Поэзия вагантов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Поэзия вагантов

Слово «вагант» (vagantes) в дословном переводе с латыни означает «бродячий». В Средние века оно первоначально применялось к священникам без прихода, к монахам, покинувшим монастырь, позже, кроме вышеперечисленных групп скитальцев его стали относить к многочисленным школярам и студентам, странствующим в поисках знаний из университета в университет, из города в город. В XII - XIII веках число таких скитальцев на дорогах Европы резко увеличилось, поскольку выпускникам университетов и соборных школ становилось все труднее найти себе место. Не все школяры благополучно завершили обучение, причины могли быть разные, в том числе и такая:

Не для суетной тщеты,

Не для развлеченья -

Из-за горькой нищеты

Бросил я ученье.

(«Нищий студент»)

Но с полным или неполным университетским образованием ваганты выделялись из среды городских низов, среди которых существовали, своей принадлежностью к интеллектуальной элите, даже если успели закончить только артистический факультет и освоить только «семь свободных искусств» (тривиум - грамматику, риторику и диалектику, квадриум - арифметику, геометрию, астрономию и музыку). Ваганты, несмотря на нищенский образ жизни, непостоянство и случайность заработков, обладали той полнотой свободы, которой не владел больше ни один член средневекового общества, даже сам король или Папа Римский. Ваганты были абсолютно независимы в своих убеждениях и их выражении в творчестве. А свобомыслие, подкрепленное университетским образованием и эрудицией, приводило к самым неожиданным и прекрасным художественным результатам.

В. П. Даркевич - историк культуры, исследователь средневековой народной культуры и литературы - классифицирует вагантов как «клириков-жонглеров», развивая свою мысль следующим образом: «Инвективы против священников, преданных светским развлечениям, не давали желаемого эффекта. Мало того, иногда представители низшего клира сами выступали в роли лицедеев. Попутчиками и «конкурентами» жонглеров зачастую были клирики и странствующие школяры-ваганты (голиарды), которые предпочитали нелегкое бродяжничество суровой дисциплине монастырей. Пародии на дурных служителей церкви, «поющих песни в застолье» и «занимающихся постыдным шутовством», можно найти в маргиналиях.

Лирику вагантов можно идентифицировать как часть площадно карнавальной культуры средневековья, причем, в карнавально перевернутой, «изнаночной» интерпретации предстают не только отступающие от канонов религии и церковных обетов духовники и монахи, не только церковь и ее обряды («Все пьянейшая литургия»), не только жанры церковного красноречия («Исповедь Архипиита Кельнского», «Проповедь Архипиита Кельнского», «Завещание»), но и сами тексты Священного писания («Евангелие от марки серебра», «Апокалипсис голиарда»). Едва ли можно считать вагантов атеистами, ниспровергателями церковных догм или сторонниками церковных реформ, скорее следует подчеркнуть пародийное начало в лирике вагантов, сближающее их с карнавальной народной культурой. Именно это пародийное «перевертывание», направленное на выявление несоответствия истине или обнаружение комических сторон того или иного явления как светской, так и церковной жизни, свойственно латинским стихотворениям вагантов, пародирующим как клерикальную, так и рыцарскую литературу. вагант народная культура жанр

Жанровое своеобразие поэзии вагантов

Двойственность положения вагантов в социальной системе средних веков повлияла и на жанровое многообразие их лирики. Наследие вагантов связывает книжную традицию с фольклорной и городской, что ведет к появлению новых литературных жанров и открывает пути для художественного эксперимента. Столкновение античных и библейских мотивов и образов с народными в сочетании со злободневно-сатирической интонацией ведет к расцвету жанра пародии, с приемами билингвизма, парадокса и оксюморона. Особую роль в лирике вагантов начинают играть реминисценция, ассоциация, аллюзия, а это стимулирует читателя к сотворчеству. Читатель расшифровывает образный код стихотворения, будто разворачивая процесс творения в обратном порядке: автор движется от замысла к произведению, а читатель - от произведения к замыслу автора.

Жанр жалобы воссоздает картины быта кочующих студентов. Но, даже сетуя на судьбу, ваганты не теряют оптимизма («Прощание со Швабией») или возможности улыбнуться («Разговор с плащом» Примаса Орлеанского). Жалобы вагантов проникнуты чувством уверенности в правильности выбранного пути, поскольку внутри братства вагантов создается утопия независимости, естественной и духовной свободы. Уже цитированная жалоба «Нищий студент» завершается ироническим пассажем:

К милосердию аббат

паству призывает,

а его бездомный брат

зябнет, изнывает.

Подари, святой отец,

мне свою сутану,

и тогда я наконец

мерзнуть перестану.

А за душеньку твою

я поставлю свечку,

чтоб господь тебе в раю

подыскал местечко.

Иногда вагантская жалоба представляет собой парафраз традиционной жалобы девушки, сетующей на неудачное замужество или разлуку с милым. В латинской поэзии интонации жалобы девушки были подхвачены в жалобах монахини на монастырское затворничество, на обманувшего возлюбленного («Жалоба монахини», «Жалоба девушки», «Монахиня»). Женская жалоба изображает безысходную картину, а жалоба ваганта заканчивается некоторым ироническим обобщением, открывающим обретение надежды.

