Проблемы применения конституционных норм в уголовной сфере

Размещено на http://allbest.ru

Проблемы применения конституционных норм в уголовной сфере

Валентина Ивановна Плохова

Аннотация

Ключевые слова: прямое применение, конституция, экспертиза проектов, уголовный закон, суд, нормоконтроль

Abstract

Application problems of constitutional rules in the criminal sphere

Valentina I. Plokhova

The purpose of the study is to identify the problems of direct application of the Constitution of the Russian Federation in the criminal sphere, ways to solve them. The main research methods are observation, legal hermeneutics, comparative legal. To solve the problems discovered as a result of the study, it is necessary to: improve, specify the mechanism of responsibility for non-execution of decisions of the Constitutional Court, for the adoption of an unreasonable criminal law; develop a clear mechanism for monitoring the legislation and its application in order to identify laws that do not comply with the decisions of the Constitutional Court of the Russian Federation, and their interpretation; the examination by the Constitutional Court of draft articles of the Criminal Code for compliance with the Constitution of the Russian Federation (clause 5.1 of Article 125 of the Constitution of the Russian Federation) should be mandatory; continue research in these areas in new conditions.

Keywords: direct application, constitution, project review, criminal law, court, normative control

В эпоху динамизма общественных отношений в мире и отдельных государствах: процессы глобализации, цифровизации, пандемии и др., появляются новые формы девиантной деятельности, которые требуют оперативного изменения механизма охраны общественных отношений, в т.ч. нормами уголовного закона, его толкованием, применением. Это стало происходить, но часто спонтанно, недостаточно обоснованно, не в соответствии с конституционными нормами, решениями Конституционного Суда РФ по аналогичным по конструкции и общественной опасности уголовно-правовым нормам. Так, введенный 01.04.2020 состав преступления, предусмотренный ст. 207.1 УК РФ «Публичное распространение заведомо ложной информации об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан» [1], не учитывает правовые позиции Конституционного Суда РФ, высказанные в восьми решениях Конституционного Суда [2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9], в которых обосновывается положение о крайнем месте уголовного права в системе права.

Законодатель недостаточно оперативно вносит изменения и в признанную Конституционным Судом России не соответствующей Конституции норму УК, правоприменитель иногда игнорирует решения КС РФ. Так, в отношении ст. 212¹ УК РФ «Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования» еще в феврале 2017 г. Конституционный Суд РФ выявил в ее редакции и толковании правоприменителем нарушение многих конституционных норм и придал ей другой конституционно-правовой смысл [7]. Но потребовалось еще два решения по аналогичным правонарушениям [9, 10] с таким же обоснованием, что и в постановлении 2017 г. А в 2020 году Конституционному Суду еще в одном решении пришлось напомнить правоприменителю о конституционном истолковании этой же ст. 212¹ УК РФ [11]. Норма до сих пор не изменена, другие тоже меняются не сразу. Например, все 5 лет (с 03.07.2016), прошедшие с момента изменения норм, регламентирующих уголовное преследование и ответственность за побои (ст. 116¹ УК РФ), идет их доработка Конституционным Судом РФ. В четырех постановлениях Конституционный Суд пытался привести ее толкование и применение в соответствие с Конституцией РФ [8, 12, 13, 14]. В апреле 2021 г. ст. 116¹ УК РФ и вовсе признана не соответствующей Конституции РФ «.. .в той мере, в какой она не обеспечивает соразмерную уголовно-правовую защиту права на личную неприкосновенность и права на охрану достоинства личности от насилия в случае, когда побои нанесены или иные насильственные действия, причинившие физическую боль, совершены лицом, имеющим судимость за предусмотренное в этой статье или аналогичное по объективным признакам преступление, ведет к неоправданным различиям между пострадавшими от противоправных посягательств, ставит лиц, имеющих судимость, в привилегированное положение по отношению к лицам, подвергнутым административному наказанию» [14]. Статья действует до сих пор в редакции, не соответствующей Конституции. Приведенные нами данные в совокупности с информацией Конституционного Суда за 2019 г. и предыдущие годы, представленной в отчетах Конституционного Суда, в которых отмечается, что «весомая часть законопроектов, разработанных во исполнение решений Конституционного Суда, принятых свыше пяти лет назад и подлежащих исполнению в порядке статьи 80 ФКЗ о КС, находятся в Государственной Думе фактически без движения. И даже во внесенных изменениях в закон имеются отступления от Конституции РФ» [15, 16, 17], заставляют задуматься о причинах и мерах по недопущению возникшей ситуации. Практически нет никакой реакции со стороны государственных органов на неисполнение решений Конституционного Суда РФ, кроме констатации самого факта. Обозначенная в ст. 81 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» возможность наступления ответственности за неисполнение решений Конституционного Суда, в т.ч. по ст. 315 УК РФ, не может быть применена, например, из-за множественности субъектов, участвующих в законотворчестве. Процедура проведения мониторинга правоприменения в Российской Федерации не позволяет оперативно реагировать на имеющее место неисполнение решений Конституционного Суда РФ при применении норм уголовного права.

