Философская оценка влияния виртуально-социальных коммуникаций на духовное здоровье человека

Размещено на http://www.allbest.ru

Философская оценка влияния виртуально-социальных коммуникаций на духовное здоровье человека

Бирюкова Э.А.

Нынешний этап развития многими философами определяется как эпоха становления и развития информационного общества, и одной из главных черт его проявления является виртуальность. Возникает, как пишет О. А. Дроботенко, “воля к виртуальности” [1, с. 201], то есть тенденция к виртуализации жизненного пространства человека.

Другие исследователи утверждают, что виртуализация общества стала свершившимся фактом. Понятия “виртуал”, “виртуальность”, “виртуальная реальность” у всех на слуху, постоянно используются в средствах массовой информации, в выступлениях и публикациях представителей как естественных, так и гуманитарных наук. Возникает ощущение, что виртуальность это супер-категория и что сам по себе подобный прецедент не случайность, ибо он свидетельствует: существует “тотальность виртуального”, оно везде, всюду, в неограниченном количестве, господствует над умами [2, с. 5].

Несмотря на кажущееся преувеличение значимости виртуального, приведенные установки в определенной мере соответствуют действительности, поскольку в обществе сейчас имеются виртуальные средства глобального значения. К ним относятся электронные средства связи и Интернет, позволяющие осуществить виртуальные коммуникации всех со всеми [3, с. 12].

Виртуальность это феномен, который выдвигается детерминирующими обстоятельствами в направлении того, чтобы играть основополагающую роль в жизни людей посредством предельной радикализации возможностей информационного общества, при этом реализуя его потребность в доминировании полисубъектных (сетевых) отношений. Информация не выносит торможения и застоя, она должна течь непрерывным потоком, и электронная виртуальность обеспечивает ей беспрепятственное прохождение через множественные единичные ячейки сети.

Информационная динамика поддерживается коммуникацией, являющейся сегодня стержневым фактором существования социума, поэтому развитие социальных структур идет “рука об руку” с развитием коммуникационных ответвлений, созданием все новых виртуально-коммуникационных сообществ. Вполне очевидно, что сетевая виртуальная среда работает для человека, ради удовлетворения его потребностей. Но в то же время легко заметить, что человек в виртуально-электронном общении задействуется в весьма усеченном объеме своих функциональных возможностей. Он выступает здесь не как субъект во всей своей уникальной многогранности, а только как сетевой агент, абонент, пользователь, коммуникатор. В виртуальном общении он проявляет себя с психо-эмоциональной и ментальной стороны, а его духовность при этом большей частью остается в тени. Ей не уделяется необходимое внимание, часто о ней совершенно забывают, что приводит к оскудению внутреннего мира людей и, соответственно, к ухудшению духовного здоровья. Как отмечает в этой связи Ю. Рюриков, над человечеством нависают три дамокловых меча: атомная смерть, экологическая катастрофа и “меч эгоизации людей, их нравственного вырождения ... пожалуй самый страшный ... и самый неосознанный” [4, с. 44].

Отсюда возникают проблемы: человек, многое имея в материальном плане, не может достичь внутренней гармонии, умиротворенности, согласия с самим собой. Представители философской науки пытаются оценить масштабы духовного кризиса, выявить причины такого положения и наметить пути разрешения возникающих коллизий.

Одна из причин понимание того, что жизнь у человека одна и силы его организма не беспредельны, поэтому ему редко удается одинаково активно действовать по многим и различным по своему содержанию направлениям и достигать отличного результата. Обычно считается, чем меньше кто-то разбрасывается в своих целях, мыслях, контактах, тем более значимых успехов он достигает. Наличие свободы воли помогает человеку сделать выбор: или уделять внимание своему внутреннему миру, развитию духовности, или основные силы направлять во внешнюю среду, чтобы достигнуть обладания материальными и социальными благами. Становится очевидным, что для человека теперь характерна погруженность в мир “вещный”, что мысли его вращаются вокруг темы приобретения товаров, укрепления финансовой состоятельности. А вот акты трансценденции, метафизического воспарения к высшим идеалам и нравственным ценностям постепенно исчезают из человеческого бытия. Неслучайно Ю. Хабермас называет современную эпоху “постметафизической” [5, с. 15].

Впрочем, сокращение времени и энергии, выделяемых на рефлексию, самопознание, поддержание духовного здоровья, объясняется не только сосредоточенностью на чисто практических моментах бытия. Причиной в этой связи является также и то, что люди отвлекаются от решения важных духовных задач средствами, ими же самими создаваемыми или приобретаемыми для увеличения комфортности существования и поэтому a priori как бы неспособными к оказыванию какого-либо негативного влияния. Поэтому многие радуются, когда их родственники или дети днями и даже ночами напролет работают за компьютером, играют в электронные игры, ищут ответы на волнующие их вопросы в сети Интернет: они полагают, что так поступать, гораздо лучше, чем находиться на улице, где можно попасть в плохую компанию или оказаться в трудной ситуации [6, с. 99]. Несомненно, виртуальная среда такого рода способна подарить человеку увлекательный, эмоционально насыщенный и безопасный, судя по внешним проявлениям, досуг, а также трудовой режим. Главной заслугой компьютерной виртуальности можно считать то, что при ее задействовании элиминируются фактически любые, даже существующие веками, преграды на пути активных множественных коммуникаций. И речь идет не только о том, что научный прогресс позволяет убирать преграды технического плана, но и о том, что наряду с ними уходят в небытие и застарелые социальные препоны, мешающие равному общению людей из разных слоев населения, разного пола и возраста, ибо в виртуальной сети подобные нюансы не имеют никакого значения. Более того, самыми привлекательными бывают контакты, построенные на неординарности, включающие в себя загадочную интригу.

