Отношение к модернизму и постмодернизму в татарском литературоведении

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ОТНОШЕНИЕ К МОДЕРНИЗМУ И ПОСТМОДЕРНИЗМУ В ТАТАРСКОМ ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИИ

А все-таки, в чем же суть модернистских и постмодернистских поисков в современной татарской словесности? В мировой литературе довольно полно изучены модернизм и постмодернизм как отдельные направления со своеобразным художественным мышлением и особыми художественно-эстетическими воззрениями на мир. В татарской словесности принято настороженно относиться к явлениям, избравшим своим объектом изучения противоречивые грани бытия и человеческого сознания. Однако это не означает полного отрицания или неприятия данного явления. Для татарской литературы характерно иное: не заниматься прямыми заимствованиями или переносом тех или иных явлений мировой литературы на свою почву, а осваивать их, опираясь на внутренние закономерности своего развития и национальные традиции, либо же, исходя из требований нового времени, обращаться к новым приемам и к новым изобразительным средствам. Как показывают исследования последних лет, в татарской литературе начала XX века модернизм не успел сформироваться как целостное литературное направление, тем не менее, татарские писатели довольно полно и успешно освоили его отдельные течения.

В последней четверти XX века, в частности, в 60-70-х годах, хотя и предпринимались попытки освоить формы, методы и изобразительные средства, присущие модернистскому мировосприятию, установившиеся в мировой литературе, однако они не получили должного развития в идеологических условиях того времени, а рассматривались лишь как некоторое обновление и обогащение эстетики соцреализма.

В татарском литературоведении начала XXI века примеры исследования целой группы произведений, увидевших свет на стыке веков, в русле концепций модернизма или постмодернизма свидетельствуют о довольно больших противоречиях в их интерпретации, понимании и принятии. Разумеется, нельзя отрицать того факта, что в татарской литературе созданы произведения, которые не укладываются в привычные рамки реализма и романтизма. Этим же объясняется противоречивость в исследовании и оценке данного художественного пласта, занимающего особое место в современном литературном процессе, и недостаточная изученность и ясность художественно-эстетических взглядов самих авторов (Ф. Байрамова, Н. Гиматдинова, М. Гилязов, 3. Хаким, P Хамид, Г. Гильманов и др.). Татарские литераторы довольно свободно обращаются к новым формам, к оригинальным метафорам, к приемам создания нового художественного мира, к соединению и монтажу разных явлений, существующих в виде отдельных фрагментов, к архетипам, образам-мотивам и образам-топосам как к неким художественным прообразам. Все это позволяет делать выводы о том, что в литературе происходит обновление определенных течений и становление новых направлений. Исследованию новых литературных направлений и течений, нашедших отражение в творчестве того или иного автора, посвятили свои труды Ю. Нигматуллина, Д. Загидуллина, А. Шамсутова, И. Валиулла и др. Заранее отметим, что модернизм и постмодернизм как полнокровные литературные направления в современной татарской литературе еще не успели должным образом сформироваться. Речь идет, в основном, о выяснении тех, не свойственных реалистической литературе, выразительных средств и приемов, оригинального стремления постичь бытие посредством творческого мышления, а также способов возрождения некой вымышленной «модели жизни, отдаляющейся от действительности» [1, с.150]. В татарском литературоведении издавна существовало неоднозначное, противоречивое отношение к произведениям, изображающим весьма непривычные, странные явления, а также пограничные психологические состояния человека, связанные с тяжелыми переживаниями и страданиями, с безысходностью, депрессией или с метаниями между жизнью и смертью, с бессознательностью. В этом плане недостаточная теоретическая разработанность позволяет по-разному интерпретировать современные литературные явления. Например, Д. Загидуллина и А. Шамсутова рассматривают роман Г. Гильманова «Злые духи» как образец литературы постмодернизма, а Ю. Нигматуллина исследует это произведение как пример «запоздалого модернизма» [2; 4; 8].

