Место обеспечения надлежащего поведения подозреваемого (обвиняемого) в системе задач досудебного производства

Размещено на http://www.allbest.ru/

Место обеспечения надлежащего поведения подозреваемого (обвиняемого) в системе задач досудебного производства

Антон Васильевич Павлов

Аннотация

Определенность цели является необходимым условием эффективности ее достижения, ясное понимание конечного результата способствует оптимальному формированию системы средств ее достижения. Цели досудебного производства по уголовным делам нормативно не закреплены, в подобных условиях сложно определить объем процессуальных полномочий органов предварительного расследования при реализации отдельных видов деятельности. В частности, такая неопределенность возникает при установлении процессуальных средств обеспечения надлежащего поведения подозреваемого (обвиняемого). Данный подход не способствует комплексному правовому регулированию системы профилактики уклонения преследуемых лиц от органов предварительного расследования; системы средств розыска; порядка ограничения свободы скрывающегося подозреваемого (обвиняемого). Изучение правоприменительной практики, интерпретация нормативных основ, теоретическое осмысление проблемы позволили автору рассматривать обеспечение надлежащего поведения подозреваемого (обвиняемого) в качестве самостоятельной задачи досудебного производства. Это позволит систематизировать и расширить систему процессуальных средств органов предварительного расследования и повысить эффективность ее деятельности.

Ключевые слова: надлежащее поведение, задачи досудебного производства, подозреваемый (обвиняемый), досудебное производство

Abstract

THE PLACE OF ENSURING PROPER BEHAVIOR OF THE SUSPECT (ACCUSED) IN THE SYSTEM OF TASKS OF PRE-TRIAL PROCEEDINGS

Anton Vasilyevich Pavlov

The accurate character of the goal is a necessary condition for the effectiveness of its achievement, a clear understanding of the final result contributes to the optimal formation of the system of means of this achievement. The objectives of pre-trial proceedings in criminal cases are not fixed in legal norms, under such conditions it is difficult to determine the scope of procedural powers of preliminary investigation bodies in the realization of certain types of activities. In particular, such uncertainty arises while establishing procedural means of ensuring appropriate behavior of the suspect (accused). This approach does not contribute to the comprehensive legal regulation of the system of prevention of prosecuted persons' evasion from the bodies of preliminary investigation; the system of search means; the procedure for restricting the freedom of a hiding suspect (accused). The examination of law enforcement practice, interpretation of legal-normative bases and theoretical understanding of the problem gives the author an opportunity to consider the provision of proper behavior of a suspect (accused) as an independent task of pre-trial proceedings. This approach will contribute to systematize and expand the system of procedural means of pre-trial investigation bodies and increase the efficiency of its activity.

Keywords: appropriate behavior, tasks of pre-trial proceedings, suspect (accused), pre-trial proceedings

Установление лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, является необходимой гарантией реализации назначения уголовного судопроизводства. В этом случае создаются условия для решения уголовно-правовых вопросов в стадии судебного разбирательства (привлечение к уголовной ответственности, возмещение ущерба, причиненного преступлением). Процесс доказывания и постановки лица в соответствующее правовое положение -- подозреваемого (обвиняемого) (далее -- обвиняемый) детально регламентированы в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (далее -- УПК РФ). В законе предусмотрены требования к фактическим и юридическим основаниям, а также порядку принятия подобных решений. Обвинение, несомненно, является важным этапом уголовного преследования, но с его реализацией процессуальная деятельность не заканчивается. Следователю необходимо обеспечить участие обвиняемого в уголовно-процессуальных отношениях, в ином случае может быть поставлена под сомнение возможность отправления правосудия в разумные сроки. Статистические данные наглядно свидетельствуют о стабильно высоких показателях, касающихся скрывающихся от органов предварительного расследования лиц. Так, в 2020 г. установлено 42,9 тыс. разыскиваемых лиц, из которых 30.9 тыс. объявлено в розыск в отчетном периоде . В 2021 г. органами внутренних дел разыскивалось 82.9 тыс. обвиняемых, 39,7 тыс. из которых поставлено на централизованный учет в анализируемый период. Установлено местонахождение 42,7 тыс. лиц данной категории .