О недостаточной конституализации норм уголовного права в России отмечалось и на ранних стадиях исследования этого вопроса [18, 19, 1, 20], и в современных исследованиях [21]. Высшие судебные органы предпринимают меры для сглаживания обстановки в постановлениях Пленума Верховного Суда, обзорах судебной практики Президиумом ВС. Но и здесь много нерешенных спорных вопросов.

Известно, что еще в 1995 г. Пленум Верховного Суда РФ предложил варианты возможного применения судами общей юрисдикции Конституции РФ. В 2013 году они были скорректированы в связи с уточнением в распределении полномочий между Конституционным Судом и судами общей юрисдикции [22]. В постановлении Пленума приводятся две ситуации (формы), когда суды, разрешая дело, применяют непосредственно Конституцию РФ: 1) «когда закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и другие положения»; 2) «когда Конституционным Судом Российской Федерации выявлен пробел в правовом регулировании либо когда пробел образовался в связи с признанием не соответствующими Конституции нормативного правового акта или его отдельных положений с учетом порядка, сроков и особенностей исполнения решения Конституционного Суда Российской Федерации, если они в нем указаны. В случаях, когда статья Конституции Российской Федерации является отсылочной, суды при рассмотрении дел должны применять закон, регулирующий возникшие правоотношения» (абз. 2 п. 2) [22]. Разъяснения важны, но они не так очевидны, их толкование сверхсложное, требует дальнейшего исследования, детализации. Так, первая форма прямого применения Конституции РФ судами общей юрисдикции вызывает много вопросов, тем более применительно к уголовной сфере: что это за нормы, не требующие дополнительной регламентации и не содержащие указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина, и, самое главное, как их толковать? В современной юридической литературе называются их особенности и приводятся разные примеры. Так, Н.Е. Таева, опираясь на современные и ранние исследования, определяет их как нормы, имеющие непосредственное действие, которые «...не требуют их конкретизации в законах (нормы непосредственной реализации) и названы в качестве примера ст. 1, 2, 3 Конституции РФ. Эти нормы имеют особый механизм реализации. Для их реализации не обязательно возникновение, изменение или прекращение конкретного правоотношения. Они реализуются в так называемых правоотношениях общего характера напрямую непосредственно» [23, с. 151]. Н.И. Пикуров в качестве примера называет ч. 3 ст. 15, ст. 55 Конституции РФ и др. [24, с. 85]. Но проведенные нами в период 2014-2021 гг. исследования показали, насколько сложны такие нормы в толковании, тем более применительно к уголовной сфере (что такое правовое государство, критерии правомерного ограничения прав человека и др.) [25, 26, 27, 28]. В конституциях содержится слишком мало определенных предписаний (это особенность документа). Но даже понятные на первый взгляд конституционные нормы (например, об опубликовании законов (ч. 3 ст. 15), о критерии законности (ч. 3 ст. 55), о прямом действии конституции и др.), как показано нами [29] и утверждают другие исследователи [21, с. 42], в конституционном истолковании имеют много нюансов, тем более применительно к уголовному праву.