Признаки и черты, определяющие понятие «модернизм», а также место, занимаемое отдельными его течениями в татарской литературе начала XX века, в какой-то мере были исследованы в трудах Г. Халита, P Ганиевой, И. Нуруллина. Эти представления получили развитие и обогащение в литературоведении конца XX века в трудах P Ганиевой, А. Саяповой и Ч. Зариповой-Четин и др. Течения, свойственные данному художественному направлению, наиболее полно в научно-теоретическом плане нашли отражение в книге Д. Загидуллиной «Модернизм и татарская проза начала XX века», посвященном литературному процессу той эпохи [3]. В татарской словесности начала XX века, вставшей на путь обновления, размышления о бренности и вечности мира, осознание конечности земного бытия, быстротечности человеческой жизни, стремление постичь смысл жизни и познать Истину, а также желание выразить эти философские взгляды художественными средствами оказались как бы поиском модернистских приемов.

По определению автора, модернизм «отвергает привычные приемы и методы в литературе, он возникает на почве недовольства данным состоянием литературы. В то же время он дает толчок к совершенствованию и переменам, к поиску особых путей». Заслуживает внимания то обстоятельство, что посредством мотивов утраты, горя, безысходности, страха, нашедших отражение в новых художественных приемах и формах, как ни парадоксально, ведется поиск путей избегания этой самой трагедийности, при этом обратившись к Надежде как к движущей силе Бытия. Д. Загидуллина пишет: «В татарской литературе модернизма важны не ответы на поднятые в произведении вопросы, а возможность проследить путь развития мысли и духа». Этот путь «пролегает между такими условными границами, как жизнь и смерть, прекрасное и безобразное, молодость и старость, чернь, паства (простой народ) и знать, богоизбранные (пророк или личность, способная увлечь за собой других), Бытие и человеческая жизнь, дух и тело, надежда и безысходность, личность и Бытие, Вечность и мгновение, вера и отречение, радость и горе, динамичность и успокоенность, прошлое и будущее, великое и обыденное, мир вечный (незыблемый) и мир бренный (конечный, переменчивый)». Подобная изменчивость черт новых поисков, с одной стороны, свидетельствует о том, что они восходят к коранической философии, в частности, созвучны с идеями и воззрениями суфийской литературы, а с другой, преимущественно базируются на широко распространенных в Европе взглядах А. Шопенгауэра, Ф. Ницше и Вл. Соловьева.

Обращение к символам, в основе которых лежат знаки, обозначающие связь между окружающей действительностью и духовным миром личности, особенно активизировалось в 1910-х годах. По мнению Д. Загидуллиной, подобные произведения объединяет и сближает между собой, с одной стороны, признание конечности человеческой жизни, обозначение угрозы исчезновения и выдвижение на первый план «созидательной» роли литературы, а с другой, ориентация на национальную эстетику.

Сложность и противоречивость бытия, непрекращающаяся схватка Добра и Зла смыкаются с внутренней борьбой между прекрасным и безобразным, надеждой и безысходностью, верой и сомнениями в человеческой душе. Одни, полагаясь на силу ума, с надеждой смотрят в будущее, а другие целиком находятся во власти чувств безысходности, страха, сомнения, утраты и угасания. В литературе часто встречается тема страданий и «трагедии одинокого человека», в основе которой лежат идеи философии экзистенциализма о несовершенстве Бытия, скоротечности человеческой жизни, об одиночестве и бессилии человека. Возникшие на этой почве дискуссии, связанные с такими понятиями, как Жизнь и Смерть, Грех и Наказание, Надежда и Истина, в начале двадцатого века породили множество произведений на эту тематику. Глубокие исследования, проведенные Д. Загидуллиной, позволили ей прийти к выводу о том, что философия человеческих страданий очень многогранна, сложна и, в сущности, может явиться предпосылкой к появлению весьма оригинального художественного мышления. Каждый новый тип помогает полнее раскрыть творческий облик и оригинальный стиль самого литератора.