Помимо того, необходимо учитывать преследуемых лиц, которые скрылись еще до придания им статуса подозреваемых. Действующий УПК РФ не допускает «заочной» процедуры придания указанного статуса (кроме возбуждения уголовного дела в отношении лица), что исключает объявление данной категории лиц в розыск. С учетом решения Конституционного Суда Российской Федерации следует признать не соответствующей закону правоприменительную практику, согласно которой избрание меры пресечения является самодостаточным основанием для придания правового положения подозреваемому, чтобы объявить его в розыск. Придание данного статуса, в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 46 УПК РФ, закон связывает с применением меры пресечения (п. 29 ч. 1 ст. 5 УПК РФ) . В этих случаях предварительное расследование, как правило, приостанавливается в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Более того, нередко преследуемые лица скрываются еще на стадии возбуждения уголовного дела. С 2013 г. данный этап уголовного судопроизводства представлен таким участником, как лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении. Законодатель лишь «признал» данного субъекта, указав, что он имеет право пользоваться помощью защитника (п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ). В условиях отсутствия законодательной регламентации процессуального статуса данного участника правоприменителю сложно идентифицировать комплекс его процессуальных прав и обязанностей. Фрагментарность регулирования правового статуса нового участника проявляется и в том, что законодатель обошел стороной вопросы обеспечения его надлежащего поведения на первоначальной стадии уголовного процесса. Факт уведомления о начале обвинительной деятельности существенно повышает вероятность уклонения лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении. Это обстоятельство может значительно затруднить деятельность органов предварительного расследования, эффективность их работы в подобных условиях ставится в зависимость от выбора поведения данного лица [1].

Эффективность реализации данного направления деятельности следователя во многом зависит от сбалансированного нормативного регулирования правового статуса обвиняемого, мер процессуального принуждения, системы средств розыска, приостановления и возобновления предварительного расследования, ограничения свободы разысканного лица и др. Так, в УПК РФ обязанность надлежащего поведения возлагается на обвиняемого лишь при применении к нему мер процессуального принуждения и не предусмотрена в качестве элемента его правового статуса. Вызывает интерес использованный законодателем прием, согласно которому подобная обязанность изначально возложена на участника уголовного судопроизводства. Например, в п. 1 ч. 5 ст. 56.1 УПК РФ указано, что лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения о сотрудничестве, не вправе уклоняться от явки по вызовам следователя или в суд.

Требует дальнейшего совершенствования правовое регулирование розыска скрывшихся лиц. В УПК РФ используются разные термины: меры по розыску, установление местонахождения подозреваемого или обвиняемого, розыск обвиняемого, разыскные меры, разыскные действия, что вносит некоторую путаницу в правоприменительную деятельность. Не определен круг мер, применяемых для установления местонахождения скрывшегося обвиняемого, особенно явно этот недостаток проявляется после приостановления предварительного расследования. Кроме того, отсутствуют четкие правовые предписания по поводу ограничения свободы разысканного обвиняемого и последующего его этапирования к месту расследования. Указанные обстоятельства существенно снижают эффективность уголовно-процессуальной деятельности и часто приводят к тому, что следователь после приостановления расследования фактически устраняется от дальнейшей работы. поведение подозреваемый досудебный

Акцентируем внимание на противоправном поведении, проявляющемся в том, что обвиняемый без уважительных причин не является по вызовам следователя, скрывается от органов предварительного расследования; оставляет место производства следственного действия, не выполняя законных требований следователя. Далее обратимся к нормам, в которых содержатся гарантии обеспечения правомерного поведения. Основные правила, регламентирующие профилактику уклонения обвиняемого, сосредоточены в разделе 4 УПК РФ. В зависимости от решаемых задач меры процессуального принуждения могут быть классифици-рованы на четыре группы. На первоначальном этапе лицо может быть задержано, кратковремен-ное лишение свободы востребовано при условии высокой вероятности его уклонения и позволяет обеспечить реализацию долгосрочной меры пресечения. Вторая группа должна гарантировать надлежащее поведение в ходе всего расследования, представлена мерами пресечения, а также обязательством о явке. Третья группа направлена на обеспечение явки к следователю для участия в процессуальных действиях и включает такие меры, как привод и денежное взыскание. Выделение заключительной группы обусловлено введением запрета на заочный арест и востребовано при установлении местонахождения скрывающегося лица -- задержание обвиняемого, находящегося в розыске (ч. 3 ст. 210 УПК РФ).