В юридической литературе, несмотря на полемику между учеными, предлагаются довольно обоснованные определения понятия и формы прямого действия Конституции [30; 23, с. 153; 31; 32] в соотношении с ее применением [33, 31, 32]. Свои выводы авторы часто подтверждают практикой конституционного контроля России. Однако предложенные в юридической литературе определения прямого действия, применения Конституции желательно бы конкретизировать, чтобы у законодателя и правоприменителя, а также у лиц, проводящих экспертизу законов и мониторинг правоприменения, были конкретные ориентиры. В таких условиях правоприменитель пытается выполнить рекомендации Пленума ВС, но чаще всего ссылаясь на процедурные нормы. Что касается общих базовых содержательных конституционных норм, принципов права, то в практике как районных (городских), так и вышестоящих судов это единичные случаи. Суды нечасто ссылаются и на решения КС РФ.

Так, из 173 приговоров, выставленных на интернет-ресурсе «Судебные и нормативные акты Российской Федерации» (СудАкт. Ру) [34], вынесенных районными (городскими) судами РФ за 2 полугодие 2020 и 2021 гг., в 155 приговорах имеется ссылка на ст. 51 Конституции РФ: «1. Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. Федеральным законом могут устанавливаться иные случаи освобождения от обязанности давать свидетельские показания». Ссылка на ст. 25 Конституции РФ имеется в 6 приговорах, ч. 2 ст. 38 - в 9, ч. 2 ст. 50 - в 1; в 1 приговоре суд ссылается на ст. 2, 18, 21, 22 Конституции РФ и ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Что касается использования решений Конституционного Суда РФ, то, например, из 47 судебных актов, выставленных на интернет-ресурсе «Судебные и нормативные акты Российской Федерации» за 1 полугодие 2020 г., только в одном приговоре приводится правовая позиция, высказанная в определении Конституционного Суда РФ при вменении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 290 УК РФ.

По данным В.И. Червонюка, «лишь в отдельных из судебных актов, помещенных в Сборнике определений Судебной коллегии по уголовным делам и Военной коллегии Верховного Суда РФ, постановлениях Президиума Верховного Суда РФ и постановлениях президиумов верховных судов субъектов РФ содержатся указания на конституционные установления» [35].

Кроме того, выявлены случаи добавления Президиумом Верховного Суда в обзоре судебной практики, Конституционным Судом РФ в своих решениях новых условий привлечения к уголовной ответственности, не указанных в диспозиции статьи Уголовного кодекса РФ, которые требуют обоснования. Так, Президиум Верховного Суда РФ 21 апреля 2020 г., через 20 дней после опубликования ст. 207¹ УК РФ «Публичное распространение заведомо ложной информации об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан», дал разъяснения по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирус- ной инфекции (COVID-19). В том числе Президиум Верховного Суда в своем обзоре, кроме названных в диспозиции уголовно-правовой нормы признаков, добавил новые, разъясняя, что преступлением должно признаваться «.. .такое распространение заведомо ложной информации с учетом условий, в которых оно осуществляется, цели и мотивов совершаемых действий (например, для того чтобы спровоцировать панику среди населения, нарушения правопорядка), представляет реальную общественную опасность и причиняет вред охраняемым уголовным законом отношениям в сфере обеспечения общественной безопасности» [36]. Это дополнение по смыслу отчасти схоже с дополнением диспозиции ст. 212¹ УК, произведенным Конституционным Судом РФ в постановлении от 10.02.2017 № 2-П. ответственность уголовный законодательство

