Эволюция соотношения права на изображение и авторского права в российском и советском законодательстве и правовой доктрине

Размещено на http://allbest.ru

Эволюция соотношения права на изображение и авторского права в российском и советском законодательстве и правовой доктрине

А.А. Богустов

Аннотация

Abstract

A.A. Bogustov,

Одной из тенденций, присущих современному этапу развития частного права государств постсоветского пространства, выступает повышение значимости личных неимущественных прав. Помимо прочего, указанный процесс выражается в признании новых, ранее неизвестных национальному законодательству разновидностей таких прав либо по крайней мере в расширении их содержания. Например, для большинства гражданско-правовых систем государств евразийского региона новеллой явилось закрепление права лица на собственное изображение.

Особенностью этого права является то, что процесс его реализации способен порождать последствия, выходящие за рамки сугубо гражданско-правовых отношений. Например, основанием для возбуждения производства по делу о правовом регулировании в гражданском законодательстве использования и охраны изображения гражданина в Конституционном Суде Республики Беларусь послужило, помимо прочего, обращение общественного совета при МВД Республики Беларусь, который указал «на факты самовольного фотографирования и видеосъемки сотрудников органов и подразделений МВД, военнослужащих внутренних войск МВД при выполнении ими служебных задач с последующим распространением и размещением соответствующих материалов в СМИ и сети Интернет. Данное обстоятельство, по мнению указанного заявителя, «при тенденциозных подходах к опубликованию изображения может влечь негативные последствия, в том числе наносить непоправимый ущерб имиджу системы правопорядка, правам и законным интересам сотрудников органов и подразделений МВД» [11]. Однако отношения, касающиеся имиджа органов внутренних дел, прав сотрудников и подразделений МВД, сложно отнести к сфере гражданско-правового регулирования, т.е. в данном случае охрана и использование права на изображение, помимо частноправовых, одновременно порождают и публично-правовые последствия.

Законодательное закрепление права на изображение вызывает и теоретические проблемы цивилистического характера, к числу которых относится и вопрос о характере взаимодействия отдельных видов абсолютных прав между собой. В частности, актуальным является вопрос о соотношении права гражданина на изображение и авторского права.

Для определения содержания права лица на изображение и определения его места в системе гражданского законодательства представляется возможным обратиться к истории его возникновения и развития. Исследование указанного вопроса приводит к выводу о противоречивости генезиса правового регулирования в этой области. Отдельные нормы, охраняющие право лица на изображение, можно обнаружить в дореволюционном законодательстве. Оно не отрицалось и советской гражданско-правовой системой как на уровне позитивного права, так и доктрины. Изначально право лица на изображение рассматривалось как элемент авторского права и трактовалось в качестве одного из ограничений правомочий автора. Из статьи 32 «Правил о праве собственности на произведения наук, словесности, художеств и искусств (прил. к прим. 2 ст. 420 Законов Гражданских изд. 1900)» [7] следовало, что художнику не принадлежали права на созданные по заказу частных лиц «портреты и семейные картины», которые он мог повторять, размножать и издавать не иначе как «с согласия заказавшего или его наследников». Однако эта норма подвергалась серьезной критике за недостаточное обеспечение интересов изображенного лица. В дореволюционной литературе отмечалось, что «оригиналом для портрета или бюста могли быть не только сам заказчик и его семья, но и другие лица, от которых нельзя отнять право препятствовать распространению их изображений в публике» [6, с. 244].

Этот недостаток в определенной мере был устранен в Законе об авторском праве 1911 г. [12]. В статье 52 этого закона было установлено, что право повторять, выставлять и издавать портреты и бюсты «принадлежит лицу, с которого написан портрет или сделан бюст, либо его наследникам», а в ст. 59 закреплялось, что «в отношении портретов и других фотографических произведений, исполненных по заказу, авторское право принадлежит лицу, сделавшему заказ». Сходные правила содержались и в так и не получившем юридической силы Проекте Гражданского уложения Российской империи (ст. 1318) [5]. Подобный подход к определению права лица на изображение соответствовал общемировым тенденциям развития права, существовавшим в конце XIX - начале XX в. Например, в литературе указывалось на сходство в данном вопросе российского законодательства с правом Англии, Бельгии, Венгрии и Германии [6, с. 242].

