Понятия добра и зла в отечественной литературе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Цель работы: раскрыть понятия добра и зла в отечественной литературе, объяснить, как эти качества связаны между собой, что они значат в этике, и какое место занимают в литературе.

Понятия добра и зла тесно связанны с такой наукой как этика, но мало кто задумывался о том, как много значат эти качества в жизни, и чему они нас учат в книгах. Существует привычное понятие: добро всегда побеждает зло. Приятно читать книгу или смотреть фильм, когда понимаешь, что справедливость восторжествует, хорошее побеждает плохое и история заканчивается с привычно любимым добрым концом. На психологическом уровне мы учимся на отечественных произведениях быть хорошими и честными людьми, увы, не у всех выходит, но они дают нам надежду на светлое и счастливое, на то, что называется добром.

Этика - одна из древнейших теоретических дисциплин, объектом изучения которой является мораль. Этика изучает историю развития нравственности человечества, исследует мораль как форму общественных отношений и сознания, ее роль в обществе. Этика размышляет о том, что такое добро, а что - зло, в чем цель и смысл жизни человека, какими людьми мы должны быть и как правильно прожить нашу единственную и довольно короткую жизнь. Мыслящий человек не может обойтись без размышлений над этими вопросами, и в этом ему поможет этика - теория морали.

Добро и зло - важнейшие понятия этики. Под добром понимается то, что общество в данный исторический период считает нравственным, достойным уважения, подражания. Мы, люди, вкладываем в это понятие все, что способствует улучшению жизни, нравственному возвышению человека, справедливости, милосердия, любви к ближнему. Когда мы говорим о человеке «добрый», то имеем в виду, что он готов прийти на помощь другому человеку не ради выгоды, а бескорыстно, по убеждению, по моральному долгу. Сотворение добра - это смысл жизни каждого человека. Во всех случаях, когда человеку приходится принимать ответственное решение, он руководствуется главным практическим ориентиром - ценностью добра.

Все, что противоположно добру, есть зло. Это нарушение морали, это безнравственное, достойное осуждения, антигуманное. Это понятие обобщенно выражает все то, что заслуживает презрения и должно быть преодолено людьми, обществом, отдельным индивидом. Зло находится там, где человека унижают, оскорбляют. Понятие зла охватывает все отрицательные явления: насилие, обман, грубость, подлость, воровство, предательство и т. д. Каждый день человек может сталкиваться со злом, которое стало обыденным, вошедшим в привычку - хамство, грубость, эгоизм, равнодушие к страданию, чужой боли, пьянство, хитрость и т. д. К сожалению, зло очень распространено и многолико, а нередко и коварно. Оно не заявляет о себе: «Я - зло! Я - аморальность!», напротив, зло умеет прикрываться маской добра.

Итак, добро и зло являются основными понятиями этики. Они служат нам ориентиром в огромном моральном мире. Нравственный человек стремится строить свою деятельность таким образом, чтобы подавить зло и сотворить добро. Человек - существо моральное, он призван жить по законам морали, которые осмысливаются в этике, а не по законам джунглей, где сильный всегда прав. Понятия добра и зла лежат в основе этической оценки поведения людей. Считая какой-либо человеческий поступок «добрым», «хорошим», мы даем ему положительную моральную оценку, а считая его «злым», «плохим» -- отрицательную

Так и у Е. Шварца. В сказке широко раскрыта тема добра и зла, можно сказать, вся суть изложенного основана на этих двух качествах. Мы наблюдаем этическое поведение двух главных героинь. Мачехи - сторонницы зла и Золушки - сторонницы добра .

Золушка - милая, кроткая, скромная ответственная, искренняя, честная девушка, готова всегда придти на помощь, которая выполняла все прихоти своей мачехи из-за большой любви к отцу. Эти качества, которые мы так ценим в человеке, и есть добро, это достойно уважения, а мачеха - грозная, суровая женщина с «ядовитым» характером ищет во всем выгоду, делает только все для себя, злая, хитрая, завистливая, алчная. Своим поведением она показывает нам безнравственное отношение, презрение к людям т.е. отрицательные явления и зло.

В придуманных произведениях добро всегда побеждает зло, к сожалению в жизни не всегда так , но как говорится: « в сказке лож , да в ней намек…».

Все наши поступки, действия, мораль оценивает с точки зрения гуманизма, определяет, хорошо это или плохо, добро или зло. Если наши поступки полезны людям, способствуют улучшению их жизни - это хорошо, это добро. Не способствуют, мешают - это зло. Английский философ И. Бентам сформулировал такой критерий добра: «Наибольшее счастье для наибольшего числа людей». Добрыми становятся только тогда, когда ведут интенсивную нравственную жизнь (творят добро). А дорогу к добру осилит идущий.

Добро и зло в этическом пространстве

добро зло литература

Этика (лthicб от зthos - обычай, нрав, характер) - это совокупность принципов и норм поведения, принятых в данной эпохе и в данной социальной среде. Основным предметом изучения этики является мораль.

Мораль - это нормы и правила, предъявляемые человеку, осуществление которых носит добровольный характер. Солоницына А.А.Профессиональная этика и этикет. Изд-во Дальневост. ун-та, 2005. Стр. 7

В понимании Аристотеля этика - это особая практическая наука о нравственности (добродетели), цель которой - научить человека, как стать добродетельным (и счастливым). Этика должна помочь человеку осознать главные цели своей жизнедеятельности и решить вопрос о возможности воспитания в государстве добродетельных граждан.

Добро - высшая моральная и нравственная ценность, в отношении которой, все остальные категории являются вторичными.Добро: Источник: http://ethicscenter.ru/dobro.html

Зло - это действия человека или многих людей, направленные на разрушение или игнорирование принятых в обществе моральных принципов, причинение вреда другим людям и себе, оно несет с собой нравственные страдания и ведет к разрушению личности.

