В.Г. Белинский – литературный критик и теоретик литературы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Лекция

В.Г. Белинский - литературный критик и теоретик литературы

План:

1. Начало литературно-критической деятельности. «Литературные мечтания»

2. Белинский о Гоголе

3. Пушкин и Лермонтов в оценке Белинского

1. Начало литературно-критической деятельности. «Литературные мечтания»

Первая статья Белинского «Литературные мечтания» послужила прекрасным прологом ко всей дальнейшей деятельности великого критика. В статье заложены основы тех эстетических принципов, от которых Белинский не откажется и в 40-е годы, развив и обогатив их на почве материализма и революционного демократизма. Круг вопросов, поставленных в «Литературных мечтаниях», необычайно широк. В статье прослеживается развитие русской литературы от Ломоносова до Гоголя, развертывается цельная система воззрений на сущность и значение искусства, впервые в русской критике дается в живом художественном материале разработка теории реализма и народности в литературе. Показывается беспомощность распространенных тогда критических суждений, вроде того, например, что в «драмах г. NN есть много прекрасных мест, хотя есть стишки негладкие и некоторые погрешности, что оды г. NN превосходны, но элегии слабы». Белинский с самого начала явился глашатаем новой научной критики, основанной на изучении всей литературной деятельности писателя в связи с исторической эпохой, с ее потребностями и видящей свою задачу в анализе духа и общественной ценности художественных творений, а не частных их красот и недостатков.

В «Литературных мечтаниях» начинающий критик стоял еще на идеалистических позициях, рассматривая весь беспредельный мир как «дыхание вечной идеи», а искусство как голос, как выражение этой всеобщей идеи. Творческий процесс Белинскому представлялся тогда как бессознательный акт, а сама поэзия -- творчеством, не имеющим цели вне себя. Однако Чернышевский отмечал, что Белинский в самом начале своей деятельности ставится «пропагандистом реализма по предчувствию».

Требование изображать жизнь «как она есть» выдвигается им на первый план. Он отвергает ложное определение литературы как собрания шедевров, известного числа изящных произведений, предназначенных для удовольствия, и признает настоящим искусством только те произведения, которые вполне выражают дух народа, воплощают сокровенные глубины и биение пульса жизни. Белинский вступает в полемику с немецкой романтической эстетикой. Если идеалисты-романтики считали предметом искусства лишь одно прекрасное, то автор «Литературных мечтаний» ставит перед художественным творчеством задачу изображать жизнь во всем ее многообразии -- и ужасное, и великое, и малое: «кроткого агнца» и «кровожадного тигра», «статную лошадь» и «безобразного кита». Вместе с тем подлинная поэзия всегда будет пронизана пламенным сочувствием ко всему гуманному и прогрессивному.

Идея создания национальной и подлинно народной литературы является в «Литературных мечтаниях» главной. Исходя из предпосылки, что каждый народ должен выражать своею жизнью одну какую-нибудь сторону человечества, Белинский хотел, чтобы русская литература, стала проявлением национального народного духа и служила интересам всего народа, а не только образованной части общества. Вкладывая в принцип народности демократическое понимание, он решительно выступил против литераторов вроде Загоскина, которые смешивали народность с простонародностью, сводя ее к подбору мужицких слов или к подделке под лад песен и сказок. Под народностью в литературе критик понимал художественное выражение народного самосознания, образа мыслей и чувствовании народа. Говоря о народности Крылова, Белинский видел ее в «сгибе ума русского», в «русском образе взгляда на вещи», присущих великому баснописцу. Вместе с тем народное, национальное есть в то же время и общечеловеческое. Народность критик неразрывно связывал с верностью изображения жизни, с реализмом.

Белинский отмечал, что русская литература до Пушкина преимущественно имела подражательный характер и являлась выражением высшего общества, а не народного духа. Причину недостаточного развития подлинно народной литературы в России критик усматривал в том, что русское общество еще не освободилось от европейской опеки, что дворянство, из среды которого преимущественно выходили тогда писатели, рабски копируя все западное, забыло русский язык, а народ коснеет в невежестве. С иронией отзывался он и о произведениях услужливых литераторов вроде Булгарина, Греча, Сенковского. Он развенчивает былые литературные авторитеты XVIII века, явно, впрочем, преувеличивая подражательность литературы. Все это и привело критика к выводу: «У нас нет литературы!»

Само по себе такое заявление не было оригинальным. Об этом писали А.А. Бестужев-Марлинский, Н.Н. Надеждин, И.В. Киреевский. Однако молодой критик придал своему тезису подчеркнуто демократический характер.

