Россия без ЕСПЧ: новая парадигма защиты прав личности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Россия без ЕСПЧ: новая парадигма защиты прав личности

Андрей Евгеньевич Чечётин

Иван Дмитриевич Шатохин

Аннотация

защита право человек юрисдикция

В статье поднимается проблема защиты прав и свобод человека после выхода России из юрисдикции Европейского Суда по правам человека. Анализируется роль Страсбургского суда в механизме обеспечения права на судебную защиту и предложения по созданию компенсаторных механизмов защиты прав личности в новых правовых реалиях. В работе исследуется и дается оценка некоторых результатов принятых решений Европейским Судом по правам человека, а также дальнейшее их использование в правоприменительной практике.

Ключевые слова: Конституция Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации, Европейский Суд по правам человека, обеспечение прав граждан

Russia without European court of human rights: a new paradigm for protection of individual rights

Andrey E. ^echetin, Ivan D. Shatokhin

Abstract

The article raises the problem of protecting human rights and freedoms after Russia's withdrawal from the jurisdiction of the European Court of Human Rights. The role of the Strasbourg Court in the mechanism of ensuring the right to judicial protection and proposals for the creation of compensatory mechanisms for the protection of individual rights in the new legal realities are analyzed. The paper examines and evaluates some of the results of the decisions made by the European Court of Human Rights, as well as their further use in law enforcement practice.

Keywords: the Constitution of the Russian Federation, the Constitutional Court of the Russian Federation, the European Court of Human Rights, ensuring the rights of citizens

11 июня 2022 г. Президентом нашей страны подписаны федеральные законы № 180-ФЗ и № 183-ФЗ, согласно которым постановления Европейского Суда по правам человека (далее - ЕСПЧ), вступившие в силу после 15 марта 2022 г. - дня выхода страны из Совета Европы, не подлежат исполнению в Российской Федерации [1]. Без преувеличения это событие носит глобальный характер для истории российского права последней четверти века.

Указанными законами в уголовный, гражданский, административный и арбитражный процессуальные кодексы, а также некоторые другие законодательные акты внесены изменения, в соответствии с которыми постановления ЕСПЧ перестали быть основанием для пересмотра решений российских судов, а само упоминание об ЕСПЧ удалено из законодательной материи.

Законодательные новеллы по существу означают изменение парадигмы судебной защиты прав личности, которая основывалась на положениях ч. 3 ст. 46 Конституции Российской Федерации, гарантирующей право каждого обращаться в международные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.

Юристам понятно, что реализация этого права невозможна без участия государства в международных соглашениях и договорах, что было обеспечено вступлением России в Совет Европы, ратификацией в 1998 г. Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) и признанием юрисдикции ЕСПЧ [2]. Таким образом, был создан механизм реализации ч. 3 ст. 46 Конституции России, работавший на протяжении двух с лишним десятков лет, эффективность которого получала официальное признание и высокие оценки.

Так, в Постановлении Конституционного Суда от 5 февраля 2007 г. № 2-П был сформулирован принципиальный вывод о том, что Европейская конвенция и решения ЕСПЧ, в которых дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, являются составной частью российской правовой системы [3]. Признавая Конвенцию «огромным достижением в защите прав человека в Европе и огромной ценностью» [4], Председатель Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькин отмечал, что «...ограничить право граждан на обращение в Европейский Суд - абсурдная и нереализуемая идея», поскольку такое право находится под защитой Конституции, а Конвенция по вопросам защиты прав человека и основных свобод во многом определяет направления развития российской правовой системы [5]. По убеждению Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации Т.И. Москальковой, «ЕСПЧ. - один из важных звеньев правозащитных лифтов, когда человек может. выйти на уровень международной защиты. выход из-под юрисдикции ЕСПЧ .был бы, наверное, шагом назад на сегодняшний день» [6].