Зло, равносильно, как и добро являются основополагающими понятиями этики. Согласно многим религиозным доктринам, эти два понятия стояли у истоков сотворения мира. Только зло является поворотной стороной добра, меньшей его частью. В религии добро - это прерогатива Бога, его могущество в творении добра неоспоримо. Напротив, зло находится в руках у Дьявола (в переводе это значит противник), который слабее Бога. Все религии мира учат, что со злом будет покончено волевым актом Бога. Все явления этого мира проходят через борьбу категорий добра и зла.Зло: Источник: http://ethicscenter.ru/zlo.html

В широком смысле слова добро и зло обозначают положительные и отрицательные ценности вообще. Добро и Зло относятся к наиболее общим понятиям морального сознания, разграничивающим нравственное и безнравственное. Добро принято связывать с понятием Блага, к которому относят то, что полезно людям. Соответственно, не является благом то, что бесполезно, никому не нужно или вредно. Однако как благо есть не сама польза, а лишь то, что приносит пользу, так и зло - не сам вред, а то, что вызывает вред, приводит к нему.

Этику интересуют не любые, а лишь духовные блага, к которым относятся и такие высшие нравственные ценности, как свобода, справедливость, счастье, любовь. В этом ряду Добро - это особый вид блага в сфере человеческого поведения. Иными словами, смысл добра как качества поступков состоит в том, какое отношение эти поступки имеют к благу.

И тогда добро - это любовь, мудрость и талант.

"Пусть те, кому неведомо это состояние, представят себе

по опыту любви в этом мире, какой должна быть

встреча с самым возлюбленным существом" См.: Адо П. Плотин, или простота взгляда.

Что такое любовь? Как бы прекрасен ни был объект, достаточно ли этого, чтобы объяснить нашу любовь к нему?

"Душу могут привлекать предметы очень далекие и гораздо ниже ее. Если она чувствует к ним сильную любовь, то не потому, что они таковы, какие есть, а потому, что к ним присоединяется дополнительный элемент, нисходящий свыше".

Если мы любим, то потому, что с красотой соединяется нечто неизъяснимое: движение, жизнь, блеск, которые делают объект желанным и без которых красота остается холодной и инертной. См.: Адо П. Плотин, или простота взгляда.

Говорил античный философ-идеалист Плотин.

Если религиозная этика рассматривает Добро и Зло прежде всего как основания нравственного поведения личности, то философский анализ этих категорий направлен скорее на выявление их сущности, истоков и диалектики. Стремление понять природу добра и зла, объединяя усилия разных мыслителей, породило богатое классическое философско-этическое наследие, в котором выделяется рассмотрение данных понятий Г.В.Ф. Гегелем. С его точки зрения, взаимосвязанные и взаимополагающие понятия добра и зла неотделимы от понятия индивидуальной воли, самостоятельного индивидуального выбора, свободы и вменяемости. В «Феноменологии духа» Гегель писал: «Так как передо мною стоят добро и зло, то я могу сделать между ними выбор, могу решиться на то и на другое, могу принять в свою субъективность как то, так и другое. Природа зла, следовательно, такова, что человек может его хотеть, но не необходимо должен его хотеть» См.: Гегель Г.В.Ф. Философия права. Стр.45.

Добро реализуется у Гегеля также через индивидуальную волю: «...добро есть субстанциальное бытие для субъективной воли, - она должна его сделать своей целью и совершить... Добро без субъективной воли есть только лишенная абстракции реальность, и эту реальность оно должно получить лишь через волю субъекта, который должен иметь понимание добра, сделать его своим намерением и осуществить в своей деятельности» См.: Гегель Г.В.Ф. Философия права. Стр. 41. Понятие воли Гегель распространяет не только на область внешней реализации, область поступков, но и на область внутреннюю, область мышления и намерений.

Поэтому важную роль он отводит самосознанию, которое выступает как исток самосозидания человеческой личности через свободный выбор между добром и злом. У Гегеля «самосознание есть возможность... ставить собственную особенность выше всеобщего и реализовать ее посредством поступков - возможность быть злым. Таким образом, именно самосознанию принадлежит наиболее важная роль в формировании злой воли, равно как и доброй». См.: Гегель Г.В.Ф. Философия права. Стр. 58

Добро только тогда добро, когда оно имеет в виду благо человеческого рода как такового, то есть добрый поступок и помысел далеки от прямой личной выгоды и раздвигают границы всякого партикулярного интереса.

В противоположность добру зло - это то, что разрушает жизнь и благополучие человека. Зло - всегда уничтожение, подавление, унижение. Зло деструктивно, оно ведет к распаду, к отчуждению людей друг от друга и от животворящих истоков бытия, к гибели. Солоницына А.А.Профессиональная этика и этикет. Изд-во Дальневост. ун-та, 2005. Стр.8

К злу относятся такие качества, как зависть, гордыня, месть, высокомерие, злодеяние. Зависть - одна из главных составляющих зла. Чувство зависти портит личность и взаимоотношения людей, оно возбуждает у человека желание, чтобы другой потерпел неудачу, несчастье, дискредитировал себя в глазах окружающих. Нередко зависть толкает людей на совершение аморальных поступков. Не случайно она считается одним из самых тяжких грехов, ибо все остальные грехи можно рассматривать как следствие или проявление зависти. Злом является и высокомерие, характеризующееся неуважительно-презрительным, надменным отношением к людям. Противоположны высокомерию скромность и уважение к людям. Одно из самых страшных проявлений зла - месть. Иногда она может быть направлена не только против того, кто причинил изначальное зло, но и против его родных и близких, - кровная месть. Христианская мораль осуждает месть, противопоставляя ей непротивление злу насилием.

Если добро ассоциируется у нас с жизнью, процветанием и благоденствием для всех людей (а в пределе -- для всех живых существ), то зло -- это то, что разрушает жизнь и благополучие человека. Зло -- всегда уничтожение, подавление, унижение. Зло деструктивно, оно ведет к распаду, к отчуждению людей друг от друга и от животворящих истоков бытия, к гибели.

Говоря об эмпирической жизни человека, мы должны отметить, что зло, существующее в мире, может быть разделено, по крайней мере, на три вида.

Первый -- физическое, или природное, зло. Это все естественные стихийные силы, которые разрушают наше благополучие: землетрясения и наводнения, ураганы и извержения вулканов, эпидемии и обычные болезни. Исторически природное зло не зависит от человеческой воли и сознания, биологические и геологические процессы происходят помимо людских желаний и действий. Впрочем, издревле существовали учения, утверждавшие, что именно негативные человеческие страсти -- злоба, гнев, ненависть -- создают особые вибрации на тонких уровнях мироздания, которые провоцируют и вызывают природные катаклизмы. Таким образом, духовный мир людей оказывался существенно связанным с якобы чисто природным злом. Подобный взгляд находил выражение и в религии, которая всегда говорила, что физические несчастья, нежданно свалившиеся на людей -- это результат Божьего гнева, ибо люди натворили столько безобразий, что последовало наказание.

