Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

1)Биография А. Солженицына

2) Архипелаг ГУЛаг

3) Один день Ивана Денисовича

Заключение

1. Биография А. Солженицына

А.И. Солженицын родился в крестьянской семье на следующий год после Октябрьской революции, т.е. в 1918г., в городе Кисловодске. Отец Солженицына был участником первой мировой войны, куда ушёл из Московского университета добровольцем, трижды был награждён за храбрость и погиб на охоте за полгода до рождения сына. Воспитывался матерью и жил в трудных материальных условиях в Ростове-на-Дону. Тяга к дореволюционному прошлому семьи, в которой хранили память о прежней жизни, непохожей на советскую, рано подвела писателя к замыслу большой книги (по образцу "Войны и мира" Л. Н. Толстого) о первой мировой войне и революции. Еще в школе писал стихи, рассказы и мечтал стать писателем.

После окончания школы поступил на физико-математический факультет университета в Ростове-на-Дону. Заочно учился в Московском институте философии, литературы и истории. Начавшаяся Отечественная война уводит Солженицына на фронт. С 1943 по 1945 он командует артиллерийской батареей, имеет чин капитана, награждается медалями и орденами, и, казалось, ничто в будущем не предвещает ему той страшной участи, которая выпала на его долю.

В февраля 1945 был арестован и осужден на 8 лет за переписку с другом, где критически высказался о И.В. Сталине. Его отправляют в исправительно-трудовой лагерь, обвиняя "в антисоветской агитации и попытке создания антисоветской организации". Солженицын выжил потому, что как математик попал в "шарашку" - из системы научно-исследовательских институтов МВД-КГБ, где пробыл 1946 по 1950. В лагерях работал чернорабочим, каменщиком, литейщиком.

С февраля 1953 Солженицын находится на "вечном ссыльном поселении" в ауле Кок-Терек (Джамбульская область, Казахстан). Вскоре врачи поставили ему страшный диагноз - рак. Дважды он лечится в Ташкенте; в день выписки из больницы была задумана повесть о страшном недуге - будущий «Раковый корпус». В 1964 автором предпринята поездка в тот самый онкологический диспансер для встречи со своими бывшими лечащими врачами и для уточнения некоторых медицинских обстоятельств.

В феврале 1956 Солженицын реабилитирован решением Верховного Суда СССР, что делает возможным возвращение в Россию.

В 1962 в журнале "Новый мир", главным редактором которого был А.Т. Твардовский, был опубликован рассказ "Один день Ивана Денисовича", сделавший имя Солженицына известным всей стране и далеко за ее пределами. Образ главного героя сложился из солдата Шухова, воевавшего в советско-германскую войну (никогда не сидевшего) и личного опыта автора. Остальные лица- все из лагерной жизни, с их подлинными биографиями. В своём рассказе он практически открыл для отечественного читателя лагерную тему, продолжив разоблачение сталинской эпохи. В эти годы Солженицын в основном пишет рассказы, которые критика иногда называет повестями, - «Случай на станции Кочетовка», «Для пользы дела».

Потом увидел свет рассказ «Матренин двор». На этом публикации прекратились. Больше ни одно из произведений писателя не было допущено к изданию в СССР, поэтому они печатались в самиздате и за рубежом

В 1962 году его принимают в Союз писателей и даже выдвигают на Ленинскую премию. В 1960-е работал над книгой "Архипелаг ГУЛАГ" (1964 - 1970), которую приходилось писать тайком и постоянно прятать от органов КГБ, так как они бдительно следили за деятельностью писателя. Но письма бывших заключенных и встречи с ними способствуют работе над многими произведениями.

Публикация трехтомного художественно-документального исследования "Архипелаг ГУЛАГ" произвела на российского и мирового читателя не меньшее впечатление, чем "Один день Ивана Денисовича". Книга не только представляет подробнейшую историю уничтожения народов России, но и утверждает христианские идеалы свободы и милосердия, одаривая опытом сохранения души в царстве "колючей проволоки".