Авторами Комментария к Конституции Российской Федерации отмечалось, что обязательный характер постановлений ЕСПЧ, принятых в отношении России, «непосредственно влияет на уровень судебной защиты, осуществляемой российскими судами» [7, с. 453]. В фундаментальном учебнике «Обеспечение прав человека в деятельности органов внутренних дел», рекомендованном МВД России для ведомственных образовательных учреждений, подчеркивалось, что «механизм, созданный Европейской конвенцией, является наиболее действенным в области защиты прав человека по сравнению с другими процедурами, предусмотренными международными договорами.» [8, с. 251]. Цитирование подобных оценок можно продолжать еще долго.

Такова была общепризнанная доктринальная модель роли решений ЕСПЧ в механизме судебной защиты прав личности, которая получила закрепление в российском законодательстве. В частности, ч. 4 ст. 413 УПК РФ к основаниям возобновления производства по уголовному делу относила установленное ЕСПЧ нарушение положений Конвенции при рассмотрении судом Российской Федерации этого уголовного дела. Аналогичные нормы содержались и в иных процессуальных кодексах Российской Федерации.

Данная модель прочно укоренилась и в судебной практике. Так, в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.» разъяснялось, что правовые позиции ЕСПЧ, содержащиеся в его постановлениях, принятых в отношении России, являются обязательными для судов, а иные постановления учитываются, если обстоятельства дела являются аналогичными обстоятельствам, рассматриваемым ЕСПЧ. Далее в п. 3 этого документа судам предписывается определять содержание прав и свобод, предусмотренных законодательством России, с учетом содержания аналогичных прав и свобод, раскрываемого Европейским Судом [9]. Таким образом, гарантированное ч. 3 ст. 46 Конституции РФ право на обращение в международные органы по защите прав и свобод человека получило адекватный механизм его реализации.

Объективно оценивая результаты работы этого механизма, нельзя не отметить его позитивный вклад в развитие российской правовой системы на ряде конкретных примерах. Так, специалистам хорошо известны постановления ЕСПЧ по жалобам участника ликвидации Чернобыльской аварии гражданина А.Т. Бурдова [10], которые способствовали разрешению проблемы несвоевременности исполнения решений российских судов в пользу заявителей. В результате реагирования на эти решения был принят закон о компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок [11].

Благодаря делу «Ананьев и другие против России» [12] Федеральным Собранием Российской Федерации было принято девять законов, предусматривающих порядок выплаты компенсаций за нарушения, связанные с необеспечением надлежащих условий содержания в следственных изоляторах и местах лишения свободы, и существенно усовершенствовавших национальные средства правовой защиты от такого рода нарушений [13].

Решения ЕСПЧ стали поводом для изменения уголовно-исполнительного законодательства, благодаря которым осужденные получили возможность отбывать наказание в регионах проживания близких родственников.

В ЕСПЧ часто жаловались на незаконное заключение под стражу и его многократное продление. Его постановления по этому вопросу сыграли не последнюю роль в появлении новой меры пресечения в виде запрета определенных действий. И этот список можно продолжать еще долго. По состоянию на конец 2021 г. на рассмотрении Государственной Думы находилось еще семь законопроектов, разработанных с учетом выводов Европейского Суда. Отсюда видно, что позиции ЕСПЧ серьезно повлияли на гуманизацию и совершенствование российского законодательства.

Отдельно хотелось бы остановиться на решениях Европейского Суда, касающихся сферы оперативно-розыскной деятельности (далее - ОРД). Особое место среди них занимают дела о пытках и насилии полицейских с целью получения признательных показаний, по которым вынесено более шести десятков постановлений ЕСПЧ, а в очередь на рассмотрение поставлено еще более трехсот аналогичных жалоб. Первым в этой серии было постановление ЕСПЧ по делу гражданина Михеева, который, не выдержав пыток, выбросился из окна 3-го этажа и, получив перелом позвоночника, остался инвалидом. На его требование о привлечении виновных к ответственности следственный орган 23 раза выносил постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, которые впоследствии отменялись судом. И только после принятия его жалобы к рассмотрению ЕСПЧ следственный орган через 7 лет после случившегося был вынужден довести расследование до конца, и виновные были осуждены [14]. Уникальность этого дела обусловлена двумя обстоятельствами. Во- первых, пытка была применена в отношении сотрудника милиции, заподозренного в совершении убийства пропавшей без вести девушки. То есть пытали не закоренелого садиста, для которого нет ничего святого, а своего коллегу, прошедшего строгий отбор при поступлении на службу. Во-вторых, в этом деле отсутствовало объективное подтверждение наличия события преступления, поскольку проверялось лишь заявление о без вести пропавшей, которая, как потом выяснилось, никакому преступному посягательству не подвергалась, а загостилась у своих знакомых, не поставив в известность родителей.