Вместе с тем утверждение Белинского было совершенно свободно от безотрадного скептицизма. «Литературные мечтания» полны предвидения будущего расцвета русской литературы. «У нас нет литературы; я повторяю это с восторгом, с наслаждением, ибо в сей истине вижу залог наших будущих успехов. Присмотритесь хорошенько к ходу нашего общества, и вы согласитесь, что я прав... Придет время, просвещение разольется в России широким потоком, умственная физиономия народа выяснится, и тогда наши художники и писатели будут на все свои произведения налагать печать русского духа», -- писал в заключительных строках статьи Белинский.

В свете движения русской литературы к народности и реализму критик рассматривает ее развитие со времени Кантемира и Ломоносова, находя много примечательного в русской литературе XVIII и начала XIX века. В ее развитии он намечает четыре периода-- ломоносовский, карамзинский, пушкинский и прозаическо-народный. Белинский стремится подчеркнуть значение Пушкина-реалиста, в произведениях которого широко отобразилась национальная русская жизнь. Именно поэтому пушкинский период он оценивает как самый значительный в истории нашей литературы. Пушкин, по убеждению критика, произвел переворот в эстетических понятиях русского общества и во взгляде людей на «дела и события».

Последний, современный критику период русской литературы Белинский связывал с расцветом прозы. Он одобрительно отзывался о прозаических произведениях Вельтмана, Лажечникова, В. Одоевского и особенно о только что вступившем на литературную арену Гоголе, о его «Вечерах на хуторе близ Диканьки».

2. Белинский о Гоголе

С правдивым воспроизведением действительности Белинский связывает новый этап в развитии русской литературы. В статье «О русской повести и повестях Гоголя», явившейся утверждением принципов реализма, Белинский, полемизируя с «идеальными романтиками», выдвигает положение о том, что писатель нового времени более спрашивает и исследует, нежели безотчетно восклицает. Глубокое проникновение поэзии в процессы действительности и правдивое раскрытие всей ее сложности и противоречивости в глазах критика становятся непременным условием художественности современного искусства. С точки зрения Белинского, литература не всегда располагала возможностями истинного воспроизведения жизни. Она не имела их ни в период классицизма, ни при сентиментализме, ни в пору мистического романтизма Жуковского. Теперь литература прямо обращается к широким запросам усложнившейся жизни, к реальной действительности. Поворот к реализму Белинский рассматривал как всемирное явление, которое произошло не по воле какого-либо гения, а таков был дух времени. Тяготение к реализму в русской литературе он ставил в прямую связь с национальным подъемом после войны 1812 года, когда наметился повышенный интерес к изображению человека в его общественных отношениях.

Белинский дает теоретическое обоснование двух способов воспроизведения жизни в искусстве -- субъективного и объективного. В первом случае поэт как бы пересоздает жизнь по своему идеалу, во втором -- воспроизводит ее во всей наготе и истине, оставаясь верным всем подробностям, краскам и оттенкам действительности. В соответствии с этими двумя методами творчества критик делил поэзию на идеальную и реальную. Идеальная поэзия соответствовала младенческому состоянию древнего мира, когда человеку не были доступны ни законы природы, ни истина жизни, когда он смотрел на мир глазами любовника, а не мыслителя и исследователя. Реальная поэзия соответствует требованиям нового времени, развитию общества, желающего открыть тайны жизни и найти путь к свободе и счастью человека. «Чем отличается лиризм нашего времени от лиризма древних? -- писал критик. -- У них, как я уже сказал, это было безотчетное излияние восторга, происходившего от полноты и избытка внутренней жизни, пробуждавшегося при сознании своего бытия и воззрении на внешний мир и выражавшегося в молитве и песне... Для нас жизнь уже не веселое пиршество, не празденственное ликование, но поприще труда, борьбы, лишений и страданий. Отсюда проистекает эта тоска, эта грусть, эта задумчивость и вместе с ними эта мыслительность, которыми проникнут наш лиризм».

Допуская возможность сосуществования и в современной литературе идеальной и реальной поэзии, Белинский все свои симпатии отдает второй, "называя ее «поэзией жизни, поэзией действительности... истинной и настоящей поэзией нашего времени». Ею воссоздается правда жизни, в которой и состоит главная ценность произведения искусства. «Высочайшая поэзия состоит не в том, чтобы украшать его, но в том, чтобы воспроизводить его в совершенной истине и верности», -- говорит Белинский, имея в виду явление жизни.