В этом постановлении Конституционным Судом была апробирована практика изменения признаков состава преступления. Так, в действующей редакции диспозиции ст. 212¹ Уголовного кодекса РФ «Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования» единственным условием наступления уголовной ответственности за это деяние является его совершение неоднократно. Однако еще в феврале 2017 г. Конституционный Суд РФ в Постановлении от 10.02.2017 № 2-П выявил в ее редакции и толковании правоприменителем нарушение многих конституционных норм и придал ей другой конституционно-правовой смысл. Статья 212¹ УК РФ признана «...не противоречащей Конституции, но в следующем конституционно-правовом смысле: «.привлечение лица к уголовной ответственности за преступление, предусмотренное данной статьей, возможно только в случае, если нарушение им установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования повлекло за собой причинение или реальную угрозу причинения вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности или иным конституционно охраняемым ценностям» (выделено авт. - В.П.). Тем самым Конституционный Суд РФ добавил в признаки конкретного состава преступления, закрепленного в ст. 212¹ УК РФ, указанные последствия или возможность их наступления. По нашему мнению, Конституционный Суд РФ, дополнив диспозицию ст. 212¹ УК последствиями или угрозой их наступления, напрямую применил конституционные нормы, показав преломление как общих, так и специальных конституционных норм, в которых закреплены в большей части содержательные критерии правомерного ограничения прав человека, в Уголовном кодексе РФ и правоприменительной деятельности в соответствии со своими полномочиями. Даже в этом случае в юридической литературе ставится вопрос о пределах нормоконтроля.

Но Президиуму Верховного Суда Российской Федерации в обзоре ни ст. 125, 126 Конституции РФ, ни Федеральный конституционный закон «О Верховном Суде Российской Федерации» [37], ни правовые позиции Верховного Суда, в т.ч. выраженные в постановлении Пленума ВС РФ от 31 октября 1995 г. № 8 (с последующими изменениями) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» [22], не предоставляют такие полномочия. Причем это сделано до изменений ст. 80 ФКЗ «О Конституционном Суде» (ноябрь 2020 г.). Поэтому в плане дальнейшего выявления форм прямого применения Конституции РФ судом небезынтересен вопрос о наличии полномочия у Президиума Верховного Суда РФ в обзорах напрямую применять конституционные нормы или решения Конституционного Суда РФ.

Поставленные вопросы актуализируются и в связи с тем, что в последние 7 лет произошли существенные неоднократные изменения в их нормативно-правовом регулировании, направленные на недопущение подобных ситуаций: в Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде РФ» [38], а два года назад и в Конституцию РФ [39]. Конечно, они требуют осмысления, оценки, в т.ч. с позиций исполнения решений Конституционного Суда РФ на основании измененных ст. 79, 80, 100 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»; определения возможности их применения при рассмотрении уголовных дел.

Верховенство и прямое действие Конституции юрисдикционно гарантируют, что Конституционный Суд РФ в рамках абстрактного нормоконтроля разрешает по запросам уполномоченных органов публичной власти дела. Поэтому поправки в Конституцию РФ [39] об усилении роли Конституционного Суда РФ, в т.ч.: а) указание в Основном Законе на то, что «акты или их отдельные положения, признанные конституционными в истолковании, данном Конституционным Судом Российской Федерации, не подлежат применению в ином истолковании» (изменена редакция ч. 6 ст. 125 Конституции РФ); б) внесение положения о проведении Конституционным Судом

