Античная элегическая и ямбическая поэзия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат

по дисциплине: "История мировой литературы"

на тему: "Античная элегическая и ямбическая поэзия"

Выполнила: Салимова Елизавета

ПЛАН

1. Элегическая поэзия

2. Ямбическая поэзия

3. Представители ямбической и элегической поэзии

Список источников

1. ЭЛЕГИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ

Фольклорными предшественниками греческой элегии, которая возникла в Ионии в начале VII в. до н.э., были похоронные плачи - трены, исполняемые, согласно поэтической традиции, под аккомпанемент флейты. Греческие плачи над мертвым (трены) могли быть изначально дидактичными и повествовательными, так как наряду с наставлениями живым сородичам и напутствиями покойному содержали рассказ о заслугах и добродетелях умершего. Как Архилох, так и Семонид сочиняли элегии и ямбы, но если фольклорные истоки ямбической поэзии бесспорны и очевидны, то даже типологические аналогии бессильны помочь в поисках прямых фольклорных предшественников греческой элегии. Первые элегические поэты, младшие современники Гомера, жившие, как и он, в Ионии, использовали назидательность и повествовательность тренов, сохранили обязательное обращение к одному или нескольким адресатам, небольшой объем и четкий ритм. Но тема плача, вероятно, постепенно вытеснялась, заменяясь обращением старшего к младшим с целью поучения и наставления. Ранняя элегия нашла для себя литературный образец в эпической поэзии, заимствовав оттуда художественные средства, образы и даже несколько видоизмененный стихотворный размер. Даже если возможно согласиться с предположением о том, что стихотворный размер элегии - элегический дистих, - обязательный как для элегии, так и для эпиграммы, был заимствован из устных народных плачей, его близость к эпическому размеру несомненна.

Содержание элегической поэзии древних греков не исчерпывается произведениями тех немногих поэтов, о которых мы говорили. Жизнь выдвигала множество и даровитых и бездарных поэтов, создания которых бесследно погибли в веках. Некоторых мы знаем только по именам или по мелким отрывкам, не дающим возможности составить более или менее определенную характеристику автора, мотивов его творчества, формы и языка его произведений. В сборниках Т. Бергка "Poetae lyrici Graeci" и Э. Диля "Anthologia lyrica graeca" пред нами проходит целый ряд поэтов - творцов элегии: Клеобулина, Меланфий, Архелай, Эвен, Критий и множество других.

Слагали иногда элегии и такие авторы, литературная деятельность которых относится не к элегии, а к совершенно иному жанру, - например, эпик Асий, трагики Эсхил, Софокл и Эврипид, комики Эпихарм и Менандр, историк Фукидид и др.

Несомненно, дошедшие до нас имена поэтов и фрагменты их произведений не исчерпывают всего творчества греческого народа в области элегии. Мы стоим теперь пред развалинами великого здания.

Период греческой элегии до александрийского времени - самый богатый разнообразием мотивов, которые были в ней развиты и художественно представлены. В это время элегия служила целям политическим, военным и патриотическим; элегическим метром воспевалась и любовь, излагались нравственные поучения; наконец, в элегию проникает и философский элемент. Элегия развивалась в тесной связи с жизнью и ее запросами. Широта содержания элегии, разнообразие затронутых в ней вопросов зависели от того, что в первом периоде ее развития другие виды лирической поэзии не стояли еще на большой высоте, а эпос утратил свое преобладающее значение. Проза еще недостаточно развилась, чтобы выражать все оттенки мысли и служить не только истории, но и философии. Древнейшей формой греческой истории была не проза, а метрическая форма. Поэтому древнейшая элегия служила для выражения почти всех явлений жизни. Но по мере того как стали развиваться другие виды поэзии и прозы, содержание элегии стало суживаться. Вопросы политические и моральные, вопросы исторические и философские стали достоянием прозы. Причина этого понятна. Только проза, не стесненная формой изложения, как это бывает в поэзии, может быть полной выразительницей всех оттенков мысли. Наконец, на долю элегии осталось изображение личных чувств поэта, главным образом чувства любви. Это чувство является преобладающим в элегии александрийского периода.

2. ЯМБИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ

Возникла почти одновременно с развитием элегии из эпоса. Но между тем как элегия, сохраняя дактилический размер стиха и эпический язык, еще тесно примыкала к эпосу, ямбическая поэзия, поставившая себе целью безжалостно раскрывать и осуждать всё порочное, слабое и дурное в человеческих отношениях и человеческой природе, - проложила совершенно новый, особый путь в отношении к языку и размеру. Ее язык отклоняется от эпического, он безыскусен, прост и заимствован из разговорной речи. Ямбический размер принадлежит к т. н. двойному роду ритма, где арзис вдвое длиннее тезиса и производит впечатление легкости, подвижности и задорности по сравнению со спокойным дактилическим размером, в котором арзис равной длины с тезисом. Первоначально ямбом назывались заигрывания и насмешки, звучавшие на праздниках Деметры, и, вероятно, ямбические стихотворения возникли из этой своеобразной черты культа Деметры (Ямбой звали прислужницу богини).

Из древних ямбографов упомянем еще о Солоне, который пользовался ямбом не столько для нападения, сколько для защиты от нападок на его политическую деятельность. Сохранилось несколько отрывков из его ямбов; самый длинный состоит из 21 стиха.

Самыми поздними ямбическими поэтами являются Эсхриона из Самоса или Митилены (332 г. до н. э.), Фойника из Колофона (308 г. до н. э.), Парменона из Византии, Гермия из Курия и Герода или Геронда, поэта александрийского периода, изобретателя так называемых мимиямбов - маленьких характерных насмешливых сценок, - которому из римлян подражал Гней Маций. Римляне употребляли ямб в carmen maledicum (бранных песнях). Известнейшими писателями в этом жанре были Фурий Бибакул, Катулл, Кальв и Гораций в эподах. Из времен Империи сюда могут быть отнесены лишь некоторые пьесы Марциала и Авзония.

3. ПРЕДСТАВИТЕЛИ ЯМБИЧЕСКОЙ И ЭЛЕГИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ

Своим художественным развитием ямб обязан гению Архилоха Паросского. Его заслуги относительно развития греческой версификации неоспоримы, так как он изобрел множество новых метров. Архилох был весьма разносторонен как поэт. Кроме ямбов, он писал элегии и эпиграммы, трохаические тетраметры, эподы, гимны и др. Однако из его стихотворений, написанных на древнеионическом диалекте, уцелело лишь несколько небольших отрывков. От его ямбов остались отрывки, из которых два длиннее других, в 24 и 118 стихов. Последний ("Песнь о женах") содержит общее изображение мелких характеров, причем различные дурные качества женщин производятся от характерных особенностей разных зверей, от которых якобы произошли женщины.

Ещё одним представителем ямбической поэзии является Гиппонакт Эффеский. В ямбическом триметре ставит на место последнего ямба спондей или трохей, вследствие чего стих внезапно и забавно обрывается и ослабевает. Такие стихи называются холиямбами (хромыми ямбами, сказонтами). Кроме ямбических стихотворений Гиппонакс писал пародии. Многие считают его основоположником этого вида поэзии.

Каллин Эфесский. Одним из самых древних поэтов греки называли ионийца Каллина Эфесского. Время его жизни неизвестно, но по отдельным косвенным свидетельствам он был, вероятно, современником Архилоха, т. е. жил в первой половине VII в. до н. э. Каллин жил в Малой Азии и был уроженцем ионийского города Эфеса. Из его элегий сохранилось всего 4 отрывка, в которых поэт призывает молодежь своей родины спасти Эфес от нашествия врагов.

В первой половине VII в. до н. э. в Малую Азию вторглось с севера воинственное племя киммерийцев, опустошавшее все земли на своем пути. Каллин говорит о "пламени ярой войны", которое охватило все соседние города и приближается к Эфесу. Призыв к защите родины переходит далее в наставление: поэт противопоставляет почет и славу бесславию и позору, смерть неизбежна для всех, но лучшая смерть - гибель в бою за спасение отчизны, "за малых детей, за молодую жену". Примером поведения является идеальный образ доблестного воина. Этот воин "единый творит воинов многих дела", а для своего народа представляется живым воплощением того гомеровского героизма, носителем которого в "Илиаде" оказывается Гектор.