В современном мире многие явления природного зла прямо связаны с масштабной деятельностью человечества, с нарушением экологического баланса. И все-таки штормы и смерчи, ливни и засухи -- прежде всего действие объективных стихий -- зло неизбежное и от нас не зависящее.

Вторым видом объективного зла является зло в общественных процессах. Понятие зла: Источник: http://bib.convdocs.org/v28791

Правда, оно совершается уже с участием человеческого сознания, но все-таки во многом помимо него. Так, социальное отчуждение, которое находит выражение в классовой ненависти, насилии, в тяжелых чувствах зависти, презрения, рождается из объективного процесса разделения труда, который неизбежно приводит к частной собственности и эксплуатации. Точно так же объективное противостояние интересов -- борьба за земли, источники сырья -- оборачивается агрессией, войнами, в которые множество людей оказывается, втянуто помимо своей воли. Социальные катаклизмы разражаются так же стихийно и неконтролируемо, как бури, и тяжелое колесо истории безжалостно проезжает по тысячам и миллионам судеб, ломая их и калеча. Результирующая, возникающая из взаимодействия и столкновения многих воль, обнаруживает себя в исторических событиях как слепая и могучая сила, которую не укротить индивидуальным усилием, не отвести от себя. Будучи образцово-нравственным, хорошим, порядочным человеком, можно волею судеб оказаться в эпицентре социального зла, каковым является война, революция, рабство и т. д. Понятие зла: Источник: http://bib.convdocs.org/v28791

Третий вид зла -- зло, субъективное по происхождению, собственно нравственное зло. Разумеется, в реальности оно далеко не всегда существует «в чистом виде», и все же мы обязаны говорить о нем. Нравственным злом мы называем то зло, которое совершается при непосредственном участии человеческого внутреннего мира -- его сознания и воли. Это зло, происходящее и творимое по решению самого человека, по его выбору.

Существуют две разновидности такого зла - враждебность и распущенность.

К враждебности мы относим стремление к разрушению, агрессию, насилие, гнев, ненависть, желание гибели, подавление других. Это зло активное, энергичное, стремящееся уничтожить чужое бытие и благополучие. Оно направлено вовне. Враждебно настроенный человек сознательно стремится нанести другим вред, ущерб, страдание, унижение.

Нередко пусковым механизмом активной враждебности является страх: тот, кто перешел от обороны к нападению, уже не испытывает этого мучительного и унизительного чувства.

Распущенность -- другая разновидность морального зла -- объединяет такие человеческие пороки: малодушие, трусость, лень, холопство, неумение совладать со своими влечениями, желаниями и страстями. Распущенный человек легко поддается соблазнам, недаром христианство утверждает, что дьявол овладевает душой двумя путями -- либо силой, либо обольщением. К распущенности можно отнести жадность, обжорство, похотливость, неуемную страсть к самым разным удовольствиям. Понятие зла: Источник: http://bib.convdocs.org/v28791

Распущенный человек не соблюдает императивов благоволения к другим, потому что не способен отказаться от своих удовольствий, какими бы они ни были грубыми, вредными для здоровья и извращенными. Эгоизм и телесные влечения преобладают в нем и вытесняют всякую деятельную заботу о ближних. Он слаб перед собственными желаниями, он их слуга и раб. В сущности, уступать своим влечениям гораздо проще, чем им противостоять, и распущенный с легким сердцем предается своим слабостям. Распущенный человек уподобляется животному, которое не знает социокультурных ограничений и запретов, он боится и избегает усилия, преодоления, строгой дисциплины, стремится избежать любого дискомфорта, не способен проявлять терпение. Такие люди легко становятся предателями и угодливыми холопами, они готовы жертвовать кем угодно и чем угодно ради собственного удобства, сытости и благоустроенности. Понятие зла: Источник: http://bib.convdocs.org/v28791

В этом мире нас все подталкивает ко злу, а к добру ничто не побуждает, кроме самой свободы.

Свобода - способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, осуществлять выбор. Люди не вольны в выборе объективных условий своей деятельности, однако они обладают конкретной и относительной свободой, когда сохраняют возможность в выборе санкционируемых нормами и ценностями данного общества целей и средств их достижения. Солоницына А.А.Профессиональная этика и этикет. Изд-во Дальневост. ун-та, 2005. Стр.8

Фримдрих Эмнгельс -- немецкий философ писал: "Представления о добре и зле так сильно менялись от народа к народу, от века к веку, что часто прямо противоречили одно другому". Вот о чем спорили образованные молодые люди начала прошлого века (Онегин и Ленский во второй главе "Евгения Онегина" А. С. Пушкина). "Меж ними все рождало споры и к размышлению влекло:

Племен минувших договоры, Плоды наук, добро и зло, И предрассудки вековые, И гроба тайны роковые, Судьба и жизнь в свою чреду, Все подвергалось их суду" См.Пушкин А.С. Евгений Онегин

Эти понятия вечные и неразделимые. По своему императивно-ценностному содержанию добро и зло как бы представляют собой две стороны одной медали. Они взаимоопределены и в этом они как бы равны. Добро и зло являются однопорядковыми началами мира, находящимися в постоянном и неустранимом единоборстве. Уже в древности была глубоко осмыслена идея непреодолимой связи добра и зла. Старинная китайская притча рассказывает о юноше, который обратился к мудрецу с просьбой взять его к себе в ученики с тем, чтобы наставить на путь истины. -- Умеешь ли ты лгать? -- спросил мудрец. -- Конечно, нет! -- ответил юноша. -- А воровать? -- Нет. -- А убивать? -- Нет -- Так иди, -- воскликнул учитель, -- и познай все это. А познав, не делай! Притча: Источник: http://znanija.com/task/1757765Что хотел сказать мудрец своим странным советом? Ведь не то, что надо окунуться во зло и порок, чтобы обрести истинное понимание добра и постигнуть мудрость. Наверное, ради обретения мудрости юноша не должен был научиться лицемерить, ловчить, убивать. Мысль мудреца была иная: кто не узнал и не пережил зла, тот не может быть по-настоящему, деятельно добр. В Эдеме познание добра и зла было на одном дереве, то есть добро невозможно было познать без зла. Эта идея проходит через всю историю философии и конкретизируется в ряде этических положений. Во-первых, добро и зло содержательно диалектически взаимоопределены и познаются в единстве, одно через другое. Это то, что было предложено юноше в китайской притче. Человек узнает зло, поскольку имеет определенное представление о добре; он ценит добро, испытав на собственном опыте, что такое зло. Кажется, логично желать только добра, и нельзя в полной мере отрешиться от зла, не рискуя в то же время потерять добро. Существование зла порой представляется своего рода условием или непременным сопутствующим обстоятельством существования добра.

