Образ России в произведениях Набокова

Размещено на http://www.allbest.ru/

Образ России в произведениях Набокова



Содержание

Введение

1. Блоковская образность и выразительность в стихотворении Набокова "Россия"

2. Ключевой образ ветра в стихотворении В. Набокова "Вьюга" и в поэме А. Блока "Двенадцать"

Заключение

Список использованной литературы

Приложение



Введение

Я думаю, что с творчеством Владимира Владимировича Набокова знакомы многие. Он хорошо известен широким кругам общественности как писатель-прозаик, даже как переводчик, но как поэт он известен немногим, можно даже сказать, что остался в тени. Однако, как мне кажется, лирика Набокова заслуживает такого же внимания, как и его проза. Если говорить точнее, то такого русского поэта как Набоков никогда не существовало. Был русский писатель В.В. Сирин. Набоковым он стал только, когда начал писать на английском языке. При этом следует сказать, что о Сирине как о русском писателе говорят тоже условно, так как большую часть своей жизни он провел в эмиграции (с 20-ти лет). Но, несмотря на это, (судя по прозе английской русской, а также по его стихам, написанным на этих языках), тема России остается одной из главных для Набокова. Вообще, как мне кажется, Россия является самым интересным образом в творчестве Набокова. Если проанализировать ряд стихотворений, то можно уловить концепцию, которая, возможно, поможет лучше понять Набокова.

Целью моей работы является рассмотрение блоковской образности и выразительности в произведениях Набокова. Мне кажется, это очень глубокая и интересная тема. Я хочу показать, какие чувства одолевали Набокова в эмиграции вдали от России. Средства выразительности в его лирике показывают ту глубину ностальгического чувства, какая может быть у человека, любящего Россию. В его произведениях прослеживается образ далекой, потерянной родины, и образ поэта, выросшего на чужбине.



1. Блоковская образность и выразительность в стихотворении Набокова "Россия"

Мне бы хотелось начать со стихотворения "Россия". Оно является первым произведением, адресованным России и отправной точкой его нелегкого пути в поисках России. Автор начинает свое стихотворение с вопроса, который задает сам себе:

Не все ли равно мне, рабой ли, наемницей

иль просто безумной тебя назовут?

Ты светишь... Взгляну - и мне счастие вспомнится.

Да, эти лучи не зайдут.

Слова автора: "Ты светишь…" напомнили мне строку блоковского стихотворения из цикла "На поле Куликовом": "…ты кличешь меня из дали…". Заметьте, оба автора заканчивают предложение многоточием, как будто дают нам паузу для осмысления.

Свое стихотворение "Россия" Набоков написал в 1919 году, будучи в Крыму. Крым для многих (в том числе и для Набокова) оказался черновым вариантом эмиграции, поэтому в прошедшем времени глаголов, входящих в следующие строки, чувствуются ностальгические нотки:

Ты в страсти моей и в страданьях торжественных,

И в женском медлительном взгляде была.

В полях озаренных, холодных и девственных,

Цветком голубым ты цвела.

Эта и последующие две строфы Набоков написал, используя блоковскую образность. Как известно, Блок представлял Россию в образе женщины. Она для него и жена, и невеста, и нищенка, и сама жизнь. Блок искусно совмещает образ женщины с образом России:

А ты все та же - лес, да поле,

Да плат узорный до бровей…

И невозможное возможно,

Дорога долгая легка,

Когда блеснет вдали дорожной

Мгновенный взор из-под платка.

Кто знает, может быть, как раз этот "взор" и "светит" Набокову. Он вообще, склонен многие детали заимствовать у Блока. К примеру, если у Блока в стихотворении "Новая Америка" (1913 г.) мы читаем:

Сквозь земные поклоны, да свечи,

Ектеньи, ектеньи, ектеньи -

Шепотливые, тихие речи,

Запылавшие щеки твои…,-

То Набоков, хоть и перестраивает фразы, но смысл остается прежним:

Ты в душных церквах повторяла за дьяконом

Слепые слова ектеньи. набоков россия вьюга блок

Читая следующие же строки, я вновь нахожу сходство с Блоком. Например, строка: "…в день зимний я в инее видел твой лик" - ассоциируется у меня с блоковским стихотворением из цикла "На поле Куликовом", в котором есть такие строки:

Был в щите твой лик нерукотворный

Светел навсегда.