Присутствие тайны всегда волнует умы людей, особенно молодежи, и они в массовом порядке вовлекаются в виртуальнокомпьютерные игры и общение, характеризующееся закадровым стилем самопрезентации участников, считая, что подобный формат предоставляет возможности для максимального проявления себя как творческой, мобильно-игровой личности. И хотя весь период существования человечества от первобытности до постиндустриализма проходит “sub specie ludi” (под знаком игры), многие философы, выражая оценку момента, полагают, что именно в информационном обществе, благодаря разветвленной компьютерной сети, создаются виртуальные сообщества, возводящие игру в фундаментальный жизненный принцип. Здесь высвечиваются до этого скрытые качества игры как особой формы проявления человеческой свободы (Ж.-П. Сартр); как высшей страсти, доступной в полной мере лишь элите истинным поклонникам лицедейства (Х. Ортега-и-Гассет); как деятельность человека, “превосходящая его действительность” и тем вовлекающая в свою орбиту (Х.-Г Гадамер) [7, с. 285]. Данные редукции позволяют Й. Хейзинге произвести дефинициальную обработку понятия, помогающую его сегодня использовать при характеристике виртуальной среды. Он называет игру “свободной деятельностью, которая совершается внутри намеренно ограниченных пространства и времени, протекает упорядоченно, по определенным правилам и вызывает к жизни общественные группировки, предпочитающие окружать себя тайной, либо подчеркивающие свое отличие от прочего мира всевозможной маскировкой” [8, с. 14]. Приведенное определение полностью соответствует тем процессам, которые протекают в ходе включения кого-то в круг пользователей сетевых средств.

В виртуальной среде человек может выбрать любую роль или маску: представляться женщиной, будучи мужчиной; молодым, будучи пожилым; красивым, будучи уродливым, и наоборот. Он способен стать тем, кем пожелает, сконструировать себе любую идентичность. В каждом случае гарантируется полная анонимность. Создаваемой виртуальной личности легко придать более весомую конфигурацию, если добавить к описаниям себя “nick” (псевдоним) или “label” (ярлык). Данная маркировка дает понять коллективу виртуальной ассоциации, чего ожидать от каждого своего члена. Ясно, что общение с носителями псевдонимов “Буратино”, “Снегурочка”, “Попугайчик” будет отличаться от контактов с людьми, называющими себя “Бугай”, “Мразь”, “Плевок”, хотя неизвестно в каком плане проявятся специфические нюансы, то есть будут ли коммуникации соответствовать нику или, наоборот, далеко отстоять от него во всех отношениях [9, с. 2]. Собственно, непредсказуемость, переменчивость, нелинейность и, конечно, загадочность делают виртуальные коммуникации столь популярными.

Между тем, функционирование виртуально-социальной среды в ее коммуникативном или игровом виде подчиняется общим законам данных направлений деятельности. В краткой редукции излагая их суть, в первом случае приведем сакраментальную фразу: “говори, да не заговаривайся”, а во втором “играй, да не заигрывайся”. Здесь выражается та императивность, что у виртуальности, как и у любого другого явления, есть две стороны, выражающие плюс и минус. И чем больше человек находится в виртуальной среде, получая массу приятных впечатлений, тем менее он склонен отследить и проанализировать то отрицательное влияние, которое оказывает эта среда на него самого и его жизнь. Это результат того, что он “заговаривается” и “заигрывается”.

И все-таки накапливается со временем объемный материал, свидетельствующий не только о позитиве виртуальной сети, но и о ее негативе. Не претендуя на полный охват содержания данного вопроса в силу его фактуальной массивности, остановимся на тех моментах, которые представляются самыми важными.

Прежде всего, обратим внимание на сознание человека, которое при длительном и чрезмерно активном участии в виртуально-социальных коммуникациях может менять свое состояние, превращаясь из сознания человека как такового в сознание сетевого человека, повторяющее по своему морфологическому устройству структуру виртуально-сетевой среды. Обычно сознание человека строится по принципу связи “центр окраины”, где в качестве центра выступает внутренний духовный стержень личности, наполняемый ценностными приоритетами, определяющими цель и смысл жизни, мотивацию судьбоносных поступков. Центростремительный посыл регулирует деятельность человека, заставляя его сверять мысли и дела с высшими идеалами, которые он себе избирает, что благотворно влияет на состояние духовного здоровья. Для сетевого сознания характерны центробежные тенденции, фрагментарный стиль выстраивания мыслительного процесса. В нем формируется множество ячеек по сетевому типу виртуальной среды, в каждой из которых возникает собственный маленький центр, регулирующий осмысление какой-либо ситуации или коммуникации.

