Анализ стихотворения Н.С. Гумилева "Из логова змиева"

Размещено на http://www.allbest.ru/

ИЗ ЛОГОВА ЗМИЕВА

Из логова змиева,

Из города Киева,

Я взял не жену, а колдунью.

А думал забавницу,

Гадал -- своенравницу,

Веселую птицу-певунью.

Покликаешь -- морщится,

Обнимешь -- топорщится,

А выйдет луна -- затомится,

И смотрит, и стонет,

Как будто хоронит

Кого-то, -- и хочет топиться.

Твержу ей: крещеному,

С тобой по-мудреному

Возиться теперь мне не в пору;

Снеси-ка истому ты

В Днепровские омуты,

На грешную Лысую гору.

Молчит -- только ежится,

И все ей неможется,

Мне жалко ее, виноватую,

Как птицу подбитую,

Березу подрытую

Над очастью, Богом заклятую.

Стихотворение Н.С. Гумилева «Из логова змиева» написано в 1911 году, вошло в изданный в 1912 году четвертый сборник поэта «Чужое небо». Оно завершало первый раздел сборника и по свидетельству А. Ахматовой, было обращено к ней. Т. о. сборник композиционно делится на две части - стихотворение как бы подготавливает второй раздел, целиком посвященный Анне Ахматовой. В творчестве Гумилева заметна редкость появления русской темы. Здесь больше Африки, чем России. Но иногда образ Руси возникает, в основном как знак обреченности романтического идеала. Стихотворение «Из логова змиева» является не частым примером образа Руси в творчестве автора.

Стоит отметить, что Гумилев был одним из создателей нового поэтического течения противопоставленного символизму - акмеизма. Акмеизм (от слова акмэ - высшая степень чего-либо, цвет, цветущая пора) или адамизм (мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь) выступал против пристрастия символизма к мистической сфере, призывал отказаться от чрезмерной метафоричной усложненности, увлечения символикой. Акмеизм призван очистить поэзию от «мистики» и «туманности», он должен вернуть слову точное предметное значение, а стиху -- «равновесие всех элементов». «Акмеизм защищал философский принцип тождества субъекта и объекта, следствием которого является адекватность означающего слова означаемому миру, но в то же время настаивал на структурном разнообразии смыслов поэтического слова, независимых ни от имманентного обозначаемого (как у реалистов), ни от трансцендентного (как у символистов), но зато зависящих от прежнего его употребления в других поэтических или культурных контекстах». Эти черты прослеживаются в анализируемом стихотворении.

Стихотворение написано классическим трехсложным размером - разностопным амфибрахием, где упорядоченно чередуются двустопные и трехстопные строки:

a U_UU|_UU

a U_UU|_UU

b U_|UU_|UU_U||

c U_U|U_UU

c U_|UU_UU

b U_UU|_U|U_U||

d U_UU|_UU

d U_U|U_UU

e U_U|U_|UU_U

f U_U|U_UU

f U_U|U_UU

e U_U|U_U|U_U||

v U_U|U_UU

v U_|UU_UU

h U_U|U_|UU_U

n U_U|U_UU

n U_UU|_UU

h U_UU|_UU|_U||

p U_|UU_UU

p U_U|U_UU

x U_U|U_|UU_UU

y U_U|U_UU

y U_U|U_UU

x U_UU|_U|U_UU||

Оригинальность метрического строения стиха, помимо чередования разностопных строк, достигается чередованием женских клаузул и дактилических клаузул. Причем, большинство дактилических: змиева ? Киева, забавницу - своенравницу, морщится - топорщится, крещеному - мудреному, истому ты - омуты, ежится - неможется, виноватую - заклятую, подбитую - подрытую.

Стихотворение состоит из четырех строф, каждая из которых представляет собой шестистишие с распространенной схемой рифмовки aabccb, состоящее из двустишия и четверостишия с кольцевой рифмой. Но строфа данного стихотворения распадается на отрезки ааb и ccb. Это подчеркнуто той особенностью, что конечные строки трехстишного периода отличаются от остальных количеством стоп. Трехсложный размер и чередование количества стоп в строке напоминают по построению балладу.