Таким образом, Набоков дает нам понять, что образ России всегда с ним. Где бы он ни был, что бы он ни делал, его мысли всегда в России, все напоминает ему о ней.

В стихотворении Набокова есть предложение, которое сразу же бросается в глаза: "Была ты и будешь". Эта фраза сильно выделяется, и рвет дотоле ровную и плавную мысль. Как мне кажется, между этим предложением и последующим существует большое интонационное различие, поэтому оно не вписывается в стихотворение и кажется лишним.

Если сходство поэзии юного Набокова с блоковской можно объяснить подражанием, доходящим до цитирования, то и отличия объясняются именно юностью поэта. Блок, зрелый поэт и сложившийся человек, уже в 1914 году знал, чем для него была Россия, и говорил об этом не колеблясь. Какой бы она ни была - "рабой ли, наемницей или просто безумной", - она дорога ему. На этой ноте он заканчивает свое стихотворение "Грешишь бесстыдно, непробудно":

Да, и такой моя Россия,

Ты всех краев дороже мне.

Тридцатичетырехлетний Блок уверенно произносит эти слова. В сравнении с ним Набоков кажется мальчишкой, мечущимся в поисках истины. Ведь совсем незадолго до того, как было написано стихотворение "Россия", Набокову исполнилось двадцать лет. Решения каких задач можно ожидать от юноши, мировоззрение которого еще не полностью сложилось. Лишь спустя годы, сомнения, терзающие Набокова, рассеются, и он постепенно придет к тому, о чем писал Блок в 1914 году:

И потому, моя Россия,

Не смею гневаться, грустить…

Я говорю: глаза такие

У грешницы не могут быть!

Эти слова прозвучат в стихотворении "Россия", но для того, чтобы это произошло, Набокову потребовалось много времени и сил.

2. Ключевой образ ветра в стихотворении В. Набокова "Вьюга" и в поэме А. Блока "Двенадцать"

В период набоковских сомнений попадает также стихотворение "Вьюга".

Это стихотворение, как и предыдущее, было написано в 1919 году. В этот период Набоков, как это уже известно, пытался разобраться в себе, понять, дорога ли ему Россия. Но если в "России", поставив перед собой задачу, он пытается решить ее, то в стихотворении "Вьюга" показан сам процесс поиска себя. Поэт борется сам с собой (о нем можно сказать: "Ум с сердцем не в ладу"). Столкновение с самим собой происходит уже в первой строфе:

Тень за тенью бежит - не догонит,

Вдоль по стенке… Лежи, не ворчи.

Стонет ветер? И пусть себе стонет…

Иль тебе не тепло на печи?

Автор как бы пытается поймать себя на чем- то, спровоцировать на искренность. Но не все так просто, и этот вопрос, как и все последующие, остается без ответа. Впрочем, это уже стало традиционным для него, ведь, если вспомнить, так же он поступал и в предыдущем стихотворении "Россия". Кроме того, в глаза бросается еще одна деталь - ветер, который внезапно меняет свой характер, становясь вьюгой. Ветер - это традиционный образ Блока. То есть, и в стихотворении "Вьюга" мы вновь встречаем черты его творчества. Как известно, образ ветра проходит через всю лирику Блока, часто встречаясь в его произведениях, возьмем ли мы ранние стихи писателя или же те, которые были написаны позже, когда к нему уже пришла известность. В качестве примера можно привести такие стихотворения, как "Ветер принес издалека…" (1901) или "Утихает светлый ветер…"(1905), или одно из его лучших произведений - "Дикий ветер…" (1910). Завершающим же звеном в этой цепи является поэма " Двенадцать", написанная в январе 1918 года. В "Двенадцати" автор показывает нам мир, в котором господствует ветер. Сравним, к примеру, "Вьюгу" Набокова с поэмой Блока "Двенадцать". В обоих произведениях ветер является ключевым образом, к тому же характер его меняется, но по-разному. Если у Блока это происходит постепенно, на протяжение всей поэмы, то Набоков изменяет характер ветра внезапно, при чем делает это не один раз:

Стонет ветер все тише и тише…

Да как взвизгнет! Ах, жутко в степи…

Завтра будут сугробы до крыши…

То-то вьюга! Да ну ее! Спи.