Тема защиты родины звучит в элегиях поэта Тиртея, жившего в Спарте во второй половине VII в. до н. э. В его стихотворениях четко отражены два исторических события - война Спарты с соседней Мессенией и реорганизация спартанского государственного устройства в соответствии с новой конституцией (элегия "Благозаконие").

Тиртей. Единство, основанное на родовой связи членов одного рода или одного племени, в напутствиях Тиртея вытесняется новым единством граждан одного полиса, города-государства, общей родины. Гомеровские герои сражались ради личной чести, славы и добычи. Тиртей внушает идею массового героизма во имя отечества и народа. "Хорошим гражданином" может быть признан тот, кто с честью погибает на поле сражения, "дурным" - трус или тот, кто в проигранной войне теряет все свое достояние. С этическими предостережениями в элегиях Тиртея переплетаются практические советы и наставления, так как в общественном сознании того времени еще нет отдельной сферы нравственности. Поучение строится на конкретных примерах, предназначенных для наглядного восприятия. Адресатами поэта являются либо спартанские старейшины, к числу которых, может быть, принадлежит он сам, либо спартанская молодежь, - к ним он обращается в третьем лице и в императивных, категорических формах. Наряду с элегиями Тиртей сочинял маршевые песни, которые сопровождали спартанцев в бою даже в позднейшие времена.

Каллин и Тиртей еще не выступают как поэты личных чувств. Их политические элегии выражают общественное мнение и адресованы всему коллективу.

Мимнерв. В ионийском городе Колофоне в Малой Азии около 600 г. до н. э. жил поэт Мимнерм, которого древние называли создателем любовной элегии. Говорили, что в честь своей возлюбленной Нанно он написал сборник элегий, названный ее именем. Однако краткие и разрозненные фрагменты этого сборника свидетельствуют о повествовательном характере элегий, прославляющих любовь к героиням древних сказаний, и которые не содержат даже намека на раскрытие субъективных чувств. В других отрывках элегий содержатся рассуждения о быстротечности жизни. Гомеровское сравнение кратковечности человеческого рода с листвой Мимнерм использует для сопоставления юности и старости. Он неоднократно возвращается к этой теме, и непреходящую ценность любви - дара золотой Афродиты - определяет тем, что любовь свойственна юности, ибо только юность привлекает к себе и сама отдается влечениям. Старость поэт изображает всегда как самую страшную противоположность юности:

Час роковой настает, - и являются черные Керы

К людям: у первой в руках - старости тяжкий удел,

Смерти удел - у другой. Сохраняется очень недолго

Сладостный юности плод: солнце взошло, - и увял.

После ж того, как пленительный этот окончится возраст,

Стоит ли жить? Для чего? Лучше тотчас умереть!

(Пер. В. Вересаева)

Возможно, эти элегии были размышлениями поэта, с грустью вспоминающий о прошлом и уставший от бремени настоящего, т. е. предвосхищали современные элегии.

Ко времени Мимнерма свободе и независимости Ионии угрожала реальная опасность в связи с усилением ее ближайшей соседки - богатой и агрессивной Лидии. Вскоре крупнейшие города Ионии (Милет, Эфес, Колофон) после длительного сопротивления были вынуждены принять лидийских правителей. Теме героического сопротивления ионийцев Мимнерм посвятил эпическую поэму "Смирнеида". В дошедших до нас отрывках современная поэту военная героика перемежается историческими реминисценциями, за которыми скрыто сожаление автора по поводу того, что в старину люди были сильнее, чем теперь.

К началу VI в. до н. э. кризис ионийской культуры стал уже очевидным фактом. В это время на роль наследника малоазийской Ионии предъявляла свои претензии материковая Аттика с ее центром в Афинах, объявившая себя теперь "первой страной средь ионийских земель". С этими гордыми словами от имени Афин выступает Солон (640-560 гг.), все творчество которого проникнуто верой в высокое назначение его родины:

Солон. Солон - носитель нового творческого мироотношения. Свои взгляды на жизнь и деятельность человека он достаточно четко выразил в возражении Мимнерму, когда последний установил предел человеческой жизни временем наступления старости и ограничил его шестьюдесятью годами. Солон ответил ему:

Смерть пусть приходит, когда минет десяток восьмой.