Все рифмы по положению в стихе концевые, клаузулы женские и дактилические, по звуковому строению почти все рифмы точные, бедные (кроме рифмы морщится - неможется и виноватую - подбитую - подрытую - заклятую), простые (кроме составной истому ты - омуты), равноударные. Восемь из двенадцати рифм однородные и четыре - разнородные: змиева - Киева, крещеному - мудреному, пору - гору, истому ты - омуты. Половина рифм - грамматические, т.к. рифмующиеся слова принадлежат одной части речи и находятся в одной грамматической форме: колдунью - певунью, забавницу - своенравницу, морщится - топорщится, стонет - хоронит, виноватую - заклятую, подбитую - подрытую.

В звуковом отношении, в стихотворении преобладают глухие звуки в соотношении 71 к 47, присутствуют повторы звуковых комплексов типа АВ и АВС в середине (Снеси-ка истому ты /В Днепровские омуты; Как птицу подбитую, /Березу подрытую) и конце строк (А думал - забавницу, /Гадал - своенравницу; Покликаешь - морщи<ц>я, /Обнимешь - топорщи<ц>я; И смотрит и стонет, /Как будто хоронит; Твержу ей: крещенному /С тобой по-мудреному; Снеси-ка истому ты /В Днепровские омуты), где они приобретают наибольшую выразительность, совпадая с рифмой. Так же в стихотворении имеются повторы звуковых сочетаний внутри строк: логова-города; думал-гадал; смотрит-стонет-хоронит; ежится-неможется-жалко - которые дополнительно связывают между собой разные строки стихотворения.

Вокалическая решетка данного стихотворения позволяет увидеть, что в данном произведении напевный тон поддерживается в первых двух строках, в остальном это чистый говорной стих, что подтверждается обилием глухих звуков и согласных вообще. Гласные звуки о, и впервые появляющиеся в строке 1, очень важной для стихотворения, и маркированы чувством опасности: «Из логова змиева». Эта позиция особенно значима, т.к. она подчеркнута рифмой, к тому же слово «змиево» задает тон всему стихотворению. И чувство опасности, волнения сохраняется за этим звуком на протяжении всего стихотворения: змиева, Киева (опасное логово змея), морщится, топорщится, стонет, хоронит, истому, омуты, затомится, топиться, снеси-ка и др. Звук у связан с образом героини - 3 из четырех раз этот звук в сильной позиции употребляется в словах жену, колдунью, певунью, т.е. в тех, которые связаны с женским образом. Звук а в сильной позиции стоит в словах: забавницу, своенравницу, гадал, луна, сказал, жалко, виноватую, заклятую. Все эти слова связаны с женским образом, колдовством и чувством жалости. Три из пяти раз звук у употребляется в одной строке со звуком а в сильной позиции, следовательно, звуки а, у связаны семантически, их общие темы - образ героини, колдовство и чувство жалости.

Уже первые строки стихотворения вводят читателя в состояние некой настороженности, опасности, тех ощущений, которые не отпустят до конца текста. Интонация очень важна, подчеркивается обилием тире, которые создают паузу, задающую особое настроение - волнительного, темного ожидания. Интересно и страшно узнать что же мы услышим после этой тягостной паузы. Характерно отсутствие вопросительной и восклицательной интонации, все стихотворение задано в негромком, приглушенном (чему способствует обилие глухих согласных) тоне, неспешном, размеренном. Он так же загадочен, как паузы, как история, рассказываемая в стихотворении. Нарастание интонации, напряжения в повествовании провоцируют повторяющиеся предлоги: «Я взял не жену, а колдунью./ А думал забавницу…», «А выйдет луна -- затомится,/ И смотрит, и стонет,/ Как будто хоронит/ Кого-то, -- и хочет топиться». Слово здесь значимо в первую очередь с точки зрения семантики. Т.о., обилие разговорных слов, ровная интонация без вопросов и восклицаний, логический синтаксис (перенос), обилие повторяющихся глухих согласных и предлогов, периодический переход от ровной интонации к напряженной, как бывает в устной речи, синтаксические повторы, стремление «к точным словесным формулировкам» Жирмунский В. М. Теория литературы. Л., 1977., все говорит о том, что «Из логова змиева» - говорной стих.

Многие указанные выше особенности стихотворения напоминают народную песню. Для имитации народного стиха характерно использование женских и дактилических окончаний, что можно увидеть в стихотворении «Из логова змиева», так же к народному стиху приближает трехсложный размер, который, по мнению В. Е. Холшевникова, часто использовался в жанре песни, т. к. народная протяжная песня по характеру ритма ближе к трехсложным размерам. Характерной чертой песенного стиля служит ритмико-синтаксический параллелизм, являющийся приемом построения песни и стилистическим выразительным приемом. В стихотворении Н. С. Гумилева присутствует множество ритмико-синтаксических повторов:

Из логова змиева

Из города Киева…

где, благодаря синтаксическому параллелизму Киев уподобляется логову змея. Киев и есть его логово.