Ветер у Набокова, так же как и у Блока - это хаос, стихия, не знающая преград, движение, которое мы не в состояние контролировать. Возможно, поэтому Набоков испытывает страх перед этим движением:

Что ж не спится? Иль ветра боюсь?

В "Двенадцати" ветер не страшен, убедиться в этом можно, взглянув на эпитеты и глаголы, относящиеся к нему: "Завивает ветер белый снежок", "Ветер хлесткий!", "Ветер и веселый и зол, и рад", "…свищет ветер…", "Гуляет ветер, порхает снег…". Но стоит ему только изменить свой характер, как он сразу становится грозным оружием природы:

И вьюга пылит им в очи

Дни и ночи

Напролет…

В блоковской поэме параллельно с изменением характера стихии изменяется и ее отношение к героям поэмы - красноармейцам. Стихия становится врагом. Используя переход от ветра к вьюге, автор показывает, что стихия начинает сопротивляться красноармейцам, которые, в свою очередь, олицетворяют режим, сложившийся в стране в период гражданской войны. У Набокова ветер - это тоже стихия, олицетворяющая Русь:

Это - Русь, а не вьюга степная,

Это корчится черная Русь!

Набоков называет Россию "черной" ("Это корчится черная Русь!"). Я думаю, что за словосочетанием "черная Русь" у Набокова возникал образ рабыни. Он представлял Русь порабощенной. Вспомним первую строфу из стихотворения "Россия".

Не все ли равно мне рабой ли, наемницей

Иль просто безумной тебя назовут?

Русь для Набокова, уже повержена, и автору жаль ее:

Ах, как воет, как бьется - кликуша!

Но тут же он пресекает это чувство жалости, как бы спохватываясь и пытаясь вновь поймать себя на мысли:

А тебе-то что? Полно, не слушай -

Обойдемся и так, без Руси!

С одной стороны, он отказывается от нее, уже почти похоронив:

Стонет ветер все тише и тише…-

Но, с другой стороны, он верит, что в ней еще присутствует сила, и сила эта огромна, ведь недаром он боится ее. ("Что не спится? Иль ветра боюсь?"). Сила эта действительно существует и вскоре даст о себе знать так, что всем станет жутко:

Да как взвизгнет! Ах, жутко в степи…

Завтра будут сугробы до крыши… То-то вьюга! Да ну ее! Спи.



Заключение

Тема России, на мой взгляд, является самым интересным образом в творчестве Набокова. Исследование блоковской образности и выразительности в лирике Набокова помогает понять ту глубину ностальгического чувства, какая может быть у человека, любящего Россию. В его произведениях прослеживается образ далекой, потерянной родины и образ поэта, выросшего на чужбине.

Надо сказать, что Набоков никогда не был любимцем критики. Его произведения - не слишком удобная канва для вышивания критических узоров. Но, вызывая восторженные похвалы или крайнее неприятие, писатель никого не оставлял равнодушным. Он любил мир своего воображения и с самозабвением входил в выдуманные роли. Выдумывать он предпочитал и свою жизнь.

Читая Набокова, наверное, нужно следовать совету одного из современников, критика М. Цетлина: "Не надо подходить к Сирину с готовыми мерками и искать того, чего в нем нет, лучше радоваться тому, что в нем есть".



Список использованной литературы

1. Адамович Г.В. Владимир Набоков //Октябрь.

2. Битов А.Г. Одноклассники // Новый мир, 1989. - №5.

3. Ерофеев В.В. Другие берега, Сборник. Л. 1991.

4. Залотусский И. Путешествие к Набокову // Новый мир, 1996. - №12.

5. Лебедев А.К приглашению Набокова // Новый мир, 1996. - №12.

6. Толстая Н.И. Круг, Л. 1990.

7. Фридлянд В.Г. Лирика, Театр. - М., 1981.

8. Федоров В.С. Стихотворения и поэмы. - М. 1991.

9. Шерон Ж. Письма к В.Ф. Маркову //Звезда. С-Пб., 1996. - №10.