Признанный ученый-литературовед Ю. Нигматуллина в своей солидной монографии «"Запоздалый модернизм” в татарской литературе и изобразительном искусстве» [4] происходящие в современной татарской литературе и искусстве перемены и новые поиски называет «запоздалым модернизмом». По мнению автора, модернизм - это общее название нескольких литературных течений начала XX века (символизм, экспрессионизм, футуризм, кубизм и др.), объединенных поиском новых путей передачи художественными средствами окружающей действительности. А вот постмодернизм возник после модернизма начала XX века и служит общим названием для обозначения всевозможных течений и школ (магический реализм, неореализм, неоклассицизм, «театр абсурда» и т. д.), в какой-то мере противопоставляющих себя модернизму. Памятуя о том, что в понимании и определении этих терминов существуют разночтения, автор провела сравнительный анализ их основных признаков.

Главным признаком в литературе постмодернизма Ю. Нигматуллина считает не отображение реальной действительности, а вое- создание заново «следов» прошлой культуры. А «культура», подменяющая собой «натуру», передается в виде некоего коллажа. Если модернисты в области культуры были заняты поиском новых форм, обращенных в будущее, то постмодернисты стремились к синкретическим формам, позволяющим рассказывать о настоящем языком прошлого. Вместе с тем, автор выделяет общие признаки, присущие обоим направлениям: глубокое и острое чувствование кризиса, протекающего как в обществе, так и в искусстве; стремление изменить язык литературы и искусства; программирование творчества; желание повысить роль читателя и зрителя.

По мнению Ю. Нигматуллиной, хотя в татарской литературе начала XX века имели место отдельные явления модернизма (символизм Дердменда и Такташа, футуризм А. Кутуя, имажинизм К. Наджми), но оформиться в полнокровное течение он так и не смог. А вот в 1970-1980-х годах наблюдается как бы его второе рождение, к тому же, присвоив себе отдельные элементы постмодернизма и реализма, он преспокойно сосуществует рядом с ними. Поиски в художественном слове тесно связаны с изменениями в общественной жизни. Автор считает, что «романтизм идей» начала XX века в конце века вновь вышел на первый план. Развитие национального самосознания, идейно-эстетическая оценка исторического прошлого, изменение системы ценностей и идеалов в обществе вызвали серьезные размышления о судьбе нации, о ее роли и месте в общечеловеческой истории, о будущем нации, о человеке и истории в самом широком плане, о человеке и космосе, о социуме и природе и т. д. Эти и другие нравственные, философские, эстетические вопросы стали предпосылкой новых поисков в области формотворчества, жанров, стиля в литературе и искусстве. Как известно, помимо национальных особенностей, на развитие татарской литературы оказывают серьезное влияние русская и европейская литература и сравнительно небольшое - восточная литература.

Ю. Нигматуллина считает, что в современной татарской литературе модернизм не оформился в самостоятельное течение, тем не менее, нельзя игнорировать проникновения в литературный процесс отдельных его тенденций. Основываясь на собственных исследованиях, она выделила свойственные татарскому художественному слову признаки:

1) синтез разных модернистских стилей (символизм, сюрреализм, экспрессионизм, неоромантизм и т. д.) и их сложные взаимоотношения с реализмом;

2) воссоздание в конце XX века традиций реализма и романтизма начала XX века (наличие общей культурной парадигмы, основанной на «романтизме идей»);

3) активизация отдельных традиций романтической литературы средних веков; воздействие на творчество некоторых писателей новых явлений в современной русской литературе;

4) активное обращение авторов к архетипам, мифологемам, фантастическим и условным формам, символам; использование «игры» в качестве литературного приема и предмета изображения;

5) наличие модернистских явлений, в основном, в таких аспектах, как творческий метод, проблематика и стилистические приемы.

Последнее выясняется следующим образом:

1) признаки модернизма как метода проявляются в тенденции выражения авторской концепции посредством условности и знаков-символов и построения произведения на основе функциональных связей;

2) выдвижение национальной темы на первый план как самой важной и значимой, а также «нулевая композиция», принцип ин-янь, множественность видов, ориентация на такие философские проблемы, как конечность и бесконечность;

3) тяга литераторов к философствованию, к народной мудрости, к жанру притчи.