Среди рассмотренных ЕСПЧ так называемых «пыточных» дел против России нельзя не вспомнить Постановление «Новоселов против России». Заявитель по этому делу стал объектом пыток, проводимых в рамках так называемого оперативного эксперимента, в ходе которого он был похищен оперативными сотрудниками полиции, переодетыми в частных охранников, вывезен в лес и подвергнут избиению с целью получения признательных показаний. На его обращение в следственный орган о похищении и применении насилия, как и в деле Михеева, неоднократно выносились постановления об отказе в возбуждении уголовного дела до тех пор, пока его жалоба не поступила в ЕСПЧ [15]. Нам представляется очевидным, что без вмешательства ЕСПЧ в приведенных примерах зло осталось бы безнаказанным.

Широкий резонанс среди специалистов получили постановления ЕСПЧ, посвященные полицейским провокациям. Первым в этом ряду стало дело «Ваньян против Российской Федерации». История заявителя по этому делу весьма показательна с точки зрения оценки уровня профессионализма участвовавших в ней правоохранителей. В 1999 году Ваньян был приговорен к семи годам лишения свободы за приобретение с целью сбыта героина массой 0,318 грамма (в особо крупном размере) и сбыт части этого наркотика массой 0,08 грамма участнице проверочной закупки, действующей по заданию сотрудников уголовного розыска. Получив уведомление ЕСПЧ о принятии к рассмотрению жалобы Ваньяна, в ноябре 2000 г. надзорная инстанция пересмотрела приговор и квалифицировала те же самые действия осужденного по иному - как приобретение и хранение наркотика без цели сбыта, а размер наказания снизила до двух лет. Кроме того, на основании изданного ранее акта об амнистии суд освободил его от наказания. Однако, несмотря на эти меры по исправлению допущенных судебных ошибок, ЕСПЧ продолжил рассмотрение дела и в итоге признал нарушения ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод вследствие провокации со стороны сотрудников милиции.

Дело Ваньяна получило поучительное завершение при пересмотре в Президиуме Верховного Суда ввиду новых обстоятельств. В его постановлении от 28 июля 2010 г. было установлено, что проверочная закупка наркотиков, послужившая поводом и основанием возбуждения уголовного дела, изначально была незаконной, поскольку в материалах уголовного дела отсутствовало обязательное для таких случаев постановление, разрешающее ее проведение. На основании этого был сделан вывод о незаконности и необоснованности осуждения заявителя за приобретение наркотика для «закупщицы», а обвинительный приговор был отменен [16]. Таким образом, благодаря решению ЕСПЧ заявитель через одиннадцать с лишним лет после вынесения приговора был полностью реабилитирован.

Постановление ЕСПЧ по делу Ваньяна, вскрывшее серьезные ошибки правоприменителей, повлекло за собой принятие Пленумом Верховного Суда России постановления № 14 от 15 июня 2006 г. [17], в котором наряду с другими вопросами были разъяснены условия законности проведения проверочной закупки наркотиков и критерии отграничения ее от провокации. Эти разъяснения дают ориентир для тактики действий оперативных сотрудников в борьбе с незаконным оборотом наркотиков.

26 октября 2006 г., т.е. менее чем через год после завершения дела Ваньяна, Европейский Суд принял постановление по аналогичному делу «Худобин против России», в котором проведение проверочной закупки вновь было признано провокацией и сделан вывод о нарушении права заявителя. На это решение ЕСПЧ отреагировал уже законодатель, который в 2007 г. дополнил ст. 5 Закона об ОРД положением, запретившим провокацию в ОРД [18]. Иными словами, провокация в ОРД была официально признана незаконной.