РФ экспертизы законопроектов, принятых Федеральным Собранием РФ, до их подписания Главой государства на соответствие Конституции РФ (конституционная экспертиза законопроектов - п. 5.1 ст. 125 Конституции РФ), показались обнадеживающими. Однако в прошедшие полтора года не обнаруживается положительных изменений в отношении экспертизы норм уголовного права. Возможно и потому, что в отношении федеральных законов, в т.ч. УК РФ, его изменений предусмотрена факультативная модель предварительного конституционного контроля [40]. Такое закрепление (необязательное проведение экспертизы) конституционно-правовой экспертизы федеральных законов может повторить сложившуюся до внесения изменений в Конституцию РФ практику о проверке проектов изменений в УК, проанализированную О.С. Гузеевой. «Изучение заключений профильных комитетов и Правового управления Аппарата Совета Федерации (было исследовано 80 документов) показывает, что они редко показывают углубленный анализ вопроса о соответствии текста, принятого Государственной Думой, уголовного закона положениям Конституции. В то же время положение о соответствии Конституции, в том числе положениям о правах и свободах человека и гражданина... содержатся даже в заключениях на законы, которые в дальнейшем были признаны Конституционным судом противоречащими конституционным нормам (ст. 212¹ УК, 159⁴ УК и др.)» [21, с. 30-31].

Развитие, конкретизация первой обозначенной поправки в Конституцию РФ в рассматриваемом нами аспекте (правовая природа и исполнение итоговых решений Конституционного Суда) нашли отражение в изменениях ст. 79 «Юридическая сила» и ст. 80 «Обязанность государственных органов и должностных лиц по приведению законов и иных нормативных актов в соответствие с Конституцией Российской Федерации в связи с решением Конституционного Суда Российской Федерации». Кроме того, в п. 1-3 ч. 1 ст. 80 ФКЗ о КС установлено право органов и лиц, наделенных законодательной инициативой, вносить изменения в законы, в которых содержатся такие же положения, что и в норме, признанной неконституционной или соответствующей Конституции РФ в данном конституционно-правовом истолковании, когда требуется принятие нового регулирования. Положение ожидаемо, ибо, как нами отмечено, ст. 207¹ УК РФ содержит те же не соответствующие Конституции положения, что и в ст. 212¹, названные КС РФ еще в 2017 г. Основания признания ст. 116¹ УК не соответствующей Конституции РФ содержатся и в ст. 158¹ УК РФ. Однако необходима разработка действенного механизма претворения этого положения в жизнь, особенно применительно к нормам УК РФ. Если даже применительно к конкретной норме некоторые решения Конституционного Суда не исполняются годами, то в данном случае сначала необходимо найти и проанализировать решения, посвященные не только статьям УК РФ, но и административного, гражданского и другим отраслям права, ибо большинство норм уголовного права бланкетные. В связи с этим специалист должен в совершенстве знать конституционные нормы, нормы уголовного права, чтобы определить и выявить, в какой из них содержится не соответствующее решениям Конституционного Суда положение. Мониторинг правопри- мения, существующие экспертизы законов и их проектов вряд ли с этой задачей справятся. «Ведь и ранее Конституционный Суд неоднократно указывал на необходимость постоянного мониторинга решений Конституционного Суда в части анализа и своевременного исключения из системы законодательства нормативных положений, которые аналогичны признанным неконституционными» [15, 16, 17].

Изложенное еще раз доказывает необходимость дальнейшего исследования вопроса о прямом применении судами Конституции РФ, в т.ч. решений Конституционного Суда по не обжалованным в Конституционный Суд составам преступлений с позиций изменений ст. 80 ФКЗ о Конституционном Суде и запрета аналогии в уголовном праве; правовой природы таких обзоров.

Названные пути решения, дальнейших исследований выделенных проблем применения конституционных норм в уголовной сфере поспособствуют конституализации уголовного закона и его применения.

Список источников

1. Пудовочкин Ю.Е. Учение об основах уголовного права: монография. М., 2012. 240 с.