Жанр диспута навеян в лирике вагантов конкретной университетской практикой. Традиционной формой университетских занятий были лекции. В средневековом университете лекция действительно была чтением: профессор клал на кафедру некоторую рукописную книгу по предмету, читал ее и давал толкования. Диспут был антиподом лекции: двое профессоров занимали две установленные в противоположных концах аудитории кафедры и вели ученый спор, студенты, собравшиеся на диспут, представляли интересы и того и другого ученого мужа. Споры далеко не всегда оставались в границах приличий и нередко заканчивались потасовкой. Драматический накал диспута и стремились передать ваганты в соответствующем жанре лирики. Ваганты изображают спор двух половин души («Книги и любовь»), или же дебаты, посвященные проблеме предпочтения рыцаря или поэта-ваганта («Флора и Филида»).

Любовная лирика вагантов (жанр пасторали) имеет подчеркнуто земной, плотский характер. Ваганты, провозглашая раскрепощение плоти, свободу нравов, создают стихотворения вызывающие, рассчитывая эпатировать публику («Я скромной девушкой была...», «Добродетельная пастушка»). Концепция естественных простых человеческих радостей, оправдания естественных человеческих устремлений в любовной лирике вагантов предвосхищала этику и эстетику Возрождения. Ваганты создают комический эффект, обращаясь к приему билингвизма.

Другой способ создания комического эффекта оксюморон: в стихотворении «Добродетельная пастушка» по такому принципу соотносятся содержание и название. Хотя, с другой стороны, поведение пастушки соответствует декларируемому вагантами закону естества, ее поведение естественно, отвечает законам природы и потому добродетельно.

Особое место в лирике вагантов занимает жанр стихотворной новеллы - баллады. Традиция обращения к этому жанру сложилась еще в Кембриджской рукописи. Своеобразие баллады вагантов состоит в том, что она представляет собой пересказ античного мифа, чаще всего об Орфее, Диане, а также о Трое и об Энее и Дидоне. Ученая латинская баллада продолжала, таким образом, традицию, сложившуюся еще в позднелатинской поэзии периода кризиса и падения Римской империи.

Стихотворения вагантов большей частью анонимны. «Поэтому восстановить имена хотя бы тех единичных творцов, которые задавали тон и вели за собой подражателей, - большая научная проблема. В начале XX в. В. Мейер сумел выделить стиха Примаса Орлеанского, М. Манициус - стихи Архипииты Кельнского, немного позже К. Штрекер - стихи Вальтера Шатильонского и его подголосков, - указывает М. Л. Гаспаров. Именно эти три поэта традиционно выделяются исследователями как поэты-классики, сформировавшие основные направления и жанровую систему в поэзии вагантов.

Гугон (Примас) Орлеанский - первый прославленный поэт-вагант. Дошедшие до нас стихотворения написаны между 1130-1140гг., а умер поэт в 1160г.. По стихотворениям Примаса можно восстановить его скитания из Парижа в Реймс, затем в Санс и в Амьен, круг его знакомств и даже воссоздать биографию: поэт много странствует в молодости, под старость его оставляют покровители, он находит приют в больнице, но оттуда его изгоняют из-за благородного поступка (поэт вступается за больного). Поэзия Примаса автобиографичная, отличается вниманием к деталям и точностью в их воспроизведении.

Архипиита - прозвище поэта. Настоящее его имя неизвестно, «поэтом поэтов» он называл себя сам. По собственному признанию, он происходит из рыцарского рода («Я из рода рыцарей// вышел в грамотеи», - пишет Архипиит к «Послании к архиканцелеру Регинальду, архиепископу Кельнскому») а в школяры пошел из любви к науке и искусству. Архипиит не упускает случая блеснуть в стихах эрудицией, продемонстрировать знание классических античных авторов и Священного Писания. Немец по происхождению, он вольготнее чувствует себя в Италии, хотя с присущей ему легкостью обращается к своему покровителю архиепископу Кельнского о выдаче пособия «от заальпийца заальпийцу». Фактически подтверждены сведения всего лишь о пяти годах из жизни Архипиита 1161-1165 гг., в это же время написаны 10 дошедших до нас стихотворений. Образцом для подражания и жанровым эталоном стала «Исповедь» Архипииты Кельнского. Избирая основой жанр церковного красноречия, Архипиит ведет диалог с жанровым каноном, фактически опровергая .

Вальтер Шатильонский (вторая половина XII в.), строго говоря, вагантом не был: он не знал нищеты и скитаний, прославился как ученый латинский поэт, создав поэму из 10 книг «Александрита» об Александре Македонском. Вальтер пользовался покровительством Генриха II Плантагенета, служил в его канцелярии, был членом ученого кружка Томаса Беккета. После смерти Томаса бежал на континент, получив сначала кафедру в Шатильоне, а затем место каноника в Амьене как награду за «Александриту». Вальтер говорил, что вся Европа поет его песни, но имел в виду при этом не «Александриту», а те стихотворения, которые он писал «для отвода души». Впрочем, Вальтер отводил душу не в лирических излияниях и автобиографических признаниях, а в сатирических стихотворениях, направленных в первую очередь против злоупотреблений церкви и лицемерия церковнослужителей. Особенно прославило Вальтера стихотворение «Обличение Рима».

На протяжении XIII в. поэзия вагантов пользовалась популярностью, но к концу XIY в. ее уже забыли. М. Л. Гаспаров выделяет несколько причин затухания традиции развития лирики вагантов , но важно то, что к началу интенсивного ренессансного движения в Европе, о поэзии вагантов уже не помнили. Тем не менее, сатирические стихотворения вагантов, равно, как и их религиозное и философское свободомыслие, а также внимание к отдельной человеческой судьбе, взятой в конкретике жизненных обстоятельств, рассмотренной в развитии, автобиографизм лирики трех ведущих поэтов-вагантов, выраженный по разному, но равно всем троим присущий, в значительной степени выступали одной из предпосылок развития Ренессанса в Европе.

Размещено на Allbest.ru