Рассмотрению особенностей постмодернизма и отражения его в татарской литературе Д. Загидуллина посвятила свою статью «"Злые духи” или новые черты татарской прозы» [2]. «У нас и постмодернизм, обладая определенными философско-эстетическими и известными с поэтико-стилистической точки зрения национальными чертами, отличался от носящих такое же название в европейской и русской литературе приемов», - пишет она. Как одна из важнейших черт отмечается стремление татарских авторов не к парадоксальности, а к реальности, а также подчеркивается синтетический характер произведений. Она выделяет еще одну особенность: «...в рамках одного произведения наблюдается смешение разных тем, художественных приемов, стилей и разных литературно-исторических традиций». Кроме того, автор указывает на целый ряд других характерных черт: «...раздельный показ действительности, отображаемой в самом литературном произведении, и реальной жизни», «...место автора-иисателя, повествующего о своем мире, занимает писатель-скриптор (фиксирующий на бумаге)»; построение оригинальной модели Бытия и т. д.

Д. Загидуллина считает, что основанием для изучения произведения «Злые духи» с точки зрения постмодернизма могут служить следующие его особенности: «1. Синтез традиций реализма, символизма и мифологии в рамках одного текста. 2. Конструктивизм создание новой реальности, раздельный показ реальной и вымышленной (писательской) действительности. 3. Создание кодов, в которых заключен философский смысл позиции автора и самого произведения. 4. "Мерцающая эстетика”, то есть просматривание генотипов через внешнюю оболочку образов, введение в текст образов-двойников, использование приемов "зеркальной композиции”. 5. Лиризм как национальная особенность татарского постмодернизма. Как и в татарской модернистской литературе, постмодернистские произведения, в отличие от аналогичных приемов в русской и европейской литературе, стремятся к лиризму. Если у этих народов в произведениях подобного типа используются метафорические образы, то у татарских авторов на первом плане оказываются эпитеты и детализация» [6, с.119].

Ю. Нигматуллина же рассматривает данное произведение как пример «запоздалого модернизма», отмечая в качестве главной особенности, что есть образ Автора, обеспечивающего идейно-эстетическое единство произведения, а также указывает на приверженность автора к изображению целостных жизненных явлений, а не фрагментов описываемых событий. А в целом, она подчеркивает мысль о том, что татарские литераторы довольно настороженно относятся к постмодернизму, и ни в какую не принимают один из основополагающих его принципов - «изъятие» из произведения личности автора.

Вместе с тем, некоторые взгляды и суждения автора оставляют место для полемики и дискуссий. Рассмотрев отдельные образцы современной татарской драматургии во взаимосвязи с понятием «игра», ученый приходит к выводу о том, что они являются отражением «запоздалого модернизма». В литературоведении понятие «игры» достаточно полно изучено, с одной стороны, как образ (изображение) предмета, а с другой, - как определенного художественного приема. Жанр пьесы Т. Миннулина «Прощайте» Ю. Нигматуллина определяет как «психологическую драму», а с точки зрения творческого метода именует «реалистическим произведением». А вот основываясь на том положении, что там «...описывается, как друзья на протяжении многих лет изображали друзей, играли в мнимую дружбу», она исследует его в рамках «запоздалого модернизма». Нам кажется, что данное суждение не вполне аргументировано. Взаимоотношения Миляуши, Шагита, Нурислама, Фагима и Рафиса, на наш взгляд, это не игра, а их образ жизни. Они вместе учились, потом в течение десятилетий общались между собой, ходили друг к другу в гости, но настоящей дружбы между ними как бы и не сложилось. Вопрос, в сущности, сводится к философской проблеме выбора между материальными и духовными ценностями, в целом, поиска смысла жизни. В конце концов, почти в каждом художественном произведении мы встречаемся с противостоянием истинных и ложных ценностей. А вот эпизоды воспоминаний Миляуши и Галиуллы о своей юношеской любви и попытка главной героини воспроизвести свое первое выступление на театральных подмостках - это не что иное, как художественный прием («игра»), способствующий более полному раскрытию содержания пьесы.