Однако такая трактовка права лица на изображение порождала определенные проблемы. Прежде всего зависимость реализации правомочий создателя произведения от воли изображенного лица фактически делала последнего субъектом авторско-правовых отношений. Например, из анализа положений закона об авторском праве 1911 г. следовал вывод, что лица, изображенные на портретах и в виде бюстов по заказам, считаются субъектами авторского права [21, с. 268; 19, с. 271]. Вместе с тем уже в этот период подобный подход законодателя критиковался как противоречащий базовым установкам авторско-правовой доктрины. В этой связи показательным представляется мнение С.А. Беляцкина, состоящее в том, что мысль о возникновении авторского права у заказчика «противна природе авторского права как права личного, могущего принадлежать только автору» [1, с. 192]. право изображение неимущественный законодательство

Кроме того, рассматриваемый механизм обеспечения права на изображение распространялся лишь на авторско-правовые отношения и по определению не предназначался для его всесторонней охраны в случаях, когда оно выходило за рамки взаимоотношений автора и заказчика. В доктрине признавалось, что право лица на изображение является более широким и «личным правом распоряжения собой» [19, с. 245]. Ограниченность использованного в законе об авторском праве 1911 г. подхода признавалась и его создателями. Отмечалось, что входить «в подробную регламентацию довольно сложного вопроса о праве на собственное изображение Комиссия Государственного Совета не нашла возможным как потому, что праву на собственное изображение как праву личности не место в авторском праве, так и главным образом потому, что жизнь еще не поставила этого вопроса на очередь, и законодательная его нормировка была бы преждевременной. Впоследствии, когда требования жизни укажут на необходимость выдвинуть этот вопрос, законодательные учреждения будут иметь возможность разрешить его в особой новелле» [6, с. 244-245].В советский период развития гражданского права попытка признания права лица на собственное изображение была предпринята в проектах Гражданского кодекса (далее - ГК) СССР. Во всех проектах ГК (ст. 640 проекта 1939 г. [14], ст. 610 проекта 1940 г. [15], ст. 584 проекта 1947 г. [16], ст. 68, 620 проекта 1948 г. [17], ст. 689 проекта 1951 г. [18]) это право рассматривалось в рамках авторско-правовых отношений. Необходимо обратить внимание на то, что подходы к праву лица на собственное изображение в проектах ГК имели значительное сходство с положениями закона об авторском праве 1911 г. и проекта Гражданского уложения Российской империи, что еще раз подчеркивает связь проектов ГК СССР с дореволюционной правовой доктриной.

Все проекты ГК СССР исходили из того, что авторское право на изображение должно было принадлежать тому, кто его выполнил - художнику, фотографу и т.п. Но по общему правилу воспроизведение и распространение такого изображения допускалось лишь с согласия изображенного лица, а после его смерти - с согласия пережившего супруга и детей. Без получения подобного разрешения изображение могло воспроизводиться в государственных или общественных интересах. Таким образом, главное отличие использованного в проектах ГК СССР подхода от положений дореволюционного законодательства состояло в признании возможности ограничения права изображенного лица в публично-правовых интересах.

Ни один из подготовленных проектов ГК так и не обрел законной силы до момента, когда их разработка лишилась правовых оснований в связи с тем, что принятие ГК было отнесено к компетенции союзных республик, а в ведении Союза оставлено установление Основ гражданского законодательства.

