Творчество Булгакова

Размещено на http://www.allbest.ru/

Первые значительные произведения Булгакова в Советском Союзе появились только в 1924 г. Были опубликованы его повесть «Дьяволиада», первая часть повести «Записки на манжетах» и первая часть романа «Белая гвардия». В октябре 1925 г. появилась повесть «Роковые яйца», на которую обратила внимание критика. (Главный герой ее профессор Персиков, пародийно наделенный некоторыми чертами Ленина хочет разрешить проблему голода и изобретает красный «луч жизни», способствующий необыкновенно быстрому размножению яиц. Из-за целого ряда недоразумений это открытие делается причиной страшных бедствий -- от «красного луча» порождаются чудовищные пресмыкающиеся, создающие угрозу гибели страны. Очевидно, что под красным лучом здесь подразумевалась социалистическая революция, совершенная под лозунгом построения лучшего будущего, но на поверку принесшая народу террор и диктатуру). булгаков роман пьеса повесть

В том же 1925 г. Булгаков написал повесть «Собачье сердце», но так и не смог ее опубликовать ни в одном советском издании. (Герой повести профессор Преображенский проводит опыты по очеловечиванию животных, в результате которых безобидный пес Шарик превращается в пьяницу-пролетария Полиграфа Шарикова, воплощающего в себе худшие черты советского обывателя. Здесь также пародировалась попытка большевиков сотворить нового человека, призванного стать строителем коммунистического общества.) Зато Булгакову удалось напечатать вторую часть «Белой гвардии». Но окончания этого романа современники Булгакова так и не увидели (шестой номер журнала «Россия», где публиковалась «Белая гвардия», был запрещен). В 1926 г. «Медицинский работник» напечатал «Записки юного врача».

Успех театральных пьес Булгакова.

Главным результатом публикации «Белой гвардии» для Булгакова стало то, что на роман обратил внимание МХАТ, остро нуждавшийся в современном репертуаре. В апреле 1925 г. режиссер МХАТа Вершилов предложил Булгакову написать на основе «Белой гвардии» пьесу. Булгаков охотно согласился. Постепенно в ходе работы над пьесой (которая в окончательном варианте получила название «Дни Турбиных») он довольно сильно отошел от сюжета романа и убрал многих героев. В результате действие стало динамичнее, а главная идея -- трагедия личности, попавшей в жестокое горнило революции -- выступила резче и рельефнее. «Дни Турбиных» сразу были замечены и имели небывалый успех -- уже в первом сезоне МХАТа 1926/1927 гг. пьеса ставилась более 100 раз. В октябре того же 1926 г. театр Вахтангова поставил другую пьесу Булгакова «Зойкина квартира» -- трагическую буффонаду о нэпмановских дельцах. Она была хорошо принята зрителем и с успехом шла в течение двух лет. В 1928 г. Московский камерный театр поставил «Багровый остров» -- едкую сатиру на Главрепертком, выполнявший в те годы роль советской театральной цензуры. Вообще, 1928--1929 г. стали коротким периодом относительного процветания для Булгакова.

Тучи над головой Михаила Булгакова.

Но в конце 1920-х годов, с ужесточением советского режима, над головой Булгакова начали сгущаться тучи. В октябре 1928 г. в «Известиях» появилась статья с призывом «ударить по булгаковщине». Острой критике подверглась новая пьеса Булгакова «Бег» (также посвященная белому движению), которую уже начали репетировать артисты МХАТа. 2 февраля 1929 г. свое слово по отношению к «Бегу» высказал Сталин. Отвечая драматургу Билль-Белоцерковскому, генсек расценил «Бег» как «проявление попытки вызвать жалость, если не симпатию, к некоторым слоям антисоветской эмигрантщины» и тем самым «оправдать или полуоправдать белогвардейское дело». После такого отзыва судьба пьесы была предрешена. Запрещение «Бега» имело роковые последствия и для других булгаковских пьес -- все они в марте 1929 г. были сняты с репертуара по решению Главреперткома, а Булгаков остался совершенно без средств к существованию. В августе он писал брату Николаю, который находился в Париже: «В 1929 году совершилось мое писательское уничтожение... Вокруг меня уже ползет змейкой слух о том, что я обречен во всех смыслах...».

В этот тяжелый момент Булгаков начал работу над своими лучшими творениями: над пьесой «Мольер», над «Театральным романом» и над главным творением своей жизни -- романом «Мастер и Маргарита».

Михаил Булгаков и МХАТ

Дебютом Михаила Булгакова на новом месте стала инсценировка «Мертвых душ» Гоголя, которые затем шли с большим успехом в МХАТе в течение многих лет. Вскоре последовало разрешение возобновить «Дни Турбиных». Сталин очень любил эту пьесу. В феврале 1932 г. в разговоре с руководителями МХАТа он заметил: «Вот у вас хорошая пьеса "Дни Турбиных" -- почему она не идет?» Ему смущенно ответили, что она запрещена. «Вздор, -- возразил Сталин, -- хорошая пьеса, ее нужно ставить, ставьте». И через десять дней спектакль был восстановлен. Но в отношении других булгаковских пьес позиция советских властей оставалась неизменной. В 1931 г. театр Вахтангова отказался ставить булгаковскую пьесу «Адам и Ева». Та же судьба постигла в 1935 г. замечательную комедию Булгакова «Иван Васильевич», написанную для театра Сатиры. Поставленный с большим трудом в 1936 г. МХАТом «Мольер» был сыгран всего семь раз и снят с репертуара после разгромной статьи в «Правде». В октябре того же года Булгаков ушел из МХАТа (который он называл «кладбищем моих пьес») и поступил либреттистом-консультантом в Большой театр. Но и в амплуа либреттиста его преследовали неудачи -- ни одна из написанных им вещей не была поставлена.

Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита».

Вынужденный работать в стол, Булгаков все силы души отдал роману «Мастер и Маргарита», напечатать который он, увы, тоже не имел никакой надежды. «Мастер и Маргарита», несомненно, самое гениальное и самое неоднозначное из всех произведений Булгакова, в котором, как ни в каком другом советском романе, раскрыт противоречивый и трагический дух тоталитарной эпохи. Булгаков писал его в разгул репрессий, когда один за другим были повержены, исключены из партии, лишились своих постов или были расстреляны многие его прежние враги: литературные чиновники, записные партийные критики и руководители культуры -- все те, кто хулил и травил его долгие годы. Он следил за этой дьявольской вакханалией с почти мистическим чувством, которое и нашло отражение в романе.

Исполненный глубокой философской грусти финал романа был чем-то схож с концом самого автора.

Размещено на Allbest.ru