Расфокусировка сознания по множеству центровых точек стагнирует работу единого стержневого центра, ибо необходимость его наличия ощущается слабее, и состояние духовности ухудшается. Так, В. Н. Игнатов подчеркивает, что направленность мыслей в разные, иногда противоположные стороны порождает у современного человека синдром “разорванного сознания. Его субъект утрачивает внутренний духовный стержень, теряет точку опоры, которая могла бы одновременно служить ему и точкой отсчета, критерием оценки драматических событий кризисной эпохи” [10, с. 304]. Б. П. Гайворонский, развивая данную идею, делает интересное заявление о том, что рассматриваемый антропофеномен сегодня получает название “человек-ризома” это человек, лишенный центра личности, “распавшийся субъект”. В этом процессе видится возможность развертывания лишь отрицательных проявлений, ибо в нынешнюю эпоху все более подтверждается закон, “по которому, если человек не стремится расти над собой, то он не удерживает даже свое наличное человеческого состояние и, в конце концов, скатывается к недочеловечности. Притом, как свидетельствует нынешняя эпоха, такое возможно не только при нищете, но и при комфорте и даже роскоши жизни. Таким образом, напрашивается жуткий вывод: современное стремление к всеобщему комфорту ... может привести к глобальной недочеловечности, чреватой самоизживанием человечества” [11, с. 148]. И все же некоторые исследователи, уповая на интеллектуальный потенциал людей, считают их способными к адаптации в любых условиях (даже самых сверхвысоких технологий) и что у них есть будущее [12, с. 15]. Однако, как мы думаем, прежде чем говорить о будущем, нужно в настоящем противодействовать расшатыванию человеческой духовности, ослаблению позиции целостной личности. Важно, что симптомы нездоровья, проявляющиеся в функционировании внутреннего мира людей начинают осознаваться и обсуждаться в обществе.

Например, по данным опроса фонда “Общественное мнение”, 75% населения страны понимают под духовностью не только что-то религиозное, но и положительные качества человека, его интеллектуальное богатство, кругозор, жизнь “по правде и совести”. Вместе с тем 49% утверждают, что в последнее время духовности стало меньше, то есть люди стали более злыми, агрессивными; власть денег “затопила духовность” [13, с. 2]. Поэтому ставится вопрос о возрождении, восполнении духовности, которая воплощает собой непрерывный процесс освоения жизни, выхода человека на более высокий уровень своего развития. Как отмечает Т. В. Пермякова, восстановление духовного здоровья каждой личности залог прогресса страны, ее достойного цивилизационного будущего. От реализации данной задачи зависит, стабильность, духовное здоровье общества [14, с. 31], ибо личность и общество это взаимосвязанные величины.

Как видим, в современных условиях расширяется круг проблем, требующих философской оценки. Среди них на передний край выходят те, которые связаны с виртуально-социальными коммуникациями, компьютерными играми, оказывающими неоднозначное (часто негативное) влияние на сознание человека, его духовное здоровье. Разнообразие точек зрения свидетельствует о том, что единого мнения на предмет того, как сложится будущее существование людей, пока нет, но зато имеется общая убежденность: именно сила духа, высшие жизненные приоритеты помогут человеку сохранить лучшее в себе и при любых обстоятельствах найти способы преодоления кризисов и рисков, сопутствующих эпохе развития информационного общества.

Литература

Дроботенко O.A. Глобализация как фактор виртуализации социального пространства // Социальная теория и проблемы информационного общества: Материалы международного симпозиума. Ижевск, 2009.

Афанасьева В.В. Тотальность виртуального. Саратов, 2005.

Кастельс М. Галактика Интернет. Екатеринбург, 2004.

Рюриков Ю. Какие сверхреволюции спасут нас? // Учительская газета. 1991. № 37.

Хабермас Ю. Будущее человеческой природы. На пути к глобальной евгенике? М., 2002.

Бурлаков И.В. Homo Gamer: Психология компьютерных игр. М., 2000.

Всемирная энциклопедия: Философия. 20 век. М., 2002.

Хейзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня. М., 2002.

Kelly P Human Identity. Part 1. Who are you? // Metropolitan life: E-lecture from the university cource about the net. N.Y, 1997.

Игнатов В.Н. Социально-философские концепции постсовременности // Философия, вера, духовность: истоки, позиция и тенденции развития. Воронеж, 2009. Кн. 19.

Гайворонский Б.П. Испытание личности // Экономика, социология, философия, право: пути созидания и развития: материалы международной научно-практической конференции. Саратов, 2009. Ч. 1.

Нарильяни A.C. Между эволюциями и сверхвысокими технологиями: новый человек ближайшего будущего // Вопросы философии. 2008. № 4.

Духовность вчера и сегодня (http:// www.fom.ru).

Пермякова Т.В. Нравственные основания здоровья личности // Духовно-нравственный мир современного российского общества: проблемы формирования и защиты: материалы Всероссийской научнопрактической конференции. М., 2009.

Размещено на Allbest.ru