А думал забавницу,

Гадал - своенравницу…

Покликаешь - морщится,

Обнимешь - топорщится…

Как птицу подбитую,

Березу подрытую…

Сочетание созвучных слов думал-гадал так же является указанием на народно-поэтическую тематику. Т. е. практически в каждой строфе, кроме третьей, есть синтаксические повторы (в первой строфе два), потому можно сказать, что стихотворение построено на синтаксическом параллелизме, что роднит его с народной песней.

Некоторые грамматические рифмы в стихотворении появляются в строках с ритмико-синтаксическим повторам, будто бы являясь следствием этих повторов: забавницу - своенравницу; морщится - топорщится; подбитую - подрытую.

Язык народной песни является живым разговорным языком, что в стихотворении поддерживается обилием разговорных, устаревших слов: змиева - лексический архаизм; разговорные слова: забавница, своенравница; просторечные: покликать, по-мудреному, снеси, неможется; книжное и несколько устаревшее слово истома и явный диалектизм очасть (болото).

В народной песне много места занимает природа, но не в качестве пейзажа, а как выразитель эмоций и душевных состояний, что тоже можно наблюдать в анализируемом стихотворении. Природные образы (береза, птица) даны в конце стихотворения, как выразители жалости лирического героя к колдунье. Причем образ птицы повторяется дважды. «Птица певунья» - в начале стихотворения, и «птица подбитая» - в четвертой строфе. Получается некое смысловое кольцо, где певчая птица, вызывающая интерес и восхищение, сменяется птицей подбитой, которую нужно убить из жалости.

Т.о., можно сделать вывод, что стихотворение «Из логова змиева» является стилизацией народной песни.

Древнерусский тон задается уже в начале стихотворения определением «змиева», которое является лексическим архаизмом. Кроме того, он находится на сильной позиции - является рифмой. Само слово «змий» имеет несколько значений. Согласно одному, это дьявол в образе змея (в христианской мифологии), согласно другому, слово определяется как мифологический образ крылатого чудовища с туловищем змеи, дракон, Змей-Горыныч, и является народнопоэтическим. Т. е. змия можно интерпретировать как дьявола в первом значении, следовательно, Киев - дьявольское место, нечистое, наполненное чужой силой. Змий же, как устаревшее змей, раскрывает мотив драконоборчества в романтической западноевропейской традиции и змееборчества в традиции русских былин. На протяжении текста этот архаизм поддерживается другими просторечными и устаревшими словами: забавница, своенравница, покликать, по-мудреному, снеси, истому, неможется, очасть.

Композиционно стихотворение состоит из двух частей. Первая часть (1 строфа) - предыстория существующей ситуации, рассказанная лирическим героем. Она маркирована глаголами прошедшего времени взял, думал, гадал. Вторая часть (2, 3, 4 строфы) - сама ситуация, в которой лирический герой оказался в данный момент. Здесь все глаголы в форме настоящего и будущего времени: покликаешь, морщится, обнимешь, топорщится, выйдет, затомится, смотрит, стонет, хоронит, хочет топиться, твержу, возиться, снеси-ка, молчит, ежится, неможется. Причем глаголы будущего времени обозначают либо постоянно повторяющееся действие, предпринимаемое колдуньей, либо возможный выход из ситуации. Вторая часть так же распадается на смысловые отрезки. В первом (2 строфа) описывается состояние колдуньи: «Покликаешь - морщится/ Обнимешь - топорщится…», во втором (3 строфа) монолог лирического героя, адресованный ведьме: «Твержу ей: крещеному/ С тобой по-мудреному…» и в третьем (4 строфа) реакция ведьмы на предложение лирического героя: «Молчит - только ежится…» и, в свою очередь, отношение героя к реакции лирической героини «Мне жалко ее…». Такое разделение подчеркивается синтаксически: 2, 3 и 4 строфы являются законченными предложениями, содержащими логически завершенную мысль, только 1 строфа состоит из двух предложений, т.к. внутри она членится на смысловые отрезки. Первый о том, что жена у лирического героя - колдунья «Из логова змиева/ Из города Киева», а второй дает нам понять причину, по которой он взял ее в жены: «А думал - забавницу… Веселую птицу певунью».