2. По делу о проверке конституционности статьи 265 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А.А. Шевякова: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 апреля 2001 г. № 6-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

3. Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Курганского городского суда Курганской области о проверке конституционности части первой статьи 3, статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации и пункта 13 статьи 397 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда РФ от 10 июля 2003 г. № 270-О. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

4. По делу о проверке конституционности положения ч. 1 ст. 188 УК РФ в связи с жалобой гражданки М.А. Асламазян: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 г. № 8-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

5. По делу о проверке конституционности положения ч. 1 ст. 188 УК РФ, ч. 4 ст. 4.5, ч. 1 ст. 16.2 и ч. 2 ст. 27.11 КоАП РФ в связи с жалобами граждан В.В. Баталова, Л.Н. Валуевой, З.Я. Ганиевой, О.А. Красной и И.В. Эпова: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2010 г. № 15-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

6. По делу о проверке конституционности части 2 статьи 1.7 и пункта 2 статьи 31.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с запросом мирового судьи судебного участка № 1 Выксунского судебного района Нижегородской области: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2015 г. № 20-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

7. По делу о проверке конституционности положений статьи 212¹ Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.И. Дадина: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2017 г. № 2-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

8. По делу о проверке конституционности части первой статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 24, части второй статьи 27, части первой статьи 239 и пункта 1 статьи 254 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки А.И. Тихомоловой: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 15 октября 2018 г. № 36-П. URL: http://ksrf. ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

9. По делу о проверке конституционности пунктов 1 и 6 статьи 5 Закона Республики Коми «О некоторых вопросах проведения публичных мероприятий в Республике Коми» в связи с жалобами граждан М.С. Седовой и В.П. Терешонковой: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 1 ноября 2019 г. № 33-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

10. По делу о проверке конституционности статьи 324 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Н.М. Деменьшиной: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 февраля 2020 г. № 10-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

11. По жалобе гражданина Котова Константина Александровича на нарушение его конституционных прав статьей 212-1 Уголовного кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27 января 2020 г. № 7-О. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

12. По делу о проверке конституционности части 1 статьи 1.7 и части 4 статьи 4.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, пункта 4 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» и пункта 4 статьи 1 Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона “О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности”» в связи с жалобами граждан А.И. Заляутдинова, Н.Я. Исмагилова и О.В. Чередняк: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июня 2018 г. № 23-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

13. По делу о проверке конституционности статьи 22, пункта 2 части первой статьи 24, части второй статьи 27, части третьей статьи 246, части третьей статьи 249, пункта 2 статьи 254, статьи 256 и части четвертой статьи 321 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки А.И. Тихомоловой: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 13 апреля 2021 г. № 13-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

14. По делу о проверке конституционности статьи 116.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Л.Ф. Саковой: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 апреля 2021 г. № 11-П. URL: http://ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx.

15. Об исполнении решений Конституционного Суда Российской Федерации, принятых в ходе осуществления конституционного судопроизводства, в 2018 году (подготовлен Секретариатом Конституционного Суда Российской Федерации в соответствии с пунктом 2 § 67 Регламента Конституционного Суда Российской Федерации). Информационно-аналитический отчет. 2018. URL: http://www.ksrf.ru/ru/Info/Maintenance/ Informationks/Pages/ReportKS2018.aspx.

16. Об исполнении решений Конституционного Суда Российской Федерации, принятых в ходе осуществления конституционного судопроизводства, в 2019 году (подготовлен Секретариатом Конституционного Суда Российской Федерации в соответствии с пунктом 2 § 67 Регламента Конституционного Суда Россий- ской Федерации). Информационно-аналитический отчет. 2019. URL: http://www.ksrf.ru/ru/Info/Maintenance/ Documents/Report_2019.pdf.

17. Об исполнении решений Конституционного Суда Российской Федерации, принятых в ходе осуществления конституционного судопроизводства, в 2020 году (подготовлен Секретариатом Конституционного Суда Российской Федерации в соответствии с пунктом 2 § 67 Регламента Конституционного Суда Российской Федерации). Информационно-аналитический отчет 2020. URL: http://ksrf.ru > Info > Documents > Report_2020.

18. Ображиев К.В. Формальные (юридические) источники российского уголовного права: монография. М.: Юрлитинформ, 2010. 216 с.