В 1967 Солженицын был исключен из Союза писателей. Особая борьба с писателем нарастает после падения Н.С. Хрущева. В сентябре 1965 КГБ захватывает архив Солженицына, что перекрывает возможности публикаций некоторых книг. Напечатать удается лишь рассказ «Захар Калита». А повесть «Раковый корпус» начинает публиковаться заграницей. Например, одну главу («Право лечить») автор отдал для напечатания в Словакии. К весне 1968 вся первая часть полностью, но с большими погрешностями, была напечатана. Нынешнее издание - первое выверенное автором и окончательное. Костоглотов возник по образу одного знакомого фронтового сержанта. Прототип Русанова лежал в диспансере в другое время, но его больничное поведение взято из рассказов соседей по палате Солженицына. Истинная медицинская история Вадима Зацырко совмещена с образом его здорового брата, которого знал автор. Таким же совмещением двух лиц получен Ефрем Поддуев. Дёмка слился из ссыльного ученика и мальчика с больной ногой в Ташкенте. Большинство прочих больных списаны с натуры, и многие оставлены под своими именами. Также почти без изменений взяты заведующие лучевым и хирургическим отделениями.

Присуждение Нобелевской премии по литературе "за нравственную силу, почерпнутую в традиции великой русской литературы” в 1975 г. возбуждает новую волну преследований и клеветы. Писатель переезжает жить в Цюрих. После декабря 1975 он совершает поездку в США, где выступает перед профсоюзными деятелями в Вашингтоне и Нью-Йорке. Солженицын - человек, глубоко верующий, не приемлющий насилия, во многих своих произведениях стремится обосновать альтернативный реальный исторический путь мирового развития.

В октябре 1976 Солженицын с семьей (жена Н. Д. Солженицына, ее мать Е. Ф. Светлова, трое сыновей писателя и сын жены от первого брака) переселяется в усадьбу близ города Кавендиш (штат Вермонт). Там он живёт практически отшельником и полностью посвящает себя литературному труду. В этом ему помогает вся семья, организуя нечто вроде маленького издательства.

В 1974 он основал "Русский общественный фонд", передав в него все гонорары за "Архипелаг ГУЛАГ". А в 1977 создал "Всероссийскую мемуарную библиотеку" и "Исследования новейшей русской истории".

Теперь основной работой на долгие годы становится эпопея «Красное Колесо». Исторические главы детально рисуют конкретные события, показывая участвующих в них лиц. Изображая любого исторического персонажа, Солженицын стремится с максимальной полнотой передать его внутренний строй и побудительные мотивы действий. Соединяя личные свидетельства с уникальными архивными документами, автор пытается дать развёрнутое повествование о революции в России. Грандиозный замысел рассчитан на двадцать лет, и в настоящее время работа над ним продолжается уже в России, куда писатель вернулся в 1995 году.

К 1986 году у Солженицына складывается настороженное отношение к горбачевской перестройке. Со своей стороны советские власти всячески препятствовали возвращению книг Солженицына на родину, а сформулированные ранее обвинения, повторялись и варьировались многочисленными советскими публицистами даже в середине 1980-х гг. Лишь в 1989 редактору "Нового мира" С.П. Залыгину удалось после долгой борьбы напечатать отобранные автором главы «Архипелага ГУЛАГа».

Хотя как и за границей, так и на родине личность и творчество Солженицына вызвали множество как восторженных, так и резко критических книг и статей.

С 1990 проза Солженицына широко печатается на Родине. А 16 августа того же года Указом Президента СССР писателю возвращено гражданство. 18 сентября "Комсомольская правда" и "Литературная газета" публикуют статью "Как нам обустроить Россию?", где Солженицын предупреждает о трудностях при выходе из-под коммунистического гнета.

27 мая 1994 Солженицын возвращается в Россию. Проехав страну от Дальнего Востока до Москвы, он активно включается в общественную жизнь. По-прежнему не допуская возможности сотрудничества с коммунистами, Солженицын решительно осуждает реформы президента Б. Н. Ельцина, постоянно критикует власть. (В сентябре 1995 был прекращен цикл телепередач Солженицына на канале ОРТ.)

Писатель работает над книгой «Угодило зернышко промеж двух жерновов. Очерки изгнания». Рассказы и лирические миниатюры («Крохотки»), опубликованные Солженицыным в "Новом мире" (1995-97), свидетельствуют о неувядаемой мощи его дара.

