внешнего выражения.

В своей совокупности эти обстоятельства напрямую выводят нас на понимание источников особенной части уголовного права в качестве системного образования. Применение системной методологии к исследованию источников права, в том числе уголовного, давно стало общепризнанным [19, 20, 21]. При этом специалисты справедливо отмечают, что «каждая правовая система является индивидуальной в том смысле, что содержит в себе источники, характеризующиеся своей "системной конфигурацией" и преобладающей значимостью тех или иных источников» [20, с. 8-9], что в силу системного взаимодействия снижение значения и удельного веса одних источников в системе приводит к повышению роли, объема использования в механизме правового регулирования других [22, с. 44].

Особенность российского права, тяготеющего по своей природе к праву континентального типа, определяет приоритетное, довлеющее значение нормативного акта, прежде всего закона. Однако объективные процессы развития права, в том числе сближение правовых систем, обусловливают растущее значение и роль иных, ранее считавшихся недопустимыми или как минимум нетрадиционными источников права, в частности судебных прецедентов.

Особое значение эти иные источники особенной части уголовного права приобретают в настоящее время в связи с повсеместно признаваемым снижением качества законотворческой деятельности и меняющейся конфигурацией распределения сил между законодательной и исполнительной властью. И хотя роль закона и законодателя не подвергается сомнению, дефекты законодательной техники (объективные и субъективные) и усиление регулирующих возможностей исполнительной власти создают некоторый дисбаланс в системе правовых источников, который компенсируется (с различной степенью качества) именно системными свойствами источников, наличием между ними содержательных и организационно-иерархических связей.

В этом отношении важными представляются суждения специалистов, признающих, что «достижение баланса соотношения источников права в российской правовой системе возможно при соблюдении следующих условий: признании приоритета нормативного правового акта перед иными источниками права, не означающего, однако, лишения либо умаления их юридической силы; соблюдении субсидиарного характера применения "нетрадиционных" источников права; оперативном реагировании законодателя на резкое увеличение удельного веса использования того или иного "нетрадиционного" источника права в конкретной сфере, в частности, посредством принятия нормативных правовых актов, регулирующих соответствующий участок общественных отношений; поддержании единого "духа" всех источников права (наличия у них общих идейных, доктринальных, оснований)» [22, с. 48].

Подводя итог исследованию вопроса о теоретических основаниях познания формальных источников особенной части российского уголовного права, считаем возможным сформулировать некоторые базовые выводы:

источником российского уголовного права в смысле форм объективизации его нормативных предписаний выступают исключительно правовые документы, содержащие уголовноправовую информацию, рассчитанную на обязательное и многократное использование адресатами уголовно-правовых норм;

центральный элемент нормативного предписания особенной части уголовного права - взаимосвязанное описание состава преступления и санкции - содержится только в федеральном уголовном кодексе, однако дополнительная информация, необходимая для раскрытия смысла этого предписания, может содержаться в иных источниках, в частности в источниках конкретизации и источниках толкования уголовно-правового предписания особенной части уголовного права;

такой подход к пониманию источников особенной части уголовного права позволяет: обеспечить системную связь учения об источниках уголовного права с вопросами определения природы отрасли и компетенции органов государственной власти в уголовно-правовом регулировании, совместить наличие правообразующего, правоконкретизирующего и правотолковательного уровней уголовно-правового регулирования, совместить представления о полиисточниковом характере отрасли уголовного права и конституционное правило ограничения прав и свобод исключительно федеральным законом.

Литература

1. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. 9-е изд., без изм. СПб., 1909.

2. Герцензон А.А. Уголовное право. Общая часть: учеб. пособие для слушателей ВЮА КА. М., 1946.

3. Лопашенко Н.А. Введение в уголовное право: учеб. пособие. М., 2009.

4. Шаргородский М.Д. Уголовный закон. М., 1948.

5. Пудовочкин Ю.Е. Учение об основах уголовного права: лекции. М., 2012.

6. Марченко М.Н. Источники права. М., 2006.

7. Каждан Д.И. Формирование и развитие источников публичного права: проблемы теории и методологии: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Краснодар, 2010.

8. Скворцова Ю.В. Источники права и правотворчества: современное состояние и перспективы обновления в условиях модернизации правовой системы России // Правовая политика и правовая жизнь. 2011. № 1. С. 35-43.

9. Жалинский А.Э. О системе источников уголовного права // Жалинский А.Э. Избр. тр.: в 4 т. Т II. Уголовное право / отв. ред. О.Л. Дубовик. М, 2015. С. 152-167.

10. Ображиев К. В. Система формальных (юридических источников) российского уголовного права. М., 2015.

11. Пикуров Н.И. Теоретические проблемы межотраслевых связей уголовного права: дис.... д-ра юрид. наук. Волгоград, 1998.