Постановления ЕСПЧ по жалобам на применение полицейскими насилия и пыток обусловили принятие руководством МВД ряда организационных решений, которые были изложены в письме заместителя Министра внутренних дел «О мерах реагирования на нарушения в действиях сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации, выявляемых Европейским Судом по правам человека» от 01.10.2019. В этом документе образовательным учреждениям МВД России предписано использовать в учебном процессе постановления ЕСПЧ, в которых действия сотрудников полиции признавались неправомерными.

Результаты принимаемых органами внутренних дел мер реагирования на решения ЕСПЧ изложены в информационно-аналитическом обзоре «О поступивших в 2020 г. в МВД России запросах Уполномоченного Российской Федерации при ЕСПЧ и постановлениях ЕСПЧ». В нем, в частности, отмечалось, что по поступающим от Уполномоченного запросам проводятся проверки, и в случае обнаружения нарушений сотрудниками полиции прав граждан виновные привлекаются к ответственности. Из этого обзора видно, что с целью реализации требований ЕСПЧ по соблюдению прав личности и минимизации поводов для новых жалоб МВД России принимается немало мер превентивного характера. Отсюда следует, что деятельность ЕСПЧ по рассмотрению поступивших жалоб играет важную роль в укреплении законности и прав граждан в деятельности органов внутренних дел.

Небезынтересным в затронутой теме представляется вопрос о том, завершился ли с принятием упомянутых законов «бракоразводный процесс» по выходу России из ЕСПЧ? По этому поводу российский законодатель достаточно жестко определил свою позицию, взяв на себя обязательство исполнять лишь те решения, которые вступили в силу до 15 марта 2022 г. По подсчетам специалистов это касается порядка 16-17 постановлений ЕСПЧ, принятых после середины декабря 2021 г.

В свою очередь, ЕСПЧ не торопится «сжигать мосты» и завершать «бракоразводный процесс» с Россией, поскольку планирует рассматривать все поступившие до 16 сентября жалобы российских граждан исходя из обязательности выполнения всех принятых по ним решений. По имеющимся данным на начало 2022 г. в суде находилось более 17 тыс. жалоб от граждан России, уже признанных первоначально приемлемыми. А за девять месяцев этого года данная цифра, надо полагать, претерпела изменения в сторону увеличения. Так, в последний день приема жалоб - 15 сентября 2022 г. - ЕСПЧ опубликовал сразу 50 постановлений не в пользу России [19]. Учитывая, что наш законодатель отказал в их выполнении, возникает не только политическая, но и юридическая проблема разрешения возникшего конфликта.

Сложившаяся ситуация даст повод заинтересованным лицам оспаривать в Конституционном Суде Российской Федерации конституционность положений федеральных законов № 180-ФЗ и № 183-ФЗ, которые, как полагают представители адвокатского сообщества, противоречат ч. 4 ст. 15, ч. 3 ст. 46 и ч. 2 ст. 55. Конституции России [20]. Сколько будет таких обращений, пока сказать трудно, но теоретически можно предположить, что каждый заявитель, выигравший дело в ЕСПЧ и получивший отказ в выполнении его решения в России, может обратиться с жалобой в Конституционный Суд. Таким образом, «бракоразводный процесс» с ЕСПЧ пока рано считать завершенным, по крайней мере, в сфере конституционного правосудия.

Еще один немаловажный вопрос, который будоражит умы юристов в связи с выходом России из ЕСПЧ, связан с тем, каким образом можно компенсировать конституционную гарантию судебной защиты прав граждан?

Варианты ответов на него в средствах массовой информации высказываются различные. Так, Председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству А. Клишас заявил, что вместо ЕСПЧ граждане России смогут обращаться по аналогичным вопросам в Конституционный Суд РФ [21]. Это заявление было поддержано рядом известных юристов, в т.ч. экс-судьей Конституционного Суда РФ В. Ярославцевым, который оценивает потенциал органа конституционного контроля не ниже уровня судей ЕСПЧ [22].