Уместно обратиться к другим нормам УПК РФ. Так, поведение участников уголовного судопроизводства, в нашем случае -- возможное уклонение обвиняемого от органов предварительного расследования, будет учитываться при определении разумного срока уголовного судопроизводства. Предметом оценки при этом может стать дост а- точность и эффективность действий по обеспечению надлежащего поведения обвиняемого органами предварительного расследования (ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ). Определенные гарантии для обеспечения участия в процессе доказывания обвиняемого предусмотрены в статьях, посвяще нных производству следственных действий. В соответствии с ч. 8 ст. 182 УПК РФ следователь вправе запретить лицам, присутствующим в месте, где производится обыск, его покидать.

Имеются нормы, направленные на решение рассматриваемой задачи, и в других федеральных законах. В аспекте нашего исследования интерес представляют положения Федерального закона «О полиции» от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ. Так, полиция наделена правом доставлять граждан в служебное помещение территориального органа в целях решения вопроса о задержании гражданина; установления личности гражданина, если имеются основания полагать, что он находится в розыске как скрывшийся от органов дознания, следствия или суда (п. 13 ч. 1 ст. 13).

Согласно п. «в» ч. 3 ст. 23 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» от 28 марта 1998 г. № 53-ФЗ не подлежат призыву на военную службу граждане, в отношении которых ведется дознание либо предварительное следствие или уголовное дело в отношении которых передано в суд. В приказе о профилактике правонарушений в ОВД содержится требование о своевременном применении мер процессуального принуждения к лицам, в отношении которых ведется уголовное судопроизводство .

Интерес вызывают положения Федерального закона «Об особенностях уголовной ответствен-ности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции» от 24 июня 2023 г. № 270-ФЗ, согласно которым предусмотрена возможность приостановления предварительного расследования по ходатайству командования воинской части (учреждения) (ст. 3). В данном случае речь идет о приостановлении предварительного следствия по п. 3.1 ч. 1. ст. 208 УПК РФ.

Обзор нормативной основы, а также изучение правоприменительной практики позволяет сделать ряд выводов: во-первых, обеспечение надлежащего поведения возможно лишь благодаря «включению» в данный процесс не одного, а нескольких институтов уголовно-процессуального права (правовое положение обвиняемого; меры процессуального принуждения; приостановление предварительного следствия, разыскные действия, розыск и др.). Комплексное использование процессуальных возможностей позволяет своевременно принять меры по обеспечению участия обвиняемого на разных этапах производства по уголовному делу (профи-лактика уклонения, установление оснований для розыска, разыскная деятельность и др.). Во-вторых, процессуальные средства обеспечения надлежащего поведения не в полной мере охватывают спектр возможных линий поведения. Уместно обратить внимание на проблемы, возникающие при обеспечении участия обвиняемых в следственных действиях. В частности, если лицо уклонялось от органов предварительного расследования и было принудительно доставлено к следователю, с этого момента оканчивается действие привода. Но как обеспечить его участие в следственном действии, если сохраняется высокая вероятность его уклонения и отсутствует возможность его задержания? Обратимся к ведомственному регулированию осуществления привода судебными приставами. Согласно п. 13 приказа Минюста России «Об утверждении Порядка осуществления привода судебными приставами по обеспечению установленного порядка деятельности судов» от 13 июля 2016 г. № 164 лицо, подлежащее приводу, после доставления в место вызова инициатором привода по его поручению находится под контролем судебного пристава до окончания судебного заседания, совершения процессуальных или исполнительных действий . Лицо находится под контролем судебных приставов и не может покинуть место производства судебного действия до его окончания. Подобный подход учитывает потребности органов предварительного расследования и мог быть взят в качестве направления совершенствования правового регулирования принудительного доставления. В современных условиях следователь при необходимости обеспечения надлежащего поведения обвиняемого вправе привлечь к участию в следственном действии должностное лицо органа, осуществляющего оперативно-разыскную деятельность (далее -- ОРД) (ч. 7 ст. 167 УПК РФ). К сожалению, правовой статус этого участника в УПК РФ не регламентирован. Полагаем, что данные сотрудники будут руководствоваться положениями Федерального закона «О полиции». В юридической литературе высказаны предложения о необходимости законодательного регулирования взаимоотношений следователя и сотрудников, осуществляющих ОРД. В частности, предлагается урегулировать данные отношения в рамках совместной деятельности в составе следственной группы [2].