12. Уголовное право Российской Федерации: проблемный курс для магистрантов и аспирантов: в 3 т. Т. 1. Введение в уголовное право / под общ. ред. А.Н. Савенкова; науч. ред. и рук. авт. кол. А.И. Чучаев. М., 2022.

13. Кайсин Д.В. Источники уголовно-правовой системы Российской Федерации: автореф. дис.. канд. юрид. наук. М., 2005.

14. Korkunov N.M. Lectures on the general theory of law. 9th ed., ster. St. Petersburg, 1909.

15. Herzenzon A.A. Criminal law. The general part: textbook for students of the Military Law Academy of the Red Army. Moscow, 1946.

16. Lopashenko N.A. Introduction to criminal law: textbook. Moscow, 2009.

17. Shargorodsky M.D. Criminal law. Moscow, 1948.

18. Pudovochkin Yu.E. The doctrine of the fundamentals of criminal law: lectures. Moscow, 2012.

19. Marchenko M.N. Sources of law. Moscow, 2006.

20. Kazhdan D.I. Formation and development of sources of public law: problems of theory and methodology: auth. abstr.... Candidate of Sciences in Jurisprudence. Krasnodar, 2010.

21. Skvortsova Yu.V. Sources of law and lawmaking: the current state and prospects of renewal in the conditions of modernization of the legal system of Russia // Legal policy and legal life. 2011. No. 1. P. 35-43.

22. Zhalinsky A.E. On the system of sources of criminal law // Zhalinsky A.E. Sel. works: in 4 vols. Vol. II. Criminal law / ed. by O.L. Dubovik. Moscow, 2015. P 152-167.

23. Obrazhiev K.V. System of formal (legal sources) of Russian criminal law. Moscow, 2015.

24. Pikurov N.I. Theoretical problems of intersectoral relations of criminal law: diss.... Dr of Sciences in Jurisprudence. Volgograd, 1998.

25. Criminal law of the Russian Federation: a problem course for undergraduates and postgraduates: in 3 vols. Vol. 1. Introduction to criminal law / gen. ed. by A.N. Savenkov; sci. ed. and the lead author A.I. Chuchaev. Moscow, 2022.

26. Kaisin D. V. Sources of the criminal legal system of the Russian Federation: auth. abstr.... Candidate of Sciences in Jurisprudence. Moscow, 2005.

27. Бибик О.Н. Источники уголовного права Российской Федерации: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Омск, 2005.

28. Керимов Д.А. Методология права. Предмет, функции, проблемы философии права. 2-е изд. М., 2001.

29. Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2009.

30. Жук М.С. Институты российского уголовного права: понятие, система и перспективы развития: дис.... д-ра юрид. наук. Краснодар, 2013.

31. Залоило М.В. Конкретизация и толкование юридических норм: проблемы соотношения и взаимодействия // Журнал российского права. 2010. № 5. С. 105-112.

32. Бойко А. И. Системная среда уголовного права: автореф. дис.... д-ра юрид. наук. М., 2008.

33. Гарашко А.Ю. Особенности системных свойств источников права: автореф. дис.. канд. юрид. наук. М., 2013.

34. Сильченко Н.В. Проблемы иерархии источников права // Государство и право. 2018. № 4. С. 13-20.

35. Белоусов С. А. К вопросу о балансе в системе источников российского права // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2015. № 6(107). С. 43-49.

References

1. Bibik O.N. Sources of criminal law of the Russian Federation: auth. abstr.... Candidate of Sciences in Jurisprudence. Omsk, 2005.

2. Kerimov D.A. Methodology of law. Subject, functions, problems of philosophy of law. 2nd ed. Moscow, 2001.

3. Zhalinsky A.E. Criminal law in anticipation of changes. 2nd ed., rev. and augm. Moscow, 2009.

4. Zhuk M.S. Institutes of Russian criminal law: concept, system and prospects of development: diss.... Dr of Sciences in Jurisprudence. Krasnodar, 2013.

5. Zaloilo M.V. Concretization and interpretation of legal norms: problems of correlation and interaction // Journal of Russian Law. 2010. No. 5. P. 105-112.

6. Boyko A.I. System environment of criminal law: auth. abstr.... Dr of Sciences in Jurisprudence. Moscow, 2008.

7. Garashko A. Yu. Features of system properties of sources of law: auth. abstr.... Candidate of Sciences in Jurisprudence. Moscow, 2013.

8. Silchenko N.V. Problems of hierarchy of sources of law // State and law. 2018. No. 4. P. 13-20.

9. Belousov S.A. On the issue of balance in the system of sources of Russian law // Bulletin of the Saratov State Law Academy. 2015. № 6(107). P. 43-49.

Размещено на Allbest.ru