Для Солона характерно деятельное и рациональное отношение к жизни, поэтому старость он воспринимает не как бремя, а как период житейской мудрости и активного использования жизненного опыта. Вся поэзия Солона связана с личностью поэта - государственного деятеля, трибуна, который обращается к своим слушателям-согражданам с рассуждениями и наставлениями. Для него, как и для них, поэтическая речь является единственной формой общественно-политического выступления, формой убеждения и агитации.

В древности большой известностью пользовалась "Саламинская элегия" Солона, из ста строк которой сохранилось всего шесть. С ней связана любопытная история. Во время военного столкновения с городом Мегарой афиняне лишились острова Саламина, владение которым обеспечивало им выход в открытое море. После неудачных попыток реванша был издан закон, запрещающий под страхом жестокого наказания даже упоминание о Саламине. Тогда Солон под видом неизвестного никому чужеземца пришел на городскую площадь и начал читать стихи, призывая к битве за Саламин:

Вестником я прихожу с желанного вам Саламина,

Но вместо речи простой с песнею к вам обращусь...

Стихотворение заканчивалось страстным воззванием:

На Саламин мы пойдем, сразимся за остров желанный,

И прежний стыд и позор с плеч своих снимем долой.

Воодушевленные этими стихами граждане сразу же поспешили за оружием, переправились на Саламин и разбили застигнутого врасплох противника.

В период ожесточенной борьбы между демосом и аристократами представители враждующих партий обратились к Солону, надеясь, что ему удастся предотвратить нежелательное для всех кровопролитие. Вероятно около 594 г. Солон был избран на пост главы государства и провел ряд преобразований, которые он подробно излагает в своих стихах.

В стихотворении о том, как он упразднил общественные и частные долги, поэт переносит нас в Суд Времени, куда недруги и завистники привлекли его. В его защиту выступает сама Мать-Земля, так как Солон исцелил ее израненное тело, приказав извлечь из него позорные залоговые столбы. Он разыскал ее несчастных детей-афинян, проданных в рабство за долги, и вернул их родной земле. В другом стихотворении Солон, вновь полемизируя со своими недругами, приписывает себе заслугу предотвращения столкновения между демосом и аристократами в Афинах. Своих врагов поэт образно сравнивает со стаей лающих псов, окруживших исполина-волка.

После того как законы, предложенные Солоном, были одобрены народным собранием, он надолго покинул Афины и отправился путешествовать с тем, чтобы в его отсутствии афиняне привыкли к его нововведениям и проверили их временем. Из его стихотворений известно, что он посетил Малую Азию, странствовал по Египту, был на острове Кипре. В элегиях он призывает своих сограждан понять и оценить эвномию, т. е. подлинный нравственный и социальный порядок, объявляя не богов, а самих людей виновниками выпавших на их долю несчастий. Он первым вводит понятие "вины" и "наказания", или "искупления", с которыми связывает все происходящее в жизни общества и отдельных людей.

Солон представляет человеческую жизнь как последовательный ряд отдельных ступеней. Этой теме он посвящает одну полностью сохранившуюся элегию, где, разделив жизнь человека по седьмицам, подробно характеризует каждый из десяти семилетних периодов. Особый интерес представляет элегия, в которой Солон затрагивает основные вопросы человеческого существования. Она начинается с молитвы к Музам, к которым поэты обычно обращались за правдивым рассказом о прошлых событиях. Но в отличие от эпических певцов Солон ждет от Муз награды и доброй славы; именно Музы должны оценить его деятельность, направленную на достижение блага и справедливости, так как основным своим помощником в этом трудном пути к прекрасной цели он, Солон, выбрал поэзию. Как и Архилох, поэт говорит о своем желании быть другом для друзей и ненавистным для врагов. Рассуждая о богатстве, Солон делит его на справедливое и несправедливое. Он мечтает о справедливом и называет его даром богов. Всякое несправедливо нажитое богатство, говорит Солон, повлечет за собой жестокое наказание. Расплата может последовать не сразу и обрушиться на далеких потомков, но приход ее неминуем. Всякая человеческая деятельность, по мнению Солона, таит в себе опасность, так как исход ее обычно для человека неясен:

Всякому делу опасность присуща, никто не предвидит,

Дело едва лишь начав, как оно после пойдет.