Другая ситуация связана с реализацией правила, согласно которому при производстве обыска должно участвовать лицо, в жилище которого он проводится. Участие обыскиваемого служит важной гарантией соблюдения законности процедуры и достоверности результатов следственного действия, а также реализации прав обвиняемого (право добровольно выдать искомые предметы; пользоваться услугами адвоката и др.). Но при этом законодатель не преду-смотрел правового механизма реализации данного правила в случае уклонения лица от участия в этом следственном действии. В частности, в УПК РФ не предусмотрена мера процессуального принуждения, позволяющая доставить обвиняемого к месту производства обыска.

В этих условиях системообразующим становится вопрос о месте обеспечения надлежащего поведения обвиняемого на досудебном производстве в системе задач предварительного расследования. Решение данной проблемы затруднительно в силу того, что законодатель отказался от их нормативного закрепления. В юридической литературе по данному вопросу высказаны разные подходы. Так, К. А. Наумов предлагает включить задачи уголовного судопроизводства в УПК РФ [3]. Л. М. Володина к задачам уголовного судопроизводства относит: уголовное преследование виновных; возмещение ущерба, причиненного преступлением; назначение виновным справедливого наказания; отказ от уголовного преследования невиновных; реабилитация каждого, кто подвергся незаконному уголовному преследованию [4].

Можно предположить, что обеспечение участия обвиняемого в уголовном судопроизводстве охватывается решением такой задачи, как уголовное преследование. Вопрос о содержании деятельности по осуществлению уголовного преследования в настоящее время остается дискуссионным. Так,

З. З. Зинатуллин в содержание уголовного преследования включает комплекс действий и отно-шений, связанных с задержанием лица по подозрению в совершении преступления, применением мер уголовно-процессуального пресечения, производством комплекса действий, связанных с собиранием, исследованием и оценкой средств доказывания, направленных на его изобличение, обоснование уголовной ответственности и осуждения, а также обеспечение правового режима отбывания назначенного по приговору суда наказания [5]. Подобный подход поддерживается и иными учеными [6].

Включение в содержание уголовного преследования мер процессуального принуждения в некоторой степени подтверждает высказанную гипотезу. Тем не менее это направление деятельности указанными авторами рассматривается ограниченно, без включения иных мер профилактики уклонения обвиняемого от органов предварительного расследования (кроме мер процессуального принуждения). За пределами обеспечительной деятел ь- ности оказался также розыск подозреваемых (обвиняемых).

Исходя из целеполагания уголовного преследования и понимания сущности рассматриваемой правовой категории, Н. В. Лантух в содержание данного института включает правовые нормы, регулирующие в том числе розыск скрывшегося обвиняемого; применение к нему мер процессуального принуждения [7]. Следует обратить внимание на то, что в розыск объявляются не только скрывающиеся обвиняемые, но и те, местонахождение которых не обнаружено по иным причинам. Кроме того, надлежащее поведение следует обеспечить и лицу, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении.

Подход, согласно которому обеспечение участия обвиняемого на досудебном производстве включается в содержание уголовного преследования, не является общепризнанным [8]. В соответствии с п. 55 ст. 5 УПК РФ под уголовным преследованием понимается процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Понятие «изобличение» в справочной литературе трактуется как «обличать, уличать, доказывать или обвинять уликой» [9, с. 210]. В юридической литературе данный термин отождествляют с такими понятиями, как «доказывать виновность, обвинять доказательствами обвинительного свойства» [10, с. 56]. Можно встретить и иной подход. Так, по мнению О. Т. Темираева, термины «доказывание» и «изобличение» не являются идентичными, поскольку несут разную смысловую нагрузку. Далее автор полагает, что виновность подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления должна быть доказана в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, и только после этого он может считаться изобличенным [11]. Нам представляется, что в данном случае речь ведется о двух разных терминах: «изобличение» и «изобличенный». Если в первом случае говорится о процессе установления причастности лица к совершенному преступлению, который, как правило, начинается с небольшого объема информации, то во втором случае отражаются результаты данной деятельности, т. е. обладание достаточной совокупностью доказательств о виновности лица.