Торжество реальной поэзии вызвало, по мысли критика, утверждение и широкое распространение в литературе новых жанровых форм -- романа и повести. «Теперь вся наша литература превратилась в роман и повесть, -- писал критик. -- Роман все убил, все поглотил... Какие книги больше всего читаются и раскупаются? Романы и повести... В каких книгах излагается и жизнь человеческая, и правила нравственности, и философские системы, и, словом, все науки? -- В романах и повестях».

В статье «О русской повести и повестях Гоголя» дан широкий обзор повестей виднейших русских писателей 30-х годов -- А. Марлинского, В. Одоевского, М. Погодина, Н. Павлова, Н. Полевого. Никто из названных авторов не был признан критиком достойным высокого звания народного писателя. Еще не были написаны «Ревизор» и «Мертвые души», а критик-демократ объявляет Гоголя главой русской литературы, достойным преемником Пушкина. В «Вечерах на хуторе близ Диканьки», в «Миргороде» и «Арабесках» критик увидел поэзию действительности, удивительную по своей истине и глубине. Хотя в «Миргороде», по его оценке, меньше упоения и лирического разгула, но зато больше верности изображения жизни.

Особенно высоко критик оценил способность Гоголя извлекать поэзию из повседневных картин обыкновенной прозаической жизни. Он особо выделил тот факт, что писатель раздвинул рамки повествования, найдя поэзию «в нравах среднего сословия в России».

Простота вымысла, совершенная истина жизни, народность, оригинальность, комическое одушевление, всегда побеждаемое глубоким чувством грусти и уныния, -- вот в чем критик видел отличительный характер повестей Гоголя. Юмор Гоголя критик охарактеризовал как чисто русский, спокойный, простодушный, но который «не щадит ничтожества, не скрывает и не скрашивает его безобразия», а «возбуждает к нему отвращение». критический философский эстетический белинский

Проблемы реалистичности, народности, демократичности и прогрессивной идейности литературы, выдвинутые и освещенные Белинским в статье «О русской повести и повестях Гоголя», были с новой силой подняты им в полемике с «Московским наблюдателем» и его руководителем Шевыревым в 1836 году.

Борясь против развития реализма в русской литературе, Шевырев пытался отвлечь Гоголя от пристрастия к изображению «заднего двора человечества» и звал его к отображению эстетически-прекрасного.

Те же потребности русского общественного развития, та же страстная убежденность в том, что только обличительное начало и критический анализ действительности могут сделать реализм, впервые утвержденный Пушкиным, выражением передового общественного самосознания, помогли Белинскому в лице Гоголя увидеть вождя современной ему литературы, признать, что именно он «действительно стал... выше всех других писателей русских». Обосновывая это положение, критик писал: «Мы в Гоголе видим более важное значение для русского общества, чем в Пушкине, ибо Гоголь более поэт социальный, следовательно, более поэт в духе времени...», «Гоголь первый взглянул смело и прямо на русскую действительность», показывал ее со «страшной правдой изображения», «во всей ее наготе». Белинский раскрыл прогрессивное, обличительное, демократическое содержание произведений Гоголя, указал на художественную оригинальность и национальную самобытность его творчества.

Считая, что именно с Гоголя «начинается новый период русской литературы», Белинский дает исчерпывающую характеристику тем принципиально новым чертам, которые приобрел реализм в творчестве этого нового гения русской литературы.

Гоголь для Белинского еще и потому основатель новой эпохи в литературе, что с него «начался русский роман и русская повесть, как с Пушкина началась истинно русская поэзия»; что он «навел общество на истинное созерцание романа, каким он должен быть...».

Критик был не только первым глубоким ценителем Гоголя, открывшим глаза современникам на величайшее значение его творений. Белинский явился борцом за Гоголя в яростной схватке со славянофилами, пытавшимися сделать писателя своим художником в трагические минуты переживавшегося им идейного кризиса.

3. Пушкин и Лермонтов в оценке Белинского

В глазах Белинского Пушкин был гением всеобъемлющей силы и глубины, который завершил многовековое стремление русской литературы к самобытности и положил начало ее нового периода, когда она «развилась до полной художественности и сделалась выражением жизни своего общества, стала русскою».

Ни один поэт не имел на русскую литературу такого многостороннего, сильного и плодотворного влияния.

Пушкин убил на Руси незаконное владычество французского псевдоклассицизма, расширил источники нашей поэзии, обратил ее к национальным элементам жизни, сдружил ее впервые с современной ей действительностью, обогатил идеями, явился «великим реформатором русской литературы». Он создал новые художественные формы, общенациональный литературный язык, довел до высшего совершенства русский стих.