Основное положение этики, понявшей парадокс добра и зла, может быть так формулировано: поступай так, как будто бы ты слышишь Божий зов и призван в свободном и творческом акте соучаствовать в Божьем деле, раскрывай в себе чистую и оригинальную совесть, дисциплинируй свою личность, борись со злом в себе и вокруг себя, но не для того, чтобы оттеснять злых и зло в ад и создавать адское царство, а для того, чтобы реально победить зло и способствовать просветлению и творческому преображению злых ». Нравственность базируется на высшей ценности Добра, Блага. Она регулирует поведение человека и его отношение именно с позиции добра или зла.

Добро и зло - это предельные этические понятия, центр и «нерв» всех этических проблем.

Проблемы Добра и Зла, справедливости и несправедливости, насилия и ненасилия были и остаются центральными и вечными проблемами этики. А. Швейцер высказал мудрую мысль: «Доброта должна стать действительной силой истории и провозгласить начало века гуманности. Только победа гуманистического мировосприятия над антигуманизмом позволит нам с надеждой смотреть в будущее». Зеленкова И.Л., Беляева Е.В. Этика, Минск, 2000.

Добро и зло в сказке Евгения Шварца «Золушка»

Рассмотрим произведение Евгения Шварца «Золушка». Она служит нам замечательным примером. Учит нас поступать по совести, быть добрыми и честными людьми. В сказке широко раскрыта тема добра и зла, можно сказать, вся суть изложенного основана на этих двух качествах.

«Разные люди бывают на свете: кузнецы, повара, доктора, школьники, учителя, кучера, актеры, сторожа. А я вот - сказочник. И все - и актеры, и учителя, и кузнецы, и доктора, и повара, и сказочники - все мы работаем, и все мы люди нужные, необходимые, очень хорошие люди» См. Шварц Е. Снежная королева . Эти слова героя пьесы «Снежная королева» полностью применимы к ее автору, Евгению Львовичу Шварцу, который талантливо, честно и самоотверженно работал в литературе несколько десятилетий.

Евгений Шварц знал секрет, позволявший ему, не нарушая законов сказки, впускать в нее самую что ни на есть современную бытовую реальность. В отличие от многих интерпретаторов старых сказок, он никогда не допускал своеволия в отношении к главному - толкованию добра и зла. Он никогда не сделал бы Бабу-ягу доброй, а Снегурочку - отталкивающе развязной. Традиционная сказочная этика была свята для Шварца, он чтил запечатленный в сказках извечный нравственный закон, согласно которому зло всегда остается злом, а добро - добром - без текучести и психологических перевертышей. И если даже его Золушка говорит о себе: «я ужасно гордая!» все понимают что это не так. Ее поведение на протяжении всей истории показывает, какая она добра скромная и кроткая девушка.

Вот первая причина неувядаемости фильма 1947 года. Недаром он заканчивается следующим монологом короля: "Связи связями, но надо же и совесть иметь. Когда-нибудь спросят: а что ты можешь, так сказать, предъявить? И никакие связи не помогут тебе сделать ножку маленькой, душу - большой, а сердце - справедливым". Как здраво на все времена звучат эти слова! Цитата: Источник: http://www.russkoekino.ru/books/ruskino/ruskino-0047.shtml

Впрочем, сам по себе мудрый текст имеет гораздо больше шансов на бессмертие, чем легко устаревающее кинематографическое произведение. Бывает ведь и такое - фразы из фильмов бытуют, переходя из уст в уста, когда сами эти фильмы приказали долго жить. Не то - "Золушка". Стоит произнести название фильма, и память подскажет не только смешные реплики или песенку "Про старого жука", но и совершенно живой зрительный образ: мягкие серебристо-жемчужные тона, уют сказочного королевства, прихотливо петляющую дорогу, по которой, сопровождаемый запыхавшейся свитой, вприпрыжку мчится длинноногий, чудаковатый король.

Евгений Львович Шварц - писатель, судьба которого даже в контексте судеб его современников воспринимается как своеобразная судьба художника, складывающаяся, казалось бы, из различного толка случайностей и превратностей, способная служить правдивым зеркалом, в котором точно отражается его неповторимое своеобразие, его нравственная позиция, его убеждение в важности избранного им жизненного поприща. В творческой судьбе Шварца с необыкновенной отчетливостью отразились его ненасытность искателя, страсть к постижению разных, сложных, поучительных человеческих характеров и, более всего, жгучее и самоотверженное художественное стремление представить людям мир, в котором мы живем, объясненным, разгаданным, открытым во всей многоцветности.

Писатели очень разными дорогами движутся навстречу литературному успеху. Для многих из них литературными университетами становятся выпавшие на их долю жизненные испытания.

В этих испытаниях выковываются страстные и воинствующие писательские индивидуальности, высокий удел которых одаривать читателей собственным жизненным опытом. Их творческий девиз: учу других тому, чему меня самого научила жизнь. Других направляет в литературу сама, если так можно выразиться, литература с ее неисчерпаемым духовным потенциалом и неисчислимыми внутренними богатствами. Третьих - Евгений Шварц принадлежал к их числу - стать писателями заставляет их неутомимое воображение, фантазия, в которой слились воедино мировоззрение и аналитический талант, глубокое знание жизни и извечная потребность знать ее еще лучше, глубже, шире.

Профессиональную литературную работу Е. Шварц начал уже взрослым и причастным к искусству человеком.Истории: Источник: http://www.bestreferat.ru/referat-172984.html В молодости Шварц выступал в небольшом экспериментальном, или, как говорили в те времена, студийном театре, и надо сказать, критика отнеслась вполне серьезно к его актерским возможностям. В рецензиях на его спектакли "Театральной мастерской" - так назывался театр - неизменно отмечались его пластические и голосовые данные, ему обещали счастливое сценическое будущее.