Н.Н. Китаев считает, что термин «изобличение» в значительной степени беллетризированный; на уровне логических определений и строгих научных дефиниций у него нет эквивалента [12]. Подход, согласно которому изобличение определяется лишь как научная дефиниция, не позволяет определиться с содержанием изобличительной деятельности (субъекты, начала, средства) и не позволяет определить правовой статус преследуемого лица.

Полагаем, что понятие «изобличение» по своему содержанию и придаваемому законодателем значению аналогично термину «доказывание». Изобличить лицо в совершении преступления -- значит доказать его виновность. Таким образом, в содержание уголовного преследования не вписывается деятельность по обеспечению участия обвиняемого в уголовном судопроизводстве. В связи с этим нам импонирует позиция, согласно которой обеспечение участия обвиняемого в уголовном процессе рассматривается в качестве самостоятельной задачи. Так, С. П. Бекешко и Е. А. Матвиенко в число задач включают как изобличение виновных, так и предотвращение их возможности уклониться от следствия, суда [13]. В. М. Савицкий в числе задач предварительного расследования выделял исключение возможности уклонения обвиняемого от суда [14]. А. Б. Судницын обозначает задачу по созданию предпосылок для участия обвиняемого в судебном разбирательстве и надлежащего его поведения при производстве по уголовному делу [15].

Находясь в «тени» задачи по изобличению лица, виновного в совершении преступления, обеспечение участия преследуемого лица в уголовном судопроизводстве не получило должного внимания. Данное направление деятельности следователя в силу разнородности его содержания требует к себе комплексного подхода. Позиционирование в качестве самостоятельной задачи обеспечения участия обвиняемого в уголовном судопроизводстве обусловливает необходимость уяснения содержания и средства его решения. Для начала следует определиться с соотношением таких категорий, как цели и задачи. При реализации деятельности ее цель «как бы разворачивается в систему частных задач, каждая из которых реализуется путем выполнения отдельного действия» [16, с. 254]. Таким образом, цель с каждым таким «шагом трансфор-мируется, выступая каждый раз как конкретная задача». Нам важна сама идея, согласно которой определяется некий конечный результат (цель), и затем выделяются этапы для его достижения (задачи). Исходя из изложенного, обеспечение участия преследуемого лица на досудебном про-изводстве мы рассматриваем в качестве самостоятельной цели, для достижения которой требу-ется решить соответствующие задачи. По нашему мнению, в целях обеспечения участия обвиняемого, в зависимости от складывающейся ситуации, необходимо исходить из следующей системы задач: профилактика уклонения преследуемого лица от органов предварительного расследования; выяснение причин отсутствия обвиняемого и установление оснований для объявления розыска; розыск обвиняемого; пресечение противоправного поведения скрывающегося обвиняемого, краткосрочное ограничение свободы его передвижения; обеспе-чение дальнейшего участия обвиняемого и исключение его уклонения от органов предварительного расследования.

Таким образом, обеспечение надлежащего поведения обвиняемого в уголовно-процессуальных отношениях является такой же важной задачей, как и его изобличение в совершении преступления. Постановка подобной задачи позволяет комплексно подойти к определению средств ее решения, выявить и устранить недостатки правового регулирования, что будет способствовать реализации назначения уголовного судопроизводства в разумные сроки.

Литертура

Павлов А. В. Обеспечение надлежащего поведения лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении // Вестник Сибирского юридического института МВД России. 2021. № 3 (44). С. 24--31.

Колосович М. С. Современные вопросы процессуальной регламентации негласного произ-водства и взаимодействия следователя с сотрудниками оперативных подразделений // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2016. № 1 (23). С. 48--53.

Pavlov A. V. Ensuring appropriate behavior of a person in respect of whom the verification of a crime report is conducted. Vestnik of Siberian Law Institute of the MIA of Russia, 24--31, 2021. (In Russ.).

Kolosovich M. S. Modern issues of the procedural regulation of covert proceedings and the interaction of the investigator with detective units' officers. Bulletin of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 48--53, 2016. (In Russ.).

Наумов К. А. Цели и задачи (назначение) уголовного процесса // Сибирское юридическое обозрение. 2020. Т. 17, № 3. С. 386--393.

Тхакушинов М. А. Реализация принципов уголовного судопроизводства в уголовно-процес-суальной деятельности прокуратуры: дис. ... д-ра юрид. наук. Санкт-Петербург, 2003. 430 с.