Однако такой вариант представляется достаточно дискуссионным, поскольку компетенция Конституционного Суда не предусматривает проверки фактов нарушения прав граждан. Изменение же его полномочий потребует проведения еще одной конституционной реформы в стране. Кроме того, «производственные мощности» КС пока не в состоянии заменить ЕСПЧ, который за 2021 г. вынес 232 постановления по 741 жалобе. В то же время КС подготовил только 50, что почти в пять раз меньше.

Не осталась в стороне от разрешения проблемы Ассоциация юристов России, председатель которой С. Степашин сообщил, что юридическое сообщество уже предпринимает шаги по созданию альтернативного суда по правам человека, для чего создана рабочая группа. Он полагает, что новый суд может быть организован в формате БРИКС, СНГ или ЕАЭС [23]. Однако следует признать, что создание нового международного суда потребует немалого времени, а также дипломатических усилий, поскольку для этого как минимум следует заручиться волеизъявлением государств-партнеров. Поэтому на быстрый результат здесь рассчитывать не стоит.

В свою очередь, адвокатское сообщество советует реализовывать конституционное право на международный суд путем обращения в Комитет ООН по правам человека. Там, по их утверждению, и порядок проще, и сроки обращений больше, и гарантии успеха надежней [20]. Однако такое заявление не подтверждается его авторами какими-либо конкретными фактами. Изучение же судебной практики, наоборот, показывает призрачность перспективы использования этого международного института защиты прав человека. Об этом, в частности, свидетельствует конкретный пример из судебной практики. Так, отбывающий пожизненное лишение свободы гр-н X. обратился в указанный выше Комитет ООН, который в 2011 г. принял решение, констатирующее нарушение его прав Российской Федерацией и обязывающее пересмотреть его дело. Однако Верховный Суд отказался это делать, поскольку ст. 413 УПК не предусматривает в качестве оснований пересмотра приговора решение Комитета ООН по правам человека. После этого последовала жалоба X. в Конституционный Суд РФ, который с доводами заявителя отчасти согласился в своем определении № 1248-0. В этом решении было указано, что положения ст. 413 УПК «не исключают возможности» возобновления производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств на основании решения Комитета по правам человека. Формально оспоренная норма была истолкована в пользу заявителя, но применить такое истолкование Верховный Суд тем не менее отказался. Причиной этому послужило то, что согласно ст. 413 УПК РФ основанием пересмотра приговора может выступать только постановление, но не определение Конституционного Суда РФ, которое было вынесено по жалобе X. Этот пример наглядно демонстрирует, что право на обращение в Комитет ООН пока никак не гарантирует реальной возможности защиты нарушенных прав.

Таким образом, конституционная гарантия права на судебную защиту в международных судах, закрепленная в ч. 3 ст. 46 Конституции РФ, после выхода России из ЕСПЧ утрачивает свой основной механизм реализации, приобретая в большей степени декларационный характер. В создавшихся условиях необходимо создание компенсаторного механизма судебной защиты прав граждан за счет мобилизации внутренних ресурсов. Если мы считаем, что нам не нужен внешний арбитр, то следует гармонизировать внутреннюю правовую систему защиты нарушенных прав. О необходимости переноса основного бремени защиты прав наших граждан на национальные судебные органы неоднократно писал и говорил Председатель Конституционного Суда В.Д. Зорькин [24, с. 403].

В сложившейся реальности судебная система и все правоохранительные органы не должны вслед за законодателем вычеркивать отовсюду упоминание о ЕСПЧ. Выработанные на основе его решений стандарты обеспечения прав личности, которые были признаны обязательными для российского правосудия, следует не только сохранять, но и последовательно придерживаться их в решении задач борьбы с преступностью. Необходимо помнить, что Конституция защищает те же общечеловеческие ценности, что и Конвенция, от участия в которой мы отказались.

Список источников

1. URL: http://www.kremlin.ru/acts/news/68648 (дата обращения: 27.06.2022).

2. О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней: федеральный закон от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ. URL: http://ivo.garant.ru/#/document/l2llll57/paragraph/l9:0 (дата обращения: 28.06.2022).