10. Шаховская З.А. В поисках Набокова. - М., 1991.

11. Эльзона М.Д. Стихотворения и поэмы. - М., 1990.



Приложение

В. Набоков "Россия" ("Не все ли равно мне, рабой ли, наемницей")

Не все ли равно мне, рабой ли, наемницей

иль просто безумной тебя назовут?

Ты светишь... Взгляну - и мне счастье вспомнится.

Да, эти лучи не зайдут.

Ты в страсти моей и в страданьях торжественных,

и в женском медлительном взгляде была.

В полях озаренных, холодных и девственных,

цветком голубым ты цвела.

Ты осень водила по рощам заплаканным,

весной целовала ресницы мои.

Ты в душных церквах повторяла за дьяконом

слепые слова ектеньи.

Ты летом за нивой звенела зарницами,

в день зимний я в инее видел твой лик.

Ты ночью склонялась со мной над страницами

властительных, песенных книг.

Была ты и будешь. Таинственно создан я

из блеска и дымки твоих облаков.

Когда надо мною ночь плещется звездная,

я слышу твой реющий зов.

Ты - в сердце, Россия. Ты - цепь и подножие,

ты - в ропоте крови, в смятенье мечты.

И мне ли плутать в этот век бездорожья?

Мне светишь по-прежнему ты.

5 марта 1919, Крым.

В. Набоков "Россия" ("Не предаюсь пустому гневу")

Не предаюсь пустому гневу,

не проклинаю, не молю;

как изменившую мне деву,

отчизну прежнюю люблю.

Но как я одинок, Россия!

Как далеко ты отошла!

А были дни ведь и другие:

ты сострадательной была.

Какою нежностью щемящей,

какою страстью молодой

звенел в светло-зеленой чаще

смех приближающийся твой!

Я целовал фиалки мая,-

глаза невинные твои,-

и лепестки, все понимая,

чуть искрились росой любви...

И потому, моя Россия,

не смею гневаться, грустить...

Я говорю: глаза такие

у грешницы не могут быть!

В. Набоков "Вьюга"

Тень за тенью бежит - не догонит,

вдоль по стенке... Лежи, не ворчи.

Стонет ветер? И пусть себе стонет.

Иль тебе не тепло на печи?

Ночь лихая... Тоска избяная...

Что ж не спится? Иль ветра боюсь?

Это - Русь, а не вьюга степная!

Это корчится черная Русь!

Ах, как воет, как бьется - кликуша!

Коли можешь - пойди и спаси!

А тебе-то что? Полно, не слушай...

Обойдемся и так, без Руси!

Стонет ветер все тише и тише...

Да как взвизгнет! Ах, жутко в степи...

Завтра будут сугробы до крыши...

То-то вьюга! Да ну ее! Спи.

30 августа 1919г.

А.А. Блок "На поле Куликовом"

Река раскинулась. Течет, грустит лениво

И моет берега.

Над скудной глиной желтого обрыва

В степи грустят стога.

О, Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

Наш путь - стрелой татарской древней воли

Пронзил нам грудь.

Наш путь - степной, наш путь - в тоске безбрежной -

В твоей тоске, о, Русь!

И даже мглы - ночной и зарубежной -

Я не боюсь.

Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами

Степную даль.

В степном дыму блеснет святое знамя

И ханской сабли сталь...

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль...

Летит, летит степная кобылица

И мнет ковыль...

И нет конца! Мелькают версты, кручи...

Останови!

Идут, идут испуганные тучи,

Закат в крови!

Закат в крови! Из сердца кровь струится!

Плачь, сердце, плачь...

Покоя нет! Степная кобылица

Несется вскачь!

Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:

Не вернуться, не взглянуть назад.

За Непрядвой лебеди кричали,

И опять, опять они кричат...

На пути - горючий белый камень.

За рекой - поганая орда.

Светлый стяг над нашими полками

Не взыграет больше никогда.

И, к земле склонившись головою,

Говорит мне друг: "Остри свой меч,

Чтоб недаром биться с татарвою,

За святое дело мертвым лечь!"

Я - не первый воин, не последний,

Долго будет родина больна.