Для того же, чтобы избегнуть несчастий и непорядка в жизни, человеку следует соблюдать меру, так как чрезмерность и пресыщение порождают заносчивость и надменность, за которыми следует преступление и катастрофа.

Солон не был бы сыном своего времени, если бы усомнился в беспредельном могуществе богов. Но, призывая людей к активной деятельности, к соблюдению порядка и меры, он возлагает ответственность за совершенные ими деяния на них же самих. В этом требовании разумных и соразмеренных человеческих действий в соответствии со справедливостью - основное жизненное кредо поэта. Все эти представления, впервые четко и последовательно изложенные у Солона, в дальнейшем будут развиты в аттической трагедии. элегическая поэзия ямбическое представитель

Вся его поэзия проникнута безграничной любовью к жизни и стремлением воспринимать ее во всем многообразии. Так, на склоне лет он радуется тому, что "в старости с каждым я днем многому снова учусь".

Имя Солона стало у греков стало нарицательным именем идеального эллина, гражданина и человека, носителя ясного жизнеутверждающего мировоззрения. В VI в. Солон сделался одним из героев народного сказания о семи мудрецах.

Феогнит. О Феогниде есть сведения, что он родился около 546 г. до н. э. и что поэт является потомственным мегарским аристократом. В то время в Мегарах происходила ожесточенная борьба аристократии и демократии, ввиду победы демократической партии Феогнид удаляется надолго в изгнание, откуда после победы аристократии он возвращается, однако, не получая своего имущества обратно. Эти политические противники - основной объект ненависти поэта, утверждающего, что нравственность каждого человека определяется всегда его происхождением. Поэтому для него "добрыми" и "порядочными" могут быть только аристократы ("благородные"), все же остальные оказываются "подлыми" и "дурными", так как они- "низкорожденные". Поэтому для Феогнида характерны страстная полемичность, необычайное раздражение и презрение к людям. До нас дошло около 1400 стихов, разделяемых на две неравные части: 1280 стихов - наставления любимцу Феогнида, Кирну, и около 150 стихов - любовная элегия. Поэзию Феогнит считает лучшим средством для увековечения своей ненависти и передачи ее в наследство грядущим поколениям. Но в тоже время, в его стихах можно найти призыв к скромности и благоразумию (благоразумие - дар богов, так что счастлив тот, кто обладает этим даром), призыв к почитанию богов, советы избегать общества дурных людей, разумно выбирать друзей, не доверять людям, даже родственникам, хранить дружбу, помогать в беде и сохранять старые порядки. Песня людская бессмертна.

И есть, и была, и пребудет

Песня у людей, пока Феб всходит над черной землей.

(Пер. А. Пиотровского)

Для Феогнида и его окружения все, не являющиеся аристократами по рождению, заслуживают презрения:

Твердой ногой наступи на грудь суемыслящей черни,

Бей ее острым бодцом, шею пригни под ярмо.

(Пер. А. Пиотровского)

"Аристократический" характер феогнидовского сборника определяет его пессимизм, его особую, доселе непривычную настроенность. В нем постоянны жалобы на бедность и невзгоды, а переживания и ситуации типичны для людей, которые выкинуты за порог жизни и связаны одной социальной судьбой. Отсюда ноты беспредельного отчаяния, вплоть до мыслей о том что:

Лучшая доля для смертных - на свет никогда не родиться

И никогда не видать яркого солнца лучей.

(Пер. В. Вересаева)

Во всех этих жалобах и стонах нет следов созидательных идей или планов реальных общественных преобразований. Междоусобица представляется нормой, а отношения людей, по мнению Феогнида, основываются на трезвой осторожности и взаимном недоверии.

Четкая антидемократическая идеология Феогнида, его неумолимая последовательность в политических выводах, продуманность и прочувствованность всех последствий гибели аристократии - все это заставляет относить Феогнидовский сборник уже не к VII и не к VI вв., но по крайней мере к V в. до н.э.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ

1. http://library.greekroman.ru/crit/lithist/02.htm#tema09.

2. http://www.sno.pro1.ru/lib/chistyakova/15.htm.

3. http://simposium.ru/ru/node/8962.

4. http://simposium.ru/ru/book/export/html/11105.

Размещено на Allbest.ru