Шварц оставил сцену задолго до того, как стал писателем, поэтом, драматургом. Темперамент упрямого наблюдателя, блистательного рассказчика, в своих рассказах в полную меру своей индивидуальности, увлеченность имитатора, пародиста и пересмешника были, вероятно, преградой на пути к актерскому перевоплощению. Трудясь на сцене, он лишался в немалой степени возможности оставаться самим собой, а любое самоотречение было не в его характере.

Как бы там ни было, расставался он с актерством вполне спокойно, так, как будто это было предназначено ему самой судьбой. Прощаясь со сценой, он, разумеется, и не подозревал в те далекие времена, что завоюют в будущем театральные подмостки в качестве одного из самых ярких и смелых драматургов века, что созданные им сказки прозвучат на многих театральных языках мира. Но так уж устроена жизнь - трудные решения сплошь и рядом оказываются самыми счастливыми решениями. В ту минуту, уходил со сцены актер Евгений Шварц, начиналось восхождение на нее Евгения Шварца - драматурга.

Драматургия Е.Л. Шварца содержит сюжеты и образы, которые позволили определить жанр многих его пьес, как "пьеса-сказка", "сказочная пьеса", "драматическая сказка", "комедия-сказка".

Его пьесы на сказочные сюжеты принесли ему мировую славу, хотя в авторской копилке их оказалось совсем немного. Да и сам он к собственным пьесам относился, по мнению современников, "без всякого придыхания". Хотя, на самом деле, именно они звучали как камертон эпохи, оставаясь актуальными. Так спектакль по его пьесе "Голый король", созданной автором в 1943 году, в "Современнике" был поставлен уже после смерти автора, ознаменовав собой период "оттепели". А пьеса "Дракон", написанная как антифашистский памфлет в 1944 году зазвучала по-новому в период перестройки. Оказалось, что избранные Шварцем темы для творчества, по существу - темы вечные. Пьеса "Тень" не сходит со сцены театров, вдохновляя режиссеров на новые постановочные интепретации.

Личность, мировоззрение Е.Л. Шварца проясняют многочисленные воспоминания современников. Режиссер Н. Акимов пишет: "Е. Шварц выбрал для своей комедии особый, в наши дни им одним разрабатываемый жанр - комедию-сказку. Со словом "сказка" у каждого взрослого человека связано представление о чем-то необыкновенном, чудесном, дорогом и безвозвратно потерянном История: Источник: http://www.bestreferat.ru/referat-172984.html. Мы помним наши детские впечатления от сказок, и, когда много лет спустя умные, образованные, оснащенные жизненным опытом и сформировавшимся мировоззрением, мы снова пытаемся проникнуть в этот чудесный мир, вход в который закрыт для нас. И нашелся все-таки волшебник, который, сохранив власть над детьми, сумел покорить и взрослых, вернуть нам, бывшим детям, магическое очарование простых сказочных героев".

Так Евгений Шварц покорил нас своей сказкой о «Золушке». Но существуют и другие сказке о золушке. Попробуем сравнить их.

"Золушка, или хрустальная туфелька" Ш. Перро, "Хрустальный башмачок" и "Золушка" Е. Шварца почти полвека мирно сосуществуют. Между ними много общего. Ни для кого не секрет, что Т. Габбе и Е. Шварц опирались на сказку Ш. Перро, однако создали они оригинальные драматические произведения, ставшие частью нашей национальной культуры. И, очевидно, речь здесь должна идти о так называемом "бродячем" сюжете, ведь источником для обоих произведений послужила литературная сказка.

Обращение многих детских писателей к сказочному жанру во второй половине 30-х годов имеет много причин. Одна из них - общественная атмосфера, засилие цензуры. Размышления Е. Шварца о времени и о себе в дневниковых записях 1945-1947 годов, когда писался сценарий и снимался кинофильм "Золушка", помогают глубже понять мироощущение художника, его замысел. В записи от 16 января 1947 года читаем: "...На душе смутно. Я мастер ничего не видеть, ничего не обсуждать и верить, даже веровать, что все обойдется. Но через этот туман начинает проступать ощущение вещей, на которые глаз-то не закроешь". Шварц Е. Живу беспокойно...Из дневников. М., 1990. С.25. Сегодня дневники рассказывают о том, о чем современники, исследователи могли только догадываться. Сказочник, как бы трудно и страшно ему не было, стремится заставить своих юных "спутников" "повеселеть", чтобы сберечь их душу: ведь то, что стало смешным, перестает быть страшным. Для своего киносценария Е. Шварц избрал жанр лирической комедии. На первый взгляд, ничего неожиданного или оригинального в этом нет. И тема Золушки и жанр лирической комедии широко использовались в кино. Достаточно вспомнить домработницу Анюту ("Веселые ребята"), почтальона Стрелку ("Волга-Волга), няньку Таню Морозову ("Светлый путь"). Целеустремленные, добрые, отзывчивые, они добиваются осуществления самых заветных желаний: одна становится певицей, другая - композитором, третья - знаменитой на всю страну ткачихой, каждая при этом обретает своего принца. Интересно, что первоначально фильм "Светлый путь" назывался "Золушка", однако под давлением сверху Г. Александрову пришлось изменить название. Правда, следы этого замысла сохранились, не только в теме, но и в песне героини, завершающей фильм: "И Калинин самолично орден Золушке вручил".