Помяни ж за раннею обедней

Мила друга, светлая жена!

В ночь, когда Мамай залег с ордою

Степи и мосты,

В темном поле были мы с Тобою, -

Разве знала Ты?

Перед Доном темным и зловещим,

Средь ночных полей,

Слышал я Твой голос сердцем вещим

В криках лебедей.

С полуночи тучей возносилась

Княжеская рать,

И вдали, вдали о стремя билась,

Голосила мать.

И, чертя круги, ночные птицы

Реяли вдали.

А над Русью тихие зарницы

Князя стерегли.

Орлий клёкот над татарским станом

Угрожал бедой,

А Непрядва убралась туманом,

Что княжна фатой.

И с туманом над Непрядвой спящей,

Прямо на меня

Ты сошла, в одежде свет струящей,

Не спугнув коня.

Серебром волны блеснула другу

На стальном мече,

Освежила пыльную кольчугу

На моем плече.

И когда, наутро, тучей черной

Двинулась орда,

Был в щите Твой лик нерукотворный

Светел навсегда.

Опять с вековою тоскою

Пригнулись к земле ковыли.

Опять за туманной рекою

Ты кличешь меня издали...

Умчались, пропали без вести

Степных кобылиц табуны,

Развязаны дикие страсти

Под игом ущербной луны.

И я с вековою тоскою,

Как волк под ущербной луной,

Не знаю, что делать с собою,

Куда мне лететь за тобой!

Я слушаю рокоты сечи

И трубные крики татар,

Я вижу над Русью далече

Широкий и тихий пожар.

Объятый тоскою могучей,

Я рыщу на белом коне...

Встречаются вольные тучи

Во мглистой ночной вышине.

Вздымаются светлые мысли

В растерзанном сердце моем,

И падают светлые мысли,

Сожженные темным огнем...

"Явись, мое дивное диво!

Быть светлым меня научи!"

Вздымается конская грива...

За ветром взывают мечи...

И мглою бед неотразимых

Грядущий день заволокло.

Вл. Соловьев

Опять над полем Куликовым

Взошла и расточилась мгла,

И, словно облаком суровым,

Грядущий день заволокла.

За тишиною непробудной,

За разливающейся мглой

Не слышно грома битвы чудной,

Не видно молньи боевой.

Но узнаю тебя, начало

Высоких и мятежных дней!

Над вражьим станом, как бывало,

И плеск и трубы лебедей.

Не может сердце жить покоем,

Недаром тучи собрались.

Доспех тяжел, как перед боем.

Теперь твой час настал. - Молись!

А.А. Блок " РОССИЯ"

Опять, как в годы золотые,

Три стертых треплются шлеи,

И вязнут спицы росписные

В расхлябанные колеи...

Россия, нищая Россия,

Мне избы серые твои,

Твои мне песни ветровые -

Как слезы первые любви!

Тебя жалеть я не умею

И крест свой бережно несу...

Какому хочешь чародею

Отдай разбойную красу!

Пускай заманит и обманет, -

Не пропадешь, не сгинешь ты,

И лишь забота затуманит

Твои прекрасные черты...

Ну что ж? Одной заботой боле -

Одной слезой река шумней,

А ты всё та же - лес, да поле,

Да плат узорный до бровей...

И невозможное возможно,

Дорога долгая легка,

Когда блеснет в дали дорожной

Мгновенный взор из-под платка,

Когда звенит тоской острожной

Глухая песня ямщика!..

18 октября 1908.

А.А. Блок "Новая Америка"

Праздник радостный, праздник великий,

Да звезда из-за туч не видена...

Ты стоишь под метелицей дикой,

Роковая, родная страна.

За снегами, лесами, степями

Твоего мне не видно лица.

Только ль страшный простор пред очами,

Непонятная ширь без конца?

Утопая в глубоком сугробе,

Я на утлые санки сажусь.

Не в богатом покоишься гробе

Ты, убогая финская Русь!

Там прикинешься ты богомольной,

Там старушкой прикинешься ты,

Глас молитвенный, звон колокольный,

За крестами - кресты, да кресты...

Только ладан твой синий и росный

Просквозит мне порою иным...

Нет, не старческий лик и не постный

Под московским платочком цветным!