Вместе с тем, для обозначения этой пьесы мы воспользовались бы понятием «обновленный реализм». В произведении показан последний день главной героини Миляуши. Она с горечью осознает, что всю жизнь стремилась к настоящей любви и счастью, но так и не обрела их. И ей наконец открылась Истина, что не только она, но и ее «друзья», и Галиулла тоже несчастливы. Таким образом, философия страдания пронизывает судьбу всех героев. Исходя из этого небольшого наблюдения, можно прийти к такому выводу: пьеса «Прощайте» является синтезом разных течений и направлений, то есть там тесно переплетаются реализм (действия героев полностью мотивированы), романтизм (юность Миляуши и Галиуллы, их воспоминания о первой любви, их мир мечтаний и грез привносит целый романтический пласт), а также некоторые приемы, свойственные модернизму (отмеченная выше философия страдания).

Обратимся к примеру, в котором отображены приемы и черты модернистского направления в татарской драматургии. В пьесе одного из ведущих авторов современной сценической литературы Т. Миннуллина «Моя Танзиля» объектом исследования становится тема фатальности настоящей действительности, изображаемая через бессилие человека, ограниченности существования. Содержание драматического произведения отражает развитие чувственно-эмоциональной сферы героя. Сорокалетний художник Газинур вот уже 23 года испытывает безответную, неразделенную любовь. Сильное чувство к возлюбленной позволило ему создать 200 ее портретов. В день рождения Танзили в его памяти создаются картины прошлого. В своих воспоминаниях Газинур переживает динамику чувств: от радости, пережитой в детстве и отрочестве, до безысходности и безнадежности взросления. В его переживаниях боль и горечь сочетается с огромным желанием быть счастливым, а причины тому - неразделенная любовь и одиночество. Судьба Газинура раскрывается на основе экзистенциализма. Несмотря на то, что эта философия поднимает проблему стирания духовных ценностей, экзистенциалисты не останавливаются лишь на безысходности и одиночестве человека, а считают, что каждый способен на выбор собственного пути.

В его воспоминаниях друг за другом рождаются картины детства, юности и свадьбы Танзили. В драматическом произведении «любовь» автором возвышается до Божественного чувства. Юноша отождествляет свою возлюбленную со звездами и мифическим образом «лунной девушки» Зухры. Это чувство любви позволяет Газинуру увидеть и понять истинную красоту, передающуюся читателю через красоту природы и искусства. Тот, кто не видит красоту души человека, красоту природы, не может понять истинную красоту жизни, считает автор. В портретах Газинура постепенно тускнеет красота Танзили, все более раскрывается ее бездуховность. Постепенно он приходит к мнению, что Танзиля не его воображаемый образ. Автор показывает читателю невозможность объяснить настоящее лишь только рациональным путем. Герои живут между реальностью и мечтой, впадая в мир иллюзий, вымысла, переживая психологический надлом. В пьесе любовь и ненависть, молодость и старость, радость и горе, прошлое и будущее, надежда и безнадежность, вера и одиночество и, наконец, счастье и несчастье предстают перед читателем как два полюса Бытия. В конце произведения приход Газинура к безысходности, превращение любви в ненависть, осознание трагичности жизни, порождают у героя вопросы и многочисленные ответы, тем самым образуют диалогическое поле между автором и читателем. А это, вместе с тем, у каждого порождает поиск путей от безысходности. Читатель находит истину, смысл жизни в торжестве любви и красоты, через трагизм и противоречивость в судьбе главного героя Газинура.

Таким образом, в пьесе нашли отражение присущие модернизму следующие черты:

1) философская оценка действительности через развитие чувственного духовного мира;

2) построение двухуровневой модели мира;

3) на основе условных и ассоциативных приемов увеличение вариативности понимания текста;

4) вхождение героя в противоречие с канонами бытия и стремление его жить в придуманной им действительности;

5) изображение бессмысленности жизни и безвыходности будущего, а также иллюзорности счастья;

6) наличие в тексте различных культурных традиций, стилей и приемов.