Как видим, шварцевская "Золушка", создававшаяся в конце 40-х годов, отталкивается от двух первоисточников: сюжетного - сказка Ш.Перро и жанрового - лирические кинокомедии о судьбе советской женщины. Литературная сказка, как это следует из самого термина, соединяет в себе литературное и фольклорное (сказочное) начала. Это замечательно показала Т. Габбе в прологе сказки-комедии "Оловянные кольца". После длительного выяснения отношений Автор и Старуха (Сказка) заключают договор: "Автор. Только имейте в виду: характеры должны остаться мои. Старуха. Идет! А имена и костюмы пусть будут мои - сказочные. Автор. Идет! Но предупреждаю вас: мысли будут мои. Старуха. А приключения мои" Габбе Т. Город мастеров: Пьесы-сказки. М., 1961

С обоюдного согласия шутки, чувства и мораль являются общими. В характерах, как видим, наиболее ярко выражается та действительность, которая окружает художника и делает литературную сказку современной и злободневной. Именно в характерах с наибольшей полнотой раскрывается авторская воля. Образная система шварцевской сказки существенно отличается от литературного первоисточника. Действующих лиц вдвое больше: здесь и герои из других сказок Ш. Перро - Кот в сапогах, Мальчик-с-пальчик; и совсем новые, играющие важную роль, - Паж, Министр бальных танцев маркиз Падетруа, Лесничий; эпизодические, часто безымянные персонажи, с которыми говорит Король, - солдаты, привратники, старый слуга и т.д. Некоторые персонажи сказки Ш. Перро у Е. Шварца либо отсутствуют(Королева), либо их роль и функции существенно изменены (Король, Капрал, примеряющий туфельку, и др.)См. Шварц Е. живу беспокойно… Из дневников. М., 1990

Думается, это связано с переосмыслением Е.Шварцем основного конфликта сказки Ш. Перро. О чем сказка Ш. Перро? О "такой сварливой и высокомерной женщине, какой свет еще не видывал". В доме мужа "все было ей не по вкусу, но больше всего невзлюбила она свою падчерицу", потому что рядом с доброй, приветливой и красивой Золушкой "мачехины дочки казались еще хуже».

Доброта, долготерпение Золушки в конце концов вознаграждаются: на ней женится принц. Конфликт вполне укладывается в семейные рамки и христианскую мораль: будь добр, терпелив и господь наградит тебя. Е. Шварц бережно переносит мотив злой Мачехи, притесняющей падчерицу и мужа, однако семейный конфликт превращает в социальный: Мачехе мало властвовать в собственном доме, ей хочется управлять всем королевством: "Ну, теперь они у меня попляшут во дворце! Я у них заведу свои порядки! Марианна, не горюй! Король - вдовец! Я и тебя пристрою. Жить будем! Эх, жалко - королевство маловато, разгуляться негде! Ну ничего! Я поссорюсь с соседями! Это я умею"См. Шварц Е. Золушка .

В обеих сказках злое начало воплощено в образе Мачехи. Однако если у Ш. Перро она - "сварливая и высокомерная женщина", то у Е. Шварца, помимо этого, явно выражены Диктаторские замашки. Так в старую сказку входит обновленная тема - тема власти, деспотизма. Сказочная Мачеха под пером Е. Шварца обретает вполне реалистические и даже конкретно-исторические черты. Не только падчерица, но и ее отец - "человек отчаянный и храбрый", который не боится ни разбойников, ни чудовища, ни злого волшебника, постоянно вздрагивает и оглядывается, опасаясь прогневить жену. "Жена моя, - говорит он королю, - женщина особенная. Ее родную сестру, точно такую же, как она, съел людоед, отравился и умер. Видите, какие в этой семье ядовитые характеры". Эта "особенная женщина" все силы, энергию тратит на то, чтобы добиться определенных привилегий теми способами, которые были в ходу, когда писалась сказка, и которые еще не ушли в прошлое и сегодня: "Я работаю, как лошадь. Я бегаю, хлопочу, очаровываю, ходатайствую, требую, настаиваю. Благодаря мне в церкви мы сидим на придворных скамейках, и в театре - на директорских табуреточках. Солдаты отдают нам честь! Моих дочек скоро запишут в бархатную книгу первых красавиц двора! Кто превратил наши ногти в лепестки роз? Добрая волшебница, у дверей которой титулованные дамы ждут неделями. А к нам волшебница пришла на дом. Одним словом, у меня столько связей, что можно с ума сойти от усталости, поддерживая их" (421). Современники, и не только взрослые, легко узнавали в Мачехе советскую "светскую" даму.

Особое значение в сказочном контексте приобретает слово "связи". Даже фея не может не считаться с обозначенным им явлением: "Ненавижу старуху лесничиху, злобную твою мачеху, да и дочек ее тоже. Я давно наказала бы их. но у них такие большие связи!". Волшебники не властны над связями! Единственно, что может сделать автор, дать нравственную оценку в конце сказки устами Короля: "Ну вот, друзья, мы и добрались до самого счастья. Все счастливы, кроме старухи лесничихи. Ну, она, знаете ли, сама виновата. Связи связями, но надо же и совесть иметь. Когда-нибудь спросят: а что ты можешь, так сказать, предъявить? И никакие связи не помогут тебе сделать ножку маленькой, душу - большой, а сердце - чистым.

Весь текст сценария, связанный с изображением характера Мачехи, пронизан иронией. Многие ее реплики, монологи являются саморазоблачениями. Е. Шварц показывает, что добрые слова и интойации, обращенные к Золушке, - всегда предвестники неприятностей: "Ах да, Золушка, моя звездочка! Ты хотела побежать в парк, постоять под королевскими окнами. - Можно? - спрашивает девочка радостно, - Конечно, дорогая, но прежде прибери в комнатах, вымой окна, натри пол, выбели кухню, выполи грядки, посади под окнами семь розовых кустов, познай самое себя и намели кофе на семь недель". Весь этот перечень носит явно издевательский характер. В процессе киносъемок характер Мачехи претерпел некоторые изменения, и, думается, они вполне закономерны и лучше высвечивают его суть. В киносценарии Мачеха ласковыми словами заставляет Золушку надеть Анне туфельку, в кинофильме после ласковых слов, не возымевших действия, следует угроза сжить со света отца. Смена мотивировок позволяет ярче прояснить деспотическую натуру Мачехи: кнут и пряник - испытанные средства больших и маленьких тиранов. Как только рушится ее заветная мечта завладеть королевством, маска сбрасывается, и Мачеха кричит Королю: "Интриган! А еще корону надел!" См. Шварц Е. Золушка . Зритель становится свидетелем метаморфозы: сказочная злодейка превращается в мелкую квартирную интриганку. То, что было страшным, стало смешным и повседневным, из реального быта. Несколько лет спустя в прологе "Обыкновенного чуда" Е. Шварц скажет это открыто: в короле "вы легко угадаете <…> обыкновенного квартирного деспота, хилого тирана, ловко умеющего объяснять свои бесчинства соображениями принципиальными". Как видим, сказочное и реально существующее зло у Е. Шварца едины, неразделимы. Бережно перенеся из литературного первоисточника мотив противостояния падчерицы и мачехи, Е. Шварц окружает Золушку друзьями-единомышленниками. На одном полюсе конфликта - Мачеха с дочками (роль последних в сценарии предельно сужена), на другом - Золушка, ее отец, Фея, Паж, Король, Принц и даже Капрал, словом, все хорошие, честные, порядочные люди. Зло, хотя и сильно, одиноко, доброе начало объединяет всех. Такая тенденция наметилась в литературной сказке с 20-х годов. Вместе с Золушкой, носительницей доброго начала, в сказку входит одна из главных тем творчества Е. Шварца - тема любви, понимаемая драматургом весьма широко.