Сквозь земные поклоны, да свечи,

Ектеньи, ектеньи, ектеньи -

Шепотливые, тихие речи,

Запылавшие щеки твои...

Дальше, дальше... И ветер рванулся,

Черноземным летя пустырем...

Куст дорожный по ветру метнулся,

Словно дьякон взмахнул орарем...

А уж там, за рекой полноводной,

Где пригнулись к земле ковыли,

Тянет гарью горючей, свободной,

Слышны гуды в далекой дали...

Иль опять это - стан половецкий

И татарская буйная крепь?

Не пожаром ли фески турецкой

Забуянила дикая степь?

Нет, не видно там княжьего стяга,

Не шеломами черпают Дон,

И прекрасная внучка варяга

Не клянет половецкий полон...

Нет, не вьются там по' ветру чубы,

Не пестреют в степях бунчуки...

Там чернеют фабричные трубы,

Там заводские стонут гудки.

Путь степной - без конца, без исхода,

Степь, да ветер, да ветер, - и вдруг

Многоярусный корпус завода,

Города из рабочих лачуг...

На пустынном просторе, на диком

Ты всё та, что была, и не та,

Новым ты обернулась мне ликом,

И другая волнует мечта...

Черный уголь - подземный мессия,

Черный уголь - здесь царь и жених,

Но не страшен, невеста, Россия,

Голос каменных песен твоих!

Уголь стонет, и соль забелелась,

И железная воет руда...

То над степью пустой загорелась

Мне Америки новой звезда!

12 декабря 1913.

А. Блок "Двенадцать"

Черный вечер.

Белый снег.

Ветер, ветер!

На ногах не стоит человек.

Ветер, ветер

На всем божьем свете!

Завивает ветер

Белый снежок.

Под снежком - ледок.

Скользко, тяжко,

Всякий ходок

Скользит - ах, бедняжка!

От здания к зданию

Протянут канат.

На канате - плакат:

"Вся власть Учредительному Собранию!"

Старушка убивается - плачет,

Никак не поймет, что значит,

На что такой плакат,

Такой огромный лоскут?

Сколько бы вышло портянок для ребят,

А всякий - раздет, разут...

Старушка, как курица,

Кой-как перемотнулась через сугроб.

- Ох, Матушка-Заступница!

- Ох, большевики загонят в гроб!

Ветер хлесткий!

Не отстает и мороз!

И буржуй на перекрестке

В воротник упрятал нос.

А это кто? - Длинные волосы

И говорит вполголоса:

- Предатели!

- Погибла Россия! -

Должно быть, писатель -

Вития...

А вон и долгополый -

Сторонкой - за сугроб...

Что' нынче невеселый,

Товарищ поп?

Помнишь, как бывало

Брюхом шел вперед,

И крестом сияло

Брюхо на народ?..

Вон барыня в каракуле

К другой подвернулась:

- Уж мы плакали, плакали...

Поскользнулась

И - бац - растянулась!

Ай, ай!

Тяни, подымай!

Ветер веселый

И зол и рад.

Крутит подолы,

Прохожих ко'сит,

Рвет, мнет и носит

Большой плакат:

"Вся власть Учредительному Собранию"...

И слова доносит:

...И у нас было собрание...

...Вот в этом здании...

...Обсудили -

Постановили:

На время - десять, на' ночь - двадцать пять...

...И меньше - ни с кого не брать...

...Пойдем спать...

Поздний вечер.

Пустеет улица.

Один бродяга

Сутулится,

Да свищет ветер...

Эй, бедняга!

Подходи -

Поцелуемся...

Хлеба!

Что' впереди?

Проходи!

Черное, черное небо.

Злоба, грустная злоба

Кипит в груди...

Черная злоба, святая злоба...

Товарищ! Гляди

В оба!

Гуляет ветер, порхает снег.

Идут двенадцать человек.

Винтовок черные ремни,

Кругом - огни, огни, огни...

В зубах - цыгарка, примят картуз,

На спину б надо бубновый туз!

Свобода, свобода,

Эх, эх, без креста!

Тра-та-та!

Холодно, товарищ, холодно!

- А Ванька с Катькой - в кабаке...