Как мы видим, если с модернизмом вопрос более-менее прояснился, указаны его довольно устойчивые черты и приемы, свойства и признаки, то с постмодернизмом дело обстоит куда сложнее.

Помимо Д. Загидуллиной, посвятившей изучению данной темы немало трудов, в современном татарском литературоведении художественно-эстетические поиски в русле концепции постмодернизма ведет другой исследователь - А. Шамсутова. В программе специального курса для студентов высших учебных заведений под названием «Отражение постмодернистских концепций в татарской литературе» [5] она рассматривает постмодернизм как «...незаконченный, находящийся в развитии и нашедший преломление в разных культурах, оказавший воздействие на многие виды и формы культуры и искусств, приведший к формированию нового взгляда на мир, динамичный процесс». В данном труде подразумевается исследование проблемы в трех плоскостях: «Постмодернизм как своеобразное явление XX века», «Поэтика постмодернизма» и «Региональный постмодернизм: миф или реальность?»

Взгляды и суждения А. Шамсутовой по данной проблеме нашли отражение также и в ее статье «Постмодернистская концепция в татарской литературе» [8]. Исходя из положения о том, что в современной литературе поиски новых форм и изобразительных средств связаны с образом и типом художественного мышления писателя, она отстаивает мысль: «...рожденные в художественном произведении новые изобразительные средства, в том числе, язык, образы, формы, продолжают оставаться первичными». Начало постмодернизма в татарской художественной литературе автор рассматривает в связи с эпохой «... конца 70-х - начала 80-х, когда в татарской литературе усилилось стремление мыслить по-новому, отойти от строгих требований метода социалистического реализма». Она отмечает, что тогда же появились первые произведения, в которых было заметно желание «... отречься от политизации, в философском плане размышлять о космосе, о бытии, глубже вникнуть в психологию личности». По мнению А. Шамсутовой, данное течение в татарской литературе нашло отражение в следующих особенностях:

1) посредством показа переживаемого героями произведений «духовного кризиса», одиночества, связанного с ним глубокого психологизма, на первый план выводится душевное состояние героев, раскрытое приемом «шизоанализа», стержнем которого является высокая чувствительность;

2) использование пародии для разоблачения отдельных неприглядных сторон бытия, с помощью этого приема показать абсурдность жизни, бессмысленность, пустоту, смехотворность действий героев;

3) обращение к категории «игры»;

4) применение приема коллажа для усиления пародии, атмосферы игры в произведении;

5) «цитирование» классических произведений. Исходя из вышеизложенного, автор приходит к выводу о том, что «...в произведениях, написанных новым художественным языком, нарушается целостность мира, становится ясно, что невозможно отобразить действительность только с помощью какого-то одного конкретного художественного приема», а это в свою очередь «...свидетельствует о рождении новой философско-эстетической, социокультурной концепции (точнее говоря, постмодернистской концепции)».

Взгляды и суждения А. Шамсутовой представляются нам интересными, а более близкое знакомство с творчеством отдельных авторов с иной, доселе неизвестной, стороны позволяет открывать их остававшиеся вне поля зрения своеобразные черты и свойства. Вместе с тем, очевидно, что по отдельным вопросам необходимо продолжить поиски. Например, мы знаем, что к тем же приемам, выделенным как оригинальные черты, свойственные данному течению (одиночество, глубокий психологизм, пародия, игра, коллаж), охотно прибегают также и другие течения и направления. К тому же, один из важнейших признаков, отмеченный такими исследователями постмодернизма, как И. Ильин, И. Скоропанова, И. Данилова, - отсутствие образа автора в произведении - не характерен для татарской литературы (выше мы уже приводили мнение Ю. Нигматуллиной по этому вопросу).