19. Елинский А.В. Проблемы уголовного права в конституционном измерении: монография. М.: Юрлитинформ, 2012. 496 с.

20. Маркунцов С.А. Базовые положения теории уголовно-правовых запретов. М.: Юриспруденция, 2013. 252 с.

21. Гузеева О.С. Преступление и наказание: конституционные основы уголовно-правовой концепции: монография. М.: Юрлитинформ, 2020. 272 с.

22. О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 г. № 8 (с изм. и доп.). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

23. Таева Н.Е. Нормы конституционного права в системе правового регулирования Российской Федерации: дис. ... д-ра юрид. наук. М.: Московский государственный юридический университет им. О.Е. Кутафина, 2018. 549 с.

24. Пикуров Н.И. Квалификация преступлений с бланкетными признаками состава. М.: Российская академия правосудия, 2009. 288 с.

25. Плохова В.И. Условия правомерного ограничения прав и свобод человека в уголовной сфере // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2014. № 4. С. 83-92.

26. Плохова В.И. Содержательные условия правомерного ограничения прав и свобод человека в уголовной сфере (общие вопросы) // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2016. № 10 (1). С. 105-116.

27. Плохова В.И. Вынужденная неопределенность норм уголовного права и (или) некорректное закрепление, толкование их признаков (на примере ст. 138.1 УК РФ) // Вестник Томского государственного университета. 2018. № 433. С. 207-215.

28. Плохова В.И. Детализация критериев правомерного ограничения прав человека в уголовной сфере // Вестник Томского государственного университета. 2019. № 448. С. 239-243.

29. Plokhova VI. (2022). Analyzing formal criteria of legitimate restrictions of human rights in the criminal sphere in Russia and the Republic of Kazakhstan. In S.G. Maximova, R.I. Raikin, A.A. Chibilev, & M.M. Silantyeva (Eds.), Advances in Natural, Human-Made, and Coupled Human-Natural Systems Research (Vol.1). Cham, Switzerland: Springer.

30. Богомолов А.Б. Применение судами общей юрисдикции норм Конституции Российской Федерации (теоретико-правовой анализ): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М.: НИУ «Высшая школа экономики», 2011. 23 с.

31. Умнова И.А., Алешкова И.А. Применение Конституции Российской Федерации судами общей юрисдикции: актуальные вопросы теории и практики: монография. М.: РГУП, 2016. 184 с. URL: http://op.raj.ru/pdf/ umnova_aleshkova_2016_cut.pdf.

32. Червонюк В.И., Калининский И.В. Прямое действие Конституции // Вестник Московского университета МВД России. 2019. № 2. С. 95-100.

33. Аничкин Е.С., Ряховская Т.И. Прямое действие и применение норм Конституции РФ: к вопросу о разграничении понятий // Правоприменение. 2018. № 2 (1). С. 31-39.

34. Судебные и нормативные акты Российской Федерации (СудАкт. Ру) за 2020-2021 гг. URL: https:// sudact.ru/.

35. Червонюк В.И. Прямое действие Конституции и применение Конституции судами // Вестник экономической безопасности. 2019. № 4. С. 59-66.

36. Обзор по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 1 (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 21.04.2020). URL: http://www.consultant.ru/ document/cons doc LAW 350813/.

37. О Верховном Суде Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный конституционный закон от 05.02.2014 № 3-ФКЗ (ред. от 02.08.2019 с изм. и доп., вступ. в силу с 25.10.2019). Доступ из справ.- правовой системы «КонсультантПлюс».

38. О Конституционном Суде Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный конституционный закон» от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ (ред. от 01.07.2021). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

39. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изм., одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020 [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_28399/.

40. Клишас А.А. О роли Конституционного Суда России в контексте его новых полномочий по предварительному конституционному контролю // Журнал конституционного правосудия. 2021. № 5 (83). С. 9-22.

41. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 30.12.2021). URL: http:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/.

Размещено на Allbest.ru