В данном стихотворении очень ощутим перенос, возникающий единственный раз во второй строфе: «Покликаешь -- морщится,/ Обнимешь -- топорщится,/ А выйдет луна -- затомится,/ И смотрит, и стонет,/ Как будто хоронит/ Кого-то, -- и хочет топиться». Внимание читателя здесь заостряется с помощью переноса на смысловом аспекте. Колдунья хоронит «кого-то» очень важного для нее. Здесь читатель должен сам догадаться кого именно, хотя ответ дан уже в первой строке стихотворении.

Как уже было сказано, в стихотворении много повторов. В основном они синтаксические, но есть среди них и анафора: «Из логова змиева,/ Из города Киева…», подчеркивающая синтаксический параллелизм этих строк.

В стихотворении синтаксические отрезки текста часто связаны между собой союзом «и»: «Выйдет луна -- затомится,/ И смотрит, и стонет,/ Как будто хоронит/ Кого-то, -- и хочет топиться», «Молчит -- только ежится, /И все ей неможется», союз «и» в данном случае усиливает напряженность ситуации, указывает на волнение героя. Часто употребляется противительный союз «а»: Из логова змиева,/ Из города Киева,/ Я взял не жену, а колдунью./ А думал забавницу,/ Гадал -- своенравницу…», «Покликаешь -- морщится,/ Обнимешь -- топорщится,/ А выйдет луна -- затомится…» В последнем случае противительный союз употреблен в качестве сочинительного, что является характерной чертой народной поэзии.

Стихотворение «Из логова змиева» имеет амебейную композицию. Первая форма такого построения заключается в синонимической вариации в параллельных строках, что неоднократно представлено в данном стихотворении: «Из логова змиева,/ Из города Киева», «Как птицу подбитую,/ Березу подрытую» с точки зрения семантики, эти строки являются именно синонимичными, «А думал забавницу,/ Гадал -- своенравницу». Вторая форма амебейной композиции, представленная в тексте - психологический параллелизм, заключающийся в сопоставлении явлений природы и душевного состояния: «Мне жалко ее, виноватую…»/ «Над очастью, Богом заклятую», «А выйдет луна -- затомится…»/ «Кого-то, -- и хочет топиться», «Мне жалко ее, виноватую,/ Как птицу подбитую,/ Березу подрытую…».

Выше был отмечен появляющийся дважды образ птицы - в 1 и 4 строфах. Этот образ, меняясь от начала к концу, тем не менее, как бы замыкает стихотворение, сознает кольцо, вызванное образом ведьмы-птицы.

Написано стихотворение в балладной форме. Здесь силен повествовательный элемент, присутствует много зрительных образов. Видны, характерные для Гумилева, западноевропейские мотивы (борьбы с драконом).

Сквозной темой творчества Гумилева является пожар, рубины, «свет беспощадный, свет слепой» Гумилев Н. С. Я в лес бежал из городов… // Где небом кончилась земля. М.: ЭКСМО, 2010., солнце, которое не греет, а опаляет, даже названия его книг: «Костер», «Огненный столп». Мир Гумилева наполняется этим яростным светом, выжигается им до предельной ясности, в отличие от присущей символистам туманности и миражности. Несмотря на это, в стихотворении «Из логова змиева» нет ни солнца, ни света, ни огня. Здесь светит луна, ночной сумрак укрывает Днепровские омуты, над очастью стелятся туманы… Этот мир, мир Древней Руси, не является идеальным для автора. Это глушь, грусть, мир противостоящий всему, что признает автор. Этот мир отрицает романтические идеалы. Прелесть очей, «цветших на дальнем берегу» в том, что берег дальний. Здесь река преодолена, а очаровательная тайна птицы-певуньи, хоть и стала ясной, но осталась не очаровательной, а пугающей тайной ведьмы. В Древней Руси опасность была повседневной и ежечасной, а мирное время длилось недолго. Сама реальность была хаотичной, зыбкой, переменчивой, когда не знаешь, что случится в следующее мгновение. В стихотворении этот хаос олицетворяет нечистая сила, в реальности поэта он спровоцирован историческими переменами. Снова возникает опасность для России, и задача человека осмыслить себя, не потеряться в этом хаосе. Именно потому поэт обращается к теме Древней Руси, именно поэтому выбирает хтонический мотив змееборчества, как способа преодоления хаоса.