Противостояние добра и зла, таким образом, предстает как противостояние любви деспотизму и тирании. Такое сплетение тем любви и деспотизма - характернейшая особенность творчества Е. Шварца ("Снежная королева", "Золушка", "Обыкновенное чудо" и др.). Способности любить Е. Шварц лишает обычно носителей злого начала (Мачеха и ее дочери). Зато остальные персонажи обязательно кого-то любят: Принца, Принц и Паж - Золушку, Король и Лесничий - своих детей, последний, по его словам, вообще влюбчив, Капрал и солдаты тоже знают, что такое любовь, для Феи, золушкиной крестной, и ее ученика любовь и творчество - нераздельны. Если сравнить героиню Ш. Перро и Е. Шварца, нетрудно заметить весьма существенные отличия. Изначально данная Ш. Перро характеристика - "добрая, приветливая, милая", с хорошим вкусом - почти не конкретизируется, читатель почти ничего не знает о психологическом состоянии героини. Характер раскрывается в предложенных обстоятельствах, но не развивается. Ш. Перро идет от народной сказки и гораздо ближе к ее канонам, чем авторы более позднего времени. Е. Шварц опирается не только на фольклорную традицию, но учитывает и те новые черты, которые обрела литературная сказка в 20-30-е годы нашего столетия. Шварцевская героиня тоже добра, приветлива, нежна, терпит напраслину. Однако и доброта и приветливость даны ей не от рождения, а являются результатом повседневного труда души: "Натирая пол, я очень хорошо научилась танцевать. За шитьем я очень хорошо научилась думать. Терпя напрасные обиды, я научилась сочинять песенки. За прялкой я их научилась петь. Выхаживая цыплят, я стала доброй и нежной" (420). Иногда ее одолевают сомнения: "Неужели мне не дождаться веселья и радости?». Е. Шварц показывает, как одиноко девушке: "Мне так надоело самой себе дарить подарки на день рождения и на праздники. Добрые люди, где же вы?". Единственными собеседниками ее являются кухонная утварь да цветы в саду, которые всегда ей сочувствуют, с ними она делит радость и горе. Золушка мечтает о счастье, однако ради его достижения она никогда не поступится собственным достоинством: "Мне так хочется, чтобы люди заметили, что я за существо, но только непременно сами. Без всяких просьб и хлопот с моей стороны. Потому что я ужасно гордая, понимаете?". Как видим, и здесь она полная противоположность Мачехе.

Е. Шварц показывает не просто добрую, отзывчивую и работящую девушку, но человека талантливого, одаренного, окрыленного. Для нее любая работа - вдохновенный труд, творческая атмосфера, в которую она погружена, заразительна. В изображении любви Золушки и Принца Е. Шварц настолько своеобразен, что о каком-либо сходстве с Ш. Перро нет и речи. Он подчеркивает, что Король и Принц поражены не столько красотой девушки (это только первое впечатление), но главным образом естественностью, простотой, правдивостью, искренностью, такими редкими при дворе. Не случайно Король дважды с восторгом замечает: "Вот радость-то! Она говорит искренне!" "Ха-ха-ха! - ликует король. - Искренне! Ты заметь, сынок, она говорит искрение!". См.: Шварц Е. Золушка

В изображении любви Золушки и Принца главный акцент делается на их духовной близости, частичном сходстве судьбы. И он, и она выросли без материнской ласки, Принц также одинок (отец не заметил, что он вырос, и обращается с ним, как с ребенком), они понимают друг друга с полуслова, оба творчески одаренные натуры. Любовь преображает молодых людей, они не понимают своих поступков, становятся непредсказуемыми: "Что со мною сталось! - шепчет Золушка. - Я такая правдивая, а ему не сказала правды! Я такая послушная, а его не послушалась! Я так хотела его видеть - и задрожала, когда встретила, будто волк попался мне навстречу. Ах, как просто все было вчера и как странно сегодня"

Принц тоже ведет себя не по скобочному: он становится легко ранимым, обидчивым (почему Золушка не объяснила причину отъезда), недоверчивым (пренебрегает мудрым советом отца), бежит от людей, пытаясь все-таки "найти одну девушку и спросить ее, за что она так обидела" его. И в то же время Е. Щварц показывает душевную зоркость влюбленного Принца: "Что-то очень знакомое есть в ваших руках, в том, как вы опустили голову... И эти золотые волосы". В Золушке-замарашке он узнает девушку, которую полюбил. Его не отпугивает ее бедный наряд: В кинофильме этот момент усилен. Когда Золушке предлагают что-нибудь исполнить и она сразу соглашается, Король потрясение замечает: "Не ломается!". В сцене в лесу Принц говорит, что все принцессы - ломаки. "Если вы бедная, незнатная девушка, то я только обрадуюсь этому" Ради своей любимой он готов на любые лишения и подвиги. По Е.Шварцу, истинная любовь способна разрушить все преграды. Гимн безрассудству влюбленных храбрецов писатель создаст в "Обыкновенном чуде". В "Золушке", обращенной к детям, он делает это в слегка завуалированной форме. Не надо забывать, что в детской литературе той поры тема любви была гонимой, запретной. Не случайно и в кинофильме слово "любовь" в устах мальчика-пажа заменено словом "дружба". См.: Шварц Е. Живу беспокойно… Из дневников

Испытанию автор подвергает и Золушку, правда, не в сценарии, а в кинофильме. Девушка оказывается перед выбором, отнюдь не сказочного свойства: наденешь хрустальную туфельку Анне - можешь потерять любимого, не наденешь - можешь потерять отца. Предать отца, который из-за своей влюбчивости и доброты оказался во власти злой Мачехи, героиня не может. Нельзя строить счастье на несчастье других, тем более отца - эта мысль выражена Е. Шварцем предельно откровенно, она проходит через все произведение и очень актуальна для времени, когда отречение от близких людей пытались превратить в норму. Здесь все взаимосвязано: характер героини определяет ее нравственный выбор, а этот выбор в свою очередь по-новому освещает характер.