- У ей керенки есть в чулке!

- Ванюшка сам теперь богат...

- Был Ванька наш, а стал солдат!

- Ну, Ванька, сукин сын, буржуй,

Мою, попробуй, поцелуй!

Свобода, свобода,

Эх, эх, без креста!

Катька с Ванькой занята -

Чем, чем занята?..

Тра-та-та!

Кругом - огни, огни, огни...

Оплечь - ружейные ремни...

Революционный держите шаг!

Неугомонный не дремлет враг!

Товарищ, винтовку держи, не трусь!

Пальнем-ка пулей в Святую Русь -

В кондовую,

В избяную,

В толстозадую!

Эх, эх, без креста!

Как пошли наши ребята

В красной гвардии служить -

В красной гвардии служить -

Буйну голову сложить!

Эх ты, горе-горькое,

Сладкое житье!

Рваное пальтишко,

Австрийское ружье!

Мы на горе всем буржуям

Мировой пожар раздуем,

Мировой пожар в крови -

Господи, благослови!

Снег крутит, лихач кричит,

Ванька с Катькою летит -

Елекстрический фонарик

На оглобельках...

Ах, ах, пади!..

Он в шинелишке солдатской

С физиономией дурацкой

Крутит, крутит черный ус,

Да покручивает,

Да пошучивает...

Вот так Ванька - он плечист!

Вот так Ванька - он речист!

Катьку-дуру обнимает,

Заговаривает...

Запрокинулась лицом,

Зубки блещут жемчугом...

Ах ты, Катя, моя Катя,

Толстоморденькая...

У тебя на шее, Катя,

Шрам не зажил от ножа.

У тебя под грудью, Катя,

Та царапина свежа!

Эх, эх, попляши!

Больно ножки хороши!

В кружевном белье ходила -

Походи-ка, походи!

С офицерами блудила -

Поблуди-ка, поблуди!

Эх, эх, поблуди!

Сердце ёкнуло в груди!

Помнишь, Катя, офицера -

Не ушел он от ножа...

Аль не вспомнила, холера?

Али память не свежа?

Эх, эх, освежи,

Спать с собою положи!

Гетры серые носила,

Шоколад Миньон жрала,

С юнкерьем гулять ходила -

С солдатьем теперь пошла?

Эх, эх, согреши!

Будет легче для души!

...Опять навстречу несется вскачь,

Летит, вопит, орет лихач...

Стой, стой! Андрюха, помогай!

Петруха, сзаду забегай!..

Трах-тарарах-тах-тах-тах-тах!

Вскрутился к небу снежный прах!..

Лихач - и с Ванькой - наутек...

Еще разок! Взводи курок!..

Трах-тарарах! Ты будешь знать,

Как с девочкой чужой гулять!..

Утек, подлец! Ужо, постой,

Расправлюсь завтра я с тобой!

А Катька где? - Мертва, мертва!

Простреленная голова!

Что', Катька, рада? - Ни гу-гу...

Лежи ты, падаль, на снегу!..

Революционный держите шаг!

Неугомонный не дремлет враг!

И опять идут двенадцать,

За плечами - ружьеца.

Лишь у бедного убийцы

Не видать совсем лица...

Всё быстрее и быстрее

Уторапливает шаг.

Замотал платок на шее -

Не оправиться никак...

- Что, товарищ, ты не весел?

- Что, дружок, оторопел?

- Что, Петруха, нос повесил,

Или Катьку пожалел?

- Ох, товарищ, родные,

Эту девку я любил...

Ночки черные, хмельные

С этой девкой проводил...

- Из-за удали бедовой

В огневых ее очах,

Из-за родинки пунцовой

Возле правого плеча,

Загубил я, бестолковый,

Загубил я сгоряча... ах!

- Ишь, стервец, завел шарманку,

Что ты, Петька, баба, что ль?

- Верно, душу наизнанку

Вздумал вывернуть? Изволь!

- Поддержи свою осанку!

- Над собой держи контроль!

- Не такое нынче время,

Чтобы нянчиться с тобой!

Потяжелее будет бремя

Нам, товарищ дорогой!

- И Петруха замедляет

Торопливые шаги...