В стихотворении находят отражение несколько сквозных мотивов Н. С. Гумилева, это мотив поединка, схватки и мотив смерти. Поединок здесь сперва происходит со змеем, затем с колдуньей, со змеиным началом в ней. Это поединок психологический, а не реальный. Мотив скорой и неотвратимой гибели так же касается колдуньи и напрямую вытекает из мотива поединка - победит в нем герой.

Сюжет стихотворения совмещает в себе мифологические и биографические подтексты. Так, жена Гумилева А. Ахматова (Горенко) училась в Киевской гимназии, а затем на Высших женских курсах там же, вплоть до 1910 г. К тому же отношения Гумилева и Ахматовой не были безмятежными. Получив ряд отказов, Николай Гумилев, наконец, добился согласия Анны на брак, но уже в 1918 году они разошлись. По замечанию В. Срезневской, это произошло по причине того, что «Их отношения были скорее тайным единоборством. С ее стороны -- для самоутверждения как свободной от оков женщины; с его стороны -- желание не поддаться никаким колдовским чарам, остаться самим собою, независимым и властным над этой вечно, увы, ускользающей от него женщиной, многообразной и не подчиняющейся никому» Мешков В. Анна Ахматова и Николай Гумилёв: Свидание в Евпатории // электронный ресурс http://www.gumilev.ru/biography/94/.

Фольклорный змееборческий мотив, на котором построено данное стихотворение, состоит из нескольких элементов: поединок героя со змеем и причина или следствие этого поединка -- похищение и освобождение девицы, обычно заканчивающееся браком героя на освобожденной красавице. Этот мотив можно найти в сюжетах русских былин о борьбе со змеями: Добрыня и Змей (спасение дочери/племянницы князя Киевского из лап змея), Алеша Попович и Тугарин змей (богатырь изгоняет из Киева Змея - возлюбленного княгини) Добрыня и Маринка (киевская колдунья, стремящаяся погубить сватающегося к ней богатыря в отместку за убийство ее возлюбленного Змея). Из трех перечисленных былин, сюжет стихотворения больше напоминает былину про Добрыню и Маринку. В фольклорной традиции сватовство к киевской колдунье не несет счастья и оказывается губительным для богатыря. Однако этот мотив в стихотворении трансформируется - брак становится губительным для самой колдуньи «Снеси-ка истому ты/ В Днепровские омуты» и появляется мотив жалости, чего нет в былине «Мне жалко ее, виноватую, / Как птицу подбитую, / Березу подрытую / Над очастью, Богом заклятою» Это христианское сострадание к мукам грешницы - герой сам называет себя крещеным - ведь колдовство оборачивается против самой колдуньи, а не против героя. Однако здесь же проявляется мотив верности Прекрасной Даме, проходящий через всю поэзию Гумилева. Это не любовь, не восхищение, не преклонение, а рыцарский долг чести, который выполняет лирический герой - он не убивает колдунью, а защищает и жалеет ее. Потому героиня должна умереть сама, так, как на Руси казнили ведьм - в воде.

«А выйдет луна -- затомится, /И смотрит, и стонет, /Как будто хоронит /Кого-то, -- и хочет топиться». Страдания ведьмы безумны, в них нет ничего колдовского, завораживающего, это зло, которое привносит хаос в ясный разум. Это еще одна причина, по которой ведьма должна снести истому «В Днепровские омуты», ей нет места в трезвом разуме и ясном мире героя.

стихотворение гумилев логово

Список литературы

1. Брик О.М. Звуковые повторы // электронный ресурс http://ru.wikisource.org/wiki/Звуковые повторы (Брик)

2. Жирмунский В. М. Теория стиха. Л., 1975.

3. Жирмунский В. М. Теория литературы. Л., 1977.

4. Мешков В. Анна Ахматова и Николай Гумилёв: Свидание в Евпатории // электронный ресурс http://www.gumilev.ru/biography/94/

5. Омри Ронен Акмеизм // электронный ресурс http://www.gumilev.ru/acmeism/3/

6. Холшевников В. Е. Основы стиховедения. Русское стихосложение. СПб., 2002.

7. Гумилев Н. С. Я в лес бежал из городов… // Где небом кончилась земля. М., 2010.

Размещено на Allbest.ru