2. Архипелаг ГУЛаг

Одним из главных произведений Солженицина можно назвать «Архипелаг Гулаг»

Архипелаг ГУЛаг -- это система лагерей, раскинувшаяся по всей стране. «Аборигенами» этого архипелага становились люди, прошедшие через арест и неправый суд. Людей арестовывали, в основном, по ночам, и полураздетых, растерянных, не понимающих своей вины, бросали в страшную мясорубку лагерей. солженицын гулаг писатель

История Архипелага началась в 1917 году с объявленного Лениным «Красного террора». Это событие стало «истоком», от которого лагеря наполнились «реками» невинно осуждённых. Сначала сажали только инопартийцев, но с приходом к власти Сталина грянули громкие процессы: дело врачей, инженеров, вредителей пищевой промышленности, церковников, виновников смерти Кирова. За громкими процессами скрывалось множество негласных дел, пополняющих Архипелаг. Кроме того, арестовывалось множество «врагов народа», в ссылку попадали целые национальности, а раскулаченных крестьян ссылали деревнями. Война не остановила эти потоки, напротив, они усилились за счёт обрусевших немцев, распространителей слухов и людей, побывавших в плену или тылу. После войны к ним добавились эмигранты и настоящие предатели -- власовцы и казаки-красновцы. Становились «аборигенами» Архипелага и те, кто его наполнял -- верхи партии и НКВД периодически прореживались.

Основой всех арестов служила Пятьдесят Восьмая статья, состоящая из четырнадцати пунктов, со сроками заключения 10, 15, 20 и 25 лет. Десять лет давали только детям. Целью следствия по 58-ой было не доказать вину, а сломить волю человека. Для этого широко применялись пытки, которые ограничивались только фантазией следователя. Протоколы следствия составлялись так, что арестованный невольно тянул за собой других. Прошёл через такое следствие и Александр Солженицын. Чтобы не навредить другим, он подписал обвинительное заключение, обрекающее на десятилетнее заключение и вечную ссылку.

Жизнь «аборигена» состояла из голода, холода и бесконечной работы. Основной работой для заключённых служил лесоповал, который в годы войны называли «сухим расстрелом». Зеки жили в палатках или землянках, где невозможно было высушить мокрую одежду. Эти жилища часто обыскивали, а людей внезапно переводили на другие работы. В таких условиях заключённые очень быстро превращались в «доходяг». Лагерная санчасть в жизни заключённых практически не участвовала. Так, в Буреполомском лагере в феврале каждую ночь умирало 12 человек, а их вещи опять шли в дело.

Человек, доживший до конца срока, на волю попадал редко. Чаще всего он становился «повторником». Заключённым оставалось только бежать. Пойманные беглецы наказывались. Исправительно-трудовой кодекс 1933 года, который действовал до начала 60-х, запрещал изоляторы. К этому времени были изобретены другие виды внутрилагерных наказаний: РУРы (Роты Усиленного Режима), БУРы (Бригады Усиленного Режима), ЗУРы (Зоны Усиленного Режима) и ШИзо (Штрафные Изоляторы).

Каждого «туземца» Архипелага после окончания срока ждала ссылка. До 1930 года это был «минус»: освобождённому можно было выбирать место жительства, за исключением некоторых городов. После 1930 года ссылка стала отдельным видом изоляции, а с 1948 она стала прослойкой между зоной и остальным миром. Каждый ссыльный в любой момент мог снова оказаться в лагере. Некоторым сразу давали срок в виде ссылки -- в основном, раскулаченным крестьянам и малым нациям. Солженицын оканчивал свой срок в Кок-Терекском районе Казахстана. Ссылку с 58-ой начали снимать только после XX съезда. Освобождение тоже трудно было пережить. Человек менялся, становился чужим для своих близких, и должен был скрывать своё прошлое от друзей и сослуживцев.

3. Один день Ивана Денисовича

Крестьянин и фронтовик Иван Денисович Шухов оказался «государственным преступником», «шпионом» и попал в один из сталинских лагерей, подобно миллионам советских людей, без вины осуждённых во времена «культа личности» и массовых репрессий. Он ушёл из дома 23 июня 1941 г., на второй день после начала войны с гитлеровской Германией, «...в феврале сорок второго года на Северо-Западном фронте окружили их армию всю, и с самолётов им ничего жрать не бросали, а и самолётов тех не было. Дошли до того, что строгали копыта с лошадей околевших, размачивали ту роговицу в воде и ели», то есть командование Красной Армии бросило своих солдат погибать в окружении. Вместе с группой бойцов Шухов оказался в немецком плену, бежал от немцев и чудом добрался до своих. Неосторожный рассказ о том, как он побывал в плену, привёл его уже в советский концлагерь, так как органы государственной безопасности всех бежавших из плена без разбора считали шпионами и диверсантами.

Вторая часть воспоминаний и размышлений Шухова во время долгих лагерных работ и короткого отдыха в бараке относится к его жизни в деревне. Из того, что родные не посылают ему продуктов (он сам в письме к жене отказался от посылок), мы понимаем, что в деревне голодают не меньше, чем в лагере. Жена пишет Шухову, что колхозники зарабатывают на жизнь раскрашиванием фальшивых ковров и продажей их горожанам.