Он головку вскидывает,

Он опять повеселел...

Эх, эх!

Позабавиться не грех!

Запирайте этажи,

Нынче будут грабежи!

Отмыкайте погреба -

Гуляет нынче голытьба!

Ох ты, горе-горькое!

Скука скучная,

Смертная!

Уж я времячко

Проведу, проведу...

Уж я темячко

Почешу, почешу...

Уж я семячки

Полущу, полущу...

Уж я ножичком

Полосну, полосну!..

Ты лети, буржуй, воробышком!

Выпью кровушку

За зазнобушку,

Чернобровушку...

Упокой, господи, душу рабы твоея...

Скучно!

Не слышно шуму городского,

Над невской башней тишина,

И больше нет городового -

Гуляй, ребята, без вина!

Стоит буржуй на перекрестке

И в воротник упрятал нос.

А рядом жмется шерстью жесткой

Поджавший хвост паршивый пес.

Стоит буржуй, как пес голодный,

Стоит безмолвный, как вопрос.

И старый мир, как пес безродный,

Стоит за ним, поджавши хвост.

Разыгралась чтой-то вьюга,

Ой, вьюга', ой, вьюга'!

Не видать совсем друг друга

За четыре за шага!

Снег воронкой завился,

Снег столбушкой поднялся...

- Ох, пурга какая, спасе!

- Петька! Эй, не завирайся!

От чего тебя упас

Золотой иконостас?

Бессознательный ты, право,

Рассуди, подумай здраво -

Али руки не в крови

Из-за Катькиной любви?

- Шаг держи революционный!

Близок враг неугомонный!

Вперед, вперед, вперед,

Рабочий народ!

... И идут без имени святого

Все двенадцать - вдаль.

Ко всему готовы,

Ничего не жаль...

Их винтовочки стальные

На незримого врага...

В переулочки глухие,

Где одна пылит пурга...

Да в сугробы пуховые -

Не утянешь сапога...

В очи бьется

Красный флаг.

Раздается

Мерный шаг.

Вот - проснется

Лютый враг...

И вьюг`а пылит им в очи

Дни и ночи

Напролет...

Вперед, вперед,

Рабочий народ!

... Вдаль идут державным шагом...

- Кто еще там? Выходи!

Это - ветер с красным флагом

Разыгрался впереди...

Впереди - сугроб холодный,

- Кто в сугробе? выходи!..

Только нищий пес голодный

Ковыляет позади...

- Отвяжись ты, шелудивый,

Я штыком пощекочу!

Старый мир, как пес паршивый,

Провались - поколочу!

...Скалит зубы - волк голодный -

Хвост поджал - не отстает -

Пес холодный - пес безродный...

- Эй, откликнись, кто идет?

- Кто там машет красным флагом?

- Приглядись-ка, эка тьма!

- Кто там ходит беглым шагом,

Хоронясь за все дома?

- Все равно, тебя добуду,

Лучше сдайся мне живьем!

- Эй, товарищ, будет худо,

Выходи, стрелять начнем!

Трах-тах-тах! - И только эхо

Откликается в домах...

Только вьюга долгим смехом

Заливается в снегах...

Трах-тах-тах!

Трах-тах-тах...

... Так идут державным шагом,

Позади - голодный пес,

Впереди - с кровавым флагом,

И за вьюгой невидим,

И от пули невредим,

Нежной поступью надвьюжной,

Снежной россыпью жемчужной,

В белом венчике из роз -

Впереди - Иисус Христос.

Январь 1918.

Александр Блок "Утихает светлый ветер..."

Утихает светлый ветер,

Наступает серый вечер,

Ворон канул на сосну,

Тронул сонную струну.

В стороне чужой и темной

Как ты вспомнишь обо мне?

О моей любови скромной

Закручинишься ль во сне?

Пусть душа твоя мгновенна -

Над тобою неизменна

Гордость юная твоя,

Верность женская моя.

Не гони летящий мимо

Призрак легкий и простой,

Если будешь, мой любимый,

Счастлив с девушкой другой...

Ну, так с богом! Вечер близок,

Быстрый лёт касаток низок,

Надвигается гроза,

Ночь глядит в твои глаза.

Размещено на Allbest.ru

...