Несмотря на то что Основы гражданского законодательства Союза и союзных республик 1961 г. [13] во многом восприняли положения проектов ГК СССР, данный акт вообще не содержал каких-либо положений о праве лица на собственное изображение. Возможность его нормативного закрепления была отнесена к компетенции союзных республик. Советскими учеными-юристами отмечалось, что в ГК «могут быть включены и положения о непредусмотренных Основами личных неимущественных отношениях, в частности, не связанных с имущественными отношениями. Например, ГК могут быть урегулированы отношения, обыкновенно получающие юридическое выражение в так называемом праве на письма, праве на собственное изображение и т.п.» [10, с. 38-39]. Подобная возможность была реализована в законодательстве ряда союзных республик. Примером могут служить ст. 514 ГК РСФСР [3] и ст. 509 ГК БССР [2]. Содержание указанных статей без существенных изменений воспроизводило положения дореволюционного законодательства и проектов ГК СССР. Устанавливалось, что опубликование, воспроизведение и распространение произведения изобразительного искусства, в котором изображено другое лицо, допускалось лишь с согласия изображенного лица, а после его смерти - с согласия пережившего супруга и детей. Согласие не требовалось, если это воспроизведение осуществлялось в государственных или общественных интересах или изображенное лицо позировало за плату.

Положения о праве лица на изображение размещались в ГК союзных республик в разделах, посвященных авторскому праву, но подобный подход подвергался обоснованной критике. Например, Ш.Т. Тагайназаров обращал внимание на то, что в этом случае «речь идет о защите личных неимущественных отношений, не связанных с имущественными. Поэтому они должны группироваться с аналогичными правами» [20, с. 89]. При этом характер права лица на изображение как личного неимущественного права не вызывал каких-либо возражений. В доктрине данное право определялось как «личное неимущественное право гражданина, хотя и не принадлежащее к кругу авторских прав, но смежное с ними» [8, с. 752], а рассматриваемая норма «представляет собой характерный случай защиты личного неимущественного права» [9, с. 473] и направлена «на защиту чести и достоинства граждан» [4, с. 456]. То есть можно сделать вывод о том, что в отношении права лица на изображение в рассматриваемый период цивилистическая доктрина опережала в развитии действующее законодательство. Эволюция теоретических воззрений на это право привела к тому, что при фактическом сохранении текста нормы и ее места в системе законодательства оно стало трактоваться как самостоятельное, не входящее в сферу авторско- правового регулирования.

Необходимо отметить, что формально рассматриваемые нормы ГК союзных республик предоставляли охрану интересам лица, изображенного в произведении изобразительного искусства, что существенно ограничивало сферу действия данного права. Однако доктрина, однозначно трактуя право на изображение как личное неимущественное, существенно расширяла его границы. В литературе отмечалось, что «по букве закона оно не действует, например, по отношению к фотографическим произведениям, кинофильмам, телевизионным передачам и не касается также документальных литературно-художественных произведений, очерков и т.д. Следует думать, однако, что и в этих случаях интересы изображенного лица могут получить охрану применительно к правилам ст. 514» [8, с. 753], и целесообразно применение указанных правил «не только в отношении произведений изобразительного искусства, но и фотографических, голографических и других способов изображения человека» [9, с. 473].

Изложенное позволяет констатировать, что на момент прекращения существования СССР так и не сложилось четкого нормативного механизма защиты права лица на собственное изображение, что выражалось в несоответствии признаваемого доктриной содержания этого права и законодательного определения сферы его действия. Это привело к тому, что положения советского права не оказали заметного влияния на формирование гражданского законодательства вновь возникших государств. Одно из исключений составлял один из первоначальных проектов ГК Беларуси, подготовленный в 1992 г. В этом проекте, так и не получившем законной силы, содержалась ст. 740, которая дословно воспроизводила упоминавшуюся ранее ст. 509 ГК БССР 1964 г.

Однако, несмотря на все существующие отличия во внешнем закреплении права на собственное изображение в законодательстве постсоветских стран, детальное рассмотрение которого не входит в предмет настоящего исследования, национальные ГК объединяет то, что данное право определяется сейчас как особый вид личных неимущественных прав, существующих независимо от авторского права.

На основании проведенного в настоящей статье исследования можно сделать следующие выводы. Во-первых, право лица на изображение, первоначально получившее законодательное закрепление в качестве одного из элементов авторско-правового регулирования, в процессе эволюции трансформировалось в личное неимущественное право, имеющее самостоятельное значение. На изменение нормативных подходов к определению характера указанного права существенное влияние оказала правовая доктрина.