В качестве примера постмодернистской парадигмы, используемой автором как художественное решение рассматриваемых проблем, можно привести пьесу 3. Хакима «Чертов омут». Выросших вместе и полюбивших друг друга Расима и Фанзилю «река» большой жизни увлекает по своему течению. Фанзиля уехала в город учиться, а там ее, пообещав золотую рыбку, втягивает в себя «чертов омут» загадочные и манящие соблазны городской жизни. В душе девушки, нарушившей клятву юности, поселяется черт-шайтан, и она оказывается во власти зла. Ильгиз-Шайтана в облике мужчины видит только сама Фанзиля. Подобные события происходят и с Разимом. Парень, увлекаемый девушкой Ильгизой- Шайтан, оказывается в топком «болоте» пьянства. В ткань произведения вторгаются образы двух миров - реального и мифического. Этот прием помогает полнее раскрывать диалектическую связь борьбы Добра и Зла, происходящую в душе человека. Молодые парень и девушка, встретившись с серьезными препятствиями в жизни, не в силах осознать, что они совершают неверный шаг, что им нужно что-то изменить в ней, и, несмотря ни на что, сохранить верность данной клятве, а потому не могут пережить суровых законов бытия. По наущению Шайтана, Разим и Фанзиля прыгают в Чертов омут и погибают.

В пьесе выпукло показана тесная взаимосвязь между личностью и обществом и внутренним противоречием самой личности. Именно из-за этого и возникает непонимание между героями. В мифах разных народов запечатленный как злодей, Шайтан легко овладевает душой парня и девушки, предавших свои идеалы юности. Темная сторона быстро и легко побеждает Светлую сторону. Наряду с духовной слабостью молодых, в качестве еще одной причины их морального падения автор указывает на несправедливые порядки в обществе. Такие явления, как пьянство, нравственная распущенность, погоня за красивой жизнью, жестокосердие, конфликт между родителями и детьми, ставшие очевидными свидетельствами разъедающего нашу жизнь морального разложения и безверия, имеют те же корни.

Как видим, произведение отличается глубоким психологизмом, поднимающуюся до приема «шизоанализа», где первостепенное значение приобретает не физическое состояние героев, а их духовная жизнь, состояние Души. Необходимо отметить и пародийную основу произведения. Критика существующего общества, т. е. социально-общественное звучание пьесы достигается путем пастишизации. Еще одной особенностью произведения является хаотичное, разорванное сознание героев. Финал пьесы оставляет ощущение незавершенности, что порождает, с одной стороны, относительность всего земного, а с другой, подчеркивает ориентацию на множественность интерпретации текста произведения.

Исследования таких авторов, как Ю. Нигматуллина, Д. Загидуллина, А. Шамсутова, посвященные изучению своеобразных явлений в современной татарской литературе в связи с понятиями модернизма и постмодернизма, - это пока лишь первые шаги в данном направлении. Поэтому еще рано высказывать по ним окончательные суждения и выводы.

Авторы и сами признают этот факт в своих трудах.

татарский литература модернизм художественный

Список литературы

1. Загидуллина Д. Без критики нет развития / Д. Загидуллина // Казан утлары. - 2003, - №8. - С. 146-152.

2. Загидуллина, Д. «Злые духи» или новые черты в татарской прозе / Д. Загидуллина // Казан утлары. - 2001. - № 11. - С. 111-119.

3. Загидуллина, Д. Модернизм и татарская литература начала XX века / Д. Загидуллина. - Казань: Тат. кн. изд-во, 2003.-255 с.

4. Нигматуллина, Ю. «Запоздалый модернизм» в татарской литературе и изобразительном искусстве / Ю. Нигматуллина.

- Казань: Фэн, 2002. - 167 с.

5. Постмодернисткая концепция в татарской литературе : программа спецкурса / сост. А. Шамсутова. - Казань: Гуманитария, 2003. -36 с.

6. Сверигин, Р. На стыке веков / P. Сверигин // Казан утлары. - 2002. - № 4. - С. 145-154.

7. Сверигин, P Новое время, новые герои / P. Сверигин // Казан утлары. - 2004. - № 11. - С. 157-168.

8. Шамсутова, А. «Постмодернисткая концепция» в татарской литературе /А. Шамсутова // Учен. зап. ТГГИ. - 2003. - № 11. - С. 12-14.

Размещено на Allbest.ru