Любовь облагораживает, окрыляет тех, кто соприкасается с нею и кто сам способен любить. В этом отношении интересен образ Лесничего - отца Золушки. Как известно, в сказке Ш. Перро отец "на все смотрел глазами" жены "и, наверно, только побранил бы дочку за неблагодарность и непослушание", если бы она вздумала жаловаться на мачеху. У Е. Шварца Лесничий понимает, что вместе с дочерью угодил в кабалу к "прехорошенькой, но суровой" женщине, он испытывает чувство вины перед любимой дочерью. Буквально несколькими деталями автор показывает, что отец искренне любит Золушку, первым замечает перемену в ее поведении и движимый чувствами любви и вины "распрямляется". Этот мотив усилен в кинофильме: именно Лесничий приводит Золушку во дворец и показывает туфельку, которую нашел у нее. Его уже не останавливает и не приводит в трепет ни грозный взгляд жены, ни гневный окрик. Отцовская любовь оказывается сильнее страха. А главное, на глазах зрителя робкий добрый человек становится смелым, нетвердым, то есть происходит развитие характера. И это явно авторское, а не сказочное начало.

В шварцевской сказке появляется тема, на которую у Ш. Перро нет и намека: любовь способна творить чудеса и таким чудом является творчество. Фея любит творить чудеса и называет это работой: "Сейчас, сейчас буду делать чудеса! Обожаю эту работу!". Она радостно и самозабвенно творит, и каждый ее жест сопровождается музыкой: то это "веселый звон", когда, подчиняясь вращательным движениям волшебной палочки, к ее ногам подкатывается огромная тыква; то это "бальная музыка, мягкая, таинственная, негромкая и ласковая", сопровождающая переодевание Золушки в бальное платье; появление Феи сопровождает музыка "легкая-легкая, едва слышная, но такая радостная". Петровский М. Книги нашего детства. М., 1986

Мальчик-паж смотрит на Золушку влюбленными глазами. Для Феи и автора - это творческий стимул: "Отлично, - радуется Фея. - Мальчик влюбился. Мальчуганам полезно безнадежно влюбляться. Они тогда начинают писать стихи, а я это обожаю".

Когда мальчик говорит, что "любовь помогает нам делать настоящие чудеса", и подает Золушке хрустальные туфельки, Фея замечает: "Какой трогательный, благородный поступок. Вот это мы и называем в нашем волшебном мире - стихами". В один ряд Е. Шварц ставит "любовь", "стихи" и "чудеса", "волшебство". Художник и волшебник, таким образом, оказываются понятиями равнозначными, что особенно ярко проявилось позднее в "Обыкновенном чуде". Тема творчества, радости и счастья творить в сочетании с темами любви и власти впервые появляется в "Золушке". Переклички, параллели с "Обыкновенным чудом" не только не случайны, но и вполне закономерны. Первый акт "Обыкновенного чуда" Е. Шварц написал в 1944 г., последний - в 1954 г.

Работа над "Золушкой" (сценарием и фильмом) пришлась на 1945-1947 годы, то есть на тот период, когда "Обыкновенное чудо" было на время отложено, однако мысли, волновавшие писателя, с учетом возрастного адреса частично реализовались здесь. Такое нередко бывает с писателями, работающими одновременно для детей и взрослых: подобную перекличку между "Золотым ключиком" и третьей частью "Хождения по мукам" А. Толстого обнаружил М. Петровский.

Нельзя обойти вниманием еще одну особенность сказки Е. Шварца: сказочные образы, предметы и ситуации заметно снижены, а обыкновенные, или близкие к тому, сделаны волшебными. Кот в сапогах снимает сапоги и спит у камина, Мальчик-с-пальчик играет в прятки на деньги, семимильные сапоги проносят мимо цели и т.п. Наоборот, естественные, казалось бы, свойства человеческого характера абсолютизируются. В заключительном монологе Король говорит: "Обожаю, прекрасные свойства его (мальчика.) души: верность, благородство, умение любить. Обожаю, обожаю эти волшебные чувства, которым никогда, никогда не придет конец". Очевидно, слишком ощутим дефицит этих волшебных свойств, если художник говорит о них в ключевой фразе сценария. См.: Шварц Е. Живу беспокойно… Из дневников

Даже беглый анализ свидетельствует о том, что писатель обращается к "бродячему" сюжету лишь тогда, когда видит возможность в "чужом" выразить "свое", сокровенное. За то, что в самые мрачные времена Е. Шварц, К. Чуковский, А. Толстой, А. Волков, Н. Носов, А. Некрасов могли донести до читателя правду, сохранить в нем живую душу, надо. Как советовал поэт, пред ними "смиренно преклонить колени". Петровский М. книги нашего детства. М., 1986

Заключение

Режиссер Н.П. Акимов говорил замечательные слова о драматургии Е.Л. Шварца: "…На свете есть вещи, которые производятся только для детей: всякие пищалки, скакалки, лошадки на колесиках и т.д. Другие вещи фабрикуются только для взрослых: бухгалтерские отчеты. Машины, танки, бомбы, спиртные напитки и папиросы. Однако трудно определись, для кого существуют солнце, море, песок на пляже, цветущая сирень, ягоды, фрукты и взбитые сливки? Вероятно - для всех! И дети, и взрослые одинаково это любят. Так и с драматургией. Бывают пьесы исключительно детские. Их ставят только для детей, и взрослые не посещают такие спектакли. Много пьес пишется специально для взрослых, и, даже если взрослые не заполняют зрительного зала, дети не очень рвутся на свободные места.

А вот у пьес Евгения Шварца, в каком бы театре они ни ставились, такая же судьба, как у цветов, морского прибоя и других даров природы: их любят все, независимо от возраста.

Скорее всего, секрет успеха сказок Шварца заключен в том, что, рассказывая о волшебниках, принцессах, говорящих котах, о юноше, превращенном в медведях, он выражает наши мысли о справедливости, наше представление о счастье, наши взгляды на добро и зло. В том, что его сказки - настоящие современные актуальные пьесы". Цитата: Источник: http://www.refsru.com/referat-16626-22.html