3. По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Кабинета Министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ «Нижнекамскнефтехим» и «Хакасэнерго», а также жалобами ряда граждан: постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. № 2-П. URL: http://www.ksrf.ru/ru/Decision/Pages/default.aspx (дата обращения: 28.06.2022).

4. Зорькин В.Д. Проблемы реализации Конвенции о правах человека. URL: http://www.ksrf.ru/ru/News/Speech/Pages/ViewItem.aspx?ParamId=72 (дата обращения: 28.06.2022).

5. Зорькин В.Д. Конституция и проблемы совершенствования правосудия. Доклад на VII Всероссийском Съезде судей. Москва, 2 декабря 2008 г. URL: http://www.ksrf.ru/ru/News/Speech/Pages/ViewItem.aspx?ParamId=28 (дата обращения: 28.06.2022).

6. Москалькова считает, что выход РФ из-под юрисдикции ЕСПЧ был бы шагом назад. URL: https://tass.ru/politika/4999099?ysclid=l5hslqbgfr258222289 (дата обращения: 28.06.2022).

7. Комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. В.Д. Зорькина. 3-є изд., пересмотр. М.: Норма: ИНФРА-М, 2013.

8. Обеспечение прав человека в деятельности органов внутренних дел: учебник / под общ. ред. Ю.В. Анохина, В.Я. Кикотя. М.: ЦОКР МВД России, 2010.

9. О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 21. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

10. Постановления ЕСПЧ от 7 мая 2002 г. «Бурдов против Российской Федерации» (жалоба № 59498/00) и от 15 января 2009 г. (№ 2) (жалоба № 33509/04) [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

11. О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок [Электронный ресурс]: федеральный закон от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

12. Постановление ЕСПЧ от 10 января 2012 г. по делу «Ананьев и другие против России» (жалобы № 42525/07 и 60800/08) [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

13. Доклад о результатах мониторинга правоприменения в Российской Федерации за 2015 год [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

14. Постановление ЕСПЧ по делу «Михеев против Российской Федерации» от 26 января 2006 г. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

15. Постановление ЕСПЧ по делу «Новоселов против Российской Федерации» от 28 ноября 2013 г. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

16. Чечетин А.Е. Проверочная закупка наркотиков в решениях Европейского Суда по правам человека // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2014. Вып. 2 (62), С. 137-142.

17. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда России от 15 июня 2006 г. № 14. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

18. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму [Электронный ресурс]: федеральный закон от 24 июля 2007 г. № 211-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

19. Царева М. Конвенция по правам человека стала исключительно европейской. URL: https://www. kommersant.ru/doc/5560896 (дата обращения: 17.09.2022).

20. Охотин С. Замена ЕСПЧ: альтернативные средства защиты прав россиян. URL: https://www.advgazeta.ru/ag-expert/advices/zamena-espch-alternativnye-sredstva-zashchity-prav-rossiyan/?ysclid=l8ikrgtodql58084501 (дата обращения: 15.06.2022).

21. Клишас: россияне вместо ЕСПЧ смогут обращаться в Конституционный суд. URL: https:// www.mk.ru/politics/2022/03/16/klishas-rossiyane-vmesto-espch-smogut-obrashhatsya-v-verkhovnyy-sud.html?ysclid=l8ipfrsrzi886070720 (дата обращения: 17.03.2022).

22. Царева М. В это сложное время нельзя перессориться с судьями. URL: https://www.vedomosti.ru/politics/characters/2022/05/25/923469-nelzya-peressoritsya-s-sudyami?ysclid=l8iqmekxvbl5l48596 (дата обращения: 26.05.2022).

23. В России создают свой суд по правам человека на замену ЕСПЧ. URL: https://www.fbntanka.ru/2022/06/02/71379866/?ysc1id=18ipat1dtf31873413 (дата обращения: 05.06.2022).

24. Зорькин В.Д. Современный мир, право и Конституция. М.: Норма, 2010.

Размещено на Allbest.ru