Во-вторых, анализ соотношения авторского права и права лица на собственное изображение на разных этапах развития позволяет утверждать, что сфера авторско-правового регулирования не является статичной как в отношении круга регулируемых отношений, так и их субъектов.

Литература

1. Беляцкин С.А. Частное право в основных принципах (Курс гражданского права). Каунас, 1928. 900 с.

2. Гражданский кодекс Белорусской ССР от 11.06.1964 // Собрание законов БССР, указов Президиума Верховного Совета БССР, постановлений Совета Министров БССР 1964. № 17. Ст. 183.

3. Гражданский кодекс РСФСР от 12.06.1964 // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1964. № 24. Ст. 416.

4. Гражданский кодекс РСФСР: уч.-практ. пособие / отв. ред. О.А. Красавчиков. Свердловск: Средне-Уральское книжное изд., 1965. Ч. II. 558 с.

5. Гражданское Уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского Уложения (с объяснениями, извлеченными из трудов Редакционной Комиссии) / сост. А.Л. Са- атшан; под ред. И.М. Тютрюмова. СПб.: Изд-во книжного магазина «Законоведение», 1910. Т. 1. 1215 с.

6. Закон об авторском праве с изложением рассуждений и материалов, на коих он основан / сост. Д.А. Коптев. СПб.: Изд-во юрид. книжного магазина Н.К. Мартынова, 1911. 434 с.

7. Законы гражданские (Свод законов. Т. X. Ч. 1. Изд. 1914 г.) с разъяснениями Правительствующего Сената и комментариями русских юристов, извлеченными из научных и практических трудов по гражданскому праву и судопроизводству (по 1 мая 1923 г.) / сост. И.М. Тютрюмов: в 2 т. Рига: Изд-во книгоиздательства и книжного магазина Давида Гликсмана, 1923. Т. 1. 1418 с.

8. Комментарий к ГК РСФСР / под ред. Е.А. Флейшиц, О.С. Иоффе. М.: Юридическая литература, 1970. 824 с.

9. Научно-практический комментарий к Гражданскому кодексу Белорусской ССР / под общ. ред. В.Ф. Чи- гира. Мн.: Беларусь, 1991. 528 с.

10. Научно-практический комментарий к Основам гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик / под ред. С.Н. Братуся и Е.А. Флейшиц. М.: Государственное изд-во юрид. лит-ры, 1962. 419 с.

11. О правовом регулировании в гражданском законодательстве использования и охраны изображения гражданина: Решение Конституционного Суда Республики Беларусь от 30.10.2018 № Р-1145/2018 // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2018. № 42.

12. Об авторском праве: закон. Одобрен Гос. Думой и Гос. Советом и Высочайше утв. 20 марта 1911 г. // Собр. узаконений. 1911. № 61. Ст. 560.

13. Основы гражданского законодательства Союза и союзных республик, утв. Законом СССР от 08.12.1961 // Ведомости Верховного Совета СССР. 1961. № 50. Ст. 525.

14. Проект Гражданского кодекса СССР: Предварит. вариант. М., 1939. 261 с.

15. Проект Гражданского кодекса Союза ССР (второй предварительный вариант). М., 1940. 258 с.

16. Проект Гражданского кодекса Союза ССР. М.: Типогр. «Известий Советов депутатов трудящихся СССР», 1947. 164 с.

17. Проект Гражданского кодекса Союза Советских Социалистических Республик. М., 1948. 163 с.

18. Проект Гражданского кодекса Союза Советских Социалистических Республик. М., 1951. 191 с.

19. Синайский В. Основы гражданского права в связи с частью III Свода Узаконений, действующих в Латвии и Эстонии: вып. 1. Рига: Изд-во акц. общ. Вальтерс и Рапа, 1924. 303 с.

20. Тагайназаров Ш.Т. Гражданско-правовое регулирование личных неимущественных прав граждан в СССР. Душанбе: Дониш, 1990. 216 с.

21. Тютрюмов И.М. Гражданское право. Тарту (Юрьев): Типогр. Г. Лаакман, 1927. 675 с.

Размещено на Allbest.ru