Пушкин был для Белинского олицетворением героической эпохи, полной свободолюбивых надежд, начавшейся народной войной 1812 года. Критик включал творчество Пушкина в широкую историко-литературную перспективу: писать о Пушкине для Белинского значило «писать о целой русской литературе». Он решительно возражал тем, кто несправедливо утверждал, будто Пушкин подражал Шенье, Байрону и другим, и доказывал, что Пушкин был выражением «современного ему мира», но «мира русского, но человечества русского».

Уже лицейские стихотворения давали право отметить способность Пушкина-художника свободно переноситься во все сферы жизни, во все века и страны. В ранних стихах поэта критик видел живую историческую связь Пушкина с предшествовавшей эпохой, а в последующих за ними произведениях -- ученика, победившего своих учителей: Державина, Жуковского, Батюшкова.

Став главой новой реалистической русской литературы, Пушкин коренным образом изменил ее характер: он дал ей новое содержание и новую форму. Поэзия Пушкина, как писал критик, «чужда всего фантастического, мечтательного, ложного, призрачно идеального, она вся проникнута насквозь действительностью; она не кладет на лицо жизни белил и румян, но показывает ее в ее естественной, истинной красоте».

«Он дал нам поэзию как искусство, как художество. И потому он навсегда останется великим, образцовым мастером поэзии, учителем искусства. К особенным свойствам его поэзии принадлежит ее способность развивать в людях чувство изящного и чувство гуманности, разумея под этим словом бесконечное уважение к достоинству человека как человека».

Белинский относил Пушкина «к числу творческих гениев, тех великих исторических натур, которые, работая для настоящего, приуготовляют будущее...».

В 1840 году критик писал Боткину: «Пушкин есть такой наш поэт, в раны которого мы можем влагать персты, чтобы чувствовать боль своих и врачевать их. Лермонтов обещает то же». Немного позже Белинский назовет Лермонтова «другим властителем наших дум», заступившим место первого -- Пушкину.

Пушкин, по мнению Белинского, завершил исторический путь русской литературы XVIII и первых десятилетий XIX века, заложив основы всего, ее дальнейшего развития. Лермонтов и особенно Гоголь открывали своим творчеством новый этап этого развития, отразивший новый период развития русского общества. Лермонтов и Гоголь внесли в русскую литературу дух отрицания и критического анализа действительности. Пушкин был их учителем, но, прежде всего, из творчества Лермонтова и особенно Гоголя вытекали те художественные принципы натуральной школы, которые становятся знаменем критики Белинского в 40-е годы.

Белинский блестяще решает важный вопрос о месте Лермонтова в русской поэзии, о том, какой сдвиг в духовном и нравственном развитии русского общества ознаменовывал он своим творчеством. Преемственность между Пушкиным и Лермонтовым критику представлялась совершенно очевидной, но то новое, что внес Лермонтов, в русскую литературу, позволило стать ему для своих современников тем, чем для своей эпохи был Пушкин. «Нет двух поэтов, -- писал Белинский, -- столь существенно различных, как Пушкин и Лермонтов. Пушкин -- преимущественно художник; Лермонтов -- поэт беспощадной мысли-истины.

В данном случае у Белинского оказалось слишком подчеркнутым чисто художническое в поэзии Пушкина: ее волновали и социальные и нравственные вопросы, и ей не было чуждо то отрицание, которое приняло, несомненно, более острую форму -- «с небом гордой вражды» -- у Лермонтова. Но в бунтарстве Лермонтова, «в громах негодования» и «грозе духа, оскорблённого позором общества» критик вправе был видеть существенно новое и более соответствовавшее духу времени по сравнению с гармоничной пушкинской лирой. Белинский указывает, что «…Лермонтов призван был выразить собою и удовлетворить своею поэзией несравненно высшее, по своим требованиям и своему характеру, время, чем то, которого выражением была поэзия Пушкина».

Литература:

Белинский В.Г. Сочинения Александра Пушкина. Статьи 1-я, 5-я, 8-я, 9-я.

Белинский В.Г. Стихотворения М. Лермонтова, Герой нашего времени, сочинение М. Лермонтова.

Белинский В.Г. О русской повести и повестях г. Гоголя. Объяснение на объяснение по поводу поэмы Гоголя мертвые души.

Егоров В.Ф. Литературно-критическая деятельность В.Г. Белинского. М., 1982.

Недзвецкий В.А. Русская литературная критика 18-19 веков. М., 1994. С. 77-84.

История русской литературы 19 века / Под ред. С.М. Петрова. - М., 1970.

Размещено на allbest.ru