Если оставить в стороне ретроспекции и случайные сведения о жизни за пределами колючей проволоки, действие всей повести занимает ровно один день. В этом коротком временном отрезке перед нами развёртывается панорама лагерной жизни, своего рода «энциклопедия» жизни в лагере.

Во-первых, целая галерея социальных типов и вместе с тем ярких человеческих характеров: Цезарь -- столичный интеллигент, бывший кинодеятель, который, впрочем, и в лагере ведёт сравнительно с Шуховым «барскую» жизнь: получает продуктовые посылки, пользуется некоторыми льготами во время работ; Кавторанг -- репрессированный морской офицер; старик каторжанин, бывавший ещё в царских тюрьмах и на каторгах (старая революционная гвардия, не нашедшая общего языка с политикой большевизма в 30-е гг.); эстонцы и латыши -- так называемые «буржуазные националисты»; баптист Алёша -- выразитель мыслей и образа жизни очень разнородной религиозной России; Гопчик -- шестнадцатилетний подросток, чья судьба показывает, что репрессии не различали детей и взрослых. Да и сам Шухов -- характерный представитель российского крестьянства с его особой деловой хваткой и органическим складом мышления. На фоне этих пострадавших от репрессий людей вырисовывается фигура иного ряда -- начальника режима Волкова, регламентирующего жизнь заключённых и как бы символизирующего беспощадный коммунистический режим.

Во-вторых, детальнейшая картина лагерного быта и труда. Жизнь в лагере остаётся жизнью со своими видимыми и невидимыми страстями и тончайшими переживаниями. В основном они связаны с проблемой добывания еды. Кормят мало и плохо жуткой баландой с мёрзлой капустой и мелкой рыбой. Своего рода искусство жизни в лагере состоит в том, чтобы достать себе лишнюю пайку хлеба и лишнюю миску баланды, а если повезёт -- немного табаку. Ради этого приходится идти на величайшие хитрости, выслуживаясь перед «авторитетами» вроде Цезаря и других. При этом важно сохранить своё человеческое достоинство, не стать «опустившимся» попрошайкой, как, например, Фетюков (впрочем, таких в лагере мало). Это важно не из высоких даже соображений, но по необходимости: «опустившийся» человек теряет волю к жизни и обязательно погибает. Таким образом, вопрос о сохранении в себе образа человеческого становится вопросом выживания. Второй жизненно важный вопрос -- отношение к подневольному труду. Заключённые, особенно зимой, работают в охотку, чуть ли не соревнуясь друг с другом и бригада с бригадой, для того чтобы не замёрзнуть и своеобразно «сократить» время от ночлега до ночлега, от кормёжки до кормёжки. На этом стимуле и построена страшная система коллективного труда. Но она тем не менее не до конца истребляет в людях естественную радость физического труда: сцена строительства дома бригадой, где работает Шухов, -- одна из самых вдохновенных в повести. Умение «правильно» работать (не перенапрягаясь, но и не отлынивая), как и умение добывать себе лишние пайки, тоже высокое искусство. Как и умение спрятать от глаз охранников подвернувшийся кусок пилы, из которого лагерные умельцы делают миниатюрные ножички для обмена на еду, табак, тёплые вещи... В отношении к охранникам, постоянно проводящим «шмоны», Шухов и остальные Заключённые находятся в положении диких зверей: они должны быть хитрее и ловчее вооружённых людей, обладающих правом их наказать и даже застрелить за отступление от лагерного режима. Обмануть охранников и лагерное начальство -- это тоже высокое искусство.

Тот день, о котором повествует герой, был, по его собственному мнению, удачен -- «в карцер не посадили, на Соцгородок бригаду не выгнали, в обед он закосил кашу , бригадир хорошо закрыл процентовку ,стену Шухов клал весело, с ножовкой на шмоне не попался, подработал вечером у Цезаря и табачку купил. И не заболел, перемогся. Прошёл день, ничем не омрачённый, почти счастливый. Таких дней в его сроке от звонка до звонка было три тысячи шестьсот пятьдесят три. Из-за високосных годов -- три дня лишних набавлялось...»

Заключение

Список использованной литературы

1) А.И. Солженицын «Один день Ивана Денисовича»

2) А.И. Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ»

3) Солженицын А. И. Нобелевская лекция

4) Сахаров А. Д. Тревога и надежда.

5) А.И. Солженицын газета «Благовест»

6) http://bibliofond.ru

7) http://ru.wikipedia.org

Размещено на Allbest.ru