Зинатуллин З. З., Зинатуллин Т .З. Общие проблемы обвинения и защиты по уголовным делам: учеб. пособие. 2-е изд., испр. и доп. Ижевск: Детектив-информ, 1997. 114 с.

Мазюк Р. В. Институт уголовного преследования в системе институтов российского уголов-ного судопроизводства // Сибирский юридический вестник. 2012. № 2 (57). С. 139--144.

Лантух Н. В. Роль уголовного преследования в системе уголовно-процессуальных институтов // Теоретическая и прикладная юриспруденция. 2021. № 2. С. 47--52.

Халиулин А. Г. Уголовное преследование как функция прокуратуры Российской Федерации (проблемы осуществления в условиях правовой реформы): дис. ... д-ра юрид. наук. Москва, 1997. 261 с.

Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. Москва: Рус. яз., 1986. 797 с.

Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / отв. ред. Д. Н. Козак, Е. Б. Мизулина. Москва, 2003. 822 с.

Темираев О. Т. К вопросу о толковании термина «уголовное преследование» в между-народном и российском уголовно-процессуальном законодательстве // Общество и право. 2008. № 2. С. 226--229.

Китаев Н. Н. Вопросы теории и практики изобличения лиц, совершивших умышленное убийство: дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 1993. 234 с.

Бекешко С. П., Матвиенко Е. А. Подозреваемый в советском уголовном процессе. Минск, 1969. 128 с.

Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора. Москва: Наука, 1975. 383 с.

Судницын А. Б. Задачи предварительного расследования: правовая природа, система, проблемы реализации и пути совершенствования: монография. Красноярск: СибЮИ МВД России, 2019. 176 с.

Ломов Б. Ф. Вопросы общей, педагогической и инженерной психологии. Москва: Педагогика, 1991.295 с.

Naumov K. A. Goals and objectives (purposes) of criminal proceedings. Siberian legal review, 386--393, 2020. (In Russ.).

Tkhakushinov M. A. Realization of the principles of criminal proceedings in the criminal procedural activity of the prosecutor's office. Dissertation of doctor of juridical sciences. Saint Petersburg; 2003: 430. (In Russ.).

Zinatullin Z. Z., Zinatullin T. Z. General problems of prosecution and defense in criminal cases. Textbook. The 2nd ed. rev. and sup. Izhevsk: Detective-Inform; 1997: 114. (In Russ.).

Mazyuk R. V. Institute of criminal prosecution in the system of institutes of Russian criminal pro-ceedings. Siberian legal journal, 139--144, 2012. (In Russ.).

Lantukh N. V. The role of criminal prosecution in the system of criminal procedural institutes. Theoretical and applied jurisprudence, 47--52, 2021. (In Russ.).

Khaliulin A. G. Criminal prosecution as a function of the Prosecutor's Office of the Russian Federa-tion (problems of implementation in the conditions of legal reform). Dissertation of doctor of juridical sciences. Moscow; 1997: 261. (In Russ.).

Ozhegov S. I. Dictionary of the Russian language. Ed. by N. Yu. Shvedova. Moscow: Russky yazyk; 1986: 797. (In Russ.).

Commentary to the Criminal Procedure Code of the Russian Federation. Ed. by D. N. Kozak, Ye. B. Mizulina. Moscow; 2003: 822. (In Russ.).

Temiraev O. T. To the issue of interpretation of the term "criminal prosecution" in international and Russian criminal procedural legislation. Society and law, 226--229, 2008. (In Russ.).

Kitaev N. N. Issues of theory and practice of exposing persons who committed premeditated murder. Dissertation of candidate of juridical sciences. Irkutsk; 1993: 234. (In Russ.).

Bekeshko S. P., Matvienko E. A. Suspect in the Soviet criminal process. Minsk; 1969: 128. (In Russ.).

Savitsky V. M. Sketch of the theory of prosecutorial supervision. Moscow: Science; 1975: 383. (In Russ.).

Sudnitsyn A. B. Tasks of preliminary investigation: legal nature, system, problems of realization and ways of improvement. Monograph. Krasnoyarsk: the Siberian Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia; 2019: 176. (In Russ.).

Lomov B. F. Issues of general, pedagogical and engineering psychology. Moscow: Pedagogy; 1991: 295. (In Russ.).

Размещено на Allbest.ru